Leave me alone

      После водоворота чересчур большого количества событий за всего парочку дней, дальше жизнь Иккинга пошла немного легче. Не было такого, что час назад он еле выбрался из передряги живым, а через пятнадцать минут его снова ждёт ещё что-то, и Хэддок был благодарен даже за такое сомнительное спокойствие.       На следующий день после знакомства с хмурым кузнецом действительно ничего особо и не происходило. Регин снова начал утро Иккинга крайне странным способом: вылил на него и Беззубика кружку воды. Ради сохранности нервов Иккинг решил не удивляться. Мужчина очень оперативно и почти бесстрашно выпнул Ночную Фурию во двор, довёл Иккинга до кузницы и исчез в неизвестном направлении.       В кузнице тоже ничего особо выделяющегося не было. Из-за уже имеющегося опыта работы в подмастерье Хэддок очень быстро сработался с Рагнаром. На удивление и мужчины, и подростка, работали они очень слажено, но всех всё устраивало, так что никаких комментариев не последовало.       Взгляды, которые провожали Иккинга сегодня утром всё ещё нервировали, но он пообещал себе, что научится не обращать на это внимание.       Сегодня в кузнице было спокойно, они с Рагнаром не разговаривали особо, но обоим не мешала эта тишина. Ничего сверхъестественного сделано не было: наточить оружие, обработать железо. Одним словом —скука.       Однако из всей этой не особо выделяющейся на фоне предыдущих дней рутины всё же кое-что случилось. Не масштабное, нет спасибо, Тор.       — Ты кто?       Минуту назад к прилавку подошёл мужчина, позвав кузнеца. Рагнар копался в каком-то ящике, махнув рукой в сторону голоса, поэтому выйти пришлось Иккингу. Парень не успел даже поприветствовать викинга, как тот задал вопрос в лоб. И что, спрашивается, Иккинг должен на это ответить?       — Здравствуйте, — всё же улыбнулся Хэддок. — Рагнар сейчас занят, я могу…       — Кто ты такой? — снова перебил его мужчина, заставляя шатена вздохнуть.       — Эгиль.       Викинг почесал затылок, силясь что-то вспомнить, приводя в беспорядок и так неаккуратную косу густых светлых волос. Но очевидно, ничего конкретного не придумал, поэтому он ещё раз взглянул и Иккинга и произнёс:       — Позвать Рагнара можешь? — спросил неизвестный. Иккинг кивнул и ушёл вглубь кузницы.       И в целом Иккинг не должен жаловаться на то, что люди — существа любопытные, но ведь весь остаток дня прошёл в том, что все спрашивают, кто он такой. Назад Иккинг возвращался не в самом лучшем настроении, что совсем не помешало Регину отпустить пару колких шуточек по дороге.       Но в общем, день прошёл неплохо.

***

      Когда на четвертый день всё ещё ничего не происходило, Иккинг начал подозревать неладное, но всё же немного расслабился, больше не страдая от паранойи. Он уже запомнил дорогу от дома Регина до кузницы, так что двинутый больше его не провожал, оставаясь ругаться с Беззубиком.       Честно говоря, Иккинг до сих пор понятия не имел, чем Беззубик занимается на протяжении всего дня. Потому что шутки шутками, а дракон без возможности летать и, грубо говоря, запертый в помещении — это очень опасно. Парень боится представить, что случится, когда Ночной Фурии надоест просто сидеть. Именно поэтому он старается помогать Рагнару как может, чтобы быстрее оплатить долг Регина, сделать новый хвост и улететь. Даже он успел соскучиться по небу, что говорить про Беззубика, который всю жизнь там был.       