Все любят Юрочку

      Джей-Джей       — Просыпайся, принцесса, завтрак готов. Джей-Джей с разбегу упал на кровать, чуть не задавив сонного Юру.       — Вот ты конь педальный. Чё такой шумный с утра? — ворчал Юра, потягиваясь.       — Юрочка, говори по-английски. Я не понимаю.       — ОК! Конь, говорю, ты канадский. Чё тебе не спится по утрам? — перефразировал Юра, не зная, как перевести слово педальный.       Юра поражался тому, как Джей-Джей легко вставал по утрам. И был таким бодрым и энергичным. В отличии от Юрочки, который любил утром поспать подольше и просыпался с трудом. Особенно, когда никуда не надо идти. Джей-Джей притянул парня к себе и чмокнул куда-то в ключицу.       — Да, всë. Встаю я, встаю. Только я сначала в душ. Мне проснуться надо.       Парни встречались уже около пяти месяцев. Но, так как жили на разных континентах, фактически вместе они провели от силы месяца полтора. Несколько дней на совместных стартах, когда пару раз совпадали этапы Гран-при. Десять дней в Канаде у Джей-Джея. Куда Юра выпросился у Якова. И вот сейчас в межсезонье Джей-Джей смог приехать к Юре на целых две недели, от которых остались считанные дни.       Они, конечно, активно общались в скайпе и мессенджерах. Но это, как обед по телевизору — ржал Юра. Юра сам не понимал, как начал встречаться с этим шумным, раздражающим парнем, который поначалу просто выбешивал его своими дебильными подкатами.

***

      Расставание с Виктором Плисецкий переживал очень тяжело. Он чувствовал себя потерянным и одиноким. Просто сходил с ума. Он ненавидел Виктора. Ненавидел и любил. Пытался задушить в себе эти чувства, выкинуть из головы воспоминания. Постоянно убиваясь на льду, до полного изнеможения. Чтоб сил хватало только доползти до подушки. Но сны не приносили успокоения. Он тонул в этом мареве постоянно всплывающих в подсознании картинок. И просыпался среди ночи либо в слезах, либо с каменным стояком в пижамных штанах.       Близкие переживали, боялись, что Юрочка сломается, натворит глупостей и вообще не сможет тренироваться. Но Юрочка оказался крепким орешком.       Время шло. И как-то на соревнованиях, Джей-Джей словно почувствовал, насколько плохо Плисецкому. Он был сам на себя не похож. Похудел, круги под глазами. Даже не огрызнулся в ответ на: «Как дела, феечка?»       И Джей-Джей вытянул его, почти силком, на прогулку по городу после короткой программы. Болтал без умолку ни о чем. Развлекал и веселил, накормил мороженым. И Юра оттаял. Внутри отпустило, как будто развязался узел, стягивающий все внутренности и причиняющий невероятную боль. И с этого момента они стали общаться. Обменялись номерами телефонов и провели вместе остаток соревновательных дней.       А потом Джей-Джей буквально закидывал Плисецкого сообщениями, какими-то дурацкими картинками и мемами. Звонил, присылал бесконечные голосовые. Постоянно разговаривал с Юрой в скайпе. И наконец, пригласил к себе в Канаду. Они гуляли, ходили по магазинам и кафе. Ездили на природу. Зависали в компании друзей Леруа. И там же впервые поцеловались. И Юра сдался. Позволил заполнить звенящую в сердце пустоту. И когда Джей-Джей предложил встречаться, ответил согласием.

