Солнечная кошка

– Ты сильно сейчас занят? – Совсем не занят. Ощущение легкой женской ладони на моем локте было приятным. Как будто на руку села небольшая птичка. «Птичка, случайно оказавшаяся в центре торнадо». Мари торопливо шла впереди, будто забыв, как минуту назад пикировалась с членами отряда, и радостно рассказывала что-то о способах погружения в персонажа, которыми пользуются актеры. «Как мы вообще дошли до этой темы?» Она разговаривала со мной так, будто молчала последние лет пять. «Или как будто заглушает неприятные мысли». Я знал – Мари именно таким образом использовала меня в предыдущий раз. Я был не против помочь снова. «Хотя лечить симптомы большого смыла не имеет. Разбираться нужно с корнем переживаний. Но не лезть же мне теперь к ней в душу с расспросами». «Ты итак буквально залез к ней в душу, разве нет?» – ехидный внутренний голос был прав. Вспышки вины, которую очевидно испытывала девушка, болезненной тяжестью отзывались и во мне. Я не жаловался – такова уж плата. Связь с Мари дарила и самые волшебные и одновременно самые неприятные чувства: спектр эмоций у девушки был очень широкий, а спокойным ее сердце было едва ли полчаса в сутки. «Странно правда, что в последнее время Мари стала как будто ко всему относиться нейтральнее…» – я вспомнил ее пьяный расстроенный голос. – «Ну или мне просто кажется». Я внимательно слушал, а еще внимательнее – смотрел, пытаясь надолго запечатлеть ее образ. Золотистые сияющие пряди, собранные в сдержанную, но уже немного растрепанную прическу, загорелая покрытая веснушками шея, длинные ноги в высоких сапожках на шнуровке и приятная сочная фигура с тонкой талией… Кхм… Она почти не обращала внимание на дорогу, бесконечно оборачиваясь и увлеченно расчерчивая воздух невидимыми схемами и образами. Лицо девушки сменяло выражение за выражением, речь пестрила разнообразными интонациями, но взгляд неизменно возвращался ко мне. «Тебе интересно? Ты слушаешь?» – тень от густых темных ресниц рисовала на ее радужке причудливые узоры, но это не мешало мне прочесть немые вопросы, застывшие в теплой зелени любимых глаз. «Мне интересно. Я всегда рад тебя слушать», – также безмолвно отвечал мой взгляд. Тогда Мари улыбалась, и сердце уже привычно пропускало пару ударов, наполняя тело волнительной легкостью. «Как и говорил господин Бернар». – Иногда женщины даже не подозревают, какую власть имеют над нами и какую силу дарят одним своим существованием, – как-то задумчиво протянул высший жрец, нежно сжимая в руках потертый медальон с пером на крышке. – Артур, у тебя есть возлюбленная? – Нет, – я спокойно пожал плечами. – Я не ищу любви. Бернар усмехнулся, глядя на меня как на ребенка. – Значит однажды появится. И в тот момент ты по-настоящему поймешь, ради чего стоит жить и бороться. В прошлом слова наставника показались мне почти греховными. Каждый воин Света боролся ради того, чтобы идти по пути добра, ради того, чтобы защищать невинных. И поэтому я считал, что уже знаю, ради чего живу. А потом она лукаво улыбнулась и босиком вошла в мое сердце, по пути отчаянно пытаясь расчесать запутавшиеся длинные волосы… *** – Арту-у-ур, – младший ангел пару раз провела в воздухе ладонью перед моим лицом. – Кхм, прости. – Ничего, – она шутливо наклонила голову, в который раз заправляя за ухо непослушную прядку. – Понимаю, что ты не мог перестать мной любоваться. Я нарочито серьезно поклонился, прижав руку к сердцу. – Конечно, простой смертный не в силах оторвать взгляд от прекраснейшей из аасимаров. Ушки Мари мило покраснели, а я понял, что действительно не в силах оторвать взгляд. Мне нравилось думать, что такой – робкой и немного уязвимой, она была только со мной. Аасимар открыла дверь, и мы вошли. – Думаю, стоит распустить волосы, – Мари присела на краешек стола и неловко отвела взгляд. Пальцы девушки скользнули в прическу, аккуратно оглаживая, а затем проворно подцепляя небольшие жемчужины – навершия тонких стальных спиц, вставленных между сложными переплетениями кос. – Конечно. Я