жемчужный взор

feeling good — michael buble

это конец. кавеху точно конец. черт возьми, это его последний шанс. каждый из прошлых сотни свиданий прошли просто отвратительно: ему попадались либо подозрительные старые алкоголики, которым нужна была молодая плоть в постели и новые ощущения, либо подозрительные молодые мошенницы, в глазах которых так и читалось «я заберу у тебя компанию». кавех выходит в своем самом лучшем костюме, в самой чистой обуви, в самых красивых жемчужных серьгах, с самой лучшей прической: над его внешним видом пришлось горбатиться целых 4 часа! это вам не шутки. и сегодня вечером кавех точно шутить не намерен. перед красивым, высоким, темным и роскошным рестораном останавливается бентли. кавех сейчас сгорит в прямом смысле этого выражения. почему кондиционер был отключен? чем вообще занимаются создатели? раздраженный, поссорившись с водителем из-за несчастного кондиционера, он выходит из машины и нервно вдыхает прохладный воздух. позднее лето. скоро придется уезжать на учебу. снова. до этого времени он обязан жениться или выйти замуж, иначе никакой хорошей жизни в будущем ему не видать. до конца своих грустных и скучных дней. официанты здесь галантные, шеф-повар — хороший знакомый кавеха (не семьи, а именно кавеха!), да и сами повара готовят не хуже. он буквально привел незнакомого человека в свое любимое заведение на свидание вслепую. «я, должно быть, сошел с ума окончательно» — кавех ерошит собственную укладку, не в силах сдерживать свое нетерпение и возмущение. настроение у него и вправду отвратительное. его будущий избранник опаздывает! это где вообще видано? разве приглашенные обычно не приходят раньше? это же правило хорошего тона! ни вещей, ни предупреждения, ни… — ты опоздал. — человек за столиком у окна выключает планшет, вздыхая. — на десять минут и 18 секунд. а. — прошу прощения… пробки. — кавех смущенно садится, прося официанта подать ему как обычно. гость напротив же не просит ничего тяжелого: всего лишь бокал белого вина и салат с креветками. видимо, задерживаться здесь не собирается. придя в себя, осмотрев весь дизайн помещения и вид за панорамным окном от неловкого молчания, кавех решается посмотреть напротив. все это время гость сидел и смотрел на него, осматривая и анализируя его с головы до ног. «он холодно-красив» — подмечает кавех, отводя взгляд от чужого, пристального и неуютного. действительно. короткие пепельного цвета волосы с зеленой прядью немного выбивались из общего, холодного и сдержанного вида, но подчеркивали изюминку мужчины: он не из простых. да и костюм, который создал близкий друг кавеха, сидел на нем просто идеально. его пропорции, слегка расстегнутая белая рубашка, часы на левой руке и усталые, зелёные глаза — само совершенство. о боги. кажется, перед кавехом самый красивый из всего пантеона богов. — я кавех. — спустя десять минут ожидания, решается он. улыбаясь, не сдерживая себя, он протягивает руку для рукопожатия. — аль-хайтам. — нерешительно, но все же с неким азартом, мужчина пожимает руку кавеху. видимо, «такие» штучки, как кавех, ему еще не встречались. но и на этом тоже хорошо начать. играть с огнем интереснее, чем с текучей водой. — у тебя хорошее имя. приятное. — коротко поясняет кавех, отпивая воды из стакана. ага, имя. конечно. делает вид, что его заинтересовало имя. — почему ты позвал именно меня на эту встречу? — такие люди, как парень, будучи наследниками, не так просты. он так думает. ему хочется так думать. — ты выделялся среди других кандидатов тем, что о тебе ничего нет. разве не интересно узнать человека и сделать о нем собственные выводы, чем заведомо знать о нем абсолютно все? — разве с другими ты не делаешь собственных выводов? — хайтам мягко перешел на «ты» и кавех, кажется, чувствует себя так намного комфортнее. это радует. — они как открытая книга. с ними не то что неинтересно, с ними скучно. они ничем не отличаются от пары предложений, которые я прочитал на бумаге. он явно не самый очевидный и понятный человек, этот кавех. но от этого веселее. кавех приятно тянет, располагает к себе, от этого внизу что-то сжимается. наверное, прямо сейчас у хайтама горят щеки. — а ты? — кавех продолжает, нервно трогая собственные уши с серьгами. — думаешь, подходишь под описание «загадочного интересного человека?» — подхожу. и даже больше. — почему? — потому что твои серьги от последней коллекции прада, ты не любишь рамки, поэтому носишь более открытую одежду, чем принято. твои ботинки начищены до блеска — ты чистоплотный и ответственный, но явно не ценишь время и труд других людей. ты взъерошил всю свою укладку и опоздал на десять минут. кавех берет свои слова обратно. он противный. вредный и противный. но это не отменяет факта, что при таком раскладе ему становится неуютно от него. напротив, так даже лучше, наверное. обычно такие сдержанные, взрослые люди — самые страстные возлюбленные. хаха. и не только возлюбленные. — не