Sauve et garde

In solis tu mihi turba locis — в уединении ты для меня толпа.

***

Больно. Холодно. Страшно. Темно. Я не чувствую свое тело, где я? Почему они смотрят на меня? Я не хочу видеть их. Помогите. — Поздняк метаться, — тишину прорезал слишком знакомый голос, — ты сам виноват. — В чём я могу быть виноват? — мой голос звучал слишком болезненно и до жути тихо, — я ничего не делал. Из темноты вышел он. Порче Питчая Киттисават, студент музыкального университета, но настоящий ли он? Он не похож на меня, это не я. — Еще как делал. Ты серьезно думаешь, что если сменишь свое окружение, сможешь убежать? — двойник засмеялся настолько звонко, что этот голос бил по ушам, — я тебя не обвиняю, ты не подумай. Вот только… Я не слышал, что он говорил мне. Я не понимал, что именно с ним было не так, но он не был мной. Его кровавые бинты казались мне чем-то обыденным, будто так и надо. Безжизненные глаза смотрели не на меня, куда-то за спину, будто позади было что-то еще. У него были мои родные каштановые волосы, мои розовые губы, мои музыкальные пальцы, но он не был мной. Самозванец. Некрасивая кукла. Кто угодно, но не я.

***

— Че? Цыпленок? — мальчик резко проснулся от того, что его с силой трясли за плечи, — ты чего? Сонные, но напуганные глаза смотрели на Кимхана. От этого взгляда даже вампиру стало некомфортно. Казалось бы, сон был даже не ужасным или впечатляющим, но по телу мальчика прошла крупная дрожь, руки похолодели. — Ты в порядке? — Кимхан не отпускал его, продолжая разминать плечи, чтобы сосредоточить чужое внимание на прикосновениях и своей персоне. — Я в норме, — отмахнулся Порче хриплым голосом, — просто небольшой кошмар. Сколько время? — Почти пять утра, до будильника еще полтора часа, спи. Че перевел взгляд на полузашторенное окно. Солнце начинало подниматься, но было еще относительно темно, чтобы держать ориентир без света. Голова отдавала противными выстрелами в районе затылка и висков, горло за короткую ночь пересохло. Если ему не изменяет память, то легли они ближе к двум, и то по случайности… Прямо на неудобном диване, боже… Когда в памяти стали всплывать события вечера, глаза Порче стали стремительно расширяться с каждой секундой, а щеки наливаться красками. Он вспомнил нежные прикосновения, холод чужих губ… Вампира, судя по его умиротворенному лицу, вообще их поза не трогала, в отличии от мальчика, который так и остался лежать на нем. — Пойду воды попью, — проинформировал Че в пустоту, аккуратно скинув руку со своего бедра. В ответ он получил недовольный хмык и тяжелое копошение, а после тишину. С лестницы, ведущей на второй этаж, не было видно ни света, ни комнаты, в которой могла бы находиться Мира. Парень пошлепал босыми ногами по деревянному полу на кухню, поежившись. Пара часов без движений охладила тело настолько, что конечности были как из морозилки. Он не стал мучаться и идти к черту на куличики ради несчастной воды, выбрав самую ближайшую дверь. Ему не давал покоя тот сон. Он, вроде бы как, и не был настолько страшным, но собственный голос не своего тела, холод и прикосновения двойника по ощущениям были на грани реальности. Возможно, он просто слишком впечатлительный, а комната в конце дома отпечаталась в мозгах на ночь глядя. Тут Порче начал вспоминать свое увлекательное путешествие по недрам этой самой комнаты. Он вспомнил, где видел этот образ: то самое зеркало, которое он накрыл тканью… Не привиделось ли ему? Еще и отношения с Кимханом стали еще сложнее. Это уже второй их поцелуй, но они не разговаривали на эту тему, просто забыли. Каждый умолчал о своих чувствах и мнении на этот счет, просто оставили как есть. Кто они теперь друг для друга? Жертва и дьявол? Нечто большее? Хорошие знакомые? Ебучие друзья с привилегиями? Журчание холодной воды сняло какую-никакую противную сонливость. Лечь он уже точно не сможет, особенно на свое место под боком Кима. Вдруг в коридоре послышался такой громкий скрип, что Че еле удержал стакан в руках. Звук прорезал ночную тишину слишком внезапно. Так скрипит только одно место. — Да ты заебешь, — выругался под нос мальчик, одним глотком допив остатки воды. В этот раз он никак не хотел идти туда, хотя бы не в одиночестве. Кима тревожить своими переживаниями не хочется совсем, особенно будить его, как и