Журавль или синица?

      Воды спокойно омывали песчаную линию пляжа, уходя вдаль к горизонту неба, тронутого предрассветными лучами. А ведь двадцать лет назад здесь буйствовал шторм. Двадцать лет назад, на этом самом месте, Ши Уду думал, что распрощается с жизнью… а в итоге распрощался с братом на долгие годы.       И даже после того, как нашёл, снова упустил. Отпустил. Добровольно. Позволил вернуться в лапы монстра, чтобы у них появился шанс обрести спокойную жизнь. Но от понимания того, какую цену пришлось заплатить Ши Цинсюаню, Ши Уду не переставал корить себя по сей день. Он утешал себя тем, что Хэ Сюань не убьёт его, ведь двадцать лет назад тоже оставил его в живых. Только сердце всё равно было не на месте.       Ши Уду до сих пор не понимал, как поддался на уговоры Ши Цинсюаня. Помня, в какую ярость пришёл, когда тот заявил, что добровольно уйдёт к Хэ Сюаню, Ши Уду до сих пор потряхивало от злости. Потому что на подсознательном уровне он понимал, что только Ши Цинсюаню удастся разрешить их конфликт. Понимал… что по итогу так и не сумел сберечь младшего брата.       Он боялся за него. Сколько бы ни бранил и ни ругал, всегда боялся. Даже когда Ши Цинсюань находился у матушки под сердцем, Ши Уду готовился оберегать это дитя, он понимал, какая ответственность ляжет на всю их семью, на него. Из-за того, что Ши Цинсюаню предвещали несчастья, родители скрывали его настоящую личность и наряжали девочкой. Это не нравилось Ши Уду, ведь мужчина должен расти мужчиной, а не изнеженной кисейной барышней. И тем не менее он словно поддался всеобщему помешательству, ласково обращаясь с Ши Цинсюанем и не скупясь на заботу. Порой ему казалось, что он действительно воспитывал младшую сестру.       Хоть Ши Цинсюань и рос в любви, когда настали тяжёлые времена, он не вырос капризным ребёнком. Нежным, добрым и чутким, но не капризным. А Ши Уду продолжал делать для него всё. Любил его и оберегал.       И как так получилось, что в итоге Ши Цинсюаню пришлось идти на жертвы, чтобы спасти их? Это неправильно. Если бы было возможно, Ши Уду отдал бы свою жизнь, чтобы Ши Цинсюань не знал горя и страданий. Даже для того, кто обманом получил удачу счастливой звезды, его расплата оказалась слишком велика.       Свалившиеся на Ши Цинсюаня ненастья сломали и изменили его, Ши Уду в этом не сомневался. Он не раз видел людей с тёплой улыбкой на губах и потухшим смиренным взглядом. Таким стал и Ши Цинсюань: с улыбкой на устах и тяжким грузом пустоты на сердце. Ему уже не были страшны ни угрозы Ши Уду, ни его крики, он спокойно стерпел его истерику, после чего принялся успокаивать и заверять, что… это просто нужно сделать.       Ши Уду чувствовал себя ничтожным и беспомощным. После падения Цзюнь У он сумел сохранить за собой титул Повелителя Воды, накопленные богатства и, похоже, небожители только сильнее стали его бояться. Кто-то сочувствовал, кто-то порицал, но ни один не рисковал выразить недовольства, глядя ему в глаза. Крысы лишь шушукались за спиной. Даже после того, как Ши Цинсюань «в очередной раз предал их», бросившись на помощь Ци Жуну, никто не отважился высказать претензию. Разве что Пэй Мин пожаловался на испорченный костюм и вновь упущенную Сюань Цзи.       Ши Уду не волновали их проблемы. Он использовал то, что у него есть для сохранения власти и силы. Любили его или ненавидели — плевать. Ему хватало и редких встреч за чашкой чая с Линвэнь, чтобы не чувствовать себя чересчур одиноким. К тому же он отказывался признавать, что одиночество являлось его слабостью. Напротив. Близкие люди делали его слабым. Ши Цинсюань делал его слабым и беспомощным существом. И делать его таковым позволено лишь ему. Других таких же Ши Уду не желал иметь.       Хватит с него… этого страха…       Солнце медленно выползло из-за горизонта, разливаясь ярким светом по блестящей водной глади.       