Юные танцы под луной.

Путь в столицу был не то чтобы долгим. Скорее муторным, нервным, и юные маги всю дорогу сидели словно не на конях, а на иголках. В присутствии Повелителя Никке было тяжело даже выдохнуть, про какие-то шорохи и речи идти не могло. Взор небесных глаз не мягко обволакивал, как нежные морские волны, а били по лопаткам, выбивая весь воздух и заставляя тонуть в их глубине. Единственное, что спасало ее от стресса - встревоженный взгляд Ниалла и ее чудесный конь. Куа, словно чувствуя состояние хозяйки, не ерничал и послушно летел, хотя обычно, в Академии, его поведение оставляло желать лучшего. Но и эти три дня - столько длилась дорога - подошли к концу, и их небольшая компания добралась до столицы. После долгого нахождения наедине с природой было довольно тяжело привыкнуть к таким шуму, резким запахам, дерзким людям и пылким взорам людей. Магичка всю дорогу смотрела себе под ноги, надеясь на быстрый приход в Зиккурат. О нем девушка слышала только с рассказов Ниалла, но с них же у Никки сложилось не самое положительное мнение, но ей хотелось уже просто лечь куда-нибудь, а потому покои в Зиккурате были как никогда кстати. По взгляду Энки было ясно, что запускать девицу он не хотел, но его последний диалог с сыном в Академии буквально вынудил его запустить огненную в дом Повелителей. — Проводи Никкаль до спальни и отправляйся в главный зал, — Энки молча направился по коридору, как Ниалл тяжело сбросил сумки на пол и, подойдя к Никкаль, уложил голову на ее плечо, тяжело выдохнув. Она тут же погладила его по спине, не обращая внимания на специфичный запах пота и лошадиной шерсти. Девушка знала, что от нее пасет точно также. Но это спокойствие нарушило чувство взгляда в спину - дикий, словно тот, кто глядел, хотел дыру в ней высечь. Никкаль пришлось откинуть эти ощущения, слегка тряхнув головой. В полном молчании Ниалл повел ее по разным ответвлениям проходов, которые Никкаль перестала пытаться запомнить через пять минут похождений. Бездумно брела вслед за мужской спиной, пытаясь зацепиться за хоть какие-то мысли, но ничего не выходило. Усталость навалилась тяжелым грузом на плечи, заставляя слегка понурить плечи. А ощущение чужого взгляда так и преследовало ее. Когда юноша подвел рыжую к одной из дверей, ее дух взлетел вверх, и та влетела в спальню, скинув сапоги на ходу и завалившись на край постели в позе звезды. Ноги приятно покалывало от долгих хождений, и стало лень даже губами двигать. — Подтянись, — Напротив нее встал Ниалл, завязывая лентой грязные волосы в шишку, и протянул к ней руки. Та поворчала, но ухватилась за его ладони, давая поднять себя и усадить. Когда длинные пальцы прошлись по ее рубашке, принявшись расстегивать пуговицы, Никкаль дернулась и схватилась за узкое запястье, останавливая парня. Оба мага удивленно уставились друг на друга. И когда до Ниалла дошло, почему возлюбленная так отреагировала, он едва не хрюкнул во время смешка и наклонил голову. Шишка из светлых волос слегка покачнулась. Отсмеявшись, сын Энки весь подхватился, и погладив девушку по щеке, оставил на виске поцелуй. — Я хотел тебя переодеть в ночнушку, поскольку видел, что ты с ног валишься.. Никакого другого подтекста. Извини, если этим действием я оскорбил тебя. — Нет, что ты, все в порядке, — Зеленые глаза, обрамленные густыми ресницами, удивленно уставились на нее. Но ведь Никкаль не промах - взяв ту же руку мага воздуха, вернула ее на ворот рубахи, и ловкие пальцы добрались до