подожду. В ее невинных действиях было что-то гипнотически соблазнительное – то, как она для удобства откидывала голову, обнажая тонкую шею, как, достав очередную шпильку, на время зажимала ее между губ, чтобы освободить руки, как в смущении отводила глаза и прерывисто вздыхала, ловя мой взгляд, почему-то будоражило. Мари вздрогнула и замерла с поднятыми руками, когда я прижал ладони к ее животу, наслаждаясь ощущением тепла. «Такая близкая и осязаемая». Последняя спица с легким звоном упала на пол. На спину и плечи молодой женщины бесшумно хлынул водопад расплавленного золота. – Прекраснейшая из аасимаров, – вновь хрипло выдохнул я, притягивая к себе возлюбленную. Мари, будто маленький котенок, покорно прильнула ко мне, глядя широко раскрытыми глазами и доверчиво прижимаясь нежным горячим телом. – Артур? – аасимар задавала вопрос, но ее эмоции сообщали просьбу. Понять, чего хочет аристократка, было несложно. Я наклонился к девушке, она нетерпеливо подалась навстречу – жар тянущей волной прокатился по телу, болезненно разрастаясь от каждого движения языка, каждого соприкосновения губ. Девушка неожиданно сделалась жадной, ее чувства стали ощущаться яснее и чище. «Скрывала их до этого?» – обдумать мысль сейчас не представлялось возможным. Мари не отпускала меня, дразняще вовлекая в бесконечное количество коротких пьянящих поцелуев, которые не насыщали, но лишь обостряли жажду. Ее пальцы, сжимающие мой воротник, краткие всхлипы и горячее тяжелое дыхание, шорох падающей на пол одежды – все отпечатывалось во мне, подчиняя этому безумству. «Нужно по крайней мере добраться до кровати», – позаботиться о любимой было важнее, чем утолить собственную похоть. Я взял Мари на руки и тут же ощутил, как ее сердце наполнил какой-то прямо-таки детский восторг. «Стоит запомнить». Девушка зарылась носом в мои волосы. – Мне нравится, как ты пахнешь. – Разве я как-то особенно пахну? – Как пряный лес. После я еще не раз пытался понять: каков вообще пряный лес и как он должен пахнуть? Сама Мари пахла чем-то неуловимо свежим и фруктовым. Приятным. «Или это парфюм?» – Как хорошо! – мои размышления прервал довольный голос аасимары. Девушка подобно большой холеной кошке блаженно растянулась на ложе и застыла, с наслаждением прикрыв глаза и бесстыдно демонстрируя мне прекрасное обнаженное тело. Я присел рядом и потянулся огладить бедра возлюбленной, но аристократка игриво поймала мою руку и покачала головой. – Нет, – с губ молодой женщины не сходила лукавая улыбка. – Позже. Удобно устроившись в позе лотоса, аасимар переплела наши пальцы и, мягко удерживая мои ладони, стала наслаждаться страданиями своего покорного слуги. «Даже младшие ангелы бывают жестокими». Раз за разом она искушала меня мягкими прикосновениями губ, постанывала, проникая маленьким горячим языком в мой рот, но не давала возможности прикоснуться. Эмоции девушки говорили – она играет и искренне наслаждается игрой, поэтому я как мог противостоял собственным желаниям, сохраняя контроль. Сохраняя контроль и не думая о том, как одним движением мог бы прижать ее к белым прохладным простыням и, наконец, вновь исследовать восхитительное отзывчивое тело… «Не думая. Не думая, я сказал», – самовнушение помогало плохо. Аристократка переключилась на шею, самозабвенно покрывая ее поцелуями. – Ты что хочешь запомнить, какой я на вкус? – я начал говорить, чтобы отвлечься. «Терпение – это добродетель», – как удивился бы наставник, узнав, в какой ситуации мне пригодился этот совет! Но все же оно того стоило. Ощущение того, как Мари с удовлетворением ловит в нашей связи отголоски моего нетерпения, мягкими осторожными шагами все сильнее погружается в мои чувства, открывая собственные, заставляло меня покорно и даже радостно предоставить в ее пользование струны собственной души. – Возможно, – девушка, почему-то забыв о смущении, опустила взгляд и облизнулась. «Порочно». Ответить я не успел. Аасиммар неожиданно проворно придвинулась ближе, встала на колени, как-то по-кошачьи выгнулась, качнув