Механика чувств

Утро начиналось как и много других рассветов — Бай Чжу брал Сахарозу с собой в горы, чтобы собрать травы. Девочка радовалась любому занятию, если это не прогулка в шумной компании. Она, следуя примеру мужчины, присматривалась к разным цветам, насекомым и руинам, которых в богатом на истории Ли Юэ, предостаточно. Но иногда попадались и очень жуткие экземпляры. — Ой, папа, там механизм сидит! — Сахароза ухватила белую накидку, легонько оттягивая вниз. — Да, ты права, — Бай Чжу присмотрелся к развалинам, через которые шёл их путь. — Его раньше там не было. Придётся обходить. — Почему их тут так много? — ведомая чужой рукой, спросила девочка. — Когда-то давно их было намного больше. Некоторые остались с тех времен, а некоторых создал тот, кто создал и тебя. До девочки доходило несколько секунд, а потом она подпрыгнула: — Он?! Он делает Стражей Руин?! — Вот зачем ты ей это рассказываешь? — Чан Шэн подняла голову к человеку. — Вдруг она тоже захочет копаться в этих шестерёнках. — Тогда мне придётся ей помочь, — посмеялся Бай Чжу, опуская взгляд на ребёнка. — Главное, чтобы твоё занятие не разрушало чужие жизни. Да, в одном всё же Бай Чжу был строг — он очень бдительно следил за тем, как Сахароза добивалась своих целей: будь то хитрость, детская манипуляция или даже безобидная ложь — всё принималось, но ни в коем случае нельзя было умышленно вредить человеку. «— Каждый организм наделен своими особенностями, он не может быть совершенен. — А я... Я тоже несовершенна? — Со всеми своими недостатками и маленькими вредностями ты всегда будешь для меня совершенна, потому что я могу участвовать в твоём воспитании». После полудня у Бай Чжу наплыв посетителей. Именно с этого момента начиналась игра на выживание. Сахароза понимала, что если не сможет успешно интегрироваться в общество, то будет вечным изгоем. Одиночества она не хотела, хотя с другой стороны с удовольствием провела бы денёк другой в тишине... желательно за столом с папой и Чжун Ли, которые обычно говорили о своём, а девочка, не вникая в разговор, ощущала тепло и покой. Пришлось через силу спускаться в город. Многие из жителей пристани знали её благодаря работе Бай Чжу. Скрыться нереально от улыбчивых приветствий и предложений поиграть с чужими детьми. — Ты вчера спряталась в хижине Бубу, так не честно! — Нет, меня папа позвал ужинать, — принялась лгать Сахароза с совершенно обычным выражением лица. Наверное странно, что её совесть не грызла при этом. — Почему не вышла потом? — Поздно было. — Ты просто боялась проиграть. — Я умею прятаться лучше вас всех, с чего мне бояться? — девочка скрестила руки на груди. Она, как и папа, носила одежду слегка отличающуюся по фасону от традиционных нарядов Ли Юэ: белая рубашка с нежно-голубыми кружевами, сверху длинное ханьфу с безразмерными рукавами, укрывающие даже ноги. Темно-синие шорты спускалась до колен и ниже лёгкие белые гольфики. Многие отмечали, что девочку не скромно наряжают, иной раз акцентируя внимание на состоятельности родителя. Однако всё это меркло на уровне с детьми, ведь авторитет одежда редко когда могла поднять. Только если это не какая-то пижама в виде детёныша геовишапа. — Тогда давай снова сыграем в прятки! Только искать мы будем тебя одну. Сахароза обомлела — как же извилины её собеседника до этого додумались? Причём единодушие резко охватило всю их небольшую компанию. — Да! Раз ты не боишься, то спрячешься там, где мы тебя не найдём! — В хижину Бубу идти нельзя! — И в бюро к Чжун Ли тоже! Отказаться от подобной авантюры — стать посмешищем на недели две, не меньше. Если спрятаться не надёжно, то целый месяц придётся терпеть. А вот в случае победы... они все будут как миленькие. Риска Сахароза не боялась. Пробовать ей Бай Чжу всегда разрешал, а в безобидной игре совершить серьёзную ошибку вряд ли можно, поэтому Сахароза самоуверенно кивнула: — Дайте мне десять минут и ищите все вместе сколько хотите. — До скольки считать? — Это много... Девочка