Прокручивая веер в руке, Ши Уду с тяжким вздохом прикрыл глаза. Снова никого. Уже четыре месяца он приходил сюда раз в десять дней на рассвете, надеясь встретить Ши Цинсюаня. Они договорились, что в один из таких дней, чтобы не терзать друг друга постоянной суматохой, встретятся на берегу моря. Для божества четыре месяца — смехотворно маленький срок. Но для Ши Уду он растянулся мучительной вечностью.       Неужели ему вновь придётся терзаться неизвестностью? Каждый раз просыпаться и думать, а жив ли Ши Цинсюань? И если жив, страдает или нет?       Сердце болезненно кольнуло, а затем обволокло неприятной тяжестью. Ши Уду уже устал вздыхать каждый раз, тщетно приходя сюда, чтобы наблюдать лишь морскую пену и слушать шум волн.       Невольно он начинал желать того, чтобы в один прекрасный день появился Хэ Сюань и убил его, закончив страдания.       Четыре месяца… Если бы всё было хорошо, Ши Цинсюань уже давно бы пришёл. Какой же… Какой же он идиот, что позволил ему уйти к этому демоническому отродью! Его долг — защищать младшего брата! А он что? Просто поддался уговорам и допустил такую ошибку! Да будь оно всё проклято!       Его злость передалась волнам, ударившим о соседние скалы с такой силой, что до него долетели брызги. Закрыв глаза и с трудом сдержав раздражённый рык, Ши Уду подрагивающей рукой вытер лицо рукавом ханьфу.       — Волны что-то совсем разошлись. Не из-за твоего ли настроения, брат?       Из-за набегающего шума Ши Уду даже не сразу понял, что голос прозвучал не у него в голове. Обернувшись и долгий миг полагая, что ему уже начали мерещиться образы на нервной почве, Ши Уду в растерянности и не знал, что сказать.       — Что ты так на меня смотришь, старший брат? — лукаво улыбнулся Ши Цинсюань. — Неужели не рад меня видеть?       В первых лучах солнца Ши Цинсюань, облачённый в светло-бирюзовые одежды, которые он так давно не носил, казался каким-то наваждением. Подойдя к нему и остановившись в шаге, Ши Уду в потрясении осмотрел его с ног до головы. Обхватив за плечи, он опасался, что Ши Цинсюань исчезнет подобно миражу, оттого не рисковал даже убрать веер, чтобы не упустить его ни на миг.       — Цинсюань… — всё ещё пребывая в растерянности, пробормотал Ши Уду. — Цинсюань… это действительно ты?       — Ну а кто же? — хмыкнул тот. — Если же ты кому-то ещё пообещал здесь встретиться на рассвете, я об этом не в курсе.       Беспечная манера общения не оставила сомнений, что перед ним стоял его младший брат. Поддавшись нахлынувшим эмоциям, Ши Уду резко, даже немного грубо, притянул его к себе и обнял. Он всё ещё не мог поверить в действительность происходящего. Ожидая, что при встрече с Ши Цинсюанем его захлестнёт радость и облегчение, он поразился тому, что в итоге задохнулся страхом. Только благодаря силе воли Ши Уду сумел удержать себя от желания обнять Ши Цинсюаня ещё крепче и, уткнувшись лбом в его плечо, спрятать намокшие глаза. Хотя предательская влага на ресницах всё равно проступила.       Тихо хохотнув, Ши Цинсюань обнял его в ответ.       Он здоров и невредим, улыбался и не выглядел измученным. Большего Ши Уду и не мечтал просить. Ему это не снилось, значит, с Ши Цинсюанем всё хорошо. Но кое-что требовало объяснений.       Найдя силы отступить от Ши Цинсюаня, Ши Уду взял себя в руки и спрятал набежавшую тревогу за слегка недовольным взглядом. Он собирался прямо спросить, где того носило последние месяцы, но успел лишь открыть рот: его внимание тут же перетянул на себя небольшой огонёк души, сидящий на голове Ши Цинсюаня.       — Это ещё что?       — М? О, хе-х, — возведя взгляд вверх и увидев огонёк, Ши Цинсюань нервно хохотнул и добавил: — Ну, об этом чуть позже. Сейчас важно другое.       — Верно, — тут же позабыв о призраке, Ши Уду грозно глянул на Ши Цинсюаня и спросил: — Где ты пропадал четыре месяца? Что с тобой произошло? Я себе места не находил.       — Я понимаю, старший брат. Понимаю… но на то имелись причины. Поверь… имелись.       — Хочешь сказать, все четыре месяца ты уговаривал этого демона не убивать нас?       