Хараван. Если так посудить, он в чужом доме, а эта комната под амбарным замком, какого черта он решил, что вообще имеет право лезть туда? Вдруг это семейная ценность или личное пространство одного из детей? Кимхана, например. Порче умыл лицо прямо в кухонной раковине, попытавшись отогнать противные мысли и желания. Лицо призрака плотно засело в голове. Мальчик ласково назвал его «призраком прошлого», раз уж оно выглядело как сам Че около двух лет назад. Его настораживало то, что это нечто имело его лицо, его природные, даже не синие, волосы. Но только внешняя оболочка могла сравниться с ним. Тон и манера общения, до жути странный акцент и до неприличия грубый говор отличали фантома от живого Порче. У живого Порче есть нежность в голосе, его голос может ломаться в стрессовых ситуациях. У живого Порче не хватит холодной крови, чтобы назвать ничтожеством кого-то, кроме себя. По коридору опять пролетел противный скрип. Ему что-то нужно, раз уж он так отчаянно зовет к себе. Ему нужен настоящий мальчик. А может, нужен он не только фантому, но и комнате в целом? Порче твердо для себя решил, что ни под каким предлогом не станет бродить по этому чертовому дому до того, как встанут Ким или Хара. Скрипи сколько хочешь, мне плевать. Он сел на стул спиной к двери, уставившись в окно. Солнце стремительно поднималось вверх. Странно, но Че не заметил ни в одной комнате современные часы, лишь в одной из спален стояли старинные и пыльные с застывшим маятником. По солнцу можно прикинуть, что прошло около двадцати минут с его пробуждения. Размытое и полупрозрачное отражение мальчика стало единственным развлечением, раз уж кухня была слишком пустой. Даже продуктов, кроме вчерашней пиццы, в холодильнике не было, а значит и завтрак не приготовишь. Он показывал своему отражению различные фигуры пальцами и строил смешные рожицы. Третий скрип раздался еще громче двух предыдущих, сопровождаемый таким грохотом, что Порче передернуло. Кажется, дверь ударилась о стену, раз издала такой звук. Он подумал о том, что от такого гама на весь дом рано или поздно проснется Ким, который лежит прямо за стенкой. Че перевел взгляд обратно на окно. Что-то с отражением стало не так. Может быть, это из-за солнца, которое все поднималось, но нет. Порче не мог понять, что именно кажется ему странным. Он поднял правую руку. Отражение отзеркалило действие. Левая рука тоже не помогла выявить каких-то паранормальностей. Лишь когда мальчик встал со стула, он заметил слишком резкие, но в то же время слишком смазанные движения. Ощущение, будто Порче в отражении опаздывал на секунду. Неожиданный прыжок подтвердил это. Он приземлился позже, чем мальчик. Порче улыбнулся своему отражению. Оно вновь повторило движение, его уголки губ стремительно поползли вверх, вот только… Взгляд был какой-то неживой, а улыбка напоминала хрустальную куклу. Красивая оболочка без наполнения. Че перестал улыбаться. Отражение решило не повторять. Мертвая улыбка застыла на его лице. По позвоночнику прошелся противный холодок. В отличии от зеркала, стекло передавало изображение не так четко, как хотелось бы, но то, что видел сейчас парень, точно не могло ему показаться. Он попятился к двери, не спуская глаз с улыбчивого призрака. Отражение не пыталось следить за ним, не вертело головой, не шкребло по стеклу, оно просто стояло на своем месте и продолжало улыбаться, как картинка. Когда холодная дверная ручка уперлась в спину, Че отвернулся от силуэта, дабы дернуть за нее и выбежать из этой проклятой комнаты, но та не поддалась. Замок был открыт, но сама дверь стояла бетоном, будто ее петли приварили к косяку. Порче подергал несколько раз, но безрезультатно. Заперта. Рука опустилась в карман худи, которое Ким так и не забрал. Мальчик не спешил поворачиваться назад, опасаясь силуэта прямо за столом, где только что сидел оригинал. Никто не знает, сколько бы Порче там стоял, если бы не вновь противный громкий звук. На этот раз это была не дверь, а звон битого стекла. Че медленно повернул голову до плеча. Боковым зрением он увидел осколки стакана. Чья-то невесомая рука легла на его плечо. — Быстро раскусил, — раздалось над самым ухом, — молодец, хорош. Порче застыл. Он по возможности старался даже не дышать. От нечта за спиной несло кровью, как от Кимхана в