Неважно

История,

которая строилась с помощью фантазий и снов,

что сняться уже месяц.

Мое

«будущее Я», и представление картины мира.

Судьба построена с

появления на свет,

душа всегда до смерти

направляет на истинный путь.

Но он не для всех:

одни умирают от передозировки, другие

убивают себя от опыта несчастной любви и жизни,

иные не замечают, как судьба помогает

построить будущее. Душа и судьба равносильны,

они до конца с тобой,

но ты просто не обращаешь на это внимания.

Моя судьба очень сумбурна, когда оглядываюсь

в прошлое, мысли

путаются:

«вдруг воспоминания детства и юности

смешались, не являются правдой»?

Я живу тем и с теми,

кто сейчас со мной, но представляю свое будущее

и становится страшно от неизвестности. Боюсь смерти. Страх смерти — главный для

человечества — неизвестность.

Важно умереть с памятью о

себе, удовлетворенностью и выполненными

желаниями.

Любовь ударила сильнее судьбы. Это страшная вещь, играющая в кошки-мышки: то

внезапно приходит, влюбляешься в душу человека до потери пульса и рассудка,

эмоции горят в агонии и страсти, то резко

пропадает из жизни, и

остаешься с воспоминаниями, что ничего не весят. Страшно терять дорогого

человека, ради которого жертвовал всем, но он даже не подозревал об этом.

Больно, но нужно надеяться на лучшее…

      Арина — двадцати трёх летняя девушка с темными длинными волосами, окрашенными в шатуш, пепельной тонировкой, художник без музы с плохим зрением и эмигрант.       Девушке нравится писать портреты. Они впились в сердце, душу и не хотят отпускать. Настолько, что путем проб и ошибок, даже спустя большие промежутки времени, руки творят качественные работы. Подбор цвета, наброски, эскизы вгоняют в умиротворение, эйфорию, успокаивают лучше дорогой фармацевтики. Это ее страсть, зависимость, наркотик.       Но каждому художнику нужен стимул творить, вдохновение на создание шедевров, муза, которую Арина лишилась. Пропала она также неожиданно, как и появилась, исчезла, будто никогда и не было, не существовало. Руки опустились, гармония цветов не успокаивала, а наоборот, работала хуже, чем алпразолам. Полгода назад, в попытках собрать по кусочкам нечто хотя-бы отдаленно напоминающее былую музу, Арина опубликовала портрет необычной внешности девушки с голубыми волосам. Но она заметила и написала ей, хвалила работы, восхищалась. Небольшая популярность пришла быстро, интерес к работам рос, но муза не спешила появляться.       Маша, девушка с голубыми волосами, оказалась барабанщицей в музыкальной группе. Девушки быстро сдружились, лёгкие, непринуждённые беседы сменялись более личными, тяжёлыми и душевными. Они делились частичкой себя, со временем обменивались деталями, словно пришли в этот мир, чтобы дополнять друг друга. Первая настоящая подруга, без предательств, боли и страданий. Кристально чистая дружба, словно детская, состоящая из сердечной поддержки, бескорыстной помощи, взаимопонимания и частых встреч, чтобы пропустить пару бокалов красного полусладкого.       Но Маша не была до конца открыта, главный, даже может показаться, незначительный секрет — название группы, вместе с которой она играла. Арина принципиально не искала информацию в интернете. Ещё с детства имела четкое понимание личных границ и как может быть неприятно вторжение в них, потому ждала подходящего времени, когда Маша захочет и сможет полностью открыться.

