Искушение камелии

      После недавней ночной вылазки совесть Итэра обвязывала вокруг его шеи крепкую петлю, не давая бедняге ни одного шанса вздохнуть без тревоги. Даже спустя несколько дней он не мог найти себе места. Неприятный ком поступал к горлу, а сны были неспокойными — чувство запятнанной чести пожирало его сполна.       Атаковать раненого самурая — недостойно, но как могло показаться парнишке, даже в раненом и паршивом виде Сяо был ловким, быстрым и сильным. Одним словом — опасен. Гейша не может представить силу генерала, если когда-нибудь им придётся скрести орудия в равном бою. В этот момент Итэр крепко стукает себя по светлой макушке в целях отогнать подобные мысли, но они так противно, до скрежета зубов предательски лезут в голову, заставая юношу врасплох, что тут и врагов себе не надо с таким мозгом. — Земля призывает Итэра спустится с пушистых облаков.       Выводит его из некого "самогипноза" резкая тряска по плечу. Оглянувшись, Итэр видит перед собой невысокого парня с прямыми короткими волосами и различными побрякушками, которые забавно звенят, стоит ему просто малость пошевелится. — Тигнари… – Итэр тяжко хватается за свою голову, подушечками тонких пальцев сжимая волосы в области макушки. — Прости, я немного задумался…       Этого юношу, что с заметным беспокойством глядит на Итэра, зовут Тигнари. Блондин не назвал бы его близким человеком — отнюдь, нет, у него язык еле поворачивается называть его и простым «другом», ведь знакомы они всего ничего, может, от силы парочку недель, где-то не больше двух. Однако несмотря на то, что Итэру нелегко доверять кому-либо, как ни странно, времяпровождения с Тигнари чувствуется для него иным, возможно, чем-то безопасным и… уютным? Определённо лёгким. Гейша не до конца понимает свои смешанные и противоречивые чувства, так что наверняка сказать не может, но по крайней мере спасибо и на том, что никакой угрозой от того не веет. — Выпей, – худощавые пальцы коллеги услужливо преподносят Итэру небольшую чашу с водой. — А, да, спасибо. — Твоё лицо бледнее самой смерти, и кажется, с каждым днём это только заметнее. — Правда? – Итэр устало подпирает свой подбородок. — Ну в таком случае не придётся пудрить лицо свинцом для важных встреч, раз оно и так бледное. — Ты что, глупый?       Тигнари тут же хлопает себя по лбу громко, как только слышит слова светловолосового — да так громко, что даже Итэр от неловкости поджимает искусанные губы, а щёки покрываются лёгким румянцем из-за собственной шутки с толикой чёрного юмора. Но всё же эти саркастичные, возможно, немного ироничные выражения он бросать не желает.       Может быть, это уже звучит будто некая безысходность. — А как по мне, это даже удобно, — гейша задумчиво облокачивается об спинку сиденья в центре беседки. — Свинец вреден для кожи, так что без него я смогу сохранить её получше. — Ты что, ГЛУПЫЙ?!       Тигнари повторяет сказанное вновь, но погромче, речи его коллеги заставляют бедного парня звонко хлопнуть себя по лбу во второй раз, так ещё и с двойной силой в придачу. Даже Итэр, сидящий рядом, понимает, что его шуточки зашли слишком далеко, поэтому он просто издаёт неловкое хихиканье в перемешку с тяжким вздохом. — Ну да, сохранишь кожу, а потом свалишься где-нибудь из-за недомогания. План просто "гениальный", я так скажу. — Кхм…       Итэр не находит более подходящего ответа кроме как небольшой оглядки вниз и краткого мычания. Впрочем, ему не на что возразить, ведь Тигнари в целом-то прав, он человек-честность. Его друг пытается умерить свой пыл, расслабляя глазные веки и аккуратно садясь рядом с златовласым коллегой. — Это из-за того человека про которого ты рассказывал недавно? – решает попытать удачу Тигнари, в груди сея надежду, что блондин не будет включать своё очередное упрямство и сможет доверить тягостные переживания.       Гейша нервно потирает свои тонкие пальцы, иногда складывая руки замочком, а порой раскрывая их, издавая многочисленные хрусты и просто-напросто показывая этим один большой тревожный жест. В его горле будто застревает плотный ком. Да и будем честны, он сам сейчас выглядит, как большой комочек тревоги и уныния (ну что, ребята, кинн момент?). — Хорошо, можешь не говорить напрямую, но кажется, мои догадки близки к истине, – делает небольшую паузу брюнет, ободряюще ставит ладонь на плечо Итэра, этим самым оставляя последовательное мягкое тепло. — Знаешь, я могу понять тебя.       