мы

Ветер, как заблудшая душа, свистел по улицам маленького городка, унося с собой остатки осенних листьев, которые, словно призраки, кружились в танце. Ночь Хэллоуина 90-х годов окутала город тёмным покровом, и мрак обволакивал его как старое, запыленное одеяло. Луна, едва выглядывающая из-за плотных облаков, бросала тусклый свет на пустые улицы, делая их ещё более зловещими. Каждый шорох листвы, каждый скрип старых ворот заставлял сердце замирать, и лишь редкие прохожие спешили по делам, глядя под ноги, словно надеясь, что не встретят кого-то, кто давно ушел. Леопольд Стотч, главный герой этой ночи, стоял на пороге своего дома, обнимая себя руками, как будто пытался согреться не только от холода, но и от страха, который закрался в его душу. Он был обычным подростком — с неукротимой прической, всегда немного взъерошенной, и большими, полными доброты глазами, полными как надежды, так и страха. Его семейные традиции были прочными, как старинные дубы, и дело охотников на привидений передавалось по наследству из поколения в поколение. Его отец, строгий и бескомпромиссный, сам был охотником и часто рассказывал страшные истории о призраках, о том, как они мучили живых и не давали покоя нормальным людям. Эти истории в детстве пугали Баттерса, и теперь, когда он стоял на пороге, их эхо снова возвращалось к нему. Семья Баттерса жила в старом, уютном доме, который выглядел как заброшенный замок, где каждое щелкание половицы напоминало о тех, кто когда-то жил здесь. Стены были украшены фотопортретами предков, на которых изображены суровые лица, полные решимости и мудрости, а также страха. Кажется, они следили за ним своими проницательными взглядами, предостерегая о том, что его ждёт впереди. Баттерс всегда чувствовал, что в их глазах скрыта история, которую ему ещё только предстоит узнать. Страх был частью его наследия. Каждый вечер перед сном он подолгу слушал рассказы своего отца, зная, что эти истории были не только частью их семейной истории, но и его судьбой. Боязнь привидений, о которой ему рассказывали с малых лет, заполнила его жизнь, а страх стал постоянным спутником. Он не знал, что так важно быть смелым, когда поднимается холодный ветер, и от этих мыслей его желудок свивался в узел. Сегодня ночью ему предстояло столкнуться с самым страшным из страхов. Хэллоуин был временем, когда призраки, как говорили, выходят из своих укрытий, и Баттерс готовился к своему первому заданию — исследованию дома, известного как обитель призраков. На этот раз, его нерешительность не оставляла ему выбора. Отец строго приказал ему провести ритуал, проверив все древние знания и обычаи, чтобы доказать, что он — достойный наследник. Но, глядя на старую, пыльную дверь, он ощущал, как его сердце колотится в груди, и страх сжимал его горло. — Ты должен быть сильным, Баттерс, — сказал он себе, хоть и знал, что это не поможет. — Призраков не существует. Он шагнул в темноту, ощущая, как холод окутывает его, словно невидимые руки пытаются остановить его. Каждое движение было наполнено тревогой, и мысль о том, что его предки могли бы увидеть его сейчас, вызывала смешанные чувства: гордость и страх. С каждой секунды, проведенной у двери, он осознавал, что впереди его ждет нечто большее, чем просто призраки. Собравшись с духом, он толкнул дверь и вошел. Тишина внутри была угнетающей, словно сам дом затаил дыхание, ожидая его дальнейших шагов. Словно зная, что у него нет выбора, он закрыл глаза и сделал еще один шаг в незнакомую темноту, полностью осознавая, что сегодня ему предстоит увидеть то, о чем раньше он мог только мечтать или бояться. Когда Баттерс ступил внутрь дома, его сердце билось так, словно пыталось вырваться из груди. Тишина была подавляющей, а каждая тень, отбрасываемая тусклым светом луны, казалась жуткой и зловещей. Он сдерживал дыхание, прислушиваясь к шорохам, но, казалось, даже стены ожидали чего-то — чего-то, что вот-вот произойдет. И именно в этот момент он почувствовал, как в воздухе что-то изменилось. Из темноты перед ним возникла фигура. Это был Кенни — призрак с серебристо-голубыми глазами и слегка распущенными светлыми волосами, которые обрамляли его лицо, словно солнечный свет, пробивающийся сквозь облака. Его образ был одновременно эфирным и