мой хороший пёсик

день близился к вечеру. виктор как обычно возвращался в свою комнату после очередного матча. смотря лишь себе под ноги, гранц открыл дверь, оставляя ее захлопнуться самостоятельно. пройдя глубже, удобно устроился на своей кровати, наконец поднимая взгляд и осматривая комнату во мраке сумерек, юноша заметил письмо на прикроватной тумбе. виктор любил доставлять письма, но ещё больше любил когда их пишут ему. идеально сложенный конверт, пахнущий горьким кофе и медикаментами, прямо как… эзоп? да, письмо действительно было от эзопа. в последнее время они достаточно хорошо сблизились, и карл показался почтальону не настолько жутким и отстранненым от мира сего человеком, каким он является в представлении большинства жителей поместья. в какой-то мере от спокойствия мужчины исходило умиротворение. даже в кромешной тишине они чувствовали себя очень комфортно. письмо являлось приглашением, в нем бальзамзировщик звал виктора виктора в свою комнату. гранц не часто бывал у него, от силы пару раз и то, все те встречи гранц, в основном, просто наблюдал за работой карла. тем не менее юношу все устраивало. добравшись до нужной комнаты, почтальон потоптался на месте, похожие на вечность, секунд тридцать, прежде чем тихо постучать два раза в дверь. она же в свою очередь сразу же открылась. ее открыли. в проходе стоял эзоп, элегантно приглашая почтальона в комнату. — заходи, — карл всегда был не разговорчив, но его голос не был угрожающим или менее того каким-то серьезным. гранц прошёл в комнату, как дверь сразу же закрыли. виктор взял стул, который обычно он выдвигал чтобы наблюдать за работой и сел, плотно сомкнув ноги и положив на них свои кулачки. он с невероятно наивной улыбкой смотрел на эзопа, ожидая дальнейших его действий. комната выглядела жутко: тёмные стены, завешаные шторами окна, украшенный жёлтыми цветами, запах которых можно почувствовать, как только заходишь в зал, пустой гроб на столе посреди комнаты, и только небольшая лампа давала хоть какой-то свет. но виктор верил эзопу, так что ему было даже интересно провести свое время в такой атмосфере и он совсем не боялся этого места, а уж тем более самого бальзамзировщика. карл заметил выжидающий взгляд почтальона, спросил вопросительно приподнимая одну бровь, дабы показать эмоцию. — не хочешь травяной чай? — поинтересовался карл. виктор в свою очередь быстро закивал, соглашаюсь на чашечку ароматного чая. эзоп ушёл на кухню и появился почти мгновенно. он готовится к приходу почтальона. ставя красивый расписаный поднос на небольшой столик, он сел напротив гранца. чаепитие прошло в тишине, но эзоп все время напоминал о себе внимательным взглядом в сторону виктора, от чего тот, смущаясь прятал глаза, не позволяя себе посмотреть на эзопа в ответ. на это карл расплывался в легкой улыбке, что даже через маску было видно очертания его губ. чай закончился и виктор лёгким наклоном головы поблагодарил эзопа. собираясь смотреть на его работу, он снова сомкнул ноги, положив на них раскрытые ладони. бальзамзировщик встал со своего места, обошёл гранца несколько раз, останавливаясь перед ним. — ты такой чудесный, виктор. — положив свои руки на ладони почтальона и сжав их, сказал эзоп, глядя прямо в глаза, почти незаметная усмехаясь. карл вновь отходит и останавливается за спиной виктора, осторожно, словно гранц нечто очень хрупкое и драгоценное кладёт руки ему на плечи, аккуратно ведя их ниже, скрепляя свои руки в замок в районе груди и кладя голову на плечо. — виктор… знаешь, а ведь в последнее время мы стали так близки, — шепчет в ухо бальзамзировщик, выдерживая долгие паузы, — я бы хотел стать ещё ближе с тобой… что скажешь насчёт этого? все это время глаза виктора следили за каждым действием карла, с интересом разглядывая его самого, и наконец поддерживая зрительный контакт. сердце замирает, а здравый рассудок растекается в лужицу под прикосновениями и шёпотом бальзамзировщика. виктор явно не ожидал такого, но сказать, что гранц