бедрами, и дразняще скользнула влажным горячим лоном по головке. – Мари… – она посмотрела на меня как ребенок, довольный своей шалостью. Сдерживаться становилось все сложнее. «Да и нужно ли?» Я прислушался к нашим сплавившимся воедино эмоциям. С каждой секундой близости читать их становилось все проще – Мари увлеклась происходящим. – Мой Щит такой милый… – золотистые локоны скользнули по моей щеке, когда девушка наклонилась к уху и тихо засмеялась, касаясь губами мочки. Удовольствие привычно ударило по нервам, но маска искусительницы уже не могла меня одурачить. Чувства ангела окончательно лишились покрова, открывая мне ее настоящие желания. «Обманщица». Я погладил большим пальцем тыльную сторону ладони возлюбленной, и потянул девушку на себя. Поцелуй вышел грубым – я прикусывал ее язык, не отпускал от себя, не давая возможности вздохнуть, и всячески ограничивал в движении. Мари в ответ протестующе вздрагивала всем телом, но с каждым болезненным укусом прижималась все сильнее, обжигая и разгоряченной кожей, и острыми порочными эмоциями. Наконец, аристократка полностью отдала мне контроль – игра ее больше не увлекала. – Моя аасимар тоже бывает очень милой, – я властно развернул девушку спиной и, притянув за шею, прижал к себе. Мари застонала – как же восхитительно красиво она стонет – и приглашающе потерлась о член бедрами. Я не стал ее мучить. Аасимар – готовая и разгоряченная – легко приняла меня, послушно прогибаясь и раздвигая ноги шире. Будто глина в руках умелого мастера, Мари позволяла мне полностью направлять ее и покорно подчинялась любому моему желанию, иногда и вовсе угадывая их каким-то сумасшедшим чутьем. Кажется, ни одну женщину в своей жизни я не хотел так исступленно, и ни одна их них не позволяла так брать себя всю, без остатка. – Артур! Хн! – Мари издала какой-то неясный, очень соблазнительный и одновременно жалобный звук. – Я больше не могу. Так хорошо, что почти больно… Вопреки своим словам девушка слегка подалась навстречу, хотя и не нашла в себе сил довести движение до конца. Выносливостью маг не отличалась. «Возможно, все же следует убедить ее хотя бы делать зарядку?». – Тшш…– Я не нашел свидетельств боли в эмоциях возлюбленной и привлек ее к себе, нежно целуя куда-то в шею. – Потерпи немного. Ты уже большая молодец. – На этих словах аристократка неожиданно сжалась и застонала сильнее, откидывая голову назад и как мантру бесконечно повторяя мое имя. Я мысленно сделал заметку и повторил похвалу, продолжая двигаться и осыпать поцелуями плечи женщины. Соленые прозрачные капли, росой лежащие на ее коже, приятно обжигали губы. Наслаждение глубоко утопило в себе стрелки часов. Я едва заметил, что ангел уже на грани. – Да! – пара толчков – и Мари выгнулась, замерев в напряжении, подобно натянутой тетиве. И подобно тетиве же спустя пару вздохов задрожала, затем в изнеможении повиснув у меня на руках. Аасимар еле дышала, но эмоции ее были полны довольства и сытости. Я опустил возлюбленную на постель и прижал к себе. – Задушишь же, – притворное недовольство обессиленной аристократки совсем не вязалось с нежным взглядом. Я немного разомкнул руки, и Мари лениво завозилась, устраиваясь удобнее. – Ауч! – волосы девушки разметались по простыням и обвились вокруг наших тел и резной спинки кровати, лишая девушку свободы движений. Мари принялась за ожесточенную борьбу с собственной густой копной. Под забавное возмущенное сопение аристократки, я тоже высвободил из плена несколько прядей, поднявшись. – Ну вот что такое! Даже мои волосы меня не слушаются, – невинное ворчание младшего ангела почему-то наполняло душу теплом. Я огляделся: в комнате, как и, судя по всему, в нашей жизни, царил беспорядок. – Артур, нам когда-нибудь обязательно нужно вместе сходить в театр! Или хотя бы просто куда-то на свидание, – зевая, вернулась возлюбленная к последней теме оставленного разговора. – Хорошо, – я улыбнулся, чувствуя себя почти полностью счастливым. В сердце у меня словно свернулась солнечная кошка.