привлекательным, словно он вышел из сказки или фантастического сна. На нем был старомодный, немного изношенный свитер, который придавал ему уютный вид, а джинсы, слегка зауженные у щиколоток, подчеркивали его стройную фигуру. Кенни не сразу заметил Баттерса, но когда его взгляд встретился с глазами охотника, Баттерс почувствовал, как мир вокруг него замер. Все его страхи, как будто выпрыгнув из его подсознания, сжались в комок в его горле. Он не знал, как реагировать на это создание, которое так резко противоречило всем его представлениям о призраках. Его разум терялся в противоречиях: с одной стороны, это был призрак, которому он должен был бояться, а с другой — это был просто подросток, который выглядел так, будто мог быть его другом. Кенни начал медленно приближаться, его присутствие одновременно манило и пугало Баттерса. В каждом движении Кенни была легкость и игривость, как у ветерка, который танцует среди листьев. Он словно изучал Баттерса, облетая его со всех сторон, его взгляд был полон любопытства и задора. Эта неожиданная динамика заставила Баттерса замереть на месте, его сердце колотилось так, что он думал, что его собственные страхи могут вырваться наружу. — Черт возьми, — прошептал Баттерс, ощущая, как холодное дыхание страха сжимает его грудь, а нервы, как натянутые струны, подготавливались к неизбежной реакции. Но одновременно с этим он не мог отвести взгляда от Кенни. В его глазах была искра жизни, даже несмотря на то, что он находился в мире мертвых. В них была такая красота, такая неуловимая магия, что Баттерс чуть ли не забыл, что стоит перед ним призрак. Кенни, заметив его смятение, подлетел ближе, и их лица оказались на одном уровне. В этот момент между ними возникла какая-то невидимая связь, и Баттерс ощутил, как его страх начинает растворяться. Он не понимал, почему его сердце так бьется, и что происходит с его разумом, но Кенни не выглядел так, будто хотел причинить ему вред. Напротив, он выглядел так, словно пытался понять, кто же этот парень, стоящий перед ним. — Охуеть, — выдавил из себя Баттерс, не осознавая, что произнес это вслух. Его голос дрожал, но в нем уже не было явного страха, скорее, это было удивление и растерянность. Как так получилось, что он, охотник за привидениями, оказался лицом к лицу с существом, которое не внушало ему опасений, а наоборот — вызывало симпатию и любопытство? Кенни, словно почувствовав изменение в атмосфере, улыбнулся. Это была улыбка, которая могла бы растопить лед в самом сердце зимы. Он смеялся над Баттерсом, его смех был легким, беззаботным, как глоток свежего воздуха. Страх, который еще несколько мгновений назад сжимал Баттерса, начал отпускать его, уступая место неожиданному ощущению близости и понимания. — Ты действительно видишь меня? — спросил Кенни, при этом его голос был полон удивления. Это было просто, но от этого момент казался еще более значимым. В этот миг Баттерс понял, что он не просто охотник на привидений, а кто-то, кто оказался в нужное время в нужном месте. Кенни продолжал внимательно изучать Баттерса, его любопытный взгляд не оставлял сомнений в том, что этот призрак, несмотря на свое существование в мире мертвых, все еще сохранял ту искру жизни, которую так стремился найти и понять. С каждой секундой Баттерс понимал, что его страхи постепенно исчезают, а на их месте возникает что-то новое, неведомое, но манящее, как свет в конце туннеля. — Я… я не должен бояться, — прошептал он, хотя это было не совсем правдой. В сердце его всё еще оставался холодок, но он понимал, что Кенни не был тем, кого стоило бояться. Он был не только красивым, но и загадочным, и Баттерс не мог не почувствовать, как к нему тянет. Когда Кенни, заметив растерянность Баттерса, вдруг начал кружить вокруг него, словно шалун, который только и ждет, чтобы поиздеваться, у Баттерса внутри закипали эмоции. Кенни выглядел игривым и веселым, словно ему было в радость видеть, как Баттерс стоит с широко раскрытыми глазами и дрожит от страха. Это был момент, когда все его страхи сталкивались с непониманием, и он не знал, как реагировать. — Ты, похоже, реально испугался, — заметил Кенни, и в его голосе звучала насмешка. Вдруг, как будто его мысли обретали форму, Кенни резко подлетел ближе к Баттерсу. В этот момент