Play with fire

Чонин подпирает голову рукой и медленно хлопает глазами, наблюдая за природой, в частности за верхушками деревьев и небом. Он пропускает лекцию, которую преподаватель очень увлечённо и на самом деле интересно рассказывает. Сегодня пятница, а потому Чонин снова думает над тем, как он будет бесить Хëнджина, который обещал забрать его сегодня после пар. Целых две недели Ян передвигался на своих двоих, потому что Хвана вообще не было в городе и на учёбе. Этот танцор уезжал выступать, а потому ему пришлось взять отпуск в универе и уехать задолго до выступления. Как сказал его хореограф: «это для смены обстановки. Чтобы ничего не давило и не мешало». Но сейчас всё хорошо. Хëнджин с группой достойно выступил, занял второе место и ходит теперь счастливый. Хорошо, когда помимо учёбы есть другие увлечения. Чонин вокалом увлекается, но не так сильно, чтобы выступать где-то. Он для себя, ведь ему с детства нравилось петь. И родители, конечно, поспособствовали тому, чтобы он смог ходить в музыкальную школу. Чонин тихо вздыхает и укладывается корпусом тела на парту, прикрывает глаза и мычит тихо, пытаясь отогнать бубне преподавателя на задний план. Он очень хочет спать. Остался всего лишь час и он наконец пойдёт домой. Хëнджин отвезёт его и, конечно, останется на ночь. Они взрослые, могут себе позволить жить вместе, но иногда они всё же уезжают к родителям. Звук оповещения заставляет Чонина нахмуриться, вздохнуть и открыть свои чёрные глаза, поднять голову от парты и схватить гаджет. Его губы расплываются в улыбке, с них слетает вздох и тихое мычание. Хëнджину тоже наверное скучно сидеть на парах, поэтому он решил написать лисенку сообщение. Хëн-и хëн❤: 14:10 Лисёнок, привет. 14:10 Как учёба?

Ме: Привет. Мне скучно. 14:10 Хочу домой, хëн. 14:11 Ну, а вообще, я рисую просто сижу. 14:11

О да, Чонин обожает рисовать. Так же как и Хëнджин. Только Хван рисует всё подряд, а Ян исключительно животных. Он недавно открыл для себя умение рисовать акварелью. Надо сказать, у него неплохо выходит. Хëнджин был бы рад восхвалять его художества круглыми сутками, но младший агрится и противится излишней похвале и восхищениям. Он же рисует для себя, а не для выставок, но ему нравится то, как Хван вздыхает, когда наблюдает за процессом рисования. Наверное, эти вздохи говорят ему больше чем слова. Он ни в коем случае не хочет обидеть Хëнджина, когда тот чуть ли не на всю квартиру орёт, рассматривая очередной шедевр парня, но всё же соседи его по головке за это не погладят. Хëн-и хëн❤: 14:13 Порнуху только не рисуй, препод отругает. Ах да, и подколки это самое любимое их занятие, в котором они ведут борьбу друг с другом. Они стараются не обижать друг друга, но пару раз оба все же вышли за рамки. Потом их общие друзья придумали «гениальный» план, чтобы помирить их. Наверное, если бы Чонин не оттащил Хвана, тот убил бы к хренам Чанбина и Джисона. Дело было так: Хван и Ян всё же поссорились. Во-первых, оба были на нервах из-за сессий, а Хван ещё из-за конкурса. Произошло всё из-за того, что Чонина задержали ненадолго в аудитории. На самом деле, он был бы рад побыстрее покинуть университет и уйти домой, но преподаватель выжал из него последние силы, грозясь завалить его на сессии, если не возьмётся за ум, поэтому прогулочным шагом парень шёл сначала в раздевалку, а после и к машине. Хëнджин на нервах – страшный человек. Мало того, что он обвинил Яна в медлительности, хотя сам по сути такой же, так ещё и не поздоровался с парнем и не попрощался после, не поцеловал в щеку, хотя Чонин надеялся на это, и просто посадил парня в машину, вжал педаль газа в пол и погнал к нужному дому. Об их ссоре конечно же узнали Чан и Чанбин, а ещё Сынмин – сводный брат Яна – а так как он очень хорошо общался с Чанбином то предложил помирить эту парочку. Они договорились о том, что сведут их вновь используя ревность Хвана. Чанбин пригласил обоих парней в клуб, напоил их коктейлями за свой счёт, а после… а после решился наконец и начал приставать к Чонину, но на самом деле он чувствовал, что делает что-то не так. Но желание помирить их было сильнее. Нет, правда, если бы Чонин не спохватился и не унял бы ревность Хвана коротким, но действенным поцелуем, то от Чанбина не осталось бы и мокрого места. А ведь за этим всем наблюдал Сынмин, который слезы лил от смеха и от того, что их план увенчался успехом и лис с хорьком наконец-то помирились.

