Невинный взгляд

– Думаю, Майки, нам нужно отнести ключ на место, а то мало-ли, что может произойти… – Эннард ненадолго замолкает, лишь разглядев слезинку, что катится по щеке Майкла. – Хэй, приятель… – Аниматроник подходит к нему и охватывает руками дрожащие плечи, приобнимая. – Не стоит унывать, – С каждым словом Эннард говорит всё тише и тише. Он отдаляется и заглядывает в голубые глаза, что безразличным взглядом скользят по нему. – Ну же, перестань, я не могу видеть тебя таким! Вовсе не дождавшись никакой реакции на его слова, Эннард протягивает палец-провод к фиолетово-ядовито-бледному лицу и осторожно смахивает слезу. (Как же это…) Проводит указательным и большим пальцем по щеке, останавливаясь на подбородке. (Как же…) Заглядывает прямо в душу. (Как же это таинственно, загадочно и обнадёживающе, словно…) «О, Господи, почему он не человек?» – Майкл смущается собственных мыслей, невольно улыбнувшись. Мысленно даёт себе пощёчину. (Словно никогда ранее подобного не было) (Да так и есть) Кэссиди старается не смотреть на них, пытаясь воздержаться от лишних слов. Вместо этого он стоит в сторонке и выглядит подавленным, всё не решаясь заговорить. Решился. – Майкл… – Кэссиди подходит к брату и дёргает его за рукав, дабы тот обратил на него внимание. – С папой… всё хорошо? На что Майкл нагло игнорирует его. И продолжает смотреть на Эннарда, что держит его голову и не даёт повернуться и ответить. Ему не хочется обсуждать это здесь и прямо сейчас. Ему не хочется обсуждать это вообще. Да и как он должен ответить, если сам не знает ответа? Действительно. И Майклу так и хочется раствориться в руках Эннарда прямо здесь и сейчас. Наплевав на время. Наплевав на место. Наплева… – Мой Майки. И эти слова, очень-очень тихо произнесённые устами Эннарда, заставили слёзы высохнуть, а грусть смениться на слабую улыбку. Заставили руки Майкла охватить Эннарда и жадно прижаться к нему. Заставили солнце вспыхнуть на горизонте и осветить все улицы. – Давайте убежим отсюда? – сказал Майкл, слабо улыбаясь и поглядывая на Кэссиди. – Непременно, – сказал Эннард, осторонившись от Майкла. – Но сначала нужно положить ключ на мес- Его слова сразу же оборвались, когда взгляд остановился на Джереми. Он был вне полицейского участка. Он был за промежутчатым забором, в котором каждый железный столб стоял от предыдущего на расстоянии около десяти сантиметров. Джереми сразу бы заметил и узнал ребят, если был бы в трезвом состоянии. Но, к огромному счастью, он был в хлам. Его поведение было крайне мерзким и отвратительным, а особенно — его пьяный акцент, которым он бормотал разную чушь, которая только взбредёт в голову. Ломанные движения и противный смех были вообще ему не свойственными. Появилось ощущение, будто он сам в себя влил десять литров водки. – Вы, кстати, знали, что его ищет полиция? – тихо спрашивает Майкл, вспоминая свою выходку в полицейском офисе. – Да ну-у-у, врёшь, – протягивает робот. – Ибо у вас дома полицейские бы узнали его. – Ну, тот одно из двух… – он усмехается. – Либо у него две личности, либо у нас настолько тупые полицейские. Не удивлюсь, если истиной окажется второе. – Ну, так какого мы стоим? Почему мы стоим, Майкл?! – Ну а что мы можем сделать? – Сейчас придумаем, – после этих слов Эннард берёт Майкла и Кэссиди за руки, отходит назад, глухо оглядываясь. (Интересно, что он выдумает на этот раз?) (Может, возьмёт Фитцжеральда за руку и отведёт в полицию?) (А как насчёт того, что он всех нас выдаст полицейским? Способен-ли он на такое? Ну, то есть…) Майкл вопросительно поглядывает на аниматроника, что не сводит взгляда с Джереми. (…может-ли произойти сбой в его программе, из-за чего он с лёгкостью всем всё расскажет? А хотя, раз на то пошло, то он, наверное, способен и на