Личная информация

      Дилюк знал о капитане кавалерии многое, даже очень, как бы сильно не хотел это все забыть. Любимый цвет, предпочтения в еде, одежде, музыке, развлечениях, знает, как тот в детстве мило хмурил брови, когда смеялся, из-за этого знал, что сейчас Кейя смеётся совсем не искренне. Это раздражало и напрягало. Сам факт такого большого количества интимной информации о фактически незнакомце. И то, насколько очевидной становилась любая фальшь рыцаря при этих знаниях.       В таверне шумно и полно народу, от большинства из них становилось тошно, но ещё хуже было наблюдать за Кеей. Дилюк с бурлящим внутри раздражением старался нечитаемым взглядом сопровождать то, как Альберих предлагает светловолосому незнакомцу вместе выпить, как угощает его фирменной Полуденной смертью, будто привлекая этим внимание хозяина таверны.       Кейя ужасно притворно кокетничает с ним, притворно смеётся и, так же притворно улыбаясь, продолжает о чем-то говорить. Он весь мерзко притворный.       От этих мыслей Дилюка отвлекает только Розария, которая впервые за очень долгое время пила здесь без Кейи. Винодел ловит себя на мысли, что даже к ней чувствует куда больше уважения, чем к рыцарю. Хотя бы за честность.       — Ты смотришь на него так, будто хочешь убить, — строго говорит ему она, глянув на парочку за столиком в отдалении, — не пойми меня неправильно, ты часто зло смотришь на него, но не настолько. Тебя так напрягает его новая компания?       — Ничего такого, меня лишь беспокоит форма зрачков этой "компании". И если это действительно потребуется, то я правда могу убить сегодня. Либо его, либо блондина.       — Насколько мне известно, он не собирается переманивать Кейю на сторону Бездны, скорее даже наоборот.       — Уверена?       — Думаю, да. Я следила за ним.       — Мне нужно отнести им вино. — обрывает диалог Дилюк и направляется к злосчастному столику, от которого уже думает избавиться по окончание вечера.       Приближаясь, Рагнвиндр прислушивается к разговору.       — …это к лучшему, что тебя это не беспокоит. И я надеюсь, это правда так. — спокойным тоном договаривает незнакомец.       — Ах, поверь, у меня есть куда более интересные поводы для беспокойства. А вот и один из них. — так же фальшиво усмехнувшись, отвечает на это Кейа и переводит взгляд на подходящего к столу винодела.       — Лесть тебе не поможет, — сухо и грубовато парирует Дилюк, ставя перед Кеей бутылку и два бокала.       — Как всегда грозный Мастер Дилюк. Вам, конечно, идёт, но будь Вы чуть мягче ко мне и моей любви к вину, я был бы чуть счастливее, — обольстительно продолжает капитан, даже не понятно с кем конкретно из мужчин заигрывая сейчас, хотя такое по большей части стало просто привычкой.       Рагнвиндр его игнорирует и молча разворачивается обратно в направлении барной стойки.       — Вот видишь. И так всегда. А ведь когда-то… — задумчиво проговаривает Кейа, когда Дилюк отходит от их столика на достаточное расстояние, — впрочем, не будем думать о прошлом, так? Если бы я так много о нем думал, я бы уже беспокоился и о своём происхождении.       — Не думать о прошлом и не беспокоиться о нем – разные вещи. — слишком серьёзно, как и всегда, отвечает Дайнслейф.       — Я бы сказал, что если не думать, то и беспокоиться не придётся, — расслаблено бросает на это Альберих.       — Сомневаюсь.       — Ах, этот разговор так утомляет, давай лучше выпьем? — усмехнушись, предлагает рыцарь, переводя тему.       — Ладно. — Кейа замечает по взгляду Дайнслейфа, что своей фразой немного упускает его внимание, направленное ранее в основном на Альбериха.       — Почему ты захотел ещё раз со мной встретиться? Ни за что не поверю, что только для того, чтобы сообщить эту малоинтересную информацию. — рыцарь сразу пытается продолжить разговор в правильном направлении, чтобы не растерять его интерес к себе окончательно.       — …чтобы кое-что проверить. — явно обдумав свои слова перед этим, признается Дайн.       — И как, успешно?       — Не могу сказать, что это к лучшему, но да, успешно.       — Это связано со мной лично или с Кэнри'ах? — с блеснувшей в глазах надеждой, как можно спокойнее спрашивает Кейа.       — С Кэнри'ах. И с Бездной.