пуговиц. Смущенный таким рвением всегда робкой спутницы, он смотрел в стену, ладони сами справлялись, пусть и слегка подрагивали. Что одна, что второй прерывали образовавшееся молчание исключительно тяжелыми вдохами и выдохами. Сероватая от дорожной пыли рубашка повисла на локтях Никкаль, и та ее вяло скинула окончательно. Ниалл выпрямился во всю высоту своего роста, глядя сверху вниз на раскрасневшуюся девушку, и ловко натянув на нее шелковую ночнушку, отошел на полшага. Присел на одно колено, словно сам принц (только без белого коня), и подхватив огненную под бедра, подтянул ближе к себе, почти что рывком стянув жесткие брюки. Та успела лишь пискнуть, как грязная одежка упала ей в ноги, а внимательный мужской взгляд наткнулся на ее синяки. Почти все коленки, голени и ступни были усеяны повреждениями от тренировок и неуклюжести Никки. Нежно пробежавшись по ранениям пальцами, Ниалл склонился к самому яркому синяку на коленной чашечке и оставил на ней робкий поцелуй. Никкаль уложила ладонь на его волосы, выгнув в изумлении брови, и тихо рассмеялась. — У собачки боли, у кошечки боли.. — Начал было Ниалл, но было нагло перебит: — Ну нет! Эти невинные существа такого не заслужили! Лучше знаешь как.. У лахаму боли, у утукку боли, а у меня - не боли! Комната залилась девичьим смехом, отчего в душе Ниалла зародилось неизвестное ему тепло. Парню хотелось сделать все, лишь бы та смеялась чаще и освещала своим светом его гнусный, темный мир, наполненный страхами, болью и детскими травмами. — Да.. а у тебя - не боли. Его губы вновь коснулись синяка, задерживаясь на подольше, но все равно отстранились. Глаза юноши слегка сузились, глядя на румянец, покрывший лицо студентки, и поднялся с колена. Протянул ей слегка потные ладони, и когда та, ухватившись за них, встала, он заключил ее в нежные, теплые объятия. Руки Ниалла сомкнулись вокруг ее талии, вдыхая сквозь лошадиный пот ее истинный аромат. И пусть сейчас это сделать было сложнее, он смог преодолеть это испытание. Никки хихикнула, когда челка, вылезшая из шишки, слегка пощекотала кожу на оголенном плече. Родинки на шее девушки выстраивались в причудливые созвездия, и Ниалл бы с радостью выстроил их, если бы не поджимало время. Крутанув магичку в своих руках, сын Энки уложил ее на постель, поцеловав запястье правой руки. Та тут же забралась под одеяло, наблюдая за ним из под дрожащих ресниц. — Я скоро приду, моя искорка. И, тяжело выдохнув, направился твердым шагом на выход из комнаты.

***

Войдя в главную залу, Ниалл хотел взвыть и уйти отсюда в спальню к Никкаль - на него смотрели три пары глаз. Энки, Шамаш и Энлиль. Просто превосходно. Они все будут его под венец провожать? Шамаш тихо рассмеялся, беря в ладони свой кубок с, судя по всему, алкоголем, и сделал глоток, промочив горло. — Не думал, что ты сможешь его уломать на это, Энки. — Ты недооцениваешь мои способности. — Зачем я вам понадобился, Повелители? — Он с явным недовольством приложил четыре пальца к ключицам и поклонился, силясь не рычать от злости при виде наслаждения на лицах дядюшек. — О, мы хотим тебя познакомить с твоей невестой. Уверен, она тебе понравится, — Отец сидел с дотошной улыбкой, тихо постукивая по подлокотнику. — Не девочка, а золото, — Вклинился в диалог Энлиль, проведя пальчиком по плечу Шамаша, и хихикнув, взглянул вновь на Ниалла. Дверь сзади него вновь отворилась, и обернувшись, Ниалл даже застыл, глядя, как одна из служанок завела в главную залу ее - девушку, чьи