посмотрела на расстерянные глаза то ли друзей, то ли обыкновенных дураков, с которыми она обречена общаться пока не достигнет солидного возраста: — Пойдемте за мной... — выдохнула она. Разрушать психику детей и говорить им считать секунды она не решилась, поэтому подумала попросить помощи у тех, кто всегда считал каждую минуту. — Эм... Простите, госпожа Катерина?... — Сахароза встала на носочки глазами выглядывая на девушку, вечно стоящую за стойкой. Насыщенно-синие глаза опустились, выискивая собеседника. — Рада приветствовать, чем могу помочь? — Можете, пожалуйста, после слова "старт" отсчитать десять минут? — голос слегка дрожал. Со взрослыми Сахароза немного рабела, потому что не все выглядели так по-доброму как Бай Чжу или Чжун Ли. В данном случае стеклянные глаза рабочей в Гильдии Искателей Приключений вызывли некое отчуждение. — Конечно, — девушка выучено улыбнулась. — Слушаю команду. — Я пошла, а вы уже говорите и внимательно слушайте её, — это девочка прошептала ребятам, которые с открытыми ртами наблюдали за её героизмом. — Давай. — Мы обязательно тебя найдём! — Сестрица Катерина, старт! — Время пошло, — машинально ответила та. Помчавшись с глаз долой, Сахароза начала думать. Согласиться то она согласилась, но где прятаться — представляла плохо. За город уходить идея плохая, потому что пока они её будут искать, то могут попасть в неприятности. Ноги принесли в порт. Корабли то уходили, то возвращались, занятые работники метались туда-сюда, не замечая маленькую кроху. Сахароза постаралась не путаться под ногами, но паника охватила и её. Она даже подумала запрыгнуть в любую лодку, но тут же опомнилась, ведь у каждого судна был владелец. Стыдно будет, если её за руку приведут к папе, жалуясь на незаконное проникновение. Вдруг взгляд зацепился за коробки, стоящие в тени пустого навеса. Ради приличия Сахароза проследила пару минут за ними — никто не подходил и не собирался их увозить. Видимо это какие-то пустые коробки, которые забирали на склад каждую неделю, до этого они спокойно стояли в стороне, никому не мешая. Осознав, что это верное решение, Сахароза подбежала к деревянным укрытиям. Коробка, стоящая позади всех, правда оказалась пустой, поэтому ребёнок без угрызений совести залез внутрь. Первые секунды её распирало от гордости, но уже спустя неизвестно сколько времени стало скучно, твёрдо и грустно. Сахароза прислушивалась к шуму снаружи, пытаясь угадать знакомые голоса, но полумрак укрытия начал давить. Глаза сами собой закрылись, а она сама свернулась калачиком.

***

— Эта коробка тоже полная, забирайте скорее, — сквозь сон прорывались незнакомые мужские голоса. — Торопитесь, у нас время до рассвета. Фразы всплывали отрывочно, казались далёким сном, едва достигая разума. Воды иллюзий снова затянули на бездонные глубины. Там нарисовались снежные холмы, высокие сосны, достигающие неба. Всё пестрило белым, аж глаза слезились. Отчего-то Сахароза ощутила расстерянность, она не знала куда деться — кругом белым бело. Словно почувствовав тревогу в крохотном сердце, рядом присел Бай Чжу, руками в перчатках вытирая прозрачные слезинки. Даже сквозь ткань ощущалось тепло и нежность, с которой он это делал. Мужчина выровнялся опуская руку, чтобы за неё можно было ухватиться. Они шли в тихой глуши, сквозь ветки на землю опускались медовые лучи, ласково касались лица, дразня своей мимолетностью. На пути встретился страж руин, но совсем не злой. Он кого-то привез на руках. На снег спрыгнула фигура в тёплой чёрной накидке. Лицо не разглядеть из-за дневного света, но сердце подсказывало — маленькая мечта сбылась. Руки в темно-синих перчатках потянулись к Бай Чжу, обнимая его. Тот улыбался иначе, не так как пациентам в хижине, чуть смелее, куда нежнее, а в глазах незнакомое девочке чувство, растущее на протяжении столетий, пережившее испытание предательства, прощания и воскрешения. Обе фигуры обернулись к ней, Сахароза бросилась на встречу, как вдруг всё исчезло. Ещё бы