***

      — Отабек вчера звонил, он приехал и хочет увидеться. — вещал Юра за завтраком — Он предложил встретиться в KFC. Ты с нами?       — О, избавь меня от твоего казахского Терминатора на железном коне. Опять будет прожигать меня взглядом насквозь. — рассмеялся Джей-Джей.       — И чего вас мир не берёт? — удивился Юра.       — Может это просто конкуренция? — подмигнул Жан-Жак Юрочке.       — Глупостей не говори, и вообще он натурал. У него даже девушка была.       — Ну, это ещё ни о чём не говорит. У меня тоже была девушка. И по-моему, Юрочка, ты ошибаешься. Я-то видел, как он на тебя смотрит.       — И как же? — удивлëнно вздëрнул бровь Юра.       — Примерно так же, как и я.       Разговор прервал телефонный звонок. Плисецкий взглянул быстро и положил телефон экраном вниз, так и не ответив. Телефон продолжал настойчиво трезвонить.       — Сколько ты будешь прятаться, Юра? Поговори с ним.       Леруа взял трубку, посмотрел на фото звонящего и мазнул пальцем по экрану, принимая вызов. А затем протянул телефон Юре и вышел из кухни.        Несколько минут спустя, Плисецкий нашел Жан-Жака на диване, залипающим в телефон.       — Ну, ты рад? Теперь он просит встретиться и поговорить. — злился Плисецкий.       — Вот и встреться. Юра, ты же не страус, который постоянно прячет голову в песок. Ваша встреча неизбежна. Он вернулся в Россию и вы снова будете тренироваться вместе. — продолжал убеждать Леруа.       — И что? Ты отпускаешь меня на эту встречу?       — Юрочка, ты мне не принадлежишь. И я тебе доверяю. Сходи и поговори. Решай проблему, а не прячься от неё. Я же вижу, как тебя это напрягает.       — Ладно. — сказал Юра раздражëнно и стал набирать сообщение.       Отабек       Юра сидел напротив Отабека за столиком в KFC. Они не виделись больше месяца. Отабек уезжал домой в отпуск и только вчера вернулся. Парни уплетали бургеры и картошку фри, запивали колой и обсуждали последние события.       — Все наши передают тебе привет, Юра. И спрашивают, когда ты снова приедешь в гости.       — Теперь уже не знаю даже. — пожал плечами Плисецкий — Скоро сезон. Ещё к деду надо съездить погостить. И кота у него забрать. А пока они на даче. Там Пëтьке лучше, чем в квартире париться.       — Надо было тебе со мной ехать. Вместе бы потусили, как в прошлый раз.       — Подожди, Бека. На днях Джей-Джей улетит и мы потусим с тобой. Я так соскучился.       — Я тоже скучал, Юр. Ты знаешь, я думаю, может мне вернуться в Казахстан и тренироваться дома?       — Ты что, Бека, как я буду без тебя, друг? — испуганно распахнул глаза Плисецкий.       — Вот об этом я и хотел поговорить. Хреновый из меня друг, Юр. Вернее, совсем не друг. Ты нравишься мне, Юра. Давно. И я хочу, чтобы ты об этом знал. — Алтын смотрел прямо в зелëные глаза напротив.       — Хуясе! — Юра поперхнулся колой. Повисла неловкая пауза.       — Подожди-подожди. Я тогда вообще ничего не понимаю. — удивленно продолжил Плисецкий — Помнишь, я когда вернулся из Японии, припëрся к тебе пьяный, рыдал, жаловался на Витьку и всë такое?       — Ну, да. Конечно, я помню. Как такое забыть? — улыбнулся Отабек.       — Мне было так хреново. Ну, и я потом полез к тебе целоваться. А ты меня отшил и уложил спать.       — А что я по-твоему должен был сделать? Воспользоваться твоим состоянием? Я конченный мудак что ли? И вообще это было бы странно. Два часа слушать, как ты любишь другого, а потом заняться с тобой любовью? Как ты себе это представляешь?       — Да никак не представляю. Просто я тогда подумал, что ты вообще не по этому делу. В смысле, не из нашей Лиги. Ну… — и Юрочка густо покраснел.       — Да, понял я, понял. Тебе тогда ещё и шестнадцати не было. И вообще я так не хочу. Не одноразовый секс уж точно.       — Да, Бека, дела… — Юра был явно ошарашен. — Почему ты потом не поговорил со мной? Сделал вид, что ничего не было. А мне стыдно было, пиздец просто.       — Я об этом жалею больше всего. Что не хватило смелости признаться раньше. Думаю постоянно, вдруг всë могло быть по другому? Джей-Джей вот проявил настойчивость, постоянно писал тебе, поддерживал и добился в итоге. Хотя раньше ты его на дух не переносил.       — Да он меня выбешивал просто. Но он не такой придурок, как сначала кажется. Конечно он шумный, бесячий, подкалывает постоянно. Но он хороший, если узнать его получше.       — Да, он просто красавчик. А я сидел и тупил, как дурак. — вздохнул Отабек.       — Неправда, Бека, ты же постоянно был со мной и поддерживал так же. — Юра потянулся через стол и взял друга за руку.       — Да, но главного не сказал.       — Бека, не уезжай, ты нужен мне.       — А ты сможешь теперь общаться со мной, как раньше?       — Да почему нет-то? — удивился Юра.       Последующие несколько минут парни ели молча.       — Ты хоть любишь его, Юр? — вдруг спросил Алтын.       — Кого? — вздрогнул Юра.       — Леруа, конечно. А ты о ком подумал?       — Если честно, я сам не знаю. Наверное, люблю. Мне с ним хорошо, он веселит меня и мне не одиноко…       Когда парни прощались, у Отабека было такое лицо, что смотреть больно. Юра вышел на улицу в полном раздрае. Надо было как-то собраться с мыслями. Через два часа ему предстояла встреча с Виктором. Он решил пройтись, чтоб немного отвлечься.       Виктор       Юра быстро шëл к кафе. Он опаздывал уже минут на десять. Отчего-то кружилась голова, в груди неприятно щемило и руки слегка дрожали. На душе был тяжëлый осадок. Он не мог понять: это после разговора с Отабеком или от того, что он наконец увидит Никифорова спустя столько времени.       Он вошёл в кафе и огляделся. Виктор сидел за столиком у окна и пил кофе. Махнул рукой, приветствуя.       — Ты изменился. — Виктор не сводил с Юры глаз.       Юрочка выглядел сногсшибательно в голубых рваных джинсах, обтягивающих стройные длинные ноги и простом белом лонгсливе со значком бренда на груди. Глубокая горловина, открывала потрясающий вид на тонкие ключицы. Заметно подрос с их последней встречи и раздался в плечах. Волосы отросли и ниспадали по плечам. Виктору казалось, что он помнит запах этих волос.       — А ты чë, какой-то пришибленный сегодня? — съязвил Юра.       Виктор, действительно, выглядел не как обычно. Всегда такой вальяжный и сверкающий своей ослепительной улыбкой налево и направо, сейчас он был необычно скован. «Волнуется? Да ну нахуй. С чего бы?» — подумал Плисецкий.       — Воды без газа. — сказал Юра подошедшей официантке и сел напротив.       — Красивый. — восхищенно протянул Никифоров.       — Да куда уж краше? — Юра взъерошил руками волосы.       — Ты сменил парфюм. — не спрашивая, а утверждая, сказал Виктор.       — А ты нет.       — Ты помнишь? — в глазах мелькнуло удивление.       — Так, давай ближе к делу. Что ты хотел? — напирал Плисецкий.       — Хотел увидеть тебя, Юрочка.       — Увидел. Могу быть свободен?       — Юр, ты обещал, что мы поговорим, наконец.       — А тебе есть, что мне сказать, после того, как ты бросил меня и свалил к своему Кацудону? Как, кстати, он поживает? — зелёные глаза зло сверкнули.       — Не знаю. Мы давно не общались. Юр, давай поговорим спокойно. Мне действительно есть, что тебе сказать.       — Ну, валяй, если есть. Я слушаю.       — Я не бросал тебя. Я просто хотел дать нам обоим время. Хотел, чтобы ты подрос и понимал, что делаешь. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь? И я прекрасно видел, как ты смотришь на меня. Я просто испугался… Боялся наломать дров, сломать тебе карьеру и всю жизнь вообще. Я с ума сходил и чувствовал себя каким-то конченым педофилом. Я устал. Не хотел, чтобы ты ошибся и потом обвинял меня. И я не нашёл ничего лучше, как уехать на время.       Повисла пауза. Виктор ждал ответа, Юра молчал пару минут. И тут его прорвало:       — А, так то есть, я ещё и виноват? Трус ты, Витенька. Вот ты кто. А поговорить со мной? Дать мне выбор. Объяснить — вот как сейчас. И я бы ждал тебя, придурок, пока ты там свою голову проветришь.       Виктор вздохнул и устало посмотрел прямо в глаза.       — Я вернулся и узнал, что ты уехал. Я чуть умом не тронулся. Неужели, я опоздал?       — По-моему кто-то тут откровенно пиздит. Мила говорила, что ты отлично проводил время пока я с… — Юра запнулся — был в Канаде.       — Я приехал, хотел объясниться, наконец, с тобой. И узнал, что ты уехал к Джей-Джею. — Виктор поморщился, как от зубной боли. — Сначала я неделю пил. А потом, да, пустился в загул. Только знаешь, Юр, что я понял?       — И что же?       — Никто мне тебя не заменит.       — Пф — фыркнул Юра, не зная, что сказать.       — А что, тогда у тебя было с Кацуки. Если не секрет, конечно.       — Да какие уж тут секреты. Просто он такой зажатый был, а я хотел вытащить из него этот грëбаный эрос. Потому, что понимал, что он способен на большее. Дразнил его намеренно и заигрался, похоже. Потом кольца эти долбаные, будь они трижды неладны.       Виктор замолчал, сжимая переносицу двумя пальцами, собираясь с мыслями и продолжил:       — А после серебра он сам пришëл ко мне в одном халате. Что-то лепетал о том, как он благодарен и как ко мне относиться. А я был пьян, откровенно говоря. И он тоже. Ну, и мы переспали по-пьяни. Та ночь была единственной. Но я увяз в этом окончательно. Юри ходил, как в воду опущенный. Между нами возникло такое напряжение. А я чувствовал себя связанным и не знал, как всë это закончить. Его родители уже стали относиться ко мне, как к зятю почти. Они такие милые люди, и я не хотел никого обидеть. В конце концов сам Кацуки явился ко мне. Весь красный, смущенный и выдал что-то типа:       — I'm sorry Vic. I love another crazy Russian.       — И знаешь, Юрочка, я кажется, догадываюсь о ком он говорил.       — Да вы с ума что ли все посходили, мужики?       Виктор только усмехнулся, как-то грустно, и продолжил:       — У меня, как камень с души упал. Он думал, я расстроюсь. А я был так счастлив, что наконец-то свободен от этого всего. По-моему даже не смог этого скрыть. Собрал вещи и улетел на следующий же день.       — Может, Витя, ты просто дохуя много пьешь?       — Дохуя много — это тафталогия, Юрочка.       — Ты меня позвал поговорить о русском языке?       — Да, ну нет, конечно. Я не знаю, что у вас с Джей-Джеем, да и не хочу знать. Но он уезжает через два дня. Я хотел тебя попросить — дай мне шанс. Я же знаю, что у тебя были настоящие чувства, вдруг ещё не всë потеряно?       — И что конкретно ты хочешь от меня?       — Дай мне десять дней и одну ночь. Просто будем общаться, проводить вместе время. Можешь не называть это свиданиями, не в этом суть. В конце концов, если мы оба влюблены в тебя, то выбор за тобой. Я готов бороться за тебя. Ты же должен знать от чего отказываешься. А ночь — это если ты захочешь, конечно. Принуждать тебя я не собираюсь.       Юра зло смотрел на Виктора, прищурив, глаза.       — Я шлюха по-твоему? А давай я со всеми попробую, а потом выберу.       — Юр, успокойся. Мы привлекаем слишком много внимания.       — Да плевать я хотел. А, кажется я всë понял. У Вити забрали игрушку? Как же так. Я такой охуенно-невъебенный Виктор Никифоров, пятикратный чемпион и красавчик, не ебаться, а мне предпочли какого-то канадского сопляка? Так, Витя? — голос Юры дрожал от гнева.       — Юр, я люблю тебя по-настоящему. Я знаю, ты не веришь мне. Я обидел тебя. Но я больше не сольюсь, обещаю.       — Так вот, Витя, слушай сюда. — Юра поднялся со стула и упëрся рукой в столешницу, наклоняясь к Виктору — Я больше не позволю тебе играться с моими чувствами. Ты хочешь опять вынуть мою душу и потоптаться по ней. А потом свалить в туман? Больше не выйдет, Витя. Я уже большой мальчик, а не тот пиздюк, который заглядывал тебе в рот и ловил каждый твой взгляд.       Виктор накрыл Юрину руку своей.       — Что мне сделать, чтобы ты поверил мне? — в глазах Виктора стояли слëзы.       — Просто отъебись и не звони мне больше. — зло выплюнул Плисецкий, отдëрнул свою руку и пошëл к выходу.       Джей-Джей       — Ну, и как всë прошло? — спросил Джей-Джей, как только Юра переступил порог.       — Можно я сначала в душ, а потом всë тебе расскажу? — вздохнул Юра — Мне нужно смыть с себя этот день.       — Ты можешь не рассказывать, если не хочешь. — Жан-Жак был несвойственно спокоен и тих.       — Да, брось, ничего такого, о чём я не могу говорить.       Душ был всего лишь предлогом. Юре необходимо было побыть одному, хотя бы несколько минут, чтобы собрать в кучу свои мысли. Он не понимал, что с ним происходит. Казалось, все внутри дрожит и замирает. И он не мог внятно объяснить, почему.       — Чертов Никифоров — зло выдохнул Юра — тебе обязательно надо влезть в мою жизнь и всë перевернуть?       Вода дарила приятное расслабление. Юре, вроде стало легче.       — Да всë, хватит! — сказал он сам себе, стараясь выкинуть из головы застрявшие мысли.

