A Jersey

             У них был план родов. Что ж, у Гарри был план родов. Луна же, казалось, не была заинтересована в его создании, поэтому он продумал его сам и расклеил по всему дому в надежде, что девушка все же заметит его и прочтет. План состоял в следующем:       ~ У Луны начинаются схватки. (Это ее первые роды, целители и все книги уверяют, что это, вероятно, будет происходить медленно. У них будет достаточно времени, чтобы собраться с мыслями, прежде чем помчаться в больницу Святого Мунго).       ~ Отвести Луну в больницу.       ~ Оставить Тедди с кем-нибудь. Варианты: Гермиона (предпочтительнее), Андромеда (тоже хорошо, но хочет быть с ними в больнице, если это возможно) или Молли (отлично, но она дает ребенку слишком много сладостей, от чего он не может потом уснуть).       ~ Вернуться в больницу.       ~ Держать Луну за руку. Может быть, попрактиковать что-нибудь из дыхательных упражнений, о которых он читал (действительно хорошо срабатывало, когда он практиковал это в особенно напряженный рабочий день).       ~ Луна родила ребенка.       ~ Гарри держит ребенка.       ~ Гарри так сильно плачет, что кто-то должен забрать у него ребенка, чтобы он его не уронил. (Гермиона добавила эту часть, когда пересматривала план для него, но Гарри решил оставить этот пункт, потому что обычно она бывала права).       ~ Познакомить своего прекрасного, совершенного ребенка со всеми своими друзьями.       ~ Вернуться домой и начать свою новую нормальную жизнь.              Да.       Таков был план. И ему не суждено было осуществиться.       Все началось с того, как намазывая джем на тост за завтраком, Луна тихонько воскликнула «О!».       — В чем дело, любимая? — спросил Гарри, протирая очки о пижаму в ожидании пока сварится кофе.       — У меня начались схватки, — ответила Луна, немного расслабляясь, когда ее схватки чуть ослабли. И, откусив кусочек от своего тоста, намазала еще немного джема.       Очки Гарри упали на пол.       — Что? Не может быть! Еще слишком рано!       — Ну, дорогой, не думаю, что ребенок с этим согласен. Не мог бы ты, пожалуйста, попросить Андромеду прийти помочь? О, и Тедди, подбросишь его тоже куда-нибудь? Ему не стоит быть здесь во время всего этого.       Гарри быстро водрузил очки обратно на лицо и открыл кладовку, чтобы взглянуть на один из своих плакатов с планом родов.       — Нет, Луна, сначала у нас… ну, сначала у тебя начнутся роды, но они уже начались, так что теперь мы идем в больницу.       Луна слегка усмехнулась.       — О нет, Гарри, мои схватки слишком частые для путешествия по камину или аппарации.       — Но… но… у тебя не отошли воды и… и слизистая пробка… и план! — все слова из этих дурацких книг перепутались у него в голове.       — Гарри, помни о своем дыхании по Ламазу. Глубокий вдох… — они оба вдохнули. — И долгий выдох, — они выдохнули. — Теперь чувствуешь себя лучше?       — Нет, Луна! Гермиона уехала из страны по работе, и ее портключ сработает только сегодня вечером! Молли и Артур на свидании, которые они устраивают раз в две недели, и я понятия не имею где! Последний вариант — Андромеда, но ты только что сказала, что хочешь, чтобы она была здесь!       Гарри был в панике. Он действительно был в панике. Затем Луна положила руку на живот, наморщила брови и издала низкий гул, давая ему понять, что схватки учащаются, и это в самом деле происходит.       — Ладно! Хорошо. Иди приляг в постель. Я попрошу Андромеду посидеть с тобой, а потом я подброшу Тедди к э-э-э… Малфою. Конечно. Хорошо. Да.       Луна слегка кивнула, ее лицо все еще было скорчено в гримассе.       — Это звучит как прекрасный план, Гарри.       — Правильно! — ответил он. — Да! План. Да, — затем волшебник развернулся и побежал, чтобы схватить Тедди и аппарировать к Малфою.       

