Он точно знал, куда ему идти.

Вместе с костюмом намокли не только тело и волосы, но и кости. Бледные рёбра вцепились в кожу клещами и нещадно царапали её. Пряди, нависшие перед глазами, перекрывали обзор, но ему не особо то и нужно было смотреть, куда он идёт, он выучил эту дорогу вдоль и поперёк, знал её наизусть, совсем как Баха, которого играл с 6-ти лет. Сердце словно замерло, изливаясь кровью и дождём, совсем перестало биться. Чистые и до безумия лакированные туфли намокли и окончательно сошли на нет, тугая бабочка медленно, но верно развязывалась, а он сбился со счёта времени, которое было раньше для него столь важно. Теперь оно спокойно ускользало от него, проходило скользь пальцы, и больше не било столь назойливо и часто под дых. Под ногами замелькала пригнувшаяся от ливня трава парка, неяркий свет тупым предметом зарядил в глаза, и он зажмурился. Слепо бредя по пелене дождя, его голова пустовала, ему больше не о чем было думать. Он открыл глаза. Такой до боли - сейчас и впрямь - знакомый трейлер. Свет в окне горит, слышна надоедливая мелодия телевизора с таким же надоедливым закадровым голосом и ещё два голоса, лишь один из которых не был надоедливым. Он не слышал их разговора, ему это и не нужно было. Нужно было только поднять дрожащую от холода внутри и снаружи руку и стукнуть в дверь. - выдох, сбивший дыхание - костяшки пальцев побелели и казалось, светились в ночи, ярким пятном мельтешили в глазах - вдох, который еле получилось провести по лёгким и горлу - рука затряслась пуще прежнего, толпы мурашек бегали по ней взад и вперёд - выдох, выбивший весь воздух из его рта, что мгновенно улетучился клубящимся паром - у него почти получилось донести ладонь-даже не кулак-до железной дверцы - под кожей копошились черви. - /стук/ - сердце ударилось о рёбра. - /стук/ - ТЫ. ВЫБРАЛ. ХЛАМ. - /стук/. рука безвольно опустилась вниз, словно он был тряпичной куклой. Внутри трейлера послышались шаги и приближающийся голос - я ему сейчас так заряжу, сам себе долг вернёт - дверь со скрипом распахнулась, сметя ветром все капли ему в лицо - - Я ТЕБЕ СЕЙЧА- сухая, совершено сухая рука почти врезалась ему в лицо, если бы вовремя не притормозила. /Он/уставился на бледного, худощавого, насквозь мокрого и белокурого - такого знакомого - с лицом не выражающим ни единой эмоции, с красными от слёз глазами, тупо смотрящими в землю - - Глэм……? молчание сжало его грудь изнутри и начало трясти- - Да ты насквозь мокрый!! Заходи скорее - маячивший перед глазами силуэт отпрыгнул в сторону он стоял, как вкопанный, как будто ему приставили ко лбу пистолет и спустив курок, его черепная коробка- - Чувак, эй, посмотри на меня- озабоченный голос приблизился, взяв за подбородок и подтащив ближе к двери Он даже не моргал. Слёзы и дождь разъедали ему глаза, выворачивали наизнанку, он бы завизжал, но голос покинул его. - Ты…. Молчание било по его ушным перепонкам самым громким звуком на свете. - Эй…. Что-то……. Случилось? Каждая пауза острым клювом сокола выклёвывала его сердце из груди. Но он молчал и не смел отвести взгляд от земли. - Глэм.. Сухая и горячая рука взяла его за запястье и потащила в дом. Он безвольно болтался в её хватке и слепо перешагнул порог. В глазах всё плыло, в голове тоже - он сам плыл. Растекался, словно кисель из разбитого стакана. Даже не заметил, как именно вплыл в комнату и шатаясь остановился посреди неё, но видимо, с некоторыми проблемами, потому что затащившая его сюда рука в спешке захлопнула дверь об которую через долю секунды с треком разбилась стеклянная бутылка. Этот трескающийся звук эхом отдался в его подсознании, и он втянул голову