их первую встречу. Но аура вампира не казалась такой противной и угрожающей. Еще одно различие в знакомых ему сущностях — это холод. В отличии от Хараван или того же Кима, прикосновения не отдавали холодом. Они вообще ничем не отдавали, контакт ощущался на подсознательном уровне. — Да не ссы, не съем я тебя, — усмехнулось оно, — я же белый и пушистый. Как только существо убрало свои лапы, Порче на выдохе обернулся. Его собственное отражение смотрело на него теперь не через зеркало или стекло, а стояло прямо перед ним. Он только сейчас присмотрелся к нему и заметил, что бинты, как оказалось, кровоточат. Плитка на полу начала иметь принт в красный горошек. — Чего тебе надо от меня? — спросил Че, сглотнув вязкую слюну. — Ничего, — пожало плечами существо, — ну, почти ничего. Оно сделало шаг вперед, приближаясь к мальчику. Тот вжался в дверь еще больше, предпочитая держать хоть какую-нибудь дистанцию, раз уж выйти он не может. В любой момент можно закричать, чтобы проснулись Тирапаньякулы, если ему не закроют рот. — Мне просто не нравится, как ты обошелся со мной, — существо село прямо на пол. Порче теперь смотрел на него сверху вниз, — зачем ты закрыл меня? Оно тебе надо было? Че сначала не совсем понял, о чем оно говорило. Только спустя несколько мгновений до него дошел смысл претензии. Кажется, двойник имел ввиду зеркало в той комнате, которое он накрыл тканью. Если честно, он и сам не понимал, зачем сделал это, но казалось, будто так станет легче. Оказалось, что нихрена. И что теперь делать с этим? Извиниться? Попросить уйти? Сказать, что это был не он, а оно просто обозналось? Порче впервые имеет контакт с кем-то темным не по своей воле. От него не веет опасностью, но хорошо ощущается грань угрозы. — Ты сердишься на это? — спросил Че, — я не думал, что это тебя так расстроит. — А надо было думать, — выплюнула сущность, — какого хера ты вообще туда полез? Кимхан голову тебе свернет, и мне заодно, если увидит. — Он знает, — пробубнил мальчик, сев на пол рядом, — чего ты хочешь сейчас? — Он не знает, что я вышел, — выдохнула сущность, — сними ту тряпку, тогда я уйду. Казалось бы, просьба не такая уж и сложная, всего-то сходить туда. Что-то Порче казалось не так. Слишком подозрительно дух общался. Для существа, обиженного на все, он не мог общаться таким добрым тоном. И все же, Че провинился перед ним, заставил его выйти. — И всё? — решил уточнить он, — больше ты ничего не хочешь? — Не хочу, — подтвердило оно, — ткань оставь там, где она лежала. Если Кимхан узнает, то мне крышка. Кажется, оно боится Кима. Наверняка эта комната принадлежала именно ему, а этот дух подчинялся своему хозяину или что-то в этом роде. Как же она там оказалась? — Ладно, хорошо, — Порче сдался, — пошли. Они встали с холодного пола. Прежде чем Че задумался о том, что делать с кровью на полу, она сама потекла в пальцы двойника. Он совсем не хотел возвращаться в ту комнату, тем более один. Он хорошо помнит, что она хранит в себе множество секретов, которые, судя по ночной реакции вампира, Порче знать или видеть не должен был. Какие-то отголоски разума твердили, что это в каком-то роде предательство, но с щелчком двери быстро заткнулись. Че вышел из кухни вслед за сущностью. В самом конце коридора по прежнему лежал амбарный замок, будто его никто и не трогал. Дверь была распахнута, а из комнаты сочилась темнота. — Скоро может проснуться Кимхан, — предположило оно, — нам нужно торопиться. — Почему? — недоумевал Че, — он же знает, что я уже там был. Тем более, твое задание на две секунды. В ответ он получил большое ничего. Двойник больше ничего ему не отвечал, просто шел уверенной походкой вперед. В отличии от шагов мальчика, оно не издавало вообще никаких звуков. Когда они подошли к двери, сущность остановилась, пропуская Порче вперед. Темнота в этот раз пугала, он не готов встретиться с ней вновь, хоть и дал обещание. В комнате по прежнему холодно. С его прошлого визита не изменилось ничего, только одинокая и совсем уж маленькая свеча в углу шкафа с книгами еле горела. Порче ее сначала даже не заметил. Даерь за его спиной захлопнулась. Наконец, в коридор больше не выходят скрипы, звенящая тишина. Че слышал только собственное дыхание и стук сердца. Порче ничего не видел, кроме тусклого пламени свечи. Он