Прищурившись, Ши Уду вспыхнул желанием узнать правду, но в то же время интуиция подсказывала, что лучше ему не совать нос в некоторые вещи. Он только сильнее разозлится или расстроится.       — Нет, — потупив взгляд, с печалью отозвался Ши Цинсюань. — Конечно, нет. Чтобы поговорить, нам хватило нескольких часов. Остальное время… было потрачено, чтобы вернуть меня. И не только меня.       — И что это должно значить?       — Лучше тебе не знать, но… со временем ты узнаешь. Поймёшь или догадаешься. И она поможет тебе всё понять, — протянув руку к своей голове, чтобы огонёк перепрыгнул на неё, Ши Цинсюань протянул его Ши Уду. — Протяни руки.       Убрав веер, тот растерянно исполнил просьбу, сложив ладони лодочкой, и в полнейшем недоумении позволил маленькому призраку прыгнуть к себе. Маленькая душа искрилась чуть зеленоватым блеском.       Чувствуя себя идиотом, Ши Уду поднял на Ши Цинсюаня вопросительный взгляд.       — Кто это? Или что?       — Её зовут Сяо Хо, огонёк, — с печальной улыбкой обмолвился Ши Цинсюань, наблюдая за маленьким духом. — Последние три месяца я потратил, помогая ей вернуть сознание. Она ещё слишком слаба, поэтому не может говорить. И она тебе обо всём расскажет… хотя, ты и сам многое поймёшь, когда она обретёт свой человеческий облик.       — Ничего не понимаю, я не знаю никакой Сяо Хо.       — Знаешь, — невесело хмыкнул Ши Цинсюань. — Просто… когда поймёшь, будешь очень сильно злиться на меня. С ней не соскучишься.       Ши Уду вновь опустил ничего непонимающий взгляд на огонёк и, понаблюдав за его сиянием, поймал себя на пугающей мысли. Замерев, словно у него в руках находилась ядовитая змея, он упавшим от напряжения голосом произнёс:       — Цинсюань… ты… только не говори, что ты пришёл попрощаться.       Неловкое молчание послужило красноречивым ответом.       — Брат…       — Серьёзно?! — вспылив и смахнув с ладоней маленького духа, Ши Уду в злости повысил голос: — Ты пришёл, чтобы откупиться от меня каким-то непонятным духом?! И выбрал этого демона вместо меня?!       — Я выбрал наши жизни, брат! — прикрикнул в ответ Ши Цинсюань, упрямо глянув на собеседника. — К сожалению, я эгоистично выбрал спасти нас двоих ценой своей свободы, но пойми вот что — я вовсе не против того, чтобы остаться с Хэ Сюанем. Таково было условие. Я остаюсь с ним, и он отказывается от своей мести.       — Да лучше бы он убил меня, чем пленил бы тебя!       — А мне, что, лучше от такого решения должно стать? Лучше и веселее от того, что ты умрёшь?! — возмутился Ши Цинсюань. — Думаешь только о моей безопасности… ну так, смирись, теперь я буду думать о твоей безопасности и поступать так, чтобы сохранить жизнь тебе! Нравится тебе это или нет!       — Да ты…       — Я, и что?! — уперев руки в бока, возмутился Ши Цинсюань, с вызовом глянув на брата.       У Ши Уду не нашлось, что сказать на подобное заявление. Он шумно пыхтел, сжимая веер и прожигая Ши Цинсюаня гневным взглядом.       — Ты… ты согласился вернуться к нему, после того, что он с тобой сделал? То есть всё то, что ты говорил мне буквально несколько месяцев назад, наглая ложь?! Ты обманывал меня, да? Притуплял бдительность, чтобы вернуться к своему мучителю?! У тебя хоть капля ума есть?!       — Хватит, брат, прошу, я не желаю ссориться.       — Не желает… не желает он, — рычал Ши Уду, принявшись ходить туда-сюда. В итоге, остановившись и шумно выдохнув, он покачал головой, в которой никак не укладывалась мысль, что Ши Цинсюань добровольно остался со своим мучителем. Но мог ли Ши Уду винить его? Ведь он сам позволил этому произойти, отпустил его, а теперь…       — Брат, — накрыв его плечо ладонью, Ши Цинсюань измученно вздохнул и произнёс: — Знаю, ты вне себя от злости. Но ты и сам понимаешь, что иначе никак. Ты фактически украл жизнь Хэ Сюаня, его удачу и счастье, чтобы я смог жить в достатке и радости. Со мной приключилось много бед за последние годы, но… Человек, который двести лет горел желанием отмщения, согласился заботиться обо мне и отпустить прошлое. Конечно, для тебя это неприемлемо, но… увы, теперь настал твой черёд отпустить прошлое и жить настоящим, жить будущим.       