Позови меня и я откликнусь

– Цинхуа – Мой Король

***

– Цинхуа-а-а… – М-м-мой Король..?

***

– Цинхуа! – Мой Король!

***

– Ха, Цинхуа… – Мобэй… Да!

***

Шан Цинхуа шел по ледяному коридору, радуясь тому, что в кои-то веки его руки не заняты бумагами. На нем было новенькое темно-бирюзовое ханьфу, расшитое ледяными узорами, переплетенными с вязью из листьев и цветов. Мобэй-цзюня не было, так что день сегодня был относительно свободен. Поэтому он решил прогуляться по дворцу и поподслушивать сплетни. Всегда надо быть в курсе того, что творится на разных уровнях обитателей этого рассадника демонов. Где-то на границе сознания и бессознательного у него уже ворочались теплые и грязные начатки нового романа. Предыдущие две новеллы неплохо расходились в мире людей и даже пользовались некоторым спросом среди демонов. Не ледяных, конечно, – этих сексом не соблазнишь. Большей частью среди инкубов и тех, кто пытался вести дела с человеческим миром. По сравнению с миром XXI века, где он мог ориентироваться на запросы и отзывы читателей онлайн, тут приходилось проводить периодическую исследовательскую работу в полях, чтобы понимать, что тревожит человеческие души в данный период времени. Делал он это все, конечно, под предлогом миссий в Царстве Людей и налаживания торговых связей. Варианты холодильных камер, созданные на продажу умельцами из Северных Пустошей, кстати, отлично расходились, как среди простых «смертных», так и среди заклинателей. Надо было думать, как ставить дело на поток, а значит… Внезапно он почувствовал легкий холодок и покалывание в затылке и мгновенно вынырнул из своих мыслей, осматриваясь в поисках угрозы. Вокруг никого… Хм. На всякий случай он сконцентрировал ци в ладонях, в руку скользнула рукоять спрятанного кинжала, смазанного парализующим ядом. Покушения на него прекратились уже пару лет как, но в Царстве Демонов нужно было быть всегда готовым доказать свое право на жизнь. Он напряженно стрельнул глазами и ускорился, намереваясь скрыться в ближайшем тайном ходе, систему которых он выучил наизусть. Но стоило сделать лишь пару ускоренных шагов цингуном, как его резко впечатали лицом в стену. От удара у Шан Цинхуа вырвался хриплый выдох, но кинжал он не выпустил. Легкое движение рукой назад с намерением проткнуть нападающего – тот увернулся, давая Шан Цинхуа возможность развернуться и направить лезвие к горлу противника. Но руку перехватили и с силой вдавили в стену над его головой. Кинжал с жалобным стоном ударился о каменные плиты пола. Вторую руку, которая уже было выпустила убийственную ци в сторону сердца нападающего, также перехватили и вдавили ладонью в ледяной камень стены, от чего по нему пошли трещины. Между ног вклинилось колено, нарушая устойчивость стойки и не давая ударить. – … – … – Мой Король? – Цинхуа… От хищной улыбки нависшего над ним Мобэй-цзюня и его колена между своих ног у Шан Цинхуа по спине пробежала дрожь возбуждения. Он облизал резко пересохшие губы и снизу-вверх заглянул в испытующе-изучающие ледяные глаза своего демона. – Мобэй, что… Незаметное глазу движение, и его рот мгновенно занял язык Мобэй-цзюня. От его напора Шан Цинхуа задрожал мелкой дрожью и выгнулся, подаваясь грудью навстречу. Стремясь стать еще ближе. Сердце резко ускорилось, кровь прилила к щекам, а руки тщетно пытались отлепиться от стены, чтобы обнять своего Короля – запястья удерживали крепкой хваткой, не давая двигаться. Он обхватил язык Мобэй-цзюня губами, чуть всасывая в себя, но тот ловко выкрутился и снова занял доминирующую позицию, подавляя Шан Цинхуа своей силой и страстью. Запястья Шан Цинхуа чуть не трещали от силы, с которой их сжал его Король. Его нога чуть изменила положение и теперь настойчиво давила на пах человека, заставляя неосознанно потираться о нее мгновенно налившимся членом. – Ха, Мобэй, что… – Шан Цинхуа было попытался выяснить причину столь внезапной атаки, но Мобэй-цзюню было явно не до разговоров – в ответ он лишь сильнее вжался в него всем телом, заставляя затрепетать от нарастающего возбуждения. – Мобэй, не здесь… ха, увидят, – измученно