"Костян, какого ху-"

В кабинете стояла практически полная тишина, изредка прерываемая лишь мерным тиканьем настенных часов и перелистыванием каких-то бумаг. Даже Салехард и Ханты-Мансийск– и те притихли и чуть ли не полулежали за столом, иногда тыкая друг в друга канцелярией. Собрание Уральского округа должно было начаться около 15 минут назад, но из необходимых 6 присутствующих в комнате находилось только 4 человека. В воздухе висело ощутимое напряжение– никто не хотел тратить лишней минуты за обсуждением насущных проблем. Единственным желанием было вернуться обратно в свои регионы и заниматься собственными делами и делами города дальше, но без двух недостающих личностей обсуждение начаться попросту не могло. То, что в кабинете были все, кроме Челябинска и Кургана, не было ни для кого удивлением. Опаздывать на пару минут вошло у друзей в частую практику, со временем превратилось в привычку. Фраза «Мы с Тамарой ходим парой» стала неким жизненным кредо. Всегда если приходил один- тут же, вместе с ним, был и второй. Ни одного раза дела не обстояли иначе. Поначалу Костя старался ругаться и не спускать двоим подобные выходки с рук, но поняв, что все его замечания были бесполезны, потом на это закрыл глаза. Екатеринбург, кто в данный момент и был занят разбором документов, поставил локоть на стол и устало потёр переносицу, прикрывая глаза и шумно выдыхая. Затем взял ручку и резким движением начал выделять что-то на листе, кажется, обводил в круг какие-то цифры. Несостыковки у бухгалтерии по Челябинской области. Ситуация была бы не такой критичной, если бы несостыковка была в паре сотнях, максимум - тысячах. Но в данном случае речь шла о более крупных суммах. В коридоре отдалённо послышался хлопок двери, затем шаги и два мужских голоса. Они что-то бурно обсуждали, всё время перебивая друг друга. Уже вплотную к кабинету раздался громкий хохот, и дверь открылась. -И потом я ему короче такой: “Ну, мужик, ты даёшь конечно”, - усмехнулся Курган, даже не смотря, куда идёт, повернувшись и говоря всё это Челябинску, идущему немного позади. - Так вот, и он потом как начнёт- ой…- Илья осекся на полуслове, когда соизволил, наконец, развернуться и посмотреть на всех остальных в комнате. Тюмень оглядела вошедших с ног до головы и недовольно вздохнула, как и Костя, который теперь уже оторвался от документации, выпрямился и немного размял плечи. -Да че ты встал в проходе, проходи давай, - пробубнил Юра себе под нос и подтолкнул друга в комнату, обходя его, - Всем здрасте, извините, припозднились, - уверенно сказал Татищев, кажется, даже ни капли не сожалея, и плюхнулся на свободный стул рядом с Ураловым, сидящим во главе стола. Курган тоже занял своё место. -В следующий раз опоздаете - придётся урезать вам финансирование, - проговорил Костя, смотря сначала на Илью, затем остановив свой взгляд на Юре, -итак, если все теперь в сборе, можем начинать. Все города поочередно доложили обстановку в своих городах, что Константин слушал не то, чтобы внимательно, поскольку предварительно уже ознакомился со всеми бумагами, но иногда, всё же, в процессе рассказа делал некоторые пометки у себя в блокноте.