***

      — Знаешь, — неожиданно начинает Арина, опустошая второй бокал Santo Stefano, — На днях мне поступило интересное предложение.       — И что за предложение? — уже в предвкушении спросила Маша, переводя взгляд на подругу.       — Со мной связались организаторы художественных выставок, говорят, хотят показать мои работы миру.       — Что? — переспросила Маша скорее от удивления, чем от непонимания сказанного, — Ты сейчас, блять, серьезно?       — А, блять, похоже, что я шутки шучу? Абсолютно серьезно. Я встретилась с ними сегодня днём, условия неплохие, люди доброжелательные. Сразу показали помещение, познакомили со спонсорами.       — И кто спонсирует?       — Фирма акварельной бумаги Fabriano и акварель VanGog. Уже предоставили продукцию, причем не поскупились, рисуй не хочу. — с нотками печали в голосе сказала Арина, выливая остатки спиртного в бокал.       — Вау! — с блеском в глазах откликнулась Маша, — Какие же прекрасные условия, но что ты должна за них сделать?       — Отдать все портреты на выставку и написать один пиздецки большой, как главный компонент и лицо всей выставки. — досадно с горькой улыбкой произнесла девушка, скользя указательным пальцем по каёмке бокала и время от времени отбивая какой-то ритм.       — То есть, все работы и навсегда?       — Только те, которые понравятся организаторам, и они захотят выкупить. Но мне сразу указали на интересующие портреты, только я ничего не чувствую. Ни радости от предстоящей выставке, мечте которая могла бы исполниться только во снах, ни грусти о навсегда потерянных картинах.       — Получается, тебе просто похуй?       — Получается, что так.       — Тогда вперёд, Ариш, ты замечательный и талантливый художник, работы будут радовать чужой глаз! — воскликнула Маша, вглядываясь в пессимистично настроенную Арину, — Неужели, ты так переживаешь из-за того, что не можешь найти вдохновение на главный портрет?       — Да… — девушка убрала руки от бокала с вином на дне, подставляя под голову, и с досадой смотрела на подругу, — Нет сил и желания взять карандаш и начать хотя-бы набрасывать, я почти не рисую. Оставшаяся на кисте краска давно засохла и окаменела. Организаторы, конечно, дали много времени для написания работы из-за её не детских объемов, но… что если я так и не найду свою музу?       Маша взяла руки Арины в свои и крепко сжала, заставляя девушку смотреть ей прямо в пылающие гордостью глаза, — Послушай меня, ты самый ахуенный художник, которого я когда-либо встречала, твои работы естественно и живо запечатлеют реальный мир в его подвижности и изменчивости, передают мимолётные впечатления людей изображённых на них. Тебя можно назвать живым представителем импрессионизма.       — Спасибо, Маш. Ты правда очень помогаешь мне сейчас, — тихо сказала Арина с мокрым блеском в глазах, — Контракт подписан, аванс получен, осталось только идти вперёд и никого не разочаровывать.       — Тогда, выпьем!       Маша взяла ещё одну открытую бутылку с края стола и аккуратно разлила бережённой красной жидкости по бокалам. Две женские руки элегантно взяли по одному, прозвучал тост. Всем желаньям нашим сбыться, всем мечтам осуществиться!       Девушки звонко чокнулись стеклом и медленно выпили содержимое одним заходом.       Маша и Арина танцевали под веселую музыку, шутили не смешные шутки для трезвого состояния, но довольно хорошие при алкогольном опьянении и флиртовали с парнями разных национальностей. Голубоглазыми, кареглазыми, короткострижеными и длинноволосыми, накаченными и худенькими. Время пролетело быстро, и вот часы показывают не девять вечера, а два часа ночи.       Выйдя из душного, пропахшего алкоголем и сигаретами помещения, свежий холодный ночной воздух отрезвляюще ударил девушкам в голову. В последнее время в Москве похолодало, конец августа походил на середину осени. Маша придерживала Арину за талию, чтобы обезопасить подругу от случайного падения.       — Арин, здесь не далеко должны находиться мои друзья с работы, не против если позову их, пока едет твое такси?       — Хорошо, — Арина легонько кивнула и сделала глоток энергетического напитка BURN Apple & Kiwi, купленного в напротив открытом круглосуточном супермаркете.       — Неплохо держишься, для человека, бухающего на протяжении пяти часов.       — Не бухающего, а расслабляющегося. — огрызнулась Арина, поглядывая на Машу.       — Машина, кстати, должна подъехать в течении нескольких минут, как и мои друзья. — Выдыхая воздух девушка сменила тему.       Арина еле заметно кивнула, а рука проскользила к карману черного пальто, нащупывая среди ключей, бумажника, наушников и прочих ненужных вещей, электронную сигарету. Пальцы почти сразу нащупали гаджет с незамысловатым дизайном и потянули к губам. Вдох. Еле слышное шипение. Вкусовые рецепторы пощекотал сладкий привкус персика с холодком. Губы слегка приоткрылись вдыхая воздух вместе с никотиносодержащим паром. Девушка посмотрела наверх, в темноту, выпуская содержимое лёгких далеко в небо, к ярко горящим красивым, но одиноким звёздам.       