не чувствовал ничего к карлу — нельзя. почтальона привлекало спокойствие и умиротворение исходящее от бальзамировщика, он с нетерпением ждал каждой их встречи, проведенную чаще всего в абсолютно тишине. только виктор и эзоп. было в этом что-то интимное и такое желанное, что хотелось чувствовать постоянно. гранц, который с неподдельным интересом разглядывал каждое движение мужчины, и карл — четко выполняющий свою работу, довольствующийся молчаливой компанией почтальона. как же близки они были, их связь не такая как у остальных. они особенные. кто бы ещё смог понять эзопа? никто, виктор идеален. тепло карла успокаивало и недолго подумав, гранц слегка кивнул головой, будто сам не верит в свои же действия. бальзамировщик улыбнулся, что можно было заметить даже через маску. виктор почувствовал холод и пустоту — эзоп отошёл от него. мужчина слышал, как он перебирался в шкафу, что-то доставая, но не находя в себе силы повернутся и посмотреть что же он делает, продолжал смирно сидеть на стуле. наконец шум прекратился, и почтальон почувствовал прикосновение на своей шеи. щелчок. виктор тут же посмотрел вниз, увидев ярко-красный кожаный ошейник с именем «виктор». эзоп тут же прильнул обратно к почтальону, приобнимая со спины. он потихоньку гладил его по голове, проговаривая в самое ухо: — виктор… ты мне всегда напоминал пёсика… такого милого и очень маленького, даже хрупкого… лицо гранца залилось краской. сердце бешено стучало, затмевая разум напрочь. его рука скользнула по ошейнику, застывая там же. карл заметив это, поспешил успокоить почтальона: — ох, милый милый виктор, не стоит волноваться, ты ведь знаешь, я не причиню тебе вреда, — поглаживая от шеи до плечей шептал он, — тем более я люблю своих питомцев. последняя фраза будто бы кольнула почтальона, но это покалывание было как нечто запретное и желанное, нежели болезненное. на удивление виктора ему все нравилось. если бы его не устраивало это, он бы ушел, ведь так? но он продолжает спокойно сидеть. наконец успокоившись, гранц медленно повернул голову в сторону эзопа, прикрывая глаза и мягко улыбаясь. он согласился. их лица находились так близко, что можно было почувствовать теплоту дыхания карла. эзоп чмокнул виктора в щеку, затем стянул маску на подбородок и приблизился, едва касаясь губ, спрашивая разрешение на поцелуй, пока почтальон сам не прильнул к губам. лёгкий поцелуй, но как же нежен был бальзамзировщик со своим песиком. окончательно отложив маску на тумбу, он повернулся к гранцу. — думаю, нам стоит перебраться в более удобное место. — недолго рассматривая виктора, сказал эзоп. взяв того за руку, они перешли в спальню бальзамзировщика. аккуратно усаживая гранца на большое мягкое кресло, карл вновь ушёл, ничего не объяснив. почтальон с интересом рассматривал комнату, в ней было так же темно, как и в кабинете эзопа. виктор поймал себя на мысли, насколько бальзамзировщик чарующая личность. запах лекарств, исходящий от него, а ещё он был так близко к смерти. это заставило гранца сжаться. эзоп вернулся, в руках его было что-то, что виктор не мог разглядеть из-за абсолютной темноты. бальзамзировщик положил на прикроватную тумбу это «что-то». включая торшер, повернулся к гранцу: — хм… с чего бы нам начать, виктор, — закатывая длинные рукава рубашки, задумчиво произнёс эзоп. сразу после этого рубашка гранца стала потихоньку растегиваться под чужими руками, от чего тот стыдливо отвёл взгляд в сторону. -посмотри на меня, — шёпотом, — умница, вот так. не отводи взгляд, я хочу видеть тебя. эзоп бесстыдно касался сосков виктора, слегка покусывая и сразу же целуя их, вздохи стали более дрожащими и громкими. — ты такой хороший мальчик, мой милый виктор, — шептал бальзамзировщик в шею почтальона, пока оставлял на ней метки и поцелуи, от чего гранц шумно выдыхал, щекоча дыханием ухо эзопа, который от этого лишь мягко посмеивался в шею. эзоп полностью исследовал тело почтальона, бесстыдно лаская нежную кожу во всех дозволенных местах. виктор