***

В конечном итоге всё собрание не заняло более часа, часть которого ушла на ожидание опаздывающих. Пришло время подводить итоги. Надобности собираться всем вместе для обсуждения вопросов отдельных регионов никто не понимал, но приходилось, поскольку подобного собрания федерального округа хотя бы один раз в полтора месяца требовал сам Московский. -Итак, что могу сказать, - резюмировал Константин, - Татьяна, вопросов нет, в целом, как всегда. Только в следующий раз проследите за оформлением отчётов со стороны Саване и Микува, или же, по крайней мере, объясните им еще раз, что и как нужно делать. Есть несоблюдения шрифта и отступов с интервалами. Вы меня поняли? – Тюмень, а вместе с ней и Салехард с Ханты-Мансийском, встрепенувшиеся сразу того, как в обращении услышали свои имена, уверенно закивали. -Так, дальше Томин Илья, - на секунду Костя устремил взгляд в поисках чего-то в блокноте, затем поднял глаза обратно, - в этот раз практически без косяков, но не увидел отчёта от Ростеха по Курганмашзаводу. Если забыл прикрепить- отправляй сразу же после приезда, если не сделал- в срочном порядке требуй бумаги, но чтобы к среде всё было у меня. – Курган ответил что-то по типу простого “Да, понял”. -В целом, на сегодня мы можем с вами закончить, - сказал Уралов, поднимаясь со стула и раздавая всем некоторые новые документы на заполнение, - заполнить и в течение недели выслать мне на почту. Можете идти. Татищев- остаёшься. -Что? да почему я-то, нормально же всё было, - возмутился тот. -Не у меня огромные несовпадения в финансах за последний квартал, уж извини, - сказал и сел обратно за стол.