осторожно стал двигаться по комнате, приближаяясь маленькими шагами к этой свече. Когда он смог дойти до нее, он понял, что это не свеча маленькая, а просто горит она слишком долго. Кто ее зажег — так и останется загадкой. Порче взял свечу в руки, дабы хоть как-то добраться до стола с зеркалом. Он пламени догорающей победно зажглась другая свеча, более толстая и большая. Ее света хватило для того, чтобы рассмотреть стол еще раз. — Что за хуйня? — прошептал Че, когда бросил взгляд на зеркало. Ткань была отброшена под стол, а само стекло расцарапано настолько, что треснуло по контуру. На самом столе царил полный хаос, который Порче изначально не заметил: книги, стоявшие несколько часов назад более менее ровно в одной кривой стопке, теперь были раскрыты и разбросаны, некоторые отлетели на пол. По ножке текла странная жидкость, образовавшая лужу на полу. По телу прошел неприятный холод, когда на плечи надавили знакомые ощущения. На этот раз от прикосновений несло не только кровью, но и чем-то таким приторным и противным, что мальчика затошнило. Обе свечи, которые он поставил на стол, потухли. Комната погрузилась в полнейший мрак, хоть глаза выкалывай. Вдруг ноги Порче подкосились, он сел на корточки. Непонятная дрожь в теле била по стенкам желудка и выходила по венам к рукам, которые стремительно холодели. Он ощущал себя слепым котенком, по которому, как минимум дважды, проехал камаз. С каждым вдохом становилось все сложнее дышать, будто на его шею накинули петлю, а кислород высосали из помещения. Он слышал непонятный шепот, злые усмешки, странные скрипы и звуки, которые ему явно не нравились. Финалом стала пронзающая боль в сердце, будто его шарахнул сердечный приступ. Он окончательно рухнул на пол, скорчившись от боли в позе эмбриона. — Я всегда хотел быть на месте его живых друзей, но все, как один, были вампирами, — доносились до ушей лежащего обрывки фраз, — он никогда не позволял мне выйти отсюда, а ты, блять, спокойно разгуливаешь там, где тебя вообще не ждут. Порче выворачивало от обжигающей боли, но он не мог закричать или позвать на помощь. Воздуха не хватало, чтобы что-то тихо прошипеть. Он задыхался. — Весь такой чистенький и аккуратный, будто и не из живых вовсе, — послышалось прямо над ухом мальчика, — я думаю, ты не сильно будешь против, если я ненадолго займу твое место. Ты можешь звать меня Порше. Боль достигла своего пика. Конечности были настолько холодными, что казалось, будто Порче вот-вот умрет. Последний вздох, и Че теряется в недрах своего сознания. Он ничего оне ощущает, нет больше никакой боли, звуков, запахов. Один покой и легкость в теле. Будто он никогда и не жил вовсе. Он не двигается, пораженный. По телу льется жар, но он этого не ощущает. Кончики пальцев загораются, выгоняя холод в пространство. Руки, лежащие на покрытом непонятным тонким ковром полу стали преобретать свежий тон кожи. Наконец, веки зашевелились. Открыть их было невероятно сложно, но ему плевать. Он вдохнул полной грудью с характерным хрипом, будто ему не давали воды лет пять, держа в пыльном чулане. Медленно поднявшись, он покрутил головой в разные стороны, разминая шею. На пробу поднял правую руку - двигается спокойно, без препятствий. Кости беспощадно хрустят, будто пролежали без движений очень долгое время. Он встал, оперевшись об шкаф. Ему потребовалась минута на то, чтобы начать ориентироваться в пространстве без помех или звона в ушах. Он чувствует биение живого сердца, это в новинку для него. Он может дышать, глотать слюну, ощущать вещи вокруг. А еще, он отлично может видеть в темноте. Скорее всего, при перенесении души, какие-то способности все же осталичь при нем. Он без проблем находит ручку и дергает ее, теряясь в ощущениях чего-то настолько незнакомого, что становится страшно. В глаза бьет свет, что ему приходится зажмуриться до белых звездочек. Через время он привыкает к неприятному жжению через закрытые веки и открывает глаза. Жизнь играет слишком яркими красками, он не ожидал такого. Опираясь об стену, он старается идти по коридору, отдаляясь от места, в котором провел до неприличия много времени в заточении. Он заходит на кухню, в которой последний раз сидел настоящий Порче. Осколки стакана так и остались лежать на полу. Не осознает, что такое боль, идет