в плечи, зажмурив глаза. Знакомая рука слегка подтолкнула его и он легко поддался, упав на кровать и разлепив глаза, но по прежнему не смея их поднимать. - Так, а теперь расскажи, что за дерьмо с тобой случилось. - голос звучал твёрдо, но его обладать фальшивил на каждом последнем слоге и поэтому слова приобретали скорее волнительный оттенок. /Он не смел открыть рот./ - Так, серьезно, хватит уже, ты меня пугаешь. Ну же, посмотри на меня- /Он внимательно изучал его рваные кеды, если так подумать, никогда ещё не видел их так детально. Он даже думал начать считать шнурки, но/ - Глэм. Он дрогнул, прогнувшись от силы сказанного слова и его тона, в этот раз /Чес/ не сфальшивил. Он правда сказал это волнующимся, обеспокоенным голосом, которым никогда прежде не заговаривал. И ни с кем. Радужки голубых глаз дрогнули, опустившись ещё ниже и старательно не позволяя влаге фанфарами взвинтиться вверх. /Он не успел посчитать шнурки./ Две ладони опустились ему на плечи и заглянули в глаза. /Сейчас он действительно жалел, что в этой комнате нет часов, ему срочно нужно было занять себя и свои уши мерным тиканьем стрелок а не этой сверлящей тишиной./ Тяжёлый горький выдох растрепал белокурые пряди, и пальцы его обладателя медленно соскользнули с плеч. Спустя некоторое время опустошённый взгляд сфокусировался на одежде, что бросили ему на колени. - Переоденься, и приходи в себя. Рваные кеды с тихим стуком, словно тиканье часов, удалялись к двери, но прежде чем покинули эту комнату, вжались в ковёр от тихого, дрожащего, охрипшего голоса- - у тебя… есть…. бинт…… /Глэм/ не смог выудить из себя даже вопросительную интонацию, слова целиком забрали его последние силы. - Оооо боже чувак, да ты… я…. я.. есть конечно, сейчас-сейчас, я- шатен быстро затараторил, тут же кинувшись к шаткому и скрипучему подобию комода, что стоял слева от кровати и выудил от туда белоснежный бинт. - можешь…….. .. …. .. . . - да-да-да, что-то ещё нужно? - тон снова фальшивил. - ……. - да..? - …. выйти…………. - оооой, извини-извини, ухожу, уже ушёл!! - дверь наскоро захлопнулась, породив целую плеяду звуков за собой, а дрожащий блондин, еле встав на ноги, принялся воспроизводить попытки стянуть с себя ледяную, облепившую тело одежду. Ватные ноги не выдержали и согнулись, уронив своего обладателя на колени, когда тот принялся сматывать с руки старый бинт. Холодный, пропитанный грязью и кровью, от его вида воротило, выворачивало, и он согнулся напополам, ударившись звенящей головой об пол. Не глядя, кончиками пальцев, он закончил /это/ и в спешке засунул бинт в карман, лишь бы только /его/ не видеть. Но его ждало нечто гораздо более ужасное и неутешительное. Надвигался шторм. Его сломанные парус и мачта не были к такому готовы, а гнутый и вжатый в пол корпус - тем более. Он медленно расправил плечи и поднялся, шатаясь. Битые дрожью пальцы не слушались, и ему удалось схватить чистый бинт только с 5-ой попытки. Горло не пропускало подступающий воздух, лишь горькое и опьяняющее чувство тошноты. Пересиливая себя, свою дрожь, свои слёзы, что готовы были в любую секунду начать нескончаемую гонку, свою раскалывающуюся голову, всего себя, от макушки до кончиков пальцев на ногах, он впился взглядом в левое запястье. -Курок приставленного ко лбу пистолета щёлкнул, выстрел пронзил его голову.