Семь жизней злодейки

Над ее головой сияли звезды. Красный свет слепил глаза. Восходила багряная луна. Легкий туман холодил пальцы. Шея зудела, а воздух не набирался в легкие, но теперь перед ее глазами была не только темнота. «Видимо, то, как я умерла влияет на это» — Селена села, смотря на пол. Под ней плыли тучи, но словно сидя на стекле ноги не касались пушистых облаков. Красная луна ярко светила впереди, как будто подзывая. Селена внезапно подумала, что, видимо, это больше не сон, как она считала. Богиня давала ей шанс вернуться к жизни, отчего прошедшие события приводили ее в ярость. «Неужели какой-то там Граф смеет считать, что может указывать Герцогине,» — Селена сжала кулаки, впиваясь аккуратными ногтями в ладони, — «Я уничтожу все, что тебе дорого. Разрушу все, что у тебя есть, Граф Дефур». Девушка подскочила, щурясь от яркого света перед собой. Луна сверкала, отчего девушка тянулась к ней сильнее. В этот раз она увидела книгу по-новому. На фоне потемневшей обложки золотом сверкала тройная луна. На задней части обложки красовался большой месяц. Стоило ей коснуться книги, как колени подкосились. Она словно снова ничего не видела, пока что-то совершенно иное не показалось перед ее глазами: Ее карета с распахнутыми дверьми, в которую вошли двое мужчин. Она их узнала сразу, статные уверенные в себе, но с бледными лицами, подкошенными горем. У ее ног лежала записка, залитая кровью. Маркиз поднял ее, отчего Селена смогла вчитаться: «Мне очень жаль. Я приказала убить Леди Изабеллу, но лишь после всего поняла, как сильно была не права». Мужчина смял записку и его кулак с треском ударил стену экипажа, отчего та треснула. Герцог Эртель положил руку ему на плечо, глядя на руки девушки. — Здесь что-то не так, Лука. — Он нахмурился, глядя на ее запястья. По две ровные линии красовались на руках, словно гордясь их параллельности, — Ее убили. Селена моргнула, когда услышала эти слова. Она не поверила своим ушам. Видение исчезло, оставив девушку с распахнутой книгой. Под старыми записями золотом красовалось новое: «Ты хочешь начать сначала?» Селена схватила перо, она писала так яростно как могла, отчего перо жалобно трещало и скрипело, но не ломалось: «Я лишу тебя всего, что ты любишь, Дефур» Луна зажглась красным светом, а книга захлопнулась так громко, отчего Селена подумала, что оглохла. Но она услышала щебетание птиц и выдохнула. Девушка посмотрела в зеркало, где ее лицо было таким же, как и прежде, а на шее не осталось следов удушения. Селена никогда не забудет медленно убывающий воздух из легких, тяжесть мужчины, придавливающего ее. Спазмы легких, казалось, все еще были вместе с ней. Ярость переполнила девушку, и она ударила по своему отражению. Злость от бессилия переполняла ее, отчего она била зеркало своими слабыми ручками, пока стекло не разбилось. Осколки вонзились к ней в ладони, потекла кровь. Горничные вбежали на шум и закричали, увидев хозяйку. С полубезумным взглядом, порезанными стеклом руками, она выглядела как разъяренный дьявол. Дворецкий заглянул в комнату и спешно удалился. «За отцом», — подумала Селена. Она посмотрела на испуганных служанок перед собой, выдохнула, потянув на себя разбитое зеркало. Оно упало и разбилось окончательно, отчего мелкие осколки впились и в ноги Селены. — Уберите все это, — Герцогиня сделала знак глазами в сторону месива из стекла и крови, подходя к кровати, — и позовите мне врача. Рука дрожала, пульсирующая боль распространялась по ней. Отец зашел в комнату вместе с врачом. Он смотрел на дочь странно, выпучив глаза. Смотрел на ее руки и ноги в крови. — Что здесь произошло, Селена? — дочь на него даже не взглянула, только следила за действиями лекаря, пока тот доставал стекло из руки. — Все в порядке, отец, — Селена едва слышно зашипела, когда спирт полился ей на руку, но это было даже несравнимо с болью в легких после удушения, — После некоторых снов нужно проснуться. - У юной Герцогини лишь изредка сбивалось дыхании пока ей накладывали швы. В зеленых глазах было спокойствие, она взглянула на отца. Мужчинуколотило, его взгляд был испуганным, глаза бегали. Герцог замялся, он переступал с ноги на ногу, а руками что-то тревожно перебирал на животе. — Доченька, может, ты чего-нибудь хочешь? Что угодно, лишь бы ты больше не просыпалась так… — Он был столь напуган, что Селена хотела его пожалеть, но у нее было лишь одно желание…Селена кивнула, ее голова двигалась плавно, а наскоро забинтованные ручки даже раненными оставались элегантными. — Я хочу одного: разрушить Графство Дефур. - Ее глаза яростно сверкнули, отчего отец сглотнул густую слюну. Его доченька когда-то была самым нежным и добрым ребенком в мире… Могла ли та девочка вырасти и мечтать о чем-то таком? — Селена… Они под охраной храма, отчего мы никогда не сможем разрушить их Графство. Если бы у нас только было Священное Писание, хотя бы двадцатая копия, но даже этого нет, дорогая... Девушка расхохоталась, ее смех звучал словно мед, отчего мужчина даже расслабился и улыбнулся глупой шутке своей дочери. — Отец, — девушка встала, подошла к отцу на расстояние вытянутой руки и в лучах рассветного солнца ее фигура казалась натянутой как