С каждой новой затяжкой Арина все больше расслаблялась, смесь крепкого солевого никотина с алкоголем делала свое дело. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что уже продолжительное время смотрит в небо заворожённым взглядом.       — А вот и они, — звонкий голос Маши выбил из всяких раздумий, девушка огляделась и заметила двух приближающихся парней, которым подруга оживлённо махала.       Арина не боялась знакомиться с новыми людьми, только если в подростковом возрасте, стандартном периоде комплексом и загонов. Но сейчас, спустя столько лет, какой-то непонятный страх и юношеское стеснение неприятно сковывали тело. Подруга приобняла ее за талию в попытках успокоить и придать обстановке домашний уют.       — Даня, Глеб, знакомьтесь, это Арина. — с улыбкой и вновь вспыхнувшем энтузиазме сказала Маша, поглядывая на девушку.       — Арина, знакомься, это Даня. — девушка указала на парня с хвостиком, небольшими спадающими на лицо прядями, милой улыбкой и четкими острыми скулами.       — Привет, — сказал Даня, протягивая руку для рукопожатия.       — Привет. — Арина же протянула свою, отвечая на дружелюбное действие.       — А это Глеб. — Маша указала на парня, выглядящего немного отстраненно отряхивая рукава черного плаща. Медленно он повернулся к Арине и оценивающий изнурительный взор пробежался по ней. Казалось, замечая каждую мелочь, остановился на глазах, что прячутся под очками, всматривался в них, ища на что-то ответы. Не исчезнувшая детская припухлость в щеках. Россыпь родинок. И глаза. Какие-то грустные, печальные, разбитые. Даже полумрак не мог скрыть в себе ее тяжёлый взгляд. Глеб прощупывал, изучал, всматривался. Во взгляде блестел яркий огонек интереса к незнакомой девушке.       Арина сконфуженно сделала последнюю тягу и убрала электронную сигарету обратно в карман. Манера, в которой смотрел Глеб, заставляла девушку чувствовать себя стесненно и скованно. Неужели она выглядит как-то не так? Все настолько плохо?       Легонько сжав полупустую банку энергетического напитка, пытаясь придать образу уверенности, Арина сымитировала похожий взгляд.       Кудрявые волосы, черная одежда, острые черты лица и еле заметные в темноте татуировки, выглядывающие из-под не до конца застегнутой рубашки. Симпатичный.       — Привет, — грубый голос прервал минутный зрительный контакт, — я Глеб.       — Да, прив… — не успела Арина договорить, как ее перебила Маша.       — Она у нас невъебический художник! — воскликнула она, — вы бы видели ее портреты, лучше, чем живые люди. А то как она красива во время писания картин! — на лице Арины образовался розовый румянец, девушка пыталась что-то сказать в опровержение, но Машу было не остановить, — мы через портрет и познакомились, представляете? Она нашла мое фото в интернете, нарисовала, а я не могла пропустить этот шедевр!       — Серьезно? Можно посмотреть? — горящими глазами следя за Арининой реакцией спросил Даня.       Лёгкая улыбка пробежала по лицу, не привыкшей к вниманию, особенно мужскому, Арины.       — Такси подъехало — печально застонала Маша, давая знак, что пора прощаться, — но, Дань, я покажу тебе ее работы.       Парень улыбнулся.       — Извините, что вынуждена покинуть вас. — Арина передала подруге остатки напитка.       — Все нормально, как-нибудь обязательно соберёмся все вместе — вчетвером, — сказала Маша, поглядывая на кивающих парней, — напиши мне обязательно, как доедешь.       — Хорошо, всем пока. — Арина улыбнулась, пока подруга поправляла очки. На нее кто-то смотрел, бесстыдно, не скрывая этого. Она знала кто. Тот странный парень, вроде Глеб. Впивался, рассматривал черными, как уголь с оттенками охры, глазами.       Девушка нащупала в кармане электронную сигарету, оглядываясь и куря медленно шла к машине. Пальто развивалось в разные стороны под сильным напором холодного ветра. Прощай, теплое лето. Даня громко прощался в след, Маша что-то тараторила, про «напиши мне», а тот парень… просто смотрел.       Открыв машинную дверцу, девушка расслабленно плюхнулись на мягкое сиденье.       — Здравствуйте, вы же знаете куда ехать? — поинтересовалась Арина у мужчины, на вид, лет за сорок, сорок-пять.       — Здравствуйте, да. — к счастью, таксист был не в духе разговаривать или сам по себе был необщительным. Отличная возможность обдумать и переварить все случившееся сегодня.       Большая часть дня прошла на ногах, которые завтра будут ноюще болеть. Такси двинулось почти сразу, оставалось смотреть на удаляющихся друзей. Глеб также пристально смотрел, иногда отворачиваясь к звёздам — выпускал сигаретный дым. Странный парень.

