Sauve et garde

Единственное, что остается безнаказанным в темном доме - тихие шаги. Не нужно бежать по коридорам в главную комнату, надеясь на какие-то сокровища или горы золота. Ничего, кроме пыли и темноты, вы там все равно не найдете. Если же вы с самого порога начнете кричать и визжать, содрогая все вокруг - вас накажут. Но проверяйте, смогли ли вы закрыть тихо двери за собой. Если темный дом услышит у входа громкий хлопок - плита над дверью может с таким же звуком пробить вам череп. *** Порче с каждым днем терялся в пространстве все сильнее. Некоторые вещи вокруг казались слишком странными, чтобы быть реальностью. В эту категорию вошел и вампир. После счастливого конца последовал настолько серьезный разговор, что мальчику захотелось со всей дури сорвать катетер со своей руки. - Цыпленок, - ласково позвал Кимхан, когда в очередной раз пришел навестить его под покровом ночи, обойдя всех дежурных врачей, - спишь? - Тебя жду, - сознался тот, - ты чего опять через окно? Есть революционное предложение начать ходить через дверь, и желательно под солнышком. Сколько можно? Вампир на это лишь хмыкнул. Знает ведь, что Порче сам никого днем не пускает, даже Танкхуна со своей веселой компанией. - Ну вот ослепнет твой брат, тогда и начну ходить под солнышком, - Ким спрыгнул с неудобного подоконника на пол, прикрыв за собой окно, - он такой душный, пиздец. Не переживай, ничего он не знает. Я ему такую опиздахуительную историю завернул, он ходит и шикает на меня постоянно. - Что ты ему наговорил? - вздохнул Порче, поднявшись на кровати, - ты же знаешь, что у него характер не подарок, чего лезешь? Сказал бы, что я просто не хочу никуда выходить пока что, сижу дома и рублюсь в приставку. Порш бы все равно не приехал по первому зову. Цыкнул бы что-то вроде "вот засранец мелкий" и пошел дальше работать. Даже Пит, который приволок мальчика сюда делает для него намного больше. Хотя да, даже если бы брат узнал правду и примчался в больницу, Порче бы всеми силами не пускал его в палату. Подпирал стулом дверь, орал медсестрам, что никакого брата у него нет, но не пустил бы. Как минимум из-за того, что первой фразой станет: "допрыгался? А я говорил, что идея водиться с младшими Тирапаньякулами до добра не доведет." Кстати о младших Тирапаньякулах. Хараван, когда узнала о том, что Порче решил покататься на скорой, перенесла свой полет и взяла отпуск. Непонятно, как ее вообще отпустили с такой-то профессией, но она осталась в Тайланде на неопределенный срок по "семейным обстоятельствам". - Он не настолько забил на тебя, Че, - Кимхан подошел к больничной койке и сел на край, полностью продинамив стул, стоящий рядом, - ты как вообще? - Плохо. Тут кормят отвратительно, - законючил мальчик, - моя задница похожа на мишень для дартса. Когда меня выпустят отсюда? - Когда восстановишься, тогда и выпустят, - развел руками вампир, - не думал, что у тебя есть проблемы с сердцем... - Так у меня их и нет, - хмыкнул Че, - я полностью здоров, с чего ты это взял? Бред это все, я просто слишком устал. Дядя сказал, что это быстро пройдет. - Дядя сказал? - усмехнулся Кимхан, - Ты говорил, что не хочешь врать мне. Порче знает этот взгляд и позу. Уставший взор и слегка наклоненная голова всегда кричали о том, что он либо чем-то недоволен, либо вымотался морально настолько, что хочет выть. Лампа на тумбе около больничной койки не могла осветить полностью лица вампира, но мальчик видел, насколько опущены веки бордовых глаз. - Я до сих пор не хочу, - Че хотел спрятаться хоть куда-нибудь, но не мог. Даже банально отвести взгляд от сидящего перед ним казалось слишком сложным. - Но врешь, - настаивал на своем Кимхан, - что на самом деле случилось? Он понимал, что мальчик ничего ему явно не скажет, но хотел хотя бы попытаться. Ему было тяжело отпустить тот факт, что Порче по щелчку пальцев перекрыл все свои прошлые проблемы: начиная манерой речи и заканчивая пачкой сигарет, которую вампир в первый же день лечения вытащил из кармана чужой ветровки. Он не узнавал того