Esper

Первый день последнего испытания ежегодного соревнования эсперов встретил студентов сильным снегопадом и порывистым ветром. Тем не менее, эта погода не идёт ни в какое сравнение с тем, что ожидает их в заснеженных горах. Брать с собой демона, конечно, правилами запрещено, и, если Сяо и Венти выиграют, их победу сочтут нечестной, ведь любой сильный эспер сможет почувствовать от них ауру Аметист. Паук прячется у Алатуса в кармане брюк, а зимняя тёплая мантия прикрывает его ноги спереди до середины бедра. Венти же старается просто не думать о том, что где-то на его любимом человеке сидит паук размером с ладонь. — Проводники, используйте свитки телепортации, чтобы перенести себя и эспера на выбранную вами локацию, — после инструктажа, который полностью прошел мимо Сяо и Венти, до них доносится голос директора Нёвиллета. На уже знакомом и привычном им тренировочном поле, они вновь оказались по центру, и сейчас всё внимание зрителей направленно на них. — На каждой карте есть ключ. Он состоит из трёх частей. Ваша задача: найти все эти части, соединить вместе, вставить в плиту, чтобы открыть врата. Они перенесут вас сюда. Выиграет та пара, которая справится с заданием быстрее всех, — напоминает директор. — Пожелаем удачи участникам. Для остальных же студентов продолжится их обычная рутина в академии. Лекции, занятия, практики, патрули — всё будет идти по расписанию, и следить за ходом испытания в режиме реального времени не получится. Каждый вечер на первом этаже будут вывешиваться «результаты дня», в которых отображается прогресс испытания каждой отдельной пары. — Время пошло! — сообщает директор, и ударяет тростью в землю. Взяв Сяо за запястье, Венти шумно выдыхает. Ему страшно, и, в отличие о остальных пар, которые уже успешно перенеслись на свои локации, Барбатос медлит. — Сяо, Венти лучшие!!! — кричит с трибун Аякс. — Вперёд, принцесса! От подобных выкриков одновременно принятого и стыдно. Венти благодарен отряду за поддержку, а эти возгласы Аякса буквально заставили его использовать свиток немедленно, лишь бы перестать их слышать. Ещё секунда, и бирюзовая вспышка ослепила обоих, а стоило ей исчезнуть, взорам парней предстала белоснежная пелена. Сильный ветер практически сбил Венти с ног, и тот, пошатнувшись, упал Алатусу в руки. Метель подхватывает большие хлопья снега, бросает в лица, путает волосы и мешает нормально дышать. Развернувшись, Барбатос уткнулся лицом в плечо Сяо, потому что просто не в состоянии стоять против ветра: — Я и не думал, что будет легко, но чтоб вот так сразу… — Ничего, разобьём лагерь там, где нет ветра. Держись за меня. Алатус одной рукой обнимает Венти, а второй прячет глаза от снега, медленно ступая вперёд: — Кажется, вижу пещеру. — Как ты вообще здесь что-то видишь? Вцепившись в Сяо мертвой хваткой, Венти просто тащится за ним, еле-еле перебирая ногами. Он проваливается в снег, с трудом передвигается, почти всю силу перекладывая на эспера, и даже так уже запыхался, а в груди неприятно давит. Ветер не дает нормально дышать, сбивает с ног и толкает, будто пытаясь отбросить от пещеры. Сяо чувствует как дрожат руки Венти даже сквозь всю тёплую одежду. Поняв, что тому может стать плохо, он аккуратно хватает того за талию и приподнимает так, что плечи Венти оказывается на уровне его головы. — Прячься от ветра, я донесу тебя до пещеры, отдохни немного, — просит Сяо, продолжая уверенно шагать к пещере. — Устанешь ведь… — жрец наклонил голову, чтобы ветер не так сильно бил в затылок. — Я выносливый, а ты постарайся привести дыхание в норму, мне будет спокойней, — как можно мягче произносит Сяо. Снег больно бьет по холодной коже, попадая в глаза. Алатус зажигает пламя в руке и держит его перед лицом, чтобы летящие хлопья таяли при приближении и били не настолько неприятно. Потребовалось ещё минут 20, чтобы добраться до входа в пещеру. Сяо выдыхает и заходит вглубь, аккуратно опуская Венти на ноги. — Ты как? — В порядке, — он ёжится от холода и топчется на месте, переступая с ноги на ногу. — А ты как? Ты один столько прошел… вечность по ощущениям. — Немного устал, но это совсем не критично. Алатус призывает несколько огненных птенцов и отправляет их внутрь пещеры, чтобы те осмотрелись на предмет опасности, а сам подошёл к Венти, опустился перед ним на колени и с помощью огня, который будто перчатки покрывает его руки, стал согревать ноги Барбатоса. — Эй, ты чего такое делаешь?! — жрец недовольно фыркает. — Нужно развести огонь и приготовить что-нибудь горячее. Займись огнем! Я отогреюсь по ходу. Не надо так сильно меня опекать, ты ведь и сам простудишься. — Не ворчи, пока мы найдём место для огня и палатки, ты будешь мёрзнуть, — виновато усмехается Сяо, поднимаясь. К его рукам возвращаются птенцы и юноша облегченно выдыхает, пока те будто растворяются в воздухе, касаясь кожи своего хозяина. — Чисто, пойдём. — Повелитель пернатых, — хихикает жрец. Пещера оказалась довольно глубокой и извилистой. Из-за своего «строения» она хорошо защищает от ветра, но одновременно с тем — в ней сырой воздух и много пыли. Под условным потолком висят сталактиты, некоторые из них настолько большие, то спускаются до самой земли, образуя подобие арки. Само по себе место довольно хорошее для привала, переждать метель и продумать дальнейший план действий здесь получится в спокойствии и тишине, ведь свистящий вой ветра доносится сюда приглушенным. — Разведи огонь, и пока я буду готовить, ты поставишь палатку. Думаю, в ней мы отогреемся быстрее, — командует Венти. — Судя по следам на земле и остаткам хвороста, когда-то здесь уже останавливались люди. — Как скажешь, хозяин, — усмехается Сяо. Юноша быстро собирает весь хворост, который видит, несколько камней и создаёт кострище. С лёгкостью Сяо опускает пламя на хворост, который служит скорее декором, заставляя того разгореться. Поставив большой походный рюкзак на пол, Сяо достаёт все необходимое и принимается расставлять палатку там, где на потолке не свисают сталактиты, чтобы те неожиданно не упали на них. Довольный такой слаженностью работы, Венти быстро поставил над костром треногу и, взяв котелок, обернулся к Сяо: — Я схожу снег возьму. Здесь он кажется чистым, так что не вижу смысл тратить питьевую воду, если можно набрать снега и, при необходимости, очистить. Что думаешь? — Мне тоже кажется, что он чистый, но только я попробую эту воду, когда вскипит, хорошо? — Хорошо. Надев