скажу, что ты самая приятная личность на всем белом свете или из тех ста человек до тебя, но с тобой хотя бы не хочется схватить все свои вещи и поскорее уехать домой. — взаимно. хаха. он выводит кавеха из себя. они трапезничали в тишине, иногда переговариваясь о том, о сём. аль-хайтам часто задавал вопросы по поводу ощущений от работы в компании, бремени наследника, высоких требований и ожиданий. по поводу жизни, учебы, интересов, моря и чистого ночного неба. кажется, ему было действительно интересно. а от этого и кавеху приятно — потому что мужчина не спрашивал о том, где он живет и, вроде как, не спрашивал о заработной плате. как все до него. от этого в груди разливалось прекрасное чувство. они выпили чуть-чуть. потом еще немного. наконец они вдвоем добили третью бутылку белого сухого за приятным разговором о том, как иногда становится душно в мегаполисе, как надоедают одинаковые люди, как будто их всех клепали на одном заводе. как роботов. или как андроидов из любимой игры кавеха. они вдвоем успели обсудить финансы, любимую еду, вещи друг друга и, кажется, совсем немного затронули тему отношений. чуть-чуть. — … они все хотели меня в постель! это где вообще видано? разве все люди приходят на свидания вслепую ради того, чтобы просто удовлетворить животное желание размножаться и получать от этого удовольствие? — возмущению кавеха под градусом не было предела. он видел, как серьезно аль-хайтам выслушивает его и кивает головой, и от этого все внутри разгоралось еще сильнее. — неужели я кажусь настолько простым? — вовсе нет. может, слегка легкомысленным и ветреным. или сердцеедом. но уж точно не простаком. — хайтам говорит это на абсолютном серьезе, отчего оба замолкают ненадолго. приятно. искренние слова всегда приятны. от такого честного человека — ещё приятнее. — а ты… как сам? что с отношениями? — кавех доливает вино только себе, думая, что если что — возьмёт эту бутылку с собой. с ними, точнее. без хайтама он уходить не собирается и не собирался. даже если они будут фиктивными любовниками. — почти то же самое, что у тебя. — хайтам, кажется, тоже настроен серьезно на его счет, рукой прося официантов подать им бутылку вина и счет. — они все одинаковые и хотели от меня двух. — двух? — переспрашивает кавех. — эмоций и денег. денег они, может, и получили, зато эмоций — нисколько. — было видно, что аль-хайтам этим гордится. даже больше, чем ожидалось. он не выглядел слишком богатым. ухоженным, опрятным — да, но уж точно не богатым. не как кавех, который полностью растрепал всю прическу и убрал жемчужные серьги в карман (в карман же?), потому что уши устали. он не чопорный. совсем обычный. загадочный. красивый, как аполлон. остроумный. вредный, но приятный. с хорошим телосложением. с яркими серыми глазами. с бледной фарфоровой кожей. с грубоватыми, тонкими, темного оттенка губами. притягательный. внеземной. совсем обычный? под градусом кавеха повернуло явно немного не туда. он встаёт из-за стола. это же делает хайтам, оплачивая весь их ужин картой, захватывая чужой светлый пиджак со стула. господи, как же стыдно. хайтам точно видел и чувствовал, какое напряженное молчание повисло между ними после фразы про деньги и эмоции. и куда именно засмотрелся кавех. хайтам слишком умный, чтобы это не заметить. — ты поедешь домой? мне не нужно тебя провожать? — он накидывает на чужие плечи тот самый пиджак. на улице почти так же душно, как и в помещении. или как в машине, на которой приехал в ресторан кавех. ужасное удушающее чувство. но все же чуть-чуть лучше, чем весь тот спектр неловких и ярких эмоций, которые испытал кавех. — я в жизни больше не сяду в ту машину. — он держится за голову, вспоминая, как душно и жарко было в машине даже прохладным вечером. да и сегодняшний водитель его семьи, кажется, тоже был не в духе, начав препираться с ним. день не задался, но его легко исправил ужин с хайтамом. вот как, оказывается, бывает. даже интересные люди бывают. как хайтам. холодные и интересные. как магнит к себе тянут. и день исправляют легко… как по щелчку пальцев. магия. — у тебя есть машина? я не поеду в… той. — кавех неловко чешет затылок, придерживая другой рукой пиджак. — она сломалась? — водитель в ней сломался. совсем не умеет ездить и машину не знает. что и где — не знает. препирался. я беспредельно возмущён. — понял. пошли. — отрезал хайтам и пошел вперед быстрым шагом. о господи. это та же самая бентли. бентли, на которой приехал сюда кавех, была красной, а эта — черная. подчеркивает холодность хозяина тачки. но в ней не работает кондиционер! не работает же? — садись. обижать хайтама не хотелось от слова совсем — парень и сам не понимал, почему так. не требуя ничего, он не услышал никаких требований в свою сторону. впервые так. приятно и непонятно. хайтам закрыл за своим новым другом дверь и обошел машину, сев за руль. на улице было душно, да и сама машина на парковке явно еще была при жарком солнце.