Подобные слова звучали очень жестоко. Ши Уду не мог взять и выкинуть из головы те ужасы, которые пережил Ши Цинсюань из-за Хэ Сюаня. Пусть это эгоистично, однако Ши Уду желал только лучшего для своего младшего брата, хоть ценой чужого счастья. Ради него он готов пойти на всё.       А если готов пойти на всё, то… готов ли прислушаться к его просьбе?       — И что? — хмуро произнёс он. — Теперь мы никогда не увидимся?       — Нет. Разумеется, нет, увидимся, — улыбнулся Ши Цинсюань. — Но прежде, чем увидеться, пообещай, что взрастишь Сяо Хо и позаботишься о ней.       Поманив к себе летающего поблизости призрака, Ши Цинсюань подставил ему ладонь, а затем протянул Ши Уду. Тот же, одарив Сяо Хо недоверчивым брезгливым взглядом, не спешил протягивать руку. Вместо этого он недовольно посмотрел на Ши Цинсюаня.       — Чей это призрак?       — Ты всё поймёшь, когда придёт время.       — Зачем мне стараться и напитывать эту душу аж божественной энергией? Не слишком ли большое одолжение для призрака?       — Ну, можно это сделать хотя бы потому, что только Сяо Хо знает, как со мной связаться и увидеться, — невинно улыбнулся Ши Цинсюань. — Она твой единственный способ связи со мной.       — Ах ты маленький подлец, — прищурившись, недовольно отметил Ши Уду. Недовольно скривившись, он выставил перед собой ладонь, позволяя Сяо Хо запрыгнуть на неё. — И всё же, чей это призрак?       — Если скажу, что мой, поверишь?       — Пошути мне ещё.       — Ха-х, да, действительно. Шутка, — покачал головой Ши Цинсюань. — Со мной действительно всё будет хорошо, брат. А то, как скоро мы сможем увидеться, будет зависеть только от тебя и Сяо Хо. Кстати, она работала на Хуа Чэна. Так что не советую её злить.       — Вот это? И на Собирателя Цветов?       Ши Уду всё меньше и меньше верил в слова Ши Цинсюаня, приходя к выводу, что тот подбросил ему первую попавшуюся душу, чтобы притупить бдительность.       — Всё будет хорошо, брат. Не волнуйся за меня, а лучше… начни жить для себя.       Жить для себя… Ши Уду всегда казалось, что он так и делал. Но оглядываясь назад, он понял, что строил свою жизнь вокруг младшего брата. И теперь, когда тот ускользал из его жизни, пусть и добровольно, ему становилось не по себе. Становилось пусто на душе.       Погрузившись в мысли, он запоздало понял, что остался стоять один на берегу. Ши Цинсюань, подобно ветру, растворился в утреннем морском бризе. О его недавнем присутствии напоминал только маленький дух, которого Ши Уду держал на ладони, осматривая с крайней подозрительностью.       И что это за подарок на прощание такой?       — Кем бы ты ни был, призрак, возиться с тобой не собираюсь. Малейшая выходка, и я раздавлю тебя. Ты имеешь дело с Водным Тираном. Так что, если ты действительно служил Собирателю Цветов, не спеши расслабляться. Я могу оказаться намного хуже.       Ши Уду не горел желанием заботиться непойми о ком, уж тем более напитывать драгоценной божественной энергией чей-то дух. Хоть Ши Цинсюань и сказал, что только Сяо Хо знала, как с ним связаться, Ши Уду мог найти и другие способы узнать его местоположение. Хотя и особо узнавать не придётся. Обитель Хозяина Чёрных Вод — вот где его следовало искать.       — Хоть пошевелись, чтобы я понял, что ты меня услышал, призрак.       Огонёк качнулся. И только Ши Уду подумал, что с духом не возникнет проблем, как тот внезапно сорвался с ладони и прыгнул ему в лицо, как бы выражая своё активное несогласие со всем вышеперечисленным. Или, наоборот. Раз «пошевелился», выражая понимание ситуации.       Ши Уду, конечно, даже не почувствовал удар, для него это оказалось сравнимо с лёгким ветром, пощекотавшим лоб. Смотря перед собой нечитаемым взглядом, он медленно опустил его к парящей в воздухе Сяо Хо.       Честно сказать… даже никак комментировать не хотелось. И что за странного духа Ши Цинсюань подкинул ему в качестве откупа, Ши Уду предстояло узнать лишь со временем.              