Ме: Ага, твой член нарисую, он оценит) 14:15

С губ Чонина чуть ли не срывается дьявольский смех. Его щеки горят, но на самом деле он не смущён, просто Хëнджин иногда очень неправильно реагирует на такие подколки. И нередко именно его реакция смущает Чонина до чёртиков. Чонин светлый мальчик, но порочная сторона есть и у ангелов, как сказал великий Хван Хëнджин, когда застал парня за кое чем очень непристойным и это «очень непристойное» закончилось ещё большими непристойностями, в которых участвовали уже оба парня. Хëн-и хëн❤: 14:17 Пиздюк малолетний.

Ме: От пиздюка слышу, Хëн-и) Тебе всего-то 22 14:18

Хëн-и хëн❤: 14:18 А тебе 17, мелочь. 14:18 Учись давай. 14:18 Кстати, обещаю, что сегодня ты у меня получишь. И всё. Хван вышел из сети, оставляя Чонина с гулко бьющимся сердцем наедине. Ян несколько раз сглатывает нервно, бегает взглядом по аудитории и пытается хоть на чем-нибудь сфокусировать его, чтобы всякие разные мысли не лезли в голову и дали спокойно доучиться. Но черт возьми! Чонин уже всё представляет! Представляет всё до мельчайших подробностей и от того становится совсем невесело, щеки горят, а слюна собирается во рту в предвкушении. Чонин снова нашёл приключения на свою прекрасную задницу. Игры с огнём его любимое, особенно когда Хван не в духе. Сынмин уже и впрямь переживает об этих двоих. Один немного садист, а другой (не) много мазохист. Он такого на себе не испытывал поэтому даже подумать боится о том, какие у этих двоих могут быть эротические игры. А у Чонина спрашивать не решается, ведь тот на самом деле жуткий стесняшка. И Хван нередко этим пользуется, кстати. Звонок оповещает об окончании учебного дня и все студенты мигом испаряются из здания. Чонин вылетает из здания самым первым, бежит за территорию и останавливается около забора, выглядывая знакомый автомобиль марки KIA RIO. Он сжимает пальцами лямки рюкзака и нервно вздыхает, когда чувствует несильный удар по плечу. Ян слегка разворачивается и смотрит на Феликса, который, кажется, прощается с ним до следующей недели и спешно убегает, а Ян даже и не замечает, что машет ему рукой вслед, прощаясь. Ему бы успокоиться немного, но где тут успокоишься, когда знакомая белоснежная машина стремительно приближается. Чонин чувствует, как по его позвоночнику пробегает разряд тока, он поправляет волосы, облизывает пересохшие губы и нагло наблюдает за Хëнджином, который останавливает машину, вылезает из неё и подходит к парню, чтобы заключить в объятия и оставить мягкий поцелуй на макушке, как бы предупреждая, что совсем скоро всей этой ласки не будет. Ян млеет и тихо вздыхает, хочется вытянуть губы для поцелуя, но он лишь снова нагло смотрит и обходит машину, чтобы наконец сесть на пассажирское сиденье. Хван усмехается его выходке и спешно прыгает в авто. Не дожидаясь, когда парень пристегнется, он срывается с места и едет в сторону своего дома – в место, которое уже и приличным зданием назвать нельзя, ведь каждый угол этого места помнит каждую жаркую ночь и секс. В молчании проходит поездка. Чонин и без того радостный и ожидающий, ерзает в предвкушении и кусает губы, кидает томные взгляды и всё представляет-представляет-представляет. Хëнджин может быть и будет груб немного, но в целом он мягкий человек, который никогда не сделает больно своим любимым и родным людям. А Чонину в особенности. Но Ян в принципе не боится боли, особенно в «этом» плане. Она даже в какой-то степени ему нравится. А ещё Чонину в особенности нравится называть Хëнджина папочкой. Именно это прозвище добавляет той остринки, которую так любит и желает Ян, да и Хван в общем-то тоже. Машина останавливается около нужного дома и, как будто словно приговор, рычит мотор, а после стихает. Но для Чонина это точно не приговор. Он хочет этого. Очень-очень хочет. К