О миражах и ловушках

Чжун Ли не был святым, хоть и был богом. Он умел любить и ненавидеть, мстить и зависеть, и единственное, что отличало его от обычного человека, это неспособность уловить момент, когда нужно помочь и проявить долю эмпатии. Не то чтобы у него когда-то с этим возникали проблемы. Но ответ этому был прост, он мало общался, да и друзей у него не сказать чтобы было много, по пальцам руки пересчитать можно. И вот, наконец появилась девушка, что сияла, как солнце — Люмин. Но почему-то, мужчине было сложно быть с ней друзьями. Ведь когда она была рядом, Моракс не мог не следить за ее руками, сияющими золотом глазами, за искусанными губами и трепещущими ресницами. То что он испытывал к Путешественнице сложно назвать дружбой, мужчина и сам это понимал, но не знал, что с этим делать, как провернуть в то русло, с которого все начиналось. Люмин всегда приходила внезапно. Мог пройти месяц, неделя или полгода. В такие моменты она всегда была эмоциональна, улыбалась ли или грустила, но сияла и грела, как летнее солнце в зените, от чего даже в самом холодном помещении становилось нестерпимо жарко. Где-то спустя три месяца, после внезапного отъезда без прощаний, она вернулась из Сумеру. Ворвалась в бюро Ваншен, как безумный вихрь, что готов был снести все на своем пути. Звон золотых браслетов и задорный смех, разорвали застоявшуюся тишину этого порой мрачного места, несмотря на заводной характер управляющей. Весёлый щебет Ху Тао, Люмин и Паймон на первом этаже, просто не мог оставить мужчину равнодушным. И как Рекс Ляпис не силился остаться в кабине, чтобы закончить работу, но не смог устоять, против этой невероятной энергетики, по которой он, признаться, очень скучал. Моракс никогда не представлял их первую встречу после долгой разлуки, но наверно, она должна была быть именно такой какая произошла. Он неспешно спустился вниз по лестнице со второго этажа, заставляя себя запомнить каждую трещину или скол на ступенях, лишь бы не поднять раньше времени глаз. Глаз в которых даже слепой смог бы прочитать истинное счастье. Ступеньки закончились слишком быстро. Как печально, что их было только двенадцать. Подняв голову он столкнулся взглядом с сияющими искрами смеха и тепла золотыми глазами Люмин. Чжун Ли едва смог ее узнать. Ведь Путешественница выглядела иначе, вместо белого платья, был лёгкий белый топ с золотыми вставками, что едва прикрывал живот, на руках куча звенящих и переливающихся браслетов, на бедрах висели свободные полупрозрачные шаровары с поясом из золотых монет, под которыми прятались короткие шорты. Но не это привлекло его внимание. А ее маленькие ступни, на которых были белые туфельки на низком ходу, а чуть выше на щиколотке висел браслет ввиде извивающегося дракона с яркими блестящими глазами из корляписа. Люмин заметив, куда направлен взгляд Чжун Ли, спросила с мягкой, но имеющей двойное дно улыбкой: — Нравится? — Очень, — он просто не знал, что ещё сказать. — Эта вещь напомнила мне о тебе. В путешествии было тяжело, но это украшение, словно защищало меня от бед, прямо как ты, — продолжила девушка, сопровождая все это ещё одной бесконечно дразнящей улыбкой, что могла легко свести с ума. Ху Тао почувствовала себя лишней. Настолько лишней, что даже страшно. Ещё ни разу не было такого момента, когда бы не пригодились ее шутки, но тут любой комментарий застревал на подходе к горлу. «Так вот про какой интимный момент, постоянно говорил Син Цю, пытаясь описать сцену из своей книги. Да, действительно сложно, пока не увидишь не поймёшь», — подумала Бабочка Харона, — «Чжун Ли аж сам на себя не похож, ужас, а Люмин даже не замечает… Хотя…» — Тао с недоверием взглянула на подругу, потом на консультанта и поняла, тут таких двое. Они оба не понимают какую атмосферу создают рядом с собой. — В общем, Люмин, как освободишься от пристального внимания моего консультанта, приходи в «Народный выбор», Сян Лин обещала наготовить много вкусностей, Син Цю собирался принести сигнальный экземпляр своей новой новеллы, а Чун Юнь рассказать