Избранные

— Добрый день. — Улыбнулся Тёмный Лорд, подмечая, как студенты запереживали под взглядом профессора Фелпса.  Он выслушал стройное, но очень неуверенное приветствие студентов.   Атмосфера, что царила в этом кабинете заставила его склонить голову набок.  Долорес Амбридж предупреждала.  Пятый курс. Проблемный курс.  Волдеморт оглядел их ещё раз и с ясностью увидел на лице взлохмаченного Драко Малфоя красные пятна злости. Точно такие же выступали и у его отца, когда тот зачитывался политическими очерками из «Ежедневного пророка». И у его деда, Абраксаса Малфоя, который был гораздо, гораздо интереснее, нежели его отпрыски.  Тёмный Лорд с толикой ностальгии вспоминал те времена, когда он с Абраксасом вёл незатейливые беседы в гостиной Слизерина. Тогда ещё, первокурсником, он ясно уловил концепцию чистокровного поведения, оттого и стал больше времени уделять манерам и своей речи. Тогдашний третьекурсник Абраксас стал для него неплохим пособием по саморазвитию, буквально раскрытой книгой.  Что удивительно, но Малфой до сих пор мог увлечь его разговором. А в последний раз, когда Тёмный Лорд посещал Малфой-мэнор, Абраксас принял его, как старого друга. Старший Малфой и впрямь был интересным экземпляром. Он первым уловил опасность в Томе Реддле, признал его превосходство, а в дальнейшем рассказал первокурснику о редком магическом даре, который имеется только у потомков самого Салазара Слизерина — парселтанге. И если бы ни Абраксас, то Тому Реддлу пришлось бы гораздо дольше добиваться влияния на факультете. Абраксас не принял его предложение о Тёмной метке, но был не против, когда Люциус встал в ряды Пожирателей смерти. Он спонсировал и продвигал угодных Волдеморту людей, он вёл холодную политическую войну тогда, когда это было нужно. Абраксас был человеком, который не нуждался в контроле. Он был полностью на стороне Тёмного Лорда и оставался верен ему по сей день. Гордый, упрямый, умный — Абраксас Малфой был достойным человеком. Ах… Дорогая одежда мальчика сбита и криво сидела на его тонких плечах, а острый подбородок тряссся от стыда. Около него с печально тупыми выражениями на лицах сидели Грегори Гойл и Винсент Крэбб.  Ах, какое разочарование… Тёмный Лорд помнил их предков — первое поколение его последователей. Неплохие бойцы, ужасные собеседники, беспросветные тупицы, но они его устраивали. В итоге они породили таких же тупых отпрысков.  Возможно, с этим можно будет что-нибудь сделать.  Все остальные студенты кидали на них и золотую компанию увлечённые и самую малость запуганные взгляды.  Теперь внимание Волдеморта было всецело направленно на Гарри Поттера. К его удивлению, ничего выбивающегося из привычного состояния мальчишки он не заметил. Возможно, только чуть более шальные изумрудные глаза и сжатую челюсть. Неужто Долорес ему соврала, и Гарри Поттер не был исчадьем ада воплоти, взрывающимся только от одного слова профессора? Странно… профессор Фелпс сказал уже целых два слова, а мальчишка сидел на месте и словно не замечал его.  Его друзья делали чересчур спокойный вид, словно минуту назад в этом кабинете ничего такого не происходило, и абсолютно не обращали внимание на других людей — вот это у них выходило лучше.  Долговязый мальчишка Уизли со смурным лицом восседал около интригана Блейза Забини, что давил широкую улыбку, кажется, не переставая. Наследник Нотта упрямо смотрел только на нового преподавателя и скрипел зубами, а их грязнокровка взволнованно перелистывала конспект, который ей совершенно не пригодится — та информация, что давала им Долорес, не имеет ничего схожего с реальной защитой от Тёмных искусств.  Гарри Поттер кусал нижнюю губу, беззвучно пощёлкивая пальцами, и поглядывал на сестру.  А она… Джейн Поттер изучающе склонила голову набок, точно в таком же интересе, что и сам Тёмный Лорд.  Отвратительные рыжие волосы прямым срезом свисали вниз, даже не доходя до плеч. Этот безукоризненный взгляд светло-карих глаз и впрямь мог показаться Долорес искренне заинтересованным в предмете, но Тёмный Лорд знал… видел… чувствовал… она выискивала, считывала и запоминала, чтобы в дальнейшем забиться со своими дружками в потайной угол и выстроить план.  Она скромно улыбнулась ему. Кому-то этот изгиб губ мог показаться подбадривающим. Волдеморт же видел только её вежливую насмешку.  Тёмный Лорд улыбнулся. И кому-то это действие могло показаться доброжелательным, но она восприняла это правильно.  Новый вызов.  — Думаю, мне стоит представиться, — тем же ровным тоном сказал он.  Анализ ситуации не занял и трёх секунд, заминку в его речи никто не заметил. Он заставил себя отвести взгляд от его ученицы на общую массу студентов, не выделяя никого и не задерживая ни на ком внимание дольше, чем на несколько секунд.  — Меня зовут Том Фелпс, — без доли сомнений соврал Тёмный Лорд, принимая более удобную позу, скрещивая ноги и сметая невидимые пылинки с рукавов угольно-чёрного пиджака. Все четыре факультета смотрели только на него. — Думаю, мне не нужно тратить время на объяснение, почему здесь я, а не ваш профессор, — вскинул брови и улыбнулся он. Студенты посмелели, стали глухо перешёптываться. Пока что он это позволял. И без долгих предисловий заявил: — Перейдём к делу. Мне следует прояснить кое-какие нюансы в работе со мной.  Студенты зашептались громче, но вскоре стихли под его взглядом.  Она смотрела внимательно, держа спину расслабленно-прямо, подперев голову ладонью и еле видно прищуриваясь.  — Я не терплю опозданий, — заговорил он по наступлению полной тишины.  Невилл Долгопупс нервно зашевелился, что не ушло от глаз Волдеморта. Насколько были верны слова Долорес, мальчик был заядлым нарушителем чёткого расписания. Профессор МакГонагалл изъяснялась очень чётко по поводу его неспособности приходить вовремя: — Мистер Долгопупс очень забывчив. Эта проблема присутствует у него всю жизнь.  Значит, мистеру Долгопупсу придётся вбить себе в голову расписание колокола на защиту от Тёмных искусств.  