Вдохновение

      Вернувшись с фестиваля вечером, Лайя ничего не писала. Она уснула, получив сообщение от Влада и едва коснувшись головой подушки, и даже не поворачивалась во сне. Сновидений не было либо они попросту не остались в памяти, убежав оттуда с рассветом.       Утром солнце в окно не светило. Было пасмурно, а по стеклу шустро бежали капли, подсказывая, что ещё совсем недавно шёл дождь. Такая погода просто благоволила заняться делом, располагала к писательству, оставлению других дел. Лайя вооружилась кофе и ноутбуком и провела время в постели до обеда, быстро-быстро стуча по клавишам. Звук, словно мантра, расслаблял, погружал в другой мир — придуманный, но при этом подпитанный реальной историей.       Лайя взялась за первый поцелуй героев. Её собственные губы всё ещё помнили, как целовал Влад, осторожно обнимая плечи, и так просто оказалось оставить это всё на страницах будущей книги. Сейчас Лайя даже немного завидовала своей выдуманной Кэтрин, ведь та могла быть влюблена совершенно открыто, ей позволительно было кричать об этом на весь мир, разделяя с ним свои радость и счастье.       Пальцы легко парили по кнопкам — только успевай стучать; мысли бежали вперёд действиям — в маленький домик почти не окраине Лэствилла наконец-то заглянуло вдохновение. Оно пришло с вновь занявшимся дождём — мелким и частым, размеренно стучавшим каплями по подоконнику, или с первой чашкой кофе — ароматной, оттенённой корицей и одним кубиком сахара, или с мыслями о мужчине, его ясных глазах и чуть лукавой усмешке, о его руках, что обнимают требовательно и крепко, о его признаниях, что так прочно засели в голове.       Маршал и Кэтрин отправились в Де-Мойн. Как и сама Лайя пару дней назад, они мчались по пустынной трассе в сторону большого города, ловя пальцами прохладный ночной воздух. Они тоже сидели на ступенях Капитолия, тоже смотрели на небо, усыпанное мириадами звезд, искали Медведицу — большую и малую — и говорили обо всём на свете.       Сегодня писать об этом стало так легко. Лайя исполнилась чувствами, пропиталась ими, делилась со своими героями. Это уже была не только история Грейс и Роберта — её собственная. Прошлое и настоящее красивыми лентами переплетались, образуя сюжет. Говорил не разум, генерирующий идеи, — сердце. Оно кричало о чувствах, оно билось быстрее, оно скучало и ждало.       Иногда, прерываясь на мгновение, чтобы сделать глоток кофе, Лайя думала, что будет, если Влад однажды купит её книгу и прочтёт в ней себя. Найдёт там голубые глаза, отражающие небо в погожий день, непослушную прядь волос, которую Кэтрин уже однажды смахнула со лба Маршала. Узнает свидания из реальной жизни, вспомнит треск костра возле озера, вкус пончиков, услышит те же песни, что играли по радио во время пути. Что он подумает и скажет, какой будет реакция?       Успокаивало то, что Влад, скорее всего, не купит эту книгу. Да и шанс, что её когда-либо опубликуют, виделся совсем уж минимальным. Скорее, вся эта история просто для души. К тому же она должна будет пройти редактуру у Грейс — реальной героини романа, без которой идея отсутствовала бы вовсе.       Когда Лайя завершила работу над главой, был уже полдень. Дождь прекратился, оставив лужи, мокрую траву и низкое сизое небо. Нужно было выбраться в город — в магазин или лучше на рынок.       Лайя предусмотрительно всё сохранила и выбралась из плена подушек и одеяла, лениво потягиваясь. Она неспешно поплелась в душ, надеясь взбодриться — всё же погода активности не способствовала — затем, глядя в окно, за которым ничего интересного не происходило, добавила организму ещё немного кофеина и завтрак.       