Итэр всё же решает поднять взгляд на знакомого, слегка даже недоумевающий, ожидая более развёрнутого и подробного ответа. В каком смысле он понимает? Вот что касается Итэра — он сейчас ничегошеньки не понимает. Будто впервые на Землю спустился. — Я не рассказывал тебе, но думаю, тебе можно доверять, – Тигнари застенчиво затылок свой почёсывает. — Скоро ко мне должен прийти кое-какой человек, и сказать честно, в обществе наши взаимодействия считаются чем-то запретным.       Кажется, в следующий момент его уголки губ, пусть хоть и слабо, но мгновенно расплываются в легкой и непринуждённой улыбке. — Но пойми меня, Итэр, каждый выживает так, как может. — Что же… думаешь, это нормально? — Конечно нет, – коллега продолжает, но уже немного припустив свою улыбку. — Просто не думаю, что у тебя есть выбор. Как и у меня.       Блондин неуверенно сжимает ладони в кулаки, а Тигнари договаривает: — Могу понять твои высокие моральные устои, однако если ты продолжишь копать под себя, в конечном итоге это тебя и когда-нибудь окончательно сломает.       Итэр действительно имел слишком завышенные моральные взгляды. Он мог вставать на защиту и незнакомых для него людей, если чувствовал какую-либо несправедливость в их сторону. Но вот только приносило ли это ему пользу? Гейша не был уверен. На данное время его моральные устои приносили ему лишь очередную головную боль. — Не знаю, – блондин пальчиками слабо сжимает свои волосы. — Наверное ты прав… — Не "наверное”, а прав, – темноволосый усмехается. — Может быть, мы не очень близки, но я сомневаюсь, что пройду мимо, если тебе понадобится помощь.       Итэр издаёт смешок. — Ну уж нет, задницу свою из передряги вытащу я сам.       Парень благодарен тому за некое утешение. Тигнари прямолинеен и честен — это в нём самое лучшее качество по мнению Итэра, нет этой двуличности и лишней ложной лести, которая уже так надоела неприятно обволакивать уши гейши. Только хотелось его коллеге ответить на очередное упрямство Итэра, так подошли несколько миловидных девушек, видимо, с важной вестью. Обе стороны поклонились друг-другу в знак вежливости и одна из них вдруг заговорила: — Тигнари, к Вам пришёл гость! Он ждёт Вас в чайном доме.       Итэр, кажется, понимая, что теперь он здесь лишний, слабенько хлопает мягкой ладошкой по плечу коллеги, кивая тому в знак благодарности за недавнее утешение и собираясь покинуть двор. Однако стоит ему сделать всего один ничтожный шаг — проход закрывают чужие руки, не желая выпускать его за порог. — Итэр, и к Вам гость. Вы пойдёте с Тигнари.       Глазки гейши недоумевающе хлопают ресницами. Как это к нему тоже? Об этом его не предупреждали. И судя по виду Тигнари, тот тоже не в курсе о происходящем.

***

— Тигнари! – блондин достаточно резко хватает своего друга за рукав кимоно и подальше того оттягивает.       Золотые глазки в волнении бегают по разным сторонам, а оттягивая Тигнари назад, выходит так, что они оба прячутся за тонкой картонной стеной, привлекая к себе лишнее ненужное внимание со стороны коллег. Перед тем, как спрятаться, гейша увидел до боли знакомую фигуру, о которой думать перестать не мог последние дни, и вследствие, прямо сейчас, Итэр еле-еле пытается собрать свои слова воедино и связать хоть одно адекватное предложение, словив себя на мысли, что до скрипа зубов безумно ненавидит такой исход событий. — Тот мужчина рядом с ним… Что он здесь делает? – Итэр настороженно оглядывает Тигнари, который, кажется, вообще не понимает о чём это восклицательно чирикает его коллега. — Почему ты меня не предупредил?!       Тигнари словно на дурака на него смотрит. — Я даже не знаю кто это… — В смысле не знаешь?! Ну вон… Ну этот! – от переволнения парнишка и не знает куда себя деть, путаясь в словах так небрежно, практически нелепо и глупо. — Который рядом с тем белокурым!       Рядом стоящий Тигнари протяжно вздыхает, аккуратно ставя свои ладошки на плечи блондина, а затем трясёт, и отнюдь, не медленно, а достаточно резко, желая, чтобы тот пришёл в себя. — Успокойся, слышишь? Вот именно, что я знаю только того белокурого, чёрт возьми, – после тряски чужих плеч он руки свои отстраняет. — Поэтому делаем выводы: видимо второй пришёл к тебе.       