капюшон, юноша направился на выход из пещеры, прихватив котелок. Метель не стихла ни на секунду, поэтому Венти спешит набрать побольше снега. Он знает, что, когда снег растает, его станет меньше, поэтому придётся ходить несколько раз, но других емкостей нет. Жрец вернулся за считанные секунды. Он поставил котелок на треногу и вновь перевел взгляд на Сяо, который уже закончил с палаткой. — Сяо, сможешь мне тарелкой ещё немного снега принести? По ходу таяния этого. А я пока овощами займусь. — Конечно, сбегаю сколько надо, — улыбается Сяо, вытаскивая из рюкзака овощи, нож и тарелку. Алатус подносит все необходимое Венти и сидит как послушный пёс с тарелкой в руках, наблюдая за котелком. «Командует мной как хочет, — усмехается Сяо, с теплом смотря на Венти. — А когда-то ты говорил, что лидер-это точно не твоё, а сейчас такой милашка…» Забывшись, Сяо перестал наблюдать за котелком, разглядывая такое сосредоточенное лицо Венти. Он чувствует, что каждый «приказ» Барбатоса отзывается в нем волной тепла. «Какой же я фетишист, — неловко раздумывает эспер. — Готов капать слюной от его команд и похвалы…» — Сяо, снег, — голос Венти вырывает его из размышлений. — Принеси ещё. — М? А, я уже бегу. Раскрасневшись, тот махом выбегает из пещеры. Он загребает на тарелку снег, стараясь утрамбовать его и сложить с горкой, чтобы принести побольше и возвращается. — Высыпай в котелок. Думаю, этого нам должно хватить. Кивнув, Сяо послушно всыпает снег порциями в котелок, бросая взгляд на Венти. Юноша закусывает губу, пытаясь выбросить лишние мысли из головы, твердящие о том, как ему хочется услышать: «умница, Сяо». — Ты как? Отогрелся? — неловко спрашивает Сяо. — Отогрелся, а ты? — он протягивает ладони к котелку. — Да, все в порядке. Ещё что-то нужно сделать? — Я не чувствую скверны от этой воды. Попробуешь? — Да. Алатус берет небольшую ложку и зачерпывает воды. Подождав, пока та немного остынет, обдувая её воздухом, Сяо выпивает, стараясь распробовать как можно лучше. — Вода, как вода, ничего странного не почувствовал. — Тогда готовлю суп, — Барбатос высыпал порезанные овощи в котелок. — Пока там метель, а мы тут условно заперты, то можем подумать о том, что делать дальше. — Покушаем, заберёмся в палатку греться, ждать пока закончиться метель. Ключи меня не интересуют сейчас, пойдём искать агаты… — Как там Иса? Она совсем не показывается. Замерзла, наверное, — Венти помешает овощи деревянной ложкой. — Чувствовал как она ползала, думаю она нашла себе местечко потеплее, прямо на груди устроилась, — усмехается. — «Звуки ревности», — хмыкает жрец. Сяо вспыхнул от смущения и опустил взгляд, неловко почесывая затылок. — Ревнуешь меня к паучку? — Ревность — это признак неуверенности в себе, — усмехается. — Да, я тебя ревную. Хотя доверяю. Дурное качество, конечно… — Я нахожу твою ревность милой… Но за твою неуверенность мне грустно, ты ведь такой чудесный… — смущенно произносит Сяо. — Ты слишком милый, Сяо, — Венти высыпает в котелок приправы. — Ещё немного и будет готово. — Что ты такое говоришь… Да и ты милее, все равно… — бубнит Сяо. — Хех. Думаю, суп готов. Тут или в палатке? — Пойдём в палатку, надо ее отогреть собой ещё, — улыбается. — Точно. Забрав котелок, Венти прошел в палатку и уселся в позу лотоса. Он укутался в раскрытый спальный мешок, разлил суп по тарелкам и протянул одну Алатусу, который тоже уже сидит рядом, прикрыв за собой вход в палатку. Огонь остался в пещере, поддерживаемый силой эспера, но этого недостаточно, чтобы согреться. Вой ветра дает понять, что метель не собирается останавливаться. — Мы не сможем идти по такой погоде… — вздыхает Венти. — Если не прекратится, я схожу на поиски сам… Альбедо указал пару мест на карте, где могут быть месторождения агатов, а ты останешься тут с Исой. Иса, будешь суп? — спрашивает куда-то вниз. Алатус зачерпывает суп ложкой и тут же съедает. Паук неспешно поднимается по телу Сяо вверх. Она бежит по груди, переходит на плечо и выбирается из-под воротника. Вид того, как большой волосатый паук выползает из-под рубашки Алатуса заставил Венти вздрогнуть. Хоть жрец и понимает, что Аметист разумна и никакого вреда не принесет, этот её паучий облик пугает не меньше, чем раньше. Сползая по рукаву Сяо, она направляется к тарелке с супом, а Барбатос, наблюдающий за этим, немного нервно дергает уголком губ. — Не спеши, пей с ложки, чтобы не обжечься… Алатус набирает немного супа, остужает его и просто ждёт, взяв ложку поудобней. — Ну почему именно паук… — Венти вздыхает, наблюдая за тем, как Аметист, кажется, пьет с ложки. — Демонические пауки отличаются, конечно, от привычных… нечасто встретишь в мире людей паука, который ест суп с ложки… — Милашка Венти, — усмехается Сяо, поднимая на него взгляд. — Смотри, какая она пушистая, она ведь ничем от Нари не отличается, по сути… — Только у нее три пары глаз и четыре пары лап… — Красивые глаза и милые лапки, разве нет? — смеётся. — Ох… надеюсь, я это тоже увижу однажды… милоту эту… может, мне тоже надо еще две пары глаз? — Если у тебя будут ещё две пары твоих прекрасных глаз, я умру от ещё большей красоты. — А я от страха. Опустошив ложку, Аметист поползла обратно по рукаву Сяо, пока не скрылась за темной пелериной. — Бррр… — Венти потирает свои плечи. — Жуть. — Обожаю тебя, Венти, — улыбается Сяо. — Ох… — убрав пустую тарелку, юноша подсел к эсперу поближе, несмотря на страх. — В таком холоде мы вряд ли что-то сможем найти… неудивительно, что агат никто не собирает… — Нам хотя бы два… Рыжик тоже ждёт и верит, — Сяо гладит Венти и прижимает к себе, согревая юношу. — Попробуешь поспать? А я буду греть тебя. — Тебе бы самому согреться… особенно, если погода не улучшится. И ещё рано спать… на холоде, конечно, клонит в сон, но, наверное, лучше найти себе иное занятие. Сяо залился краской, неловко кашляя куда-то в сторону. — И почему в голову пришло именно это… — А? Что? — Ничего… Я просто дурак… — смущенно бубнит Сяо. — Дурак или извращенец? — Венти шепчет ему на ухо. — И то, и то… — стонет Сяо, не зная куда себя деть от стыда. — Ого, зато из-за смущения ты сейчас горячий, как батарея, — хихикает. — Рад быть полезным тебе, — неловко смеётся Сяо, утыкаясь в плечо Венти. — Ты у меня самый лучший, Сяо. Я… я… — в груди неприятно закололо, и Венти лишь обреченно вздохнул. «Ладно, он ведь и сам это знает…» — прикрыв глаза, жрец трется щекой о чужие