и подумать не мог, что он способен на подобное. всегда отстранённый бальзамировщик, не разговорчивый и не контактирующий ни с кем, сейчас перед ним развратно прикасается к хрустально хрупкому телу. руки карла потихоньку переместились на бедра парня. ловкими движениями он снял с гранца штаны, в то время как у самого почтальона чуть ли сердце из груди не выпрыгивало. оставив виктора в одном лишь белье, мужчина нежно погладил внутреннюю сторону бедра, и отстранившись проговорил: — будь так добр, сними их с себя сам, — бальзамировщик подошёл к тумбочке. возвращаясь обратно к своему песику, тот уже послушно стоял, прикрывая обеими руками свой пах и смущённо отворачивая взгляд куда-то в сторону. — не стоит, — мягко прошептал эзоп, нежно поглаживая и убирая руку, — тебе не нужно меня стесняться. голос его звучал до неприличия ласково и изящно, будто бы убаюкивающе. вылив смазку себе на пальцы, он аккуратно обвил одной рукой виктора со спины, дабы не запачкать своего питомца, направляя вторую руку к заднице почтальона. тот же в свою очередь тихо хныкал, ухватываясь за одежду карла, в попытках устоять на дрожащих ногах. нежными касаниями мужчина мучительно долго ласкал тело, растягивая отверстие. когда почтальон наконец был готов, бальзамировщик осторожно ввел пушистый собачий хвостик. около уха послышался писк, медленно переходящий в протяжный жалобный стон. оторвавшись от своего питомца, карл лукаво улыбнулся. нельзя сказать забавлял ли его вид виктора или наоборот нравился ему. эзоп осторожно застегнул поводок на ошейнике виктора: — на четвереньки. от мягкого, почти плюшевого шёпота не осталось и следа. на этот раз голос прозвучал намного жёстче, гранц вздрогнул от неожиданности, вжимаясь в кресло. пара секунд потупленного взгляда, направленного на эзопа в надежде найти что-то в его лице, и виктор неуверенно встает на колени, оперевшись на кулачки, и отводя глаза вниз. бальзамзировщик лишь наматал часть ошейника себе на ладонь, потрепав после по волосам парня. отойдя немного от почтальона и замечая, что тот не идёт за ним, сказал: — чего же ты ждёшь, виктор? хорошие пёсики всегда следуют за своими хозяевами. гранц неуверенно пошёл за эзопом, безумно смущаясь от происходящего. карл привёл парня в свой кабинет. пока эзоп искал что-то в ящике стола, до него доносился тихий скулеж виктора. инородный предмет приятно тянул внизу живота, но проводить с ним столько времени было тяжеловато. бальзамзировщик на это лишь усмехнулся, усаживаясь на корточки перед гранцем, нежным шёпотом произнёс, параллельно поглаживая того по волосам: — потерпи немного, милый. ты же хороший мальчик, верно? снова вернулся ко столу. наконец найдя то, что эзоп так усердно искал, мужчина повёл виктора назад в спальню. вновь положил на прикроватную тумбочку свою находку, карл уселся на кровать, притягивая к себе почтальона и заключая того в крепкие, но очень нежные и аккуратные, будто хрустального почтальона это может сломать, объятия. — молодец, виктор, ты отлично справился, -положив подбородок на макушку гранца и потрепав того за волосы, похвалил эзоп. гранц отвечал взаимностью, чувствуя тепло, исходящее от тела бальзамзировщика и холод его рук, от чего мурашки пробегали по всему телу. парень немного отсранился, выжидающе посмотрел на эзопа. — ох, так ты уже готов. с этими словами карл подхватывает виктора и вот они оба лежат на кровати. бальзамзировщик оказывается снизу, чмокая гранца. — чего же ты хочешь, м, виктор? -словно издеваясь над почтальоном, спросил эзоп. вопрос ввел в ступор и без того смущённого от всего процесса виктора. хотелось провалиться под землю от стыда, он сам не верил в то, что сейчас происходит, и какую позицию занимает. но с эзопом ему было так хорошо так спокойно, что гранц уже начал думать, что карл — единственный человек, кто сможет его понять. ведь признаваясь себе самому, виктору нравилось то, что сейчас происходит. кому ещё понравится такое унизительное положение? кто ещё сможет его