И Итэр молчит. «Вот же я глупый…» — крутится в мыслях гейши. К кому же этот самурай мог прийти ещё? Нет, не то чтобы Итэр высокого мнения о себе, но просто судьба такие неприятные и предательские связи ему подсовывает в последнее время, что парнишке уже кажется, она будто бы до конца добить желает беднягу.       Гейша осторожно подглядывает, желая получше разглядеть гостей — определённо, Сяо! И рядом с ним какой-то белокурый самурай, как и, собственно, обсуждалось до этого. Вроде как, Сайно звать: тот, что приходил в гости ещё в самый первый раз. Это с ним-то Тигнари знаком? Вот это бинго, однако.       «Сяо — просто гость. Просто гость. Очередной гость. Нужно относится к нему, как к гостю» — хоть как-то пытается себя успокоить Итэр, стараясь отогнать безудержные мысли. Он собирает всю волю в кулак и делает пару шагов вперёд, его коллега же идёт впереди, судя по всему, достаточно торопливо. А переводя на Тигнари взгляд, светлый парень замечает на нём поразительное изменение в лице: мышцы лица расслабляются, губы изгибаются в приятной и тёплой улыбке, а взгляд его, теперь мягковатый, устремлён прямиком на белобрысого самурая.       Итэр чует подвох. Ох, как же он его чует. — Я соскучился по тебе, Тигнари, – самурай осторожно и нежно берёт его за ладонь, не успевают все гости даже поздороваться. — Сайно, – тёмноволосый гейша невольно хихикает, смерив того непринуждённым, тёплым взглядом, в ответ чужую руку сжимает. — Без тебя время идёт бесконечно долго.       Сайно достаёт из под рукава тяжёлых одеяний очаровательную заколку в виде золотого цвета. Как только белокурый самурай собирается вплести заколку в волосы его коллеги, Итэр тут же широко раскрывает рот от удивления. Даже рядом стоящий Сяо, видя это, неловко откашливается, отводя взгляд куда-то в сторону: он почувствовал себя тем, кто словно чью-то сокровенную встречу разглядывает. — Дорогой воин, пройдём в мои покои, – а Тигнари времени, явно, не теряет. — Тигнари, вы оба… – блондин удосуживается закрыть свой прежде раскрытый от удивления рот, но его золотые глаза всё так же выдают недоумение. — Итэр, всё хорошо, я потом тебе всё расскажу. Мы отойдём, если ты не против.       Только по одному взгляду Итэр прочитывает волнение в глазах своего друга, лишь одной смущённой оглядкой Тигнари будто выпрашивает оставить их наедине, на что светловолосый гейша ничего не может поделать кроме как кинуть кроткий и смирённый кивок, и отпустить их. И в эту же секунду парнишка вздрагивает, вспоминая, что рядом стоит молодой генерал, а он, господи, даже не соизволил поздороваться с ним! Следом идёт моментальный поклон. С обоих сторон. Они будто медленно выходят с некого транса. — Кхм-кхм, прошу прощения, — решает начать самурай и не находит слов более лучше, чем скучную и формальную банальщину. — Добрый вечер, Итэр, как Вы поживаете?       Видок у Сяо не самый лучший и не самый здравый: кожа бледная словно только выпавший снег; крепкий торс, руки и шея обмотаны бинтами, которые по виду изношенны и даже немного грязные. Хотя и Сяо так старательно менял их, ненароком вспоминая о словах заботливого гейши, и всё равно бинты перевязаны неаккуратно и небрежно… Ну вот что он поделает, если заботится о себе — действительно так сложно для него?       Итэр заметно хмурится, замечая болезненный вид самурая, неосознанно ладошки свои в крепкие кулаки сжимает, взгляд в беспокойный превращает и наконец понимает, что его прямо сейчас гложет самая настоящая совесть. Именно поэтому он не желал видеть Сяо эти дни после той ночной вылазки. Собственная мораль сожрёт его полностью, без остатка, целиком и с потрохами. — А, я в порядке, – суховато, неуверенно отвечает гейша, прядь своих светлых волос на палец прокручивая. — Совсем не ожидал, что Вы придёте.       Сяо не слепой. Разумеется замечает замкнутость собеседника. Но списывает это на то, что Итэру, должно быть, бременно постоянно принимать гостя в виде генерала сёгуната. Вот и отстраняется помаленьку. — Не ждали? – Сяо пытается взглянуть в лицо светловолосового. — Можете расслабится, не нужно стараться угодить мне. — Всё в норме, я просто сегодня не выспался.       