Дневник влюблённого

15.05.1955 «Я наконец-то обрел покой спустя года службы тут. Покой и дружбу с командиром Кимом. Он прекрасен и такой добрый. Мы часто выходим в город на пиво. Мы говорим о своих переживаниях, мыслях и трудностях. Сокджин прекрасный слушатель и прекрасный человек, который поддерживает меня. Он мне часто помогает избежать тех ублюдков. Я наконец-то счастлив. Я наблюдаю за ним, когда у нас идут тренировки. Он всегда серьезен и строг к нам, но одного раза Сокджин подошел ко мне и начал говорить о «походе в архив». Тогда я снова чувствовал взгляды ублюдков и шепот. Но мне плевать, ведь командир снова позвал меня выпить и это было приятно. Я наконец-то хочу жить и служить в части. Он единственная причина моей улыбки, но… Меня пугают чувства, которые я начал чувствовать, ведь не понимаю, что это. Не понимаю, но я знаю одно- я благодарен Сокджину и рад, что вчера открылся ему. Спасибо, командир Ким.» 16.05.1955 - 18.05.1955 «Я думал, что так будет всегда- счастливые дни, прекрасный и вкусный обед в компании командира, тренировки с разговорами и выпивка. Было все прекрасно, но все меняется: то черная полоса, то белая, то черная, то… Это ведь жизнь. Я не знаю, но я еще с самого начала чувствовал, что все ухудшится, что может все пойти под надкос, что… Хоть ублюдки те не могли доставать меня днем при командире Киме, ведь тот сразу дал понять, что насмешки над подчиненным- не потерпит. Поэтому те трое доставали ночью. То в комнате сделают беспорядок и ударят по лицу несколько раз, то обольют водой и снова унесут в подвал, закрыв. Вот и черная полоса, но потом же, по закону жизни, идет белая, поэтому через некоторое время после ухода ДжунКи со своими друзьями, мне всегда открывали двери и выпускали. Снова спасителя не было видно, но я понимал, кто это. Но на эту тему мы с Сокджином не говорили. Не поднимали мы тему о моем унижении во время выпивки (тот разговор был первый и последний). Но я все прекрасно понимал и помнил о его доброте и в какой-то мере заботе, поэтому я старался ему подсунуть книги, которые он читал под покровом ночи. И я заметил, что начал часто улыбаться ему по утрам, улыбался я также во время тренировок и обедов, во время того, как мы выпивали… Он моя причина улыбки. Спасибо, командир.» 19.05.1955 Как время быстро летит, однако, когда ты попал в светлую полусу жизни своей. Намджун даже не замечал, как летели часы, а там и дни с неделями. Он погрузился давно в мир дружбы, улыбок и прекрасных моментов с бара. Альфочка всегда был рад Сокджину и относился к тому с уважением и возвышал на почетное место, пока сам командир лишь фыркал и давал легкий подзатылок, угощая того свежим пивом. Сокджин понимал, почему солдат так к нему относится. Понимал чувства младшего и его надежду на командира отряда, но Ким-старший также понимал, что совершает ошибку, ведь… Но какую ошибку- Сокджин не находит. Он читал книги младшего и понимал боль того, ведь вся литература была пропитана тоской и болью владельца. После прочтения на душе было тяжело, поэтому Ким на следующее утро всегда находил солдата и подбадривал. Командир боялся, что потеряет друга в один день… Намджун лишь ему улыбался и не подозревал ни о чувствах Сокджина, которые вмещали в себе страх и переживания, ни о чувствах своих, которые пропитаны выше, чем просто дружбой с командиром. Намджун давно погряз в Киме-старшем, но думать о такой развратном не хотел. Избегал и прятался, но один момент все поменял. Это был обычный тихий час в части, когда солдаты занимались своими делами. Тогда был солнечный день, на улице плюсовая температура, которая уж точно переваливала за 20 и ветерка, как на зло, не было. Конечно, каждый человек бы после тренировок вспотел бы знатно, поэтому, не теряя времени, Ким сразу же направился в душевые. Наверное, жизнь и ее законы смиловались над альфочкой и дали ему в распоряжение