Коснись меня, если сможешь

      Звонок в аварийную службу хороших новостей не принёс. Сначала пришлось искать номер, ловя совсем хилый интернет, потом несколько минут слушать гудки и фоновую музыку. И всё это ради того, чтобы оператор пообещал приехать за ними в девять утра. Генри Хейз попытался возразить, но на том конце бросили трубку.       — Чёрт! — он в сердцах ударил ладонями по рулю. — Кажется, мы здесь застряли на всю ночь, — внутри нарастала злость, грозясь вырваться наружу всплеском ярости. Директор прикрыл глаза и принялся медленно считать до десяти. Нужно постараться расслабиться и не срываться на глазах Киры. Прощайте, номер в отеле и сытный ужин. И почему все испытания его выносливости происходят, когда рядом эта девчонка? Он пошарил рукой за креслом, опуская его ниже. — Мне кажется, что я готов сожрать сейчас что угодно. Даже обед из стрёмной закусочной.       — Не переживайте, директор. Включите аварийки, сейчас кто-нибудь возьмёт нас на буксир до ближайшей цивилизации, — Кира старалась выглядеть беззаботно и не раздражать Генри своим нытьём, ругая криворукого водителя про себя. Она нырнула в заднюю дверь и на ощупь отыскала пакет с закусками. — Вот, возьмите, что хотите, там даже где-то пирожки завалялись и газировка, — она протянула пакет с едой мужчине, позволяя ему самому выбрать, что из этого будет приемлемо. — Я пока подежурю на улице, вдруг кто-то среагирует, — Кира отошла от машины на несколько метров вперёд, вглядываясь в уходящую в сплошную тьму дорогу. Ничего-ничего, сейчас кого-нибудь поймают, скоро они уже будут в гостинице. Подумаешь, застряли на десять минут. Двадцать. Полчаса. Кира стала замерзать, ветер заставлял её дрожать, но возвращаться почему-то не спешила, представляя, в каком настроении находится директор. — Чёрт, ну где хоть кто-нибудь!       — Разве это поможет, — Генри с беспокойством поглядывал в окно машины, наблюдая за тёмной фигурой. Девушка давно вышла на улицу и, кажется, не собиралась возвращаться без помощи. Мужчина потёр ладони, пытаясь разогнать кровь. Если размышлять здраво, единственной их надеждой на спасение была аварийная служба, а значит пора уже смириться с тем, что это захолустье, куда они свернули десятью километрами ранее с основной трассы, они покинут только утром. В салоне было прохладно и сумрачно. Директор открыл дверь и крикнул: — Эй, Кира, хватит мёрзнуть! Возвращайся в машину! — когда девушка села в кресло, захлопывая за собой дверь, Генри охнул от увиденного.       — Я в порядке, — посиневшими губами выдавила Кира. — Правда, директор…       — Тебе жить надоело? — мужчина схватил ледяные руки, и его лицо исказила гримаса ужаса. Потянувшись, чтобы включить печку, он вспомнил о том, что двигатель не работает, и его рука зависла на полпути. — Чёрт! — девушку нужно согреть, и желательно не только снаружи, но и изнутри. Мужчина вышел на улицу и отпер багажник, доставая оттуда тёплый плед и подушку, которые возил с собой на всякий случай. Подумав, вытащил из пакета бутылку коллекционного виски. Элитный напиток предназначался новому директору в качестве подарка. Ничего, купят потом другую бутылку. Им сейчас нужнее. Вернувшись в салон, Генри, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, опустил кресло Киры пониже, положил под голову подушку и укутал замёрзшее тело одеялом. Затем достал из бардачка два складных стаканчика и, передав один девушке, велел держать тару ровно. Себя он решил также не обделять, разливая янтарную жидкость до половины. Выпив залпом до последней капли, директор достал пакет с закусками и, открыв, протянул помощнице. — А теперь закусить.       — Чёрт, — Кира хотела соответствовать директору и опрокинула в себя всю стопку, тут же закашлявшись. Горячая жидкость лавой скатилась по горлу в пищевод и оттуда в желудок, перекрывая кислород и заставляя немощно открывать и закрывать рот. Да, пожалуй, это первый случай, когда она попробовала что-то выше градусом, чем коктейль или вино. Девушка смахнула с ресниц выступившие слезы, благодарно кивнула Генри, который протянул ей хлебную палочку и, наконец-то, свободно выдохнула. Сковывающий мышцы холод тут же отступил, кожа стала более чувствительной, тысячи иголочек впились в руки, приводя Киру в чувства. — Спасибо, — уже более искренне сказала она. Только сейчас до неё начало доходить то, что вообще происходит. Они застряли в глуши, посреди какой-то старой дороги ночью и, кажется, в ближайшее время каких-либо изменений в локации не предвиделось. А ещё директор Хейз заботился о ней? Он реально потрогал её руки и закутал в плед? Это не сон? Кира резко зарделась, принимая более сидячую позу и стаскивая с себя плед. Подушка плавно скользнула ей под спину, и она взяла её в руки. — Мне уже теплее, — в горле резко пересохло, и она прокашлялась. — И что нам теперь делать? Наверное, я пойду, — от крепкого алкоголя разум немного поплыл, сосредоточиться на мыслях стало сложнее. — Мне кажется, что надо стоять там, — она неопределённо махнула рукой в сторону дороги, — кто-то должен проехать. Я согрелась, могу опять…       — Кира, ты никуда не пойдешь! — грозно рявкнул Генри Хейз. Он толкнул помощницу обратно на кресло и склонился над ней, дотягиваясь до кнопки блокировки двери. Раздался тихий щелчок, и мужчина довольно усмехнулся. — Теперь не убежишь. Бутылка у меня всего одна, но с твоим рвением, боюсь, нам её не хватит на обогревы. Сиди уже, — директор поднял литровую тару с пола и разлил порции спиртного по стаканчикам. — Держи. Всё равно нам никто не поможет, — выпив свою стопку, он аккуратно откусил кусок пирожка, стараясь не измазать лицо. На голодный желудок виски сразу ударил в голову, и теперь любая еда заходила на ура. Но, возможно, это именно то, что им сейчас и нужно. Расслабиться, отпустить ситуацию и дождаться помощи. Он посмотрел на Киру, поглядывающую на дорогу. — Ты правда веришь в то, что нам остановятся помочь?       — Но ведь должен же здесь проехать хоть кто-то, — Кира уже сама мало верила в то, что по старой дороге ночью ездит хоть кто-нибудь. Она со вздохом опрокинула в себя вторую стопку, понимая, что та пошла уже легче. Стало как-то хорошо. Даже то, что директор практически силой запер её здесь, казалось каким-то романтичным. Нет, ну а почему бы и нет? Она с красивым мужчиной заперта в машине с бутылкой виски и пакетом закусок на всю ночь. За пределами «убежища» холод и тьма, а им надо выжить во что бы то ни стало. Как круто! Девушка перевела взгляд на Генри — тот с каким-то преувеличенным удовольствием поедал пирожок. Генри Хейз. Ел жареный пирожок. В своей машине! Кира округлила глаза, затуманенный мозг решил, что тот переживает сильнейшее потрясение в своей жизни. — Директор, — она подалась вперёд и схватила мужчину за руку, — не переживайте, мы справимся! В этот раз нас двое, а значит мы сильнее! Какая-то глупая поломка не сломит нас, босс! Даже если никто нам не поможет, мы сами сможем выбраться, потому что можем позаботиться друг о друге! — выдав речь, Кира искренне улыбнулась.       — Вот это я понимаю — настоящий боец! — Генри крепко сжал ладонь помощницы, широко улыбаясь. Её сияющие глаза и румянец на щеках были очаровательны, а сама она так искренна в своём порыве помочь справиться со всеми трудностями, что директор отпустил все мысли, допуская только то, что было отмечено именем «Кира Чернова». — Разумеется, мы со всем справимся. Но чтобы у тебя были силы на сражения, нужна энергия. Поэтому, — мужчина заглянул в бумажный пакет, перебирая содержимое. С довольным возгласом он достал очередной пирожок и протянул девушке, — тебе нужно его съесть, — он опустил спинку кожаного кресла ещё ниже, располагаясь на нём с удобством, и откинул голову на подголовник. — А ну-ка, пришло время делиться, — половина одеяла, которым укрывалась Кира, перекочевала к директору на ноги. Пытаясь согреться, Генри хорошенько потёр свои руки. Без печки в машине было прохладно, того и глядишь, ночью они замёрзнут. Мужчина так быстро опьянел, что происходящее стало казаться интересным приключением. Его взгляд остановился на девушке, которая с аппетитом жевала «источник энергии». Если они всё-таки замёрзнут, можно ведь согреться друг другом. В этом случае он даже не откажется от такого сценария развития событий. Директор пьяно хихикнул и сунул руки под одеяло. — Чем займёмся? Будем рассказывать друг другу страшные истории или анекдоты травить?       — Вообще-то, я бы прогулялась, чтобы вымотать организм и быстро уснуть, — Кира нашла в себе силы нажать на блокиратор двери и открыть её, правда тут же закрывая. Холодный поток воздуха завладел пространством в маленьком салоне авто, а девушка сделала самое огорчённое выражение лица. — Эх, не сможем мы прогуляться по ночному лесу, босс… — но её глаза тут же засияли, когда она натолкнулась взглядом на бутылку виски. Криво разлив по полстопки, она снова протянула одну Генри, на подкорке сознания отмечая, что они уже осилили половину объёма элитного напитка. Закусив очередной хлебной палочкой, девушка отыскала кнопку и опустила кресло до конца, пристраиваясь на боку и смотря директору прямо в глаза. — Истории, значит… Расскажите сначала самую забавную историю, которая случилась с вами, — Кира ободряюще улыбнулась, потом на автомате поправила на директоре одеяло, а сама чуть расстегнулась, потому что после очередной порции виски, она горела изнутри. Хотя, может, это был вовсе не алкоголь, а близость Генри Хейза. Неожиданно в голове возник кадр, когда Кира так же близко видела это красивое лицо. Всё ближе, ближе и ближе. Вздрогнув, девушка судорожно сглотнула и постаралась сконцентрироваться на ответе мужчины.       — Вообще-то я рассчитывал услышать интересную историю от тебя, — Генри изобразил возмущение. «А точнее одну конкретную», — подумал он про себя. Тот неудачный опыт последних отношений, о котором рассказывала Кира в ресторане, вот бы узнать подробности. Жаль, они не играют в «Правду или действие». — Ладно, — на пару минут он сосредоточился, вспоминая наиболее увлекательные приключения из жизни. Хотелось, чтобы их рассказы плавно перетекли во флирт, однако, как назло, ни одной фривольной истории не приходило на ум. — Как-то раз Инге пришлось притвориться моей девушкой ради подписания выгодного контракта. Компания, которую мы собирались выкупить, отказывалась продавать акции директору-одиночке. Они боготворили традиционные семейные ценности, и нам пришлось разыграть настоящий спектакль. Мы даже задействовали официанта ресторана, который подтвердил перед руководством, что мы с Ингой встречаемся и часто у них бываем, — мужчина тепло улыбнулся воспоминаниям. — Одним словом, было весело. Мы почувствовали себя актёрами, получившими в конце заслуженную награду — сделку, — в машине заметно потемнело, и Генри едва мог различить выражение лица Киры. Следующий вопрос он задал почему-то шёпотом: — Если нужно будет подыграть перед директоратом, который поддерживает такие ценности, будешь моей парой?       — Это вовсе не забавная история, — пробурчала себе под нос Кира. Смешная история — это когда смешно. А от истории директора внутри зашевелился гадкий змей раздражения. Впервые в жизни ей захотелось навредить Инге. Немного. Ну или пожелать, чтобы она поскорее ушла в декрет. Кира потупила взгляд, не в силах смотреть на улыбку Генри. Интересно, он будет когда-нибудь улыбаться так из-за воспоминаний о ней? В груди как-то болезненно ёкнуло, стало жарко. Виски, одеяло и горячее тело рядом сделали своё дело. Девушка изловчилась стянуть с себя тёплую куртку, но оставила её при себе, чтобы в случае чего укрыться. Что ж, надо продолжить разговор. Что там директор спрашивал? О! Точно! Уши Киры предательски загорелись, благо было темно. — Если бы вы так же этому радовались, как это было с Ингой, то я бы подыграла. К тому же, вы мой босс, как я могу отказать? — язык заплетался, но девушка всеми силами старалась выглядеть серьёзно и даже равнодушно. Но когда