***

      Звук двигателя постепенно затихал, белая машина отдалялась, становилась все меньше и меньше, пока вовсе не пропала за поворотом.       — Говоришь, твоя подруга? — зная ответ, переспросил Глеб, вдыхая новые пары едкого дыма в лёгкие.       — Да, мы быстро сдружились и довольно хорошо общаемся. Часто видимся даже не смотря на загруженные графики, — не шибко поняв суть вопроса, ответила Маша, протягивая парню не допитый Ариной энергетик, — будешь же?       Глеб ничего не ответил, лишь с упрёком посмотрел в глаза девушки, беря прохладную банку в руки. Он нравится ему. Любимый, сладкий, родной. Тяжело вспомнить дни, проходящие без BURN Apple & Kiwi. Напиток, дарящий желание просыпаться утром и ложиться спать, только чтобы ещё раз насладиться им. Парень поднес черно-зелёную банку к сухим обкусанным губам, помедлил пару секунд и сделал глоток. Ещё один. И ещё. Тонкая струйка жидкости стекала с уголка губы. Но не успела достичь и середины подбородка, как мужская рука стряхнула ее.       Глеб прицелился, настроился и кинул банку в мусорку, стоящую в паре метров. Не попал.       — Брат, ты уже и в мусорку попасть хне можешь? — заливаясь смехом с трудом выговаривает покрасневший Даня.       — Да иди ты. — Глеб косо посмотрел в сторону парня и улыбаясь направился к мусорке.       — А что она такая грустная то была? — спросил Даня, смотря как Глеб поднимает недолетавший снаряд и отправляет точно в цель.       — Арина?       —Да.       — Ничего, забейте. Личные заморочки. — Маша смотрела в сторону дороги, по которому пару минут назад ехало такси, — Она сильная и талантливая. Думаю, справится.       — Да, ничего такая, — себе под нос пробубнил Глеб.       — Опа, давненько от тебя, Глеб, не слышали подобного, — Даня ехидно подмигнул и положил руку другу на плече.       В последнее время, Глебу не интересны девушки. Одно лицо, характер, нет изюминок, огонька внутри. Скучные, душные, такие одинаковые. Но та незнакомая девушка, Арина, она другая. Совершенно иная. Словно путешественник с далёкой планеты на фоне скопированных принтерами-многоэтажками девушек. Что-то в ней тянуло, заставляло смотреть, бесстыдно пялится. Неловко.       — Идёмте, время бухать, — остро бросил Глеб, пытаясь сменить тему делая последнюю тугую сигаретную тягу.       — Значит, всё-таки понравилась, — Даня пристально смотрит Глебу в глаза и странно улыбается, толкая того в плечо.       — Завали ебальник.       Компания из трёх друзей направилась в сторону следующего бара, на встречу заждавшимся, а может уже и в стельку пьяным знакомым. Глеб шел медленнее, чем Маша и Даня, возбуждённо разговаривающие о чем-то. Погруженный в свои мысли парень отставал, рассуждая сам с собой о изматывающем нечеловеческом графике, жизненных трудностях, неприятных знакомствах и… о новой знакомке.       Внутри помещения толпы незнакомых, нежеланных людей. Знакомых ни возле, ни в баре не было. Странно. Только омерзительные пьяные лица, стоящие из последних сил. Раскиданная по углам накуренная молодежь. Отвратительно. У Глеба сегодня одна цель — хорошо напиться, и никто не сможет этому помешать. Ни нежелательное общество. Ни девушки, желающие познакомится и провести ночь в дешёвом мотеле неподалеку. Ни странные мысли. Никто и ничего.       Приглушённый свет слабыми бликами отражался в громадном стеллаже алкогольных напитков. Бар действительно богат на выбор дорогостоящей продукцией. Разнообразие затягивает. Звенящие стекляшки с разноцветной жидкостью, изобилие градуса и послевкусия. Желание смачно попробовать все из ассортимента, продегустировать, опробовать на вкус и дать персональную оценку, поставить галочку в голове. Снова вернуться к первому, воссоздать ощущения. И так по ёбаному замкнутому кругу.       