На улице затаилась прохлада. Солнечные лучи пытались прорваться сквозь толщу туч, чтобы подсушить оставленную на земле воду, однако удачей это не увенчалось. Город казался почти пустым: обычно улицы заполняла детвора, но погода усадила даже их по домам. Лишь один малыш, обутый в яркие жёлтые сапоги, с восторгом скакал в луже под надзором матери.       Возле рынка было веселее. Там толпился народ, выбирая продукты на обеды и ужины, гомон разговоров наполнял пространство. Лайя прошла радушно распахнутые ворота и двинулась вдоль фруктово-овощных рядов. Запахи причудливо смешивались, пробуждая аппетит и вызывая желание купить всё: ароматные персики, сочную клубнику, пряный базилик, спелые перцы. Захваченный с собой шоппер быстро наполнился продуктами, и Лайя раздумывала, что приготовить на обед.       Влада девушка заметила не сразу, сначала даже прошла мимо прилавка, возле которого он стоял, а затем обернулась убеждаясь, что не показалось. Мужчина рассматривал яблоки с преувеличенным вниманием. Такой сосредоточенный, будто там не фрукт вовсе, а тайный план.       — Это яблоки, — Лайя остановилась рядом с ним и, судя по резкому повороту головы, немного испугала. — Извини, — она улыбнулась, а затем обратилась к продавцу: — Взвесьте два фунта, пожалуйста.       — Привет, — Влад сразу же потянулся к ручкам наполненной сумки, стягивая её с плеча девушки. — Ты подготовилась серьёзно.       — Не планирую выходить из дома до понедельника.       — Мне тоже два фунта, пожалуйста, — теперь Влад не собирался задерживаться.       Вскоре они вместе покинули рынок и быстро пошли в противоположную сторону. За недолгое время тучи стали ещё гуще и темнее, окончательно победив в схватке с солнцем, и было ясно, что небо вот-вот разразится дождём.

🎼 Khloe Rose — Fictional

      Первая капля упала на половине пути. За ней ударились о землю ещё одна и ещё. Дождь быстро пропитывал одежду, добираясь до кожи, и явно не собирался сдавать позиции. Он растекался по тротуару и дороге, мгновенно разливая новые лужи, ударялся о листву, прогоняя с веток птиц.       Влад и Лайя застыли на месте, покоряясь стихии. Повернувшись друг к другу, они смотрели в глаза, оставляя за стеной ливня весь остальной мир. Так выглядела неизбежность: два человека, что встретились совершенно случайно и вмиг стали магнитами один для другого. Они столько лет были рядом, иногда покупали кофе в одной и той же кофейне, проходили мимо перед дверями университета, где Лайя училась, а Влад по вечерам ждал другую, находились в одной толпе на городских праздниках, стояли вместе в пробках. А потом так неожиданно столкнулись за много миль от дома, и невероятным казалось, что существовало время, когда они друг друга не знали.       — Нам ближе всего до магазина, — Влад махнул рукой в сторону книжного вдалеке.       Они добежали до своего укрытия и остановились у двери — уже совершенно промокшие — и отчего-то рассмеялись, глядя друг на друга. Дождь продолжал хлестать, грянул гром, звучным раскатом наполняя всё вокруг, а Влад чуть подался вперёд, наклонился и, обхватив ладонями лицо Лайи, накрыл её губы своими. Обвивая мужчину за талию, сжимая пальцами мокрую ткань рубашки, Лайя охотно ему ответила, закрывая глаза. Холодные капли путались в волосах, стекали по лицам, перемешивались с их поцелуем, и ничего больше не существовало. Не имела смысла гроза и перспектива простуды, были важны лишь двое, что тянулись друг к другу с неистовой силой, будто кто-то их связал, закрепил невидимыми узлами, которые не разорвать.       Наконец Влад оторвался от Лайи, открыл магазин и поманил девушку за собой. После прохлады, принесённой дождём и ветром в лавке было тепло, а главное — сухо. Влад сразу же щёлкнул выключателем, и под потолком зажёгся свет, рассеивая устроенный непогодой полумрак.       