выдохнул Шан Цинхуа, когда Мобэй-цзюнь спустился от его губ к шее, покусывая чувствительное место под ухом. – Мой! Не увидят! – Прорычал он ему в ухо, проникая в него языком и заставляя зажмуриться от нахлынувших ощущений. Шан Цинхуа было совершенно не понятно, что происходило с Мобэй-цзюнем, но кто он был такой, чтобы отказаться от внезапного наслаждения в стиле школьных обжиманий по углам? Неожиданно он снова почувствовал это напряженно-щекочущее ощущение в затылке и резко дернулся, неизвестно какими силами, высвободив правую руку, чтобы сложить печать и направить упавший кинжал в сторону нападающего. В стену рядом с его ухом и головой Мобэй-цзюня вонзилась тонкая, но крепкая игла. – Мой Король! Сзади! – Блять! Мобэй-цзюнь резко развернулся, перехватывая ладонью стрелу из самострела, что теперь поблескивала отравленным острием в паре цуней от лица Шан Цинхуа. Нападающего пронзили огромные сосульки, и он упал рядом с трупом, из глаза которого торчала рукоять кинжала Шан Цинхуа. Какого черта происходит?! Мобэй-цзюнь телом заслонил Шан Цинхуа и пальцами отвел летящий в его сторону меч. «Это ж какими дебилами надо быть, чтобы напасть на меня, когда рядом Мобэй-цзюнь?!», – пронеслось в голове Шан Цинхуа, когда он бросал под ноги атакующим припрятанные в цянькуне склянки с оглушающим составом. – Мобэй, дыхание! – Тот лишь кивнул и успел вдохнуть, до того, как бутылочки разбились и из них вышел фиолетовый оглушающий пар. Еще с десяток тел свалилось им под ноги, Мобэй-цзюнь же, резко подхватил Шан Цинхуа под мышку и скрылся с ним в Тенях. Они появились в одном из коридоров, уже зачищенных, как понял Шан Цинхуа, отплевавшись от подкатившей к горлу тошноты. Мобэй-цзюнь быстро отдал приказы личной страже, и те бросились в сторону того коридора, где Король Северных Пустошей перехватил Шан Цинхуа. – Мой Король, что происходит? – Тяжело дыша и опираясь руками о бедра, спросил Шан Цинхуа. – Уже ничего, – прорычал Мобэй-цзюнь, бегло осматривая Шан Цинхуа на предмет повреждений. – Успел, – выдохнул он в макушку человека, крепко прижимая того к себе. – Мой Король? – Шан Цинхуа попытался было оторвать лицо от шикарной груди демона, но у него не вышло. – Мобэй? – Тихо спросил он, целуя его в грудь и крепко обнимая в ответ. – Я могу что-то сделать? Мобэй-цзюнь лишь мотнул головой и поцеловал Шан Цинхуа в макушку, а затем спустился ниже, целуя в висок и щеку, крепко обхватывая ладонью его лицо. – Ты хорошо подготовился, Цинхуа, – прошептал Мобэй-цзюнь ему в губы и коснулся их легким поцелуем. Шан Цинхуа было потянулся, чтобы поцеловать его в ответ, но внезапно Мобэй-цзюня окликнули. Пришел начальник стражи с отчетом.

***

Позже выяснилось, что аналогичное нападение совершили на консорта Шэня. Для надежности демоны поместили обоих заклинателей в секретное убежище, выстроенное Ло Бинхэ специально для Шэнь Цинцю на подобный случай. – И что ты по этому поводу думаешь? – Шэнь Цинцю был явно не доволен происходящим и нервно расхаживал по комнате, шурша одеждами и пощелкивая веером. – Думаю, что демонам не нравится, когда их главы якшаются с людьми. – Ты хотел сказать спят? – Да. – Ну и пошли они! – Согласен, только пока пошли мы… Как же скучно! – Шан Цинхуа откинулся на подушки, запуская руки в волосы. Нет, само укрытие было сделано очень продуманно. Тут было все, чем мог себя развлечь образованный и привередливый человек вроде Шэнь Цинцю. Книги, свитки, бумага и тушь, цинь и другие инструменты, место для тренировок и медитации, и даже послушный штат слуг, обязанных Ло Бинхэ жизнью. Но тут совершенно нечего было делать! Никакой работы, никаких авралов. Сплошные тишина, спокойствие, бесконечные игры в вэйци и психотерапевтически-ностальгические беседы с Шэнь Цинцю. И самое главное, тут не было Мобэя! А недельная разлука уже начинала напрягать. – Хватит мять мою постель! И вообще, почему ты сидишь на ней, а не за столиком?! – А тебе что, жалко, что ли? – Буркнул Шан Цинхуа, скатился с кровати и уселся на жестком полу, облокотившись о кровать спиной. – Жалко! – Сложил руки брат