волосы. — Слушай… мне кажется, мы идиоты, Сяо. — Смущаешь меня, чтобы было теплее? — усмехается. — Ты не идиот, а я, может быть. — Нет, мы оба идиоты, — усмехается. — Я ведь могу раскрыть щит, а ты можешь поддерживать внутри него тепло своим огнём. И так мы можем идти. — Кхм… Ну… Раз уж мы уже обустроились, можно немного и пообниматься, — смущается Алатус. — Забыли элементарное, — Венти смеётся. — Разве не дурачки? Это же то, что мы регулярно на патрулях делали. Даже в голову не пришло сразу щит сделать. Гений, аха… Его смех сегодня непривычно живой и искренний. Будто бы здесь, далеко от «их мира», от академии, от семьи он может наконец почувствовать себя поистине свободным, поэтому позволяет себе смеяться звонко и громко. — Венти… Ты безумно милый… — Алатус очарованно разглядывает чужую улыбку, не в силах отвести взгляд. — А вообще, когда нервничаешь, можно и имя собственное забыть… — Тоже верно. Оказаться сразу в таких условиях было довольно стрессово… — он вытирает пальцами слезы, которые невольно проступили из-за смеха. — Тогда пообнимаемся и можем идти? Мы отдохнули, хорошо покушали, согрелись, я раскрою щит, ты его нагреешь и вот так пойдём? В этом «шарике». — Меня все устраивает, и Иса сможет выглянуть, — улыбается Сяо. Юноша тянется вперёд и целует Венти в уголок глаза. — Люблю твой смех. — Ой… чего это ты? — Хочу, чтобы ты это знал. Мне нравится его слушать… — Записать его тебе туда на кулон госпожи Рэйндоттир? — Тогда сотрется твоё пение… Но я сохраню твой смех в агате, — с нежностью произносит Сяо. — А я постараюсь просто почаще смеяться, — улыбается. «И, надеюсь, наберусь смелости признаться вслух, что люблю тебя…» ~ Метель не стихла даже к вечеру. Юноши сами не заметили, как уснули в этой пещере, греясь в объятиях друг друга. Сяо проснулся, когда пламя почти погасло и, судя по темноте, эспер пришел к выводу, что уже вечер. Проспав почти весь световой день, он чувствует себя бодрым и полным сил. Идея Венти о том, чтобы раскрыть щит и идти даже в такую непогоду одновременно проста и гениальна. Конечно, жрецу придется потратить немало сил на поддержание щита, но, чем раньше они найдут агат, тем быстрее вернутся в академию. Искать ключ в их планы даже не входит и, как только агат будет найден, они планируют перенестись обратно при помощи свитка. Участвовать в соревновании было бы нечестно, учитывая, что у них с собой демон, а по стопам за ними следует Редо. — Венти, просыпайся, — Сяо гладит его по щеке. — Думаю, пора выдвигаться. — Мх… я не сплю… — бубнит тот. Он протяжно зевает и поднимает голову. Несколько секунд пришлось проморгаться прежде, чем он вспомнил, где и почему они находятся. — А, точно… — Венти потягивается и потирает затылок. — Собираемся? — Да. Возможно, идти в ночь — идея не самая лучшая, но затягивать привал ещё на несколько часов не хочется. Щит Венти излучает бирюзовое свечение, и этого должно хватить, чтобы идти было не так темно. Собрав все вещи и поудобней усадив Аметист в карман, Сяо надел походный рюкзак и нырнул под щит к жрецу. Алатус сразу зажег на ладони пламя, а после — усадил его к себе на плечо. Тепло отражается от стенок барьера, создавая довольно комфортную обстановку. — Главное не зажариться здесь, как в духовке, — смеётся Венти. Держа Сяо за руку, он выходит из пещеры. Ветер воет и, к сожалению, щита Барбатоса недостаточно, чтобы заглушить этот звук, но хотя бы снег больше не летит в лицо, а порывы не сбивают с ног. — В принципе, пока что кажется не очень глупой идеей, — Венти взял Сяо под руку, чтобы больше на него опираться. — Не знаю, насколько меня хватит, но пока можем идти. — Скажи, если тебе станет плохо, — серьезно отвечает тот. — Да, хорошо. Шаг за шагом пещера всё дальше и дальше. Венти практически слепо следует за Сяо, ведь сосредоточиться на карте он не может. Алатус ведет себя уверенно, будто бы он не впервые на этих землях, хотя, по факту, он просто хочет, чтобы жрец чувствовал себя спокойно. — Жаль, что не получилось поговорить с госпожой Рэйндоттир, — Венти вздыхает. — Может, она рассказала бы что-то интересное о твоем прошлом или твоей природе, Сяо. — Я все отлично помню с момента, как мы сбежали… А вот что было до-нет. Но не знаю, хочу ли я это вспомнить… — Думаю, нужно как минимум спросить у неё. Ты ведь уже знаешь, что являешься «его» сыном. А раз она твоя тётя, то она его родственница, нет? — Получается, да… Но мне почему-то страшно узнать что-то большее. Будто если узнаю лишнего, то спокойно жить уже не смогу. — Хм… справедливо, — вздыхает. — Может, тогда было бы лучше и не спрашивать… — Не знаю как себя вести, когда рыжик призовёт при мне моего отца, аха… Как-то все странно… — Можно же делать вид, что ты не знаешь, кто он… А, стой, подожди… я вот тут подумал… Твой отец ведь не будет служить Аяксу, когда дело ближе к войне, верно? Если другие демоны узнают, что он «служит» человеку, это разве не удар по репутации? Надеюсь, он не собирается убивать Рыжика? — Н-не знаю… Надо уговорить Аякса самого отпустить его… разорвать договоренность. Моракс ведь по своей воле с ним. — Расскажем ему правду? — Да… Не вижу иного способа… Может попросим Редо ему сообщить? Чем раньше он это сделает, тем лучше… — Алатус сжимает руку Венти, пытаясь успокоиться. — Можно попросить, да… что-то мне тревожно за него теперь. Раньше я как-то не думал о том, что война и вправду будет, что демоны действительно готовят наступление, и что Верховный демон «на побегушках» у Аякса не просто так… — И то, что мне показали в будущем… Ох… Редо? Слышишь? — Сяо поднимает руку и обращается к паутине, намотанной на запястье. — Слышу, — Редо появился под щитом Венти. — А, ой, даже так? — он растерянно вертит головой. — Я думал, твой щит меня не примет. Кхем, да, передать всё вашим друзьям? — Почему бы тебя не принял его щит? — усмехается Сяо и тут же меняется в лице. — Да, расскажи все рыжику, пожалуйста… И попытайся убедить всеми способами отпустить Моракса. — Хорошо. Тогда я возвращаюсь домой. Некоторое время я буду не рядом, но я слышу всё, что ты скажешь паутине, поэтому обращайся, если что. Правда, вот так вот появиться за спиной не смогу, потому что буду слишком далеко. Удачи вам. — Будь осторожней… — бросает ему Сяо, чувствуя на душе что-то мрачное. — Люблю, целую, обнимаю, — усмехнулся падший и, не дождавшись ответа, исчез. Телепортация Редо работает на относительно небольшие