подростка, с кем был знаком. Да, Че разговаривает своим голосом, имеет свои привычки хрустеть пальцами и двигать носом в рандомные моменты, но что-то все равно было не так. Вампир не совсем понимал, что именно ему не нравится в нынешнем Киттисавате. - Со мной все хорошо, - продолжал мальчик, - это с тобой что? Вампир не верил. Хотя бы в то, что фантомный след чего-то темного и неприятного появился сам по себе. Достучаться до подростка сейчас слишком сложно, он никогда ни о ком так не пекся. Порче же не знал, как отреагирует Кимхан. Да и как ему рассказать? "Ну я как-то зашел в какую-то коморку с каким-то призраком, но ты не ссы, я выжил". У него еще осталась засохшая извилина, от рук вампира он умереть не хочет. - Я понимаю, что ты переживаешь, - выдохнул мальчик, - но мне правда нечего тебе рассказать. Я и сам ни в чем не уверен, чтобы утверждать. Эта неделя прошла как под наркотой. Что именно ты хочешь узнать? Какого цвета темнота? Никакого, если интересно. Я просто проснулся, а дальше все вдруг обо мне забеспокоились. Этот разговор ходит по кругу, Пи'Ким. - Ладно, я тебя понял, - сдается вампир и пересаживается с кровати на стул для посетителей, - ответь только на один вопрос, прошу. - Какой? - Ты в порядке? - Буду в порядке, когда смогу выйти отсюда, - мальчик улыбается, смотря прямо вампиру в глаза, - перестань так переживать. Здесь мне никто не угрожает. Кимхан предпочтет сейчас отдать все, лишь бы не смотреть на него. Казалось бы, несколько дней прошло с их неожиданных поцелуев на неудобном диване, а Порче за это время успел выстроить огромную стену, еще и колючей проволоки добавить. И ладно, черт с ней, с этой проволокой, саму стену ничем не пробить. Входа нет, выхода тоже. Его волновало состояние мальчика. Он постоянно сидел с ним до утра, а днем ходил на процедуры. Дневной сон в этой клинике не был предусмотрен, а в обычное время у него были слишком шумные соседи, он сам видел. Пришел как-то на пробу днем, так его чуть не занесло в азартные игры на конфеты. Так что спать особо Порче не мог... Так почему же он каждую ночную встречу сидит таким бодрым и рассказывает о молодых и пугливых медсестрах? Мешки под его глазами были чуть ниже уровня моря и очень выделялись на побледневшем юношеском лице. Казалось, будто мальчик скоро станет пандой, достанет бамбук и будет втыкать в одну точку, что, кстати, уже происходит. Он часто зависает и теряет концентрацию. Вампиру приходится постоянно заострять его внимание на себе какими-то непонятными звуками или резкими действиями. - Хочешь чего-нибудь? - невзначай спрашивает Ким, - отдохнуть, например? Поспать? - Нет, ты зря топал сюда? - усмехается Порче, - отдохнуть я всегда успею. Не успеет. Че самому не нравилось свое состояние, но нагружать вампира лишними проблемами не хотел. Понимал, что тот почувствует сам, но словами не говорил. Не жаловался, не ныл, исключительно в шуточной форме. Даже Хараван, которая приходила к нему в первый вечер, не услышала ни слова о состоянии студента. - В семьях все хорошо? - попытался перевести тему Че, - ты переехал в дом главной семьи? - Да, и Вегас с Макао тоже, - хмыкнул вампир, будто не желая говорить об этом, - для нас наступает не самое простое время, стараемся держаться вместе. - Тебе неприятно находиться с ними? - он двигается ближе по кровати, оказываясь на самом краю. Одеяло свисает на пол, но ему все равно, - ты жил один, а сейчас вокруг слишком много личностей. Это тяжело. - Не то, чтобы тяжело. Просто непривычно, - пожал плечами тот, - я много лет жил один, иногда не виделся с ними десятилетиями, находясь в одном городе. Просто сложилось так, что я научился быть без них. Мне так было проще. Порче невольно задумался о Порше. Опять он возвращается к тому, от чего пытается уйти. Он там один, в кругу вампиров. Конечно, рядом с ним будет Кинн, но он не настолько старается быть рядом, как Вегас с Питом. Да и глупо сравнивать, в побочной семье два вампира, готовых защищать Пита. Танкхуну, увы, до любовника брата нет никакого дела, а Кимхан