***

      Драко не до конца понимал, как оказался в ситуации, когда его маленького кузена просто принесли и сунули ему в руки. Он не был полностью уверен, но у него была довольно неплохая версия. Если судить по панике Поттера, Лавгуд была готова разродиться. Несмотря на то, что они с Асторией были в плохих отношениях уже задолго до родов, он пребывал тогда в такой же панике. Паниковал из-за того, что станет отцом. Паниковал из-за того, благополучно ли все пройдет для его сына. Паниковал из-за Астории, чье здоровье никогда не было хорошим.       Драко взглянул на Тедди, растрепанного, все еще в пижаме и явно очень нервничающего, и выражение его лица смягчилось.       — Ну, похоже, у твоей тети Луны и дяди Гарри появится ребенок, за которым ты будешь присматривать, когда вернешься домой. А сейчас, ты хочешь снова лечь спать или, может, выпить со мной немного чая, пока мы ждем новостей?       Волосы Тедди медленно посветлели, превратившись в малфоевский блонд.       — А можно нам блинчики?       — Да, я думаю, что смогу с этим справиться.       — Круто.       

***

             Когда Гермиона вернулась в свой кабинет, она обнаружила на своем столе спешное послание от Гарри со штампом срочности. Волшебница сорвала едва прикрепленную печать и развернула записку, сердце бешено колотилось, пока она читала то, что, как уже знала, должно было содержаться в письме. Девушка быстро заархивировала свое новое приобретение в соответствии с процедурами Министерства и отправилась к Луне и Гарри.       В доме было пугающе тихо. Гермиона никогда не рожала детей, но была уверена, что к этому процессу прилагались крики или плач. Девушка почувствовала, как холодок пробежал по ее спине. «Возможно, Тедди где-то в соседней комнате, и они наложили Муффлиато из-за него», — подумала она, пытаясь утешить саму себя, и поднялась по лестнице, направляясь прямиком в хозяйскую спальню. Дверь в нее была широко раскрыта, и она мгновение колебалась, прежде чем заглянуть внутрь.       Гарри лежал без сознания рядом с маленькой люлькой, которая стояла на полу, рука его свисала с бортика. Она осторожно подкралась поближе, чтобы взглянуть на ребенка.       — Не обязательно быть такой тихой, Гермиона, — нарушила тишину Луна, ее безмятежный голос так шокировал ведьму, что она чуть не закричала. — Гарри не проснется. Он измотан. Я слышала, что рождение ребенка так влияет на человека.       Гермиона рассмеялась, не веря, что это Гарри потерял сознание после родов. Из люльки донеслось тихое бульканье, и от неожиданности она прикрыла рот рукой.       — О, правда, Гермиона, я уверена, что они не будут возражать, если ты подойдешь. Ну, Офелия могла бы возмутиться, но я не думаю, что Горацио будет против. Он тихий мальчик.       Гермиона застыла, все еще прикрывая рот рукой. Что? А? Внезапно она рванула вперед, пробежав остаток пути к кроватке и заглянула внутрь.       Два маленьких личика уставились на нее в ответ. Оба с темными волосами как у отца, но с серыми глазами матери. Двое младенцев. Двое. Судя по именам, мальчик и девочка, хотя с Луной никто толком не мог быть уверенным.       Она наклонилась и погладила по щечке каждого ребенка, прежде чем снова повернуться к подруге. Она была потной, но в остальном выглядела совершенно нормально. Растрепанные волосы и спокойный взгляд. Именно тогда Гермиона заметила Андромеду, сидящую и улыбающуюся ей.       — О! — воскликнула Гермиона, вспомнив причину, по которой пришла. — Я полагаю, что Тедди у Молли?       Андромеда усмехнулась.       — Нет, дорогая. Тедди с моим племянником. Гарри подкинул его туда сегодня утром.       — С Драко? Ну что ж… Ты сказала, с утра? Полагаю, тогда мне следует пойти за ним. Он может остаться со мной на ночь, Луна, вам всем нужен отдых.       Луна хмыкнула, наблюдая за тем, как Гермиона пытается незаметно поправить прическу.       — Ну, если ты останешься с Драко, не слишком ли будет просить тебя взять Тедди тоже с собой? Как ты сказала, я немного потрепанная сейчас.       Гермиона поперхнулась слюной, а Андромеда разразилась лающим смехом, прежде чем все же заглушить его рукой ради Гермионы.       — Прошу прощения, Луна? — осторожно спросила Гермиона, зная, что подруга не всегда отдавала себе отчет в том, что говорит.       — Ты бы присмотрела за Тедди? Я уверена, что ты могла бы соблазнить Драко, как только Тедди и Скорпиус уснут.       У Гермионы отвисла челюсть. Андромеда чуть ли не плакала, пытаясь сдержать смех.       — С какой стати мне его соблазнять, Луна, я имела в виду, что я бы взяла Тедди погостить к себе, а не Драко, — ответила Гермиона, ее лицо горело от смущения.       — О, да, но это не то, чего ты хочешь. На самом деле, я шокирована, что вы так долго сдерживаетесь, и до сих пор не накинулись друг на друга.       — Луна!       — Я должна согласиться с ней, Гермиона, — сказала Андромеда, откидываясь на спинку стула. — Кажется, вы с моим племянником не можете прожить и недели, не видясь друг с другом.       — Ну, мы только недавно стали друзьями! И мне нравится проводить время со Скорпиусом. И…       — Не нужно мне ничего объяснять, дорогая, — ответила женщина. — Но могу ли я дать тебе совет? Тебе не обязательно заводить дружбу с мужчиной, прежде чем начать с ним встречаться. Ты гриффиндорка. Тебе позволено прыгать головой вперед.       Гермиона фыркнула и вышла из комнаты, намереваясь пройти через камин к Малфою, чтобы забрать Тедди, а затем отправиться прямо к себе домой. Но как только она дошла до камина, девушка развернулась на каблуках и протопала обратно в спальню и села на край кровати.       — Ты не понимаешь, Андромеда. Это не так легко.       — Что в этом сложного? — женщина была полна решимости разобраться с проблемами, которые мешают счастью ее подруги и племянника.       Гермиона посмотрела на нее, как на дурочку.       — Может быть, наше прошлое?       Андромеда кивнула.       — Да, он вел себя непростительно ужасно по отношению к тебе.       — Ну, я бы не назвала это непростительным. Он был без сомнения ужасен, но давно изменился. Он гораздо лучше, чем когда-либо мог быть его отец, будь его воля, Люциус никогда бы не позволил Драко быть таким, какой он сейчас.       — Ну, так в чем же тогда дело?       Гермиона вздохнула.       Луна, с трепетом прикрыв глаза, ответила за нее:       — В этом деле замешан ребенок, Андромеда, — ее голос не выдавал усталости, но глаза оставались закрытыми. Гермиона не была уверена, задремала она или нет.       — Она права, Гермиона? Это потому, что у него есть Скорпиус? — взгляд Андромеды был суров, когда она задавала этот вопрос.       Плечи Гермионы поникли.       — Это так, но не совсем. Мне правда нравится Драко. Правда. Но я люблю Скорпиуса. Я бы не выдержала, если бы хоть как-нибудь причинила ему боль.       — Ты бы никогда не причинила ему вреда, Гермиона. Ты это знаешь. Мы все это знаем. Этот мальчик обожает тебя.       — Я знаю, Андромеда. Но что, если я приглашу Драко на свидание, а ему это будет неинтересно, и тогда я больше не смогу быть рядом? Или что, если, допустим, он все же заинтересован во мне, но у нас ничего не выйдет? Тогда я так же буду вынуждена исчезнуть из жизни Скорпиуса. А я не могу этого сделать. Я знаю, каково это для ребенка.       На этих словах Андромеда встала со своего стула и села рядом с Гермионой, положив руку на плечо девушки.       — Что ты имеешь в виду?       — Мои родители. Они не хотят со мной общаться. Когда я восстановила их воспоминания, они были так злы. Ты не представляешь… Они перестали со мной разговаривать, а я… ну, я думала, что они со временем придут в себя, понимаешь?       — Но этого так и не произошло? — спросила Андромеда.       — Нет, — ответила Гермиона, не замечая, как ее слезы вырвались на свободу. — Нет.       — Мне жаль, дорогая, — прошептала Андромеда. Она понятия не имела, что все так плохо.       — Теперь ты понимаешь, почему я не могу поставить Скорпиуса в такую ситуацию? Я бы никогда не смогла так навредить ребенку.       Андромеда провела пальцами по волосам Гермионы, как она всегда делала с Тонкс, когда та была расстроена, и начала заплетать девушке волосы в косу.       — Гермиона, ты мешаешь людям любить тебя. Но при этом не перестаешь любить их сама. Теперь послушай меня внимательно. Драко — хитрая задница. Самоуверенный, несносный засранец. Но ты правда думаешь, что он когда-нибудь причинил бы боль Скорпиусу?       Гермиона попыталась покачать головой, но Андромеда крепко держала ее косу.       — Нет, он бы никогда…       — Тогда почему ты думаешь, что он бы запретил тебе встречаться с ним, зная, какую боль это могло бы причинить ребенку?       Гермиона вздохнула.       — Ты права, но какое это имеет значение? Он — это он, а я — это я! Каковы шансы, что он испытывает ко мне такие же чувства?       — Каковы шансы, что ты испытываешь к нему такие чувства? — спросила Луна спокойным голосом.       Ладно… шансы казались действительно очень хорошими.