***

             Город смердел человечиной. Точнее, человеческим присутствием. В отличие от многих демонических угодий, в которых присутствие людей считалось исключением из правил или огромным одолжением, здесь всё было иначе. Там демон торговал талисманами, а через пару лавок какой-то ничтожный смертный продавал товары ручной работы. Где такое видано? Даже Хуа Чэн не опускался до подобного и не впускал торговать в Призрачный город этих ничтожных созданий.       Ци Жун ненавидел этот город. И причин тому можно найти с лихвой. Здесь воняло людьми, ни один достойный демон не сунулся бы в эту дрянную обитель. Но больше всего Ци Жун ненавидел этот город из-за того, что именно здесь Ши Цинсюань изгнал его дух из смертного и обратил беспомощным призраком на несколько лет.       Вот же сучий выродок!       Этот город находился под протекцией демона, которого пару лет назад Ци Жун хорошо припугнул. И теперь это место можно смело назвать одним из источников его дохода. Вот только он не испытывал ни капли радости. Его окружали одни идиоты и недоноски! Шли дни, недели, годы, а достойного прислужника, и уж тем более помощника, оказалось невозможно отыскать. Только Сюань Цзи помогала Ци Жуну не пасть духом окончательно. Да и то, сдружилась с этой Лань Чан и зачастую ставила свои интересы выше его.       «Вот же чертовка. Думает, если по силам догнала меня, то теперь и пренебрегать может?» — в раздражении размышлял Ци Жун.       Он ненавидел этот город. И не потому, что когда-то его дух здесь изгнали. А потому, что тот, кто изгнал его, так и не сдержал своё обещание.       Прошло уже девять лет, а Ши Цинсюань так и не объявился. И если бы он вовсе исчез, Ци Жун смог бы счесть это за оправдание, однако до него уже несколько раз доходили вести, что Лазурное поветрие видели в компании Хозяина Чёрных Вод. Конечно, не исключено, что Хэ Сюань не позволял ему свободно перемещаться, но это оправдание удерживало Ци Жуна на плаву лишь первые пару лет, прежде чем он возненавидел Ши Цинсюаня.       Опять… его бросили. И самое отвратительное, в этот раз он ведь действительно поверил в то, что нужен хоть кому-то! Что его хоть кто-то принял, хоть кто-то не отмахнулся, как от ненужного хлама.       Судьба не раз преподносила ему урок, но Ци Жун только сейчас начал понимать, что пора бы уже прекратить возлагать надежды на других. Он сделал себе определённую репутацию, так что пусть уж лучше боятся его, чем жалеют.       Сидя на перилах чьего-то храма — забавно, что в этом городе вообще оставили храм, пусть и заброшенный, — Ци Жун наблюдал с высокого пригорка за городом. Жизнь отчего-то перестала ему нравиться. Стала скучной и унылой. Бесцельной. Столько всего можно сделать, но ни к чему не лежала душа. Только и оставалось, что перебиваться всякими пакостями.       — Пытаешься высмотреть свою судьбу за облаками?       От такой наглости Ци Жун едва удержал кривляние. Голос показался ему знакомым, однако он не узнал его, поэтому с наиболее раздражённым выражением обернулся, думая припугнуть незваную гостью. Но стоило посмотреть на неё, как грудь сдавило от удивления.       — Ты?..       Он осёкся.       В первый миг Ци Жун подумал, что на тропинке рядом с храмом оказался Ши Цинсюань в женском обличии. Светло-бирюзовый ханьфу, длинные гладкие волосы, убранные драгоценными заколками, веер в изящной ручке и хитрая улыбка на мягких розовых губках, — всё кричало воздушным образом Повелителя Ветров. Однако, присмотревшись получше, Ци Жун с огромным — и неожиданным для себя — разочарованием понял, что опознался.       