глаза словно прибили его к полу. Темные, синие, точно зачаровать его пытались. Походка легкая, черное платье с белыми вставками двигалось ей в такт. Она привлекала взгляд многих, это очевидно. Сложно не заметить такой черноты волосы и красоту ее глаз. Только вот даже через эту легкую походку можно было заметить твердый стержень, характер, что по зубу не каждому. Губы девушки растянулись в ухмылке, как только она заметила, что сын Энки пристально изучает ее внешний облик. Но от прищура янтарных глаз невесте стало слегка не по себе. — Ирсилла, детка, — Энлиль даже слегка вперед наклонился, приторно, и будто через чур широко улыбаясь. — Как тебе Ниалл? — Мне кажется, Повелитель, — Ее низкий, но статный голос отразился от стен и впился в кожу Ниалла сотней иголок. Изысканные пальцы коснулись ключиц в знак уважения. — Что это должна озвучивать я сама. Без Ваших наставлений. А может и вовсе не озвучивать, как захочу. — Ах да, конечно, забылся, — Дрогнувшая на секунду улыбка показывала все недовольство мага воздуха. Шамаш слегка сжал бортик подлокотника и закинул одну ногу на другую. — Приятно.. познакомиться, Ирсилла, — Ниалл сглотнул вязкую слюну, не понимая, почему она так на него смотрит - вязко, не отрывая взгляда. Острые скулы девушки, казалось, в эту минуту стали еще острее. — Взаимно, сын Повелителя, — Она протянула к нему ручку, и магу пришлось наклониться, дабы оставить на ней мазок губ и тут же отстраниться. Не сказать, что магичка за секунду стала ему отвратительна. Но впечатления от того, что он будет должен на ней жениться, портили всю картину. Да и запах, исходящий от него в данный момент, вынуждал мага поторопиться. — Думаю, вам стоит пообщаться наедине, — Энки кивнул в сторону двери, и выкрикнул имя служанки, которая тут же забежала в общую залу и, спохватившись, повела молодых магов в сторону сада, который, в такое время, пустовал почти всегда. Как только двери за ними закрылись, и шаги служанки удалились, она обернулась к Ниаллу, и сквозь зубы прошипела, как встревоженная собакой кошка: — Нам нельзя жениться. — Тебя тоже заставили? Хоть что-то общее между нами есть. — Не в этом дело, — Ирсилла прошла вперед, впившись пальцами в черные локоны, и глаза вдруг показались Ниаллу не по ее годам взрослые. Хотя откуда он знает сколько ей? — Я бы вышла за тебя без лишних слов, будь мне это выгодно. Но от тебя, уж прости, и от Энки, за этот брак я ничего не получу. Ни денег, ни славы. Ни обеспечения для моей семьи нужных благ. — Мне тоже этот брак не нужен. — Я видела ее, — Магичка улыбнулась, и ее черты лица сгладились. — Наблюдала за вами, пока вы до спальни шли. Очень красивая, передай ей. Так вот, — она вновь стала серьезной, сложив грациозно руки на изящной груди. От нее так и сквозила атмосфера богатства, но то, что Ирсилла сказала дальше, заставило ошалеть Ниалла. — Я воровка. Причем профессиональная. — Что? Разве ты не.. — Это меня твой папаша нарядил. Кстати, качество у платья отвратительное, — Ирсилла будто захотела его снять с тела, но поняв комичность ситуации, выдохнула. — Я могу очень легко обеспечить нам побег не только со свадьбы, но и из Ура, но после определенных условий. И вот сейчас Ниалл заметил - ссадина на скуле, скрытая волосами, темные синяки под глазами, руки, покрытые маленькими шрамами и мозолями. Ирсиллу нарядили в инородное тело, это не ее стихия. Юноша поймал себя на мысли, что даже если бы в его жизни не было Никкаль, он бы помог ей с побегом. — Какие?