Огурец. – Ой, ну не психуй. Всего неделя недотраха и ты уже искры пускаешь? – Кто бы говорил! Всего неделя отпуска и тебя не выкинуть из моих покоев! Иди скучай куда-нибудь еще, а у меня куча дел! – Да? И каких же? – Я вообще-то разрабатываю успокаивающую мелодию, которая действует на особо свирепых зверо-демонов. – Что-то я не слышал звуков циня за эту неделю… – Я составляю мелодию в голове! – Огрызнулся Шэнь Цинцю, прикрывая лицо веером. Ну не говорить же Самолету, что он просто хотел поспать! – Ну да, ну да. Ладно, пойду… Пойду… А, пойду потренируюсь что ли, – махнул рукой Шан Цинхуа. – Давай, давай, тебе полезно, хомячок, – презрительно бросил Шэнь Цинцю. – От ленивого кота слышу, – огрызнулся Шан Цинхуа и, показав средний палец, с достоинством удалился в сторону тренировочного зала. Форма у него была средняя. Тут он себя не переоценивал. Но и планировать прокачать себя до уровня супер-бойца было глупо. Он мог рассчитывать только на спонтанность, неожиданность и тайные грязные приемчики. Чем он и собирался заниматься. В смысле оттачивать тайные грязные приемчики, а не месить руками и ногами деревянных кукол. Это нападение показало, что ему нужно быть более подвижным и не рассчитывать только на сеть тайных ходов, в которых он мог бы скрыться. К тому же, он совершенно не заметил маскировку нападавших, что словно слились со стенами, использовав подражающее заклятие. Именно его и практиковал Шан Цинхуа последнюю неделю. Из всего надо извлекать пользу. В том числе, из тактики и методов противника. Одновременно с практикой заклятия он метал ножи в мишень. Важно было не только создавать иллюзию мимикрии окружающей среды, но и поддерживать ее в движении, когда фокус внимания смещался с поддержания заклятия на цель. И надо было еще придумать, как блокировать запах. У него обоняние работало так себе, зато про демонов такого не скажешь. Над этим он как раз и работал, когда в зал, постучавшись, вошел слуга. Он не увидел Шан Цинхуа и тут же тихо удалился, что-то кому-то сказав за дверью. Шан Цинхуа застыл. Это был голос Мобэй-цзюня! Наконец-то! Он уже было хотел подскочить и кинуться ему навстречу, но нужно было проверить, насколько хорошо у него получается прятаться. Если его не сможет найти Мобэй-цзюнь, то не сможет найти никто. Ну, пожалуй, кроме змее-демонов, которые фиксировали зрением разницу в температурах окружающих предметов. – Не морочь мне голову! Я знаю, он здесь! – Грубый, острый, словно бритва, голос и вскрик слуги. Дверь в зал с пинка распахнулась и на пороге появился Мобэй-цзюнь, напряженным взглядом осматривающий помещение. Шан Цинхуа находился в центре зала, но это не мешало ему быть незаметным. Однако стоило плавно перетечь в сторону стены и при возможности забраться на перекрытия под потолком. – Цинхуа… – Низкий голос его Короля приятной волной прошелся по телу и Шан Цинхуа потребовалось все его самообладание, чтобы не отозваться на автомате. Он закусил губу и сделал пару неслышных шагов в сторону стены. Следовало избегать освещенных мест, чтобы его не выдала игра света. Мобэй-цзюнь не получил ответа на свой оклик и отчего-то это больно кольнуло его сердце. Он явно чувствовал, что его человек здесь, но… Но не видел его. И он не отзывался. – Цинхуа, – в голос добавились рычащие нотки. Пока это было скорее недовольное рычание, нежели угрожающее, но по спине Шан Цинхуа пробежались мурашки и он поспешил скрыться за одной из деревянных кукол, стараясь дышать ровнее. Мобэй-цзюнь снова осмотрелся, хмурясь больше обычного. Его руки сжались в кулаки, а температура в зале значительно упала. В воздухе постепенно начали материализовываться снежинки. Это было не очень хорошо. Если они осядут на его плечах и голове, то он станет виден, несмотря на маскировку. Шан Цинхуа нужно было двигаться быстро, но при этом не создавать колебаний воздуха. Рядом с Мобэй-цзюнем любое изменение окружающей среды имело значение. «Блин, это невозможно!» Шан Цинхуа поджал губы и плавно начал перемещаться в сторону низкого столика, под которым можно было временно спрятаться от уже начавших падать