Голос Волдеморта не отличался ни холодностью, ни теплотой. Чёткая инструкция, выдержанно вежливая, ограничивающая возможную непокорность пятого курса:  — Уклонение от работы и пустая болтовня — и я буду вынужден применить соответсвующие меры. Вы пришли готовиться к экзамену, моя обязанность вас подговорить и заинтересовать тех, кто в будущем захочет связать свою жизнь с Тёмными Искусствами.  Класс всецело слушал его. За короткие минуты студенты совершенно позабыли о событиях, предшествующих началу урока, и слушали только его.  В воздух взметнулась рука.  — Мисс Грейнджер? — он вежливо обратился к грязнокровной подружке Поттеров, чуть приподнимая уголки губ, выказывая свою заинтересованность.  За спиной девушки блеснули её глаза.  — Профессор, я хотела бы узнать, — со стойкостью заговорила мисс Грейнджер, опуская руку. — Насколько ваша подготовка будет отличаться от методов профессора Амбридж? Стоит ли нам приобрести новые учебники или, может, у нас будет… — она чуть поджала губы, — практика?  Ах, вот, чего они ждут. Вероятно, золотая компания уже стала анализировать действия Фаджа. Страх министра явственно виден любому человеку, что говорить о целых шести студентках, которые на протяжении многих лет суют свои носы туда, куда не следует?  Он прищурился, словно этот вопрос застал его врасплох. Волдеморт глухо постучал костяшками пальцев по дереву и оттолкнулся от стола, медленно шагая перед классом.  Он хмыкнул и оглянулся на закрытую дверь. Студенты проследили за его взглядом, зашептались и тут же умолкли.  — Мне не следует этого говорить, — Тёмный Лорд растягивал слова, будто говорил неохотно, задумчиво, взвешивая все «за» и «против», — но некоторые аспекты наших уроков должны быть рассмотрены прямо сейчас. — Он кивнул для пущей эффектности, давая понять им, что что-то решил.  Его взгляд упал на Джейн Поттер. Красный галстук на её шее идеально придерживает белый воротник рубашки, руки сплетены в замок и подпирают голову. Лёгким, нежным движением она убрала отвратительно прямой волос, липнувший к её светлой помаде, и посмотрела в его лицо этим круглым непосредственным взглядом светло-карих глаз с еле заметными зелёными точками по контуру.  Омерзительно идеальная картина.  — Министерство магии разработало для учеников Хогвартса лучшую программу, — задержал на ней взгляд Тёмный Лорд, следуя своему желанию пройтись между рядами. Он завёл руки за спину, медленно шествуя мимо первых парт третьего и второго ряда. Осмотрел других учеников, подмечая их затаившееся дыхание. — Она включает в себя различные взгляды на Тёмные Искусства. Методика изучения подобрана исключительно точно под вашу возрастную категорию. Ни больше, ни меньше. Учтены даже особенности магической развитости.  Под боком хмыкнул Драко Малфой.  Тёмный Лорд не счёл нужным заострять на этом внимание.  — Особо глубокая теория… — протянул Волдеморт, становясь в конце класса.  Она не оборачивалась.  — И, конечно, я не могу не отметить важность знания самых азов. Именно на это нацелен курс обучения, — Тёмный Лорд не двигался с места, оставаясь в расслабленной позе и краем глаза наблюдая за слушающей девчонкой. Только немногие решились обернуться, Гарри Поттер — тоже. Взгляд скептический, до дерзости прямой и вызывающий. Видимо, про это говорила Долорес. — Не буду от вас утаивать, Министерство Магии в последнее время особенно заботиться о будущих поколениях. Тех поколениях, что в скором времени займут свои роли в нашем мире — воистину восхитительном мире. Будущие политики должны знать Тёмные Искусства в идеале. Мракоборцы Англии, работники «Гринготтса» — это их главная обязанность, как защитников страны и её системы. Знания — одна из главных целей нашего курса.  Знания, безусловно, важны, но без практики они лишь зазря пылятся в головах детей. Тёмный Лорд знал, что несёт за собой эта новая программа, и не мог не согласиться с переживаниями дорогого Министра магии. Дискредитация старика, неполноценность Министра и нестабильность Поттеров. Волдеморт пошёл ва-банк на кладбище, и теперь его действия выходят ему крупным выигрышем. Он всегда хорошо играл в карты. Пятый курс сидел молча. Мисс Грейнджер не решалась поднять руку повторно, обдумывая слова нового преподавателя. В задумчивой тишине только один человек посмел шевельнутся с блеском в смотрящих прямо глазах, но с улыбкой, вежливой и приятной.  — Вы так и не ответили на вопрос, сэр.  И только Тёмный Лорд смог различить в этом ровном голосе вопящую, необузданную насмешку.  — Что до практики, мисс Поттер, — уголки губ подёрнулись вверх. Он мог с лёгкостью сдержать этот порыв, но это был ответ на её вызов.  Джейн Поттер была любительницей играть. И для её расположения ему следовало лишь поступать так, как она хотела. Правда в том, что её игра входила в правила его игры.  — Я могу ошибаться, но ваши способности позволяют вам готовиться самим, — он проследил за тем, как она полностью поворачивается к нему, складывая руки на спинке стула и закидывая ногу на ногу. — Тем более, по моим смутным предположениям, в школьной библиотеке должны найтись стоящие пособия, в которые входят описания тех проклятий и чар, что требуются для сдачи СОВ.  Она сощурилась.  — Тогда нам всем курсом предстоит большая экспедиция в библиотеку, — заключила она. И добавила тем же непоколебимым тоном: — Может, мистер Малфой там найдёт свою потерянную гордость.  — Очень сомневаюсь, — с острой ухмылкой тихо сказал её брат, но в тишине класса это прозвучало достаточно звучно.  Волдеморт вскинул брови на такую дерзость — и это было искренне. Что же произошло за его недолгое отсутствие в классе?  Драко Малфой вскипел в секунду. Он вновь пошёл гневными пятнами красноты и пустил в парочку своих школьных врагов испепеляющие взгляды.  Он не успел раскрыть рта, как девчонка метнула в него ядовитый взгляд и вздёрнула бровь.  Для других это скрылось за небрежным взмахом руки — поправила волосы, за тонкой улыбкой примирения — приказ молчать.  