***

Ниалл заявился в комнату уже под вечер - отец потребовал его с Ирсиллой присутствия на ужине, и плевать ему было на то, что его сын даже помыться не успел по приезду (причину не укажем). Поэтому, после столовой, ему пришлось сбегать до купален, и уже оттуда ползти от усталости до кровати. В спальне был свет только от зашедшей луны, но спящей Никкаль все было нипочем. Она спала в позе эмбриона, поджав колени к груди и тихо посапывала. Часть ее волос была прям у нее во рту, и даже это не мешало возлюбленной видеть десятый сон. От нее, на удивление, исходил запах не пота, а мыла. Сын Энки стянул с себя рубашку и уселся на стул, внимательно рассматривая Никкаль. Ее тонкие ручки обхватывали стопы, словно пытаясь их согреть, и эта картина искренне умилила его. Он оперся подбородком о кулак, пристально вглядываясь в расслабленные черты лица под тяжестью сна. Пухлые губы были слегка приоткрыты. Ниалл замечал все маленькие детали, подмечал их, и влюблялся в них все сильнее. Та слегка зашевелилась, и глаза Никкаль раскрылись. Кулаки принялись растирать слипшиеся ресницы, и после этой процедуры, девушка наконец четко взглянула на него. В ее взгляде была сплошная невинность и робость, присущая только ей. Не злость за поздний приход. Не грусть от осознания их положения. А нежность и влюбленность. И он отвечал ей тем же. Палец магички указал на нее саму, как бы подсказывая парню подойти, что он и сделал почти в эту же секунду. Уселся на край ее постели, скидывая сапоги, а после и весь улегся, сложив руку в локте и кладя на нее голову. — Как дела? — Сиплый и тихий голос Никкаль разрешал теплую тишину, и любимая повторила его позу, растрепав свою прическу лишь сильнее. Ниалл искренне поразился этому вопросу. — Ты действительно только об этом хочешь меня спросить? — Да. Только об этом. Я знаю, что ты устал и недоволен происходящим, — Ее ладошка вздернулась вверх и провела костяшками по его скуле. Он тут же прижался губами к ее пальчикам, глядя исподлобья и внимательно слушая. — Я тоже особо теплых чувств не испытываю сейчас. Но ты ведь со всем справишься. Мы со всем справимся. Я поехала сюда только ради того, чтобы поддерживать и успокаивать тебя, а не нагнетать ситуацию лишь сильнее. Ниалл молчал долгое время, чувствуя, как глаза неприятно щиплет, а в районе носа образуется тяжесть от слез, что он не выплакал еще в далеком детстве. Он вспоминал обычную Никкаль - бунтарка не то слово. Всегда лезет на рожон и за словом в карман не полезет. И именно поэтому ему сейчас было тяжело поверить в то, что перед ним лежит та самая искорка. Но за это он и любил в ней - многогранность ее души. — Дела хорошо. Не думай об этом сейчас. Позволь нам выдохнуть. Парень подтянул ближе к себе тело родной девушки, переходя губами с пальцев на мраморное запястье. Не поцелуи - нежные мазки, которые даже следов не оставляют. Никкаль замерла, глядя на это волшебство. Лунный свет слегка запутался в его золотистых волосах, делая их пепельными, отчего они становились похожи на расплавленное серебро. Тяжелый выдох впился в персиковую кожу, и Ниалл прижался уже не губами, а щекой, пристально высматривая что-то в ее лице. — Что? — Огненная не смогла сдержать этого вопроса, заметив уже давно столь притягательный взгляд янтарных глаз. — Красиво. Очень. Не зря я зову тебя искоркой - ты даже сейчас освещаешь мой путь своим огнем и разжигаешь тепло в душе, не давая замерзнуть от собственного ветра. Никки замерла, тихо шмыгнув от таких откровений, и пальцами, как могла по мере возможностей, заправила прядь его волос за ухо. — Почему мы не говорили всего этого раньше? Тебе не кажется, что все идет как-то.. очень быстро? — Это было с нами всегда, Искорка, просто мы оба этого не