Итэр бросает совершенно случайное оправдание, после ведёт обоих в чайный домик: рядом расположен цветочный сад, так что мужчины проходят через веранду около него. Они аккуратно садятся на мягкие татами возле небольшого низкого столика, на котором располагается тарелка с любимым миндальным тофу для генерала, а так же зелёный чай. Сяо отламывает кусочек тофу и преподносит его ко рту. — Неожиданно уединились те двое… А я думал, мы тут по расследованию, – задумчиво произносит Сяо, стоит ему просто вспомнить о тех голубках, которые исчезли почти что сразу, как только он перешёл порог окия. — Сайно предстоит многое рассказать мне. — Я тоже немного удивлён. — Не совсем сходит на отношения обычного гостя и гейши, – генерал тщательно прожёвывает кусок сладкого тофу, в тарелке своей что-то там ковыряет. — Интересно, что их связывает…       «Он глупый или притворяется?!» – с восклицанием проносится в голове гейши, когда он слышит следующие слова самурая. Действительно не понимает? Да тут же очевидный роман! Пусть хоть и между мужчинами. — Ха-ха… Да, наверное, – неловко, может даже чуточку нервозно улыбается Итэр и всё ещё не понимает, как они пришли к подобному исходу обстоятельств.       Взгляд его скользит по Сяо пристально, внимательно, он разглядывает его раны, и губы свои, слегка обсохшие, до талого искусанные, тут же поджимает, и продолжает говорить: — Наверное, эти дни выдались для Вас нелёгкими… Выглядите Вы неважно.       Понимает он, конечно, предельно, из-за чего у самурая такой нездоровый и больной вид, совесть только немного давит, а Сяо отмахивается, рукой своей машет безразлично, в очередной раз отвечая, что всё это пустяки и жалкая пыль. — Не стоит моё состояние Ваших беспокойств. Я ведь не помер.       Сяо не хотелось грузить бедолагу лишними заботами, да вот только в выражении подобных вещей он был не силён, поэтому ответ мог прозвучать абсурдно и странно. Вместо ненужных слов, что были бы некстати, самурай просто молча двигает свою тарелочку с миндальным тофу в сторону гейши, полагая, что сладкое хотя бы немного улучшит подавленное настроение Итэра, да и тему разговора неловкого поменяет. Но в этот раз Итэр наотрез отказывается. Сяо не понимает его сегодняшнюю замкнутость, но принуждать не собирается: самое меньшее, что ему сейчас хочется, так это давить на гейшу. Он доедает блюдо в одиночку. — Было бы неплохо подышать свежим воздухом. — Хорошо, только я сначала отнесу вот это, – изящная рука блондина тянется к опустевшей тарелке. — Подождите немного. — Мгм. Спасибо за еду.       По возвращению Итэра они выходят через террасу, которая ведёт прямиком в местный сад. Гейша аккуратно заправляет свои светлые пряди за ухо, идут они тихо, молчаливо, разглядывая различного рода цветы, Сяо удивляется такому разнообразию и красочности — в Токио сады гораздо скуднее, а тут он словно в какой-то сказке. Итэр всё такой же тихий будто маленький обиженный котёнок — по крайней мере так генералу кажется, хотя и он явно понимает, что навряд ли мог обидеть его чем-то.       Итэр останавливается около белых роз и садится на корточки, приподнимая своё золотое кимоно, белоснежные лепестки разглядывает, пока за спиной кто-то так старательно шепчется. Это не обходит стороной чуткий слух самурая, а оборачиваясь, с его янтарным взором встречаются коллеги блондина, которому тот явно не нравится. Они о чём-то сплетничают. — Шептаться за чужими спинами — низкое занятие. Стоило бы вам поучится манерам, – Сяо обозначает их место грозно, достаточно сурово, заметно в бровях хмурясь и сжимая рукоять острой катаны в ножнах.       Чего-чего, но того, что кто-то услышит их, так ещё и прямое строгое замечание сделает, они не ожидали, поэтому вздрагивая, тут же делают низкий поклон, суетятся и уходят. Сяо ненавидит сплетни, он вырос среди них, поэтому считает, что вешать глупые ярлыки и клеветать невиновных — очень подлый поступок. — Генерал Сяо, всё хорошо, – Итэр твёрдо отвечает, ведь уже привык к сплетням, а если и эти бессовестные перейдут границы, постоять за себя определённо сможет. — Не стоит обращать на них внимание. — Пусть следят за своим поведением.       