cherry flavoured — the neighbourhood

они поехали по городу. общались, знакомились заново друг с другом: наконец-то узнали, что хайтам чуть старше кавеха, и что его хобби — книги. а хайтам узнал, что у кавеха нездоровая любовь к кофе. мысленно пообещал себе, что обязательно купит ему самое вкусный или, хотя бы, будет поддерживать его любовь, пробуя новые виды этой гадости. к кавеху тянуло нещадно. щемило где-то под сердцем, что-то шептало ему на ухо и громко отзывалось в голове. «это он». он? тот самый, кого хотелось видеть только счастливым? ради кого он проделал такой огромный путь по всему миру, встречаясь с самыми разными людьми? это он, ради которого хайтам отвергал других, не находя того самого блеска в чужих глазах? к кавеху хотелось относиться по-особенному. нет, не из-за его роскошного вида, который как бы показывал и задавал каверзный вопрос: «сможешь поддерживать эту красоту хотя бы эмоционально?». эмоционально не сможет. и финансово, скорее всего, тоже. вообще не сможет. но будет очень стараться. ради этих блестящих светлых волос, ради его изящных рук, ради его блеска в глазах и на губах — стараться хотелось. даже если кавех признался в самом начале, что хочет от него только фиктивный брак. потому что кавех особенный. даже если преследовал свои цели, даже если сомневался в хайтаме, даже если успел выбесить его за столом в ресторане около 19 раз (хайтам впервые не знает точной цифры) — особенный. — … а это все — владения моей семьи. я очень стараюсь и много работаю, чтобы однажды они цвели под моим присмотром. — вот так. не «они перешли ко мне», не «чтобы я владел ими», «чтобы у меня было много денег», а «чтобы они цвели». такой он человек. глуповатый, красивый, веселый, притягательный. с хорошим вкусом в одежде и отвратительным в юморе. хайтаму становится жарко не от нагретых солнцем сидений, не от духоты в машине: от одного присутствия кавеха, от взглядов на него, даже если кавех совсем-совсем не смотрит на него и почти отвернулся. он влюблен в свое дело и, наверное, вышел бы замуж за архитектуру. хайтам немного завидует ей. обещает самому себе, что отвоюет кавеха у архитектуры. и кофе. или не отвоюет. хайтам нажимает на кнопочку под рулем и кондиционер начинает работать. от этого становится легче даже дышать. больше ничего не душит, только ограничивает. в словах и действиях. кавех резко оборачивается и хлопает глазами. — что? — даже кожей он чувствует этот непонимающий взгляд огромных бордовых глаз. — как ты это сделал? — «это» что? — включил кондиционер. нет, серьезно. я пытался тысячу раз сделать, искал кнопку, почти умирал от жары в салоне и хотел выпрыгнуть в море, — он утрирует. — но не нашел! как ты включил кондиционер??? — самым обычным способом. — хайтам понимает, в чем придирка парня рядом, и почти смеется. — создатель этой машины явно был не в себе… как вообще можно угадать, где она находится? — ну, видимо потому, что я создатель этой машины, я угадал, где находится кнопка включения кондиционера. они останавливаются у берега моря. хайтам спешно выходит из машины, пытаясь не смеяться. кажется, кавеха знатно обдурили. градус ударил хайтаму в голову знатно, ему надо проветриться, иначе он больше не сможет сдерживаться. вообще никогда. кавех буквально выбегает из машины, спотыкается на ровном месте и начинает возмущенно кричать. — ты шутишь? нет, хайтам, скажи что ты шутишь… — в красивой обуви очень неудобно бегать по камням, но именно сейчас кавеха это не волнует. он такой красивый! такой умный! такой обаятельный! и такой вредный, потому что создал такую машину! хотя ему