Песнь зимы

***

Я в бреду, я в горячке, милый,

И ртуть в медной колбе почти до края,

Я уйду завтра утром. С первым гудком машины

Я умру на рассвете с первым травмаем.

Ты не слушаешь, плачешь? Зачем, родной?

Я же не навсегда, просто надо идти.

Я снежинкой к тебе упаду зимой.

Но тебя не успею уже спасти.

Автор: Baek sangtae

***

      Шорох пальто, звон ключей на лестничной площадке и торопливые шаги. Тихо захлопнувшаяся дверь проводила спину жильца, скрывшуюся в нарастающей толпе. Нудные звуки города уже давно въелись в подкорку мозга и даже стали какими-то привычными. Пиликанье светофора ускоряется, пока не загорается красный для пешеходов. Времени еще достаточно, но щепетильность в соблюдении собственных принципов не позволяет ему опаздывать на работу ни на минуту. Притормозив лишь перед зданием больницы и поддавшись спонтанному желанию, он взглянул вверх. Дыхание на миг остановилось: маленькие шестигранные льдинки находились в своем мире, увлекаемые порывами ветра, они кружились в изящном вальсе, пока не опускались на землю и не покрывали ее тонким слоем. Легкий порыв снежной прохлады заставил окунуться в теплые воспоминания... Он мысленно наметил планы на будущее, и улыбка проскользнула на его лице, а взгляд, устремленный вдаль, пересекся с другим.

***

      Хината. Иссиня-черные волосы и серые глаза лавандового оттенка, сливающиеся со зрачками, — катаракта глаз.       Познакомившись с ее досье, он понял, что имя — это единственное, что позволяло ей находиться под солнцем. С самого рождения девушке приходилось мириться с окружавшей ее тьмой.       Хината с поломанной судьбой из-за незаметно прошедшей во время беременности ее матери краснухи. Последствия которой очевидны — испорченная жизнь.       Симптомы были безнадежными: порок сердца, слепота и отказ нижних конечностей, но вот улыбка — эта улыбка, светящаяся какой-то радостью, совсем не подходила к столь печальному набору.       Он не хотел быть ее лечащим врачом, не хотел смотреть, как день за днем увядает этот человек, но препираться с главврачом не имело смысла. Цунаде-сан было достаточно стукнуть по столу.       Сакурай сохранял дистанцию. Проверки, вопросы о самочувствии, анализы, советы. Врач — пациент. Ни больше ни меньше. Но с каждой новой встречей обсуждения прочитанных ею историй становились все свободней, интересней и... долгожданнее?       Восемнадцатилетняя девушка и приближающийся к тридцати годам парень — ничего общего. Но сегодня он рассказывал, что снега выпало достаточно, чтобы слепить маленького снеговика. И что местные организации планируют сделать каток в ближайшем парке.       Светлый вечер, сопровождаемый огнями фонарей, людской суетой и запахом горячего глинтвейна. Было радостно. Учитывая, с каким трудом они смогли выпросить разрешение на прогулку. Отец Хинаты был строгим, но бесконечно добрым и заботливым по отношению к своим детям. И, увидев желание младшей дочери потихоньку открыться миру, не смог запретить.       Хината не видела, но прекрасно слышала и чувствовала. Ей было интересно все, и, словно маленький ребенок, она мотала головой в разные стороны — туда, где находились интересующие ее запахи и звуки. В тот вечер она много говорила, и голос ее был живым, без натянутой маски.       Дни шли, а состояние ухудшалось. Сегодня она кашляла кровью, и впервые за долгое время, спустя многочисленные операции, он испугался. Эгоизм кошкой скреб за душой: не хотелось терять человека, к которому привязался, пусть и за короткий срок.       Он будет рядом до конца, и плевать, что с ним будет, когда линия ее жизни прервется красным разводом.       Беспрерывный писк и длинная черта, затемненный кабинет с контрастом яркого света на операционном столе. Тяжелая рука коллеги с сожалением легла ему на плечо. Нет, он не плакал. Но ее чертова улыбка и маленький огонек надежды в душе снова и снова всплывали перед глазами.       «Черт! Черт! Черт!»       Морозный ветер трепал спутанные волосы, вызывал мурашки на спине и разносил дым от сигареты.       Он никогда не любил. Не было времени для этой чепухи. Но как — за три месяца?! Как?! Серая плита перед ним, к сожалению, не давала ответа.       Окурок, брошенный в снег, расползся в гнильную точку. Снежинки продолжали безмятежно падать, заметая удаляющиеся следы.

***

Я умру завтра утром.

Мне страшно.

Автор: Baek sangtae