атмосфера вокруг наэлектризовалась, и все вокруг стало казаться более зловещим. Стены начали трещать, а тени, казалось, стали длиннее и мрачнее. Баттерс почувствовал, как его дыхание перехватило, и он замер, когда Кенни бесшумно прошел сквозь него. Холодное прикосновение заставило его вздрогнуть, и в этот миг он осознал, насколько призраки могут быть реальными и пугающими. Кенни, обладая игривым и дерзким характером, вдруг появился за спиной Баттерса, шепнув ему на ухо: — Бу. Словно в ответ на это, Баттерс испугался так, что взвизгнул, как маленькая девочка, и его сердце забилось в неистовом ритме. Он резко обернулся, встретив насмешливый взгляд Кенни, который уже не мог сдержать смех. — Как ты можешь называть себя охотником на призраков? — с ухмылкой спросил Кенни, его голос звучал игриво, словно он ловил момент слабости своего собеседника. Баттерс, не в силах скрыть смущение, начал оправдываться: — Это вообще не твое дело! — быстро выдал он. — Я в первый раз разговариваю с призраком и… просто не был готов! — Он замолчал, задумавшись о своих словах. — А как ты вообще понял, что я охотник на призраков? Кенни, слегка наклонив голову, усмехнулся и, подмигнув, ответил: — Я прошел сквозь тебя. Теперь я знаю о тебе все. Внезапно Баттерс почувствовал, как его сердце сжалось от обиды. Он не мог не вздохнуть: — А почему в обратную сторону это не сработало? Я о тебе все еще ничего не знаю, даже имени! Кенни, смущенно улыбающийся, покачал головой: — Сорян, я не врубаюсь, как это работает. Но, чувак, ты должен признать, что это было весело! И, несмотря на свои страхи, Баттерс не мог не улыбнуться в ответ. Этот странный, смелый призрак, дерзкий и игривый, придавал ему уверенности, которая, казалось, была так далека от него до этой встречи. Часы, казалось, пролетали незаметно, когда Баттерс и Кенни продолжали общаться в этом странном и зловещем доме. Атмосфера вокруг постепенно менялась: призрачные тени танцевали на стенах, а ветер, проникая в щели, издавал звуки, напоминающие шепот давно ушедших душ. Но вместо страха, который раньше охватывал Баттерса, теперь царило лёгкое волнение и интерес. Кенни, облетая комнату, временами заставая Баттерса врасплох, не упускал ни одной возможности его подколоть. Каждый раз, когда Баттерс вздрагивал от шорохов или неожиданного звука, Кенни не мог сдержать улыбку и задирал его: — Ты вообще нормальный? Или ты только для вида охотник на призраков? Неужели тебя так легко напугать? Баттерс, собравшись с духом, пытался отвечать сдержанно, но его красные щёки выдавали его смущение. Они вместе исследовали дом, Кенни показывал Баттерсу свои любимые места: старую библиотеку, где книги пылились, как будто никто не открывал их веками, и заброшенную кухню, где остались следы былой жизни, но сейчас всё казалось мёртвым и забытым. Глубокой ночью, когда луна была единственным источником света, проникающим сквозь окна, они сели на старую, покрытую пылью кровать. Баттерс посмотрел на Кенни, и в этом свете он казался особенно загадочным: его белые волосы светились, а глаза излучали нежный свет, который не мог не притягивать. Однако лёгкая тень грусти заволокла лицо Кенни, когда он заговорил: — Я умер еще пару веков назад. Застрял между жизнью и смертью. — Он вздохнул, его голос звучал тихо и задумчиво. — Не знаю, почему, не знаю, как. Просто так получилось. Слова Кенни отозвались в сердце Баттерса. Ему стало грустно от того, что этот весёлый, игривый призрак носил в себе такую тяжесть. В этот момент он вспомнил о книге ритуалов, которая стояла у него дома, и мысль о том, что он может помочь Кенни, заполнила его надеждой. — У меня есть книга ритуалов с призраками, — произнес он с воодушевлением. — Я мог бы помочь тебе. Может быть, мы сможем найти способ, чтобы ты смог перейти в мир иной. Кенни, усмехнувшись, покачал головой. Его скептицизм был ощутим в воздухе: — Серьёзно? Ты действительно думаешь, что эта твоя «книга ритуалов» поможет мне? — В его голосе чувствовалась насмешка. — Ты сам-то смотри, какой ты шалопай. Ты вообще разбираешься в этом? Баттерс почувствовал, как его надежда немного ослабла, но он не собирался сдаваться. — Я знаю, что это может звучать глупо, но я просто хочу попробовать! — настаивал он, полагаясь на свою интуицию. — Если