И всё же, не желая отпугивать от себя такого очаровательного парня, Сяо делает глубокий вдох, выдыхая из лёгких воздух уже более спокойно. Продолжает он чуть более мягче: — Прошу прощения. Просто не люблю сплетников, – янтарные глаза смеряют гейшу, разглядывая его на фоне белых роз, а затем из уст выходит что-то совершенно неожиданное для него самого. — Вы выглядите так же чисто и благородно, как эти белые розы.       Сяо всего лишь прямолинейно озвучивает свои мысли, но даже у него от этой прямолинейности и непривычно-слащавой речи, кажется, даже щёки еле заметно розовеют. Только вот попытки высказать то, что крутится у него в уме, он и не думает бросать: — Вы так чисты, что я боюсь запятнать Вас своим присутствием, – Сяо нервно потирает рукоять своей катаны на поясе, выражение лица всё такое же невозмутимое и спокойное, однако чутка нахмуренные брови и лёгкий румянец на щеках явно выдают его некоторое беспокойство. — Рядом со мной всё чистое окрашивается в красный, – он перемещает на свою катану кроткий, но на этот раз печальный взгляд.       И Итэр улыбается, хотя это скорее больше напоминает улыбку через разочарование и боль. Будто защитная реакция. Отнюдь, он не считает себя чистым, а тем более — благородным. Знал бы Сяо, что и его руки запятнаны алой кровью, стал бы говорить гейше подобные слова? Итэр сомневается. Очень сильно сомневается, что даже решается дать кроткий ответ: — Первое впечатление бывает ошибочным, – блондин разочарованно губы свои обсохшие смыкает вместе, чуть их поджав, а затем встаёт с корт, перемещая взор свой на Сяо. — Да и если говорить честно… – Итэр делает небольшую паузу. — Почему Вы приходите именно ко мне?       Вопрос будто бы врасплох застаёт молодого генерала. Он ведь и сам не понимает своей тяги к Итэру. «Всего лишь составлю компанию ради вежливости и больше сюда не вернусь» — так он думал перед тем, как впервые перешагнуть порог этого окия. Но теперь Сяо в очередной раз здесь и это порождает огромное количество вопросов в его собственной голове. — В моей жизни нет места искусству, спокойствию, чайным церемониям и наблюдению за цветами, – Сяо подбородок потирает задумчиво, глядит куда-то на землю, цветы, особенно на белые розы, ровным тоном словечки проговаривая. — Но рядом с Вами я чувствую то, что потерял давно.       Поднимается лёгкий ветер, однако даже его хватает, чтобы пару лепестков сорвалось, превратившись в небольшой цветочный вихрь. Сяо розу белую осторожно срывает, медленно делает шаги в сторону гейши и запускает её в его пшеничные волосы. — Эти цветы очень подходят Вам.       Итэр в изумлении распахивает свои золотые глаза, ладонь машинально кладёт на плечо самурая в желании оттолкнуть от себя из-за таких внезапных и близких действий, но что-то его останавливает: вместо этого он не отводит и взгляда, пристально на Сяо глядя. — Генерал Сяо, что Вы… – Итэр заикается. — Неожиданно слышать такие слова от Вас.       То ли атмосфера так влияет, то ли из-за чего-то другого самурай осторожно, будто бы боясь отпугнуть, касается мягкими подушечками пальцев румяной щеки Итэра. Гейша замолкает, округленными глазами смотрит на Сяо, непонимающе ресницами своими светлыми хлопает, покрепче сжимая чужое плечо. Неизвестно что произошло бы в этот момент, потому что уже в следующую секунду слышится громкий, звонкий, разъяренный мужской голос — «где генерал Сяо?!».       Для Сяо он до боли знаком, до страха, словно гром среди ясного неба, и он хотел бы услышать его совершенно везде и где угодно, но уж точно не здесь.       Самурай оцепенел.       К ним двоим шагает величественный самурай в военном красочном кимоно, на котором красуются тяжёлые доспехи. Твёрдым шагом он приближается всё ближе. Все вокруг делают поклон: даже те, кто просто мимо проходил. Итэр узнаёт этого человека — да так, что и рот свой раскрывает от удивления. Он не понимает, что тут делает правая рука сёгуна — Чжун Ли! Один только суровый вид устрашает, дрожь пылкую вызывает, когда Итэр мимолётно вспоминает все те жестокие истории, связанные с ним. Гейша мгновенно, практически автоматом делает поклон в знак приветствия, а рядом стоящий Сяо с грохотом падает на колени, опускает голову вниз, взгляд свой омрачневший скрывая, да громко проговаривает: — Отец!       «Какой ещё отец?!» – эхом раздаётся в голове Итэра.       И приходит в окончательный шок.