Избранные

— …Вот именно! — всплеснула руками Джинни, чуть приподнимаясь с колен Гермионы, которая в свою очередь бездумно перебирала рыжие локоны захмелевшей подруги и слушала откровения о парнях от Дафны с румяными от выпитого щеками. — Я об этом ему и говорю! Мне нужно личное пространство, чёрт возьми!  И, падая обратно, глухо стукнула кулаком по ярко-зелёной густой траве.  Солнце разливалось по сухой и тёплой поляне с редкими, но кустистыми дубами. Под одним из таких, могучих и сильно пахнущих листьями, и расположились Джейн, Гермиона, Джинни и Дафна.  Битый час они обсуждали всё на свете: чужое поведение, своё поведение, составили психологические портреты каждой из сидящих в Выручай-комнате и даже друзей-парней, сплетни, конечно же, тоже были включены в беседу — как без них? И всё это под контролем у второй бутылки какого-то спиртного, которое они сначала с горечью, а теперь с расслабленной весёлостью вливали в себя стакан за стаканом.  Наверно, подумала Джейн, ступая босыми ногами по берегу тоненького и взволнованного кристально-чистого ручейка, сейчас заканчивается урок у Флитвика. Да и плевать — сегодня у них день абсолютного неповиновения. Столько всего накипело, что просто… невозможно терпеть.  — Да, я так тебя понимаю, — отпивая из своего полупустого стакана, живо отозвалась Дафна. — Вот, к примеру, мои предыдущие отношения — это был сплошной стресс. Скандал за скандалом только из-за того, что я выгляжу как… Как он там сказал… — она чуть прищурилась и, вспомнив, по-пьяному громко расхохоталась: — Точно: вейла с замашками, извините, проститутки.  — Вот урод! — вновь поднимаясь с колен подруги, громко возмутилась Джинни, краснея от негодования. Джейн скривилась, а Гермиона осуждающе покачала головой. — Мерлиновы подштанники, надеюсь, ты ему с лихвой за шиворот накидала сглазов!  Дафна хохотнула и продолжила рассказ: — Нет, я сначала, конечно, не особо понимала, что он хочет провернуть, но потом… О, когда он посмел сказать, что я должна снять семейное колье, которое мне подарила моя дорогая бабуля, и отдать ему на хранение, — он якобы очень не хотел, чтобы на мою шею пялились, — то я наконец прозрела: меня просто хотят обокрасть.  Подруги ахнули, а Дафна всё говорила: — О, он просто пользовался тем, что я ему доверяю. А потом, да, я стала замечать, что мои украшения куда-то исчезают: то серёжку не найду на столике, — с редким для «наследницы рода» возмущением поясняла она, — то куда-то подевались мои спицы для волос. Я знала, что у них в семье есть некоторые проблемы с деньгами, но что бы так в открытую… Пф, жалкий полукровка.  Джейн пропустила последнее высказывание мимо ушей — алкоголь помогал в этом, а слова Дафны… и что? Поттер, к примеру, согласна с ней — парнишка жалок да и только. Зато Джинни и Гермиона сильно удивились.    — Дафна! — разгневанной кошкой шикнула на неё Уизли. Возможно, даже чересчур грубо, но Джинни всегда быстро воспламенялась, но потом так же быстро охлаждалась. — Какого хера ты так говоришь?! — даже безмятежная в данную минуту Поттер обернулась к девушкам, одна из которых откровенно рычала на другую. Дафна изумлённо уставилась на подруг.  — А что я сказала? — совершенно искренне задалась вопросом она.  — «Жалкий полукровка», по-твоему, это нормально?! — взвинченно упрекнула её Джинни.  Дафна тотчас прикрыла рот ладошкой и шокировано распахнула большие глаза.  — Ох, простите. Я совсем перестала следить за своим языком! — спешно зашептала она. — Я… Джинни, я совсем не считаю так, просто… вырвалось… — Ага, конечно! — складывая руки на груди, скривилась Джинни.  Гринграсс взволнованно сглотнула, косясь на Джейн, которая, между прочим, была полукровкой и в общем-то в некоторой степени тоже без денег. Пристыженно перевела взгляд на Гермиону, которая выжидающе глядела на девушку, но никак не комментировала. А потом и на землю.  — Нет, пойми, — поджимая губы и заламывая пальцы, аккуратно стала оправдываться Дафна, — когда ты растёшь в среде, где… гм… все так говорят, то подбирать правильные выражения становится сложно, — она неловко поёрзала на траве и заправила волосы за уши. — Сами знаете, какие у меня родители…  При упоминании родителей Дафны Джинни всё же смягчилась, а подруга быстро закончила историю: парень и впрямь был мудаком, которого девушка, к сожалению, не прокляла и даже не накричала — грубо говоря, она просто стерпела и по-тихому рассталась с ним. Всё это происходило в то же время, когда Джейн и Гарри только-только осваивались на Гриммо.  Казалось, Джинни и думать забыла о непреднамеренной оговорке. Она ярче всех изъясняла свою железную позицию: никаких поблажек парням, и очень осудила Дафну за такую мягкотелость в отношении того идиота. Впрочем, все остальные только согласились с ней.  Молчание, во время которого Уизли вновь подлила во все четыре стакана алкоголь, затянулось — многие темы исчерпали себя, но вот желание поговорить отнюдь не исчезло.   — Давно хотела тебя спросить, — вдруг подала голос Гермиона, отпив и почти не скривившись. Она выглядела очень задумчивой, когда долгим взглядом смотрела прямо на Гринграсс. — На что опирается чистокровное сообщество, когда говорит, что магический мир нужно очистить от маглорождённых?.. — прицокнула она и с раздражённым вздохом покрутила стакан. Этот тон и такие вздохи были прямыми намёками того, что Гермиона глубоко возмущена тем, что ей что-то не понятно. — Просто мне до сих пор трудно оценить их политику, — запальчиво призналась девушка, звуча при этом донельзя серьёзно, — ясно только то, что мы не той крови, а какие ещё причины-то? Что мы сделали плохого для магического мира? Сложно вериться, что наша вина только в том, что мы родились!  Дафна с холодностью смотрела на Гермиону — так бывало, и Джейн не раз становилась свидетелем таких эмоций Гринграсс; она смотрела так на людей, кто… немного «выбивался» из её привычного круга общения чистокровных снобов и лицемеров. Впрочем, и в кругу таких людей она тоже была скупа на искренние эмоции. Так бывало и тогда, когда Дафна сильно уходила в себя. Но сейчас, за исключением словно онемевших лицевых мышц, она была взволнованна: теребила кончики своих длинных белокурых волос, а по окончании речи Гермионы — тяжело вздохнула.  Джейн, чувствуя любопытство, склонила голову набок. Честно говоря, она никогда не задавалась таким вопросом — почему они ненавидят? С самого первого дня в магическом мире у неё было понимание того, что есть чокнутые, имеющие кругозор не дальше своего носа (если не ресниц), и есть те, кто видит и понимает таких, как она — детей из «простых» семей. Поттер никогда не вдавалась в подробности, почему же чистокровные настолько сильно обозлились на маглов. Настолько сильно, что даже полукровка, под веянием этих идей, стал никем иным, как Тёмным Лордом, истребляющим «не таких».  И с этими мыслями появился новый вопрос — почему он ненавидит?  — Это долгий рассказ, — собираясь с силами, вздохнула Дафна. Она медленно вытянула босые ноги под лучи тёплого солнца и, опираясь на локти, с задумчивым взглядом из-под полуприкрытых ресниц откинула голову назад.  Кажется, Дафна хотела уйти от ответа.  — Да ничего долго здесь нет, — сразу же отозвалась Джинни. — Просто чистокровки слишком зажрались и всё. Так всегда было, — беспечно пожала плечами она.  Джейн, набирая в ладони речную воду, хмыкнула и, выпрямляя спину, отряхнула руки.  — А мне кажется, тут что-то глубже, — ступая по мягкой траве, поделилась она своими мыслями. — Невозможно, чтобы эта неприязнь взялась только из-за того, что у нас «разная» кровь. Дафна, я понимаю, тема достаточно щепетильная. Но не одна Гермиона задаётся этими вопросами.  Дафна вновь вздохнула и, поняв, что не уйдёт от ответа, села ровно.  Джейн наконец присела около подруг. Спиртное — нет, честно, Поттер вообще не могла понять, что это за бурда — согрело внутренности и сильнее расслабило тело. Сознание всего на несколько мгновений помутнело, стало тягучим и спокойным, через секунды — Джейн с прищуром и лёгкой улыбкой слушала Гринграсс и без задней мысли цедила горький напиток.  