тому же, им обоим необходимо расслабиться после трудной недели. Ян выскакивает из машины, уже собирается бежать к двери, но его перехватывают крепкие подкачанные руки, окольцовывая талию. — Пойдёшь к папочке на ручке, малыш Чонин? — выдыхает прямо в губы Хван, сканирует взглядом лицо парня и захватывает его губы в плен поцелуя, кусает и терзает их, заставляет скулить и цепляться пальцами за плечи и руки. Чонину нравится ощущать чужие клыки на своих губах, нравится чувствовать горячий язык, который хозяйничает во рту и собирает выступившие капельки крови, ведь губы Яна очень сильно искусаны и трескаются от того, что он постоянно волнуется. — Я больше на член хочу, но на ручки тоже не откажусь, котик — отстранившись, Чонин вытягивает слегка руки и обвивает чужую шею, привстает на носочки и с довольным мычанием обвивает чужую талию ногами под несколько недовольное «вот как». Хван коротко целует его в губы, щеки, нос – везде, куда может дотянуться – и лишь усмехается, слыша невнятное протестующее мычание. — Джин-и, а я не шутил… — шепчет он на ушко парню и прикусывает мочку, немного ерзает в его руках и от неожиданности тихо взвизгивает, жмурит глаза, когда горячая большая рука с характерным шлепком приземляется на его ягодицу. — Похотливая задница Йен-и, — ухмыляется Хван и медленно идет в сторону дома, одной рукой придерживает прилипшего к нему Чонина, а другой пытается выудить ключи из кармана. Когда у него это наконец получается, он спешно вставляет ключ в замочную скважину и толкает дверь, чтобы поскорее оказаться внутри. Чонин пропускает пряди его светлых волос сквозь пальцы и снова слегка ëрзает и сжимает ноги. — Ты вчера скакал на моём члене, малыш. Неужели тебе всё мало? — ухмыляется Хван и ставит парня на пол, толкнув дверь. — Да, мне вчера было мало. Хочу ещё — Чонин всё же решает ответить на несколько риторический вопрос, щурит немного свои глазки и проходится языком по губам, слегка смачивая их слюной, ведь они сохнут непозволительно быстро. Хван резко прижимает его к стене и тянет к себе за галстук, охотничьим взглядом смотрит на губы и наклоняется к уху, опаляет его горячим дыханием и довольствуется дрожью и тихим вздохом со стороны парня. — Сегодня будешь выстанывать моё имя до хрипов, лисёнок — его голос переходит на шёпот, от которого мурашки ещё больше и быстрее начинают бегать по шее и спине, заставляет дрожать и тихо поскуливать. От Хëнджина исходит волна доминантности, которую он обычно не пытается показывать, но сейчас он точно решил начать свою игру. — Обещаешь? — Чонин не унимается. Он смотрит томно, то и дело облизывает красные губы и ухмыляется. Хван ухмыляется в ответ и хватает его за руку, ведёт в спальню, не заботясь об обуви, которую не снял Чонин. Он обязательно избавится от неё. Хван заводит парня в комнату, прижимает к стенке, сканирует милое личико взглядом и наклоняется к губам за поцелуем, но получает отказ. Чонин с усмешкой отворачивается и делает мизерный шаг назад, вжимаясь ещё больше в стену, смеётся одними глазами. — Завтра ты уже не будешь таким дерзким, поверь — Хëнджин слегка злится, а Чонин сияет. Он так любит эту сторону парня, которую тот показывает лишь ему. Чонин, недолго поразмыслив, всё же дарит парню поцелуй, пускай не глубокий и чувственный и не долгий, но всё же хоть немножко пытается загладить свою вину, которую в общем-то и не признает, ведь всё это было частью его маленького коварного плана. — Мм, хëн, а ты не хочешь начать уже сейчас выбивать из меня стоны? — мычит Чонин и сжимает руки в кулаки, чувствуя лёгкое давление руки на пах, и скулит тихо, прячет лицо в сгибе локтя и вздыхает. Он, конечно, готов к тому, что Хëнджин сегодня будет изводить его, но испачкать любимые брюки в сперме он точно не хочет. Хëнджину этого не простит. И