***

      — Ну, до чего договорились? — наконец спросил Джей-Джей — размешивая сахар в своей кружке.       — Да, ничего нового: Люблю — трамвай куплю. Дай мне шанс и всë такое. — ответил Юра, стараясь выглядеть беззаботно.       — А ты?       — Послал его, понятное дело.       — Ммм… — протянул Жан-Жак, но взгляд был грустный и озабоченный.       — Да что ж я за человек такой? За один день трёх мужиков довел до белого каления. — Юра убрал за ухо упавшую на глаза прядь.       — А третий, это видимо Бекс? — ухмыльнулся Леруа.       — Да там такое дело… — замялся Юра.       — Похоже, я был прав. Да, Юрочка?       — Да, блин, давай не будем? — Юра был явно смущен.       — Как скажешь. Может прогуляемся или фильм какой-нибудь посмотрим? — перевел тему Жан-Жак.       — Давай лучше фильм. Нагулялся я сегодня уже.       Юра лежал на кровати, положив голову на плечо Жан-Жака и пытался смотреть фильм. Просто тупо смотрел на экран, давно потеряв нить сюжета. Сосредоточиться на фильме не получалось. Его одолевали мысли. Он планировал провести этот вечер в постели с Джей-Джеем более активно, но события прошедшего дня сбили весь настрой. В конце концов он не понял, как уснул.       Плисецкий проснулся ночью, сотрясаясь от рыданий. Все лицо было мокрым от слёз. Что ему снилось, он не помнил. Покосившись на спящего Леруа, он пошел в ванную умыться. Попил воды и снова лег, но уснуть долго не получалось. За окном уже начало светать, когда он снова провалился в тревожный сон.       Последний день прошёл в сборах. Поднимать тему вчерашнего дня парни старательно избегали. Чувствовалось небольшое напряжение. Леруа пытался острить и тормошить Юру. Но, то и дело, сам сидел задумавшись о чем-то. Настроение у обоих было не очень. Когда они смогут увидеться вновь оба не знали. И это угнетало.

***

      До вылета оставалось всего несколько минут. Джей-Джей был необычно серьëзен.       — Послушай меня, принцесса. Только не ори. — вдруг сказал он. — Я хочу, чтобы ты дал Виктору шанс.       — Какого чëрта, Джей? — возмутился Плисецкий.       — Мне кажется ты всё ещё любишь его, хоть и не признаешься в этом даже самому себе. Ты звал его ночью во сне. А сны, Юрочка, это наше подсознание. Его не наебëшь. Самое хреновое — это незавершëнные отношения. Разберись с этим. Иначе тебе всегда будет казаться, что всё могло бы быть по-другому.       Юра молчал. И Джей-Джей продолжил:       — Я хочу, чтобы ты был счастлив, Феечка. Пусть и не со мной. Считай, что мы расстались на время. Даже если ты переспишь с ним и поймешь, что это не то, что тебе нужно. Поймешь, что всë-таки хочешь быть со мной. Я буду считать, что это было до меня. Я не хочу, чтобы ты проснулся однажды утром и понял, что ненавидишь меня.       — Ты бросаешь меня? — растерянно спросил Плисецкий.       — Я даю тебе свободу, принцесса. И если ты вернëшься, то только, когда будешь точно знать, что хочешь быть именно со мной. А не потому, что я просто заполняю пустоту вот здесь. — и он ткнул пальцем в грудь Юры в области сердца.       Джей-Джей легко чмокнул Юру в щеку и покатил свой чемодан к выходу на посадку.       — Что за херня? — выдохнул Плисецкий. Он смотрел вслед удаляющейся фигуре и не мог поверить в происходящее. Его снова бросили?       — Ну охуеть теперь. — сказал Юра и пошёл к выходу из аэропорта.