о встрече с духом. Ты понимаешь, Чун Юнь увидел духа! А теперь общайтесь, а я пошла, — выпалив это чуть ли не речитативом, Ху Тао скрылась за дверью бюро, даже не дождавшись ответа. Какими-то седьмым чувством она знала, что Люмин сегодня они вряд ли увидят, тем не менее, теперь она могла обсудить с Син Цю некоторые интересные вещи, которые не понимала до этого дня. Всё-таки ей обязательно надо прочесть все его работы, а то все откладывает, да откладывает, но если там такие же страсти, то книги обещают ей незабываемую ночь. *** Ху Тао так быстро убежала, что не дала Чжун Ли ни малейшей возможности, взять отгул до конца дня. Да и куда уж теперь, если два компетентных лица будут отсутствовать в бюро это плохо скажется на них же. — Похоже, нормально пообщаться не получится, надо закончить работу, — мужчина мягко улыбнулся, — Но если ты не против подождать, то может что и выйдет. Владелица очень энергичная, но не продуманная. Люмин рассмеялась, потому что Ху Тао действительно иногда упускала некоторые детали из виду. Сама оставила общаться, но не дала такой возможности. Было бы неверно обидно, если б не было так смешно, ведь Бабочка Харона сделала это не специально, а от бьющих через край эмоций. — Я не против подождать, — сказала Люмин, — А ты Паймон? Девушка наконец соизволила обратить внимание на свою спутницу, которая уже не знала куда себя деть, будь фея более ловкой, то прямо в воздухе легла бы на бок, подпирая голову своей маленькой ручкой, закатывая глаза, ведь как и Ху Тао, чувствовала себя лишней на этом празднике жизни. — А я бы лучше пошла к Сян Лин, там весело и вкусно кормят, — вздохнула фея, ее не прельщала скучная рутина и исторические справки, которые так любила Путешественница, не упуская возможности расспросить о своей находке всю подноготную у Чжун Ли — ходячей энциклопедии Тейвата. — Прости, но у меня действительно не очень веселая работа, — легко согласился мужчина. — Ой, — опомнилась Паймон, поняв, что сказала что-то не то, — Я не это имела в виду, то есть… Ааа! — девчушка растрепала волосы у себя на голове, пытался собрать мысли в кучу, чтоб объяснить, — Работа действительно не веселая, да и на должна быть, а то было бы странно. — Просто Паймон не сидится на месте, — внесла лепту Люмин, — В Сумеру хоть и было интересно, но там все слишком умные и не умеют нормально веселиться. Хотя историю о спасении Нахиды от Академии думаю все запомнят на долго, было действительно захватывающе. Думаю Паймон просто соскучилась по простым дружеским посиделкам, улыбкам и вкусняшкам от Сян Лин. Могу отпустить к ребятам, думаю они очень обрадуются твоей компании, хочешь? — А как же ты? — Присоединюсь позже, ну или встретимся уже в чайнике, как пойдет, — сказала девушка, поглядывая на Чжун Ли, всё-таки она должна себе признаться, что скучала по их общению, и просто скучала. Паймон хоть и была иногда не понятливой, но не в этот раз. Тут воздух уже скоро шептать начнет, что ей лучше уйти, поэтому она сдалась и сказала: — Ладно, встретимся позже. Когда фея удалилась, а Путешественница с Чжун Ли остались наедине, они растерялись, словно все слова в головах превратились в невнятные пиктограммы и незнакомые иероглифы нового языка. Не зная что сказать, девушка неловко улыбнулась, а Моракс вежливо сказал: — Пойдем ко мне в кабинет, пока я разбираюсь с остатками бумажной работы, выпьешь чаю и расскажешь что-нибудь нейтральное, чтобы я не сильно отвлекался, а то боюсь не закончу до глубокой ночи. — Хорошо, — Путешественница испытала облегчение от слов мужчины, потому что уже готовилась к долгому неловкому молчанию. Это было странно, что в присутствии посторонних людей, они чувствовали себя более свободными в общении, чем наедине. *** Чжун Ли оказался очень обходительным, потому что сначала позаботился о девушке, налил чаю, предоставил угощение, посадил на удобный стул возле окна с лучшим видом на город, чтоб не было скучно, если он сильно увлечется работой и только потом сел за стол разбирать бумажки. В душе Люмин была смущена. — Что