расстояния, поэтому, чтобы покинуть эту локацию, пришлось воспользоваться свитком, а после — бежать в академию своим ходом, потому что что-то внутри подсказывает ему, что лучше не тратить силы попусту. Судя по времени, отбой ещё нескоро, а значит можно не спешить. Он идёт по ступенькам между этажей академии, выравнивая дыхание. Конечно, он ловит на себе вопросительные взгляды студентов, ведь не каждый день «профессор Альбедо» разгуливает по академии в комнатных тапочках, но сейчас голова Редо занята не этим. В комнату Скарамуччи и Чайльда он прошел без стука. Взгляд голубых глаз сразу проходится по всем находящимся в помещении: Кадзуха читает, пока рядом мирно спит Двалин, а Аякс и Скарамучча о чем-то спорят. — А ты здесь что делаешь? — на него тут же падает взгляд Скарамуччи, который буквально говорит о том, как ему неприятен гость. — Сегодня не до раздражения и злости, — Редо закрыл за собой дверь и прошел глубже в комнату. — Ты бываешь серьёзным? — усмехается Чайльд. — Задавай себе этот вопрос каждое утро, рыжик, — хмыкает Редо. — Здравствуй, Редо, — Кадзуха машет ладонью, еле оторвавшись от книги. — И что такого случилось, что ты не прыскаешь в меня своими недовольствами? — хмыкает Скарамучча. — «Прыскать» — это по вашей с Чайльдом части, — Редо усаживается возле Кадзухи, и Двалин сразу забирается к парню на колени. — Привет, Казу. Эта парочка тебя не обижает? — Нет, — Кадзуха переходит на шепот: — но иногда мне кажется, что Аякс хочет обидеть Скарамуччу… — Да не обижает он меня, он просто слова выбирать не умеет, — тут же встревает Скарамучча. — А, игрища, — Редо кивает. — Я понял. Что ж, господа, у меня для вас есть плохая новость. — М? — Чайльд наклоняет голову. — Дело в том, что демон, которого ты призываешь, Аякс, это Верховный демон нижнего мира. И сейчас нижний мир во всю готовится к войне, а значит чтобы быть твоим слугой до конца твоей смертной жизни, как велит «собственная воля», твою жизнь могут принудительно сократить. — Стоп, стоп… То есть верховный собирается убить Чайльда? — с сомнением спрашивает Скарамучча. — Предполагаю, что так. Разорвать договоренность, оборвав жизнь призывателя. Звучит легко и просто, — Редо пожимает плечами. — А главное — не будет бить по репутации. — Шутишь? С чего бы Верховному быть моим фамильяром? — Аякс смеётся. — С того, что ему нужно было «законное» основание быть в мире людей. А ещё он приглядывал за одним эспером, который, как мы считаем, является его сыном. — Чайльд, выкинь этого дракона, — Скарамучча тут же обращается к нему. — Приглядывает за сыном? Почему сын Верховного в мире людей? — Кадзуха наклоняет голову, наблюдая за Двалином. — Мы предполагаем, что у Верховного был союз с человеком. Эта женщина позже сбежала из мира демонов, забрав с собой ребенка. Она вырастила его, как человека, но из-за своей силы он попал в академию Буер и здесь стал тем самым эспером, которому невозможно найти проводника. — Сяо? — предполагает Кадзуха. — Хотя для него же нашёлся Венти. — Венти имеет схожую природу со мной, поэтому и подошел. Но, да, это Сяо. Недавно мы с Сяо ходили в нижний мир… демоны показали ему будущее — война будет, и они во всю готовятся. Верховный демон не будет и дальше прислуживать Аяксу, потому что больше это ему не нужно. — Да плевать, кто он и что он. Аякс, выкинь своего дракона, пока не поздно, — приказным тоном обращается к нему Скарамучча. — Я солидарен со Скарой, — Редо кивает. — Договоренность нужно разорвать. Вопрос только в том, согласится ли Моракс просто уйти и потерять законное основание находиться в мире людей, ведь всем, кроме фамильяров, быть в мире людей запрещено. — Ну, по факту у меня с ним нет контракта же, — Чайльд хмурится. — Он служит мне по своему желанию, так что я просто могу отпустить его, да…? — Не будь это Верховный демон, я бы точно сказал «да», а с ним… думаешь, будет так просто? — Не знаю. А что я могу? Я простой смертный, — пожимает плечами. — Убьет сейчас или убьет потом, аха… — Ты что, идиот? Призови его, заставим его уйти, — шипит брюнет, не отрывая от Аякса взгляд. — И как ты собираешься заставить Верховного демона уйти, Скар? — улыбается Аякс. — Разве тут не очевиден исход этого «заставляния»? — Ты так просто готов сдохнуть и кинуть меня? — возмущается юноша. — Никогда! — Чайльд резко выровнялся по стойке смирно. — Мой хозяин приказал отпустить, значит отпускаю. Он протягивает руку вперёд, готовый раскрыть печать прямо здесь, внутри комнаты. — Аякс, ты идиот? А если он нападет на нас, ты хочешь, чтобы пострадали невиновные люди? — шипит Редо. — Может нам стоит выйти за барьер? Или хотя бы из академии? — предлагает Кадзуха. — Соглашусь. Редо… Ты всё-таки ангел, хоть и падший… Можешь пойти с нами? — слегка неловко спрашивает Скарамучча, стараясь «держать лицо». — Конечно. Не отдавать же вас на растерзание демону, — усмехается. — Казу, останешься с Двалином? — Хорошо… жаль, что не могу пойти с вами, — тихонько произносит демон. — Я этого не говорил, решать тебе. Если хочешь пойти — пойдём, только дракона тогда нужно занести Линетт. — Я мигом занесу и вернусь! — Кадзуха берет корзинку с мягким одеялом в ней и аккуратно кладёт дракона в неё. — Не уходите без меня! — бросает демон и быстро скрывается за дверью. — Ну, получается, идём втроем защищать одного рыжего клоуна, я так понимаю? — Редо скрещивает руки на груди. — Есть последние слова? — Какие последние слова? Ты совсем из ума выжил? — Скарамучча закатывает глаза. — Мы ему не ровня, очевидно. Если он захочет вступить в бой, будет очень неприятно. — Нас трое и один из нас ангел. — Падший. В этом облике я в полную силу не сражался и своего предела не знаю, так что делать ставку на меня довольно рискованно, — вздыхает. — Скар, твои силы кто-то запечатал, Кадзуха — простой фамильяр подобный Тигнари. Хотя, может, зря об этом все думаем. — Зачем вдруг Верховному демону я? — усмехается рыжий. — Не думаю, что он особо против будет. — Имидж, Аякс. Верховный демон был на побегушках у человека, а потом «человек позволил ему уйти», чувствуешь, как это звучит? — Да ну, кто так думает вообще? — Наивный и глупый. Как ты дожил до своих лет? — Редо закатывает глаза. — По-твоему, если мы вступим в бой и каким-то чудом одержим победу — это менее унизительно для имиджа? — При таком раскладе он просто сделает так, чтобы об этом никто и никогда не узнал. Либо же вывернет ситуацию в свою