снежинок. Мобэй-цзюнь отвернулся, яростно взмахнув полами одежд и в этот момент Шан Цинхуа сделал решающий рывок, ласточкой скользнув под стол. Еще доли мгновений, и он аккуратно спрятал под столешницей ноги, одновременно решая, как действовать дальше. – Шан Цинхуа, блять! – Теперь по залу разнеслось уже очевидно угрожающее рычание. У Шан Цинхуа сердце бешено стучало в груди, а голова чуть кружилась от необходимости концентрироваться одновременно на двух заклинаниях – подавления запаха и подражания. Так определенно не пойдет. В будущем нужно будет сделать пару амулетов, иначе в реальной схватке ему не выстоять. И еще один для звукоизоляции – сейчас ему требовалось слишком много сил, чтобы дышать ровно и тихо, несмотря на бешено бьющееся сердце. В стену полетела одна из кукол. На удивление в щепки она не превратилась. Видимо, Ло Бинхэ делал инвентарь с расчетом на значительное применение силы. Ладно, если и дальше прятаться, ему же будет хуже. Шан Цинхуа по-пластунски выбрался из-под столика, когда Мобэй-цзюнь направился в противоположную от него сторону, и приложил все усилия, чтобы стать незаметной тенью своего Короля, устроившись позади него. – ШАН ЦИНХУА! Если ты сейчас же не притащишь ко мне свою задницу, я к небожителям снесу этот чертов дворец до основания, но тебя найду! Считаю до трех! – В стену полетел тот самый столик, под которым прятался Шан Цинхуа. Больше это был уже не столик. – Раз! – Стены покрыл слой инея. – Два! – Шан Цинхуа еле увернулся от внезапного разворота и едва успел снова укрыться за спиной Мобэй-цзюня. Кукол, тем временем, пронзили гигантские, острые, словно шипы ядовитых растений, сосульки. – Тр– – Ты ранен и обездвижен, мой Король, – прошептал Шан Цинхуа, приставляя к спине Мобэй-цзюня пару пальцев и пуская легкий импульс теплой энергии. Если бы это были не пальцы, а кинжал, Мобэй-цзюнь был бы ранен в почку. От раны он бы не умер, а вот обездвиживающее зелье бы сделало его недееспособным минимум на палочку благовония. Этого было бы вполне достаточно, чтобы отрезать ему голову или вырвать сердце. Мобэй-цзюнь резко развернулся, но Шан Цинхуа был достаточно быстрым, чтобы снова оказаться за его спиной и удержать маскировку. По губам демона скользнула ухмылка. – Цинхуа-а-а… По лопаткам Мобэй-цзюня легко скользнула горячая ладонь, а Шан Цинхуа резко присел и откатился в сторону, чтобы его не поймали за руку. Отвлекающий маневр, и от пущенной энергии закачались тренировочные шесты. Но Мобэй-цзюнь на это не повелся, а вместо этого пошел точно на Шан Цинхуа. «Блин!» Мобэй-цзюнь прищурился, пытаясь распознать человека там, где его, казалось бы, нет. Он почувствовал источник энергии, но заклинателя все еще не видел. Шан Цинхуа же размышлял, что ему делать. Можно было, конечно, попробовать сбить Мобэй-цзюня с ног, но тут скорее Шан Цинхуа бы сломал себе конечность, чем у него бы это получилось. Пытаться скрыться тоже было без вариантов – слишком резкое движение воздуха его бы выдало. Да еще эти чертовы снежинки… В результате, он лишь откатывался колбаской от наступающих на него сапог Мобэй-цзюня, пока не уперся в стену. На лице демона, тем временем, играла довольная предвкушающая ухмылка. – Цинхуа-а-а, – низкий, рокочущий голос, но теперь бархатный и уговаривающий сдаться. Шан Цинхуа не мог больше противиться ни ему, ни своему желанию открыться. Он сел, опершись спиной о стену, и широко развел согнутые в коленях ноги, резко сбрасывая заклятия. – Мой Король..? – Лицо щенка, которому нужно в туалет, но он держится изо всех сил. Мобэй-цзюнь остановился от неожиданности и не смог сдержать смех от вида своего человека. – Решил поиграть в прятки, Цинхуа? – Хохотнул Мобэй-цзюнь, подхватывая Шан Цинхуа под мышки и закидывая себе на плечо. – Ик! Мой Король! А, нет! Отпустите меня! Громкий шлепок по упругой заднице и жалобный вскрик человека. – Нет. Придется наградить тебя за то, что так долго смог от меня прятаться. – Еще один сильный шлепок. – И наказать за то, что так долго от меня прятался. – Аущщщ, мой Король! Нет! Я не хочу! Еще один шлепок. – Хочешь.