у тебя есть шанс, мы должны это сделать! Кенни продолжал смотреть на него, его выразительные глаза сияли в свете луны. В этом взгляде Баттерс почувствовал не только насмешку, но и что-то другое — возможно, интерес и даже немного надежды. — Ладно, — наконец сказал Кенни, все еще с лёгкой улыбкой. — Если ты так настроен, почему бы и нет? Но не обижайся, если всё пойдет не так, как ты планируешь. Баттерс кивнул, чувствуя, как внутри него загорается искра решимости. Они оба понимали, что впереди их ждет множество неожиданностей, но в этот момент они были готовы столкнуться с ними вместе. Свет луны мягко отражался на пыльной поверхности мебели, создавая атмосферу таинственности и магии. Баттерс, погружённый в свои мысли, не мог отвести глаз от Кенни. Его дерзкий и беззаботный характер вносил искру в зловещую обстановку, которая раньше пугала его. Кенни, словно живое воспоминание о забытом времени, напоминал Баттерсу о том, что даже в мире призраков может быть место для дружбы и, возможно, любви. — А ты никогда не задумывался, почему призраки остаются здесь? — внезапно спросил Кенни, его тон стал более серьёзным. — Я всегда думал, что они не могут отпустить что-то важное, — ответил Баттерс, глядя в глаза Кенни. — Может быть, это как незавершённые дела? Кенни чуть поджал губы, его взгляд стал задумчивым. — Или как что-то, что они не успели сказать. Я не знаю, но мне грустно от того, что я не могу покинуть это место. Эти слова снова заставили Баттерса почувствовать тяжесть на сердце. Он понимал, что Кенни, несмотря на его шутки и издевки, носит в себе бремя, с которым не может справиться. Но тут же он вспомнил, что у него есть возможность помочь, и это придавало ему сил. — Мы можем попробовать изменить это, — сказал он, его голос звучал решительно. — Я найду способ помочь тебе. Кенни, откинув голову назад, засмеялся, но в этом смехе была нотка грусти. — Ты всё ещё думаешь, что этот твой план сработает? Весь этот «ритуал»? Баттерс почувствовал, как его уверенность немного пошатнулась, но он не собирался отступать. — Да, потому что я верю в это, — сказал он, решительно глядя на Кенни. — И я не собираюсь сдаваться. Они провели часы, обсуждая разные вещи: о призраках, о жизни, о своих страхах. Баттерс открылся Кенни больше, чем когда-либо, делясь своими воспоминаниями о семье и наследии охотников на призраков, которое давило на него. — Я не знаю, смогу ли когда-нибудь быть таким же, как мой отец, — признался он, и его голос слегка дрожал. — Я боюсь провалиться, не соответствовать ожиданиям. Кенни слушал, его лицо выражало искреннее понимание. — Но ты не должен быть таким, как он, — сказал он мягко. — Ты — это ты. Найди свой собственный путь. Эти слова запали в душу Баттерсу. Кенни, даже будучи призраком, мог так поддержать, так проникнуться его переживаниями. В этот момент Баттерс почувствовал, что между ними возникло что-то большее, чем просто дружба. Ночь постепенно углублялась, и темнота окутала дом. Баттерс и Кенни продолжали сидеть, время текло незаметно, их разговоры становились всё более откровенными. — Если ты не знаешь, почему остался здесь, может, ты просто не нашел своего места? — спросил Баттерс, искренне надеясь, что его слова помогут. Кенни, наклонив голову, задумался, и его глаза, которые светились даже в темноте, казались ещё более глубокими. — Может быть. Я никогда не думал об этом. — Так давай попробуем разобраться вместе, — предложил Баттерс, его голос звучал уверенно. Кенни рассмеялся, и в его смехе снова звучала та дерзость, которую Баттерс так ценил. — Ладно, давай. Но учти, я не обещаю, что это будет легко. — Я готов, — уверенно сказал Баттерс. Они продолжали говорить, и Баттерс осознал, что всё это время его страх уходит на второй план. Вместо этого в его сердце возникали чувства, которые он не мог полностью понять. Страх сменился влечением, которое росло с каждой минутой. Кенни стал для него чем-то большим, чем просто призрак — он стал другом, который понимал его, принимал таким, какой он есть. В ту ночь заброшенный дом наполнился атмосферой загадочности. Лунный свет пробивался сквозь разбитые окна, рисуя на пыльных полах причудливые тени. Баттерс уселся на старое, скрипучее деревянное покрытие, перед ним располагались свечи, которые