пользу, например, сыграет на том, что я падший, который посмел напасть и бла-бла-бла, отсюда можно развивать конфликт с Селестией. — Бессмысленные терки чужих миров. Мы тут не причём, рыжик тоже, — ворчит Скарамучча, машинально беря Аякса за руку. В комнату вваливается Кадзуха и, поправив на себе одежду, смотрит на друзей. — Аякс не при чем, ты прав, — Редо жестом подзывает всех поближе к себе. — Но ситуацию это не изменит. Аякс ему больше не нужен, а демоны обычно так и решают свои проблемы. Не в обиду тебе, Казу. Кадзуха лишь неловко опускает взгляд, вспомнив что-то, что очень хочет забыть. Подойдя ближе к Редо, он сжимает руки вместе и ждёт. Громко «цокнув», Скарамучча накидывает на себя обувь, пиджак и подходит к Кадзухе. — Разберёмся… Уже через секунду они оказались за стенами барьера, отчего рот Аякса приоткрылся в удивлении. — А? А так можно? А как же пропуски, карточки и тд? — Да, люди иногда лгут, — Редо пожал плечами. — Кто готов толкать речь? — Я могу! — предлагает Кадзуха. — Жги, — усмехается падший. — Аякс, призывай Моракса. — Что? Реально Кадзуха будет говорить?! — Мне всё равно, — Редо пожал плечами. — Моя задача была передать вам информацию, я передал. То, что я сейчас с вами здесь, это так, по доброте душевной. — Я переживаю за Чайльда, — Кадзуха наклоняет голову, смотря на рыжего товарища. — Я без понятия, что можно ему сказать, будем действовать по ситуации… — встревает Скарамучча. — Давай, призывай своего старого ленивого дракона. — Моракс! — протянув ладонь, Чайльд раскрывает на земле печать. Демон, будто бы знает, что его зовут на разговор, явился из печати в облике мужчины. Взгляд его янтарных глаз сразу зацепился за Скарамуччу. Он буквально прожигает юношу взглядом, не отводя ни на секунду. — Доброго времени суток, — Редо щелкает пальцами, чтобы привлечь внимание демона. — С какой целью вы призвали меня? — мужчина переводит взгляд на Аякса, и тот замер, будто бы не может пошевелиться. — Здравствуйте, господин Моракс, — Кадзуха делает шаг вперёд и невинно улыбается мужчине. — Скажите, пожалуйста, Вы хотите убить Аякса? — … — Верховный одаривает Кадзуху довольно тяжелым взглядом. — Бедное дитя… что люди с тобой сделали… — вздыхает. — Они не достойны существовать. — Простите, но я вас не понял, — грустно произносит Кадзуха. — Я хочу попросить вас не убивать рыжика, он хороший парень, нам будет без него грустно. — Кадзуха, — Моракс ступает ближе к нему, и по телу юноши побежал холодок. — Неужели ты не злишься на людей? Твой хозяин был к тебе жесток. И кто вообще решил, что ты раб? Почему они все живут свои беззаботные жизни, а ты десятилетиями скитался по этой стороне, страдая от скверны? — Я знаю, что мой хозяин поступал плохо. Я… Я поэтому и не защитил его… Когда пришли те люди убить его… — Кадзуха бросает взгляд на друзей, чувствуя вину. — Но те люди, с которыми я живу сейчас, хорошие. Они даже научили меня кушать с ложки. — А должен ли ты есть с ложки? Почему ты не можешь есть так, как тебе удобно? Почему должен носить эту неудобную отвратительный форму? Почему не можешь разгуливать в своей демонической форме? Почему в одиннадцать ты ложишься спать, хотя сон тебе особо не нужен, но «так сказали люди»? Разве ты не хотел бы быть свободным? — Но мне нравится есть с ложки… Тем более, если я кушаю вкусный суп от Венти… Моя демоническая форма может повредить академию… А я этого не хочу, они все обо мне заботятся. Господин Моракс, Вам не хватает заботы? — невинно спрашивает демон. — Люди забрали у меня детей, Кадзуха. Как думаете, вы могли бы любить и принимать существ, что отобрали у вас самое дорогое? — Детей? Но разве ваш Сяо не с мамой жил…? Разве это плохо? — Кадзуха наклоняет голову. — А разве меня спросили о том, хочу ли я отдавать его? — Не знаю… Но ведь не все люди плохие, господин Моракс… — Ты маленький, глупый и наивный демон, — мужчина положил ладонь на пепельные волосы юноши и осторожно взъерошил их. — Я использовал Аякса в своих целях. Как вы верно заметили, больше мне этого делать не нужно. Никаких связей с этим человеком у меня быть не должно. — Можете, пожалуйста, разорвать ваш контракт вместе? Я не хочу, чтобы Аякс умер, он очень заботиться о моем друге Скарамучче, — мягко просит демон. — Между нами нет скреплённого печатью или кровью контракта, но Чайльд мне не нравится. У меня на то свои причины. Кроме того, Верховному демону негоже быть в прислугах у человека. Пока никто об этом не знал, было хорошо. Сейчас, когда об этом знаете, как минимум, вы… хм, но и убивать вас особо смысла я не вижу. — Даже если формально печати нет, то между вами есть устная договоренность, — хмыкнул Редо. — Разорвите её тоже. — Как себя чувствует Итэр, Редо? — Моракс перевел взгляд на него. — Мы были к нему не очень дружелюбны. — Вам ведь не нужен Аякс. К чему это всё? Идите своими мега политическими делами занимайтесь, зачем размениваться на детей. — Но, господин Моракс, мы никому ничего не скажем, мы просто хотим спасти друга… — Всё, вы достали. Что надо сделать, чтобы ты оставил рыжего в покое? — встревает Скарамучча, делая шаг вперёд и немного закрывая собой Аякса. — На всё готов? — смеётся Моракс. — Этот человек запал тебе в душу? — Допустим, что да. Я не слышу ответ на свой вопрос, господин Верховный. — Убей алхимиков, которые сделали с тобой то, что сделали. Сможешь? — А что они со мной сделали? Спасли от меня Венти? Дали мне новую жизнь? Что? И я не настолько силён, чтобы убить подобных им. Это не подходит, — Скарамучча злиться, сжимая руки в кулаки. — … — вздыхает. — Бесполезный. Даже элементарное задание выполнить не смог. Не зря от тебя мать отказалась. — Ты че несешь, Моракс? — Чайльд шипит от злости. — Я приказываю тебе заткнуться. Не смей говорить подобного, понял?! — Знай свое место, человек, — усмехается демон. — Слушай, тебе же не нужен ни Аякс, ни наши трупы, — вступает Редо. — Так отпусти его и продолжай свою «работу работать». — Какая мать? Что ты несёшь? — Скарамучча пошатнулся. — Тц, бесполезный беспамятный мусор. — Закрой рот! — без единой мысли Аякс тут же бросился на демона, которому хватило лишь взгляда, чтобы человека отбросило в сторону. — Будто могло быть иначе, — Редо медленно подходит к Мораксу. — Демоны не умеют решать вопросы по-другому. — Какого черта ты творишь?! — кричит Скарамучча. — Демоны просто идиоты. Кроме тебя, Казу. Скарамучча подбегает к Чайльду, не задумываясь, и