Клыки: Под маской

День за днём проходило детство Артура, год за годом он отдалялся от родителей… Не стоит считать, что это их вина. Что уж там, они его любили всем сердцем, правда своеобразно. Отец Артура с детства воспитывался таким же образом. Точно так же воспитывался дед и даже прадед. Один лишь Уильям Морвил, прапрадед Артура, воспитывался совсем не в тепличных условиях. В то время мир погряз во тьме. Почти все города пали и казалось, что надежды нет. Люди прятались в пещерах или на островах, и можно было бы сказать, что страх пробирался в душу этих существ, но многие родились со страхом в груди и были готовы умереть. Центром сил тьмы был континент Икиф, где тёмные рыцари построили свое государство на крови и плоти. Однако, как и в любой легенде, свет всегда побеждал тьму. Главным городом Икифа был Инеит — в переводе с эльфийского луч солнца. Этот город так и не пал с момента зарождения сил Тьмы и даже наоборот, давал отпор. Помимо него, на Икифе был ещё один город, Блэкфорт. Главы двух государств объединились ради общей цели и создали артефакт, способный исполнить любое желание, в обмен на жизненные силы носителя. Чтобы добраться до алтаря на соседнем континенте, им пришлось усилить наступление. Жертв было настолько много, что после войны лишь одна душа из пятидесяти существ застала «мир до». Добравшись до алтаря, глав государств больше не видели. Однако в момент, когда внутри появился свет, ослепивший весь мир, замок мертвецов на Икифе пал, а рыцари нежити вернулись под землю. Уильям Морвил построил на этой войне целое состояние. Поставляя медикаменты в виде лечебных эликсиров, он помог многим нуждающимся, однако из-за спроса на фронте он поднял цены в десятки раз. Воинам не хватало денег, чтобы сохранить себе жизни, они дохли как мухи, не зная, что на их жизнях зарабатывают ничтожные гроши. На эти деньги он построил особняк на окраине города и обеспечивал своих детей, взамен требуя, чтобы они соответствовали статусу. И хоть бизнес не дожил до нашего времени, но потомки Уильяма всегда могли себе позволить всё. Отец Артура, Мэтью, на наследство открыл театр и со своей будущей женой познакомился в нём же. Они вместе играли и таким образом зарабатывали достаточно, чтобы поддерживать звание богатой семьи Морвилов. Вскоре у них родился сын. Они его не планировали, но были счастливы. Артуром назвали в честь отца матери. Мэтью знал, что продолжая воспитание сына подобным образом, как воспитывался он, Артур не вырастет счастливым ребёнком. Он хотел больше времени уделять семье, отдать всю душу сыну. Но как это всегда и бывает, мы не замечаем, как копируем образ воспитания своих родителей. Воспитываясь в золотой клетке, Мэтью также сдерживал своего сына взаперти. А после несчастного случая в театре, его пришлось продать, дабы сохранить репутацию. И хотя денег было достаточно для счастливой жизни ещё трёх будущих поколений, утрата любимой работы и места, где он познакомился с женой, сильно подкосила его здоровье. Артур с детства был приучен к театру, и подобно остальным детям, он хотел быть похожим на родителей. Он мечтал быть актёром и играть крупные роли, передавать эмоции со сцены и раздавать деньги всем нуждающимся. Отцу же нравилась лишь идея стать актёром. Как и все родители, он начал воплощать свои мечты в ребёнке. Он был слишком юн, чтобы учиться актёрскому мастерству, но отец был настроен уже в этом возрасте воспитать из него «Достойного наследника» и «Морвила с большой буквы». Ко всему прочему отец занимался попытками вернуть театр, и всё свободное время уделял этой «работе», пока мать Артура на нервах и с вечным неврозом гоняла Артура в стиле отцовского воспитания. Так проходило всё детство. Артур сидел у окна своей комнаты в размышлениях, он вспоминал своё детство. Ему исполнилось 15 и теперь он может свободно выходить в город без сопровождения, подобно случаю 10 лет назад, когда он в первый и последний раз вышел за ворота со своим учителем. Его жизнь только начиналась и он был готов свернуть горы. Юноша, с неожиданной резкостью даже для самого себя, вскочил и побежал к кровати. Упав на колени, он полез под кровать и достал старую ткань, словно свёрнутую вокруг коробки. Упавший уголок старой рубашки привлёк взгляд Артура. За ним виднелась красивая тёмная кожа, иногда отливающаяся бордо. Воспоминания нахлынули, как и слёзы, лившиеся из молодых карих глаз, в которых читалось сожаление и стыд. Артур вспомнил, как он стоит за дверью, пока мать со всем возможным гневом кричит на мистера Харрисона. Быстрые и очень тяжёлые шаги, словно гром, раздались сверху, как возле матери появляется огромная фигура отца. Артур видел отца только пару раз в месяц и уж тем более никогда не видел его в таком состоянии. Он с яростью набросился на худощавый силуэт, видимый лишь как тень. Мэтью не совершил ни одного удара, но держа мужчину за плащ, кричал во всю глотку, давая понять, что это последний раз, когда Артур видит своего во-истину первого приятеля. Он закрыл дверь и прижался к двери, прикрыв лицо руками. Вернувшись из воспоминаний, он начал разматывать ткань. У него на руках оказался дневник, подаренный Харрисоном во время последней встречи. Артур помнил, как через несколько часов после скандала, к нему спустился Мистер Харрисон с большим портфелем в руках и в своём уличном плаще с фуражкой на голове. Он обнял Артура своими худыми руками. Холодные ладони касались затылка Артура, но дарили тепло, оставшееся в его сердце навсегда. Ещё будучи ребёнком, он осознал происходящее. Мистер Харрисон взглянул на него ярко-голубыми глазами, наполненными слезами и улыбнулся. Вины не было, обид тоже. Госпожа судеб решила их разлучить и у него не оставалось выбора. — Не забывай меня, малыш… — сказал мистер Харрисон, протягивая коробку Артуру — Не забывай… Сквозь слёзы, открывая первую страницу, Артур не заметил, как начал шептать себе под нос. — Не забуду… Я вас никогда не забуду…