Незнакомка, обмахивающаяся веером, до абсурдности оказалась похожа на Ши Цинсюаня, однако Ци Жун хорошо помнил того в женском обличии, чтобы определить подделку.       Почувствовав вспыхнувшую злость, он раздражённо бросил:       — Ты что, не знаешь, с кем разговариваешь, девка?! Кто тебя подослал? Хотела бы обмануть, так постаралась бы хоть лучше! Выглядишь, как фальшивка!       Незнакомка, не переставая улыбаться, тем не менее удивлённо изогнула бровь, отчего выражение лица стало выглядеть более нервным. Помолчав, она хмыкнула:       — Вот так, значит, ты меня встречаешь спустя столько лет?       — Ты вообще кто такая?!       — Лазурное поветрие, кто ж ещё.       — Ага, как же. Думаешь, я не помню, как он выглядел?!       — Думаешь, я не помню, как ты мило сопротивлялся, когда я забирала у тебя духовную энергию? А, любитель развалиться в моей кровати. До сих пор злость берёт, как ты занимал всё моё лежбище! — раздражённо бросила она, указав на него веером.       В первый миг Ци Жун почувствовал нахлынувшую ярость от того, что кто-то мог узнать о столь позорных подробностях его жизни. Тем не менее, сколь бы он презренно ни относился к Ши Цинсюаню за те выходки, он понимал — тот не стал бы рассказывать о подобном никому.       Спрыгнув с перил и решительным шагом двинувшись к незнакомке, которая, будь она проклята, даже не дёрнулась, Ци Жун остановился в шаге от неё и получше присмотрелся. Очень похожа на Ши Цинсюаня. Сходство невероятное. Но всё равно имелись какие-то отличия в разрезе глаз, да и в самом взгляде… нет, взгляд как раз-таки Ци Жун отлично помнил.       В смятении нахмурившись, он недоверчиво осмотрел её с ног до головы.       — Ты не Ши Цинсюань.       — Ну… не совсем, — отозвалась она. — Он назвал меня Сяо Хо.       — И кто ты такая?       — Маленькая паразитическая душа, которая когда-то слилась с душой Повелителя Ветров и существовала с ним в симбиозе. В совместимости, как единое целое. Поэтому, возможно, ты замечал, что в женском и мужском обличии я вела себя немного по-разному.       И то верно. Пусть Ши Цинсюань в принципе не нравился Ци Жуну — да, конечно, именно что «не нравился», — но когда тот обращался девушкой, то становился ещё более невыносимым. Властным, настойчивым, раздражающим своей требовательностью и серьёзностью. Аж тошно становилось.       — И как так случилось, что ты теперь одна?       — Хэ Сюань случился, — недовольно скосив взгляд, хмыкнула она. — Он разъединил наши души. И последние годы я эволюционировала из маленького огонька… вот в то, во что превратилась.       — А с Цинсюанем что?       — Где-то с Хэ Сюанем пропадает, точно не скажу.       Вот как. Значит, Ши Цинсюань всё же бросил его. Как ожидаемо.       От этой новости настроение Ци Жуна ухудшилось, он никак не воспринимал появившуюся перед ним Сяо Хо… или просто не хотел воспринимать?       — Так чего припёрлась?       — Какой ты вежливый, — недовольно отметила она. — Что-что? Я ведь обещала, что найду тебя. Нашла. Просто не могла по определённым причинам уйти оттуда, где находилась в последние годы. Да и сейчас, так сказать, пришлось приложить некоторые усилия, чтобы добраться сюда.       Ци Жун претенциозно хмыкнул, отвернувшись.       — И что? Мне рассыпаться в благодарностях что ли? Дух какой-то бабы решил снизойти до меня, вот же!..       — Ци Жун, — одёрнула его Сяо Хо, — следи за языком.       Увидев её ласковую улыбку, подчёркнутую мрачным взглядом, Ци Жун невольно переместился воспоминаниями в те годы, когда являлся только-только сформировавшимся духом. Стоило ему тогда начинать бунтовать, как Ши Цинсюань смотрел на него с той же снисходительностью и угрозой. И если это не действовало на него, тот не гнушался применять силу — правда, вместо рукоприкладства вытягивал из него демоническую энергию.       