подошла её очередь рассказывать историю, она хихикнула. — Как-то раз мы с Вовчиком ездили на экскурсию. Так вот… Я умудрилась сломать палец на ноге, когда ночью посетила туалет! Поэтому бедному хрупкому парню пришлось таскать меня чуть ли не на спине два дня! — Кира искренне посмеялась воспоминаниям, а потом чуть подвинулась к притихшему Генри, пытаясь рассмотреть его лицо. Тот вёл себя действительно странно сегодня, разрешал есть в машине, угощал элитным алкоголем, касался Киры и позволял трогать его в ответ, высказывал беспокойство и охотно шёл на контакт. Почему именно сегодня? Это экстренная аварийная ситуация так на него повлияла? Следующий вопрос пришёл незамедлительно. — А что насчёт самой страшной истории? Не расскажете, почему стали… таким?       — Ну, — Генри почесал подбородок, раздумывая о том, рассказывать ли Кире и этот секрет. — Я не люблю говорить об этом, но так как ты знаешь обо мне многое, чувствую, что тебе можно доверять, — он повернулся на спину и уставился в потолок. — Когда мне было шестнадцать, у меня умер младший брат. От холеры. Родители думали, это обычное отравление и ничего не предпринимали. Но если бы успели обратиться в больницу, его можно было спасти. Врачи сказали, что он умер из-за грязных рук. Так просто, — мужчина сжал зубы, чтобы удержать рвущуюся злость. — Не помыл руки! Fuck! И с тех пор я стал одержим чистотой. Сперва это проявлялось в частом мытье рук. Намыливал мылом, гелями для душа, мочалками. Затем стал очищать пространство вокруг. Всё дезинфицировать, стерилизовать, драить, как обезумевший. До кровавых мозолей на руках. От контактов с людьми мне также пришлось отказаться, ведь я не мог повлиять на их чистоплотность, — мужчина тяжело вздохнул и закашлялся из-за першения в горле. — В периоды обострений я пью лекарства, успокоительное. В остальное время мне достаточно перчаток и антисептика. Много антисептика, — он грустно усмехнулся. Генри предпочитал не ворошить прошлое, всё равно это ничего не меняло, лишь причиняло боль. Он повернул голову в сторону девушки. — А что насчёт тебя? Есть что-то, чего боишься?       — Грустно всё это, — сказала Кира, тяжело вздыхая. Она не могла точно определить, насколько её проняла история, но точно была уверена, что хотела поддержать директора. — Мне жаль, что вы пока не можете в полной мере наслаждаться жизнью и брать от неё всё. Но я уверена, что это временное явление. Просто нужен тот, кто откроет для вас другой мир, — девушка широко улыбнулась. — Вот посмотрите, вы ведь сейчас без перчаток, — она протянула руку и нащупала холодные пальцы Генри, плотно оплетая их своими, — и антисептиком я вам воспользоваться не позволю, пока не захочу отпустить, — Кира ещё раз сильно сжала и разжала свои пальцы на чужой ладони, а потом зачем-то погладила большим пальцем её кожу, будто негласно успокаивая. — Что касается меня… Наверное, я уже ничего не боюсь, после нескольких лет жизни в родительском доме. Ты даже не представляешь, что это было! — Кира на эмоциях заговорила громче, даже не замечая, что перешла на «ты». — Например, я мечтала учиться в Академии искусств в Санкт-Петербурге, даже в тайне готовила документы на подачу заявки, а в итоге мать молча отнесла их в университет финансов в Ростове-на-Дону. Мы тогда здорово поругались, и я решила уехать в Москву. Поэтому с какими бы трудностями мне не пришлось столкнуться здесь, я обязательно справлюсь. Лишь бы не возвращаться домой. Люблю их, но хочу сама строить свою жизнь, — несмелые прикосновения к чужой коже превратились в бесконтрольные поглаживания. — А вообще я боюсь высоты и насекомых.       