Первым делом, Глеб подозвал молодого бармена в черно-белой униформе с красной надписью на светлом бейджике — Виктор. Заказал двойной шот виски Jack Daniels. Тот кивнул, развернулся у стойки и принялся за работу. Стоило парню поудобнее устроиться на барном стуле, как на пустующем месте слева появилась незнакомая девушка.       —Привет? — пытаясь привлечь внимание спросила девушка.       Глеб старался игнорировать. То усердно чесал переносицу, то деликатно раздирал кутикулу на большом пальце. Меньшее, что он сейчас хотел, так это вести светские беседы с незнакомыми людьми под алкогольным, а может и наркотическом опьянением.       — Познакомимся или так и будешь делать вид, что я тебе не интересна? — сказала девушка и как бы случайно бросила взгляд на неестественно большую грудь странной формы.       Глеб развернулся к ней в пол-оборота и бросил оценивающий взгляд. Пухлые губы с комочками гиалоурановой кислоты. Некачественные и неестественные, возможно, ходила моделью. Быстрые колебательные движения зрачков      тремор или нистагм. Явные признаки некачественного пластическо-хирургического и косметологического вмешательства.       — Нет, — коротко отрезал парень, беря в руки тумблер с виски, который только что поставил бармен.       — Что?       — Говорю, что не хочу.       — Но почему? Каждый из парней в этом зале хотел бы провести со мной ночь!       — Хорошо, я, нахуй, — исключение. Можешь идти к другим и предлагать свои похабные услуги, — скучающе заключил Глеб, потягивая алкоголь.       — Нет, ты, наверное, не так понял, мне это нужно.       — Я, сука, рад, мне, блять, не нужно.       Девушка импульсивно схватила свободную руку Глеба, заставляя парня смотреть на нее недоуменным взглядом. На несколько секунд ему показалось, что в ее глазах блестело пламя ненависти, которое также быстро как и появилось, сменилось на прежнюю улыбку.       — Развлекаешься, как я вижу. — из-за спины послышался голос Маши.       — А, м. Блять, нет. Лёгкие неприятности, — Глеб с легкость выдернул свою руку из чужих цепких лап и встал с барного стула, — не могу сказать спасибо за приятную компанию, только за напрочь испорченное настроение. — продолжил парень, но уже обращаясь к незнакомой девушке.       — Хорошо, что ты со всем разобрался, идём, мы наконец нашли свободные места. Надеюсь ты не слишком скучал. — Маша махнула рукой, приглашая Глеба идти за ней. Парень так и поступил. Незнакомка только недовольно фыркнула в след.       Пройдя немного вглубь бара, в самом углу парень заметил свободный столик с Даней, который охранял его от буйствующей молодежи.       — Ах, да, — внезапно Маша начала искать телефон в кармане, как только все трое уселись и мирно допивали ранее купленные по отдельности алкогольные напитки, — я обещала вам показать профиль и работы Арины, совсем забыла.       Девушка долго что-то искала в телефоне, а Даня каждые несколько секунд спрашивал, нашла ли. Глеб спокойно сидел, отстранено смотрел в даль и осушал второй тумблер.       — Вот, нашла! — воодушевленно крикнула Маша и передела парням телефон с открытым профилем в Instagram.       Даня внимательно просматривал разнообразие картин и изредка проскакивающие фотографии девушки. Селфи, фото с достопримечательностями.       — Она очень талантливая, да и симпатичная. — заключает Даня и передаёт Глебу телефон.       