Со стороны прилавка послышалось четыре стука об дерево. Иккинг продолжил добавлять правки в чертежи, потому что в это время обычно приходят знакомые Рагнара что-то передать или ещё что-нибудь, о чём Иккинг честно не хочет знать. Но кузнец вздохнул и махнул Хэддоку выйти.       — Это Регин пришёл, — ответил на неозвученный вопрос мужчина, закатив глаза. — Только этот сумасшедший стучит четыре раза.       После этой фразы Иккинг был почти уверен, что Регин делает это специально.       Возле прилавка и правда стоял Регин, опираясь плечом о деревянную балку. Мужчина обратил внимание на подростка только тогда, когда он окликнул его.       — Привет, малой. Яблоко будешь?       И прежде чем Иккинг успел бы ответить, яблоко оказалось у него в руках.       — О, спасибо, — поблагодарил Иккинг. Он не то, чтобы голоден, но Регин о нём вспомнил, что уже что-то значило.       Кажется, он немного себя недооценивает.       — Ты чего пришёл? — Рагнар возник за его спиной очень тихо, но в общем, ожидаемо. — Вспомнил, что должен отвечать за это тощее тело?       Иккинг спрятал улыбку, укусив яблоко, а Регин фыркнул.       — Вспомнил, да. И тебе яблоко принёс, — ещё один фрукт полетел в мужчину, который тот удачно словил и отправил обратно.       — Оставь при себе свои яблоки, — Рагнар привычно нахмурил брови.       Пожав плечами, Регин откусил кусок от фрукта и ушёл назад. Стоило спине уходящего скрыться из поля зрения, кузнец тяжело вздохнул. Иккинг заинтересованно взглянул на него.       — Это твой обед? — на кивок от парня Рагнар ещё сильнее свёл брови. — Будешь подражать этому великовозрастному ребёнку — так и останешься тонким и хилым.       — Но какая вам разница? — не переставая жевать, спросил Иккинг, действительно сбитый с толку интересом мастера к его питанию.       Рагнар раздражённо помассировал виски, призывая себя к спокойствию, а Хэддок подумал, что стоит держать свой длинный язык за зубами с такими легко вспыхивающими агрессией людьми. Кузнец снял с себя запятнанный и грязный фартук некогда коричневого цвета, и бросил на наковальню, а на вопросительный взгляд он повёл плечом.       — Я покажу тебе, где тут находится таверна, будешь бегать на обед, — сказал мужчина и направился на выход.       Хэддок подавился яблоком.       — Не-не-не, подождите! — Иккинг бросил огрызок от своего обеда куда-то в кусты, и поспешил за Рагнаром. — Я не хочу светиться в таких местах, где точно не продают цветы и раритетные безделушки.       — Почему?       Они остановились. Кузница была на относительном отдалении от других торговцев из-за возможности воспламенения, так что сейчас на них никто не смотрел, и Иккинг снова чувствовал себя некомфортно. А Рагнар, за секунду растеряв всё своё раздражение, смотрел серьёзно.       — Твоя деревня ведь не сгорела, верно?       Иккинг вздрогнул.       — Как вы…       — Почему ты не вернёшься? — подросток упрямо молчал, опустив голову, и казалось, даже не дышал; вокруг них повисла напряжённая тишина. Иккинг слабо помотал головой, отказываясь что-либо говорить. Рагнар вздохнул. — Хорошо, не говори. Но это не причина морить себя голодом.       — Я не морю себя голодом и какая вам разница…       — Ты ещё мелкий, к родным не хочешь, а Регин за собой уследить не может, что уж говорить про ребёнка.       Иккинг не нашёл, что на это ответить.       — Поэтому я тебе покажу, где ты сможешь есть.       