ошивается здесь, рядом с Че. "Он опять завис" - пролетает в голове Кима. Ему вообще не нравится состояние мальчика. Врачи говорили, что это пройдет, но оно не проходило, наоборот, становилось хуже. Даже после нескольких тихих щелчков у лица ничего не поменялось. Зрачки просто не реагировали на движения рядом. - Ладно, я пойду, - вампир встал с нагретого стула и в последний раз обернулся на Порче. Тот сидел восковой фигурой, даже не моргая. Спрыгнув из окна на землю, он обтряхнул руки и пошел по выложенной дорожке. Он понимал, что в этом замешаны темные силы, но откуда же им взяться? Если это действительно так, то Кимхан может помочь своему мальчику, и он сделает все, чтобы разобраться в этом. *** - Ты опять был у него? - донеслось до вампира, когда тот пересек ворота. На качелях у забора сидела Хараван, укутавшись в плед. Она понимала, что брату тяжело, наблюдала, как он каждую ночь покидает стены особняка. Сестра двигается, когда брат подходит ближе к ней. Раскрывает в приглашающем жесте плед и ждет, что он ответит на эти теплые действия. И он отвечает, измученно падая в родные руки. - Да, я опять ходил к нему, - сознался Ким, когда смог удобно свернуться под боком сестры. - И как он? - Без изменений. Хараван видела, как Кимхан смотрел на того студента. Замечала, как теплел его взгляд, если на горизонте появлялся Порче. И она уважала его выбор. Они не разговаривали на этот счет, просто молча осознали всю ситуацию. Она сразу все поняла, но спасать или подталкивать не стала. Пустила все на самотёк, когда ее брат такой тормоз. - Скажи мне честно, - аккуратно начала сестра, приобняв старшего за плечи, - ради чего это? - Что именно? - Ты понимаешь, о чем я. Хиа, что с тобой происходит? Кимхан открывает глаза и просто смтрит в одну точку. Знает, что она желает ему лишь лучшего, но открыться до конца никогда не осмеливается. - Я чувствую себя виноватым, - он уплывает от ответа, как только может, - виноватым за то, что не смог уберечь его. Он продолжает со мной разговаривать, не скрывает каких-либо обид, но я-то вижу, что что-то не так. Не с ним, а именно между нами. Какой-то ебучий барьер, который я не могу прощупать. - А что по твою сторону барьера происходит? - Хараван слегка раскачивает качель, та отзывается слабым скрипом. На ней давно никто не сидел, банально некому. - Ничего не двигается, - тихо бурчит себе под нос Ким. - А мне кажется, что все наоборот, - девушка улыбается и слабо щипает брата за бок, получая в ответ недовольное шипение, - ну давай, мне-то рассказать можно. - Мне кажется, что он особенный, - практически на уровне шепота отвечает тот, - я никогда еще не встречал таких людей. Он выделяется чем-то. Вечно такой бесячий, но в то же время какой-то, комфортный для меня, что ли. - Ага, - она вытягивает из него ответы дальше, - и как это называется? - Нравится он мне, - не выдерживает Кимхан и утыкается сестре куда-то в район плеча, - довольна? - Вот теперь да. Ее брат хоть и выглядит таким угрожающим и холодным со стороны, на ментальном уровне он остался подростком, который в тайне от мамы сбегает ночью из дома и смотрит с пиратских сайтов порно. Просто старается как-то держать лицо, но она-то видит. Несмотря на их долгие разлуки, семейные отношения не стали от этого хуже. Даже Кинну, которого Ким видит каждый день, он не смог открыться настолько. - Но я не знаю, как можно помочь ему, - тянет брат, прилипнув к сестре еше сильнее, - с его телом все в порядке, но вот внутренний мир... Он как-то пошатнулся у него. - Ну так его приступ шарахнул, тебя бы тоже перекосило, - пожимает плечами Хараван, запустив руку с маникюром в чужие волосы. - Я не верю в это, - выдохнул Кимхан, - с ним точно что-то произошло, связанное с нашей стороной. - Ты думаешь, что его так духи мучают? - Как вариант. Я хочу рассказать об этом остальным, но не знаю, как скрыть состояние Порче от Порша. Он думает, что его дорогой братик просто с лестницы уебался и лежит с переломом в травматологии. - Я займусь им тогда. Сплавим Нона куда-нибудь, я