Отчего-то это воспоминание отозвалось нервозностью. Ци Жун не забыл стрельнуть в Сяо Хо раздражённым взглядом, но промолчал. Если это она… то есть он, Ши Цинсюань, хоть какая-то часть… значит, его вовсе не бросали? Просто не находили возможности добраться?       «Ага. Только настоящий Ши Цинсюань явно не напоминал последние годы беспомощного духа. Тьфу ты! — в раздражении подумал Ци Жун, хотя осознавал, что не удавалось злиться с тем же пылом. — В итоге ко мне пришла фальшивка… хм. Хотя, чего удивляться? Я столь же фальшивый принц и одно из Четырёх бедствий. Так что грех жаловаться».       — Ох, — вздохнула Сяо Хо. — Ладно, давай хоть обсудить, что интересного прошло за минувшие годы, а то…       Грохот, пробивший округу, разразил небеса и заставил собеседников обернуться к яркому свету, упавшему где-то в десяти ли за высоким холмом. Моментально поняв природу молний, расчертивших светлое небо, Ци Жун раздражённо скривился. Вот только небожителей здесь не хватало. Но если он испытал презрение, то Сяо Хо, уставившись в направлении яркой вспышки, за краткий миг побледнела.       — Да ладно. Не прошло же и часа.       — С чего не прошло и часа?.. Эй!       Схватив Ци Жуна за руку и потянув за собой, она обернулась и прикрикнула:       — Нет времени объяснять. Я ещё не обсудила с тобой с тобой план действий по возвращению титула Лазурного поветрия!       — Возвр?.. Какое ещё возвращение титула?! Лучше поясни, какого чёрта происходит?! Это что ли за тобой пришли эти ублюдки-небожители?!       — Конечно, за мной, за кем ещё?       — И кого ты умудрилась взбесить?       — Кого-кого, своего мужа.       — М-мужа?!       — Ну, будущего мужа, он пока сам не знает, что станет моим мужем…       — Т-т-ты серьёзно?! Заявляешься ко мне спустя столько лет и смеешь говорить такое?!       — Ну надо же мне план приватизации его собственности продумать, если с любовью не сложится! Думаешь, я тут сама в восторге?!       — Даже спрашивать не хочу, что за ублюдка ты обхаживаешь! Вообще не изменилась!       — Ой, да словно у меня был выбор, а! К кому меня Цинсюань отдал, с тем и ругаюсь за право хотя бы ступить шаг без чужого надсмотра. Как старший брат он был не сахар, а как… не знаю, начальник или тюремщик, там вообще сплошное наказание!       — Пф! — шикнул в усмешке Ци Жун, резко остановившись и дёрнув на себя Сяо Хо. Охнув, она по инерции завалилась назад на Ци Жуна, который крепко обхватил её и злорадно захихикал над ухом. — Так если он такое наказание, может, мне стать твоим спасителем, который порешит в труху столь злобного монстра?       Поддавшись игривому настрою, Ци Жун блеснул длинными когтями, поднеся их к молочной мягкой коже лица Сяо Хо. Чувствуя, как сильно билось её сердце в груди из-за бега, он, тем не менее, подозревал, что попытка припугнуть не произвела на неё впечатления.       — Ну… при таком раскладе, полагаю, это тебя сочтут злобным монстром, укравшим принцессу. — Вдруг усмехнувшись, она задрала голову и, блестя лучистым взглядом, улыбнулась. — Но принцесса не против. Давненько за неё не сражались мужчины. Устроишь представление?       Не сумев устоять перед искрой азарта, Ци Жун дьявольски улыбнулся и с вызовом сообщил:       — Я не собираюсь ни с кем сражаться за что бы то ни было. Особенно за то, что уже моё по праву.       — Ой-ой, как любопытно это слышать, — по-доброму хмыкнула Сяо Хо. — Особенно от маленького зелёного демонёнка… который и так принадлежит мне.

— К О Н Е Ц —