прямо на битое стекло, порезавшись. Шипит от странных ощущений, морщится от темной крови на полу. Этот мир слишком странный для него. За стеной раздался противный звон будильника. Замерев, он услышал копошение, а вскоре и шаги. - Солнце? - раздался хриплый голос в дверях, - ты так и не лег? - Нет, - прочистив горло, ответил Порше, - я выспался. Вампир опустил сонные глаза вниз, ощутив аромат крови. Без слов подошел ближе и сел на колени, осматривая порез. - Тут нет пластырей, чего так неаккуратно? - цыкнул тот, - больше нигде не поранился? - Нет, - повторился мальчик, - я не специально. Кимхан встал на ноги и выдохнул. С утра ему вообще не хотелось разбирать бытовые проблемы. Ему вообще ничего не хотелось, было банально лень. - Хараван не вставала? - спросил вампир, взяв из холодильника бутылку воды. - Не знаю, не слышал, - ответил Ше, еле как дойдя до стула. Его походка все еще не была устойчивой, а теперь, с красивым порезом на ноге, вообще была похожа на пиздец. Ему приходилось наступать на больную ногу, здоровую он умудрился подвернуть, а допрыгать до стула было бы равно самоубийству. Вампир же на такое лишь выгнул брови, наблюдая за страданиями призрака в новом теле. - Порче, тебе плохо? - усмехнулся Ким, - мы же вроде ничего алкогольного не пили. Порше на это ничего не ответил. Он понял, что между вампиром и этим мальчишкой слишком странные отношения, чтобы прямо послать его в самые популярные места билетом в один конец. Он наблюдал за ними весь вечер, анализируя каждого. Порше слышал все разговоры того вечера, видел Хараван, видел сцену на диване. - Разбуди ее, она сама не встанет, - потянул лениво вампир, - я пойду машину пока прогрею, мы успеем даже заехать домой. Домой? Отлично, этого еще не хватало. Порше не знает ровным счетом ничего за пределами этого противного дачного домика. Он встал со стула, более менее научившись держать равновесие. Это тяжело, особенно с ощущением непонятной мигрени в районе головы. Нога все еще отдавала болью, но не настолько, чтобы сущность осмелилась скакать по дому, как инвалид без костылей. Он вышел из кухни под оценивающий взгляд Кимхана. Он ощущал спиной, как его буквально прожигает насквозь. Лестница находилась немного дальше входа. Она стала слишком проблемной для сущности. Ступеньки были выложены не просто прямо, а завитком наверх. С первой ступенькой он понял, что может с легкостью сломать обе ноги. Опираясь обо все, что только можно, он двигался вперед. - Хараван, - позвал он, когда оставалась одна ступень, - ты проснулась? В ответ он ничего не услышал. Значит, Кимхан был прав и ему сейчас придется ее еще и будить. Если честно, ему не нравились все Тирапаньякулы. Была такая неприязнь, что сейчас, когда он в этой ловушке и обосрать их никак не может, ему было противно называть их по именам, контактировать и мило улыбаться. Ладно, как минимум не кривиться при виде них. Лестница помогла окончательно встать без дрожи в ногах. Он шел теперь более менее уверенно, осматривая слишком знакомый коридор. Он особо-то и не отличался чем-то от первого этажа, просто был немного светлее, да и потолки выше. Подойдя к двери Хары, он пару раз постучал в нее, ожидая ответа. Через вечные полминуты из комнаты послышалось недовольное бурчание и шебуршание одеяла, а после и шаги. Перед ним появилась растрепаная и недовольная Хараван. Было видно, что она не выспалась, а размазанный по всему лицу вечерний макияж добавил ей такой болезненный вид, будто она не спала лет двадцать. - Куда ты в такую срань меня будишь? - пробурчала она. - Ким сказал разбудить, я тут не при делах, - развел руками тот, - он пошел машину заводить, давай быстрее. - Блять, вы бы меня еще перед самым выездом подняли, чтобы я прямо так поехала. Походка выдавала в ней и без того не особо-то и скрываемую злость. Шаги стали громче, дыхание тяжелее. Он решил, что не будет больше ее тревожить и пойдет назад на первый этаж. Спускаться оказалось намного легче, чем подниматься. Он, конечно, пару раз чуть не клюнул носом в пол, но в целом спустился без проблем. Он видел через окно Кимхана, который стоял около машины и курил. Дым плавно улетучивался из тонкой сигареты и выдыхался красивыми облаками из горла вампира. Он не казался таким уж злым, каким видел его в последний раз Порше.