А за её спиной сидел мальчишка. Жёсткий взгляд на Драко Малфоя, вздёрнутая верхняя губа и сморщенный нос. Руки сжаты в кулаки. Он готов напасть на своего сокурсника, если бы тот всё же сказал то, что желал секунды назад.  Гарри и Джейн Поттеры были хищниками в оболочке жертв. Что мальчишка, что девчонка — оба имели дикие повадки, сродни лесным зверям.  И такая злость полоснула Тёмного Лорда, что он сам невольно напряг пальцы рук, готовый к атаке.  Удивительное влияние на него оказывали эмоции его крестражей. Их жесты, мимика, слова и сила.  Восхитительно. Подумал Волдеморт.  Его план шёл просто восхитительно.  *** Прошло десять минут, а Браун и Патил уже нетерпелось выскочить из кабинета защиты, чтобы обсудить, насколько новый преподаватель красив без чёрного пиджака, только в застёгнутой наглухо белой рубашке. Даже стеснительная Ханна Аббот робко заглядывалась на Фелпса.  Дафна попеременно глядела в сторону Джейн и её друзей. К вящему удовольствию Поттер, та не задерживала взгляд на ней, а очень часто останавливала его на сжатых кулаках Гарри. Джейн давила в себе это чувство сводницы. Каждое воскресенье, когда Гарри на пинках учился Окклюменции, нет-нет, но она натыкалась в его голове на какие-то мелочи, связанные с Дафной. Никто из Поттеров не заговаривал на этот счёт друг с другом. Не приведи Мерлин, чтоб они начали этот реально смущающий разговор. Ладно, если бы это была Чжоу Чанг, Джейн она просто не нравилась, но Дафна… слизеринка заняла особое место в душе Поттер, словно она стала каким-то негласным охранником подбитого сердца Гринграсс. Но это её субъективные ощущения, конечно же, не касающиеся реальной жизни. И она не станет лезть в их странный, непонятный любовный треугольничек. Их дело.  Вон, Рон с Гермионой уже пятый год ссорятся, но всем очевидно, что бегающий с книгами и возмущающийся Уизли вполне не против помогать подруге.  Что говорить о Блейзе и его неугомонном сердце? Этот пронырливый идиот — других слов у Джейн просто нет — успел завести отношения со старостой школы, к которой клеился неделю назад на дне рождении Поттер. И, о, Мерлин всеблагой, никто из их компании не смог спастись от его любовных историй.  Джейн чуть вскинула брови, глянув на улыбающегося Блейза, и откинула мысли о похождениях друга. Думать о таком было немного мерзко. И очень не вовремя — Фелпс опрашивал пятый курс.  — Хорошо, — собрался с мыслями Фелпс после того, как вновь получил неправильный ответ.  Кажется, он был в шоке от познаний пятого курса. Скудных познаний пятого курса.  Фелпс стал подробно объяснять защитные чары, а Джейн просто наблюдала за ним. Без всяких сомнения, он знал, что она преследует его взглядом. Не мог не знать. Он без стеснения улыбался студенткам, которые задавали ему вопросы, а потом, раскрасневшись, кивали и обменивались взглядами с подружками.  Джейн молча слушала ту информацию, которую знала наизусть.  Она была уверена, если кто разбудит её посреди ночи и спросит о Щитовых чарах, то тот получит чёткий ответ, а вслед и горстку проклятий за то, что смел потревожить её отдых. Палочку Джейн хранила под подушкой уже много лет, а в последние несколько месяцев могла проснуться от тревоги, что палочки рядом нет.  Щитовые чары, иными словами все разновидности Протего, не являются для Джейн проблемой. Она отработала их до идеала ещё на втором курсе.  Том Реддл был требовательным учителем. И как бы Джейн это не отвращало, но это давало колоссальные результаты. Любые чары и проклятия давались ей гораздо лучше и проще, чем сверстникам. Отличная теоретическая база подкрепляла магию, само понимание почему после Люмоса загорается свет на конце палочки только увеличивало её шансы воссоздать эти чары. Так и со всеми остальными предметами. Реддл, будь-он-проклят-к-чертям-собачьим, привил ей привычку копаться в глубинах магии, самих истоках.  Ублюдок и последняя сволочь, но Джейн не могла не сказать ему долбанное спасибо.  Эта дисциплина, которую Джейн переняла от Реддла, помогала ей в очень многом. Буквально спасала жизнь. И ей, и её брату. Ублюдок. Джейн ненавидела его, ненавидела воспоминания о нём, но где-то глубоко в душе, не желая этого, мучаясь от этого, морально истлевая от этого знания, она чувствовала к нему благодарность. И с каждым годом эта благодарность перерастала в настоящее спасибо, укоренившееся где-то глубоко и надолго. Это, к сожалению, останется с ней навсегда.  Она любила те вечера. Она любила его рассказы. Она хотела, чтобы Том Реддл был её другом.    Предатель. Вновь на её пути был предатель.  Хотя можно ли назвать юного Тёмного Лорда Волдеморта предателем? Разве была ли в этом логика? Джейн казалось, что нет. Точно не было.  Волдеморт, что в шестнадцать, что… а сколько ему лет? Не важно. Старый манипулятор и ублюдок, вот он кто. И он знал о том, что сделало его воспоминание, он насмехался над ней и её доверчивостью. Он видел её слабость — это непростительно. Более непростительной вещью Джейн могла считать только предательство.   Но как удачно сложилось — у него две из двух. Джейн улыбнулась, когда Фелпс посмотрел на неё и зацепился глазами за пылающий взгляд. И Поттер специально уткнулась в парту. Легче было сыграть глупую девочку, стеснительную и спокойную. Только он знал, что Джейн не такая. К её неудовлетворению, этот мужчина знал о её вспыльчивости и смелости. Он делил с ней два секрета: первый, об их встрече на Тисовой улице в ночь нападения дементоров, второе, ох, Амбридж, Амбридж.  Фелпс ходил по классу, когда сказал достать пергаменты для записи.  Джейн так и сделала, но была всё ещё в своих мыслях. Она взяла подаренное Гермионой перо и стала записывать то, что и так уже знала.  Она писала под диктовку значение Протего, а мысли ушли в другую сторону.  Фелпс так и не ответил на вопрос Гермионы. Ха, неудивительно. Видимо, этот мужчина не был любителем отвечать на прямые вопросы, заговаривал так, что не повестись на его речи невозможно. Но Джейн смогла стрясти с него нужные ей слова.  — Я могу ошибаться, но ваши способности позволяют вам готовиться самим. У них не будет практики на уроках. Это было слишком очевидно, чтобы растраиваться. Поэтому в ход пойдёт их план. Нужно будет попросить близнецов заняться оповещением… Хотя нет. Парни уже заняты над другой её просьбой. В течении нескольких дней они будут заняты только нужным Джейн зельем.  Тогда… что ж, они сами займутся этим.  Да, Гарри прав, придётся терпеть наличие тупиц, что придут чисто погреть уши, а потом пошептаться о том, что Поттеры совсем свихнулись. Но это того стоит. Люди должны увидеть, как Джейн и Гарри стараются ради них. Увидеть их умения, познакомиться с ними лично и составить своё мнение, которое, безусловно, будет опровергать все небылицы о них.  Джейн было плевать смогут ли эти идиоты защитить себя во время войны, всё равно большинство из них попрячутся за спинами орденовцев. Вот только безвинные малыши… Джейн вправду не могла бы простить себе, если бы не сделала ничего, что могло бы помочь нынешним первокурсникам и второкурсникам в будущем. Они пока что просто дети без своего мнения. В отличии от старших студентов малыши не имели даже возможности узнать, кто такие Гарри и Джейн Поттеры на самом деле.  Поэтому малышам Джейн даёт шанс и даст ещё много шансов — она знала, что не сможет отказать детям.  Да и незащищённость Рона и Гермионы тоже её напрягала. Блейз и Тео были выходцами из привилегированных чистокровных семей, и Поттер не раз наблюдала за их способностями. Дуэлировали — превосходно, знали материал — прекрасно. За них двоих она не беспокоилась, так же как и за Гарри.  Нет, она, конечно, боялась за него. Но это был страх другого характера… совершенно иного.  — Может быть… — голос Фелпса оказался совсем рядом с Джейн, и она, к своему позору, не смогла не вздрогнуть. — Кто-нибудь из вас может показать классу базовые защитные чары?  Джейн оглянулась на него. Профессор стоял в двух шагах от неё, но смотрел только на Тео. Тот не оборачивался. Класс молчал, никто не тянул руку.  Он странным образом смог ввести пятый курс в ступор. Его тон, его манеры речи и поведение — всё это заставляло студентов ждать указаний от этого человека.  И… Джейн, видимо, ошиблась. Фелпс решил рискнуть и пойти против Министерства. Если жаба узнает об этом, то узнает и Фадж. Фелпс ставит себя под удар. Снова. Сомнения сильно куснули Джейн, отчего разболелась голова. Фелпс не мог быть Пожирателем смерти. Его действия никак не соответствовали желаниям Волдеморта. Он поступал как человек, реально желающий помочь и научить. Неужели Джейн настолько сильно ошиблась? Значит ли это, что она была не права и насчёт Сэма…? — Мистер Нотт? Продемонстрируете? — и Джейн чувствовала в этом тягучем, бархатном голосе кроху заинтересованности.  Тео неохотно обернулся, оглядел с ног до головы Фелпса и без слов поднялся из-за парты. Он встал перед преподавательским столом и молча взмахнул палочкой. Один из признаков его умений — это невербальные чары. Такого результата не мог достигнуть никто из их компании, даже Джейн с её пониманием магии.  Честно признаться, она ему немного завидовала.  Прозрачный, переливающийся щит затрещал, вставая оборонительной стеной между Тео и всем остальным классом. Джейн знала, что это крепкий щит — в прошлом году она кидала в него проклятия одно за одним, и он выдерживал очень долго.  — Отлично, — одобрил Фелпс. Он оглядел класс, проходясь взглядом по макушкам студентов, и скосил глаза на дверь. Всё же он переживал из-за «незаконности» своих действий. Следующее было сказано с явным намёком: — …Каждый из вас сейчас попробует разбить щит мистера Нотта. За удачный исход вы получите пять баллов к своему факультету. Студенты взорвались от восторга. Наконец-то хоть что-то, схожее с практикой. Только, чувствует Джейн, это должно будет остаться в пределах этого кабинета, иначе Фелпс может получить нагоняй от Амбридж.  Очень странно. Джейн до сих пор не могла поверить, что Фелпс всерьёз идёт на такой риск. Главный вопрос всё ещё оставался в её голове: стал бы Пожиратель смерти идти против Министерства? Каждый кидал по одному проклятию в щит Тео, тот только скучающе держал палочку, да так легко, словно рука его совсем не немела от одного положения.  Дафна кинула средненькие чары и не добилась даже ряби на щите. Джейн помнила эти невозможные моменты, когда Тео едко ухмылялся и подначивал Поттеров, чаще всего Гарри, так как того они тогда и тренировали, но и Джейн не отказывалась посоперничать с другом. Нечасто ей удавалось разбить его чары.  Крэбб с широкой ухмылкой, явно уверенный в своих силах, кинул какое-то серо-коричневое проклятие в щит, но то резво отскочило. Девчонки завизжали, уклоняясь от проклятия, возможно, семейного — Джейн никогда не слышала о чарах такого цвета.  — Паркинсон! — крикнула Джейн, одёргивая эту идиотку за руку, когда та побежала к Малфою. Прямо перед ними пролетел серо-коричневый луч, что никак не мог успокоиться.  И он бы отбился от пола и полетел бы дальше в стену, а потом кому-то в голову, но Фелпс взмахнул рукой, и искры неудачной магии Крэбба беззвучно рассыпались в воздухе.  Джейн и Паркинсон, как и многие другие, глядели на это с открытым ртом. Только подумать… остановить такое яростное проклятие одним взмахом руки… без палочки… — Отцепись от меня! — взвизгнула Паркинсон. Она первой пришла в себя.  Джейн закатила глаза, отпуская руку главной фанатки хорька, и сдержала порыв врезать ей по голове.  — Продолжаем, — сказал Фелпс, незатронутый душещипательной сценой того, как Паркинсон сломя голову несётся проверять здоровье «блондинки».  Джейн следила внимательно за однокурсниками. У кого-то и впрямь выходило вызвать рябь на щитах Тео, который совсем уже загрустил. Со стороны этого не увидишь, но Блейз и Рон смеялись в стороне, незаметно корча рожицы, чтобы Нотт не чувствовал себя очень уж брошенным.  Гермиона на ухо Джейн и Гарри предлагала варианты проклятий, которые точно должны разбить защиту Тео.  