принять таким? с этими мыслями он сжал свои кулачки на теле бальзамзировщика. дрожащими руками почтальон потянулся за застёжку костюма, аккуратно расстегивая, прильнул к торсу хозяина. прикасаясь мордочкой к голой коже, виктор потерся о нее щекой, будто бы искал ласку. эзоп понял это мгновенно, и конечно же как хороший хозяин, который любит и заботится о своем питомце, дал ему то, в чем гранц нуждался. рука карла мягко легла на макушку парня, нежно проводя по волосам и спускаясь до щеки. почтальон же переключился на теплую руку, потеревшись об нее, он смущённо посмотрел на мужчину. нерешительно виктор направился к груди бальзамировщика, по-котячьи он стал лизать сосок, прицеловывая кожу вокруг. но гранц не имел в подобном опыта, поэтому его действия были слегка неуклюжими. он смотрел на хозяина, будто бы спрашивая: «все хорошо? я правильно делаю?». эзоп понимает чего хочет его пёсик, мучжина одобрительно кивнул и погладил макушку. прикрыв глаза от удовольствия, виктор продолжил, аккуратно спускаться вниз, попутно целуя горячую кожу. спускаясь к паху, он неуверенно начал расстегивать штаны. лицо гранца залилось краской, ему было крайне неловко заниматься чем-то подобным. оголив нижнюю часть, почтальон снова неловко посмотрел на хозяина. бережно парень поцеловал член, проводя языком по основанию, и параллельно продолжая дарить нежные поцелуи по всей длине. взяв в рот наполовину, он осторожно начал двигать головой. ощущения были уж очень непривычные, гранц боялся брать полностью, чтобы не вызвать рвотного рефлекса. виктор был так сильно увлечен этим развратным делом, поднимая зад к верху, он демонстрировал пышный хвостик торчащий из задницы, активно двигая ртом, приносил карлу невероятное удовольствие. эзопу так льстило, что такой милый, такой глупый пёсик, тратящий все силы на то, чтобы показать всю свою любовь к бальзамзировщику сейчас в настолько унизительном положении делает такие грязные вещи. все ради одного карла. держа эту мысль в своей голове, он приподнялся на локтях, нежно поглаживая щеку, набитую его органом, и осторожно убирая слезинку с глаза виктора. всё это сопровождалось постоянной похвалой от карла, иногда почтальону казалось, что «хороший мальчик» — его имя. горячее дыхание гранца обжигало член эзопа, он тонул в удовольствии. ласки виктора заставлили бальзамзировщика излиться прямо в рот парня, тот в свою очередь проглотил, но немного семени все же попало на обувь карла. — ох, виктор, милый, похоже мы немного испачкались. ты же хороший мальчик, убери это. с затуманеным взглядом гранц поднял голову на эзопа. секунда сомнений и он вновь принимает эту унизительно позу, демонстрируя свой пушистый хвост и выгибаясь в спине, словно кошка. эзоп перебирал волосы почтальона, говоря ободрительные «умница», «молодец», в надежде, что виктор будет более раскрепощенным в своих же действиях. закончив, гранц присел на колени, наклонив слегка голову, как бы спрашивая о дальнейших действиях своего хозяина. в голове карла блеснула одна интересная идея. — подожди меня немного, виктор, — сказал бальзамзировщик и потрепал гранца по голове прежде чем выйти из комнаты. эзопа не было совсем недолго. почтальон встретил вошедшего в комнату мужчина легкой улыбкой, но лицо его тут же поменялось на ужас, когда гранц заметил миску с кусочком торта в его руках. карл поставил миску на пол, напротив виктора. — хорошие мальчики же получают свою награду, верно? — лукаво улыбнулся бальзамзировщик, — привстань пожалуйста. пёсик послушался, приподнимая зад от лодыжек, но все ещё оставаясь на коленях. эзоп обошёл виктора, устроивший где-то за спиной. холодная рука хозяина обхватила горячий член гранца, а другая свободная потянулась к соску. бальзамировщик находился так близко с юношей, что можно было уловить сбившееся дыхание гранца и как активно он хватает ртом воздух в надежде, что это поможет. изящными пальцами карл стал играться с органом, проводя от ствола до головки, размазывая смазку по всему