***

Кимхан старался оттянуть момент поездки как можно дальше. И вот, стоя с сигаретой в руках, он задумался над утренним поведением Порче. Ощущение, будто он за ночь успел трижды войти и выйти из запоя. Походка слишком смазаная для трезвого, даже если бы он и выпил, разучиться ходить настолько не смог. Может быть, он просто не выспался? Вампира мучали свои чувства к этому мальчишке. Его пугало то, что он до неприличия много стал думать о нем. Он думал о том, что Порче чувствует в ответ, ибо за целых два поцелуя ему отказали целых ноль раз. Все казалось таким запутанным и неправильным, что мысли стабильно смешивались в густую кашу и отказывались нормально идти в определенном порядке. С детства он ассоциировал себя с домом. Таким темным, заброшенным, который уже оброс паутиной и пылью. В который никто не посмеет залезть или даже подойти. Но этот мальчишка мало того, что постучал в окна этого дома, так еще и смог вскрыть дверь. Вампира пугали такие резкие перемены в своем сердце. В конце концов, Порче остается его жертвой, и рано или поздно ему придется растоптать его полностью. Обычно, он курит только на эмоциях или в диком стрессе, когда у него ничего не получается. Но сейчас, когда из пачки исчезает третья сигарета за последние сутки, он пытается собраться. Собирает мысли по кусочкам в беспорядочную кучку, лишь бы они никуда не вылились. - Хиа, ты адекватный?! - из дома выползла Хараван, а следом за ней и Порше, - нахера в такую рань ехать? - Порче, в отличии от тебя, нужно в универ, да и ты не так долго задержишься в Тайланде. Я не хочу потом выслушивать твои крики на то, что ты опаздываешь на самолет, а я опять всратый. Хара на это ничего не ответила, лишь недовольно фыркнула, запрыгнув на задние сидения. Порше же молча обошел Кимхана и открыл дверь переднего пассажирского. Он решил сократить их взаимодействия к минимуму, чтобы не нажить себе лишних проблем на свой зад. В универ он точно не собирался, главное, свалить от них как можно дальше. Он знал, что у Порче сегодня экзамен, без отголосков совести копался в его мыслях и узнавал как можно больше информации, которая могла бы ему пригодиться. Сходить на этот экзамен, безусловно, нужно, но отсиживать остальные пары он точно не намерен. Не в этот раз. Гул мотора заставил его оставить чужой мозг. Кимхан вел аккуратно, объезжал все ямы и кочки. За рулем он выглядел настолько сосредоточенно, будто и не видит никого рядом вовсе. Хараван же растянулась на все три задних сидения, лениво копаясь в телефоне. По ней видно, что она не в восторге от таких утренних путешествий. Открытое окно со стороны Кимхана пропускало в салон утреннюю прохладу и запах апреля. Порше прямо мазало от новых ощущений. Он может чувствовать все, что его окружает. Когда-то он и в своем теле мог наслаждаться такими незначительными вещами, пока вампир нагло не лишил его всего этого. - Я заберу тебя после универа, хорошо? - раздался прокуренный голос Кимхана, - если не успею - то попрошу Макао или Порша, у меня сегодня запись. Моц менеджер из меня душу вытрясет, если я не приеду и сегодня. - Да, конечно, - выдохнул Порше, - можешь не утруждаться, я и сам смогу добраться. Ему было плевать, что там за грандиозные планы строит Ким. Он хотел лишь попасть в дом Порче, где его точно никто трогать не будет. Он жаждал свободы. Ну, и еще отомстить самому вампиру, но это будет позже. - Я переживаю за тебя, - стоял на своем тот, - кто знает, что они удумают в этот раз? Я не могу следить за тобой все время. - Не надо за мной следить, - будничным тоном ответил Порше, - я в состоянии позаботиться о себе теперь, когда ты смог разобраться с ними. Играть роль беззащитного сложно. Он убедился в этом, ощутив всю противную заботу со стороны вампира. Пробежавшись по воспоминаниям университетской жизни мальчика, ему даже стало его жаль. Вроде бы взрослый парень, живет в кругу мафии, а отпор дать не может даже словесно. Печально. - И всё же, - цыкнул Кимхан в заключении своего монолога, - если такой взрослый - то отправь хотя бы кому-нибудь смс о том, что вышел за пределы универа. Даже если те отбросы не прилипнут, кто знает, что могут сделать остальные. Наверняка уже многие знают о твоей связи с нашей семьей, особенно после моего дня рождения. Я это делаю не из вредности, просто на когу твоя безопасность. Она слишком важна для меня. Порше его даже не слушал, изредка кивал. Его внимание было приковано к окну. Некоторые люди кемперского городка тоже уже проснулись и начинали разжигать костры и мангалы. Он смотрел на пролетающие зеленые деревья и птиц, которых мог уловить. Это его слишком завораживало. Он радовался внутри, словно маленький ребенок. Когда они выехали на дороги Бангкока, а деревья сменили странные здания, он отвернулся. Его не интересовали безжизненные постройки. - Хиа, можешь высадить меня где-нибудь у тц? Хочу набрать друзьям сувенирчиков, - попросила