помогает ему подняться, закрывая собой. — Господин Моракс, почему Вы обижаете моих друзей? — грустно спрашивает Кадзуха, пока его ноги начинают становится прозрачнее, превращаясь в ветер. — В этом нет смысла, Моракс, — Редо сбрасывает на землю мантию, подаренную Сяо. — Сражаться с нами из-за того, что мы портим твой авторитет? Это ведь глупо. Переступив через мантию, Редо подошел к демону почти впритык и поднял голову: — Тогда что же? Личная неприязнь? — Вы всё равно умрете. Разве не честь? Пасть от руки Верховного демона? Глупый ребенок, который позволил парочке алхимиков одурачить его. Рыжее человеческое отродье, которое возомнило о себе невесть что. И юный демон, который привязался к людям, которые издевались над ним. Оборвав ваши жизни, я избавлю вас от мучений. В голосе Верховного нет ни единой эмоции. Даже демон, который, казалось бы, принадлежит нижнему миру, не вызывает у Моракса чувств. Возиться с Чайльдом и убивать его и вправду не имеет смысла, но, видя, как Скарамучча привязался к нему, в голове демона появилась мысль, что, убив Аякса, он смог бы пошатнуть печать, что сдерживает силы Скарамуччи. — Ну, тогда начни с меня, — Редо улыбается. — Отклонено. — Зачем ты это делаешь? — Кадзуха медленно закипает, пока его тело становится прозрачным, готовое слиться с ветром. — Ну, что за невежды, — махнув рукой, Моракс без труда отбросил в сторону Аякса, который только-только поднялся на ноги. — Начну с человека. — Не трогай Аякса… — эхом звучит голос Кадзухи, который растворился в воздухе, оставляя после себя порывы и листьями клёна. Потоки быстро подхватывают Чайльда, смягчая его приземление. — Ты меня раздражаешь, как же ты раздражаешь! — не сдерживается Скарамучча, бездумно бросаясь на Верховного демона. «Он? На меня? Не прощу их…» — глаза Моракса окрасились в алый. Земля под ногами Скарамуччи задрожала. Широкая трещина образовалась прямо под ним, и юноша, не успев опомнится, уже полетел вниз. За секунду Редо оказался возле него. Удерживаемый парой бледно-фиолетовых крыльев он ухватил Скарамуччу под руки и, поднявшись вверх, опустил на землю. — Магические крылья? — Моракс с некой насмешкой смотрит на падшего. — Почему не раскрываешь свои? Потому что ангелы тебе их подрезали? Великий верхний мир. — Тц… — Редо отводит взгляд в сторону. В голове тут же всплыло воспоминание, которое он хотел бы забыть. Ему ведь и вправду подрезали крылья прежде, чем бросить в темницу, а после — убить. По этой причине он ни разу с момента воскрешения не раскрывал ангельских крыльев, ведь осознание того, что летать он не сможет, убивает. — Бескрылый ангел, юный демон, глупый человек и бесполезный беспамятный ребенок, — холодно проговаривает Моракс. — Умереть от моей руки будет честью для вас. — Вы мне не нравитесь, господин Моракс, простите, — раздаётся голос Кадзухи неизвестно откуда. — А тебе нравится возиться со «слабаками»? Самоутверждаешься? — шипит Скарамучча. — Справедливо. Не нравится. Предлагаю закончить на этом. По щелчку его пальцев земля под ногами парней зашевелилась. Рельеф меняется так быстро, что за ним не успеваешь следить. Большой камень просто подбросил Аякса вверх и прежде, чем юноша успел осознать, что его ноги оторвались от земли, его уже подхватил Кадзуха. Тяжелые черные фиолетовые тучи затянули небо. Дождь хлынул неожиданно и резко. Капли обжигают и давят. Моракс же, чувствует себя, как дома. Ему вполне комфортно находиться под скверной, пока Чайльд болезненно морщится, а Кадзуха ощущает себя нестабильно и рассеяно. — Не надо скверну… Я не хочу… — слышен напуганный голос Каэдэхары, но демон старается удержать Аякса и опустить туда, где тому ничего не будет угрожать. — Мерзость. Скарамучча отрывается от земли, используя порывы ветра, как ступени. Его виски пульсируют, что-то внутри начинает сильно болеть. Он бросается на Верховного демона, выкинув перед собой ветряные клинки, и начинает сжимать воздух вокруг мужчины, не думая ни о чем, кроме тех, кто ему дорог. Приняв облик огромного золотого дракона, Моракс вильнул хвостом. Удар пришелся Скарамучче в живот. Юношу отбросило назад, и он собой сбил с ног перевоплотившегося Кадзуху и Аякса. Дождь стоит стеной и единственное, что сквозь эту стену сейчас видят парни, это вспышки золота и изумрудной лазури. Редо сражается с демоном, отводя его подальше от них. Тяжелые капли оскверняют тело Кадзухи, будто вытягивая из демона рассудок. Чайльд сухо кашляет. Он протянул ладонь, пытаясь раскрыть щит, чтобы прикрыть друзей, но не может. Скверны слишком много. Вибрация прошлась по земле сильной волной. Из ниоткуда появилась ощущение удушья, паники и страха. В фиолетовых тучах образовалась воронка, и из неё на огромной скорости несутся сотни, тысячи мелких режущий словно кинжалы, камней. — Нет, нет, нет, — стонет Кадзуха, теряя связь с разумом. — Чертов демон, — шипит Скарамучча. Живот болит так сильно, что мешает подняться на ноги, откашлявшись кровью, юноша выжимает остатки своих сил, чтобы прыгнуть к Аяксу. Он падает на него сверху и прячет его и, главное, его сердце, собой, прижимаясь сквозь боль. Вспышка яркого изумрудно-голубого света ослепила. За это мгновение Скарамучча уже успел попрощаться с жизнью, ведь даже не понял, что это было. Он слышит скулеж Кадзухи, который медленно, но уверенно теряет рассудок; ощущает прерывистое дыхание Аякса, которого закрывает собой. Тело не исполосовали камни, и он поднял голову, не понимая, что произошло. На тёмную землю капают мутно-алые капли. В нос ударяет такой манящий и приятный запах. Осознание пришло не сразу. Четыре пары крыльев закрыли парней от магии демона, но сам Редо, исполосованный этими осколками, теперь едва ли стоит на ногах. Падший опустился на колени, складывая крылья за спиной. Что делать дальше он не знает, но хотя бы выиграть немного времени у него получилось. Он чувствует присутствие Альбедо. Знал, что алхимик придёт. Вот только зачем? Силы уходят так быстро, что он не особо понимает происходящее. Можно было бы попробовать сбежать, телепортируясь куда-то, но и в этом смысла нет. Моракс сможет их достать, если захочет. «Кстати, почему он не добивает меня? — Редо сидит на коленях, смотря на свои ладони, по которым размазывается кровь вперемешку с оскверненными каплями дождя. — Сжалился?» — Р-Редо…? Ты… — Скарамучча с ужасом смотрит на падшего, наблюдая за окропленными кровью крыльями. — Я… Я залечу… Скарамучча