вообще вся одежда кажется лишней, скрывает истинные желания. Чонин издаёт тихий звук, похожий на шипение, когда его член упорно стимулируют и чуть ли не хнычет, поджимает губы и мычит, опирается на стену и сжимает руки на чужих плечах, мысленно клянётся, что видит звезды перед глазами, ведь ему до жути приятно. — А знаешь, у меня есть идейка получше — отвечает на его вопрос Хван, обхватывает запястья пальцами и тянет немного на себя, отлепляя от стены, чтобы в эту же секунду развернуть и прижать снова к ней. Чонин коротко мычит вопросительно и вздыхает, когда горячая рука бьёт его по ягодице, оставляя ощутимый полыхающий след. Ян хнычет, чувствуя, как рука поглаживает то место и снова вздрагивает, когда чужое горячее дыхание касается его шеи, а потом уха. — Тебе понравится — Чонин вопросительно мычит и тихо стонет, получая ещё один нелёгкий удар по заднице. На секунду он чувствует, что ноги отказываются держать его возбуждённое и напряжённое до каждого нерва тело, но он тут же вытягивается по струнке, горячее дыхание касается его шеи и Хëнджин проводит дорожку поцелуев по ней и по всем открытым участкам тела, изредка прикусывает на что парень в ответ дрожит и скулит тихо, ведь шея самое чувствительное место. — Знаешь, непослушных мальчишек вроде тебя, красавчик, наказывают более изощрённым способом, нежели… просто выбиванием стонов — Чонина будто током прошибает, с губ слетает непозволительно громкий стон и даже всхлип, наверное, от того, что Хван продолжает уделять особое внимание его шее и сводить с ума поцелуями и языком, заставляет Чонина быть горячее оголенного провода. Ян прижимается спиной к сильной груди и хнычет тихо, не позволяя себе коснуться возбуждённого органа, но если Хëнджин продолжит всё это, то Ян не сможет сдержаться. — Ч-что за способ, Хëн-и? — голос Чонина уже хрипит, дыхание тяжёлое, а ожидание только больше сводит с ума и даже на секунду Чонин понимает, что это совсем не удовольствие. Понимает, что расслабиться он не может, ведь не знает, что может выкинуть его парень. Да и к тому же, наверное, следующего шлепка по заднице он не выдержит – тут же кончит и лишь позабавит парня. — Узнаешь скоро, — шепчет Хван и снимает галстук с его шеи, завязывает руки за спиной и ухмыляется, любуясь на своё творение. Жаль бантиком нельзя завязать, на изящных ручках Чонина он смотрелся бы просто замечательно. Ян тихо вздыхает и мычит, слегка дёргает руками и даже хнычет. Он не особо жалует связывание и обеждвидивание, а ещё лишение зрения. Ему сразу же становится как-то некомфортно. — Будешь хорошим мальчиком, получишь то, чего хочешь — раздаётся бархатный голос практически возле уха, вытягивая парня из мыслей. Хëнджин оставляет несколько коротких ударов на всё той же правой искалеченной ягодице и усмехается, наблюдая в глазах Чонина явный вопрос, хотя ответ парень на него тоже знает. Чонину хочется острых ощущений. Очень хочется. Так хочется, что он готов пожертвовать излюбленными штанами, лишь бы не чувствовать уже этот дискомфорт. — А если не будешь – будешь мучиться — Хван всё же считает нужным ответить на немой вопрос. Он со вздохом присасывается к почти убитой его же укусами и засосами шее, а рукой пробирается под штаны парня, ощупывает член и удовлетворённо мычит, решив наверное вылизать каждый миллиметр шеи. — Хëнджин, пожалуйста, прекрати лизать шею. П-пожалуйста, всё что угодно, но не шея, Джин-и… — Чонин тихо стонет и на ощупь находит чужое достоинство, чуть сжимает и слегка улыбается, слышал тихое удовлетворенное мычание. — Малыш Чонин из тигра превратился в настоящего лисёнка? Но теперь уж поздняк метаться, — усмехается Хван и оставляет россыпь засосов на чужой гладкой шее. Он говорит что-то ещё, даже мычит, но не успевает толком ничего сказать, лишь чувствует