затащу его с собой. - Нет, я хочу, чтобы ты была рядом на тот момент. Пока что никто и понятия не имеет о том, что произошло. Макао стал что-то подозревать, но не думаю, что он сможет догадаться. Я хочу кое-что проверить, есть одна теория. - Я могу чем-то помочь? - Если хочешь, можешь завтра прокатиться со мной, - Кимхан поднял свое тело так, чтобы смотреть на сестру на уровне лица, - мне кажется, это произошло в загородном доме. - Но мы же не держим там никого, в этом нет смысла, - не понимала Хара, - там ему ничего не угрожало. - Это ты так думаешь, - брат почесал затылок, будто извинившись, - это моя вина, но там был один очень наглый уеба. - Расскажешь мне утром, а сейчас иди отдыхать, - заключила она, пихнув того в бок, - я не хочу, чтобы ты уснул за рулем и мы разбились к хренам собачьим. Он был искренне благодарен сестре за все, что она для него делает. Казалось, будто из них двоих - она старше. *** Стены больницы ночью казались слишком безжизненными и такими пустыми, что бросало в дрожь. И если санитары и медсестры уже привыкли к мертвой тишине и тусклой лампе на весь коридор, то Порче не совсем. После ухода Пи'Кима он всегда долго ворочался, в голову лезли бредовые мысли. - У вас закурить не найдется? - спросил парень, подойдя к стойке дежурного врача. - Должно быть, - медбрат, заполнявший скучные бумажки, похлопал по карманам халата, - ты чего не спишь опять? - Не хочется, - отмахнулся Че, приняв из чужих рук пачку сигарет и зажигалку, - спасибо, Кхун'Арм. - Давай быстро, иначе другой врач увидит, - цыкнул мужчина, когда юная фигура двинулась в сторону выхода. Минус в том, что эта больница не заботилась о мнении курящих людей, курилки не было. Каждый нашел для себя свое место - задняя часть двора, какие-то безлюдные коридоры, даже окна своих палат. Порче же так не поступал, потому что за стеной его палаты лежал астматик под вечными капельницами. Он вышел через главный вход и сел прямо на холодные ступени. Непонятное желание все время курить появилось как-то само собой, и он вроде как понимал, что вредно, но сделать ничего с собой не мог. Когда сигарета поспламенилась, а по легким потек такой расслабляющий дым, он посмотрел на свои руки. Митенки, которые ему подарила Хараван, скрывали все шрамы и пятна, оставленные прошлым. Без черных повязок он теперь никуда не выходил, даже на ночной перекур. Выходить приходилось ночью, после ухода Кима, чтобы тот не увидел. Порче большой мальчик, совершеннолетний, но все равно было неприятно получить в первый раз вопрос в лоб "это что?" и пачку смятых сигарет из своей же ветровки. Он заимел противную привычку откидывать голову назад, как старший брат. Порш не часто курил рядом с Порче, но в памяти это отпечаталось, а мальчик просто нашел такой способ удобным. Странно, что едкий дым не вызывал таких эмоций, как раньше. Сейчас ему было срать с высокой колокольни на все те оскорбления и травлю, что ему довелось пережить. Просто в какой-то момент он смог это принять, а потом уже и осознать, что ничего ему угрожать не может. Сейчас уж точно. Нет, он не рассчитывал на Кима, просто больница казалась безопаснее, чем собственный дом. Тут его окружали люди, без всей этой магической херни. Сигарета дотлела до фильтра. Киттисават затушил ее о круглые перила у спуска и выкинул остатки в мусорный бак. Легче не стало ни на йоту. - Спасибо еще раз, - выдохнул Порче, возвращая пачку владельцу. - Не за что, - отозвался медбрат, оторвавшись от своего занятия, - ты в порядке? - В полном. Чтобы пришить остальные вопросы, парень просто развернулся на больничных тапочках и пошоркал к дверям своей палаты. Тело скручивали непонятные тревожные мурашки, с которыми он уже свыкся. Тело требовало перезагрузки, но сна не было ни в одном глазу. Колени отдавали хрустом через каждые два-три шага. Его скелет жил своей жизнью и постепенно отделялся от остального организма. Иногда мальчика на слух определяли врачи, по противному хрусту в тишине коридоров. Никто ему уже не удивлялся. Состояние из-за этого было