поднимает ладонь и взывает к магии, надеясь, что хоть немного сможет помочь Редо. Безвольно склонив голову набок, Редо молчит. Он чувствует попытки Скарамуччи залечить раны, и лишь сейчас понимает, что ничего не выйдет, пока на них капает скверна. Да и его, ангела, вряд ли исцелит «простой жрец». Кадзуха уже стоит в шаге от безумия, и если сейчас же его не спрятать, юноша может напасть на них. — Кадзуху… — падший обращается к Скарамучче. — Спрячь Кадзуху. Из непроглядной тьмы ему в руки падает серебряный значок алхимика. На секунду на душе стало теплее, ведь Альбедо всё же пришел. Несмотря ни на что, он пришел. Щит раскрылся сам, укрывая парней от скверны, и сквозь него даже шум дождя доносится приглушенным, не то, чтобы услышать голос близнеца. Веки сами закрылись, и Редо просто упал в руки Скарамучче. — Что же ты делаешь… — бубнит тот. — Казу! Иди ко мне. Демон падает головой на колени к Скарамучче, оказываясь рядом с Редо и дрожит от страха перед скверной. Ни за что не хочется вредить этим прекрасным людям снова. «Если очистить его сейчас, потом будет легче…» — Редо вздыхает. Знает, что пожалеет об этом. Знает, что позже его отругают. Знает, что тратит последние силы. Но иначе не может. Кадзуха ощущает на душе что-то чистое, светлое, приятное. Его будто медленно опускают в тёплую воду, смывая грязь, пыль и вместе с тем — все тревоги, даруя лишь свет и успокоение. Редо же ощущает себя так, будто из него высасывают жизнь. Но по-другому нельзя. Не сейчас. Кадзуха слишком легко впадает в безумие, поэтому нельзя откладывать. «Спать хочется…» — так и лежа в руках Скарамуччи, не открывая глаз, Редо очищает Кадзуху от скверны, передавая свою чистую ауру и энергию ему, совсем не заботясь о том, что сам уже не в силах даже голову поднять. На шатающихся ногах к Скарамучче подошел Аякс. Весь в пыли, ссадинах и ранах, он присел рядом с юношей и опустил голову ему на плечо. Сидя вот так под куполом алхимика в ожидании неизвестности, он способен лишь на то, чтобы шептать что-то неразборчивое. На деле же он пытается поблагодарить, признаться в симпатии, что-то пошутить, но вместо связанного текста — сухие хрипы, кашель и обрывки фраз. — Помолчи, придурок… — с ужасом произносит Скарамучча, понимая, что не может разобрать ни одного слова. — Редо, мать твою, прекрати это делать… Он чувствует как энергия Редо слабеет, ощущает ее будто на запах. Аякс еле дышит, Кадзуха жмётся к нему, боясь самого себя. Ни единой раны на Редо не затянулось. «Глупый падший ангел…» Вторую руку Скарамучча протянул к Аяксу. Он использует всю свою магию, надеясь помочь хоть одному из друзей. Капли стекают по прочному бледно-золотому куполу, раскрытому над парнями. Дождь, кажется, постепенно стихает, и теперь Скарамучча может отлично различить фигуру Альбедо, а рядом с ним — Моракс в обличии человека. Мужчины о чем-то разговаривают, и, похоже, будто конфликт исчерпан. Скарамучча не слышит ни слова, но отчетливо видит, что дождь стихает, земля успокоилась, камни больше не летят. Несколько секунд, и Моракс ушел. Стоило демону исчезнуть, дождь в ту же секунду закончился. Выждав ещё минуту, Альбедо развернулся к своему отряду и шумно выдохнул. Он направился к студентам быстрым шагом, прихрамывая на одну ногу. — Альбедо, как ты это сделал? — тихо спрашивает Скарамучча, не пряча искренний ужас в глазах. — Дипломатичные переговоры, — алхимик присел на корточки около Редо. — Сам же ядом в Скара плевался, и при этом бросился закрывать его собой, — он качает головой. — Редо, ты идиот. — Да… Он идиот… — соглашается брюнет. — Помоги ему, пожалуйста… — Видимо, подбирать и лечить у себя дома ангелов — это уже традиция. Редо, крылья можешь убрать? — Могу, — бубнит тот, не поднимая головы. Крылья исчезли, и на землю посыпалось несколько сотен мелких острых камней. — Знаешь, что будет, когда я раскрою их снова? — глаза Редо по-прежнему закрыты, а его голова так и лежит на Скарамучче. — Раны останутся, и крылья будут истекать кровью, — заключает алхимик. — Какой умный хромоножка. Я очистил Кадзуху. — Ты идиот, Редо. — Зато малыш Казу в порядке, — падший сухо хрипит и откашливается кровью. — Вы все идиоты, — шипит алхимик, осторожно поднимая Редо на руки. — Прости… Я не думал, что он кинется на мою защиту, — бубнит Скарамучча, продолжая пытаться залечить раны Аякса. — Я тоже не подумал бы. Учитывая ваши отношения. Ну, у ангелов есть существенный плюс: вес их тела практически не ощущается. Скарамучча, Кадзуха, Аякс, идти сможете? В ответ Чайльд лишь бубнит что-то нечленораздельное. — Я могу… — тихо произносит Кадзуха. Демон поднимается, хоть и не без помощи Скарамуччи и выдыхает. Ему стало гораздо легче, и силы почти все вернулись к нему. — Я помогу Аяксу идти. — И я помогу, — добавляет Кадзуха. — Думаю, он ударился головой, — Альбедо повернулся к Скарамучче спиной. — У меня за поясом есть свиток телепортации домой. Используй его, а то у меня руки заняты одним дурачком безрассудным. — Хорошо. Скарамучча тут же забирает свиток телепортации и раскрывает его. Он подходит ближе к Альбедо и Редо, оперев на себя Аякса, которого старается придерживать Кадзуха и немедленно раскрывает печать. Свиток перенес их в гостевую комнату в доме алхимиков, и здесь их встретила Рэйндоттир. Женщина сразу же бросилась к Редо. В её глазах — неподдельная тревога и переживание за него, ведь, пусть он так и не считает, но для неё он, как родной ребенок. — Поговорили? — она шепчет к Альбедо, чтобы не нарушить, как ей кажется спокойный сон Редо. — Расскажу потом. Я отнесу его в комнату? — Да, — склонив голову, она невесомо поцеловала его в лоб. — Неси, пусть Итэр поухаживает за ним. Думаю, он будет только рад. — Понял. Алхимик спешит удалиться, а Рэйндоттир переключила внимание на остальных. Кадзуха уже усадил Аякса на диван, а Скарамучча нервно расхаживает из стороны в сторону. — На первый взгляд ничего серьезного, — женщина бегло осматривает парней. — Жалобы есть? — Нет, — в один голос отвечают Кадзуха и Скарамучча, но второй вновь начинает кашлять кровью. — Оу, ну-ка пойдём со мной, — она взяла Скарамуччу за запястье. — Казу, я оставлю вас с Аяксом ненадолго? Справитесь? — Куда пойдём? Кха… Стой, помоги Аяксу, пожалуйста, — просит Скарамучча, не двигаясь с места. — Осмотреть тебя хотела, ладно. Женщина подошла к Чайльду, который по состоянию всё ещё где-то «не здесь» и протянула руку. Перед её ладонью