Невиллу удалось сделать трещинку на самом краюшке бесцветного полотна, но та в скором времени заросла.  Гарри одобрил навыки Невилла. Тот был первым, у кого получилось хоть что-то.  Следом пошла Гермиона. Волновалась она будто бы точно также сильно, как и на Распределении. Так же еле слышно проговаривала заклятия, так же сжимала кулаки. Палочка нацелена ровно на Тео.  — Бобиллиус! — чётко выговорила Гермиона, и желтовато-белый луч из её палочки пошатнул несгибаемую стену Нотта, но ничего более.  Друг ухмыльнулся Гермионе, на что та недовольно хмыкнула и гордо отошла, пропуская Малфоя вперёд.  — Не понимаю, — шепнула Гермиона друзьям. — Почему никто не может пробиться? Это же всего лишь Протего!  Она была возмущена, и Рон с Блейзом, которые ничего сверх крутого тоже не добились, были с ней согласны. Гарри бездумно жевал губу рядом.  Он-то знал, что щит Тео пробьёт только беспрерывная цепочка проклятий, но никто почему-то не сообразил до этого, хотя Фелпс не давал ограничений в количестве брошеных чар. Да и в количестве нападающих тоже.  — Он использовал не просто Протего, — отозвалась Джейн, наблюдая за тем, как Малфой встаёт перед щитом.  — Ох, — поражённо выдохнула Гермиона, прикладывая ладошку к щеке. — Как я сразу не поняла!  Раздался грохот и стон Малфоя, которого откинуло в сторону сдвинутых парт, а следом и усталый вздох профессора. — Мистер Малфой, к вашему сведению, чары Ступефай являются оглушающими чарами, а не разрушающими. При всём желании вы бы не смогли пробиться сквозь защиту мистера Нотта, — едва заметно вскинул чёрную бровь Фелпс, наблюдая за страданиями Малфоя со стороны. — Неужели ваш отец не говорил вам об этом?  Джейн, Гарри, Рон, Гермиона и Блейз единым движением обернулись на Тео. Тот стоял с непроницаемым выражением, но, как только завидел лица друзей, то глубоко вздохнул, чтобы удержать смех.  Что ж, они поступили точно так же, еле сдержав веселье, проступающее даже в глазах друзей.    — Я никогда не забуду эту сцену, — пропищал Рон, сдерживая радость.  — Жаль, это нельзя на повторе включать, — раздосадовано протянул Гарри, впрочем не сильно опечаленный этим фактом.  — Ага, — даже Гермиона согласилась, сильно сжимая губы, чтобы не выдать себя.  — А ты чего молчишь? — тихо поинтересовалась у Блейза Джейн и, когда он развернулся к ней, то уже не смогла сдержать хохот.  Где-то на фоне надменно фыркнул Малфой, но друзьям было плевать.  Джейн проигнорировала щекотку под рёбрами. После Гойла и Финч-Флетчли пришла очередь Сэма. Вердикт Джейн: не впечатляюще. Парень помялся с десять секунд, оглянулся на профессора и кинул что-то невнятное, что не произвело никакого эффекта.  Следом пошёл Гарри.  Тео подобрался.  И Джейн не видела, как внимательно смотрели Фелпсы. Оба Фелпса. Гарри поднял палочку, и сорвался первый луч, разбивающийся о щит. Второй возмутил многих, но не Тео — тот подобрался, укрепляя оборону, знающий тактику друга. Третий луч заставил пойти трещинами щит, четвёртый и пятый стали довершающими элементами разломанной картины. Щит буквально искрился от скорого поражения, но Гарри резво обернулся, дико ухмыляясь сестре.  Они уже проворачивали такой трюк.  — Бомбардо Максима! — Джейн не медлила.  Щит рухнул, расколовшись на мелкие кусочки и повиснув в воздухе, словно разбившееся в замедленной съёмке стекло.  — Депримо! — взмах палочкой, и расколотая стена исчезла, являя перед ними Тео.  Тишина.  — Вау, — привычно съязвил он, а Поттеры закатили глаза. — Я думал, вы носите палочки чисто, чтоб блондинок отпугивать.  Друзья прыснули со смеху.  — А они для чего-то ещё нужны? — с самым настоящим недоумением спросил Гарри и неверяще посмотрел на палочку в своей руке. — Я представить себе не мог.  — Всё просто: это не для твоего ума, четырёхглазый.  Джейн, вопреки всему, широко улыбнулась.  — Какая же ты язва, Тео, — по-доброму напомнила ему она.  Нотт пожал плечами.  — И сущий засранец, — шепнул Блейз рядышком, а Рон прикрыл средний палец мантией, чтобы Фелпс вдруг не засёк неподобающее поведения старосты.  — Десять баллов факультету Гриффиндор, — за их спинами раздался голос профессора.  Все шестеро обернулись.  — И десять баллов факультету Слизерин, — добавил он и улыбнулся: — Я впечатлён вашим щитом, мистер Нотт.  Тео кивнул: — Спасибо, сэр. — Выглядел он как и всегда нейтрально-отчуждённым.  Фелпс посмотрел на часы, и в тот же миг колокол ознаменовал конец урока и учебного дня. Дальше обед и домашние задания на вторник, но профессор их не отпустил.  Когда класс полностью опустел… точнее сказать, когда Патил и Браун наконец вышли из кабинета, сияя улыбками мужчине и говоря стройное прощание, то Фелпс заговорил: — Не хочу сойти за того, кто суёт свой нос туда, куда не следует, но… — Фелпс оглядел всех шестерых и задержал внимание на Тео, — я не могу не спросить. Кто вас обучил таким сильным Защитным чарам? Или же вы сами обучились?  Тео не отвечал, обдумывая ответ, а друзья напряглись.  Странно, почему Фелпс решил оставить их шестерых? Нет в этом смысла, если ему нужен был только Тео.  Фелпс словно читал мысли.  — Понимаю, вы, возможно, не хотите отвечать при ваших друзьях. Хотя, как я подметил, они уже довольно хорошо ознакомлены с этими чарами. Не так ли, мистер и мисс Поттер?  Гарри прищурился и агакнул, но это походило больше на вызов. Возможно, в нём говорил адреналин от хоть какой-то магической схватки.  — Меня учил отец, — запозднился с ответом Тео. Он неохотно говорил, но замечали это только друзья.  Фелпс всё также выглядел невозмутимым.  — Я должен передать ему своё восхищение, — чуть склонил голову Фелпс. — Так же, как и за то, что он обучил вас магловским приёмам единоборств.  Все шестеро встали в оборону.  — …В каком смысле, профессор? — после продолжительного молчания спросил Тео, чуть прищуривая холодные глаза.  Джейн стояла около Блейза, но тот ощущал себя расслабленным, поэтому она насильно успокоилась. Фелпс вновь улыбнулся и глянул на часы. Он обогнул их и подошёл к столу, забирая бумаги из ящика.  — Вы оставили следы, мистер Нотт, — без осуждения или какого-либо желания отчитать его сказал мужчина. — Мистер Малфой, испепеляющий взглядом вашу компанию весь урок, стал подсказкой для меня. А то, как он потирал правое запястье… — Фелпс устало вздохнул. — Вам стоит задуматься над безопасностью ваших действий. Всем вам.  И он звучал переживающе. Джейн поджала губы.  — Если бы вам повезло меньше, и профессор Амбридж всё ещё была бы вашим преподавателем, то… я полагаю, вам всем пришлось бы сидеть у неё на отработках.  Они стояли перед ним, словно были виноваты в том, что Малфой последний говнюк. Джейн это бесило. Он назвал Гермиону грязнокровкой, а Тео, Блейза и всех Уизли — предателями крови. Это Малфой должен был стоять здесь и тупить взгляд в пол.  — А почему бы вам не отчитать мистера Малфоя за то, что он позволяет себе слишком много? — подняла взгляд Джейн, а тон держался на тонкой грани между шипением и спокойствием.  Фелпс не оценил её вопрос по достоинству. Только заглянул в глаза и улыбнулся.  — Мисс Поттер, я лишь хотел предупредить о том, что вам стоит вести себя аккуратней. Не стоит приплетать сюда мистера Малфоя.  Нет, это просто шутка какая-то. Малфой был эпицентром дерьма в школьных кругах. Он был королевой драмы, чуть что так сразу про отца напоминал, а про его визги, что были на третьем курсе вообще не стоит начинать говорить. Маленький кусок дерьма, сынок мерзкого Пожирателя смерти, который однозначно пойдёт по стопам своего тупого папаши. Какого хрена этот урод смел открывать рот на Джейн и её друзей? Называть хоть кого-то грязнокровкой, когда за спиной его отца трупы, а в его скором будущем океаны чужой крови? Какого, блять, хрена здесь стоят она и её друзья, когда этот мерзкий маленький гадёныш остался безнаказанным? Опять.  — Не стоит приплетать Малфоя? — сузила глаза Джейн, чуть ступая вперёд. — Вы сейчас серьёзно?  — Более чем, — полностью уверенный в своих словах ответил Фелпс, видимо, не улавливая настроения Джейн.  — Более чем, — выдохнула Джейн, распахивая глаза от гнева. — Более чем?! — рыкнула она, подаваясь вперёд и с грохотом упираясь руками в стол. — Извините, профессор. Нам пора. — Схватил её за плечо брат и, не дожидаясь ничего и никого, потащил её к выходу.  Гнев затапливал её только больше, когда она чувствовала колкий взгляд чёрных глаз на затылке.  *** Среда… в отличии от понедельника… стала хорошим днём.  Во-первых, Анджелина сдалась и приняла Кэти Белл в сборную. Но, конечно, это было только её решением: — Не выдумывай там ничего себе, Поттер, — после тренировки Джонсон, такая же взмокшая, как и Джейн, отвела её в сторону, чтобы поговорить. Выглядела она немного обречённо, наверно, из-за того, что ей пришлось признать свою неправоту. — Я так уж и быть беру Белл на главную позицию вратаря. Маклагген пойдёт на запасную.  Джейн тонко улыбнулась (честно сказать, она до сих пор улыбалась, хоть и прошёл час с того момента):  — Неужели тебя волнуют его отношения в команде? — за прошедшую неделю Маклагген успел поругаться с Фредом, Джорджем, почти что с самой Джонсон и вывел Гарри так, что он почти два часа после тренировки расписывал все его ошибочные тактики, а потом просто перемывал косточки в компании Джейн и близнецов.  Джонсон недовольно втянула щёки, раздумывая проигнорировать Джейн или ответить. — …Нет, Поттер, — через полминуты решилась Анджелина. — Мне не нравится, что он прогуливает тренировки.  Джейн сделала понимающий вид.  На две последние тренировки Маклагген не пришёл.  — Помниться, я тебе говорила, — кинула шпильку Джейн, просто чтобы позлить капитана.  — Поттер! — шикнула на неё Анджелина и поджала губы.  Джейн сыграла на руку беспечность Маклаггена.  Ей даже ничего делать для этого не надо было. Всего лишь подсказать Анджелине там; заверить Маклаггена, что прикроет перед капитаном; разок намекнуть парням, что стоит всё же рассказать Джонсон о том, на кого Маклагген променял тренировки — безусловно, его новая девчонка важнее.  — Ты меня поняла, — недовольно сказала Анджелина, а Джейн сдержанно кивнула. — Тогда передай Белл, что завтра её ждут на поле.  Эти слова были как Умиротворяющий бальзам на душу, серьёзно.  Во-вторых, что близнецы наконец завершили работу над зельем.  Когда Джейн пришла к ним с просьбой как-нибудь изощрённо отомстить жабе, то парни отложили все свои дела и внимательно выслушали её.  После того, как она поделилась маленькой тайной любовного характера, Фред и Джордж ухватились друг за друга, чуть ли не падая с кровати в своей комнате. Они так заверещали, что Поттер сразу поняла — ожидание не займёт много времени. И впрямь у парней была заготовка… сырая и в некотором роде опасная. Никто из них не решался испытывать это на людях, поэтому такой шанс они пропустить не могли.  И вот Джейн сидела в Большом зале. Около неё — Кэти Белл с мечтательной улыбкой и горящими глазами. Она чуть не расплакалась, когда Джейн известила её о перетасовке команды. Напротив Гарри с Роном обсуждали шахматный турнир, что состоится в субботу, а Тео рядышком с ними фыркал над кричалками Гарри, которые тот вычитал из журнала по квиддичу.  Гермиона с тяжёлой головой склонилась над ужином. Среда для неё была самой тяжёлой: час трансфигурации, пары травологии и нумерологии. Если три первых урока она провела в компании друзей, то нумерология была её личным выбором. Даже Тео не решался брать эту дисциплину, а Джейн распрощалась с ней ещё в середине третьего курса.  Блейз уткнулся носом в газету, ничего интересного там не было, отчего он часто отвлекался на разговоры.  Это была рутина для них. Ничего примечательного, ничего необычного.  Джейн не выдавала своего предвкушения.  