Дафна вздохнула. — Ненависть к маглам… — задумчиво тянула слова подруга, — даже не так: непонимание друг друга пошло из древних времён — настолько древних, что даже основатели Хогвартса ещё не появились на свет. Но всё же мы жили в одном мире — маги помогали маглам, а те в свою очередь чтили наши силы. Но… — Дафна замялась, выдирая траву пальцами, — всё изменилось как-то быстро… Маглы придумали себе демонов, ангелов, бога и самое главное — дьявола. И с чего-то — историки до сих пор спорят, с чего — маглы опустились до страха. Они перестали понимать, что магия — это и есть наш мир. — Поджала губы Дафна. — Магия везде: в предметах, животных, людях — да, частично даже в маглах…  Она сделала долгий глоток и чуть откашлялась.   — Нас стали сжигать, убивать, мучать, — с большим пылом заговорила подруга, теряя ту донельзя отчуждённую мину аристократки. — Наших детей забирали, наш скот уничтожали. Скольких служителей науки мы потеряли… — горько покачала головой Дафна. Так, словно она сама застала все события, о которых говорила. — У нас отобрали столько лет процветания только из-за того, что маглы ни с того ни с сего решили, что мы — это посланники какого-то там их дьявола. А инквизиция… — глубоко вздохнула Гринграсс, — она сократила наше население более чем в два раза. И тогда мы скрылись окончательно — мы обитаем в заброшенных зданиях, в неприметных переулках, в густых лесах и в дальних поселениях. Наш мир поделился: теперь были мы и те, кто не знает о нас. Мы исчезли, чтобы дать им то, что они у нас отобрали, — свободу.  Дафна крутила стакан туда-сюда, а Джейн не отрывала глаз от её профиля, задумчивого и грустного. На самом деле… звучит это всё скорбно. И… да, в самом деле, нечестно.  — Всё это, — продолжала подруга, — конечно же, вызвало недовольство у нас. Маги стали избирательней относится к будущим бракам своих наследников. И от этого… Наверно, вы знаете о незавидной участи Мраксов? На фамилии она особенно сделала акцент. Акцент такой, что сразу становилось яснее некуда — их презирали все, кто имел хоть какое-то представление о них.  — О, даже думать об этом гадко, — закатила глаза Дафна, а сама оживилась — она была в предвкушении рассказать. — Они женились друг на друге несколько столетий подряд — кровные братья и сёстры, отцы с дочерьми, матери с сыновьями, кузены с кузинами… Мерлин, фу. — От омерзения Дафна вздрогнула и скривилась, а подруги вторили ей. — Они изжили себя полвека назад — насколько я знаю, последний из них погиб в Азкабане за убийство каких-то маглов. Но ещё до этого их род обнищал и скатился в какое-то захолустье, откуда их было не слышно, не видно.  Чуть помолчав, Дафна фыркнула:  — Или другой пример — Блэки. — Вот в этих словах не было и унции чего-то схожего. Скорее, вызов и насмешка. — Они настолько сильно чтили свою кровь, что также стали жениться на своих же. Правда, они не дошли до той стадии, что Мраксы. — Дафна вдруг возмутилась: — О, Мерлин, да они, по сути, связующее всех чистокровных и полукровных Великобритании! — вскинула светлые брови она. — Буквально в каждом семейном древе нет-нет да найдётся Блэк. И этим они только подгадили нам — у кого-то в любой момент может выстрелить родовое безумие, которое они заработали в средние века из-за своих браков! — ярко объясняла она. — Конечно, оно сильнее будет проявляться у прямых потомков, но и у других тоже может дать о себе знать.  Она продолжила столь же ярко, как и ранее: — И это всё безумие лишь из-за того, что маглы испугались! Мы живём в тени только из-за этого! После ещё одного глотка Дафна вновь взяла себя в руки. — Запреты, запреты, запреты — Министерство времён инквизиции вошло в полную оборону. Мы максимально обособились. Это было то время, когда маги на самом деле стали отдельным от маглов народом, — протянула она. — Но вскоре люди забыли о страхе — наши люди забыли. Стали появляться полукровные семьи, а теперь, с приходом Фаджа, политика маглорождённых стала особенно сильной. Маглы… — Дафна чуть замялась, оглядывая девушек, — ничего плохого не хочу сказать, — аккуратно и мягко предупредила она, — но из-за этого политического курса мы как отдельный народ теряем свою индивидуальность. Наши традиции тускнеют, а грань между магловским и магическим мирами стирается. Это опасно. Вновь вызывать страх у маглов — опасно.  В довершение своей речи Дафна посетовала: — Кроме этого, Фадж заискивает у нас, чистокровных. Понимаете, он пытается усидеть на двух стульях — выслуживается перед маглорождённым, а потом лебезит перед нами…  Дафна поджала губы и сказала: — Вот. Это всё, что я знаю.  — И это всё полная туфта! — беспечно воскликнула Джинни.  Дафна цокнула: — И почему же, скажи на милость! — Ладно, начало и впрямь верное, — прищурила один глаз Джинни. — Но вот всё остальное… границы? Серьёзно? Да что плохого в том, что границы между нашими мирами стираются? Ты видишь, какой прогресс достигли маглы? Да блин, они из резины уток делают! Ты прикинь! Без магии!  Дафна и Гермиона переглянулись, а Джейн бездумно хмыкнула: это она рассказала Уизли об изготовлении резиновых уточек.  — И всем известно, что Фадж — просто склизкий червяк. Поэтому я не удивляюсь тому, что он скачет от одних к другим! — она пожала плечами, цокая: — Это всё равно лучше, чем то, что пытается сделать Тот-Кого-Нельзя-Называть!  — А что он, по-твоему, пытается сделать? — озадачилась Гринграсс.  — Ограничить маглорождённых в правах и устроить гражданскую войну! Конечно же! — вновь вспылила Джинни, но голос был задорен, а снисходительная улыбка ярка. — Легче же пойти напролом, перебив при этом половину магического населения, чем планомерно выстраивать этот… как его? Политическую систему, точно!  Поттер тихо прервала назревающий спор. — Мне кажется… — тихо начала она, — в этом есть смысл.  Все трое с удивлением уставились на неё.  — …В угнетении маглов? — ошарашено разинула рот Джинни.  Джейн тряхнула головой, отчего её вновь вернувшиеся кудри трепыхнулись вместе с ней.  — Не неси хрень! — грубо отрезала Джейн. — Просто… Мерлин, это впрямь имеет смысл. Вся эта чушь про традиции и границы!.. — Хочешь сказать, что нам нужно вновь обособиться? — свела брови Гермиона. — Вернуться к старым порядкам? Это обернётся регрессом, — отчеканила она. — Кроме этого, чистокровные возликуют — более чем уверена, многие аспекты жизни они монополизируют. А маглорождённые? Как чистокровные смогут качественно реализовать интеграцию этих детей в такой мир, который кардинально отличается от привычного им? Или что, забирать их прямо из семей? — жёстко усмехнулась подруга. Джейн закатила глаза, не кривясь, влила в себя горькую бурду из стакана и цокнула: — Я не говорю о том, чтобы разрушать семьи, — оскорблёно фыркнула Поттер. — Магические дети записаны в Хогвартс с самого рождения, — серьёзно, но из-за опьянения растягивая слова, говорила она, — а значит, можно находить детей из магловских семей до того, как их силы станут проявляться. Основать подготовительную школу, сад или, быть может, тот же интернат. Различие между маглорождёнными и чистокровными лишь в том, что последние знают о магии гораздо и гораздо больше из-за того, что росли в среде волшебников… — Дети дохогвартского возраста не могут колдовать, — быстро возразила Гермиона. Впрочем, она не была настроена против, наоборот, подруга увлечённо вникала в слова Джейн. — Это разрушит их неустойчивое ядро.  Кажется, они обе припомнили опыт Тео в этом деле.  — А зачем колдовать? — удивлённо выгнула брови Джейн и хохотнула: — Гермиона, нужно ли мне говорить тебе, сколько всего можно изучать, просто читая книги! Серьёзно, у нас гигантская история, которую просто необходимо знать. Она не заканчивается гоблинскими восстаниями — вообще нет, — в подтверждение своим словам Поттер активно замотала головой, отчего рыжие кудри вновь весело подпрыгнули в такт (уже так не привычно, но так знакомо). — Нужно больше уделять времени инквизиции — говорить не только о Венделине Странной, но и о том, как и почему началось сжигание колдунов и ведьм. Возможно, тогда дети наконец поймут всю серьёзность нашей тайны. Именно такие границы нужно выстроить!.. А традиции! — перебила сама себя Поттер.  От эмоций Джейн вскинула руки и подалась вперёд. Джинни с настороженностью кусала губы и переглядывалась с такой же Дафной — потерянной из-за речи подруги. Гермиона хмурилась, пытаясь понять — казалось, что она впрямь понимала.    — Слушайте, — с тем же запалом продолжала Джейн, — у каждой культуры есть свои традиции — это и является отличительной чертой разных народов. Так почему же мы не изучаем этого? Что там говорят? — театрально нахмурилась Джейн и ответила на свой же вопрос: — Маглы разрушают магические устои? Так магический мир сам себя разрушает! Введите отдельный обязательный предмет, где все мы будем изучать традиционные праздники и ритуалы. Введите дисциплину, которая будет рассказывать о правах и обязанностях. Какая Конституция у нас?.. Мерлин, у нас вообще есть Конституция?! Я, к примеру, ни разу не слышала о таком. Подруги согласно промычали — никто из них ни разу не задумывался об этом.  — Есть несколько пыльных справочников в библиотеке, — поспешила вставить Гермиона. — Но они крайне тонкие. Я даже не уверена, есть ли там статьи об образовании!    Джейн хлопнула в ладоши:  — Вот именно! — фыркнула Поттер.  Яростно закусила губу и пятернёй зачесала мешающие волосы. — Чёрт, а базовые знания письма и математики? — возмутилась она. — Вы хоть представляете, насколько образование магов поверхностно? Маглы изучают разные грани наук, которыми, между прочим, пользуются и маги. Но почему-то Министерство до сих пор не сообразило, что волшебники должны уметь складывать два плюс два и писать грамотно… У меня реально вопрос: как наш политический аппарат всё ещё держится, если мы не изучаем ничего для укрепления экономики, политики и всего остального? — Джейн обвела подруг ревностным взглядом, отчего они замялись.  Джинни немного неуверенно протянула: — Перси как-то говорил, что он изучал это на летней подготовке после выпуска. Хотя он отмечал, что представленная для них программа достаточно… м… скачущая. Типо они изучают не всё, что надо, а что надо, они узнают уже по факту на практике.  Джейн на миг умолкала — шок оставил её с разинутым ртом.  — Невероятно! — Гермиона единственная воскликнула. — Постой, постой! То есть… все магические профессии — даже настолько колоссально сложные, как лечебные — изучаются буквально в два месяца?  Дафна заторможенно покачала головой: — Чушь! У нас есть академии…  — Ага, только две на всю страну — Мракоборческая и Лекарская! — фыркнула Джинни. Она обратилась к Гермионе: — А все остальные профессии — да, по сути изучаются в два месяца. Даже Невыразимцы получают должность всего за пять месяцев… Эм-м… — замялась она, поняв, что только что сболтнула — откуда же ей знать, как получают образование служащие Отдела тайн? — А… Э… Ф-Фиона встречалась с моим братом, — нашлась с ответом Уизли — впрямь, не говорить же Дафне о том, что Джинни устроила самой Фионе целый допрос на каникулах. — Она рассказывала об этом, да, ага.  Джейн наконец отошла от шока.  — Это идиотизм, — обречённо простонала она в голубое небо. — Всё опять же сводиться к неурядицам в образовании. Два-три месяца — это ни о чём! Магия! — разгорячёно прошипела она. — Чтобы руководить страной, надо знать кучу всего! А у нас даже основы магии еле как познаются. А ведь это всё теория, которую вместо поверхностной лекции на сорок минут нужно изучать глубоко и кропотливо.  Она зло вздохнула и плеснула себе выпивку.   — Чёрт возьми, начальное образование безумно важно! Сперва, на пробу, можно уделить этому как минимум год до Хогвартса — а ведь магловские дети ходят в школу с семи лет! У маглов на каждую специальность есть университеты и колледжи! Без этого они не могут работать — кому нужны люди, не имеющие даже базовых знаний о том, как… ну, не знаю — строить здание? — от абсурдности ситуации Джейн громко прыснула. — Оттого, быть может, у них столько отличных специалистов, и из-за этого они настолько сильно приумножили своё население — потому что у них тупо есть качественное образование. А у нас что? Дети не знают базовых чар. Да что там чары — многие из них еле пером пишут! Она одним глотком осушила полстакана.  — Магическое сообщество, — Джейн закашлялась от своего же напора, — может позволить себе выделить средства на образование детей! — звонким голосом закончила она. — Причём не только маглорождённые должны изучать всё это. Дети из магических семей — тоже. Поттер размахивала руками и чуть ли не подпрыгивала от негодования.    — Да блин! Как же они не могут понять: если мы сделаем упор на образование маглорождённых, то в скором времени не останется тех, кто будет отличаться. Это сравняет два класса людей. Мы будем расти в одной среде. Да, происхождение у всех будет разным, но… Мерлин всеблагой! Провести качественную политику равенства не так уж и сложно! Учитывая то, что дети изначально будут в одинаковых положениях, а значит, будет меньше причин цепляться к их «непохожести»! Джейн выдохлась. Запивая угасающую ярость, она обвела задумчивых подруг теперь уже спокойным взглядом и сказала последнее, но не по важности:  — Легко винить маглов во всех грехах. — Сжимая губы, говорила Поттер. — Только вот не они наша главная проблема, а наши головы.  Дафна, кажется, сильно задумалась над словами подруги — вероятно, из собравшихся здесь ей сложнее всех поменять свою точку зрения. Ведь Джинни просто фыркнула и согласилась, а Гермиона прищурилась, но было видно — она полностью разделяет мнение Джейн.  — Быть может, — вдруг шёпотом сказала Гермиона, — если бы так было изначально, то ничего такого никогда не произошло. Джейн смерила подругу странным взглядом. Если бы Тома Реддла не приняли бы за маглорождённого… нет, если бы к маглорождённым относились бы более терпимо, то, вполне возможно, что…  — Нет, Гермиона… — на выдохе опровергла Джейн, медленно качая головой. — Он бы не изменился.  Гермиона поджала губы и упёрлась взглядом в стакан. Было бы так легко… Джейн бы хотела посмотреть на мир, где Том остался тем самым юношей, а не стал человеком, чьё имя вызывало страх в людях.   Солнце было в зените, отчего хмель быстрее проникал в головы девушек, пение птиц и лёгкий приятный ветер — Выручай-комната восхитительна. И в этом молчании, что не продлилось и четверти часа, Дафна решилась тихо признаться: — Я никогда не задумывалась о том, как детям из немагических семей приходится в нашем мире, — голос её звучал серьёзно, не без сочувствия. — Они просто… всегда казались мне странными.  Она горько усмехнулась. — Знаете, а ведь в детстве я боялась маглов. Бабуля рассказывала нам с сестрой истории о страшных маглах, которые при виде нашего волшебства решат отведать нас… в роде: «это всё из-за ваших сил! Они захотят вас съесть, чтобы получить хоть капельку волшебства!». И ведь я верила…  — Как в Санту? — вдруг спросила Гермиона. Дафна нахмурилась, отчего Джейн чуть развеселилась.  — Я не знаю, кто это… но, наверно, да. Молчание стало тяжёлым и крайне задумчивым. Джейн буквально чувствовала, как каждая из подруг перебирает слова, сказанные минутами ранее.  Джейн считала, что всё это только на первый взгляд кажется сложным. По факту же маги сами себя загнали в угол: лишили себя прогресса, а, по их мнению, всему виной только маглы, которые, к слову, ни слухом ни духом о них. Книжки на ночь читают своим детям да и только.  — Я вдруг вспомнила… — Дафна стеклянным взглядом смотрела в одну точку и проводила пальцем по стенкам стакана. — Это было три года назад… Нам с Асторией рассказывали, — она чуть нахмурила светлые брови. — Отец рассказывал о магловском оружии. Якобы во время какой-то там последней войны маглы совсем свихнулись и создали страшное оружие… И само существование этого оружия ставит под угрозу жизнь магического мира. Он говорил, если они воспользуются им, то… мы не сможем защититься ни одним из щитов. И что помочь нам в этом может только один человек — отец тогда не называл имён или званий. Он вообще так спонтанно отправил за нами домовиков, а они сказали, что отец хочет нам кое-что рассказать… Она чуть замялась. — И вот. Рассказал. А ещё он сказал, что скоро весь мир снова перевернётся… — голос её всё больше затихал и становился ломким. Словно только что на неё свалилось безумно тяжёлое осознание чего-то доселе непонятного. — И мне кажется, — прерываясь на словах, — он говорил о Тёмном Лорде…  Джейн прищурилась, но смолчала. Время словно растянулось, а тишина давила. — После второго курса? — будто опомнившись, переспросила Джинни. Она выглядела крайне встревоженной, а когда Дафна качнула головой, и вовсе выругалась. — Ты же знаешь, что было на втором курсе? — ноздри раздувались от её глубоких, но сильно обеспокоенных вздохов.  Дафна поджала губы.  — Конечно, знаю, — с недоумением и некоторым недовольством ответила она. «Как можно такое забыть?» — скорее всего, была её мысль.  — И что? — воинственно вскинула бровь Уизли.  Вот опять. Джинни загорается с пол-оборота.  — Многие говорили, что это всё Наследник Слизерина, но на самом деле ученики просто нагнетали обстановку. — Свысока чеканила Дафна, точно вопрос ставил под сомнение осведомлённость девушки. Вернее, это тон Джинни заставлял Гринграсс встать в оборонительную позицию. — По школе ходил страшный вирус, — важно вздёрнула бровь Гринграсс.  Уизли кипела злобой. Неудивительно, её первый курс был окончательно испорчен из-за этого «вируса». И всему виной…  — А кровавые надписи, по-твоему, кто писал? — кривя нос, Джинни смогла перекричать даже самоистязательные  мысли Поттер. — Тоже ученики нагнетали обстановку?! — возопила на всю поляну подруга.  Глаза Дафны загорелись льдом. — Не смей повышать на меня голос, Джиневра. — Холодно осадила Гринграсс.  Джинни, не заметившая, как нависла над подругой, откинулась назад и порывисто вздохнула. Гермиона положила руку ей на плечо.  Поттер не смотрела ни на кого. Не двигалась, даже не дышала. Гермиона единственная посматривала на неё и слегка улыбалась, отчего Джейн нацепила на лицо откровенную маску улыбки — сама не заметила, как это произошло.  — Так я тебе расскажу, — без извинений или дополнительных расспросов выплюнула Джинни, но тон поубавила. Дафна лишь с надменностью дёрнула бровью. — В тот год в Хогвартсе взаправду шастал Наследник Слизерина. И это был ни Гарри. И ни Джейн. А знаешь, кто это был? — наклонила голову Джинни.  Она была, как бешеная кошка. Глаза горят огнём, а веснушчатое лицо покраснело от гнева.  — Ваш чёртов Тёмный Лорд, вот, кто это был. — Через зубы выплюнула Уизли.  С Дафны слетела спесь. Она шокировано уставилась на Джинни.  — Да… да, — с какой-то… болью протянула Уизли. И Джейн, и Гермиона знали, откуда эта боль. — Представь себе, он ходил по нашим коридорам. Мило улыбался. И даже прочитал мне нотацию о том, что «маленькие первокурсницы не должны ходить по школе без сопровождения». А потом… потом знаешь, что было? — с неровным дыханием говорила она. — Он оглушил меня всего в нескольких коридорах отсюда и оставил там же. А очнувшись, я узнала, что кто-то проклял Колина Криви, распотрошил ему руку и написал его же кровью: Тайная Комната снова открыта. Тогда я не поняла, что к чему. — Язвительно улыбнулась она. — Но шло время, и я всё меньше и меньше улавливала суть происходящего. А перед глазами одно: дневник.  — Это невозможно, — впрочем, лицо Дафны говорило об обратном. — Тёмный Лорд не мог проникнуть в школу! Джинни криво улыбнулась.  — Второе полугодие я почти не помню, — уже без тех эмоций говорила Джинни. — Мой разум прояснился только тогда, когда Гарри спас меня из лап этого… я даже не знаю, чем он был… — Воспоминанием, — тихо-тихо, на самой грани слышимости подсказала Джейн. Она даже не заметила, как произнесла это, как шевельнулись губы, выдыхая звук.   Но её заметили. Все разом обернулись к притихшей Джейн. А та на автомате улыбнулась, коротко и неясно.  — Том Реддл был воспоминанием себя в шестнадцать, — снова на выдохе призналась Джейн, не смотря ни на кого. — По крайней мере, он сам так говорил… Гермиона, кажется, задержала дыхание, словно боялась спугнуть. Ни Джинни, ни Джейн никогда не делились с ней теми событиями. Да что уж говорить — Уизли и Поттер никогда это друг при друге не вспоминали.  — Никогда не было вируса. Если, конечно, нельзя так назвать мою беспечность. — Джейн вновь улыбнулась, не смея глядеть им в глаза. Хоть алкоголь прилично развязал язык, но страх быть осуждённой всё ещё был при ней. — Те нападения происходили только из-за меня. Если бы я не была столь доверчива, то, быть может, всего этого никогда не было бы… — Глупости! — рыкнула Джинни, решительно перебивая её. — Джейн, ты же не тупая! Зачем ты винишь себя?   Джейн, набравшись смелости, подняла глаза и улыбнулась Уизли.  — Ты не знаешь всей истории.  Джинни закатила глаза.  — Так расскажи! — горячо сказала она.  — Джинни! — тихо окликнула Гермиона и вцепилась ей в запястье. — Не дави так. Может, Джейн не готова нам рассказать… — Три года прошло, — свела брови Джейн, говоря это уверенным ровным тоном — ни унции паники, которая ранее настигала её при одной лишь мысли о Реддле. — Пора бы быть готовой.  Она кивнула сама себе и оглядела своих подруг. Кому, если не им рассказать о своих ошибках? Кому, если не Джинни?..  Вздохнув поглубже, встала с насиженного места под раскидистыми ветвями дуба. Стоя чуть вдалеке, за магическим куполом от запаха, Джейн прикурила и начала всё с самого начала.  Бесцветным тоном рассказала, как нашла дневник. Как стала писать в нём день за днём. Как сутками напролёт закапывалась в библиотеке и усердно училась ради чужих строчек в дневнике. Как встретилась с ним впервые. Как была красива осенняя поляна Пуффендуя, а дождь в тот день, проливной, шёл стеной. Как любила их разговоры. Как любила его «уроки». Как любила сам факт того, что она дружит с Томом Марволо Реддлом.  — Это было словно… наваждение, — покрутив на языке горький дым, Джейн с покаянием признавалась во всём, в чём могла. — Как и ты Джинн, я не осознавала этого до момента уничтожения дневника. Всё было так… естественно. Том был… самым настоящим идеалом.  Джинни, молчавшая всё это время, сделала гулкий глоток алкоголя и поморщилась. Впрочем, ни Дафна, ни Гермиона не противились слышать эту историю. По мере рассказа Джейн выдохнула — осуждения не было, но вот только Джинни то бледнела, то краснела, то зеленела.  — Том был очень хорош, — с усмешкой сделала явный акцент на предпоследнем слове. — И по началу я впрямь велась. Но знаете… фальшь почти не чувствовалась… Я всё думаю, — вдруг с особым огоньком в глазах задумчиво сказала Джейн, — в некоторых случаях, да, он прибегал ко лжи, но в основном… — она слегка дёрнула головой, отбрасывая мешающую прядь. — Он просто игрался с фактами. Говорил полуправду или не всю правду. Отмалчивался, а я не настаивала. По крайней мере… я лишь дважды поймала его на лжи…  Гермиона вздохнула, отчего Джейн опомнилась. — Я долго не могла понять все несостыковки, слишком долго, потому и помедлила с Чарами распознавания, — с укором в свою сторону сказала Поттер. — И вот тогда… — Джейн провела языком по пересохшим губам, помада с которых была давным-давно безжалостно стёрта рукавом школьной мантии.  Боль от пыточных притупилась с годами, но вот события в голове оставались яснее некуда. Глаза бегали по поляне, а воспоминания становились одно за другим в стройную шеренгу абсолютного понимания.  — А самое интересное, — хмыкнула Джейн. — Когда я обо всём догадалась… Короткая затяжка. — Он узнал что-то. Ну, в моей голове, — кивнула Джейн. — Он что-то увидел, и именно это спасло мою жизнь.  