он зажёг для создания нужной атмосферы. Их свет трепетал, отбрасывая зловещие тени на стены, а вокруг него были расставлены атрибуты ритуала: сушеные травы в небольших мешочках, камешки, символизирующие защиту, и старинная книга с заклинаниями, страницы которой слегка пожелтели от времени. Кенни сидел по ту сторону, его прозрачное тело едва освещалось тусклым светом. Он наблюдал за Баттерсом с недоумением, его брови были слегка приподняты, а губы изогнуты в усмешке. — Ты действительно собираешься это сделать? — с лёгкой иронией спросил он, покачивая головой. — Даже я, призрак, знаю, что кровь в ритуале — это серьезно. Баттерс, сосредоточившись на странице книги, не ответил, но его сердце стучало быстрее. Он читал заклинание, стараясь, чтобы слова звучали уверенно, хотя внутри него всё сжималось от страха. — Ну, если ты не знаешь, что делаешь, просто скажи. Я не хочу, чтобы ты превратился в призрака раньше времени, — продолжал Кенни, скользя взглядом по приготовленным предметам. — Может, мне и стоило выбрать кого-то другого для общения. — Не будь таким скептиком! — резко ответил Баттерс, пытаясь скрыть свои страхи за фальшивой уверенностью. — Я просто… я просто хочу помочь тебе. Кенни наклонился ближе, и его взгляд стал более серьезным, хотя в нём всё ещё оставалась та дерзкая игривость. — Ты же знаешь, что это не просто игра, да? — произнёс он тихо. — Если что-то пойдёт не так… — Ничего не пойдёт не так, — перебил его Баттерс, хотя в глубине души он чувствовал, как колеблется его уверенность. — Я всё прочитал, и у нас всё получится. Он начал перетирать травы в небольшом пестике, их аромат заполнил помещение, смешиваясь с запахом старого дерева и пыли. Сердце Баттерса сжималось от волнения, когда он брал маленький нож и готовился сделать надрез на своём запястье. Он знал, что кровь была важна для ритуала, но мысль о том, что он будет жертвовать собой, внушала ему страх. — Эй, ты точно хочешь это сделать? — снова вмешался Кенни, его голос звучал более серьезно. — В конце концов, я могу остаться здесь, и тебе не нужно будет рисковать. — Я должен это сделать, — уверенно ответил Баттерс, хотя его руки слегка дрожали. — Это единственный способ помочь тебе. Кенни наблюдал за ним с настороженностью, в его глазах читалось беспокойство. Он понимал, что Баттерс был полон решимости, но не мог не подшучивать: — Слушай, ты хоть знаешь, что за заклинания читаешь? Или это просто набор слов, которые выглядят красиво? — Я знаю, что говорю! — снова с силой заявил Баттерс, хотя его голос звучал менее уверенно. Он, наконец, сделал надрез на запястье, и капли крови начали стекать в небольшой сосуд, который он приготовил для ритуала. В этот момент атмосферу охватила холодная волна, и дом, казалось, стал ещё более мрачным. Кенни наклонился ближе, его лицо стало серьезным. — Ты действительно собираешься на это пойти? — спросил он, чуть встревоженный. — Уверен, что твои шутки о призраках не закончились? — Это не шутки, — ответил Баттерс, снова стараясь сосредоточиться. — Я делаю это, чтобы помочь тебе. Кенни вздохнул, и в его голосе послышалась легкая нота беспокойства. — Ладно, но если что-то пойдет не так, я не хочу быть единственным, кто окажется здесь навсегда. — Всё будет хорошо! — настаивал Баттерс, даже когда его собственные страхи начали давить на него. — Просто доверься мне! Кенни лишь покачал головой, хотя его улыбка показывала, что он был менее напряжён, чем прежде. — Если ты это переживёшь, то я с удовольствием посмеюсь над тобой, — произнёс он, но в его голосе всё равно звучала искренность. Баттерс не мог не улыбнуться, несмотря на мрак вокруг. Этот момент, хоть и наполненный страхом, был также наполнен и пониманием. Он готовился к тому, чтобы сделать всё возможное, и теперь у него был кто-то, кто поддерживал его, даже если это был призрак с колкими шутками. Баттерс глубоко вдохнул, погружаясь в атмосферу ритуала. Он произнес последние слова заклинания, его голос дрожал, но он старался оставаться сосредоточенным. Вдруг воздух вокруг них затрепетал, и дом начал кряхтеть, словно пробуждаясь от долгого сна. Стены завибрировали, а пол под ними заскрипел, отзываясь на магию, которую он вызвал. Кенни, сидя напротив, напрягся, и его брови сдвинулись в сторону, когда