Близнецы, которые зацепились о чём-то с парнями с Пуффендуя, вообще не обращали внимания ни на Поттер, ни уж тем более на стол преподавателей. Всё шло идеально. Краем глаза Джейн наблюдала за тем, как в Большой зал вплывает ярко-розовое пятно. Шествует мимо столов Когтеврана и Слизерина и заворачивает к своему месту. План начинает действовать. Амбридж с елейной улыбочкой усаживается около профессора Дамблдора, который с доброжелательным лицом желает ей приятного аппетита. Директор выглядит абсолютно недосягаемым. Джейн никогда не видела его с надменным выражением лица, но казалось будто в моменты, когда он встречается с Амбридж, то его глаза начинают блестеть уж очень подозрительно. Ему не нравился факт вторжения Министерства в Хогвартс, это во-первых. Во-вторых, Джейн почти что уверена, что директор подозревает о Чёрном пере. Что ж, если Амбридж этого ещё не поняла, то сегодня Джейн и близнецы дадут этой дряни очень явный намёк, что преподавание — это не её конёк. Первая ложка тыквенного супа ознаменовала то, что Амбридж ничего не заподозрила. Вторая — заставила Джейн в полной мере почувствовать злорадство. Третья — стала завершением начала плана. Оставалось только ждать действие экспериментальных конфет близнецов, первоначальное название которых стало «Смелые шипучки». Всего полчаса назад Фред и Джордж пробрались на кухню Хогвартса и попросили Добби растворить «особо вкусную специю» в суп профессора Амбридж. Добби, конечно же, согласился, но он не знал, что в состав этих «приправ» входит лёгкая Амортенция и чуток Веритасерума — идея Джейн возымела на Фреда и Джорджа большой эффект. Спустя пять минут Амбридж стала уж очень задумчиво жевать хлеб, а когда в зал зашёл Фелпс, то с грохотом вскочила со стула, отчего даже на лице Дамблдора промелькнуло удивление, и рванула к мужчине, который с самым невозмутимым видом выдержал какой-то непонятный писк, что выдала Амбридж при его виде. Обычно неприятное серо-глинистое лицо теперь горело румянцем, а широкий жабий рот раскрывался в попытке сказать хоть что-то. Она колокольчиком рассмеялась, хлопнула в ладоши и схватила Фелпса за руку — от неожиданности он сбился с шагу. Джейн и близнецы переглянулись. Студенты наблюдали за сценой. Амбридж повела Фелпса к его месту, нашёптывая ему что-то и так по-девчоночьи заливаясь хохотом, что уже не только студенты, но и профессора обратили на них внимание. Конфеты близнецов начали работать безотказно: это стало ясно по кривой улыбке Фелпса и его глубокому вздоху. И, видимо, он отказала ей — как так?! — потому что взгляд жабы потупился, а сама она отошла от Фелпса на полшага. Когда Амбридж, не так сильно, но опечаленная, под взглядами всей школы окончательно отпустила его и пошла за стол, то Фелпс нашёл Джейн взглядом. И Джейн могла бы почувствовать себя виноватой, опустить взгляд или сделать очень непонимающий вид, но только ни тогда, когда Амбридж квакнула на весь Большой зал. Побочные эффекты или это было сделано специально парнями — Джейн не знала, но её улыбка стала гораздо шире. Зал залился хохотом. А Джейн теплила мысль о том, что в кабинете Амбридж ждёт письмо от неизвестного, где говориться о том, что истязание учеников — не лучший метод воспитания. Близнецы продумали всё до мелочей. Другого она и не могла ожидать — Фред и Джордж лучшие в шуточных делах, а теперь, оказывается, и в запугивании. Джон и Аскольд сидели прямо за спиной Джейн, и, когда она обернулась на стол Когтеврана, то наткнулась на два ликующих взгляда. Радостная новость: она хоть немного, но отомстила. Гарри рядом с ней опешил: брови высоко под чёлкой, а губы норовят растянуться в улыбке. Парни и даже Гермиона смеялись. За этот неполный месяц Амбридж успела многим надоесть. С красным лицом квакающая Амбридж ушла из Большого зала. Джейн живо обсуждала с друзьями это происшествие и делала убедительный вид, что она в этом не замешана. И они даже поверили — удивительно. Только отсутствие этого колкого взгляда чёрных глаз её нервировало. Слишком подозрительно. Обычно каждый ужин проходит в переглядках. Но Джейн быстро забыла про Фелпса. Она была слишком зла на него, чтобы ещё и думать о его желании или нежелании смотреть на неё весь ужин. Вообще в некоторой степени её это раздражало: ну вот почему он не может пялиться на кого-нибудь другого? То он помогает им, то защищает хорька. Пускай определиться, что его интересует: тупой недо-Пожиратель или Орден. Ужин закончился. Джейн не захотела провожать Блейза и Тео до подземелий вместе с Гарри, Роном и Гермионой (ей нужно было доделать зелья на завтрашний день), поэтому распрощалась с парнями и одна пошла в гостиную. До башни она не дошла, задержавшись на шестом этаже. Сигаретный дым, окно, красный квиддичный свитер и спортивные штаны. В этом году среда, наверно, была её любимым днём в неделе, исключая, конечно, выходные — им не было равных. Странная пустота резко ощущалась в солнечном сплетении. Ничего, абсолютно. Это было естественно, но уже непривычно. Будто какой-то важный кусочек просто взяли и оторвали от неё. В груди была только радость от того, что Джейн смогла, — да, по-детски, да, глупо, — но отомстить Амбридж. Таких людей, как эта женщина и Снейп, не должны пускать к детям. Ну ладно, Снейп хотя бы знает свой предмет от и до, а эта… Ох, Мерлин, она даже под запись лекции не даёт, один ход урока — конспектируйте. Отвратительно. Министерство рехнулось. Мир катится в задницу, а Джейн и Гарри, на которых ведётся подпольная охота, пытаются найти в тупом учебнике хоть какую-то строчку, которую можно записать на пергамент. Фелпс же к уроку подходит совершенно иначе. Да, урок у них был всего один, но он по своей информативности и заполненнности перекрывал все жалкие попытки Амбридж. И если возвращаться к тому, что Фелпс стал важной частью её плана мести, ей было не жаль его. Да, она оскорблена тем, что случилось в понедельник. И, наверно, Джейн радовало то, что он был замешан в отмщении Амбридж. Это аукнется Поттер, но позже. Всё будет позже. Сейчас она будет просто курить и наслаждаться этим прекрасным вечером. Она обожглась, когда спешно сожгла сигарету в руке. И не успела убрать запах дыма, когда обычно спокойный бархатный голос раздался так, словно он был плетью в воздухе: — Поттер. Он обращался к ней исключительно «мисс Поттер». Говоря это ужасно мягко и удушающе успокоительно, отчего становилось слишком приятно и одновременно с этим чутка противно. Не должен преподаватель так обращаться к своим ученикам. Джейн мимолётно скривилась от боли в руке и обернулась к Фелпсу, который поджимал губы и прожигал её взглядом. Шёл он стремительно, но с долей привычной грации. Это наводило на мысли о змее, готовой напасть на жертву. Но Джейн не жертва. — Добрый вечер, профессор, — без улыбки сказала Джейн. Он усмехнулся, остро изогнув губы. Фелпс остановился на расстоянии вытянутой руки. — Потрудитесь объяснить мне, что произошло с Амбридж? — склонил голову набок, блеснув чёрными глазами. Оранжевые лучи закатного солнца окрасили его тёмные волосы в тёплый оттенок. Джейн даже не старалась правдоподобно нахмуриться. — Вы говорите о профессоре Амбридж, да? — ни ему одному упрекать людей в неуважении к преподавателям. Он тонко улыбнулся, качнув головой, и устремил взгляд в окно, руки упирались в каменный подоконник. И Джейн хорошо видела, насколько он был напряжён. Видимо, не каждый день ему признаются в чувствах жабы. — Да, мисс Поттер, я говорю о профессоре Амбридж. Джейн состроила отчуждённый вид. Пускай помучается. — Не имею ни малейшего представления, сэр. Фелпс цокнул языком. — Это как-то по-детски, не находите? — он вскинул чёрную бровь, обратив на неё глаза. Джейн пожала плечами. — Не нахожу, — убедительно соврала она, запихнув руки в карманы спортивных штанов. И всё раздражение Фелпса вмиг улетучилось, словно ни он минуту назад был готов выкинуть Джейн с окна. Плечи мужчины расслабились, и Поттер явственно почувствовала, как сама атмосфера поменялась на благодушную. Она разжала палочку в кармане — а ведь даже не заметила, как ухватилась за неё. Нужно было что-то делать с этой паранойей. Никто в Хогвартсе на неё не нападёт… Кроме Волдеморта, конечно. Но его в школе не наблюдалось. И, наверно, ей всё же стоит выдохнуть. — Мисс Поттер, — Фелпс звучал искренне, — я никому не расскажу об этой ситуации. За одну просьбу. Джейн с подозрением сощурилась. — С чего вы решили, что я замешана в этом? — она до последнего не станет признавать свою виновность. — Я сыграл на вашей реакции, — пожал плечами он, с усмешкой наблюдая за тем, как Джейн начинает хмуриться. — Вы сделали слишком отчуждённый вид. И не говорите, что вы не имеете ни малейшего понятия, о чём я говорю. Мы оба знаем, что это не так. Джейн открыла и закрыла рот. Чёртов Фелпс. По расчётам Джейн он должен был докопаться до неё завтра после урока, но он поплёлся аж на шестой этаж, чтобы стрясти объяснения. Джейн сложила руки на груди и вздёрнула подбородок вверх, чтобы прямо заглянуть ему в глаза. — И почему же вы пошли ко мне, а ни к профессору Дамблдору? Он же ваш прямой начальник, разве нет? Фелпс глубоко вздохнул. Атмосфера стала граничить с ледяной, но быстро поменялась, когда мужчина наклонился ближе к Джейн. Ей, к примеру, стало жарко. — Мой прямой начальник, мисс Поттер, это Министерство. — Он был настолько близко, что Поттер почувствовала его лёгкий одеколон. — Поэтому вы идёте против него? — похлопав глазами, с детской непосредственностью спросила Джейн. Фелпс облизнул губы и широко улыбнулся ей. — А вас устраивает Министерство? И это был тот вопрос, который подарил Джейн надежду… даже не это… что-то тёплое, словно нелюбовь к Министерству делала человека напротив неё кем-то родным. Но Фелпс не дал насладиться ей этим чувством. — Так что насчёт просьбы? — не стал ждать её ответа он. Джейн покривила губами, глядя в сторону. Раскусил её, но ни на что другое она и не рассчитывала. — А у меня есть выбор? — промычала она, уже предчувствуя что-то нехорошее. Фелпс улыбнулся. — Думаю, да. Но если я всё же расскажу профессору Амбридж о вашей маленькой шутке, то вам придётся несладко. Поэтому… Вы согласны на мою просьбу? — он прищурил один глаз. — Вы будете обязаны её выполнить. Джейн обдумывала все возможные варианты. И, честно говоря, они граничили с абсурдными. Вдруг он всё же окажется Пожирателем смерти и при согласии поведёт её к Волдеморту? Или он настолько оскорбился участием в отмщении Амбридж, что про согласии придушит её? Или он настолько оскорбился участием в отмщении Амбридж, что заставит её писать эссе по защите десять раз? Последнее, на её скромный взгляд, было самым худшим — она просто-напросто не сможет отбиться. — Ладно, — выпалила она. — Хорошо. Я согласна. Он одарил её довольной улыбкой и пронзительным взглядом. — Помните, в прошлый четверг, вы не ответили на один мой вопрос… — О, нет… — скорбно протянула Джейн, прикрывая глаза ладонью. — Вы сейчас серьёзно? — она раздвинула два пальца, чтобы увидеть, как Фелпс откровенно веселится. Ужасный человек. — Вы хотите, чтобы я хранил молчание, или нет? — Фелпс склонил голову набок. Джейн одарила его своим самым замученным взглядом. Если у неё и были раньше какие-то сомнения в том, что этот мужчина над ней издевается, то теперь они бесследно исчезли. Стёрлись, канули в лету, испарились. Теперь она могла ответить на свой вопрос, зачем Фелпс работает в Хогвартсе. Всё предельно просто: чтобы Джейн сгорела со стыда. Она уже чувствовала, как кровь подступает к её щекам. И никакая тень не скроет этого — на горизонте всё ещё было оранжевое солнце. Джейн собрала всё своё мужество, вдохнула, выдохнула и кожей ощущала ожидающий взгляд Фелпса. Она засунула руки в карманы и прямо посмотрела в глаза напротив. Он всё ещё упирался одной рукой в подоконник и нависал над ней. — Я считаю, что вы красивый, — выпалила Джейн и, не став дожидаться довольной улыбки мужчины, развернулась и пошла к лестнице на седьмой этаж. В гостиной покурит, а шестой этаж для неё теперь минное поле. — Условия вашей просьбы выполнены, а мне ещё делать зелья. Хорошего вечера, профессор Фелпс! Выкуривая вторую сигарету в забытой гостиной Гриффиндора, Джейн улыбалась: сегодня утром она даже не могла представить, что этот идиотский план закончится настолько плачевно.