На самом деле, сейчас ей почему-то было смешно.  — Интересно, — запальчиво повторила она и протянула: — Ведь это до сих пор спасает мою жизнь.  Она замолчала. Опять смешной факт — проговорив это вслух, Джейн смогла найти переломный момент в их отношениях. Даже сеансы Легиллименции на третьем курсе не смогли так.  Именно с того вечера Том Реддл больше не смотрел на неё, как на презренную. Всё то время — с самой первой записи и до рокового декабря — он был намерен её убить. Что же изменилось? Что он увидел в её голове, чего сама Поттер до сих пор не может уловить?  Пока Джинни ревностно отстаивала невиновность Поттер, в чём Джейн наконец-таки не усомнилась — дневник влиял на сознание человека, что Уизли, что Поттер обе говорили одно и то же: они осознавали себя, видели все детали и странности, но вот заподозрить Тома Реддла в чём-то плохом не могли. Шокированная Дафна отходила от всего рассказанного, потому строила несуразные теории, Гермиона притихла.  — Да в каком месте он великий?.. Дафна, что?! Гений своего поколения?! — вопила Джинни на фоне. — Вертела я таких гениев…  — Джейн, ты думаешь, это было воспоминание? — вдруг спросила Гермиона, а ссора между Уизли и Гринграсс так и осталась незаконченной — нет, ну точь-в-точь Рон с Тео. Поттер нахмурилась, но ответить не успела. — Что-то такое встречается в магических портретах. У нас в особняке много таких… Матушка говорит, что таким образом наши предки оставляют свои знания и опыт… Но… я никогда не слышала о дневниках, хранящих в себе воспоминание человека, — подивилась Дафна. Краснощёкая и разгневанная — казалось, Джейн никогда не видела её такой настоящей. Натура у неё была и впрямь не ангельская.  Гермиона вздохнула. — Я читала, — с нехарактерными для неё сомнениями начала Грейнджер, — что такие картины являются очень сильными артефактами. Кроме опыта и знаний, они передают и характер человека, с которого рисовали портрет. И для этого проводится особый ритуал связи… — она чуть замялась. — Там было подробно расписано, как и в какой последовательности что делать, но не буду вас этим утомлять…  Гермиона задержала дыхание, оглядывая подруг. — В таких картинах хранится крохотный кусочек души человека… Незначительный, но всё же он служит сильнейшей связкой из всех возможных… Джинни кивнула: — Магия душ находится под строжайшим запретом, — стала пояснять лично для Поттер. — За одно только подозрение в чём-то таком могут отправить на встречу с дементором. Впрочем, то же самое могу сказать и о магии крови.  У Джейн пробежал холодок по плечам и затылку. Она поёжилась.  — И… — голос отчего-то охрип, — ты, Гермиона, думаешь, что он мог запечатать свою душу в дневнике?.. Гермиона глубоко вздохнула.  — Я не знаю, — с сочувствием заглянула в глаза Поттер она.  А Джейн думала.  Думала даже тогда, когда поляна превратилась в огромную комнату с подушками и они вчетвером устроили пьяные баталии. Даже тогда, когда они вновь стали обсуждать парней — её стопроцентно уверили в том, что начать отношения на пятом курсе — это важный этап развития каждой девушки, а если это ещё и «милашка Блетчли» (как выразилась Джинни), то она вообще в выигрыше. Всё закончилось тем, что, привалившись щекой к боку Гермионы, Джейн прикрыла глаза. Прикрыла, но, как часто у неё бывает, не уснула. Даже после, кажется, двух с половиной бутылок спиртной бурды мозг не отпускал Джейн — всё помучать хотел. Но в тёплой обстановке и под голос Гермионы было приятно лежать. Даже просто лежать.  Голос подруги слабенько вибрировал у неё в груди, а лёгкие взмахи руками во время беседы с Джинни и Дафной производили на Поттер успокаивающий эффект.  Гермиона долго рассказывала подругами о той самой «какой-то там последней войне маглов» и том самом «страшном оружии».  Вторая Мировая война, после которой в Америке создали первую атомную бомбу — вот, о чём Дафне говорил отец.  М-да, теперь становилось предельно ясно, что речь и впрямь шла о Волдеморте. Да Джейн и не сомневалась в этом. Никто иной не мог насвистеть в уши простофиль-чистокровок: защитит, мир перевернёт.  Пф, ага. Держите карман шире.   С другой стороны, думала Джейн, Том Реддл… точнее, да, Волдеморт больше всех имел представление о том, что же может произойти с магическим миром, если маглы всё-таки воспользуются этим оружием.  Всё же интересно, почему же Дамблдор не забрал его тем летом из приюта… Может, директор уже тогда знал, что Том Реддл — зло, которое нужно истребить? Тогда и впрямь лучший вариант провернуть это — оставить его под нацистскими бомбами…  Нет. Нет, Дамблдор бы не стал так делать… наверно. В любом случае, Тому тогда было от силы лет тринадцать. Не мог директор знать, что именно этот мальчик станет его головной болью на полвека.  Мог ли директор просто проигнорировать? «Мог», — с уверенностью подумала Джейн. Он же игнорировал Поттеров сразу же после возвращения Волдеморта, оставил их в доме маглов, которым всегда было плевать на этих двоих, значит он мог оставить Реддла во время… бомбардировки Лондона?  Нет. Это несравнимо: тихая, спокойная улица с одним единственным недостатком в виде консервативной семейки маглов и целый город, горящий в адском пламени и утопающий в копоти. Не мог он так сделать. По крайней мере, не специально. Не специально же, так? Нет, нет, нет. Джейн не хочет сочувствовать Тому Реддлу. Даже маленькому Тому Реддлу, который едва-едва сошёл с перрона, который не мог пользоваться магией для своей защиты, который не смог бы спастись от бомб, даже если бы мог использовать магию…  Джейн не будет этого делать. Только сердце будет ревностно стучать в груди и сжиматься: «Нечестно-нечестно-нечестно»! ***   Барти Крауч — ох, ох, извините, простите! — Сэмюэль Фелпс откровенно веселился второй год подряд.  В своё время он никогда не понимал любви однокашников к школе. Хотя оно и ясно, его любимый папочка приложил все усилия, чтобы наследник просто утонул в учёбе и, видимо, сдох самой тупой смертью — от недосыпа. Или, быть может, думал Сэм, его папаша желал не видеть такое недоразумение, как его сын — а что, завалы книг и пергаментов как раз не позволяли разглядеть тогдашнего затюканного мальчишку, который ко всему прочему ещё и поступил на позорный (по мнению того же отца) Слизерин.  Но Сэму было плевать — теперь и навсегда плевать. Его папаша сдох от руки сына своего, и Барти этим гордился, честно сказать.  А потому, будучи свободным от своей мести, которую даровал ему Повелитель, Барти нагонял годы бурной молодости — всё с того же позволения Тёмного Лорда. Домашку делал через раз, а то и вовсе списывал, спал, ел, смеялся, дурачился, болтался с девчонками со старших курсов — ну и красотки там учатся, он пока только заглядывался, хотя на некоторых уже имел планы. Пойти с компанией в паб — он поломается (роль закомплексованного Сэма нужно играть грамотно) и понесётся вперёд под руку с этими смешными детишками.  Ох! Как они ему нравились! С первого же дня в Хогвартсе стали его подозревать в чём-то нечистом — как это было волнительно! Милый детки, такие милые, что Барти было сложно подбирать правильные слова.   Всё стало гораздо проще, но не скучнее, когда Джейн Поттер дозволила ему войти в свой круг общения. Она не показывала этого, но от глаз Барти не скрылось — эта девочка их негласный лидер. Все проблемы, все вопросы решались через неё и только через неё.  Странно, что Орден Феникса до сих пор не взял её в оборот. Он, к примеру, очень хотел бы, чтобы Джейн Поттер встала на равне с ним в рядах Пожирателей смерти. И её братишка — тоже.  О, какие же они были хорошенькие! Оба сильные, несгибаемые — в этом он убедился ещё в прошлом году, когда притворялся Грозным Глазом. Да и внешне не обделены — вот это Барти мог сказать сразу. Один минус — ещё не доросли до настоящих схваток. Да, вот их подростковые проблемы были в действительности плохой чертой. Они были излишне эмоциональными и в силу возраста наивными. Впрочем, и это Барти сильно не волновало — всё придёт, считал он.  