тебя в Сумеру поразило больше всего? — сказал мужчина, начиная работу. Чжун Ли решил спросить сначала о чем-нибудь нейтральном, потому что Путешественница явно не знала с чего начать. — Если честно, много всего, Сумеру ни на что не похож, слишком жаркий, влажный, с приветливыми людьми, которые могут иметь мрачное прошлое или наоборот с холодными снаружи и добродушными внутри. Не послушавшись совета, я решила идти в Сумеру не через Разлом, а через горы со стороны Хулао, и первое что я увидела были огромные, просто гигантские грибы, размером с гору, честно, я ни на грамм не приувеличиваю. Как мне сказали потом, это место называется лес Моийтимы, оно очень загадочное, чем ближе к основанию этих грибов, тем гуще сумерки, несмотря на солнце в зените, а ещё там трава под ногами светится, когда идёшь по ней, я даже сначала испугалась. — Вот как, видно давно там не был, потому что такого не помню, — Чжун Ли нахмурился, потому что он правда не помнил такого места, может из-за того, что обычно ходил через Разлом на прямую до гробницы Царя Дешрета, а может просто случая не выдавалось… Но факт, есть факт. Из-под руки с невероятной скоростью менялись листы с одобрениями или отказами на новые материалы, некоторые из которых были либо слишком вычурные или не к чему, а другие просто экономически невыгодны для бюро. — На самом деле, — Люмин на секунду замялась, закинула ногу на ногу, звякнув шлейфом монет на бедре и продолжила, — Сумеру слишком перенасыщенный магией, загадками, странными людьми и гробницами, а в пустыне слишком живые миражи, которые можно спутать с реальностью. Одни ароматы специй могут свести с ума, что уж говорить о чем-то другом. Девушка замолчала, задумавшись о последнем странном случае, что случился с ней в пустыне, перед тем, как она окончательно решила уехать из Сумеру, хотя бы ненадолго. Миражи в принципе не редкость в пустыне, но нет никаких данных о том, что их можно увидеть и в ночное время. Это могло бы показаться бредом, но у них был приличный запас еды, воды и вообще на улице уже было прохладно. Так что же она видела тогда? — Что-то ещё случилось? — Чжун Ли отложил перо и с интересом посмотрел на Люмин, что в задумчивости водила по краю чашки пальцем. — И да, и нет, — Путешественница повернула голову в сторону Рекс Ляписа и спросила: — А ты был в пустыне? — Хм, да, и не раз, но это было очень давно, — честно ответил Чжун Ли, и подумав спросил: — Это праздный вопрос? Или с какой-то целью? — Просто я ночью видела мираж, и им был ты, между прочем в одежде пустынников. Не будь я так уверена, что никогда не видела никого похожего на тебя, даже не подумала бы спросить, вот это-то и странно… — Люмин начало казаться, что если она попытается обосновать происходящее ее голова просто лопнет. — Не так уж и странно, — мужчина окончательно сдался относительно работы, и убрал не разобранные бумаги в сторону, наливая себе чашку чая, — Ты же уже сталкивалась с миражами и проекциями артерий земли в Инадзуме? Девушка кивнула, начиная понимать к чему ведёт мужчина, такое было действительно возможно, проблема в другом мираж ее тоже видел и даже улыбнулся, лихо избегая песчаных скорпионов, словно танцуя с ними в смертельном танце. — Так вот, я был в пустыне около двухсот лет назад, возможно артерии запомнили это. Люмин жалобно свела брови и посмотрела в глаза Чжун Ли: — Вопросов меньше не стало, честно. — Что ещё могло тебя так сильно смутить? — Моракс был растерян. — Ты, который мираж, улыбнулся мне, понимаешь, мне. За моей спиной никого не было и не могло быть, там отвесная скала, а насколько я помню, мираж если появляется с помощью артерий, запоминает все события и людей в них участвующих, как и эмоции, да даже противников, если вспоминать события в Инадзуме. Сначала Чжун Ли пришел в недоумение, потому что Путешественница была полностью права, но потом он понял, что не так. У коррозии, которая начала его уже поглощать, нет понятия о времени, что для него ещё не произошло, для нее было всегда, именно поэтому, когда мираж заметил