мягкие губы, которые накрыли его в мягком, но требовательном поцелуе. Чонин прижимается телом к нему, трётся пахом о пах и мычит в поцелуй, не открывая глаз. Его щеки горят и даже блестят от скатившихся слезинок. Дыхание его давно сбилось, а сердце то заходится в бешеном беге, то грозится остановиться от переполняющих его чувств. — Хëнджин-и, ты слишком много мелишь не по делу — с придыханием говорит Чонин и снова впивается в алые нубы, слегка хмурится, чувствуя, что Хван не даёт ему взять контроль на себя, и отстраняется. Между их губами растягивается тонкая ниточка слюны, которая тут же разрывается, но кому до неё вообще есть дело? Хван подхватывает Яна на руки, разворачивается к кровати и, сделав несколько шагов, ставит парня на пол, развязывает руки и валит его на кровать, нависает сверху и впивается снова в губы, ведёт пальцами к кромке брюк, стягивает их и оглаживает стройные бёдра. Чонин под ним дрожит и даже слегка извивается. Головка члена уже насквозь измочила трусы предэякулятом. — Мой язык умеет не только «мелить не по делу», малыш — Хëнджин проводит дорожку поцелуев по груди и животу парня, ведёт обратно, язык ласкает недолго соски, а после парень опускается чуть ниже, целует пах и головку члена. — Х-хëн, нет — шепчет Чонин и жмурит глаза, получив ещё один поцелуй в головку члена. Он сглатывает и машет головой, сводит колени, но их с силой разводят, и Хван снова целует его в пах. — Почему же? Неужели тебе не нравится ощущать мой юркий язычок в своей попке, лисёнок? — шепчет старший и лишь слышит смущенное пищание и мычание, приглушённый стон и хныканье тихое. Чонин всегда хнычет, когда смущён и не хочет отвечать, но сейчас, увы, ему остаётся только ответить на вопрос парня, иначе тот вообще не приступит к активным действиям, которых Ян ожидает больше, чем окончание семестра. — Нравится, очень. Я хочу… хочу его в себе — отвечает немного запоздало парень и жмурит глаза, вздыхает. Хëнджин, решив больше не медлить, поднимается с пола и отходит к тумбочке, из которой тут же выуживает смазку, презерватив и вибро-кольцо. Чонин при виде этого наборчика лишь хнычет, но более не противится, принимая всё то, что он сам в общем-то начал. Хван без промедления надевает кольцо на член парня и включает сразу же среднюю скорость, отчего Чонина буквально подбрасывает на кровати, а с губ его срывается громкий совершенно неудовлетворённый стон. Старший издевательски смеётся и осторожно переворачивает его на живот, ставит в коленно-локтевую и слегка жмёт на поясницу, прося немного прогнуться. Чонин с тихим стоном делает это и слегка виляет задницей, чувствуя, что с ума сойдёт, если в скором времени не кончит. Хëнджин на секунду задерживается, хватает пульт от кольца и убавляет скорость, чтобы парню не доставлять дискомфорт. Он наконец опускается на колени и без промедления прижимается губами к сжимающемуся колечку мышц. Он посасывает кожу снаружи и лишь слегка толкается языком на пробу. Он оглаживается стенки снаружи, щекочет и мягко хлопает парня по бедру чтобы отвлечь его немного. Ян тянется рукой к своему члену, мечтая уже покончить с этим, но, как оказалось, Хëнджин тоже потянулся к нему, поэтому их руки встретились, но Ян отдернул свою, словно огня коснулся, а Хëнджин, обхватив его член своей рукой, пережал у основания, продолжая толкаться языком. Чонин воет в голос и стонет разочарованно. Он мысленно благодарит Хвана за то, что он наконец снял кольцо, но на деле лишь тихо стонет, чувствуя, что рука всё ещё сжимает его, а язык покидает разгоряченное тело. Хван молча выдавливает из тюбика немного смазки и скользит сначала одним, а потом и двумя пальцами внутрь, толкается и изредка двигает рукой на члене, но не даёт полной разрядки, лишь изредка размазывает предэякулят по головке. Чонин прячет