чуть-чуть и она могла оказаться в желанных объятиях... Не успела. Резкий толчок подкинул тело девочки, заставив больно удариться головой о деревянные доски. Уши отошли назад, а ребёнок тихонько заскулил. Сахароза открыла глаза, быстро поднялась, прислушавшись. Никакого шума голосов — одна тишина. Возможно уже наступила глубокая ночь и она давным давно победила. — Надо возвращаться, вдруг я совсем опоздала и папа волнуется, — девочка встала, пытаясь приоткрыть коробку. Через щель удалось разглядеть очень солидный кабинет — всё вокруг пестрило золотым, настенные часы с медным маятником показывали восемь, нарушая тишину тиканьем секундной стрелки. Элегантные стены с темно-бордовыми обоями освещали свечи на позолоченных канделябрах. Коробка стояла рядом с письменным столом, чуть дальше находились два чёрных кожаных кресла. Не успела Сахароза ужаснуться, как слух уловил чьи-то шаги и голоса. Девочка быстро нырнула обратно, закрывая ручками рот. — Всё здесь, господин Предвестник, — нервный голос назвал знакомый титул. «— Это Создатель!» — позабыв о всяком благоразумии после столь чудесного сна, девочка откинула крышку, на радостях выглядывая наружу. Счастливая улыбка тут же сошла на нет — в сопровождении двух странно одетых людей стоял мужчина в чёрной лёгкой накидке. На ней изящно-тонкой вышивкой вырисовавывались золотые драконы. Такую одежду шили только на заказ и стоила она не меньше ста тысяч моры. Смоляные короткие волосы волнистыми прядями невесомо спадали на плечи, глаза за очками медленно открылись, демонстрируя свой обсидиановый цвет. Лицо мужчины выглядело точь-точь как у Бай Чжу. Только кожа куда бледнее и читалось в нем нечто зловещее, хотя он ни слова ещё не сказал. — Э... — подчинённые замялись. — Возникло недоразумение, мы не знали об этом! Сейчас же исправим, господин Панталоне! Мужчины направились к незваной гостье. Сахароза быстро выскочила из коробки и перебежала за стол, вызывая недовольство старших. Они оба принялись обходить, зажимая с двух сторон, но ребёнок не растерялся, нырнув под стол. Сахароза пробежала мимо странного мужчины, дергая дверь за ручку. Она оказалась закрыта. — Хватит вам, — спокойный голос с повелительными нотками отозвал двух застрельщиков. — Оставьте её. Подчинённые отступили, уходя в сторонку. Сахароза старалась не показывать дрожь в коленках, но уши, отведенные назад, выдавали её настрой. — Не нервничай, — называемый Панталоне выдал дружелюбную улыбку. У ребёнка произошёл резкий диссонанс: «— Вроде папа, а вроде нет». — Как вас зовут, юная леди? — мужчина слегка склонил голову в бок, отчего передние лёгкие пряди упали на лицо. — ... — Сахароза не ответила, всё ещё находясь в смятении. — Выйдете, — предвестник обернулся на подчинённых. Те без каких-либо слов оставили помещение. Сахароза с тоской мельком увидела коридор за дверью, понимая что уйти просто так не получится. — Тебе знакомо имя Бай Чжу? — неизвестный развернулся спиной к гостье, направившись к столу. — Это... Это мой папа, — замялась та, не зная, стоило ли отвечать правду. — Да? — мужчина усмехнулся, снимая очки с хитрых глаз. — Мама есть? — Она не с нами живёт, — заученно ответила Сахароза. — Ясно, — предвестник откинулся на спинку стула. — Тогда ты наверное заметила мою схожесть с твоим папой? Последнее слово прозвучало натянуто, почти насмешливо. Сахароза скупо кивнула, ожидая любой подлости. — Я его брат. Ты сейчас находишься в банке северного королевства. И коробки были нужны для драгоценностей, тебя просто по ошибке взяли, посчитав грузом, — пояснил в свою очередь северянин. — Каким образом твоя маленькая макушка оказалась внутри? Неверие отразилось в янтарных глазах. Бай Чжу никогда не рассказывал, что у него есть кто-то живой из семьи. — В прятки с друзьями играла... — Отлично, значит папа наверняка очень переживает, — Панталоне даже как-то оживился. — Куда писать? — Вы хотите отправить письмо? — девочка отошла от двери, глядя как изящные руки достают