струна, — я достану даже одиннадцатую, лишь бы растоптать Винсента Дефур. Холодный пот полился с затылка герцога. Селена взяла с собой четверых крепких слуг. Они отодвинули тяжелый шкаф, хотя его и можно было свернуть. Селена повторила сошествие Богини снова, но ей больше не виделась ее величественность. Мужчины провернули ключ, открыли пыльную комнату. Писание одиноко лежало на том же пьедестале. Но сейчас Селена схватила его торжествующе. Ведь эта книга — путь к ее мести. Изабелла Эртель вновь умерла на своем дне рождения. У Селены от данного известия побежали мурашки по всему телу, она ощутила дежавю. Отчего-то в этот раз Маркиз Бернадот не заявил о ее вине, поэтому Селене не запретили явиться на похороны, но она все равно не сунулась туда, в страхе перед родственниками покойной. В ночь похорон Селена снова поднялась на башню. В окне сияла красная луна, словно кровь. Девушка встала перед окном, прикоснулась рукой к холодному стеклу, смотря вдаль. — Даже луна окрасилась кровью в день прощания с тобой, Изабелла. Селена правда никогда не ненавидела ее. Изабелла была проста, как золотая монета. В ней не было ничего особенного или отличительного. Она была красива и элегантна. При этом она ничем не выделялась из массы других красивых девушек, для которых Изабелла была законодательницей моды. Которые, как Изабелла, не имели амбиций, и были тихи и послушны в своих семьях. Она сливалась с толпой своих копий. Такая же, как и все, даже если впереди. Только Селена могла составить ей конкуренцию. Красивая, статная, дерзкая. На все имеющая свое мнение и свой вкус. Даже мода у нее была своя, особенная. Многие дамы хотели бы следовать за ней, но боялись чужого мнения. «Многие ли честно рыдали на похоронах? Они были искренни, когда смотрели на могилу Изабеллы?» - Селена без конца спрашивала себя. «А плакал бы хоть кто-то из них на ее, Селены похоронах? Или нашлись бы леди, которые со скорбью на лице переняли ее поводья и начали управление светским обществом?» На столе лежало множество приглашений от дам на прием. Селене захотелось выпить, чтобы смешать горечь в груди с горечью на языке от коньяка, чтобы алкоголь разлился по голове, расслабляя, но времени не было. Она была вся в работе, готовилась уничтожить Графа Дефур. Первая копия одиннадцатого Писания лежала на столе, Селена распахнула ее. Она смотрела на аккуратную телячью кожу, выделкой которой занимался лишь один Храм. Они не могли продавать кожу всякому, но если семья Гессер заявит, что они намерены выпускать свои копии Священного Писания, то неизбежно начнется экономическая война. Если бы графство Дефур было не в состоянии выпускать книги некоторое время, то копии более раннего пересказа Писания могли бы занять рынок, выжав Графство… Но как добиться этого? Селена провела тяжелую ночь, работая над планом. Тонкая кожаная папка, в которой аккуратно лежала бумага. Темные круги проступали под глазами девушки, но она была до того довольна результатом, что посеревшее лицо даже не казалась чем-то важным. «Я умерла дважды, будь я проклята, если будузависима от своей внешности дальше.» Она улыбалась, глядя на плотную кожу папки, обшитую темными нитками.Селена зашла в кабинет отца, она выглядела потрепанной, но ее глаза сияли ярче, чем когда-либо. — Доброе утро, отец, — девушка села на кресло перед ним, папка из ее рук аккуратно плюхнулась на стол, отчего бумаги вокруг разлетелись. — Я подготовила план, если мы будем действовать согласно ему, уничтожение Графства Дефурзаймет от трех месяцев до полугода. Мужчина перед ней нахмурился, седеющие брови приблизились друг к другу, отчего глубокая морщина легла меж ними.— Я сделаю это, но с одним условием, — Селена закатила глаза, представляя требования, поставленные отцом, — объясни каждое действие из этого плана своему брату. В дверь постучали, а после в кабинет вальяжно ввалился мальчик. Он был невысокого, для своего возраста роста. Имел темные, как у всех Гессер, волосы и светло-голубые, как у отца, глаза. Когда он родился двенадцать лет назад, их с Селеной мама умерла. Его воспитывала няня, а отец сильно баловал. Они никогда с сестрой не были похожи, но в детстве Селена души не чаяла в своем брате. — Гелиос, проходи, я тебе сейчас все объясню, — Герцог улыбнулся, глядя на сына, отчего лицо Селены приняло до ужасного спокойное выражение. Она сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели и посмотрела на брата ледяным взглядом. Если бы Гели остался тем маленьким мальчиком, с которым она играла в детстве, Селена любила бы его и сейчас? «Не называй меня больше братом! Ребята в клубе отказались дружить со мной из-за того, что ты обижаешь их сестер! Это все ты виновата!» - О да, Селена никогда не забудет ту фразу, сказанную семилетним Гелиосом. Его товарищи отказались с ним играть, после того как Селена облила и оскорбила их сестер, это правда. Но хотела ли тринадцатилетняя Селена слушать такое от любимого младшего брата? И это после того, как более старшие девушки решили оскорбить совсем юную девочку, оставшуюся без матери и с пьющим отцом. И какая к черту разница, что твой отец Герцог, если он не способен справиться со своими обязанностями?