Последствия

Деку снился длинный сон. Он был в петле, из которой никак не мог выбраться. Петля длиною в жизнь.    Изуку проснулся в своей комнате в общежитии А класса. С постера напротив на него смотрел улыбающийся Всемогущий в рассвете своих сил.  – Что я здесь делаю? – задался вопросом Изуку, свесив ноги с кровати. – Разве я…? «Хм, ничего не помню.» Схватив щётку и полотенце, он вышел в коридор. Обладатель Один-за-всех был погружен в свои мысли. – Доброе утро, Мидория! – А о, доброе, Токоями-кун! – Что-то случилось? Ты выглядишь растерянным. Изуку неловко улыбнулся: – Все в порядке! Просто приснился странный сон. – неожиданно для себя ответил Изуку. – Правда? И что было во сне? – Эээ… и правда – зеленоволосый положил руку на подбородок и начал бубнить. Вспомнив, что Токоями все ещё ожидает ответ, он потеряно поднял голову и то ли сказал, то ли спросил, – я не помню? Фумикаге только рассмеялся.    Мидория разглядывал себя в зеркало, тщательно двигая щеткой. Ему что-то не давало покоя, но он никак не мог понять, что именно. «Вроде я выгляжу как обычно. Почему ощущения, что этот нормальный вид – неправильный?»   Все в классе заметили, что Изуку тише и даже более поглощённый мыслями, чем обычно. – Изуку-кун, тебе нехорошо? Изуку-кун? – Урарака помахала перед его лицом. – Оо, Очако-чан… я здоров, спасибо.  – Ты уверен, Мидория? – спросил стоявший рядом Иида. – Да, просто чувствую себя странно. – и быстро продолжил, заметив замешательство на лице друзей, – Но это никак не связано со здоровьем, – он активно замахал руками. – Ты ведь знаешь, Изуку-кун, мы всегда выслушаем тебя! – Спасибо, Очако-чан. Я действительно в порядке.    Как бы он ни убеждал, Изуку был слишком поглощён своими ощущениями. Уроки прошли и он ковырял палочками свой обед, уже несколько раз промахиваясь мимо рта. Тодороки порывался что-то спросить, но качающая головой Урарака остановила его. Изуку сам скажет, когда будет готов. Закончив, а точнее уронив половину своего обеда, он отправился в класс.    Бум. Изуку стукнулся головой о чью-то спину. Он уже хотел извиниться, как: – Какого хера с тобой происходит сегодня, задрот?! – Изуку понял взгляд и столкнулся с алыми глазами. Сердце пропустило удар. Он схватился за ноющее сердце.  – Деку… ты что, плачешь? – растеряно спросил Кацуки, заметив скатывающуюся по лицу Мидории каплю. Изуку прикоснулся к влажной щеке. Он и сам не заметил.  – Да что с тобой сегодня, Деку? – блондин сбавил обороты. В его глазах читалось замешательство. Слезы градом стекали по лицу и Мидория никак не мог их остановить. «Почему? Все же замечательно. Мы в школе. Все живы… Кацуки жив.» Вдруг перед лицом предстала страшная картина Кацуки в крови.  –  Каччан! – вдруг вскрикнул он и вцепился в плечи Кацуки. Наваждения прошло, как и не бывало, но дышать было тяжело. Он задыхался. Бакуго обернулся к таким же растерянным, как и он, Киришиме и Денки: – Я отведу Деку в лазарет. – Кацуки обернулся, схватил Мидорию за кисть и потянул вглубь коридора. – Конечно, бро! Мы предупредим Айзаву-сенсея! – крикнул Эйджиро уходящим одноклассникам.   Исцеляющая девочка перевела взгляд с Изуку на Кацуки: – Что случилось? – Без понятия. Он весь день был сам не свой. Неуклюжее обычного. А потом вдруг начал рыдать и хватать губами воздух. – С ним ничего не случалось в последнее время?  – Да вроде нет. А что? – У него паническая атака. Ты уверен, что ничего травматичного не произошло? – Да, все было в порядке. Ещё вчера он вёл себя до раздражительности радостно. Исцеляющая девочка подошла к Изуку и погладила его по волосам: – Милый, все хорошо, ты в безопасности. Кацуки опустил взгляд и заметил, что он все ещё крепко сжимает руку Изуку. Он разжал пальцы. – Каччан! – судорожно вздохнул Мидория. Он смял рукав Кацуки, сжимая кулак до побелевших костяшек. – Похоже, твоё присутствие его успокаивает, – обернулась она к блондину. – я схожу к Тошинори-сенсею, узнать может ему что-то известно. Останься с ним, пожалуйста. – Бакуго кивнул. Он потянул задрота на стоящий у стенки диван и уселся вместе с ним. – Попробуй сказать что-то успокаивающее. – кинула она выходя. – Что-то успокаивающее? – «Я-то?» горько усмехнулся Бакуго. Он бы, конечно, мог наехать на Деку в своей обычной манере, но момент для его грубости явно не подходящий. Он не помнил, чтобы когда-либо видел Мидорию таким. Да, он плакал, и часто. Вспомнить сколько раз тот падал на пустом месте или ранился. «Или любая другая фигня.» Деку всегда был тем ещё нытиком. Но он никогда не был потерян как сейчас. Дезориентирован. Никогда так не нуждался в нем.  –Деку, что бы тебя не тревожило, я рядом. – он вторил действиям Исцеляющей девочки и запустил руку в зелёную шевелюру. Он легко трепал волосы, и тихо, почти шёпотом, говорил Изуку, что все будет хорошо. Он не заметил, как началось тихое посапывание. Изуку свернулся калачиком, устроившись на его плечо. Кацуки поднял лёгкое тело Деку и положил на кушетку. – Кач-чан, не… уходи, – рука Мидории ещё сжимала рукав рубашки. – Я никуда не уйду, Изуку, – блондин присел рядом с кроватью, поглаживая спину зеленоволосого.   Кацуки проснулся от боли в спине. Он открыл глаза и перед ним, в нескольких сантиметрах, было лицо задрота. Он уже хотел по обыкновению закричать на «тупого задрота» и агрессивно спросить, что он делает так близко к нему, но вспомнил день. Кацуки пробежался взглядом по лицу Деку: по ниспадающим на лицо прядям зелёных волос, по розоватым щекам и рассыпанным веснушкам на них, по обветренным полным губам… Черные ресницы затрепетали и изумрудные глаза удивлённо встретились взглядом с рубиновыми.  Мидория подскочил оглядываясь. – Ты в медпункте, задрот. – Кацуки поднялся, разминая затёкшие ноги. – Тебе вчера было плохо, так что я привёл тебя сюда. – Каччан, ты был со мной все это время? – Не по своему желанию. Ты схватил меня и не отпускал, Деку.  Изуку густо покраснел. – Прости меня Каччан. – он натянул покрывало, пока не остались видны только глаза. – Что более важно, что с тобой случилось? Исцеляющая девочка сказала, что у тебя была паническая атака и мол, что-то травмирующее её спровоцировало.  – Я… я не знаю, Каччан. Я весь день странно себя ощущал. А потом увидел тебя и сердце заболело, – он опустил взгляд. – у меня возникло чувство, что с тобой что-то случилось и я стал задыхаться. – Все со мной в порядке. Жив и цел. – указал на себя Кацуки. – Теперь то ты себя нормально чувствуешь? – Вроде бы да. – Тогда харе разлёживаться, грёбаный задрот! Уроки давно закончились и нам пора вернуться в общагу. Из-за твоей тупой головы нам наверняка предстоит куча заданий от Айзавы-сенсея.   Они уже вышли из лазарета, когда столкнулись с Исцеляющей девочкой: – Тебе уже лучше, Мидория-кун? – Да! Простите, что побеспокоил вас! – Изуку поклонился и догнал ушедшего вперёд Кацуки.   По дороге до общежития они не проронили ни слова, тем не менее, эта тишина не была гнетущей. Скорее она было очень комфортной для обоих. Вернувшись в общежитие, Бакуго сразу отправился в свою комнату. Мидория ещё какое-то время убеждал одноклассников, что теперь он точно в порядке и тоже отправился к себе.