Только вот, как выяснилось, Повелитель был сильно против близких связей Джейн Поттер. Хоть Милорд и имел высшую степень самоконтроля, но Барти был достаточно одержим им, чтобы заметить изменения в его лице после просмотра воспоминаний о короткой беседе девчонки и какого-то шестикурсника. И, конечно же, не из-за этого Тёмный Лорд подкорректировал план по проникновению в Отдел тайн — нет, конечно, Барти знал, что это не так.  Приказ был таков — следить, чтоб отныне этот Майлз Блетчли держался подальше.  И Сэм справлялся с этим просто превосходно. Всегда оказывался в нужный момент в нужном месте. Но вот Джейн Поттер не была бы собой, если бы не нашла способа филигранно и очень доходчиво объяснить Сэму, что все его попытки — мантикоровское дерьмо!  Вот и теперь Джейн Поттер, закутанная в красный шарф и одну из своих лучших чёрных мантий, вышла в школьный дворик и стала оглядываться. Рядом с ней был брат, который точно также кого-то выглядывал и был одет не лучше.  С Гарри Поттером общаться было гораздо проще: он был менее внимателен по сравнению со своей сестричкой, но оттого не становился менее несносным. Он говорил мало того, что хотел бы услышать Барти, — а если точнее, то вообще ничего стоящего. Из их разговоров толком ничего и нельзя рассказать Повелителю — мальчик часто говорил об уроках и о какой-то там Чжоу Чанг (когда Сэм увидел её, то мысленно добавил в список тех, на кого заимел планы). И у Гарри было только две этих темы, хотя Барти знал — мальчонка просто опасался начинать те разговоры, которые реально его волнуют. Он не из глупцов и так просто вываливать все свои проблемы на какого-то там Сэма он не собирался.  Но Барти спрашивал; ждал, когда же ему ответят что-то касающееся Повелителя или Ордена Феникса. Он всегда разочаровывался — Гарри просто уходил от ответов. Вскидывал бровь, фыркал и язвительно шутил, а потом вновь говорил об этой Чжоу Чанг — они начали встречаться две недели назад, и Барти в самом деле был рад за него — наконец-то мальчик поборол свои комплексы, что были у него в прошлом году! Симпатичное лицо Сэма совершенно неожиданно изменилось гримасой ярости. Стоя у окна в гостиной Когтеврана, он никак не добрался бы за две минуты до толпы, которая ранним субботним утром уходила в Хогсмид. А среди них — Поттеры и их пары на эту прогулку.  Если пару Гарри он одобрял и поддерживал, то пара Джейн… Чёртов тупица Майлз Блетчли! Мелкий сукин сын! Как?! Как отвадить этого жалкого полукровку от напророченной Повелителя?! Он нескончаемое количество раз кидал в него Конфундусом, чтобы тот перестал идти с глупой улыбкой в сторону девочки! Мерлин, сколько раз он делал ему подножки, чтобы этот сучонок просто взял и опозорился перед ней. Портил его вещи, отправлял в больничное крыло, подсыпал всякие неприятные порошки и запугивал! Запугивал! А этот парнишка, кажется, и не читал те записки, которые оставлял ему Барти! Вот же магловский выродок!   И что же делать бедняге Барти, который не выполнил приказ Повелителя — не подпускать этого Майлза близко к ней?  И что же делать, блин, Барти, которого не послушала даже Поттер. Сколько раз он говорил ей, что это плохая идея! Да парень же объективно страшный! Эти непонятого цвета волосы, низкий, то ли накаченный, то ли просто крупный. Да ещё и тупой. Тупой вратарь. Ну, Джейн, где твой вкус! Он же даже одевался, как страшный сон любого нормального парня — короткие старые брюки и маленькая для него рубашка в пятнышках. Только мантии у него высший класс, но это лишь из-за того, что были куплены с толком его тогда ещё богатыми родителям!  Ну что же делать?  Ещё и Повелитель не в школе! Срочный сбор Визенгамота растянулся надолго, а после всех работников Отдела правопорядка призвали к ловле их людей. И теперь — вот уже почти месяц — Тёмный Лорд занят чисткой памяти «сослуживцев» и подметанием следов за никчёмными идиотами Малфоем и Гринграссом.  Вот же ж гадство!  Ну… что ж. Барти в предвкушении: сегодня ему предстоит испортить одно несуразное свидание. А всё потому, что Джейн Поттер слепая и не видит лучшего мужчину в своей жизни! *** Для Джейн было неожиданностью то, что Майлз наконец решился пригласить её в Хогсмид — только на третьей неделе от каникул! И кем бы она была, если бы после тех многочасовых разговоров с девочками просто засмущалась бы и отказалась?  Она засмущалась и согласилась!  Гарри и Чжоу шли далеко впереди — они отмечали вторую неделю отношений (о, какой праздник!). А Джейн и Майлз плелись в неловком молчании и лишь изредка их косые взгляды, что они попеременно кидали друг на друга, пересекались. Оттого становилось всё ещё более неловко.  У Джейн гулко билось сердце и потело всё, что могло потеть. Она пыталась начать какой-то разговор, но сама удивилась тому жалкому лепету, что зазвучал, и быстро заткнулась. Майлз вообще не пытался заговорить. Он весь покраснел и с шокированным видом смотрел под ноги.  Так, в невозможно нервозном состоянии, Джейн и Майлз доковыляли до «Трёх Мётел» и сели за единственный свободный столик, маленький, в самом центре комнаты и на самом проходимом месте.  Честно говоря, молча отпивая сливочное пиво, Джейн поглядывала на Майлза и жалела о том, что согласилась. Ну о чём они могут поговорить? Где эти крышесносные разговоры обо всём на белом свете, которые набирают обороты за полсекунды и оставляют после себя неизгладимое впечатление влюблённости? Где те самые взгляды, от которых всё внутри горит? Где то самое напряжение, когда в голове набатом стучит мысль: «Поцелуй меня!»?  В самом деле, а где романтика, о которой так и трещали Джинни и Дафна?  — Эм… люблю сливочное пиво. А ты? — вместо всего этого она получила глухой вопрос от парня, который ревностно разглядывал свои руки под столом.  Джейн оторвала взгляд от девчонок за соседним столом и мило улыбнулась, специально глядя прямо на Майлза.  — Кто же не любит, эм, пиво от мадам Розмерты? — да что ж такое! Она опять запнулась!  Пока Майлз генерировал ответ и не смотрел на неё, Джейн специально покусала язык — вдруг сможет размять его (это вообще возможно?!) и наконец удачно срастит два слова.  — Я вот ещё часто беру сырные палочки, — поднял глаза Майлз и попытался улыбнуться.  Джейн улыбнулась в ответ, и парень поспешил спрятать глаза на столе. Да с таким видом, словно Поттер только что разделась и пригласила его уединиться.  — Они… очень вкусные, — пробормотал Майлз.  Джейн глубоко вздохнула.  — Верю, — кивнула она, хотя сама всегда плевалась от сырных палочек в этом пабе.  Ну вот кто её тянул согласиться? Вот зачем ей это? Отношения? Серьёзно? Что это вообще за пунктик такой, что все люди в подростковом возрасте должны с кем-то встречаться, в кого-то влюбляться? Кто решил, что это обязательно? Зачем вообще это ей надо? Чего она хотела добиться этим всем?  Поддержка от любимого человека? Так у Джейн дофига любимых людей, и (она в этом не сомневалась) все безоговорочно ринуться её поддерживать, если она попросит. Но она не попросит — ей это не нужно.  Человек, с которым можно обсудить всё на свете? Пф, то же самое. Рон, Блейз, Гермиона, Тео, Гарри и Сириус — вот они слево направо, люди, с которыми она может обсудить всё без исключения.  Что ещё? Объятия? Есть такое. Поцелуи? Ей и в щёку хватает.  Взгляды, от которых становится горячо внутри? О, ну и такое тоже имеется. Слава Мерлину, один такой, посылающий взгляды, где-то сейчас шарахается по Министерству. Но это не от каких-то там чувств — Фелпс её вообще не интересует. Да.  А что ещё можно ждать от отношений? Комфорта? Так Джейн и так комфортно!  Ну вот зачем она на это подписалась?!  Очаровательный мальчик? Да, безусловно, у Майлза было смазливое личико, да и сложен он отнюдь не плохо.  Очаровал ли он этим Джейн? Не сильно.  Вообще зачем ей отношения? Она и без них чувствует себя прекрасно! Точно-точно! А девочкам скажет, что-о… м-м… Майлз… э-э… ну, она что-нибудь определённо придумает!  — Как ты вообще провела каникулы? — ворвался в её мысли Майлз, когда Джейн уже придумала отговорку для того, чтобы побыстрее свинтить с этого недо-свидания. Кажется, он набрался смелости. И теперь с красным от смущения лицом смотрел прямо на Джейн и мило улыбался.  Может… дать ему шанс?  — О, хорошо, — сразу же ответила Джейн, наконец не запнувшись. — Мы с ребятами часто помогали маме Рона. Правда, иногда близнецы мешались под ногами, — пропустила смешок она, вспоминая то, как Сириус оказался в ошмётках цыплёнка и блёстках. — А вообще большую часть времени было скучно.  Скудное описание, очень скудное, но не станет же она говорить, что на каникулах она поссорилась со всеми друзьями по несколько раз, помирилась, ворвалась на бал Пожирателей, а уголовник-крёстный в открытую ржал над их компанией и учил подлым атакам с помощью ножей и проклятий. Ну и в целом, когде нечем было заняться, она болтала с Волдемортом, который — кстати, ха, так случайно вышло — перехватил сознание брата и спокойненько так попивал кофе её приготовления. В общем и целом, ничего интересного.  Она пожала плечами и вежливо улыбнулась ему. Он ответил такой же неискренней улыбкой — тоже жалел? — Кстати, всегда хотел узнать, как вы дружите такой большой компанией столько лет? — вдруг спросил Майлз. — Вам не надоело?  Он хохотнул, а Джейн поддержала, хоть это замечание и кольнуло где-то в груди.  — Мы очень крепко дружим, — Джейн совсем расслабилась — всего лишь надо было наплевать на его мнение. — И много раз попадали в передряги. Думаю, такие ситуации только укрепляют дружбу.  Майлз кивал на каждую сухую фразу Поттер. — Да, — он тоже расслабился, но, скорее, из-за того, что Джейн так поступила. — По вам, на самом деле, видно.  Джейн чуть оттаяла, а потому «заинтересовано» склонила голову набок и с хитрым прищуром подалась вперёд.  — Вы впрямь не разлей вода, — подмигнул Майлз, а Джейн рассмеялась, согласно кивая. — Всё время вижу вас вместе. Ты знала, что к тебе просто невозможно подступиться? — Майлз вдруг также подался навстречу.  Джейн поджала губы в улыбке.  — Я с самого первого дня пытался пригласить тебя в Хогсмид, но постоянно терпел неудачи, — сказал он, заглядывая ей в глаза.  Возможно, об этом взгляде говорили девочки? Ну… типо, у неё горло запершило. Это же считается за какую-то реакцию?  — То ногу подверну, то ты исчезнешь, — продолжил парень. — И вот… — он развёл руки и всё смотрел Джейн в глаза. — Мы здесь.  — Мы здесь, да, — улыбнулась Джейн, и поймала себя на мысли, что они с Майлзом уж очень близко сидят. Это не вызывало ничего, кроме как дискомфорта. Ни трепета в животе, ни румянца на щеках… Просто дискомфорт.    Она откинулась на спинку стула и вздохнула — да, так гораздо приятней с ним болтать.  — Я вообще, кхм, — Майлз тоже откинулся на спинку своего стула. — Немного даже удивлён, что ты согласилась, — вдруг признался он. Джейн вскинула брови.  — С чего бы мне отказываться? — а сама думала, что надо было.  — Ну… — замялся Майлз, вновь отводя глаза. — Ты же Джейн Поттер.  Брови от шока взлетели ещё выше. — …И? — с просьбой продолжить сказала она. Майлз спешно защебетал.  — Ты всегда так занята! Да и я не думал, что такая крутая девчонка, как ты, согласится пойти со мной куда-нибудь. Знаешь, мне казалось, что ты вообще какая-то недосягаемая… А тут ты… согласилась! И я не представляю, чем могу заинтересовать тебя! Мне казалось…  — Майлз, помолчи, пожалуйста, — рассмеялась Джейн. — Я не настолько крутая, как ты думаешь. И если я сижу здесь, значит, я всё же заинтересована, — солгала она. Было бы очень грубо сказать ему в лицо, что он хреновый собеседник. Да и… он сильно смущался — как и Джейн! — поэтому всё же стоит дать ему шанс. Не все же раскрываются с первого свидания.  Майлз загорелся. И с этого момента, когда вопрос заинтересованности Поттер отпал, он стал болтать без умолку, а Джейн подумала, что вот оно — то, чего она ждала от него. Беседы.  Квиддич стал первой темой, и Джейн отнеслась к этому снисходительно. Когда они шли по улице, тема сменилась. У Майлза было много историй, связанных с танцами — в детстве он часто занимался этим. И тут Джейн с живым интересом расспрашивала его. А всё потому, что много лет назад тётушка раздумывала отдать свою племянницу на бальные танцы, но спустя два занятия поняла, что семилетняя Джейн, скорее, сломает нос своему партнёру, чем выучит какие-либо движения. Когда зашли за канцелярией, то Майлз начал рассказывать о своих любимых предметах. Но прерывался — он трижды ни с того ни с сего грохнулся на ровном месте. Джейн и не думала, что Майлз такой неповоротливый.  Была середина дня, и они, накупив сладостей в «Зонко», уселись на соседнюю лавочку.  — А вообще мне никогда не нравилось гулять по Лондону, — сказал Майлз, когда они обсуждали их первое впечатление о Косом переулке. Джейн возмущённо промычала, откусывая тягучий мармелад.  — О, Мерлин! Как же так! Я всегда любила там гулять! — сказала она, хоть и бродила по улицам Лондона раз пять от силы.  — Слишком много людей и шумно, — просто улыбнулся Майлз и пристально посмотрел на Поттер.  — Пф! То есть тебе нравится Косой, а Лондон у нас слишком шумный, да? — закатила глаза Джейн, на что Майлз тихо усмехнулся.  — Получается, так, — улыбнулся и вновь посмотрел на Поттер.  Она насмешливо покивала, в упор не замечая того, как парень всё ближе и ближе склоняется к Поттер.  — О, да, прости, — весело съехидничала она.  Фонтан за ними серебрился и журчал холодной водой, но не замерзал. В моменты затухания беседы Джейн прислушивалась к этим звукам. Ладно, хорошо, она может признать, что первые мысли этого дня были лишь криком её неуверенности в себе — и в парне рядом. Но теперь всё иначе. Она искренне рада, что согласилась на это свидание. Майлз был мил и разговорчив. И даже почти не смущался, только часто падал, мазался в грязи и спотыкался — её это никак не напрягало. А Майлз был всё ближе… БУМ!  Майлза — только Майлза — окатила стена ледяной воды из взорвавшегося фонтана.  Они быстро подскочили с лавки и оглянулись: какой дебил это сделал?! Но люди рядом лишь фыркали и причитали. Мужички, проходящие мимо, заматерились под нос («Опять эти дети, мать твою! Фирс, и опять фонтан!») и достали свои палочки — фонтан вновь цел и продолжает мирно журчать.  — Что за херня? — спросила полностью сухая Джейн и махнула палочкой на Майлза — мгновенно высох.  — Зачем третьекурсников пускают в Хогсмид? — с раздражением спросил Майлз, зачёсывая волосы назад. Что-то зашуршало в кармане его мантии. — А это ещё что?  Он достал записку и развернул. По мере чтения его брови всё выше и выше поднимались вверх, а глаза становились шире и шире.  — Это ещё что?.. — прошептал он, выглядя притом очень разочарованным и огорчённым.   Джейн нахурилась и забрала записку, пока Майлз вглядывался в саму Поттер.  «У Джейн Поттер ещё три свидания после тебя. А вообще она говорила мне, что ты конченный говнюк и ей тебя жаль — чувака без сикля в кармане! Поверь, с тобой она только ради забавы» — было написано незнакомым каллиграфическим почерком. Явно кто-то из аристократишек постарался.  У Джейн вскипела голова от гнева. Она, сжигая записку в руках, просканировала всю улицу, но вновь не нашла того ублюдка, который это написал.  — Не верь этому бреду! — прорычала Джейн, как только заметила омрачённый взгляд Блетчли, обращённый к ней. — Не знал? Обо мне кучу слухов пускаю. И если ты хочешь что-то со мной, то мирись и с этим дерьмом! — откровенно выпалила Поттер. Майлз посмотрел на неё круглыми глазами, кивнул и подался вперёд.  Джейн замерла, когда осознала, что Майлз целует её. Легко так. Совсем невесомо. Губы мягкие и приятные. Чуть сладковатые из-за конфет.  