это подходит. вредному человеку — вредная машина… кавех побегает к молчащему хайтаму, пытаясь увидеть его лицо, но мужчина только отворачивается. тогда парень успокаивается и останавливается. — почему ты не сказал? — у богатых много прав, но за ними следуют и обязанности. а у меня железные принципы. — молчать о том, что ты такой же, как я? если не лучше? — кавеху стыдно. — я смотрел на тебя сверху вниз, а ты даже ничего не сказал на этот счет! неужели у тебя совсем нет гордости? — я… — молчи. даже слушать тебя не хочу. — под градусом гнев кавеха скрыть невозможно. он пинает один, второй камень, задумчиво глядя под свои ноги. от нервов все чешется, присутствие хайтама чувствуется еще сильнее. кавех тянется к ушам, пытаясь снять стресс через них. — хайтам… — кавех обеспокоенно зовёт мужчину напротив, позабыв про все возмущения до. это как крик утопающего. — твоих сережек нет? — хайтам приближается. — ты оставил их в ресторане? мне вернутся за ними? кажется, они важны для тебя… такой он. прямолинейный. вежливый. ну, может не всегда вежливый, правда. но на фоне заката, на фоне темного моря — он самый красивый, самый лучший, внимательный, богоподобный человек в мире. наверное, даже во всей вселенной. для кавеха уж точно. — нет, не надо, иначе… еще одно слово и я, кажется, признаюсь тебе в своих самых чистых и искренних чувствах. — кавех больше не может молчать и отворачивается, чувствуя, как сильно краснеют его уши. господи. это невозможно. — хочешь признаться, что ты самый надоедливый человек в моей жизни? — хайтам впервые за вечер смеется и хватает парня напротив за руку, разворачивая. — смотри мне в глаза, кавех. смотри. — я беру свои слова назад. — кавех опускает взгляд в землю. ему неловко, что он так громко и резко позвал мужчину, ещё и по имени, не соблюдая формальностей. от этого всего он начинает нервно рассматривать камни и считать их, как овечек, иначе прямо сейчас сгорит здесь. этот похож на мрамор, а этот — на обсидиан, но с примесями. этот вообще мелкий, как галька, а вот тот… — я в тебя влюбился. с первого взгляда. — говорит хайтам, выдерживая вежливую паузу. смотрит на замершую макушку, старается приблизиться, чтобы эти слова слышал во всем мире только кавех. — и полюбил за вечер. я всегда считал смешным, когда герои в романтических произведениях влюблялись друг в друга резко. получается, теперь я смешной? и еще… задавался вопросом: разве так в жизни бывает? оказывается, бывает. и ещё сильнее бывает. как прямо сейчас. в жизни разное бывает. веселое, грустное, страшное, романтичное. но сейчас это все чувства вместе. все смешалось. у кавеха от счастья блестят глаза, когда он поднимает их на хайтама. он, кажется, тоже влюблен в хайтама: окончательно и бесповоротно. даже если искал фиктивного жениха, даже если думал в самом начале о нем все самое нехорошее и неприятное, даже если признался во всех своих корыстных целях и показался меркантильным дурачком: он влюблен. — я обещаю найти тебе твои серьги и обязательно к ним пару. у всех вещей должна быть пара. — пару? — кавех шепчет, сжимая чужие ладони в своих. все лицо горит, сердце бьется сильно и останавливаться не хочет. чужое он слышит отчётливо тоже: оно бьётся, кажется, ещё сильнее собственного. не останавливается ни на секунду кавех тоже не хочет останавливаться. не сейчас. не в этой жизни. не рядом с хайтамом. хайтам наклоняется ближе и поддерживает этот тихий разговор, ухмыляясь, всматриваясь в чужие глаза: они так близко. кавех тоже очень близко. непозволительно близко. — пару. обручальное кольцо. и кавех горит в нем окончательно.