еще паршивей. Он никогда не включал свет в своей палате. Он был слишком ярким и раздражал глаза. Света луны хватало на то, чтобы осветить площадь до кровати. Именно в этой части стоял стул для посещений, Порче сам его туда поставил. Ему хотелось видеть не только бордовые глаза, но и очертания лица вампира. Четкие скулы и подбородок, вечно немного нахмуренные брови и белые клыки, которые тот не прятал в их встречи. Парень их не боялся, а гостю было так комфортнее разговаривать. Его кровать никогда не была заправлена. Он сам попросил врачей не трогать ее. Даже когда приносили новые простыни, он садился на подоконник и внимательно наблюдал за действиями ответственного за это человека. На дворе стоял конец весны и потеплевшее начало мая, но он дремал под зимним большим одеялом. Не спал, а именно дремал. Дурацкие мысли не отпускали ни на минуту, редкие сны постоянно показывали одно и то же: пустота и боли в сердце, которые он ощущал фантомно. Он понял, что с ним произошло и хорошо знал, что этот противный гад все еще сидит в нем и высасывает из его тела силы, но ничего сделать не мог. Иногда даже в полной темноте разговаривал с ним, рассказывал что-то, но, к счастью, ответа не получал. Иногда ему казалось, что он просто конкретно едет крышей. Ему просто приснился этот бред с вампирами, на самом деле Ким ему просто подыгрывает, а сущности, которых он встречает в темных коридорах больницы, просто глюки его шизофрении. Думать об этом было отвратительно, но более объяснимо с точки зрения адекватности, чем непонятное переселение души. За окном луна сменилась ленивым рассветом. К этому моменту его тело обычно не выдерживало и проваливалось в дрему на добрые три часа, пока не придет медсестра с утренними уколами и завтраком. Ему не нравился такой режим, но сделать со своим телом он ничего не мог. Просил выписать ему снотворное, но лечащий врач настрого отказывал. Вот так и приходилось мучаться каждую ночь, а днем, как ни в чем не бывало, натягивать бодрое лицо и идти на процедуры. *** - Ты правда думаешь, что это оно? - спросила Хараван, запрыгнув на переднее сидение. - Более чем, - вздохнул Кимхан, выруливая на дорогу к кемперскому городку, - больше он нигде не мог подцепить такую заразу. И если это правда так, то я никогда не прощу себя. Он пытался заверить себя в том, что это просто его догадки, и Порше на самом деле сидит в той проклятой комнате и не высовывается. Ему стоило сразу перед отъездом проверить состояние Порче и вытащить духа из него, но он про это забыл. Просто запамятовал, кого держит на отшибе. Их встречает запах шашлыка и смех детей. Люди счастливы долгожданному теплу, едят сосиски на костре и кричат что-то друг другу. Хара им завидует, она всегда хотела вот так проводить время с семьей. Облить с Макао из шланга Кинна, заставить Кима приготовить шашлыки, поиграть в волейбол с Танкхуном и Вегасом и съесть зефир с отцом, но увы. Мир мафии не предусматривает такие семейные посиделки. Как только мотор заглох около ворот, Кимхан пулей вылетел из салона автомобиля и понесся ко входу. Он не мгг больше держать себя в руках, что старался делать всю дорогу сюда. Хараван побежала следом за братом, несмотря на свои каблуки. Дом стоял так, как они его оставили с прошлого раза, даже пустые коробки из под пиццы так и остались лежать в прихожей. Она чудом успела поймать ключи, которые Кимхан буквально выкинул куда-то к домашней обуви. Звук его шагов отдавался по дереву глухим стуком, а в некоторых местах и скрипом. Девушка же шла размеренно, без спешки. Она все равно не знает, что именно должно пойти не так. Он остановился, когда увидел замок на полу. Выругался себе под нос и дернул за ручку. Дверь громко проскрипела на весь коридор, но заходить он не спешил. Он медлил настолько, что Хараван успела нагнать его. - Зайди первой, - попросил брат. Она понимающе приобняла его за плечи и постучала по спине. Впервые она видит Кимхана в таким эмоциональном состоянии. Он был слишком возбужден, чтобы осмысливать свои действия. Девушка прошла