Джейн нахмурилась. Что делать в такой ситуации? Она — не решившись ставить в неловкое положение то ли его, то ли себя — подалась навстречу и прикрыла глаза. В принципе… почему бы и нет? Первое свидание… Первый поцелуй… И всё равно так неловко, чёрт бы это побрал. Стоять на улице, в центре Хогсмида, на глазах у всех желающих… и целоваться. М-да, не о таком мечтала Джейн. Потому что все мысли были отданы не тому, как Майлз кончиком языка коснулся её нижней губы, а тому, что теперь вся школа будет трепаться о Джейн Поттер и её «хахале».  Он разорвал поцелуй.  — Это значит да? — спросил он подрагивающим голосом.  — Что да? — не поняла Джейн.  — Ты будешь со мной встречаться? — напрямую спросил он.  Шестерёнки в голове закрутились с бешеной силой. Встре-ча-ться. Что?  Джейн моргнула.  — Да, — как-то неуверенно промямлила она, а Майлз засветился от счастья и, подхватив на руки, закрутил в объятиях.  С жутко красным лицом Джейн вновь встала на твёрдую землю.  Майлз что-то говорил, а Джейн отвечала ему. Они шли по улочкам за руки, и, возможно, казались для каждого встречного влюблённой парочкой.  Только одна Джейн, мило улыбаясь и не отбрасывая руки парня со своих плеч, думала — а влюблена ли она в этого нескладного мальчишку?  *** Встречи в ОМ проходили крайне продуктивно. Добрая треть с готовностью могла вызвать Телесного Патронуса, другая треть хвасталась белым дымом. Остальные были детьми, которым не хватало сил и внимания на столь энергозатратное заклинание.  — Всем огромное спасибо! Вы огромные молодцы! — с улыбкой возвестила Джейн в конце встречи. Сегодня она вела основу, а Гарри был на подхвате. Они менялись каждый урок. — Оп! Я слышу разочарование некоторых? Не отчаиваемся! — хлопнула в ладоши она, как только заслышала шепотки тех, у кого не получалось свершить столь сложное волшебство всего за несколько занятия. — Всё будет! Главное, что вы стараетесь!  Она подмигнула Джону и Аскольду, отчего они захихикали и залились краской. Многие согласно прогудели. Толпа прощалась друг с другом, и каждый лично пожелал хорошего вечера Гарри и Джейн.  — Итак, — прошептали Джейн на ухо, когда большая часть учеников ушла.  Она вздрогнула от неожиданности и развернулась к Майлзу, который хитро улыбался ей в лицо.  — Подожди буквально пять минут, — театрально распахнула глаза она и хмыкнула, оставляя его одного. — Солнце, справишься без меня? — идя к брату, громко спросила Джейн.   Гарри, вокруг которого уже собралась компания из семи желающих попрактиковаться подольше, крикнул сестре: — Я думал, ты останешься, — нахмурился брат.  Джейн пожала плечами, а Гарри цокнул и закатил глаза.  — Тогда, простите, не сегодня, ребят! — обратился он к студентам, а те печально вздохнули и поплелись на выход.  У Гарри, как и у Джейн, этот вечер занят. Он проведёт его с Чжоу, которая теперь (после пары встреч) не казалась Джейн такой уж раздражающей фифой. А у самой Джейн…  — Туда же? — улыбнулась она, на что Майлз довольно кивнул и положил руку ей на плечи.  Джейн последний раз мазнула взглядом по Выручай-комнате и задержала его на большом зеркале, на котором по всей длине были развешаны колдофото из газет.  Имена Пожирателей — сбежавших из Азкабана и откосивших от него — и к каждому изображение. Всего их насчитывалось около тридцати пяти, но вопрос был для Джейн в другом — скольких ещё он успел завербовать?  Последним она увидела колдофото Ордена Феникса. Мама, папа, молодые Ремус и Сириус… а ещё родители Невилла… а ещё сраный Петтигрю.  Джейн фыркнула и отвела взгляд — всего через неделю они с братом встретятся со Скитер.  Майлз и Джейн добрались до «их» места. На самом деле, этот кабинет ещё в начале года облюбовал Блейз со своей старостой, но вот блин — она его бросила, наконец сказав, что у неё, между прочим, жених есть и ей, как бы, к свадьбе готовиться надо. А Блейз будто не в курсе, да? В курсе, оттого теперь он водит в соседний кабинет другую девчонку, уже с курса младше, и щедрым жестом вручил это место им с Майлзом.  Целоваться Джейн нравилось. Даже с Майлзом, который по началу не знал, куда девать руки и как ставить ноги.  Целоваться аккуратно, а потом всё с большим накалом. Дыхание к чёрту, эмоции бушевали, но… словно для Джейн это всё было исследованием.  А если чуть углубить поцелуй? А если наоборот медленно и легко? Быстро? Спонтанно? Сидя на коленях Майлза? Сидя на подоконнике, когда он стоял между её коленей? А если податься поближе? Если дёрнуть его за волосы? Если укусить? Если в шею, щёку, подбородок?  Интересно… первое время.  Сегодня она довольствовалась тем, как он сам перенимает инициативу и целует её. С жаром. С придыханием. С грохотом усаживая её на пыльную парту.  Две недели тесных отношений, а Джейн всё ещё не привыкла к тому, как он мог сжать её талию и опустить руку гораздо ниже дозволенного нормами этикета.   Странно, но за это время — целых четырнадцать дней бесконечных поцелуев разной степени страстности! — у неё ни разу не защекотало внизу живота. И Дафна, и Джинни клятвенно заверяли Поттер в том, что каждый поцелуй будет просто крышечносным и ногаподгибающим, а по факту… ну… прикольно? Тем временем, Майлз прижал её сильнее, отчего Джейн чуть рассмеялась в поцелуй.  — Чего это тебе смешно? — с одышкой спросил парень, отрываясь от губ Поттер.  Волосы Майлза в этой глухой темноте были такими же тёмными — не угадывался ни их цвет, ни блики. Он был красивым. Руки Джейн на его плечах казались очень тонкими и хрупкими, отчего она каждый раз пыталась избавится от мыслей, что в какой-то момент она не сможет защититься (хотя с чего бы?). Он был подтянут физически, имел изворотливость вратаря. Его лицо было очерчено жёсткими линиями, но это лишь придавало ему некоторого шарма. Улыбка мягкая и добрая, а голубые глаза не лишены слизеринской хитринки. Джейн нравились его еле заметные веснушки на щеках и носу, но более… он не вызвал в ней чувств.  Просто нравился внешне — внутренне она ещё не разглядела. Да и… не сильно хотела этого?.. Она вновь рассмеялась, отрицательно кивая и светясь хорошим настроением.  В такие моменты… её, эм, парень умилял Джейн. Маленькая улыбка с ямочками, а на щеках румянец — он волновался из-за этой близости, что в некоторой степени льстило самой Поттер. Озорные глаза особенно ярко светились в сумрачной тьме заброшенного кабинета на восьмом этаже.  Майлз Блетчли и впрямь был милым. Настолько, что к Джейн закрадывались мысли о том, что она на фоне него просто сука.  А на самом деле… нормально ли то, что она встречается с ним, при этом не чувствуя к нему… ничего?   Может, это и было ей немного в тягость (Майлз — это ещё одна ответственность на её плечах, считала Джейн), но пока что она не успела забить свою голову мыслями о том, что её отношение к парню немного не соответствует понятию «нормально», а потому ей всё нравилось. Особенно, когда… ох, когда он делал так — целовал её в шею. Легко, почти невесомо.  Джейн громко сглотнула, что Майлз, конечно же, услышал. А потому он притиснулся к ней ещё ближе и переплёл пальцы под её футболкой. И это действие заставило покрыться Джейн мурашками и… чем-то липким.  — Я тут подумал? — вдруг сказал он ей в самые губы. — Может, ты хочешь попробовать… кое-что?  И по его лицу Джейн сразу стало ясно, чего он хочет. Она сразу же изменилась в лице.  — Не думаю, что сейчас самое время, — улыбнулась она, хотя отчего-то стало слишком мерзко.  Честно говоря, она бы не хотела, чтобы Майлз стал… ну, тем самым? Мерлин, как это глупо звучит! Но Джейн даже в мыслях не могла представить этого парня с собой в одной постели!  Да, целовался он просто восхитительно (ей не с чем сравнивать — ну и что?!), но это… Да чёрт! Они встречаются всего две недели! Какой секс?!  Майлз поджал губы и сделался каким-то отстранённым.  — А, да, — он замялся. — Ты, наверно, права. Как всегда, — улыбнулся Майлз, который ещё неделю назад понял, что Джейн Поттер никогда не остаётся неправой.  Ей не понравилась эта улыбка.  — Не грусти, — рассмеялась она, хотя внутри она подавляла громкое «фу, блин!». — Всё будет, но… позже.  — Позже, — и это звучало как обещание, которое Джейн не хотела бы исполнять.