члену, а вторая натирала, щипала и оттягивала раскрасневшийся опухший от всех махинаций сосок. почтальон же в свою очередь лишь тихо постанывал, впиваясь ногтями в одежду эзопа, дабы не потерять равновесия от всех тех ласк, которых сейчас получает. вздохи стали тяжелее и громче. гранц на пределе. поняв это, карл пододвинул миску с тортом, и когда виктор излился семя попало прямо на торт. почтальон валился с колен от бессилия, с затуманенными глазами он смотрел на содержимое миски после их шалостей. — умница, виктор, — короткий, но очень нежный поцелуй в щеку, — вот твоя награда, ты заслужил, — эзоп указал глазами на мисочку. как только до виктора дошло то, чего именно хочет карл, он с глазами, полными ужаса и отвращением вновь посмотрел на все это. переведя взгляд на эзопа, виктор искал в нем поддержки и хоть какой-то намёк на то, что это все несерьёзно. но на лице бальзамзировщика было лишь. полное безразличие, будто бы все идёт так, как должно. взгляд начал становиться более приземленным и строгим, эзопу явно были не по душе долгие раздумия его питомца. ему дали еду — он обязан это съесть. виктор даже не знал от чего ему страшнее, от содержимого тарелки или взгляда хозяина. наконец, почтальон решил притронуться к еде, осторожно наклоняясь к тарелке, он лизнул тортик. приятная сладость. гранц начал есть. но сладкий торт и жидкая липкая субстанция со специфическим вкусом — плохое сочетание. по щекам виктора потекли слезы, парень плакал от настолько унизительного положения: он подобно собаке с пушистым хвостиком в заднице, стоит на четвереньках и ест с полу торт с его собственным семенем. насколько грязным виктор себя ощущает. рука эзопа опустилась к торту, набрав на палец немного, он растер по ботинку. — пёсик, тут тоже замаралось, — тыкая ботинком в лицо гранца, проговорил тот. почтальон уже словно под гипнозом, поднял заплаканное лицо и принялся слизывать торт с ботинка, проводя дорожку из сладких слюней, вычищая обувь. сразу же как виктор расправился с ботинком, к его лицу подставили руку, намекая на то, что она также нуждается в уборке. гранц взял бальзамзировщика за кисть и принялся вылизывать ладонь, проводя горячим языком между пальцев, посасывая кончики, и целуя основания. он смог вычистить и ее. с помутненными, полными слез глазами пёсик смотрел на хозяина, ждав похвалу за проделанную работу. карла забавляла вся ситуация, но виду он не подавал, лишь умилился с послушания виктора, даря нежную улыбку. наклонившись к нему, эзоп проговорил: — ты мой хороший, ты замечательно постарался. мой милый виктор, ты самый лучший пёсик, которого я когда либо встречал, — он облизнул щеку почтальона от остатков торта, а вторая рука гладила его по голове, мягко перебирая золотистые волосы. гранц был счастлив. карл улыбается, осматривая завершённую работу, ему нравится видеть парня таким. — иди ко мне, виктор, — властным голосом сказал эзоп, усаживаясь на кровать. от резкой перемены тона вернулась ясность ума и почтальон сглотнул с испуга. присаживаясь рядом с бальзамзировщиком, гранц чувствовал чужие холодные руки на своём теле, помогающие сесть как можно удобнее. — милый милый виктор… я думаю, ты заслужил намного большее, чем просто кусок торта, — последние слова выдыхает прямо в губы напротив. глубокий поцелуй, наполненный страстью и желанием, почтальон чувствовал это. карл, оторвавшись от сладких губ, посмотрел виктору прямо в глаза. несмотря на всю спокойность, жадный, почти животный взгляд серых очей был направлен, казалось, в самую глубокую часть души парня. от этого гранц вжался сильнее в кровать и зажмурился, стараясь не утонуть во взгляде бальзамзировщика. — что я тебе говорил, м, виктор? я же просил не отводить взгляд пока я не позволю, — эзоп наклоняется к самому уху почтальона, обжигая дыханием и параллельно аккуратными движениями доставая пушистый хвостик. бальзамзировщик погладил спину виктора, пересчитав каждый позвонок тонкими ледяными пальцами. карл вытаскивает свой уже