«Очевидно, наивный,» — проносится у него в голове.

      — Что ж, спасибо за ответ, — улыбнувшись, благодарит Альберих, а внутренне хочется кричать и рыдать.       У него снова ничего не выходит. Почему он вообще надеялся на другой результат с кем-то из своего народа? Как будто это на что-то влияет. На что-то влияет, например, его фамилия, и влияет отрицательно. Да и он весь влияет на ситуацию на своем любовном фронте только отрицательно.       Дайнслейф выпивает всего один бокал вина и, попрощавшись, уходит. Кейа не оборачивается, а только вслушивается в шаги, считает их, сколько осталось до двери, а когда слышит её скрип и стук закрытия, ещё несколько секунд держится, но вскоре вымученно вздыхает и падает лицом в сложенные на столе руки. Он безнадежен.       — Сэра Кейю снова отшили?       — Решил поглумиться, Мастер Дилюк?       — Нет.       Кейа приподнимает голову, но из укрытия рук не вылезает, лишь смотрит на Дилюка усталым взглядом.       — Хочешь сказать, что тебе не приятно смотреть на моё очередное поражение? Уверен, что приятно.       — Мы скоро закрываемся.       — А, так вот, в чем дело – хочешь меня выгнать… — печальным голосом делает заключение Альберих, — Можно хотя бы бутылку оставить себе?       — …Ладно.       — Вы так добры сегодня, Мастер Дилюк.       Сегодня был тяжёлый вечер, так что владельцу таверны приходится довольно на долго задержаться после закрытия, чтобы привести заведение в порядок. Это довольно умиротворительно и проясняет мысли.       Каким-то чудом даже удаётся усмирить злость в отношении раздражающего синеволосого рыцаря и его невнятной пассии. Все таки это совсем не его дело, а капитан кавалерии уже не первый месяц пытается начать отношения хоть с кем-то... Но его попытки остаются настолько безуспешными, что можно было бы даже посочувствовать. Но Дилюк не собирается этого делать, считая, что рыцарь это заслужил. Все же, не везде у него должно все складываться так, будто он благословлён всем Архонтами Селестии и, даже если беды оказываются очень близко, его все равно обходят стороной. Просто никак иначе винодел не мог себе объяснить, каким образом судьба Кейи, при прочих равных, настолько сильно отличалась от судьб остальных жителей Кэнри'ах. Так что хоть где-то ему должно было перестать везти, и Рагнвиндр тихо радовался этому.       — И что ты здесь забыл? — хмурясь, спрашивает Дилюк, когда уже поздно ночью, выходя из таверны, замечает недалеко от чёрного выхода облокотившегося на бочки Кейю с бутылкой вина.       — Я здесь пью… Из таверны же Вы меня выгнали, Мастер Дилюк, а в штабе рыцарей пить запрещено, так что вариантов у меня немного... Я хотел найти Дайна, — младший озадачено зависает от этого имени, ведь ни разу его не слышал, — но он, видимо, куда-то скрылся сразу после своего ухода… Так глупо… я уверен, что он все понял, так же как и ты, просто не хотел прямо отказывать… — Рагнвиндр с запозданием понимает, что скорее всего Кейа говорит о том незнакомце.        В этот момент Дилюк жалеет о своих познаниях ещё больше, ведь некоторые подробности о личности Альбериха были очень уж приватными и даже интимными. Например, ещё в подростковом возрасте он в какой-то немного шутливой манере признался своему названному брату, что в городе он куда чаще смотрит на парней, нежели на девушек, младшего ещё долго смущала такая открытость и откровенность, но в конечном счёте он это принял.       