Через несколько мгновений Иккинг поднял голову и неуверенно кивнул, соглашаясь с словами мастера.       Пару минут они шли по знакомым Иккингу улочкам, по которым он проходит с утра и вечером. Рагнар остановился возле женщины, которая продавала что-то очень похожее на одежду, Иккинг не подошёл, ожидая мужчину на расстоянии. Вскоре он вернулся с каким-то потрёпанным коричневым куском ткани. Хэддок уже хотел задать логичный вопрос, но мужчина накинул на его голову это нечто. Через пару секунд Иккинг снова мог видеть.       Ах, это была накидка.       — Ты хотел не светиться? Можешь не благодарить, — сказал Рагнар и продолжил свой путь.       Накидка была совсем короткой, доставала лишь чуть-чуть ниже локтей, но зато капюшон был очень подходящим. Из-под его краёв высовывались лишь самые кончики волос Иккинга и бросали тень на его зелёные глаза, что могло сделать его узнавание более проблематичным. Большего Иккингу пока и не надо.       — Спасибо, — Хэддок улыбнулся кузнецу, всё равно поблагодарив, даже если мастер сказал этого не делать.       Дальше они шли в тишине, но она больше не напрягала.       Очень скоро знакомые улочки пропали, а продавцы за лавками становились всё более угрюмыми, что бы они не продавали. Здесь, в отличии от другой стороны Северных рынков, на него никто не оглядывался, но Иккинг почему-то нервничал от того ещё сильнее, хотя не мог объяснить. Однако это не мешало запоминать дорогу.       Спустя какое-то время они дошли до длинного домика, откуда доносился шум. Иккинг поправил свой капюшон, и они зашли в таверну.       Шум в помещении можно было сравнить с шумом в Большом Зале, когда все викинги собирались на время очередной снежной бури. Иккинг не смотрел в лица сидящих здесь людей, но боковым зрением видел не внушающие доверия фигуры. Он немного приблизился к Рагнару, который, спасибо ему большое, никак такое поведение не прокомментировал.       Кузнец оставил Иккинга за свободным столом и удалился к хозяину таверны заплатить за обед. Иккинг сидел не так далеко от стола хозяина и в принципе мог слышать, о чём они говорили, но желания не было. Здесь было напряжно, и только-только заснувшая паранойя била во все двери и окна, призывая немедленно покинуть неприятное место. Но в последнее время Иккинг совсем перестал её слушать.       — Вот, — Рагнар поставил на стол возле Иккинга миску какой-то похлёбки, а сам сел напротив с кружкой пива.       — Сколько это стоило? — спросил шатен, беря ложку в руки.       — Пару медных, — ответил мужчина, получив на это многозначительное «Ммм…». — Я буду тебе давать столько же на обед.       Спасибо, Тор, на этот раз Иккинг не подавился.       — Почему? Я думал, что вам просто нужно, чтобы Регин вернул долг. Зачем вам меня… кормить? — задал вопрос Хэддок, а потом смутился от формулировки и уткнулся в тарелку.       Рагнар тоже позабавился от постановки вопроса, с его стороны послышался смешок.       — Я уже объяснил, — сказал мужчина и сделал глоток пива.       — Что вам задолжал Регин?       — Почему ты не вернёшься домой?       Что ж, это было подло, но больше Иккинг спрашивать не будет, если он не хочет рассказывать.       — Когда расскажешь, почему не поплывёшь домой — я расскажу тебе, что мне должен Регин. А пока ты слишком мелкий, чтобы влезать во взрослые разборки, — произнёс Рагнар и отвернулся. Иккинг продолжил есть в шуме таверны.