лицо в ладонях и дрожит от подступающего оргазма, но его снова обламывают, снова пережимают член у основания, издеваются. — Хëнджи-ин! — тянет плаксиво и в край недовольно Ян и хнычет, ëрзает, чувствуя пустоту. Он поднимает голову от рук и выдыхает громко, когда его член чувствует свободу. Парень переворачивается на спину, сканирует парня, который раскатывает латекс по стволу, и поднимается. — Хëн, я хочу опять оседлать твои бёдра — говорит, хотя больше просит младший и вздыхает, наблюдая красные щеки и слегка мутный взгляд парня перед собой. — Уверен? У тебя есть силы скакать на нём? — Хван слегка волнуется, но больше издевается. У Чонина затраханный вид, но недовольный. Обычно, когда у него такое затраханное состояние он улыбается и просто светится счастьем, но сейчас нет, и Хван конечно же знает причину, потому отказывать не станет. — Хорошо, Йен-и — кивает Хван и укладывается на кровать, наблюдает за взглядом парня и ухмыляется. — Можешь поиграться, если ещё не готов заканчивать — говорит он и хрипло смеётся, когда Чонин наконец накрывает его член рукой и начинает размеренно двигать, но не выдерживает и, перекинув ногу через Хëнджина, устраивается на его бёдрах. Хван на секунду останавливает его, просит приподняться и под недовольный скулёж подтягивается повыше, рыскает рукой в ящике тумбы и с победой ухмылкой вытаскивает ободок с рыжими лисьими ушками и протягивает его Яну. Тот на секунду смущается, отводит взгляд, но всё же надевает аксессуар. Чонин со вздохом слегка приподнимается и обхватывает стоящий колом член парня, слегка оглаживает и насаживает на него, кривит губы и тихо стонет, получая в ответ такой же тихий стон. — Ммм.. Да, Йен-и, бери глубже — стонет Хëнджин и помогает парню, сегка нажимая на его бёдра. — Завались, пожалуйста — шепчет Чонин и чуть привстает, чтобы тут же насладиться, но уже глубже и сильнее. Хëнджин под ним слегка извивается, отчего член дёргается и даже смещается. И сместился он похоже в нужную сторону, раз Чонин громко вскрикнул, то это не иначе как член коснулся простаты. Хван победно ухмыляется и сам осторожно приподнимает и довольно редко опускает парня на себя, выбивая ещё один громкий стон. — Х-хëн… пожалуйста.. коснись меня — шепчет Чонин и двигается быстрее и резче. Громко стонет и закатывает глаза, скулит и царапает чужой живот короткими коготками. — Надо подумать — издевательски тянет Хëнджин и лишь мимолётно касается пальцем красной головки и, получив тихий стон, лишь ухмыляется. — Папочка, пожалуйста, коснись меня там — у Чонина голова уже не особо варит. Ему лишь бы закончить и отдохнуть, но Хëнджин издевается. Мстит. Мстит за то, что Чонин такой ненасытный. Настоящая похотливая задница, которая готова принимать его член и днём и ночью вне зависимости от часа. Хëнджин и рад бы ему давать всегда, но передышки тоже нужны, и наверное, отдыха от отдыха им хватило с головой, и Чонин скоро снова будет готов возобновлять их эротические игры и быть самым послушным мальчиком, который всегда играет с огнём, а после огребает по полной. Но никто и не жалуется. Всех всё устраивает. А его в особенности. С громким стоном, в котором теряется имя Хëнджина Чонин кончает, пачкая их животы в сперме, и сжимается вокруг Хëнджина. Тот толкается ещё несколько раз и изливается в презерватив. Недолго приходя в себя, он снимает Чонина со своего члена, снимает презерватив и, завязав его, кидает в мусорку под столом. Ян располагается под его боком, прижимается к горячему телу и мычит сонно, обнимает поперёк груди и вздыхает. — Хëн, а я очень хочу попробовать шибари — шепчет Ян и прикрывает глаза, сонно вздохнув. Хëнджин беззвучно смеётся, накрывает его одеялом и качает головой, думая, что этой похотливой задницы хватит ещё надолго, а вот самого Хëнджина уже нет.