А сейчас расплачивается, слушая пьяные жалобы на неудавшийся роман… хотя, если Дилюк единственный, кто знает об этом точно, то Кейе было больше и не с кем этим поделиться… Хотя, Розария тоже наверняка догадывалась, но она и не похожа на человека, который стал бы терпеливо выслушивать такое, монахиня скорее заткнет Альбериху рот прежде, чем тот успеет договорить даже одно предложение.       — Сэр Кейа, уже довольно поздно, Вам стоило бы отправиться в штаб. — Дилюк предпринимает схожие, хотя и куда менее уверенные, попытки сбежать от этого разговора.       — …я узнал, где похоронен мой отец. И кем он был. — резко выдаёт Альберих то, о чем на самом деле хочет рассказать. Боль из-за его неудавшихся любовных похождений? Конечно, Дилюк сразу отправит его куда подальше, так что это бесполезно.       — И кем же? — немного подумав, все же спрашивает Рагнвиндр.       Вся эта тема была очень... неоднозначной. С одной стороны, её хотелось вообще никогда не поднимать, ведь вызывала она только негативные эмоции и желание ещё раз подраться с Кеей, а с другой.. Появлялось желание знать все факты из этой области. Скорее всего из принципа "знай своего врага в лицо". Желание полностью оправданное рациональным стремлением к изучению грозящей опасности, чтобы быть к ней готовым, но эмоционально неприятное.       — Тебе это не понравится, — печально усмехнувшись, предупреждает Кейа, — Основателем Бездны.       — Это странно, что я не удивлён? — довольно спокойно спрашивает в ответ Дилюк, удивляя этим даже самого себя.       — Ты ждал худшего? — криво улыбнувшись ироничности сложившейся ситуации, продолжает рыцарь, он честно ожидал от брата любое, даже самое болезненное, развитие этого разговора, но все равно почему-то не мог остановиться.       — Да, наверное, чего-то вроде «правитель Кэнри'ах». Оказалось довольно близко. — так же безмятежно продолжает отвечать Рагнвиндр вместо любого более ожидаемого от самого себя варианта. Сегодня точно что-то шло не так, как обычно.       — Даже это было бы не так плохо… — обречённо вздыхает Кейа, устало опустив голову.       — Так вот, о чем ты «не переживаешь».       — Настолько очевидно, что переживаю?.. — Альберих поднимает на него печальный взгляд.       «Да, я буквально читаю тебя как открытую книгу,» — хочется тихо ответить.       — Не знаю, для меня – да.       — …я хочу убежать от этого всего. Я так хочу не думать об этом, но не могу… это же мой отец… Я понимаю, что… Мастер Крепус наверняка был куда более хорошим человеком, но… можешь себе представить, что ты бы только сейчас узнал, где он упокоен? Неужели ты не хотел бы съездить к нему и… я не знаю, хотя бы увидеть это место, хотя бы условно знать, что он здесь когда-то был… Но я понимаю, почему это напрягает и Дайна, и тебя, скорее всего. Да и меня это не меньше напрягает, но… это мой отец. Я понимаю, что создание Бездны – самое ужасное, что он только мог сделать, и ненавидеть его за это вполне можно, но он же из-за этого не перестаёт быть мои отцом. Может он сам даже жалел об этом. Когда понял, что это значит для меня, например, и именно поэтому оставил тогда… — по щекам Кейи быстро бегут слезы, и он торопится их стереть, но это бесполезно, потому что на их место сразу текут новые.       Дилюк смотрит на него с внутренней паникой, ведь не может решить, что делать. С одной стороны, Кейа – предатель, и этими метаниями только подтверждает свою связь с вражеской стороной, но… Рагнвиндр как будто и мог понять его. В конце концов, он молча облокачивается на бочки рядом с Кеей, показывая, что готов выслушать. Сегодня можно.       — Ты хочешь поехать туда?       — Да, но… я не смогу. Никак. Не смогу решиться, а даже если смогу, меня остановит Дайн, я уверен. — с холодом скрываемой боли, отвечает Альберих, бросив на Дилюка благодарный взгляд, — …я будто должен однажды выбрать «да или нет», но я не могу. Я точно знаю, что правильно, но я не могу. Я не хочу выбирать. Я не хочу ничего делать. Я хочу… забыть обо всем и вернуться в прошлое.       Дилюк с удивлением понимает, что ни раз ловил себя на похожих мыслях.       — Я, наверное, итак как ребёнок сейчас ною… Раздражает?       — Нет. Даже мило. И правда, как в детстве, когда ты только начал с нами жить.       Альберих смотрит на него неверящим взглядом. Дилюк поворачивается к нему, но в глаза не смотрит, только быстро взглядом находит его устало опущенные вниз руки. Одну из них, ближайшую к себе, он мягко берет в свою ладонь и почти невесомо переплетает пальцы. Он понимает, что Кейе тяжело, и если он его ещё и оттолкнет сейчас, когда тот буквально душу свою ему открывает, то будет намного хуже. Рыцарь смотрит на сплетенные руки, жмурит глаза на пару секунд, снова смотрит, пытаясь понять: сон это или нет. Но похоже, что нет. Он на пробу сжимает чужую руку в своей, она никуда не исчезает, и Кейе хочется даже улыбнуться, но учитывая его залитое слезами лицо, это будет слишком странно.       Рагнвиндр при более крепком контакте даже начинает чувствовать слабую пульсацию чужого сердцебиения.       — Ты сегодня слишком добр ко мне. Что произошло?       — …сегодня день смерти Крепуса. — шёпотом отвечает Дилюк, замерев на несколько секунд и остановив взгляд в одной точке перед собой.       — Точно.       Кейа не думал, что когда-то забудет эту дату, ведь по совместительству она ещё и была днем, когда он повторно лишился семьи… но в последнее время, все так быстро, что он просто потерялся во времени и числах. Ему было нужно сейчас остановиться, в этом моменте, с бутылкой вина и стоящим рядом Дилюком… Который держит его за руку. Кейа сейчас точно расплачется ещё раз. Это было до жути приятно и до такой же степени больно от осознания, что он это потерял ещё несколько лет назад, а сейчас ему просто повезло вот так стоять с ним рядом посреди ночи за таверной.       — Ты чего? — не понимающе спрашивает Дилюк, когда, бросив взгляд на уткнувшегося в его плечо Альбериха, замечает на его лице новые потоки слез.       — Всё в порядке, — натянуто улыбаясь, отвечает он, немного помедлив, — Хочешь вместе сходить на его могилу?..       — Нет. Как будто ты сейчас хочешь вместе со мной съездить к могиле своего? — Рагнвиндр удивляется тому, что смог ответить на это не грубо, а даже достаточно спокойно.       — Нет.. Не сейчас точно. Может быть однажды… мне кажется, с тобой это было бы чуть проще… для меня. — задумчиво размышляет Кейа, строя мысли прямо на ходу, — Но не для тебя. Ладно, это не самая лучшая идея, прости.       — Ты правда хочешь туда?       — Я не знаю… возможно.       — Если это для тебя важно, то… я мог бы… съездить с тобой. — неуверенно предлагает Дилюк, потому что промолчать здесь было бы совсем ужасно.       — Да, пожалуйста, это было бы только к лучшему, — как будто умоляя, сразу отвечает Альберих.       — А тот… Дайн.. не будет тебя останавливать разве? — задает резонный вопрос винодел, припоминая недавно названное имя незнакомца.       — Я думаю, что если ты будешь со мной, то нет. Ты связываешь меня с этим миром, с Мондштадтом. — уверенно отвечает рыцарь, ведь его привязанность к Монду, как плюс, они обсуждали с Дайном ещё в начале этого вечера.       — Тогда… я поеду с тобой, когда ты будешь готов.       Кейа вместо ответа смотрит на него таким неверящим взглядом, что Дилюку начинает казаться, что он ужасный человек раз Альберих удивлён его согласием на такую просьбу. Да, он был достаточно груб, но.. Видимо, и правда слишком груб, раз у Кейи сложилось о нем такое мнение.       Спустя долгие секунду неразрывного зрительного контакта, рыцарь… лезет обниматься. Дилюк не может сказать, что он против, но и что «за» тоже нет. Это довольно быстро для людей, которые толком не общались уже несколько лет точно. Нет, это не противно или неприятно, его не хочется оттолкнуть от себя или что-то подобное, но это точно непривычно, спустя столько-то времени.       — Только давай без стояков. — улыбнувшись, зачем-то говорит на это Дилюк.       Такая глупая фраза. Она появилась как шутка, когда им было лет по 15 и когда Дилюк уже принял влечение брата к мужчинам, но все ещё смотрел на это с интересом, как на диковинку из другого региона. Позже он, конечно, понял, что ничего удивительного в этом нет, но фраза в голове все равно осталась.       — Да иди ты. — Кейа старается спрятать невольную улыбку, уткнувшись в плечо Дилюка.       Рагнвиндр почему-то надеялся, что надолго объятья не затянутся, но понял, что ошибся, когда даже спустя секунд 20 Альберих не предпринимал никаких попыток отстраниться. Это вводило в нервозное состояние, но Дилюк терпел: наверное, так нужно, хотя бы для Кейи это будет к лучшему.       — ...я тебя люблю… — тихо шепчет Альберих почти на ухо и жмурится, понимая, какую глупость сейчас делает.       — …я знаю. — так же тихо отвечает Дилюк, сам не зная зачем. Нет, он не знал. Хотя как будто подсознательно догадывался, либо ему хотелось в это верить. Но нет, он не думал об этом и точно никогда не знал. А сейчас зачем-то все равно сказал, что знает.. Наверное, просто не нашёл, что ещё ответить, хотя более вразумительный вариант даже сам просился.       — Прости…       — За что? — Дилюку кажется, что рыцарь извиняется за свое признание и из-за этого его хочется остановить.       — За всё. И за то, что все так получилось, и за то, что я такой раздражающе сумбурный.. И за то, что… — Кейа замолкает и немного отстраняется, но недалеко, останавливается у самого лица, — …тебе не понравится со мной целоваться, потому что я пил вино… — Альберих виновато опускает взгляд, стыдливо понимая, что о последнем сожалеет больше всего.       Дилюку жаль, что ему и правда вряд-ли понравятся поцелуи с привкусом Полуденной смерти… На фоне этого, инициатива обычных объятий уже и не кажется такой странной, так что Дилюк прижимает его обратно к себе.       Наверняка, эта фраза и опущенный взгляд были намёком и ожиданием инициативы с его стороны, но Рагнвиндр осознанно и с усилием воли останавливается. Кейа пьян, убеждает он себя, и, будь это не так, вполне возможно, что его желания в сторону сводного брата отличались бы. А если нет, то… за сегодняшнюю ночь он узнал ещё немного довольно интересной информации о капитане кавалерии. В скором времени, они обязательно поговорят об этом.       И единственным, кто не спал в эту ночь и наблюдал за разговором двух молодых мужчин, был юный бард с двумя косичками, сидевший на крыше таверны и размышлявший о том, что, возможно, этих двоих благословил Анемо Архонт на то, чтобы они наконец освободили свои давно запертые чувства… Кто знает, может и так.