мимо него и вошла в темное помещение. В нос сразу ударил запах приторных благовоний и настолько противной гнили, что ее затошнило. Не успела она пройти и трех шагов, как под ее каблуком раздался слабый хруст. Опустив взгляд, она увидела осколки разбитого зеркала и капли крови на полу. - Можешь заходить, - оповестила через плечо Хара, - ничего тут нет. И Кимхан уже хотел обрадоваться, что под "ничего" она имеет ввиду порядок и сидящую сущность, но это действительно было "ничего". На столе не осталось ничего, все атрибуты и артефакты слетели на пол, воск от свечей растекся по полу, у ног сестры лежало зеркало. То самое, в которое он и посадил своего монстра. - Блять, - не выдержал вампир, подойдя ближе, - это кровь Че. Теперь он был уверен - эта мразь обвела его вокруг пальца. Даже после смерти он не утратил своей мерзкой натуры. Пока Ким размышлял о том, как лучше расщепить эту тварь на атомы, Хара подняла с пола относительно целую свечу и зажгла ее зажигалкой для сигарет. - Поезжай к своему сахарному, - цыкнула сестра, растирая по пальцам пепел, - я тут немного подчищу. В подтверждение своим словам она потянула его за локоть и достала из кармана пепельной рукой ключи. Огонь в ее руках полыхал в разные стороны, свеча быстро сгорала. Он посмотрел на сестру, чьи серые глаза стремительно наливались багровым цветом. Кимхан знал, что в этом деле она имеет хорошие познания, но оставлять ее в этом доме одну не хотелось вообще. - Как закончишь, отправь Нона забрать меня, - попросила Хара, - я как раз закончу к тому времени. И опять она вытаскивает его из трудного положения. Ее помощь опять бесценна для него. Хара лишь хочет, чтобы ее брат смог стать счастливым, даже в таком сером мире. Она действительно не хочет, чтобы он страдал. *** Когда Кимхан залетает в палату, Порче там не оказывается. Он начинает переживать еще сильнее, когда его лечащий врач разводит руками. Лишь проходящий мимо медбрат тихо шепчет, что студент опять вышел покурить, а ему следует успокоиться. Мальчика он находит на заднем дворе больницы, сидящим на ступеньках и с сигаретой в руке. Когда тот слышит стремительные шаги в свою сторону, даже сначала не обращает внимания. Думает, что это Арм пришел за своей пачкой и завести его назад в помещение. Даже встает с тяжелым хрустом колен. Но стоит ему поднять глаза и увидеть совсем не Арма, его глаза увеличиваются в геометрической прогрессии. - Порче, - Кимхан заключает того в крепкие объятия, буквально вжимая юное тело в себя, - прости меня. Прости, я не думал, что так выйдет. Малыш мой, извини. Сигарета упала на асфальт около ступенек. Кимхан продолжал что-то бормотать на ухо. Че не знал, как ответить на такой резкий выпад со стороны Тирапаньякула. Холодное тело прижимало его все сильнее. - Я правда не знал, почему ты мне сразу не рассказал? Порче молчал. Он слушал все, что говорил вампир, но не мог ответить ни на что. Лишь положил подбородок на чужое плечо и попытался как-то похлопать того по спине, успокоить. - Пообещай мне больше никогда не врать, ничего не утаивать, - вампир опустился до уровня тихого шепота, - пообещай, черт возьми, быть честным со мной. - Пойдем в палату, Пи'Ким, - все же не выдержал такой длинной речи Че. Кимхан отстранился. Заглянул в бледное лицо и пустые карие глаза. Он не хотел видеть эти отвратительные темные мешки под его глазами. Он не смог себя сдержать, когда его взгляд опустился на побледневшие губы мальчика. На пробу двинулся ближе, и, не получив никакого протеста, мягко прижался к нему своими губами. В отличии от других раз, в этот вампир старался заложить всю свою нежность, на которую только был способен. Аккуратно обнимал худое тело за талию, старался не спешить. Порче смог расслабиться и закрыть глаза. Их поцелуй был со вкусом мятных сигарет и переживаний Кимхана. Он не мог насытиться этим подростком, ему хотелось простоять так как можно больше, отпечатать в собственной голове этот момент. - Пи'Ким, - в очередном глотке воздуха позвал Че, - пойдем в палату, на нас люди смотрят.