Генри словно впал в транс от тёплых прикосновений к рукам и от голоса, который что-то вещал, гипнотизируя и заманивая в свои сети. В какой-то момент мужчина перестал воспринимать смысл слов, ощущая лишь жар на своих ладонях. Стараясь согреться всем телом, он придвинулся к девушке ближе. Поглаживания стали чувственнее, директор не заметил, как и сам начал гладить в ответ узкую ладонь Киры. Можно ли это расценивать, как намёк на нечто большее? Как призыв к более смелым действиям? Генри сократил расстояние между ними, и почувствовал дыхание на своей щеке. Сейчас или никогда. Их ладони соединились, оба замерли в ожидании. От волнения его сердце стучало так громко, что, казалось, перебралось в уши. Зажмурившись, мужчина робко прильнул к чужим губам.       Кира ответила. Она потратила всего секунду на томное ожидание, после чего смело двинулась вперёд. Жизнь научила её брать всё, что дают и добиваться большего. Первое движение оказалось неловким из-за нахлынувших эмоций, но со второй попытки девушка, насколько позволяло положение, прижалась к Генри, уверенно целуя в ответ. Не встретив сопротивления, она прихватила нижнюю губу директора и слегка сжала, после чего мимолётно коснулась её языком и отстранилась настолько, чтобы дать возможность Генри сбежать с поля боя или наоборот дать старт новой атаке. Секундного перерыва оказалось достаточно, чтобы вдохнуть, позволяя кислороду наполнить лёгкие. Хейз тут же потянулся следом, приоткрывая губы и впуская язык в чужой рот. Для него поцелуй был экзотическим десертом, желанным с одной стороны и пугающим неизвестностью с другой. Однако в данный момент именно желание руководило его эмоциями и поступками, именно оно позволило уже более настойчиво впиться в пленительные губы девушки. Его тело горело от сладкого жара, а тёплая одежда делала его ещё более невыносимым. Проведя языком по чужим губам, директор чуть было не застонал вслух от охватившего его возбуждения, отозвавшегося внизу живота мучительным томлением.       А вот Кира застонала. Тихо, но отчаянно. Позабытое чувство наслаждения разлилось внутри почти болезненными импульсами, туманя разум похлеще алкоголя. Девушка в одно движение оказалась на бёдрах Генри Хейза. Чувствительный удар головой о крышу машины был совершенно проигнорирован, потому что теперь было ещё ближе, ещё горячее. Кира уже без опаски атаковала чужие губы, кусала и зализывала укусы, находила чужой язык своим и увлекала его то ли во влажный танец, то ли в опасную борьбу. Отсутствие воздуха сдавливало лёгкие, но отвлекаться на глубокий вдох не хотелось. Неосознанно она начала покачиваться, пытаясь прижаться сильнее, потереться о… Протяжный стон, в мареве даже непонятно чей именно, резко отрезвил. Кира замерла, медленно оторвалась от чужих губ с влажным, каким-то пошлым звуком, вмиг покраснела, радуясь тому, что в темноте были различимы только очертания лица Генри, а потом неуклюже слезла с молчаливого директора. Стукаясь обо всё подряд, она нащупала бутылку виски, сделала судорожный глоток прямо из горла и улеглась на своё кресло, отвернувшись к окну и переживая бурю эмоций. Что сейчас было? Кажется, два здоровых одиноких человека слишком долго были одни. И что сейчас будет делать Генри? Кричать? Дезинфицировать рот? Молча уйдёт куда-нибудь?       Хейз прижал дрожащую руку к груди, даже сквозь куртку ощущая, как колотится сердце. Тело превратилось в единый чувствительный орган, тронешь — и взорвётся к чертям укрепляемая годами крепость. Уже с первых дней работы Киры в офисе в её стенах начали появляться первые трещины. А сейчас в него словно демон вселился, жаждущий овладеть ею несмотря ни на что. Будь они в гостиничном номере, неизвестно, чем это могло обернуться. Мужчина больно ущипнул себя за кожу. Что он за руководитель такой, если плюёт на правила компании и собственные убеждения? А о здоровье так и вовсе позабыл! Мысли о незащищённом сексе встревожили и отрезвили горе-любовника. Покусанные губы пекло, и директор пожалел, что в машине не было света. Пошло-красный цвет явно к лицу Кире. Нет! Он не будет думать об этом. Поправив брюки, ставшие неудобными в паху, Генри повернул голову, всматриваясь в боковое окно. Кира молчала, и мужчина тоже не мог подобрать слова. Бывают ситуации, когда нужно взять тайм-аут, чтобы переварить произошедшее, и эта была одной из них.