Люмин, он улыбнулся ей как старой знакомой. Эта болезнь часть него, его сознания, тела и мыслей, что существует вне времени, и неизвестно, можно ли ее излечить. Беспокоило другое: — Больше ничего не произошло, о чем мне следует знать? Сначала девушка хотела сказать нет, но потом в голове что-то щёлкнуло и она внезапно осознала, что в один из дней, когда они с Джехт и Джибраилом исследовали гробницу, ей сказали, что она пропала, почти на сутки, оставив даже Паймон. Что происходило в этот промежуток времени? Почему она не помнит? Зябкое чувство пробежало мурашками по спине. А ещё браслет, который она носила на ноге, откуда он у нее? Нашла? Купила? Подарили? Как она не силилась вспомнить, голова отказывалась подкинуть хоть что-нибудь. — Я пропала на сутки, — наконец произнесла Люмин, — Совсем ничего не помню, но вернулась целая, без ран, ссадин и прочего, но… — девушка внезапно затихла, шокированная осознанием, — С браслетом. На мне был этот браслет, — Путешественница осторожно коснулась пальцами украшения на ноге. Кабинет погрузился в молчание. Чжун Ли пришлось осознать простую истину, то что Люмин приняла за мираж, на самом деле был он сам, потому что он тоже пропадал по словам Ху Тао, только отнюдь не на сутки, а на пол месяца и его никто не мог найти, нигде, после того, как он по почте получил подарок от Анемо Архонта. В голове не было ни одной цензурной мысли. Да только по записке можно было догадаться, что это ловушка: «Следуй своим желаниям», а приложение в виде чая и того самого браслета, что сейчас красовался на щиколотке у Люмин, тому хорошее доказательство. Что это вообще за чай был? Почему он его выпил? Это изощрённая месть за века перепалок? Самое главное, что коррозия здесь не причем. Чжун Ли не хотел вспоминать что произошло после того, как он выпил чай, совсем, ему банально было страшно, хотя бы потому что он ограбил какого-то пустынника на одежду, если вообще в живых оставил, а ещё судя по всему преследовал Люмин. Как же ему сейчас было стыдно и неловко, и вообще хотелось провалиться в недра Тейвата. — Если хочешь, я могу помочь вспомнить? — с трудом выдавливая из себя эти слова, сказал Чжун Ли. — Не надо, я вспомнила, — сказала девушка, краснея до кончиков волос. Воспоминания пришли внезапно, когда Люмин стала рассматривать и трогать браслет. Поначалу в них не было ничего предосудительного, просто случайность, неправильно сработавшая ловушка в катакомбах Храма Хемену, от которой ее спас пустынник, на деле оказавшийся, замаскировавшись Чжун Ли. Он ничего не говорил, просто защитил от падения вниз, а потом пытался вывести наружу так же молча. Поначалу Путешественнице казалось, что она всё-таки ошиблась, и существует ещё один человек так сильно похожий на Гео Архонта. Но чем дальше и дольше они шли, тем больше он проявлял заботу и внимание к ней, хотя Люмин совсем не выглядела беспомощной или раненой. На самом деле, больше всего от падения с высоты пострадал как раз сам Моракс, у него было несколько гематом на рёбрах. Может и ещё где-то, но Люмин не знает, ей было банально стыдно смотреть на мужчину, слишком хорошо он выглядел в одежде пустынников, которая почти ничего не скрывала, да и что может скрыть нагрудник на половину торса, кожаная портупея и шарф, предназначенный защищать лицо от пыли, не говоря уж о свободных штанах, которые разве что силой мысли держались на бедрах. Девушка себе без зазрения совести честно призналась, что в этой одежде Чжун Ли выглядел невероятно горячо и соблазнительно. Что порождало неловкость. Наверно, когда они прошли часов шесть по подземному лабиринту, только тогда они сделали первую остановку. Чжун Ли все так же молчал и отчасти это напрягало, но завести разговор она сама не решилась, почему-то уверенная что просто так мужчина не стал бы переодеваться в пустынника, а значит действует под прикрытием и возможно даже здесь под землёй есть лишние уши. Решив остановиться на этой мысли, Люмин стала наблюдать за тем, как ловко Моракс разбивает лагерь, как будто всю жизнь только этим и