напряжение в комнате становилось все более ощутимым. — Ты уверен, что это сработает? — с нервной усмешкой спросил он, его голос стал чуть ниже, словно он ощущал приближение чего-то ужасного. — Да! — воскликнул Баттерс, даже когда страх начал закрадываться в его сердце. Он взял сосуд, в который капали его кровь, и, помня о своих намерениях, вылил её в травяную смесь. В этот миг дом словно взорвался светом, оглушая их обоих. Яркая вспышка затопила комнату, и Кенни на мгновение потерял ориентацию. Когда свет погас, он пришёл в себя и увидел Баттерса, лежащего без сознания на полу, его лицо было бледным и спокойным. Внутри Кенни что-то щелкнуло, и он, наклонившись, начал трясти Баттерса, надеясь, что тот проснётся. — Эй, Лео! — закричал он, тревожно оглядываясь по сторонам. — Скажи что-нибудь! Это была плохая затея, я же предупреждал! Но Баттерс не шевелился, и страх сжимал сердце Кенни, когда он продолжал пытаться привести его в чувства. Внезапно, позади него, раздался тихий шёпот: — Бу. Кенни обернулся и увидел Баттерса — теперь он выглядел так же, как и прежде, но был… прозрачным. Кенни почувствовал, как холод пробежал по его спине. — Лео? — произнёс он, его голос дрожал от неожиданности. — Ты что, мёртв? Баттерс улыбнулся, а его глаза сияли. — Кажется, ритуал сработал, — произнес он с легкой иронией. Кенни, всё ещё шокированный, начал ворчать: — Я же говорил, что это плохая затея! Теперь ты призрак из-за меня! Какого чёрта ты вообще задумал?! Баттерс продолжал смотреть на него с невозмутимой улыбкой, даже когда Кенни изливал свой гнев. Внезапно Баттерс, не отводя от него взгляда, сказал: — Зато теперь я могу… Он наклонился к Кенни и, притянув его ближе, нежно поцеловал. Кенни замер, его сердце пропустило удар. Он не ожидал такого поворота событий, но не стал сопротивляться. Их губы встретились, и время, казалось, остановилось. В этот момент всё вокруг исчезло: даже мрачный дом, полон магии и угроз, стал чем-то незначительным по сравнению с тем, что они испытывали сейчас. Баттерс отстранился, его глаза светились от счастья, а на губах играла довольная улыбка. — Теперь, когда я призрак, я могу делать все, что угодно, — произнёс он, его голос был полон игривости. Кенни, всё ещё в состоянии шока, вглядывался в его глаза, не в силах найти слова, но в душе он чувствовал, как растёт странное тепло. Он не знал, что ждать от этой новой реальности, но, глядя на Баттерса, он не мог не ощущать, что это только начало чего-то удивительного и странного. С того момента, как Баттерс стал призраком, их мир наполнился новыми оттенками. Это было не просто изменение в статусе — это было новое начало, погружение в неизведанное, где страх и неуверенность уступали место взаимной поддержке и нежности. С каждым мгновением, проведённым вместе, их связь становилась только крепче, а их чувства — глубже. Кенни наблюдал, как Баттерс, ранее так робкий и подавленный, теперь расправил свои невидимые крылья. Он больше не был просто охотником на призраков; он стал частью чего-то большего, чем сам. Их вечерние прогулки по заброшенному дому превратились в нечто волшебное. Они могли часами бродить по тёмным углам, при этом наслаждаясь звуками, которые когда-то пугали Баттерса. Теперь он смеялся в ответ на шёпоты ветра и скрип старого пола, а Кенни всегда был рядом, тихо хихикая над его страхами. Когда наступала ночь, они находили укрытие в уютном уголке, где мягкий свет свечей отбрасывал теплый блеск на их лица. Там, в свете свечей, их губы встречались с трепетом. Каждый поцелуй был полон нежности и открытости, как будто они обменивались частичками своих душ. Баттерс чувствовал, как каждый поцелуй был не просто физическим проявлением, но и обещанием вечности, взаимопонимания и поддержки. Кенни, с его дерзким обаянием, часто подшучивал над Баттерсом, смеялся и дразнил, но в каждом его слове слышалась искренность. Он любил видеть, как Баттерс краснеет, когда они были близко друг к другу. Они проводили часы, рассказывая друг другу истории о своих жизнях, о своих страхах и мечтах, позволяя друг другу увидеть свои уязвимости. Однажды, в тишине ночи, они лежали на старом матрасе, заваленном пылью и паутиной, и Баттерс, нежно касаясь щёки Кенни, произнёс: — Я никогда не думал, что смогу