Лайя обхватила себя руками за плечи, клацнула зубами и сморщилась от того, что платье неприятно липло к телу. Отвлекаясь от этих ощущений, она рассмотрела зал магазина, заметила, что на полках почти не осталось книг, они теперь заняли большие картонные коробки на полу.       — К сожалению, — Влад уверенно пошёл вперёд, — здесь даже нечем согреться. Ни чайника, ни чая.       — Зато у нас есть четыре фунта яблок, — Лайя хихикнула, пробираясь вдоль книжных лабиринтов за мужчиной.       — И гардероб у меня здесь скудный, — продолжил Влад, поравнявшись с прилавком. — Только кофта, — он приподнял кардиган, демонстрируя, затем положил обратно на табурет и ловко расстегнул свою рубашку, оголяя торс. — Лучше бы тебе не оставаться в мокром платье.       Лайя понимала, что это самое правильное решение. Непонятно было, насколько затянется дождь, а сидеть в промокшей одежде казалось сомнительным удовольствием да и перспективой не самой приятной. Девушка завела руки за спину и пару раз дёрнула молнию, но та, конечно, как назло не поддавалась.       — Давай я помогу, — не дожидаясь ответа Влад подошёл сзади, и Лайя просто приподняла влажные волосы, открывая ему шею и спину.       Горячее дыхание опаляло кожу, будто бабочка слишком близко подлетела к огню, совсем беспечно и неосмотрительно. Его длинные пальцы ловко справились с застёжкой, обнажая кожу, и платье упало к ногам. Ладони Влада легли на чуть подрагивающие плечи, так мягко, успокаивающе. Лайя мгновенно расслабилась, откидываясь назад, прижимаясь к мужской груди. Влад продолжал нежно оглаживать её кожу, которая уже не просто согрелась — полыхала. Его губы коснулись шеи, и Лайя не сдержала стон, запрокидывая голову ещё сильнее, давая Владу лишь больше пространства для ласк.       — Ты потрясающая, Лайя, — шёпотом произнёс Влад между поцелуями, будто боялся громкими звуками нарушить магию момента.       А магия и правда была в небольшом книжном магазинчике, среди старых книжных полок. И если бы она была видна человеческому глазу, то наверняка выглядела бы, как тёплый свет, который рвётся наружу из области сердца.       Лайя повернулась к мужчине, обхватила его лицо ладонями, внимательно глядя в глаза в тусклом свете ламп. В них читались нежность и ответ на вопрос, взаимно ли это, они умоляли сдаться и слушать сердце, которое кричало, что именно сейчас всё правильно.       — Что здесь написано? — Влад провёл пальцем по арабским буквам, выбитым на рёбрах Лайи.       — «Где есть любовь — есть жизнь».       Жизнь была здесь. Между их пальцами, которые переплелись, в поцелуях, что стали такими жадными, в них двоих — не желавших больше отпускать.       Неизбежно: её руки на его обнажённых плечах, его губы на её коже, их смешанное дыхание. Предыдущие дни и случайные касания, поцелуи и даже эта встреча накануне разразившегося ливня — всё это неизменно вело сюда, в эту точку, в этот старый книжный, ставший убежищем от дождя и пристанищем для их чувств.       В поцелуях хотелось захлебнуться и утонуть. Влад усадил девушку на прилавок и вновь накрыл губы своими, а Лайя сжала его волосы на затылке, обвивая ногами торс. Жадные, голодные, откровенные — касания отзывались жаром внизу живота, растекались по венам жгучим желанием.       Это была та самая точка невозврата, их черта и рубеж, когда позади осталось всё. Только вместе, только они двое, спрятавшиеся за стеной непогоды. Больше нельзя отвернуться, отпрянуть или сбежать, нельзя поставить на паузу, нажать на «стоп», взять время для мыслей. Слишком близко, слишком желанно. Больше никаких мыслей о неправильности, потому что до этого они предавали только себя.       Дыхание заглушало шум дождя, сердцебиения в унисон перекрикивали раскаты грома. Предвкушение лишь разливало желание. Поцелуи стали медленными, касания неспешными, их ласки словно только собранный мёд — сладкие, тянущиеся сквозь минуты. Поцелуи усыпали лица, шеи, плечи; руки изучали каждый миллиметр, записывая в память на века.       