***

      Закатное солнце опускалось всё ниже к горизонту, освещая всё тёплым оранжевым цветом. Уже почти все торговцы засобирались на свои судна ночевать, так что и Иккинг начал складываться. Несмотря на неприятную ситуацию возле кузницы сегодня днём, у подростка было довольно неплохое настроение. Распрощавшись с Рагнаром, который планировал ещё задержаться, Хэддок пошёл к дому Регина, по пути кивая тем, кого уже знал.       Было немного странно самому себе признаваться, что каждый ответный кивок немного поднимал настроение. Если опустить то, что Иккинг сейчас не живёт, а выживает, то начать всё с новым именем там, где тебя никто не знает, где можно создать совершенно другое мнение о себе, было просто прекрасно. С проблемами он разберётся как-нибудь, но даже те торговцы на рынке, с которыми он мимоходом перекинулся словами у прилавка кузницы, дарили ему дежурную улыбку, что значило для Иккинга намного больше, чем если бы его приютили в какой-нибудь деревне, где все друг друга знают, и в их картину мира не вписывается незнакомый мальчишка с дальних земель.       Да и рынок не так плох, если не лезть туда, куда не просят. Оставаясь в этой части острова, и в обед бегая в таверну он будет в большей безопасности, чем если будет шнырять по всему острову, пытаясь понять, что за подозрительные звуки раздались в том лесу, или почему тот викинг зашёл в этот домик и больше не вышел? Совесть свою и любопытство он сможет как-нибудь унять, главное сейчас не это. Он должен помочь другу и оставаться оптимистом.       Заходил в чужой дом Иккинг с лёгкой улыбкой. На столе стояли зажжённые свечи, на стене светился канделябр и с чердака ещё лился свет закатного солнца, в общем, в помещении было довольно светло, для дома без окон. Возле ямы лежал Беззубик и жевал что-то подозрительно напоминающее кружку, пока хозяин дома задумчивым взглядом обводил мёртвую тушку овцы. Иккинг вскинул брови, закрывая за собой двери.       — Что тут… — договорить фразу подросток не успел, потому что на него налетел чересчур счастливый дракон, сбивая хвостом стул. — Привет, дружище! Ты соскучился, да?       В ответ Беззубик облизал его лицо, желая очевидно, утопить Иккинга в слюне от переизбытка любви. В дополнение ко всей картине, Регин сзади очень выразительно закатил глаза, и вообще от него фонило раздражением, только вот Иккинг уже понял, что это по большей части напускное.       Как только Хэддок смог немного утихомирить Ночную Фурию, то наконец, задал вопрос:       — Откуда овца?       Регин, в отличии от всех ожиданий, устало вздохнул и сел на кровать. Металлические глаза опять сочились каким-то пассивным презрением, которое за последнюю неделю успел заслужить только дракон. По непонятной даже самому Иккингу причине, он неосознанно напрягся. Хэддок чувствовал, что с каждым таким взглядом на его друга он всё легче их воспринимает, но всё равно расслабиться полностью в такие моменты не мог.       — Этот притащил.       Мужчина помассировал виски, раздражённо сведя брови вместе, не замечая, как резко лицо Иккинга потеряло все краски.       — Что ты сказал?..       — Ты глухой? Я сказал, что твоя ручная рептилия притащила чью-то овцу. Что непонятного?       Сердце Иккинга начало очень нездорово заполошно биться, угрожая проломить грудную клетку и выскочить наружу. Регин был немного не в своём уме, парень это уже понял, но он не был глупым или невнимательным. Почему же тогда тот не понял, что если Беззубик притащил чью-то овцу, это значит, что он был на рынке, где его могли поймать. Хэддок внезапно почувствовал накатывающую тошноту.       Старший наконец обратил внимание на Иккинга и резко переменился в лице. Он посерьёзнел, вставая с кровати.       — Что с тобой? — спросил он, не подходя.       Иккинг не знал, как на это ответить. Он снова начал чувствовать фантомную боль в затылке, что совсем не помогало успокоиться. Хэддок знал, что оставлять дракона в четырёх стенах без возможности летать было изначально глупой идеей, но не прошло даже недели, он питал надежды, что к моменту, когда Беззубик уже не сможет усидеть на месте, у него будет готов хвост и они смогут покинуть Северные рынки. Но похоже, он исчерпал свой лимит удачи на ближайшее будущее, совсем расслабившись.       — Эй, парень! — крикнул Регин, каким-то магическим образом оказавшись рядом. Он был серьёзен, но с этого расстояния Иккинг мог видеть замешательство в его глазах, пока он его осматривал, как будто силился что-то вспомнить. — Ты ел сегодня? Я сказал что-то не то?       Парень хотел бы что-то ответить, но рот его не слушался, и губы не хотели открываться. Получалось только бегать глазами туда-сюда и обратно, вводя старшего в ещё больший ступор.       Но, что если бы Беззубика схватили? Иккинг не смог бы жить без него, он его единственный друг, он понимает его, как никто.       — Мы должны уплыть…