раскрылась темно-фиолетовая круглая печать со звездой по центру. Скарамучча тут же услышал в своей голове навязчивый и даже болезненный шепот. Язык у этого голоса ему незнаком, но сам голос он определено знает. Комната медленно погружается в туман, и все присутствующие ощущают себя ненастоящими. Они больше не хозяева своим телам, не могут пошевелиться или даже вдохнуть, пока эта печать вытягивает из Аякса сгусток темной магии. — Кадзуха, — шепчет Рэйндоттир, — не хочешь стать фамильяром Аякса? Демон без хозяина в мире людей не может существовать. На войне тебя убьют. — Х-хочу… — почти без голоса произносит Кадзуха, глядя на Аякса. — Я буду защищать его… — Хорошо. Оставив печать висеть в воздухе, она приложила ладонь к груди Каэдэхары. Юноша сразу ощутил незнакомое ему чувство домашнего уюта и комфорта, будто бы Рэйндоттир — не алхимик, которая просто приняла его в своем доме, а его мама. Хоть понятие мамы Кадзухе едва ли знакомо. Вместо тьмы, что она вытянула из души Чайльда, теперь в его груди поселился тусклый свет с ярко-оранжевым оттенком. Туман исчез, печать тоже. Контроль над телами вернулся. Аякс закашлялся, жадно хватая воздух. — Он будет в порядке, — Рэйндоттир повернулась к Скарамучче. — Позволишь осмотреть тебя? — Если это так необходимо… — бубнит, не отрывая взгляд от Аякса. — Аякс! — Кадзуха тут же подходит к другу и наклоняется. — Я буду твоим фамильяром, Аякс. — Ты кашлял кровью. Полагаю, что это необходимо. Пойдём в другую комнату. Взяв его за запястье, она тянет парня за собой на выход. — Пусть твои друзья немного придут в себя. Казу, присмотришь за Рыжиком? Он может быть немного не в себе сейчас и нести всякий бред. — Присмотрю! — оживлённо отвечает, усаживаясь напротив своего нового хозяина. Рэйндоттир увела Скарамуччу в соседнюю комнату, которая отдаленно напоминает больничную палату. Она усадила его на кровать и встала напротив. — Сними, пожалуйста, верх своей одежды. Юноша послушно снимает свою рубашку, которой тоже досталось немало и смотрит куда-то в пол, переживая за близкого человека. — Мм… я должна прощупать тебя на предмет переломов. «Или сломанной печати», — она приложила ладонь к его груди. Магия быстро побежала по телу Скарамуччи, будто пробираясь под кожу и в каждую клеточку его тела, каждый сосуд и вену. — Думаешь я бы не почувствовал, будь у меня переломы? Повредилась пара-тройка органов, не страшно. — Твоя природа отличается от природы людей. Поэтому, я не могу знать, как и что ты бы почувствовал, — она опустила руку. — Серьезных повреждений и правда нет. К слову, печать тоже не тронута. Хм… неужели даже сил Верховного не хватит, чтобы её сломать. — Не сломана и ладно, главное чтобы с Аяксом и Редо все нормально было. — Переживаешь за Редо? — Этот дурак закрыл меня собой. Меня! Он совсем из ума выжил… — бубнит себе под нос. — И вправду дурак, — она вздыхает. — Ладно. Печать в порядке, твои кости и органы, кажется, тоже. Максимум — будет ссадина или ушиб. Можешь возвращаться в комнату к друзьям. В академию вернетесь завтра. — Хорошо, спасибо. Скарамучча наспех накидывает рубашку и выходит, возвращаясь к Аяксу и попутно застёгивая пуговицы. Чайльд лежит на диване, приложив ко лбу холодную ладонь. Юноша чувствует себя странно, как-то пусто и тоскливо, будто у него вырвали кусок души, и одновременно с тем — ему легко и спокойно. Как только Скарамучча показался на пороге, Аякс поднял голову. Губы растянулись в непроизвольной искренней улыбке, а глаза засияли жизнью. — Ты как? — коротко спрашивает, стоя напротив и застёгивая последнюю пуговицу. — Хочу тебя обнять, — он тянет руки. — И Кадзуху. Обниматься хочу. — Сейчас я обниму тебя и что-то поврежу, — фыркает, хоть и сам безумно хочет обнять парня, ведь так жутко распереживался, чего сам не ожидал. — Я тоже боюсь тебя обнять… — неловко произносит Кадзуха. — У меня только что разрушилась связь с фамильяром… — бубнит рыжий. — Хоть фамильяр и оказался говном, но прерывание этой связи может негативно сказаться на призывателе. Хоть госпожа Рэйндоттир и заменила пустое место связью к Кадзухой, я все еще ощущаю себя странно. Хочу обниматься. Хочу чувствовать вас обоих. Скарамучча молчит несколько долгих секунд, пока на него смотрят две пары глаз, которые ждут разрешения. — Ладно… Но если почувствуешь боль, скажи, — ворчит и усаживается рядом. — Ура! — Кадзуха садится с другой стороны и аккуратно склоняет голову на плечо Аякса. — Ура-ура, — Чайльд осторожно обнимает обоих и глубоко выдыхает. — Спасибо, что вы у меня есть. Я вас люблю. — Чайльд хороший. Я буду защищать тебя, — улыбаясь, произносит Кадзуха. — Дурной… Этот чертов верховный просто сволочь… Убить бы его собственными руками… — Эх, а я когда-то к нему клинья подбивал, — смеется Аякс. — На взрослых тянуло, аха. То он, то профессор Альбедо. Глупый Чайльд. — И стал бы отцом Сяо, — хмыкает. — Альбедо? — Да. Ты не знал? А, нет, знал же… — вздыхает. — Ты ведь меня и утешал, когда он меня отшил. — Забыл… — врет, понимая, что вновь приревновал и хотел услышать другой ответ. — Скарик-комарик, можно я тебя в сумочку посажу и буду с собой везде носить? — бубнит Аякс. Он склонил голову и уткнулся носом в чужую макушку. — Пахнешь пылью, но все равно приятно. — Зачем тебе это? — фыркает, но голос звучит гораздо мягче. — Хочу всегда-всегда тебя чувствовать, — довольный он обнимает Скарамуччу и Кадзуху, улыбаясь так ярко, как только может. — Останетесь на ночь здесь? — в гостиную заглянул Альбедо. — А, Чайльд словил эйфорию, я понял. У него бессмысленно сейчас что-то спрашивать. С призывателями такое бывает при установлении нового контакта с фамильяром. Необязательно, но бывает. Судя по его радостной морде — да. Кхем, — алхимик сухо кашляет в кулак. — Если вам интересно, Редо в порядке. Мы разобрались с его крыльями, кровотечение остановлено. Жить будет. — Спасибо… Передай Редо, что я его должник… — тихо проговаривает Скарамучча, поднимая взгляд на Аякса. — И я должник… Спасибо ему… — так же произносит Кадзуха. — Сами скажете при случае, — хмыкнул алхимик. — Я ухожу в академию. Рэйндоттир пойдёт со мной. Как единственные относительно вменяемые в этом доме сейчас, я прошу вас последить за порядком. Скар, Казу, если хотите есть — кухня в вашем распоряжении. Если Сайно или Редо позовут на помощь, пожалуйста, помогите им. Могу на вас рассчитывать? — Конечно, идите, мы присмотрим, — отвечает Скарамучча.