занимался. Когда он закончил, то выудил из-подпространства две чашки чая, и в этот момент все сомнения в подлинности Чжун Ли полностью растаяли, хотя и до этого их почти не осталось. Это действие вызвало невольную улыбку, а может это потому что чай оказался невероятно вкусным, с нотками ягод и фруктов. Отдохнув немного они продолжили путь, перед этим заметя все свои следы пребывания и засыпав костер песком. Но шли они недолго. Следующая остановка произошла раньше, чем ей бы хотелось, но только по ее вине. Люмин банально натерла ноги от долгой ходьбы, косточка щиколотки и большого пальца стёрлись в мясо, продолжать идти без оказания помощи не имело смысла. Она бы только тормозила. Чжун Ли заметив ее страдания, немедленно остановился, бережно усадил девушку на корягу и помог снять обувь, осторожно осматривая травмированные места. Достав мазь из кармана свободных штанов, Моракс занялся лечением ее стоп. Люмин было неловко, а ещё щекотно и одновременно больно, хотелось дергать ногами, как беспокойному ребенку, но они были крепко зафиксированы. Вздохнув девушка смирилась с экзекуцией, за это терпение она была награждена мягким поцелуем в лоб. И в этот же миг Путешественнице показалось, что на нее вылили ведро горячей воды. От смущения казалось горело все тело с головы до пят, а сердце пустилось вскачь как загнанная лань. Когда лечение было закончено, Чжун Ли украсил ее щиколотку тем злополучным браслетом с драконом, тихо сказав: — Скоро все заживёт, не переживай. Это были первые слова за все время, а потом он взял ее на руки и понес. Девушке захотелось превратить в воду и утечь, слишком много смущающих вещей для нее одной. Все это уже было слишком, но последнее просто добивало. А стыдно ли заплакать от смущения? Этот вопрос не давал ей покоя, ведь она уже была готова заплакать. Зачем Чжун Ли все это делал? Она не понимала, хотела, но не могла. А потом, потом все запуталось ещё больше, это было последний привал, перед тем, как она вышла из лабиринта и оказалась, там где были ее друзья. Ноги уже зажили, мазь и браслет очень помогли, как и сам Моракс, который был невероятно чутким. Они уже прощались, молча, глазами, мыслями, но что-то толкнуло их к друг другу, мягко, ненавязчиво, через одно прикосновение к рукам. Она до сих пор может почувствовать это прикосновение к жёсткому кожаному наручу, которое ей не понравилось и Люмин переместила руку выше, касаясь голой кожи мужчины около локтя. Кожа Чжун Ли показалась ей в тот момент невероятно горячей, чуть влажной и мягкой. Захотелось отдернуть руку, но не хватило сил, потому что уже в следующий миг, ее губы накрыли чужие, властные и умелые, сводя с ума и без того беспомощное сознание. Моракс поддерживал ее голову трепетно, продолжая целовать со страстью, нежностью и жаждой, как будто она тот глоток воды, которого ему не хватало находясь долгие годы в пустыне. Ноги слабели с каждым движением языка в ее рту, а в груди казалось взрывались фейерверки. И вот, в следующий миг она уже стоит на развилке и не понимает, как здесь оказалась, где-то впереди слышатся голоса, а сзади угасает золотой свет, который Люмин так и не заметила. — А ты весьма умелый лекарь, — отгоняя от себя смущение и воспоминания всеми возможными способами, наконец произнесла Путешественница. — Да? — удивился Чжун Ли. — Очень, — кивнула девушка, и добавила: — Ты спрашиваешь, потому что правда не помнишь? Моракс кивнул. На самом деле, он мог бы все вспомнить, обратившись к адептам, но его пугал взгляд Люмин. — Я не помню. Я сделал что-то плохое? — Нет, — она улыбнулась, — Хочешь расскажу? Но все может измениться между нами. — Я тебе поверю, чтобы ты не сказала. — Даже проверять не будешь? — Нет. — Ну, тогда слушай, — раздался заразительный смех Люмин, зазвенели браслеты на руках от эмоциональной жестикуляции и она начала рассказ: — Жила была принцесса, и отправилась она в дальнее путешествие по пустыне, где темной-темной ночью встретила невероятно красивого разбойника, который показался ей чудным видением, а после спас жизнь…