Хара, поднявшись на локтях. - А они у тебя есть? - усмехнулся вампир, вырулив в сторону центра, - мне тоже возьми что-нибудь, я же твой друг номер один. - Машины тебе не хватило? - цыкнула та, - зажрался пиздец. - Я высажу тебя где-нибудь около, окей? Если я засвечусь без ведома компании, мне пизда. Хара еще что-то говорила ему, пыталась действовать на нервы, пока тот молча вел машину, слушая весь ее бред. В итоге, Хараван вышла где-то в центре, показав Киму язык. Тот в ответ показал ей клыки с характерным "кусь" и нажал на педаль газа. Он ничего не спрашивал у Порше, не пытался начать диалог. Ехади в абсолютной тишине. Когда на горизонте показался дом главной семьи, Порше немного напрягся. Ему не хотелось контактировать с теми, кого он видел в воспоминаниях Порче. В особенности, ему не хотелось видеть родного брата своей жертвы. - Твой экзамен через три часа, хочешь еще раз прогнать песню? - спросил Кимхан, когда мотор окончательно затих в гараже, - не переживаешь? - Мне не о чем переживать, - выдохнул Порше, - я уверен в своих силах. Нихрена подобного. Порше никогда не пробовал играть на гитаре или на любых других инструментах. Со слухом у него при жизни все было нормально, но он не пытался развивать это. - Умница, - улыбнулся вампир, потрепав мальчика по волосам, - беги давай, мне еще по делам надо. Ше вышел из машины, хлопнув дверью. В атмосфере чувствовался яркий и такой тяжелый запах ауры вампиров, что духа затошнило. Теперь он понял, что и сам выделяет призрачный след, по которому его могут раскусить, если вообще додумаются до этого. Выдохнув, Порше направился к запасному выходу, чтобы сократить до минимума возможность напороться на кого-нибудь из семьи. Он старался идти как можно более уверенно, чтобы не привлекать к себе внимание телохранителей, которые кланялись ему с безэмоциональным "доброе утро". Поднявшись на второй этаж, он начал нырять в сознание мальчика, чтобы найти дорогу в комнату, где сможет выдохнуть со спокойной душой. Ему не нравились картины, весящие на стенах. Слишком мрачные и пустые, по его мнению изображения, создавали ауру неуюта. Когда за углом показалась дверь, он прибавил шаг. Зайдя в нее, он закрылся на все возможные замки и оперся об эту дверь спиной, скатившись на пол с победным выдохом. Он смог сбежать из своей тюрьмы, он свободен. На самом деле, он хотел выбраться через тело Порче, а после отпустить мальчика, отправившись в свободное путешествие по миру мертвых, чтобы хоть где-то обрести свой законный покой, но ему настолько понравились ощущения жизни, что расставаться с плотью не хотелось. Он решил, что ему никто не запретит немного увеличить время "проката", раз Порче внутри него спит крепким сном и пока что не имеет прав голоса. У него есть три часа, чтобы привыкнуть к телу окончательно. Он взглянул на себя в зеркало. Ему не нравилось в Порче все: начиная от слишком маленьких сережек в ушах, заканчивая худи Кима. Верхняя часть одежды сразу слетела с него на кроватьч как только он понял, кому она принадлежит. Пусть он и находится в чужом теле, контакта с Кимханом он не хотел никакого, даже через одежду. Он открыл шкаф, дабы оценить весь масштаб пиздеца. Он весь был разноцветным, что глаза невольно разбегались. Ощущение, будто Порче за всю свою жизнь смог обсияться всеми цветами радуги во всех смыслах. В итоге, на глаза ему попались классические черные джинсы и какая-то огромная футболка, больше Порче раза в два. Скорее всего, она принадлежит его брату, но сейчас это не имеет значения. Одежда сидит на нем слишком удобно, чтобы искать что-то другое. В углу комнаты стоял чехол с гитарой, которую ему придется тащить с собой. Он вообще ни на что не надеялся, ему просто важно там побывать, а дальше уже можно сказать "сорян, я не готов", умыть руки с валить куда подальше. Жизнь мальчика ему не нравилась от слова "совсем". Слишком тускло, уныло, проблем выше крыши, еще и общество такое. Брр, противно. Пока время еще не пришло, Порше решил заглянуть в телефон, раз уж ситуация позволяет. Чему он удивился - на нем не было пароля. Порче слишком доверяет миру, фу. Во входящих было около двадцати сообщений от одного контакта, который он предпочел не открывать, увидев сверху "Хиа💕". Фотографии слишком однотипные, ничего интересного нет. Никаких клубов, друзей, отношений. - Порче, можно зайти? - в комнату вошел вампир, явно выжатый с самого утра. Порше не заметил, как быстро пролетело время, пока он пытался выучить привычки и поведение мальчика. - Уже пора? - лениво протянул тот, встав с кровати. - Да, уже время. Хочешь перекусить чего-нибудь? - поинтересовался Кимхан, - можем заехать по пути в кофейню. - Нет, не надо, - отказался тот, - поехали быстрее. Вампир больше не задавал мальчишке вопросов, молча взяв гитару. Порше схватил с туалетного столика одеколон и от души вылил на себя чуть ли не пол флакона, лишь бы вурдалак ничего не понял.