пустые и холодные душевые. Обычно, тут много народа и шума, но сейчас тихо и спокойно, как и любил Ким. Намджун разделся и сложил все в ящик, закрывая и идя в душевые. На плече он держал полотенце, а в руках шампунь и гель для душа. Впрочем, он планировал быстро принять душ и убежать в укромный уголок, где бы продолжил свои записи. Альфочка рад блокноту, который начал заполнятся прекрасными днями, где не было следов от слез, где был аккуратный почерк и несколько маленьких рисунков. Ему это нравилось. Повесив полотенце на крючок и поставив на полку в душевой баночки, Ким сразу же включил воду, подставляя тело под струи воды. Однако, он был безусловно рад, что сейчас никого не было, ведь он так ненавидел мыться при людях. Тут ни шторки, ничего того, чтобы закрыться и огородиться от других. Это противно. Намылив голову и смыв шампунь, Намджун решил приняться за гель, поэтому плавными и массирующими движениями он втирал гель в свою кожу, расслабляюсь и прикрывая глаза. - Тоже решил принять душ? Сегодня очень жарко,- послышался голос где-то за спиной и Джун тут же развернулся, смотря на обладателя голоса. Ким Сокджин. - Я наконец-то расслаблюсь,- посмеялся громко и так заливисто Ким-старший, вставая специально в кабинку напротив.- Как дела? А Намджун дар речи потерял. Они стояли друг напротив друга, оба голые и смотрели друг на друга, исследуя каждую частичку тела человека напротив. Оба альфы, но каждый такой был индивидуальным: у Сокджина крупные и слишком выделяющиеся мышцы груди и спины, рельефные ноги и длинная крепкая шея. Как бы солдат не хотел смотреть вниз, но непроизвольно поле зрение увеличилось и захватило всю красоту старшего- тот прекрасен и внизу: волоски такие темным и густым кустом обвивали крепкий член, который даже в расслабленном состоянии был уверенных размеров. Намджун нервно выдохнул, смущаясь непонятно чему, ведь оба одного-то пола как и первичного, так и вторичного. Но черт, тот был прекрасен и скрывал такую красу под одеждой, как и ожидалось. Пока младший погряз в мысли, а Сокджин лишь улыбнулся и развернулся к крану, включая воду и начиная мыться. Ким-младший совсем иной: у него нет груды мышц, он обычный подросток, который так и не набрал мышечную массу за период службы. Джун бы не сказал, что он не красивый, просто… по сравнению с командиром- он низкий сорт, которого мало, кто выберет. Хотя тут Намджун и задумался: хотел бы он, чтобы его какая-то омега выбирала? Хотел ли он очутится в объятиях слабого пола? Хотел ли он… - Хэй, солдат Ким,- Намджун поднял голову на Сокджина. Тот с мокрой головой и красными щечками стоял прямо возле него, смотря. На бедрах полотенце, а на губах ухмылка. Намджун густо покраснел и отступил назад, ударяясь позвоночником об кран с водой, но зато альфочка воду выключил наконец-то. Сокджин тяжело вздохнул и хмыкнул, подступая к солдату. Он схватил парнишку за руку и повернул к себе спиной. Сокджина нагота не смущала, а вот Намджуна очень, хотя ответ на вопрос «почему»- он не мог найти. - Синяк будет,- выдохнул Сокджин, заглядывая в лицо младшего.- Иди отдыхать. - Как скажите, командир Ким,- кивнул Джун, прикрывая руками свое достоинство. - Завтра мы всем отрядом идем в бар, выпьем в честь субботы,- подмигнул Сокджин.- А затем в дом Красного лотоса за прекрасными дамами и кисэн, которые скрасят наш вечер. Сокджин удалился, а Намджун так и остался стоять в пустой душевой. Завтра пьянка у отряда, где, точно, многие напьются до беспамятства, а ко всему еще и в дом Красного лотоса пойдут за ласками слабого пола… «Он прекрасен. Он прекрасен особенно, когда голый. Я словами не могу передать, насколько он красив. Сегодня я ударился об кран, Сокджин осмотрел мой синяк в душевой. Но черт возьми, я не думал, что он вечером ко мне в комнату зайдет и поможет мазью ушиб! Он… добрый и такой хороший. Спасибо, командир Ким, за Вашу заботу.»