- Уродливые. Уродливые белёсые, розоватые, блестяще-красные, лиловые, бурые и алые, застывающие в свете лампы, словно желе, цепляющиеся за его жизнь своими корнями, словно сорняки, вдоль и поперёк - шрамы и синяки. Его живот скрутило, в глазах потемнело, и он завалился на бок, но удержался, не давая себе упасть. Не отводя взгляда, сквозь пелену рыданий, всхлипываний, всей ненависти к отцу и себе, он медленно обматывал руку белёсой тканью. По голове колотила каждая фраза, каждое слово, что он слышал от него каждый день, начиная с того самого, когда он впервые ошибся и в его детских невинных глазах мелькнула линейка и разъяренное лицо. Он точно не мог сказать, когда кончился бинт, - он /ничего/ не видел - но он точно мог сказать, что никогда так больно не ударялся головой о деревянный шкаф. И что раньше он плакал значительно меньше, и не так громко. И что подавить свои истерики раньше было проще. И то, что его левая рука больше /никогда/ не будет изуродованна хоть ещё одним ударом. Он не позволит. /стук-стук/ - Я….. Могу зайти…….? Утерев слёзы и крепко схватившись за кровать, он постарался встать. Его грудь не успевала вдыхать и выдыхать, это происходило как-то одновременно, и его это не устраивало. Перед лицом замелькали размытые пятна, и вдохнув побольше-или выдохнув?-он тихо обронил еле слышное- - …..да………… Дверь открылась необычайно тихо, и тот, кто её отворил, тоже вошёл необычайно тихо. - Ооо господи, Глэм, вставай скорее!! - тёплая ладонь взяла его за пальцы, скрепив себя и их в виде «замка», и осторожно потянула вверх, усаживая на кровать. Он был разбит, и единственное, что перекрывало чувство своей ничтожности сейчас, это заражающее тепло, медленно пробирающееся под кожу. - Ты как? Лучше…? … - немного………. - Слушай, я знаю, и вижу, как ты сейчас измотан, как тебя тяжело морально и физически, как ужасно ты себя чувствуешь, но…… ……… Ты… Не хотел бы…… Обсудить /кое-что/..? Это было самое твёрдое и жёсткое, и в то же время самое неуверенное и умоляющее- - Нет. - которое он когда-либо говорил. У него получилось отделить вдох от выдоха, и выпустив из груди последнее, подавляя дрожь и мурашки по всему телу, он взглянул прямо в /его/ карие глаза, жалобно настаивая на молчании по этому /кое-чему/. Он знал, что когда-нибудь проколется, эта тема, как тонкий лёд, треснет под весом его страданий и он взвоет на коленях, моля о помощи, но сейчас он не был готов. - Хорошо ..- тихо обронил Чес, заглядываясь в измотанное лицо напротив себя -.. Тебе нужно поспать, а то в твои мешки под глазами уже скоро мамка моя будет влезать - он не выдержал, и прыснул со смеху. Это заставило уголки губ Глэма дрогнуть и слегка изогнуться, но ненадолго. - Давай, ложись - вытерев слезинки и отсмеявшись бросил шатен. Ухватившись за край простыни, и чуть пошатнувшись, адресат этих слов встал и сделал пару довольно смелых шагов в сторону ковра, пока позади не донеслось- - Глэм..? /его парализовало/ - Эй, ты чего? - его развернули, он даже не понял как. Глаза скатились в пол. Из сжавшегося горла тишина терзающим пинком в грудь выбила хриплое- - это .твоя. кровать………. - Так. Глэм. Ты сейчас -формально- мой гость. Поэтому я обяза- - это .твоя. кровать….- упёрто перебил его -формальный- гость. - Ты издеваешься надо мн- - .это. твоя. кровать.. - Г Л Э М ! - прогремело прямо в лицо горячим дыханием - Сейчас .ты. у .меня. дома, поэтому, будь добр соблюдать .мои. правила! /он замолчал, снова упёршись взглядом в рваные кеды и не смея разинуть рта/. Тугая струя воздуха из дырки на месте отсутствующего зуба Чеса взмела его пряди и осторожно опустила назад. Глэм закрыл глаза. Знакомая ладонь легонько хлопнула его по плечу-будто боясь сломать-и приобняла за лопатки. Одурманивающий запах пота, дешевого дезодоранта, ароматных свечей-от которых кружиться голова-и чего-то едко спиртного ударила в ноздри- - Одну ночь. . . . - ………..только. .одну…….. - неслышно выдохнул блондин, осторожно отстраняясь.