***

- Как закончатся пары - напиши мне. Я скорее всего буду занят, отправлю к тебе Нона или Пита, хорошо? - мотор заглох около ограды университета. - Ладно, без проблем, - согласился Порше. Он достал гитару из багажника, перекинул ее за спину и, помахав вампиру на прощание, поплелся к главному входу. Вокруг слишком много людей, он не привык к такому. Смотреть на них за окном машины было более спокойней, чем сейчас. - Опа, цыпочка, - донеслось до ушей парня, который не успел дойти до ступенек дверей, - давно не виделись. Он обернулся на звук, поскольку знал этот голос. Почти все воспоминания Порче были связаны с ним, с болезненными ощущениями и проблемами, которые он ему доставил. На него уставилась небольшая компания отморозков. Один из них, который стоял в центре, носил пластырь на носу. Скорее всего, Кимхан его не хило приложил. - Ну чего ты не идешь? - уверенно, с явной насмешкой не унимался тот, - тебя старшие зовут, ну-ка пиздуй сюда. Порше понимал, что идти на контакт прямо под дверями универа вообще не лучшая идея. Они его прямо тут изобьют, и хрен кто поможет, а камеры еще и добавят проблем. Не хочется похерить свой первый день из-за таких недоношенных. Он повернулся назад и продолжил идти с таким расслабленным лицом, будто не ему сейчас сдавать экзамен и не он может отхватить сейчас по полной программе. - Ты ахуел? - то и дело прилетало ему в спину, - куда собрался? Он не обращал внимания, пока у самых дверей его не схватили за локоть и потащили за университет. Обойтись без драки, кажется, не получится. Схватили слишком крепко, дай Бог, чтобы синяка после не осталось. Он видел, что тащит его кто-то намного выше и толще него, но лицо был незнакомым. В воспоминаниях Порче эта фигура не появлялась. - Это че за выебоны? - выплюнул тот же самый главарь банды с пластырем, когда Порше приволокли в заднюю часть территории под огромный навес, - тебе прошлого раза мало было? - Как и вам, кажется, прошлого раза тоже было мало, - спокойно ответил Ше, скинув гитару с себя, - хули доебались? - У тебя голосок прорезался?С каких это пор? - из толпы вышел противный небритый парень с лысиной, - что, спрятался под курточку защитничка и тебе теперь всё можно? - Да, мне можно, а вам - нихуя. Что за тупая стрелка? Главарь не выдержал, занося кулак для первого удара. Порше смог увернуться, полностью овладев чужим телом. Еще и получилось так, что он смог дать сдачи пинком в живот противнику. Несмотря на то, что он в теле обычного подростка, дух все равно был сильнее обычных людей. Стоит лишь немного постараться. Странно, что в этой прыг-скок команде нет термина "загасить толпой". Они подбегали по одному, как было в ситуации с Кимханом. Конечно, до вампира Порше было далековато, но защитить себя хотя бы на уровне инстинктов он должен. В какой-то момент ему сорвало тормоза и он начал использовать свои силы по максимуму. Все, кто пытался нанести удар, получали либо коленом в ребро, либо кулаком в шею. Когда все попробовали напасть, но проиграли и легли на пол, Порше вернулся к главарю. Он еще с самого начала драки приметил на его губе красивое колечко. Из его горла прорезался животный крик, когда Ше с силой дернул за это кольцо. Вырвать его не удалось, но порвать прокол точно. - Не ебите мне мозги до конца семестра, окей? - по-доброму улыбнувшись, попросил Порше, - и без вас дел по горло. Он поднял гитару с земли, обтряхнул чехол и поплелся назад к парадному входу.

***

- Киттисават, вы будете сдавать экзамен? - его притормозил на входе непонятный мужчина, похожий на профессора, - учителя сегодня нет на месте, он не сможет тебя принять. Ну заебись, зря только пришел. Он кивнул ему, пробубнив что-то вроде "камсахамнида" и пошел назад к выходу. Он решил все же написать Кимхану, чтобы тот лишний раз не переживал. Цыпленок, 9:42 Я зашел на экзамен, выйду через два часа. Предупредил? Предупредил. А что конкретно он будет делать эти два часа, вампира уже особо не касаются.