Если бы Влада спросили, на что похоже лето, он бы не задумываясь назвал имя «Лайя». Она была звёздной ночью, первым тёплым дождем, была цветущим лугом, шёпотом озёрной глади. Она стала синонимом тепла и того родного, чего так явно не доставало. С ней рядом казалось, что лето может быть вечным.       Они не заметили, в какой момент избавились от оставшейся одежды, не поняли, когда ласки перешагнули черту, став бесповоротно откровенными и интимными. Но всё было правильным, именно таким, как и должно быть. Будто сотканное золотыми нитями судьбы, оно наступило: необратимо, неизбежно, безвозвратно.       С громким стоном Лайя откинулась назад, закрывая глаза и закусывая губу, когда наконец ощутила то, чего так желала, не позволяя признаться даже самой себе ровно до этого момента. Чувство наполненности, тотальной близости, исполнение того, что казалось невозможным.       Влад смотрел с обожанием, не меньше. Он убрал с лица Лайи влажный локон, погладил по щеке, заботливо спрашивая, всё ли хорошо. Она только кивнула в ответ — лучше быть не могло. Потому что с ним и не важно, где, потому что он за месяц дотронулся до души, потому что ради этого момента позволил ей почувствовать себя особенной: героиней книги или кино. Потому что писала она не про Роберта, не про Маршала — про него, Влада Батлера, который десять лет назад уехал из Лэствилла, а этим летом вернулся, чтобы они могли встретиться. Потому что это была их история — такая прекрасная и непохожая на все другие.       Лайя подалась вперёд, обхватила Влада за шею, увлекая в новый поцелуй. Как она могла от него бегать? Как могла отрицать эти чувства? Она задыхалась в его руках, цеплялась за плечи, пытаясь стать ещё ближе, его слова восхищения сводили с ума.       Обнаженные силуэты танцевали на фоне ливня. Во всём мире остались лишь двое, переполненные нежностью и лаской, прикасавшиеся с трепетом. Их слова, их взгляды, пальцы, что изучали тела, — во всём была любовь. Она не пришла с этой грозой, зародилась в сердцах гораздо раньше, но ярким цветком расцвела под дождем. Ни Влад, ни Лайя ещё не знали, как это правильно назвать, но оно уже жило в их душах.       Влад не мог насытиться поцелуями. Губы, волосы, плечи, острые ключицы, шея. Лайя шептала его имя, скользя по коже, молила, чтобы он продолжал. Мир вокруг стал расплывчатым, в нём ничему больше не осталось места. Только они, только их тайна, спрятанная в бушевавшей на дворе стихии.       Молния крошила на части небо, ярким росчерком освещая серый город, а двое с неистовой силой прижимались друг к другу, скрывая в поцелуе свой крик. Всё, что было до, сгорело в адском пламени, оставив пепел былой дружбы и прошедшей любви, а дождь окончательно потушил, рассеивая лишь сизый дым.       Лайя устало уронила голову на мужское плечо и закрыла глаза. Влад спрятал лицо в её волосах, продолжая обнимать и прижимать к себе, дышал часто и громко, и Лайя кожей чувствовала его улыбку.

༻❀༺

      Непогода была создана для горячего какао с маршмеллоу. Сандра перелила готовый напиток из питчера в стакан, сдобрила его цветным зефиром и, погрузив соломинку, направилась к прилавку. Там, орудуя цветными карандашами, угощение уже ожидал Брэдли, да и его отец не отказался от кофе.       Лео и Брэдли остались единственными гостями: остальные разбежались из кофейни, когда ненадолго прекратился дождь. Развлечений в такую погоду было не особо много, поэтому Лео решил скрасить одиночество подруги.       Кофемашина гудела, а стаканчик наполнялся порцией кофе. В полумраке под аккомпанемент стучавших по стеклу капель было уютно. Лео рассказывал про последние ремонты — Сандре было не очень интересно, но и не напрягало ни капли. Им всегда было легко: говорить, молчать, смеяться. Ещё совсем недавно точно так было и с Лайей, но та за последний месяц отдалилась, а Сандра не знала, как вернуть их дружбу назад.       