***

Шан Цинхуа мешком риса полетел на кровать. Привычно так полетел, поэтому успел сгруппироваться и мягко откатиться в подушки. Следом за ним с плеч Мобэй-цзюня в стороны полетели верхние и средние одежды. Он, не отрываясь, смотрел на Шан Цинхуа своими неимоверными ледяными глазами и кривил уголок губ в улыбке. – Ты все еще одет? Шан Цинхуа сглотнул и, трясущимися руками начал стягивать сапоги. Снять получилось только один, когда его за голень резко рванули на себя. В результате он практически повис перед Мобэй-цзюнем вверх тормашками. – Слишком медленно. С его ноги быстро стянули оставшуюся обувь, которая улетела куда-то в неизвестном направлении. – Пояс. Шан Цинхуа только и мог, что молча кивнуть и расслабить пояс штанов, которых тут же и лишился. Теперь он остался в короткой тренировочной курточке и нижней одежде. Мобэй-цзюнь же, к его радости, светил оголенным торсом и облегающими кожаными штанами. Которые уже начали натягиваться от оживившегося члена. Шан Цинхуа облизнул пересохшие губы. В крови все еще играл адреналин от пряток, который только увеличивался от предвкушения «наказания». – Цинхуа-а-а… – Его схватили за волосы, вынуждая поднять лицо. Как оказалось, он нагло пялился прямо на натягивающий черные штаны член Мобэй-цзюня, при этом облизываясь. От осознания этой картинки Шан Цинхуа резко покраснел. – М-м-мой Король? Движение рукой, и Шан Цинхуа вынужден сползти с кровати и встать перед Мобэй-цзюнем на колени. Он не удержался и по привычке обхватил его бедра руками. По лицу Мобэй-цзюня скользнула довольная улыбка. Он провел пальцами по щеке Шан Цинхуа, чуть поддев подбородок, и мягко потянул его нижнюю губу вниз большим пальцем, вынуждая открыть рот. Шан Цинхуа чуть посопротивлялся, чтобы еще больше распалить Мобэй-цзюня, но все-таки приоткрыл рот, впуская в него большой палец своего Короля. – Открой ротик пошире, Цинхуа. – Внутрь глубоко скользнули средний и указательный пальцы, надавливая на язык, и заставляя открыть рот шире. – Хорошо. – Не смей никогда молчать, когда я зову тебя. – Пальцы чуть погладили язык, а затем резко вошли глубоко, заставляя закашляться и подавить рвотный рефлекс. Другая рука обхватила Шан Цинхуа за подбородок, не давая отвернуться и освободить рот. – Понял? Изо рта Шан Цинхуа обильно начала течь слюна. Она обволакивала пальцы Мобэй-цзюня и стекала вниз на его ладонь. Шан Цинхуа отчаянно закивал и попробовал было освободиться, чтобы откашляться, но его челюсть лишь еще крепче сжали и заставили поднять голову. В глазах Мобэй-цзюня блуждало северное сияние, губы чуть приоткрылись, а грудь тяжело вздымалась. – Хорошо, – низкий, чуть охрипший голос. – А теперь проверим, понял ли ты мой приказ. Ладонь отпустила его челюсть, но пальцы продолжали скользить в его рту, играя с языком и заставляя исходить слюной. Тем временем Мобэй-цзюнь расстегнул штаны и высвободил свой налившийся голубоватой кровью член. Он оказался прямо перед носом Шан Цинхуа, а его рот покинули пальцы, вполне очевидно намекая на дальнейшие действия. Шан Цинхуа сглотнул и скользнул руками вверх, к ягодицам Мобэй-цзюня. Шикарным, стальной крепости ягодицам. Он мягко прошелся языком вдоль ствола своего Короля и привычно обхватил головку губами. Только теперь ему не дали привыкнуть к размеру немаленького достоинства, а резко надавили на затылок, заставляя принять его весь разом. Шан Цинхуа содрогался в спазмах кашля, но его крепко держали, не давая ни отдышаться, ни ослабить давление члена на свою глотку. Он сильно впился пальцами в ягодицы Мобэй-цзюня, но тот лишь удовлетворенно замычал, вдавливая лицо Шан Цинхуа в свой пах, и начал ритмично с небольшой амплитудой толкаться в его рот. Пальцы Мобэй-цзюня запутались в волосах Шан Цинхуа, чуть потягивая их, когда он хотел, чтобы заклинатель отвел голову назад. Это причиняло приятную боль и возбуждало. Член Шан Цинхуа показался из-под одежд. – Цинхуа-а-а… – Шепотом протянул Мобэй-цзюнь. – М-м-гх-м… Губы Мобэй-цзюня скривились в довольной усмешке, и он одобряюще похлопал Шан Цинхуа пальцами по затылку, резко и глубоко наполняя его горло. От неожиданности Шан Цинхуа уперся ладонями в его бедра и попытался оттолкнуть Мобэй-цзюня, но тот лишь крепче вжал