убийство) Немного поразмышляв, Эннард повернулся ко всем и сказал: – В общем, нам нужно стащить наручники у копов. – Издеваешься? Опять идти туда? – закатывает глаза Майкл. – Нам по любому пришлось бы идти туда, – усмехнулся клоун. – Было бы здорово и отца вашего в это дело подключить… – Его оттуда не вытащить, Эннард. Не представляешь, как я пытался это сделать, – Майкл ненадолго замолкает. – И даже если у нас появятся наручники, то дальше что мы будем делать? – Хм… а вот об этом я не подумал, – Эннард замолчал, потупляя взгляд. И снова невыносимая тишина. – А что, если вырубить Джереми, надеть на его руки наручники и кинуть в тюрягу? – спросил Кэссиди, будто стесняясь собственного голоса. Майкл впал в ошеломляющий шок. Эннард тоже. Это заставило мальчика прикусить язык и проклинать себя за только что сказанное. – Какие ты там книжки читаешь? – глухо улыбаясь, вопрошает Майкл. – Майкл, а ты знал, что твой брат гений? – выдыхает Эннард. – Если нет, то теперь знай. Кэссиди засиял в тёплой улыбке. Понадобилось всего каких-то десять минут, чтобы добыть полицейские наручники и положить ключ на место, сделав вид, что ничего и не было. Дальше нужно было обдумать дальнейший план действий. – Значит так, – слишком важно начал Эннард, – мы берём наручники и перцовый баллончик, который есть у Майкла в кармане куртки. – Хэй… Откуда ты знаешь?! – возмутился Афтон. – Не важно. Дальше мы осторожно выходим из главного входа, идём в сторону Джереми. Брызгаем в лицо, сцепляем руки и тащим — вернее, я тащу — в тюрягу. – Хм… я как ты его затащишь, если не сможешь пролезть даже в то окошко? – Ты мне в этом поможешь. Ай, да не важно, мы идём, или как? – Конечно. Хоть Майкл и никогда не подумал бы, что будет поступать так с «другом», он рад, что с ним есть такое существо, как Эннард. Также Афтон хочет помочь полицейским в розыске, так в чём же дело? Почему бы не помочь даже не смотря на то, что из-за тех ужасных людей Уильям Афтон теперь до конца жизни проведёт в тюрьме? Чёрт, да какая уже разница. Должен же быть хоть какой-то толк от того, что они сюда пришли в час ночи? Да, всякое в жизни бывает. Случается порой, чтож. Приходится смириться. Приходится стать частью проблемы и реветь по ночам из-за этого. Можно — а точнее, нужно сказать, что Уильям и впрямь заслужил это. Но нельзя же зацикливаться на одной и той же проблеме, когда у тебя их ещё тысяча? И вот, они вышли. И вот, они подкрадываются сзади. И вот, Майкл резко заводит руку перед лицом Джереми. И резко брызгает эту острую ядрёную жидкость блондину в лицо. А тот падает на сырую землю. – Делов-то… – хмыкает Эннард, скрепляя его руки наручниками. Берёт Джереми на руки, но тут же отшатывается от него, банально и слишком резко проговаривая: – Боже, какой он отвратительный. Майкл усмехается, отводя взгляд. Смотрит на брата, спрашивая у него: – Ты, верно, устал? – Да, – хныкает Кэссиди. – Ну, как закончим, сразу завернём домой и спать, – шёпотом улыбается Майкл. – Ужас, он тяжёлый, – говорит Эннард, странно оглядываясь. – А как ты думал? Раз бухает много, так значит конечно. Как только Джереми, с грехом пополам, был посажен около железной двери, Эннарда, Майкла и Кэссиди и след простыл. (Не, ну а шо? Джереми подумает, что его поймали, когда он был в хлам. А копы подумают, что Джереми сам вынул решётку из надпотолочного окошка и пришёл к ним. Это же гениально!) – Слушайте… – улыбнулся Майкл, уже возвращаясь домой, идя рядом с друзьями. – Мы сейчас, получается, помогли полицейским в розыске. – Да, – кивнул аниматроник. – Мы совершили очень хороший поступок, а это уже здорово. (Хороший п-поступок?...) Майкл засиял от радости. Этим точно стоит гордиться, потому что последний хороший поступок он совершил, наверное, около пяти лет назад.