чувствовать себя таким живым, будучи мёртвым. Кенни посмотрел на него с глубоким пониманием и ответил: — Ты не мёртв, Баттерс. Ты просто… стал другим. Мы оба стали другими. И в тот момент они поняли, что их любовь transcended все границы, которые когда-то существовали. Это была любовь, рождённая в хаосе, которая не знала ни времени, ни пространства. Их отношения стали настоящим путешествием — исследованием не только их душ, но и самого понятия любви. Каждый вечер они разделяли свои чувства, обмениваясь не только поцелуями, но и страстью, которая постепенно разгоралась между ними. Их тела соединялись в неведомом танце, где страхи и заботы растворялись в волнах наслаждения. Кенни, с его озорным характером, часто заставлял Баттерса смеяться даже в самых страстных моментах, и это только усиливало их связь. Когда ночь накрывала их, они порой делали то, о чём Баттерс никогда не смел мечтать. Это был новый уровень близости — они могли исследовать друг друга с нежностью, без границ и преград. Баттерс учился доверять Кенни, позволяя себе открываться в каждый миг, пока тени ночи обвивали их. И каждый раз, когда они касались друг друга, в воздухе витала магия — магия, которая делала их настоящими, живыми и свободными. Это было не просто физическое взаимодействие; это был обмен эмоциями, теми самыми чувствами, которые они боялись испытывать в мире живых. В эти моменты они понимали, что нашли друг в друге не только любовь, но и поддержку, и надежду. Их любовь стала светом в темноте, новым началом в жизни, где каждое мгновение превращалось в драгоценное воспоминание, которое они хранили в своих сердцах. Ночь Хэллоуина наступила, окутывая заброшенный дом Баттерса и Кенни таинственным светом лунного сияния. Ветер завывал, как будто рассказывая старые легенды, а деревья шептали свои секреты, тряся засохшими листьями. На улице в темноте скользили тени — смелые подростки, решившие бросить вызов древним сказаниям о призраках. Кенни наблюдал за ними из окна, прищурившись. Он не мог сдержать усмешку, глядя на двух юных искателей острых ощущений, которые вели себя так, будто играли в какую-то глупую игру. С камерами в руках они были настроены на «настоящие» приключения, снимая каждый уголок дома, не ведая, что их веселая затея вызывает у призрака лишь недоумение. — Ты вообще понимаешь, насколько это нелепо? — произнес Кенни, скрестив руки на груди. — Я призрак, а они тут, словно герои какого-то дурацкого шоу! Но Баттерс, уютно устроившись на старом диване с подушками, смотрел на подростков с интересом, их смех и возбуждение как-то трогали его. Он чувствовал в их хихиканье отголоски своей юности, когда сам был полон надежд и мечтаний. — Они просто хотят развеселиться, Кенни. Это же Хэллоуин! — сказал Баттерс, откидываясь назад и улыбаясь. — И что? — Кенни усмехнулся. — Они же не понимают, что здесь, возможно, кого-то действительно пугает. Словно в ответ на его слова, подростки продолжили снимать, явно не замечая никаких «призраков», а лишь ожидая столкнуться с чем-то «страшным». Кенни, хотя и испытывал желание напугать их, решил ограничиться легкими шалостями — смахнуть с полки пыль или тронуть старые вещи, заставляя их нервничать. Он не хотел портить веселье Баттерса. После того как юные охотники на призраков покинули дом, оставив за собой смятение и чушь, Баттерс заметил на столе потертый дневник с закорючками и странными рисунками. — Смотри, Кенни! — он подбежал, словно обретя сокровище. — Это дневник о призраках! Кенни с любопытством наклонился к дневнику. Страницы были заполнены причудливыми рисунками, несуразными записями и странными заклинаниями, в том числе частыми записями о — «Кайле, который заставляет сердце трепетать». — Что за хрень? — усмехнулся Кенни, разглядывая неуклюжие зарисовки. — Кто это вообще? Изображение какого-то парня с сердечком? — Это, наверное, какой-то призрак, — ответил Баттерс, не в силах сдержать смех. — Или кто-то, кого любят слишком сильно. — Давай, забавляйся с этим. Я не хочу видеть, как ты влюбляешься в очередного призрака! — Кенни поддразнил, закатив глаза. Баттерс хихикал, переворачивая страницы, пока не наткнулся на одну запись, описывающую древний ритуал, который его отец рассказывал ему, когда тот был совсем юным. — Слушай, Кенни, я