его в себя, перекрывая доступ кислорода. Мобэй-цзюнь удерживал Шан Цинхуа в таком положении, пока горло человека не начало подергиваться в попытках вдохнуть. Шан Цинхуа захлопал ладонью по бедру Мобэй-цзюня, прося пощады, но тот крепко удерживал его за волосы, не давая отстраниться. Толчок внутрь, и рот Шан Цинхуа резко освобождается. – Ах-ха-кха-кха! – Мгновенная передышка, и его рот снова наполнил член Мобэй-цзюня. Он обхватил Шан Цинхуа за лицо ладонями и начал ритмично натягивать на себя, пока еще позволяя дышать. – Цинхуа-а-а… – Очередной оклик шепотом. – М-м-гх-м… Нежная улыбка и его снова заполнили под завязку, перекрывая кислород. Только теперь Мобэй-цзюнь не просто наполнил его, но и начал трахать. Глубоко. Заставляя слюну Шан Цинхуа стекать по своей мошонке. Шан Цинхуа зажмурился от сладкой пытки и потянулся было к своему напрягшемуся члену, но его резко одернули. – Руки! Кто разрешал тебе трогать себя? Шан Цинхуа не без сожалений отдернул руку от своего члена и снова обхватил ладонями бедра своего Короля. Низ его живота налился тяжестью и жаром возбуждения, а действия Мобэй-цзюня становились все более грубыми, лишь распаляя его желание. Глубокий толчок и Мобэй-цзюнь снова вдавил Шан Цинхуа в себя, пока тот не начал содрогаться в рефлекторных попытках вдохнуть. На глаза Шан Цинхуа навернулись слезы, тут же превратившиеся в соленые ручейки, стекающие вниз по щекам. Мобэй-цзюнь нежно поглаживал и почесывал его затылок, при этом продолжая крепко удерживать лицо Шан Цинхуа у своего живота. В этот раз он держал его гораздо дольше. Так долго, что колечко мышц в промежности Шан Цинхуа начало рефлекторно подергиваться от гипоксии, а перед глазами начала постепенно сгущаться предобморочная тьма. – Цинхуа-а-а-а… – Протяжный, тихий зов, и он приложил все силы, чтобы удержать себя в сознании и отозваться в ответ. – Мх-м-хф-м… Его рот резко освободили и провели холодной ладонью по мокрой от слез и слюны щеке. Шан Цинхуа глубоко и сильно вздохнул, борясь с подступающей предобморочной тошнотой и головокружением. Сердце бешено стучало, а в ушах шумело. – Молодец, – Мобэй-цзюнь похлопал его по щеке и, приподняв, как куль, разложил на кровати. Руки и ноги Шан Цинхуа ослабели, но он прикладывал все силы, чтобы прийти в себя. Тем временем Мобэй-цзюнь избавился от штанов и скользнул меж его широко разведенных ног, подхватывая одну из них под коленом. – Тебе удалось так хорошо спрятаться от меня, – поцелуй во внутреннюю сторону бедра. – Не смей так больше делать, – еще один поцелуй, ближе к промежности. – Никогда. – Шан Цинхуа вскрикнул от неожиданного укуса. – Да, мой Король, – прохныкал он, извиваясь под холодным языком Мобэй-цзюня, что скользнул вдоль его члена. – Ах, да! То есть нет, ха! ДА! – Мобэй-цзюнь резко вобрал в себя его член, одновременно проходясь языком вдоль ствола и пощекотав кончиком языка уздечку. Шан Цинхуа вцепился в простыни и шелковистую тьму волос своего Короля, подаваясь бедрами навстречу. – Да, ха! Пожалуйста, да! Мобэй-цзюнь удовлетворенно заворчал, выпуская его член и обводя головку языком. – Что «да», Цинхуа? – Да, пожалуйста! Я… Я всегда буду рядом с Его Величеством и не буду больше прятаться. Ха! Мобэй! Шан Цинхуа призывно изгибался навстречу, одновременно расправляясь с поясом и распахивая одежды. Рука заклинателя скользнула вдоль своего же обнаженного гибкого торса и сжала нежно-розовый сосок, доставляя ему приятную боль. Влажные от слез и возбуждения глаза смотрели на Мобэй-цзюня из-под полуопущенных ресниц. Мобэй-цзюнь удовлетворенно облизнулся и снова принялся за член своего человека. Из него обильно выступала солоноватая смазка, заставляя демона урчать от удовольствия. Но он не собирался доводить своего человека до разрядки так. Когда член Шан Цинхуа напрягся сильнее, чуть увеличившись в размерах, Мобэй-цзюнь отпустил его и сжал у основания, оттягивая оргазм. – Не так быстро, Цинхуа. – Он чмокнул его в головку и переместился выше, окутывая заклинателя водопадом своих пахнущих морозом и инеем волос. – Хм-м-м, Мобэ-э-эй, – захныкал Шан Цинхуа. Он так хотел кончить. Мобэй-цзюнь лишь коварно улыбнулся и прижался губами к чувствительному месту между челюстью и ушком, скользнув