***

Екатеринбург возвращает на руки стопку бумаг. - Объясни мне, пожалуйста, как из 400 миллионов рублей, выделенных Министерством экологии, в конечном итоге задействовано было менее 200?- Костя устало сложил руки и положил на них подбородок, - Не смотри на меня так, я всё подчеркнул, сам можешь увидеть. Юра поднимает одну бровь, смотря в ответ, и, кажется, абсолютно не понимает, о чём идёт речь. В полном недоумении пододвигает все документы к себе. Просматривает всё основательно, туда-сюда перелистывает, сверяя. Лицо становится всё мрачнее и мрачнее с каждой минутой, парень хмурится. Затем поднимает глаза на Костю, но смотрит будто сквозь, полностью погружённый в свои мысли, и затем опять опускает голову. А Екатеринбург, в свою очередь, продолжает всё так же испытывающе смотреть, очевидно, ожидая хотя бы какого-либо ответа. Челябинск рукой нервно настукивает что-то неразборчивое ручкой по столу. Спустя буквально пару мгновений Татищев с грохотом отодвигается на стуле и стучит двумя руками по столешнице. Ручка отлетает куда-то в сторону.  Было видно, что тот стал максимально раздражён.  Экология области была одной из его нелюбимых тем для обсуждения, этот факт шёл как само собой разумеющееся, так еще и огромные ошибки в документации, по той же самой экологии. О сохранении спокойствия речи идти не могло изначально. -Бля, Катюх, я не понимаю, из-за чего так,- смотрит в ответ. Сотни нервных клеток Екатеринбурга, кажется, испаряются разом. -Как это, «Я не понимаю», в твоём случае это буквально главная тема, которая должна тебя волновать. -Да вот так! Сто процентов опять ебучие чиновники и депутаты по карманам всё растаскали. Я-то что сделать могу, - на этой фразе Юра отвёл взгляд и стал рассматривать лежащие на стеллажах вещи. Переглядки с другом порядком напрягали. - В этом плане ты главный человек, который может оказать влияние на ситуацию. Организуй смену кадров, проведи инспекции. Тебя вообще это хоть каплю волнует? Челябинск потупил взгляд на этот раз куда-то в пол, себе под ноги. Ответа не последовало. С терпением Уралова было покончено. Последовал тяжёлый вздох. -В следующий раз ни при твоём чёрном небе, ни если Аня опять тебе что-то «не так» скажет, ни от Кургана пьяного забрать- не звони. Разбирайся со всем сам, - в голосе не было агрессии, только неизмеримая усталость и некая обречённость. С него хватит. Юра выпрямился. Фразу друга, а, если быть точнее, интонацию, с которой она была сказана, он интерпретировал по-своему. Глаза забегали по лицу напротив, пытаясь найти что-то. -Блять, Костян, да что ты взъелся то так, я понять не могу? – встаёт со стула и разворачивает корпус чуть больше в сторону выхода, кажется, намереваясь уже вот-вот уйти. – Я буквально уже кашляю кровью, я умираю. Думаешь, сотня лямов и экология, от которой осталось одно только грёбанное слово, мне сделает хоть что-то?  Ты заблуждаешься. -Я? Взъелся? Да я прежде всего о тебе забочусь, как ты понять не можешь! Ты думаешь хотя бы о ком-то, когда подобные заявления делаешь? О детях своих, Перми, да даже обо мне, в конце концов. -А, по-твоему, я всю жизнь живу припеваючи без мысли задней, да? Да я нахуй перед тем, как заснуть, каждый день думаю о том, что будет, когда на территории рванёт очередной «Маяк», - после этих слов темноволосый начинает идти к двери. Но Екатеринбург не даёт уйти. Перехватывает за запястье по пути. -Любую ситуацию можно изменить, было бы желание, - смотрит, будто в душу. По коже Челябинска прошёлся холодок. -Да что ты гово- Тот не успевает и возмутиться, как оказывается прижат спиной к стене. Правой рукой Екатеринбург зажимает Татищеву рот, а левой упирается рядом с головой Юры. Чуть наклоняется и приближается близко-близко. «Как по-гейски», выразился бы Челябинск, но, по видимым причинам, не мог открыть рот и сказать хотя бы слова. -Только посмей хотя бы ещё один раз заикнуться о своей смерти, понял?- Костя не проговорил, скорее прошипел фразу. Решительно смотрел прямо в глаза. Взгляд напротив выражал абсолютное недоумение. Екатеринбург словно переклинило. Пришло осознание всей сложившейся ситуации, ведь вот, буквально прямо перед ним, в такой близости, был его любимый человек, только руку протяни. На размышление ушли считанные миллисекунды, здравый смысл ушёл на задний план. Сейчас или никогда. Уралов убирает руку с лица и целует Юру, буквально впиваясь в его губы. Поцелуй не углубляет, страсти, как таковой, даже и не было, только нежность, копившаяся в сердце веками. Ответа не последовало, у Юры, кажется, мир перевернулся с ног на голову, вселенная прекратила своё существование. Он смотрел куда-то перед собой, сквозь друга, не моргая. Костя отстраняется так же быстро, как всё и начал. Внезапно в дверь постучали. Будучи в самом разгаре «спора», двое даже не услышали приближающиеся звуки из коридора. Константин метнул взгляд на часы. Точно, Аня. Девушка, как самая близкая подруга уральских, должна была приехать немного позже окончания собрания, дабы обсудить подписание договора между заводом Поволжья и одним из заводов Урала. По всей видимости, а может и к счастью, Пермь слегка задержалась. -Костя? – девушка быстро отпрянула от резко открывшейся двери и удивлённо захлопала ресницами. Такая молниеносная реакция её смутила. -Ань, прости, ты не вовремя, - весь запыхавшийся, Костя одной рукой настойчиво удерживал что-то за стеной, что было вне зоны видимости Камской, а другой поправлял ворот рубашки. -Ты в порядке? – голос выдал неподдельную тревогу. Аня глазами бегала от лица Кости до его помятого вида, крайне нетипичного для него. Мысли в голове настойчиво твердили, что что-то было явно не так. Костя прикусил губу, на секунду задумался о чём-то и кивнул. -Да, - последовала небольшая заминка. Рука Уралова настойчивее прижимала Татищева за стеной. Юра норовил укусить ладонь, в попытках вырваться, схватился за запястье Кости и пытался отодрать руку того от своего лица, - Слушай, подожди буквально 10 минут, хорошо? И я выйду. Не дождавшись никакого ответа, Костя громко захлопнул дверь. Аня, перед носом которой ее друг только что буквально чуть не сорвал дверь, так и осталась стоять некоторое время неподвижно, глупо смотря в одну точку перед собой. Затем, по всей видимости пришедши в себя, отошла и присела на небольшой диванчик неподалёку. Екатеринбург разворачивается и подпирает спиной дверь, наконец-таки убирая руку. Легонько бьётся головой о дерево. Челябинск пытается привести дыхание в порядок, тяжело дышит. В конце концов делает глубокий вздох, и по кабинету разносится возмущённое «Костян, какого ху-»