Девушку вдруг прошибло холодным потом: фото. Она точно помнила, как убрала фотографию Влада и Лайи под свою тарелку и после этого больше не видела. Первая мысль была о том, что кто-то из них забрал снимок, но зачем? Странно и глупо. Стакан едва не выпал из рук, Сандра мотнула головой, не желая развивать подобные мысли.       «Наверное, случайно выбросили, когда убирали со стола», — попыталась успокоить себя она, однако неприятное чувство свербило где-то внутри.       Сандра крутила в голове свою вечеринку, и кадры танца подруги и бывшего парня роем назойливых мошек осели в мыслях. Слова Лео остались где-то за границей восприятия, шли просто фоном. Неужели Лайя забрала фотографию? Некстати вспомнился и вчерашний вечер, когда Лайя сбежала с праздника рано, а Влада Сандра вообще не видела.       — Бред! — Сандра сказала это вслух, чем заставила Лео замолчать и удивлённо посмотреть на неё. — Не обращай внимания, — отмахнулась она, передавая наконец мужчине кофе.       Если уж Влад и проводил с кем-то время в Лэствилле, то наверняка с Беллой — не зря та буквально висела на нём во время вечеринки. Мысли были неприятными, однако лучше уж думать так, чем на лучшую подругу.       Однако вопрос возвращения прежних отношений с Лайей оставался открытым. Сандра не знала, что делать, но и сидеть сложа руки казалось неправильным. Они так долго знакомы, всегда были близки, а оказавшись в одном городе вдруг утратили связь. Или Лайя просто слишком погрузилась в свою книгу? Возможно, закончив роман, она снова станет той девушкой, которую знала и любила Сандра, — такая появилась надежда.       Очередная порция молока была взбита и отправилась к эспрессо, кофемашина замолчала, а взамен ей щёлкнул телефон. Делая на ходу первый глоток, Сандра выудила трубку из кармана передника, тут же изучая уведомление.       Усаживаясь за стойку, Сандра удивлённо хмыкнула, открывая почту и не зная, кто ей мог написать, — на привычную рекламную рассылку похоже не было. Девушка изучила новое письмо бегло и быстро, особо не вникая в суть, поэтому пришлось перечитать. Она подняла глаза на Лео, который смотрел с беспокойством, уловив изменения в её настроении.       — Это из компании в Чикаго… — Сандра протянула телефон другу. — Я месяца три назад отправляла своё резюме, и меня зовут на собеседование.       — Это же здорово! — Лео даже хлопнул в ладоши.       — Наверное, — девушка снова уставилась на текст.       Нажимая заветную кнопку «отправить» в марте или апреле, Сандра представляла, как сделает Лайе сюрприз, если всё сложится удачно. Однако, не получив спустя месяц никакой обратной связи, отпустила ситуацию, решая, что большие города — это всё-таки не её. Её место в Лэствилле, за стойкой маленькой кофейни. В конце концов, не всем дано мечтать о большем, и ещё меньшему количеству людей дано это большее претворять в жизнь.       Отказаться сразу? Нет. Возникла дурацкая мысль, что там она будет ближе к Владу. Да, сейчас Сандра снова была жалкой, однако чувства нельзя просто отключить, пусть иногда этого хотелось до безумия.       Сандра быстро напечатала ответное письмо, соглашаясь на интервью. В конце концов, она ничего не потеряет, если попробует. Едва надпись на экране сообщила, что доставка произошла успешно, Сандра написала Лайе, делясь своей новостью.       Яркая молния заставила вздрогнуть, пугая. Брэдли уронил карандаш, за которым тут же полез Лео, а Сандра заблокировала телефон, не получив мгновенного ответа. Она обхватила ладонями остывающий стакан и уставилась в окно, по которому быстро бежали безмолвные капли. Мысли снова вернулись к злополучной фотографии, которая бесследно исчезла со стола.