рукой между ног Шан Цинхуа. Его губы и язык танцевали на шее человека, оставляя на ней узоры, а пальцы тем временем нежно, но настойчиво обводили колечко входа, дразняще проникая внутрь лишь кончиками. От этой пытки Шан Цинхуа прикусил губу и выгнулся навстречу, впиваясь пальцами в рельефную спину Мобэй-цзюня. – Мой Король, прошу, ха! – Кто тут твой Король? – Шепнул ему на ухо Мобэй-цзюнь, проникая внутрь двумя пальцами. – Ах, Мобэй, пожалуйста! – Что «пожалуйста»? – Его язык проник в ухо Шан Цинхуа, а затем пробежался вдоль хрящиков, заставляя человека задрожать и сладко застонать, подаваясь навстречу пальцам, что методично скользили внутри него, периодически выходя и «ножничками» растягивая вход. – Пожалуйста, Мобэй, я так хочу кончить… Ха! – М-м-м, – Мобэй-цзюнь замычал и переместился ниже, обхватывая зубами его сосок и потягивая на себя. Шан Цинхуа застонал и сильнее прижал Мобэй-цзюня к себе. От приятной боли его член дернулся и снова засочился смазкой. – Еще немного, ха! Да! Мобэй… – Пальцы Мобэй-цзюня скользнули глубже и с силой надавили на простату, от чего колечко мышц Шан Цинхуа сжалось и он задрожал всем телом. – Еще, – заканючил человек. Мобэй-цзюнь лизнул его сосок и отстранился, мигом лишая всякой стимуляции. Шан Цинхуа предстал пред ним раскрасневшийся, с разметавшимися по простыням волосами и налившимся кровью подрагивающим членом, готовым сорваться в оргазм от любого прикосновения. – Цинхуа заставил меня ждать его. Теперь и ему придется подождать. – Нет, мой Король, пожалуйста, – руки Шан Цинхуа сами потянулись к члену, в попытке получить желаемое. – Руки! – Резко одернул его Мобэй-цзюнь. Шан Цинхуа захныкал и убрал ладони с живота. – Я пока не разрешал тебе кончить, Цинхуа. – Проурчал Мобэй-цзюнь, потягиваясь за маслом на полочке над кроватью. Шан Цинхуа вцепился пальцами в простыни и закусил губу, зажмурившись от предвкушения долгожданного проникновения. Но, вопреки его ожиданиям, этого не произошло. Вместо этого Мобэй-цзюнь, лишь приставил к его входу головку. Дразня, но не проникая внутрь. Он мягко надавливал на вход Шан Цинхуа, заставляя того подаваться бедрами навстречу. Но каждый раз, когда головка уже вот-вот должна была войти, он отстранялся, заставляя Шан Цинхуа изнывать от неудовлетворенного желания. Мобэй-цзюнь при этом коварно ухмылялся, наблюдая за тем, как мучается его человек. – Мобэй, прошу, – взмолился Шан Цинхуа. – Войди в меня, м-м-м. Мобэй-цзюнь навис над ним сверху, вжимаясь ладонью в его ладонь и сплетая их пальцы. Его губы почти касались губ Шан Цинхуа, а головка сильно вдавилась в колечко мышц, когда он спросил: – Хочешь меня? – Ха, всегда! – Подался навстречу Шан Цинхуа. – Хорошо. В Шан Цинхуа одновременно проникли сверху и снизу. Язык Мобэй-цзюня заполнил его рот, а член резко и полностью скользнул внутрь, причиняя острую боль и резкое ощущение заполненности. От этих ощущений Шан Цинхуа выгнулся, затрепетал и тут же кончил, обхватив Мобэй-цзюня ногами за талию. [Блять, как узко! ХА!] Мобэй-цзюнь также задрожал от того, как сильно Шан Цинхуа сжал его внизу, и начал медленно, но ритмично двигаться, потихоньку растягивая человека и позволяя ему привыкнуть к себе после недельного перерыва. На глазах Шан Цинхуа снова появились слезы. Он крепче сжал пальцы Мобэй-цзюня и обхватил его шею другой рукой, делая поцелуй более грязным и порочным. От этих действий и без того распаленный Мобэй-цзюнь начал двигаться глубже и резче, едва сдерживаясь от того, чтобы начать до боли вбиваться в Шан Цинхуа. Но тот, как будто, только этого и ждал, провоцируя его на несдержанность. Шан Цинхуа застонал ему в губы и сильно потянул за волосы, заставляя отстраниться. Одновременно он начал подмахивать Мобэй-цзюню бедрами и до боли сжал его пальцы своими. – Да, Мобэй, пожалуйста, сильнее… – Так? – Мобэй-цзюнь навис над Шан Цинхуа и резко и глубоко толкнулся внутрь, с силой проехавшись по сладкому местечку. – ХА, да! – Вскрикнул человек, сминая простынь пальцами. Мобэй-цзюнь ухмыльнулся, прикусил его за подбородок, и начал двигаться мягко и с небольшой амплитудой, почти полностью покинув тело Шан Цинхуа, от чего тот снова захныкал. – М-м-мобэ-э-э-эй, прошу-у-у… – Так? – Хриплый голос, от