помню, как мой отец говорил о таком ритуале, — сказал Баттерс, его голос стал серьезнее. — Он упоминал, что с его помощью можно связаться с душами, которые не нашли покоя. Кенни, заинтересованный, посмотрел на него. — Это серьезно? — спросил он, заинтригованный. — Может, это и есть то, что нам нужно? — Возможно, — задумался Баттерс, поглаживая страницу. — Это может быть опасно, но ведь это тоже может быть интересно. Кенни поднял брови. — Интересно? Или это просто способ вновь попасть в неприятности? Баттерс улыбнулся, осознавая, что с Кенни все его страхи кажутся менее значительными. — Неужели ты боишься? — Я? — Кенни фыркнул. — Конечно, нет! Я просто не хочу, чтобы ты снова попал в беду. Так они провели вечер, обсуждая ритуалы и смеясь над глупыми записями в дневнике. И хотя Хэллоуин обещал быть необычным, ничто не могло сравниться с той магией, которая возникала между ними, когда они делились своими мечтами и надеждами, и искали приключения в их призрачном доме. Лунный свет мягко окутывал заброшенный дом, когда Кенни и Баттерс устроились на крыше, раскинувшись на старом покрывале, словно искатели приключений. Звезды мерцали, словно подмигивая им, а ночная прохлада лишь добавляла особого шарма этому моменту. Вокруг царила тишина, нарушаемая только далеким шорохом листьев, но для них это было идеальное время, чтобы обсудить то, что накапливалось в их сердцах. — Знаешь, — начал Баттерс, глядя на Кенни с нежной улыбкой, — я никогда не думал, что встречу кого-то, с кем мог бы разделить такие чувства. Это невероятно. Кенни повернулся к нему, его лицо освещалось лунным светом, создавая игру теней на его скулах. — Да, это действительно странно, — согласился он. — Я не думал, что призрак и живой парень смогут так сблизиться. Баттерс посмотрел в глаза Кенни, и в этом взгляде было столько нежности, что сердце его забилось быстрее. — Я знаю, что ритуал может быть опасен, но… я хочу попробовать, — сказал он, слегка дрожащим голосом. — Я хочу узнать, сможем ли мы связать свои судьбы навсегда. Кенни улыбнулся, его уверенность вернулась, когда он коснулся руки Баттерса. — Тогда давай сделаем это. Мы справимся вместе, как всегда. Ночь погрузилась в таинственный мрак, когда они спустились в дом, приготовив все необходимое для ритуала. Свечи горели вокруг них, создавая мерцающие тени, а в центре стоял старинный круг из трав и мелких камней, найденных в окрестностях. Баттерс нервно теребил край своего свитера, пока Кенни с сосредоточенным выражением лица выстраивал атрибуты, которые они нашли в дневнике. Наконец, они встали напротив друг друга, готовые выполнить ритуал. Баттерс посмотрел на Кенни, и его сердце снова наполнилось смелостью. — Обещай, что в следующей жизни, где бы мы ни оказались, мы найдем друг друга и обязательно будем вместе, — произнес он, его голос был наполнен надеждой и трепетом. — Обещаю, любовь, — тихо ответил Кенни, его глаза светились в тусклом свете. — Мы навсегда связаны. С этими словами они начали произносить заклинания, руки их соприкасались, и между ними разразился поток энергии, заставивший воздух вокруг вибрировать. Свечи зажглись ярче, и в воздухе закружились искры света. Кенни и Баттерс почувствовали, как их сердца бьются в унисон, как будто они были частью чего-то большего. В самый ответственный момент, когда ритуал достиг своего пика, мир вокруг них рассеялся. Яркий свет ослепил их, и они оказались в состоянии невесомости, где время и пространство перестали существовать. В этот момент они были одни, в полном согласии, как если бы их души наконец нашли друг друга. — Я всегда буду искать тебя, — прошептал Кенни, когда свет окружал их, и они погружались в неизведанное. — И я тебя, — ответил Баттерс, его голос был полон любви и верности. — Никогда не отпущу.

***

— Знаешь, Лео, — сказал Кенни, обернувшись к нему с дружелюбной улыбкой, держа в руках капельницу. Его глаза выглядели уставшими, но были полны тепла и доброты. — Мне кажется, что когда-то давно мы связали друг с другом такие крепкие узы, что в этой жизни я просто не могу уйти, оставив тебя одного. Это как будто невозможно. Баттерс не мог поднять взгляд с пола, эмоции накатывали новой волной боли, радости и сожаления. Слезы потекли из его глаз, падая на холодный кафель.