подмечали. Я сам об этом не так давно задумывался, и считаю, что все идет своим чередом, и ничего менять здесь не нужно. Конечно, на свою судьбу мы можем влиять, и влияем каждым выбранным нами решением. Но в отношениях с тобой я ничего не хочу менять. Разве что.. — Никкаль насторожилась, — будь у меня возможность вернуться в недалекое прошлое, то я бы настучал себе по голове за столь долгое томление. Девушка тихо рассмеялась, выдыхая от успокоения после слов возлюбленного. Ведь и правда - она тоже ничего менять в их влюбленности не хотела. Все принятые ими решения оборачивались только в их пользу, и даже эта тяжелая поездка контрастирует с таким диалогом. Никки робко выдернула свою руку из мужской ладони, и уложив Ниалла на лопатки, улеглась почти на него - голову на грудь юноши и руки вокруг шеи мага воздуха, лишь ноги остались лежать в спокойствии на постели. Ее ушко устроилось прямо по центру, отчего было хорошо слышно биение его сердца. Шустрое, роковое, еще такое юное, но повидавшее немало ужасов на своем пути. От действий Никкаль, Ниалл шмыгнул носом и даже покраснел, но ни в коем случае протестовать не желал. Лишь устроил широкие ладони на ее пояснице, поглаживая через тонкую ночную рубашку, чувствуя тепло девичьего тела. Спальня погрузилась в тишину, нарушаемая лишь вдохами и выдохами влюбленных. Пока Ниалл вдруг кое-что не вспомнил и не усмехнулся, заставляя голову Никки вздернуться. — Ты чего?.. — Та даже приподнялась на локтях, глядя на развеселенного мага. — Я тут вспомнил.. Как меня в детстве вся родня называла львенком. — Ого! Поэтому Энки прозвал Академию Домом Льва? — Возможно. Я, буду честен, не спрашивал у него. — А почему львенок? — Та уложила ладони на его грудь, а поверх них свой подбородок, принимаясь внимательно слушать рассказ Ниалла. — Ну, как рассказывали мои братья и сестры.. — В сердце Никки что-то дрогнуло, но она не подала виду. — Несмотря на мой зачастую спокойный нрав, во мне сидели маленькие черти, которые изредка вылезали наружу. К примеру, когда одна из горничных из зависти подпалила моей сестре платье на одном из банкетов, я уронил на нее поднос с бокалами. Мне тогда было всего семь. — Ну ничего себе, тогда уж не львенок, а мстительный бес! — Никкаль глупо хихикнула, дернув плечиком. — Ну, звали меня именно так. Даже Шамаш порой на тренировках так кичился этим прозвищем, — несмотря на ситуацию, о которой он рассказывал, голос его был наполнен безмерной теплотой и ностальгией. — Ты был близок с ними? С Пятерыми в смысле. — Не сказать бы.. — От теплоты почти не осталось и следа, и огненная тут же пожалела, что задала этот вопрос. — Только с Шамашем я проводил достаточно времени за излюбленными им же тренировками. Остальные были заняты либо своими проблемами вселенского масштаба или государственными делами. — А твоя мать? — Кажется, она капнула слишком далеко. Ниалл аж дернулся, напугано взглянув нее, и отрицательно покачал головой. У юноши даже язык онемел от ужаса и скорби, что возникли после произношения этого слова с чужих уст. Возможно когда-нибудь он решится поделиться с ней этой болью, но явно не сейчас. Та все поняла и лишь успокаивающе погладила по его груди, как бы извиняясь за предоставленные неудобства. — Завтра рано вставать.. — Словно невзначай напомнил Ниалл, и девушка тут же насупилась. — Ну вообще-то, это ты прервал мою дрему! — А вот и тот самый бунтарский нрав его Искорки. Конечно, было приятно познавать новые грани личности Никки, но по этому чертенку он даже как-то соскучился. — Прости, светлая, — Юноша провел рукой по ее огненным волосам, принявшись массировать кожу головы, и выдохнул, шмыгая. — Спокойной ночи, Никкаль. — Спокойной, Ниалл. Свидетелем их сна была лишь одинокая луна.