Парень внимательно изучает портреты, старается не упустить ни одну деталь. Они прекрасны. Не сравнимы с работами, которые дарят на концертах фанаты. Пусть они и выполнены достаточно неплохо, живо. Но в работах Арины что-то особенное. Кульминация чувств и красок. Грусть, печаль, одиночество. Неприятный манящий осадок. На некоторых работах прослеживается тонкая нить радости и забавы, но она настолько хлипкая, что может порваться в любой момент. Чего уж говорить о портретах, отражающих душу и мысли художника, если ее повседневные фотографии несут в себе тоску и переживания. Пальцы машинально копируют ссылку профиля и отправляют себе в диалог телеграмма. Маша выхватывает телефон, заметив неладное. Но Глеб успел, теперь у него есть профиль таинственной девушки-художницы.       — Не переживай, никакое противозаконное я не совершал. — Глеб усмехается и поднимает обе руки вверх — сдаётся.       — И на этом спасибо. — хмыкнула Маша, убирая телефон обратно в карман.       Даня, как истинный джентльмен, предложил свою кандидатуру, чтобы вернулся к бару и заказать новых напитков. Глеб дал понять, что точно идти не намерен. Четко обосновал свою позицию: нахуй надо, вы видели этих неадекватных, блять. Никто против и не был.       В течении пяти минут Даня вернулся с подносом алкогольных напитков. Бутылку красного полусладкого Chateau Petrus восемьдесят девятого года, Jack Daniels, Hennessy и несколько коктейлей.       — Вы представляете, я как-то умудрилась проебать паспорт в четырех стенах. Либо же пока гуляла с собакой. Недавно выхожу на улицу, вижу, парень на бывшего похож, прям одного ебало. Но не может же такого быть, да? Даже у таксиста спросила, согласился что один в один. Кстати, к теме про паспорт. Надеюсь всё-таки в квартире, во время прогулки мы обошли пиздецки огромное расстояние, даже не представляю где искать. Таксист сказал, что бывший старпер, а я как школьница выгляжу, ебейший мужик, — Маша оживлённо рассказывала о последних событиях, случившихся в ее жизни. Прыгала с темы на тему, высокое соотношение алкоголя в крови давало о себе знать. Но все также время от времени подливала вино в бокал, не давая и шанса побыть пустым.       В скором времени Глебу надоело выслушивать несвязный бред, давящий и нагружающий мозг. Достал телефон, открыл диалог с Машей и перешёл по собственноручно отправленной ссылке. Парень только сейчас заметил ссылку на телеграмм канал в шапке профиля. Перейдя по ней, он оказался в блоге «Ариша в сети». Очень оригинально. Он оказался наполненным и живым, большое количество элементов и эскизов портретов, что-то из личной жизни: питание, жизнь, скрины музыки, тусовки с Машей и обычные фотографии. Глеб был удивлен насколько крепка их дружба. Маша никогда не позволяет фиксировать себя на фото или видео недостаточно близким людям. Странный, но о многом говорящий пунктик. Парень просматривал посты, вчитывался в рассуждения и мысли девушки, которые они публиковала. Неосознанно на лице проскакивала детская улыбка.       Странная девушка, до безумия не понятная, не читаемая. Открытая к общению, но в то же время закрытая от людей. Непризнанный художник прячущийся в огромной Москве. Как она выживает в таких тяжёлых условиях, не получая монетизацию с написанных портретов? Почему не принимает или не хочет принимать, попросту пресекает любую похвалу в свою сторону? Что с ней, черт возьми, не так? Кто не хочет одобрения и слов поддержки от людей, не имеющих и малейшего понятия о твоём творчестве? Арина завирусилась в его голове, не вылезла, заставляла думать и вспоминать.       Внезапно бесцельный гогот Маши прервался.        — Слава Богу, Арина написала. Она дома, все хорошо. — воскликнула девушка. Да, слава тебе, господи.