пергамент. — Но... Но хижина Бубу в- — Хижина Бубу? Только он мог такое придумать, — Панталоне фыркнул, что-то выводя кончиком перьевой ручки. Необходимое место находилось в трёх шагах от банка. Сахароза не поняла по какой причине пишется письмо, если можно пойти на свой двоих. — Извините, Хижина Бубу находится совсем рядом. Я могу даже сама сбегать. — Ну куда же я отпущу маленькую девочку на ночь глядя. Если твой папа захочет, он мигом примчится. Никто не сомневался, но ребёнок всё равно ощущал незримую угрозу, исходящую от предвестника. Письмо было написано за пару минут и ещё меньше потребовалось, чтобы позвать подчинённых для отправки. Оставалось ждать. — Присаживайся, — Панталоне указал на кресло. — Сладкое любишь? Залезая на кожанное холодное покрытие, Сахароза отрицательно поматала головой. — Как зовут? — Сахароза, — на этот раз ответила. Предвестник не сдержал надменной улыбки, направленной не на ребёнка. Он тёмным взглядом обвел весь интерьер вокруг: — Символично... Ладно, а он тебе что-то рассказывал про Иль Дотторе? Быстренько пришлось прикусить язык. С замиранием сердца девочка промямлила: — Нет... Минута молчания продлилась вечность, пока Панталоне наигранно-печально не вздохнул: — Эх, как жаль. Ты мне так приглянулась, думал познакомить тебя со своим другом. Жаль... Очень жаль... Кисточки ушей дернулись вверх. Огромные глаза за стёклами круглых очков увеличились в размере. — Ну мне только Чан Шэн рассказывала... Что он доктор и знакомый папы. — Да, они работают почти в одной стезе. Прекрасно, не правда ли? — предвестник быстро подхватил. — Ты же увлекаешься всякой этой мешаниной? Хочешь с ним увидеться? Прежде чем выпалить согласие, девочка замерла, вспоминая слегка печальное выражение лица Бай Чжу. Предостережения насчёт Создателя никуда не делись. — Папа... Папа говорил, что он очень занят. Разве он захочет со мной увидеться? — Бьюсь об заклад, — по-хитрому закрывая глаза, убеждал Панталоне. — Ну так что? Как же сложно, но у ребёнка был финальный козырь: — Мне надо посоветоваться с Чжун Ли. — Это кто? Твой воображаемый друг? — Нет, — девочка покрутила головой. — Он тоже друг папы, мы с ним часто гуляем и его очень интересно слушать. Думаю его надо тоже спросить... Как и папу. — Друг значит... — тонкая темная бровь в изумлении изогнулась. Кажется он воспринимал слово "друг" как-то иначе. Сахароза не осознавала этого. Дверь в кабинет открылась. На пороге обнаружились две мужские фигуры, знакомые для девочки. — Папа! Чжун Ли! — она кинулась вперёд, чувствуя себя виноватой. Лекарь быстро отреагировал, опустился на одно колено, словив хрупенькое тело в тёплые объятия. Вот от его, даже хмурого лица, веяло заботой, вниманием, стремлением защитить. — Мы тебя обыскались, — облегчённый выдох пощекотал ушки. — Маленькая негодница, — Чан Шэн возмутилась: — Чуть до седых волос нас не довела! «— Сказала белая, лысая рептилия», — про себя подумала девочка, наяву только надув щеки: — Простите. Я в прятки играла, потом спряталась, уснула... — Главное что ты в порядке, — Рекс Ляпис погладил зеленую макушку. — Какое милое воссоединение. За душу берёт, — возник сидящий позади. Касание родных рук прекратилось, Бай Чжу выровнялся, как-то не очень радостно здороваясь: — Давно не виделись, Панталоне. — Это точно, — тот откинулся на спинку стула. — Удостоишь брата парочкой слов о былых деньках? — ... — Бай Чжу не изменился в лице, обернувшись к стоящему рядом: — Могу я снова попросить тебя о помощи? Золотые глаза опустились на ничего не понимающую дочь. — Конечно, мы послушаем вечерние истории господина Чана, — Чжун Ли подошёл к Сахарозе, протягивая свою руку. — Папа, — ребёнок начал переживать, медленно хватаясь за длинные пальцы. — Я скоро вернусь. Когда дверь за ушедшими гостями закрылась, температура в комнате упала на несколько градусов. Два человека с совершенно идентичными чертами лица уставились друг на друга, пока один из них не указал на кресло: — Чувствуй себя как дома, Чжу-эр.