О прелестях тяжелого дня

Послышался звон связки ключей, а затем громкий хлопок дверью и судорожный вздох, выражающий всю накопившуюся за день усталость. Впервые в их совместной жизни она убедила Анатолия в том, что и сама может спокойно добраться до дома. Ирина стояла ровно, не шевелясь, массируя виски, рассылающие неприятный спазм по всему телу, а свободной ладонью оперлась о стену, опустив голову вниз. — Что случилось? — из-за угла появилась физиономия чиновника, характеризующая явное беспокойство за женщину. — Я же предлагал забрать тебя с работы, — подошел ближе, а затем почувствовал кончик носа Ирины, который уперся в грудь. Ладонь мягко коснулась белокурых волос, медленно и аккуратно поглаживая чужую голову. Она молчала. Громко вздохнула, затем безукоризненно, тихо произнесла: — М? Нет, ничего, — через силу улыбнулась, заглянув в серые глаза. — Просто тяжелый день… Ладони были уложены на торс мужчины, а Ирина подалась ближе, крепко прижавшись к нему. Его голос действовал на нее гипнотически, с каждым произнесенным словом усталость словно исчезала. Анатолий промолчал и, перехватив ее руку, мягко, но требовательно усадил на банкетку. Напряжение, окутывающее ноги, покинуло ее. Сапоги были аккуратно убраны в сторону. Он присел рядом, крепко прижав к себе. Ирина уложила гудящую голову ему на плечо, носом уткнувшись в шею. — Прости, что не послушала… Нужно было и правда с тобой ехать, — тихо и виновато произнесла она, устало вздохнув и попытавшись встать. — Ты ужинал? — Нет, тебя ждал, — отчитался тот, после чего поплелся за ней на кухню. Она повернулась к нему лицом, опершись о столешницу руками. Анатолий подошел вплотную. Разница в росте заметно ощущалась. Алеников ласково коснулся ладонью ее щеки, ведя ниже, остановившись на скуле. Очертив подбородок пальцем, притянул ее к себе, нежно коснулся губами уголка ее рта, переходя к губам. Свободную ладонь расположил на той же столешнице, что и Ирина, соприкоснувшись своими пальцами с ее. Несмотря на изнеможение и усталость, на поцелуй она отвечала, и делала это довольно требовательно. Вместе было спокойно. Это даже не пыталось перерасти во что-то более серьезное. Они сейчас, словно боящиеся, что их запечатлят, подростки, целовали нежно, бережно, аккуратно, не торопясь, каждый раз испытывая новые ощущения от прикосновений таких любимых губ. Ирина, вжатая в столешницу, все-таки завела две ладони в волосы Анатолия и подалась ближе. Пальцы переплетались на макушке, переходя к затылку, а поцелуй они не прекращали. Ладонь опустилась на плечо, коснувшись плотной ткани синей футболки, а вторая притягивала голову к себе. Анатолий, почувствовав явную нехватку воздуха, нехотя отстранился, пытаясь отдышаться. — Что? — шепотом произнесла та, чуть отойдя надад, а затем почувствовала, как тупой край столешницы уперся и неприятно давил на голень. — Я не могу протянуть без кислорода больше чем полторы минуты, — глупо улыбнулся он, обхватив талию руками. — Мы целовались полторы минуты? Ты засекал? — Нет, мы… мы целовались почти две. Вроде, — он говорил это с серьезным, спокойным лицом, будто зачитывал кому-то нотацию. — Я, кстати, отдышался, Ирина Алексеевна. Можем продолжить. — Дурак, — уперлась лбом в его грудь. Кухня залилась тихим смехом обоих. — Хочешь спать? — поинтересовался тот, поглаживая ее волосы ладонью. — Да, — прикусила губу. — Очень. — Идешь? — Нет. Хочу с тобой побыть еще немного. Он искренне и тепло улыбнулся. На языке Ирины это характеризовало своеобразную любовь к нему. Анатолия это устраивало. Он и сам-то не так часто проявлял прямолинейность по отношению к ней. — Слушай, мне кажется, тебе нужно расслабиться, — отстранился, схватив за руку и поведя ее к дивану. Усадив ее поудобнее, направился к шкафчику и достал оттуда два тумблера, бутылку коньяка и коробку шоколадных конфет, а после разлил жидкость по бокалам и вернулся к Ирине. — Толь? — недоумевающе произнесла та. — Предлагаешь напиться на ночь, а завтра проспать работу? — Я предлагаю снять стресс, — твёрдо заявил, пододвинул к ней тумблер, стоящий на прозрачном газетном столике. Анатолий расположился рядом, крепко приобнял ее за плечо, поцеловал светлую макушку. Она, даже не пытаясь сопротивляться, повиновалась и подалась к нему ближе, взяв в руки граненый бокал. Сделала глоток. Почувствовала, как теплая жидкость проникает в организм, а сладкое послевкусие остается на языке. Не прошло и минуты, как Анатолий осушил бокал одним махом, довольно хмыкнув. Послышался звон соприкосновения дна бокала и стеклянной поверхности столика. По телу разливалось приятное тепло. Несмотря на то, что она выпила всего лишь бокал, алкоголь успел ударить в голову. Мышцы расслабились, а сама Ирина находилась в крепкой хватке сильных рук Анатолия, который не планировал ее отпускать. Веки начали слипаться. Павлова провалилась в полудрему. — Ира, — невнятно прошептал тот, бросив взгляд на тихо сопящую Павлову. Ответа не последовало. Анатолий тепло улыбнулся уголками губ, восхищаясь такой Ириной Алексеевной. Домашней Ириной Алексеевной. Уставшей. Довольной. Алеников встал с дивана, не убирая ладони с ее плеча. Наоборот — подхватил на руки. Курс, похоже, был направлен в спальню. Она продолжала сопеть и хмыкать носом во сне, чему-то довольно улыбаясь. Анатолий шагнул в сторону кровати, а после аккуратно уложил Ирину на ее половину, попытавшись осторожно стянуть с нее пиджак и прикрыть одеялом. Затем лег рядом, специально развернувшись к ней лицом. Чиновник долго разглядывал ее расслабленное лицо, прежде чем уснуть самостоятельно. Наконец и сам погрузился в царство Морфея. Тем временем Кот смахнул хвостом неудачно поставленный на край газетного столика тумблер.