мокрый и вставший член. проводит рукой пару раз, закатывая глаза. как же долго он этого ждал. — ты знал, что являешься моим самым любимым питомцем, виктор? скажешь если будет неприятно, ладно? — в горячее нутро гранца входит возбужденный орган. виктор откидывает голову назад, как может, дышит, и отдает себя ощущениям. плавные, но частые движения, руки эзопа, блуждающие по всему телу вводят гранца в настоящую эйфорию. иногда парень почти перестает дышать, делает крохотные, но частые вдохи. сердце колотится как бешеное, в глазах начинает темнеть и все — глазницы, лоб, само горло, виски — начинает ненормально пульсировать от накатывающего возбуждения. по всей комнате слышны звонкие мокрые шлепки. виктор обеими руками держится за одеяло, в пустой надежде сдержать себя, но когда его глаза закатываются сами по себе, а тело все чаще идёт навстречу эзопу, контролировать себя сложно. карл же был рад, что только ему удостоилась честь видеть гранца именно таким. всегда молчаливый застенчивый друг сейчас лежит под ним и тихо мычит, задыхаясь в безумном наслаждении. весь его, целиком и полностью. одна лишь мысль о подобном заставляет бальзамировщика делать все более глубокие толчки. теплая рука ложится на щеку виктора, на что тот сразу же отвечает, поворачиваясь к ней на встречу, чмокнув кисть. эзоп потянулся к гранцу, завязав короткий поцелуй. толчки стали более грубыми, мужчина уже доходил до предела. пёсик понял это и повесил руки на шею, приобнимая карла. бальзамзировщик же в свою очередь взял бедро почтальона, вставляя под более удобным углом, и с каждым толчком вжимал виктора все сильнее в кровать. гранц почувствовал как его заполняет что-то невероято теплое. под стимуляциями своего хозяина кончает и он, закатив глаза глубоко наверх. судорога не утихает, а член все ещё яро пульсирует. эзоп не спешил выходить из питомца, наслаждаясь его беззащитным блаженным видом. горячие выдохи обжигали шею гранца, а маленькие капельки пота стремились упасть на ключицу. тепло. кто бы мог подумать, что в такой мрачной и холодной комнате может быть настолько жарко. полностью удовлетворенный видом виктора, карл решил выйти из него. только вытащив, из отверстия почтальона вытекло горячее семя, но бальзамировщик хороший хозяин. мужчина взял салфетки, и вытерев их обоих, избавляя от всего беспорядка, лег рядом с гранцом. положив руку на живот, он стал потихоньку поглаживать его. ему нравилось видеть виктора таким. заполненный его спермой, выполняющий унизительные приказы с ошейником, который он ему подарил. карл был неимоверно рад, что почтальон разделил с ним этот момент, становясь с эзопом ещё ближе.   уже отойдя от сладкого оргазма, гранц нежно убрал руку бальзамзировщика со своего живота, направляя ее на свою грудь. до этого карл, находящийся до неприличия близко мог довольствоваться лишь звуком, но теперь виктор позволил и почувствовать насколько учащенно билось его сердце. гранц смотрел на бальзамзировщика с глазами, полными нежности и любви, никогда юноша не чувствовал себя так хорошо, как со своим хозяином.   - ох, виктор, милый, иди ко мне, - приглашая в свои объятия сказал эзоп. голова с растрепанными, густыми, но такими мягкими золотистыми, словно солнце волосами, покоилась на его плече, а тонкие изящные руки сжимали спину бальзамзировщика.   - хороший мальчик, виктор, умница. ты был просто замечателен. ты правда хорошо постарался, милый, я люблю тебя, - запуская одну руку в волосы и нежно массируя кожу головы, прошептал карл. вторая поглаживала спину гранца. почтальон довольно прикрыл глаза, наслаждаясь такими лёгкими касаниями мужчины, что каждым новым движением вызывали мурашки, чертовски приятно пробегающих по телу. он в наслаждении замычал, чуть поднимая голову повыше, словно прося чуть больше ласк.   - ты действительно как пёсик, - хихикнув сказал эзоп и начал расцеловывать лицо виктора, не забывая о чувствительной шее.   уставший гранц смущённо улыбнулся прежде, чем уснуть на груди карла.