༻❀༺

      Укутавшись в кардиган Влада, который едва прикрывал ягодицы, Лайя неспешно прошлась по залу магазина, разглядывая на полках оставшиеся книги. Гроза отошла немного в сторону, гремело всё тише, молнии уже не освещали небо так ярко, лишь ливень размеренно стучал по окнам и крыше.       На Лайю накатило чувство стыда. Она плохая подруга. Самая худшая. Лайя бросила на Влада грустный взгляд, задаваясь вопросом, смогут ли они сделать вид, будто ничего не было. Ответ был очевиден: нет. Во всяком случае она точно не сможет.       — Судя по карте осадков, — сказал Влад, — у нас скоро будет минут двадцать, чтобы добраться домой. Затем снова пойдёт дождь.       Лайя обернулась. Что им теперь делать? Как жить дальше, как продолжить общение? Кого, в конце концов, выбрать: такую родную Сандру или Влада, который одним своим присутствием лишал рассудка? В этой задаче оказались сплошные неизвестные, и нельзя было открыть последнюю страницу и подсмотреть ответ.       И почему рядом с этим человеком так верилось в судьбу? Влад подошёл к Лайе, осторожно обнял, прижимая к себе, уткнулся лицом в шею. Как же ею надышаться, насладиться? Как впитать до краёв? Как не делить с миром, спрятать ото всех и эгоистично любоваться лишь самому?       Дождь неожиданно затих, осталось только дыхание двоих посреди бесчисленных стеллажей и коробок, затерянных в лабиринте книг. Среди тысяч историй любви, напечатанных на пожелтевших от времени листах, была ещё одна — реальная. Эта история желала жить, расцветать цветами в саду, тянуться к небу и солнцу.       — Пойдём, — отстранившись, Влад провёл ладонью по шоколадным волосам девушки.       Лайя кивнула, стала на носочки и, обхватив лицо Влада руками, поцеловала. Слишком слабая, чтобы не сдаться, но такая счастливая в этот момент.       В сторону дома они шли молча, а пальцы иногда случайно соприкасались. Переступали через лужи, прохладный ветер щекотал кожу, и становилось ещё неприятнее от влажной одежды.       В этот раз Лайя не возмущалась, что дом Влада в другой стороне, просто гоняла в голове свои мысли. Чаши весов не могли остановиться, на каждую из них вогружались аргументы один за другим. Кто победит? И есть ли в этой игре победившие?       Путь как будто был короче, чем обычно. Они остановились, неловко глядя друг на друга. Влад поправил ворот своего кардигана, который был на девушке поверх мокрого от недавнего ливня платья.       — Пока! — Лайя забрала у Влада свою сумку с продуктами, резко развернулась и быстрым шагом двинулась к крыльцу.       — Лайя! — Влад не успел поймать за руку и так и стоял, глядя в спину.       Девушка быстро взбежала по деревянным ступеням, а затем резко обернулась. Влад оставался на том же месте, немного растерянный. Мгновение, и Лайя выпалила, не позволяя себе передумать:       — Зайдёшь? Наверное, сейчас опять пройдёт дождь.       Влад поравнялся с ней в несколько шагов, но вместо того, чтобы открыть дверь, притянул девушку к себе, целуя. Где-то совсем близко опять загремело — гроза возвращалась в Лэствилл, но теперь точно было всё равно.       Уронив продукты, вцепившись пальцами во влажную ткань рубашки, Лайя растворилась в поцелуе. Опустила веки, потому что лучшие вещи в этом мире нельзя увидеть — их нужно чувствовать. Новая порция воды хлынула с неба, частые, крупные капли возвели стену, скрывая за нею влюбленных.       Недовольным мяуканьем их прервала Китти. Она сидела на коврике, выжидательно глядя и не понимая, когда можно будет попасть внутрь.       — У тебя есть кошка? — удивлённо спросил Влад и поднял с крыльца продукты.       — Это, скорее, я есть у кошки, — Лайя засмеялась, впуская всех в дом.       Под крышей было потрясающе тепло. Половицы уютно поскрипывали, кошка стучала на кухне тарелкой, а Влад и Лайя снова целовались, едва за их спинами захлопнулась дверь.       — Твоё полотенце в ванной, — Лайя отклонилась назад и смотрела, улыбаясь. — Ты специально мне его дал?       — Работаю на опережение, — ухмыльнулся Влад, и притянул её обратно к себе.       — Ты мокрый! — засмеялась девушка. — Нам нужен горячий душ и чай.       — Я беру на себя чай.       — Спасибо, — Лайя оставила на губах мужчины почти невесомый поцелуй, и они разошлись в разные комнаты.       — А чем кормить кошку?! — крикнул Влад.       — Корм возле кофемашины, — доставая из сумки телефон, ответила Лайя, а через мгновение послышалось благодарное кошачье «мяу».       На дисплее было уведомление о новом сообщении, и Лайя незамедлительно его открыла. Сандра писала, что её пригласили на собеседование в Чикаго. Перестав дышать, Лайя застыла у открытой двери. В ней жила надежда, что вдали от Лэствилла они с Владом смогут попытаться что-то строить. Потому что за много миль отсюда не останется лишних напоминаний о предательстве, а теперь…       «Поздравляю!» — быстро напечатала Лайя ответ и отправила.       «Я очень за тебя рада!» — очередная наглая ложь.