которого по коже Шан Цинхуа побежали мурашки, и резкий, сильный толчок, от которого у него отнялись ноги. – ДА! Снова медленная пытка неглубокого проникновения и ладони, до боли сжимающие тазовые косточки Шан Цинхуа, чтобы тот не двигался навстречу. Шан Цинхуа закусил кулак от перевозбуждения, чтобы только не прикасаться к себе. Он как мог подавался навстречу, но Мобэй-цзюнь крепко удерживал его на месте, не давая насадиться на свой член. – Цинхуа… – Мобэй… – Сильное движение бедрами и по спине Шан Цинхуа прошлись электрические импульсы, а низ живота скрутило узлом от интенсивных ощущений. – Цинхуа… – Ха, мой Король, – очередной сильный толчок и кожа на животе Шан Цинхуа натянулась вслед за проникшим в него под другим углом членом. – Цинхуа… – Баобэй… Услышав это нежное обращение Мобэй-цзюнь на мгновение застыл, но тут же сорвался на бешеный ритм, заставляя Шан Цинхуа вскрикнуть от неожиданности и уже больше не замолкать от того, как быстро и сильно он его трахал. Мобэй-цзюнь закинул ноги человека себе на плечи и склонился над ним, обнимая голову и снова переплетая их пальцы. Шан Цинхуа сложился пополам. От такой позиции они оба ахнули – так глубоко и сильно теперь входил в него Мобэй-цзюнь. – Прошу, не останавливайся, – прошептал Шан Цинхуа ему на ухо, прикусывая мочку. – Баобэй, – добавил он и задохнулся от урагана ощущений, которыми его одарил Мобэй-цзюнь, без преград вторгающийся в его нутро. Движения Мобэй-цзюня перестали быть ритмичными. Он глухо рычал и снова и снова кусал Шан Цинхуа в мышцу между шеей и плечом, заставляя того стонать, подвывать, ахать и молить о большем. – Еще, еще! Еще немного! Да! Пожалуйста, Мобэй! Да! – Шан Цинхуа царапал ногтями плечи и лопатки Мобэй-цзюня, будоража его еще больше. Он весь дрожал от нестерпимого возбуждения и интенсивной стимуляции. Мобэй-цзюнь крепко сжал пальцами горячее тело своего человека и перешел на длинное быстрое проникновение, почти полностью покидая тело Шан Цинхуа и снова сильно и яростно заполняя его нутро. Чем заставил его кончить буквально через несколько толчков. Шан Цинхуа резко сжался и задрожал, изливаясь себе на грудь. – Ха, Мобэй… – Цинхуа! – Член Мобэй-цзюня внутри дернулся, пара рывков, и он сильно вдавился в тело Шан Цинхуа, наполняя того своим семенем. По комнате разнесся их совместный стон, и Мобэй-цзюнь мягко опустился на Шан Цинхуа. Человек оплел его всеми четырьмя конечностями, прижимая голову к своей груди, в которой загнанно билось сердце. Он нежно поглаживал Мобэй-цзюня по волосам и широкой спине, выводя на ней пальцами снежные узоры. – Я скучал по своему Королю, – выдохнул Шан Цинхуа в его волосы. Мобэй-цзюнь лишь крепче обнял его, до треска в сдавленных ребрах и чмокнул в грудь, промычав в нее: – Мой. Шан Цинхуа хохотнул и поцеловал волосы Мобэй-цзюня, сжав его талию ногами. Неожиданно откуда-то сверху послышался треск и звук упавших тел. За ним последовала ругань Шэнь Цинцю, быстро сменившаяся недовольным мычанием. Судя по всему, Ло Бинхэ также времени не терял. От осознания того, что и их могли слышать, Шан Цинхуа покраснел и спрятал лицо в волосах Мобэй-цзюня. Тот лишь захохотал и потерся о грудь Шан Цинхуа носом, поудобнее устраиваясь на горячем человеке. – Мобэй? – М-м-м? – Мы можем вернуться домой? – Мгм-м-м. – Мобэй? – М-м-м? – Это ведь были недовольные демоницы, что подсылали к тебе сваху три месяца назад? – Мгм-м-м. – Мобэй? – М-м-м? – Ты ведь их прикончил? – Весь род и побочные ветки. Шан Цинхуа довольно улыбнулся. – Хорошо. – Шан Цинхуа немного помолчал, а затем обхватил лицо Мобэй-цзюня ладонями и заставил посмотреть на себя. Их лица были так близко, что ресницы Шан Цинхуа трепетали от прохладного дыхания демона. – Мобэй? – М-м-м? – Я не позволю никому отнять тебя у меня. – Серьезно сказал Шан Цинхуа. – Я убью их раньше, любимый. – Оскалился Мобэй-цзюнь и снова устроился на груди Шан Цинхуа. Теперь сердце человека билось ровно, гулко и уверенно, успокаивая бушевавшее в груди демона всю эту неделю беспокойство и напряжение, расслабляя мышцы и позволяя одному из самых опасных убийц всех трех Царств мирно уснуть на груди человека. Своего человека. Человека, которому удалось от него спрятаться. Пусть и ненадолго.