Найди смысл.

Егор оказался в коме. Вот это пиздец. Киса просто уже не знает, что делать дальше. Как бы ему сейчас помог дельный совет от Мела. А что сейчас с Хенком? Что будет дальше с клубом? Кислов не знает и не хочет. Боится, что чем дальше, тем хуже. Ведь так и будет. Наверняка. Вдох. Выдох. Киса сидит рядом с Егором и блуждает в своих мыслях, но приходится вернуться в реальность из-за сидящей рядом Анжелы. Она вся в слезах, шепчет Мелу, что любит его. А любит ли кто-нибудь также сильно Кису? Или сам Киса любит кого-то так сильно? И он понимает, что единственный, кто может претендовать на подобные чувства это Боря, который предал его и клуб. А что с Гендосом? Он пропал. Неужели Ваня остался один? Не хочется этим забивать голову. Но оно само лезет и ранит душу. Да так, что сейчас расплачется. Но он не маленький ребенок, переживет. Анжела начинает раздражать Кису своими слезами, ведь он себе такого не может позволить, и тот решает выйти в коридор что бы покурить. На выходе в него буквально влетает Хенкин. Лицо в синяках, глаза, как у щеночка. Весь такой жалкий, что аж тошно. Нет, не так. Тошно от того, что именно Киса довел Борю до такого состояния и не может ничего поменять. Боря пару секунд смотрит на друга, возможно, хочет что-то сказать, но тот продолжает идти дальше к палате Меленина. Нет сил оправдываться, ведь думает, что Ваня не захочет его слушать. Но все с точностью да наоборот. Киса только и ждет извинений. Неужели Хенку поебать? Не верится. – Эй, Хенкалина, ни че не хочешь мне сказать? – Не устраивает его такой расклад. Хочет скорее помириться, хоть и не признает этого. Боря хочет все высказать, объясниться, но вместо этого говорит: – Я поджёг базу. Больше нет никакого сраного клуба. – Уверенно, будто и не жалеет. А он пиздец, как жалеет, на самом деле. Да только и объясниться не хочет, потому что потерял всякую надежду. Устал. Слишком много свалилось на подростка, что он стал делать разную хуйню и терять смысл своей жизни. Клуб имел большое значение в его жизни. И Киса. А он сам сделал так, чтобы этого больше не было. Простят ли его? Он не знает. Слова про поджёг сраного клуба Ваню просто вводят в ступор. Не это он хотел услышать. Эти слова будто добивают его, выводят из себя и Киса взрывается. Хватает русоволосого за воротник куртки, тащит на улицу, а тот и не сопротивляется. Оба знают, что будет дальше. Такой уже родной для них сценарий. – Что ты, блять, сделал? – Переходит на крик. Смотрит на него и в глазах читается непонимание. Ну, как так? А Хенк не поднимает своих глаз, губы поджал и ждет, когда получит по заслугам. – Снова побьешь? – Делает вид, что его совсем не цепляют слова друга. И Кислов от такого вопроса еще больше заводится. Он, что, реально какой-то изверг? Возможно, но это по заслугам. Пытался хоть как-то оправдать себя темноволосый. Но это оправдание никому не всралось, все и так это понимают. Сначала Боре прилетает кулаком в скулу, боль отдается по всему лицу, так что новый синяк останется в любом случае. Затем Киса толкает Хенка на землю, а сам садится сверху и продолжает наносить удары. Лицо, на котором и так множество ссадин от одного человека, приобретает более ужасный вид. – Ментеныш, сука. – На повышенном тоне. А Боря лишь кряхтит и кривится от боли. Зато больничка под рукой и далеко идти не придётся. – Если тебе мало, то давай ещё. – Говорит тихо русоволосый. Боря же, сука, сильный. Стерпит. А Кисе становится противно от ситуации, от себя и от того что он сделал с Хенком. Что здесь вообще происходит? Все должно быть не так. Хватает за этот уже родной воротник куртки и смотрит. Так разочарованно, что Боре становится не по себе. – Что ты, сука, делаешь? Что ты, нахуй, творишь? – Кричит. Будто просит о помощи. Он просто хочет понять его поступки, действия и его самого. Хочет оправдать, ведь, ну, сука, это любимый человек. Будь это кто-то иной, то от него бы уже живого места не осталось. А тут он пытается держать себя в руках. А Кисе, ой, как тяжело. – Прости, Кис. Я знаю, что тебе клуб был важен. – Неуверенно отвечает и поднимает глаза на друга, испытывая сильное чувство вины. А Кислов уже и не рад слышать извинения. Обойдется. Может он вообще их не заслуживает? Отпускает друга, встает с него и садится рядом. Окружающие в шоке с них, но ничего им не говорят и идут дальше. А этим двоим поебать на всех. – Хенкалина, ты мне важнее клуба будешь. – Шепчет, ведь трудно такое вслух произносить. А Боря слышит все и чувствует маленькую радость. – Но объясниться тебе придётся. С самого, сука, начала. – Договаривает, достает пачку сигарет и закурив, поднимается с земли. Затем помогает подняться побитому другу и эти двое идут домой к Кисе, чтобы все обсудить без лишних глаз. Вот они уже в комнате Вани. Хенкин усаживается на кровать, а Кислов остается стоять у стены. Ждет. Боря запускает руку в свои волосы, нервно водит пальцами по прядям и начинает. – Оксана нашла куртку бармена, притащила ее домой и хотела показать отцу. А у меня перед глазами тот момент пролетел, я очень испугался. Раз нашла она, совершенно случайно, то найдет и любой другой. Я подумал, что если расскажу отцу и возьму всю вину на себя, то меня прикроют. Потому что если выяснится, что ты хоть как-то причастен к убийствам, то тебе же вообще пиздец. Ну и за других тоже переживал, конечно. Отец велел молчать, ну я и молчал. – Быстро тараторит он. А Киса слушает и бесится, что тот такой из себя благородный. Только о Ване и думает. – Я даже и не догадывался, что он это все придумает. Прости, Кис. Я знаю, что тебе этот клуб очень важен, мне тоже! – Заканчивает. – А базу ты нахуя поджёг? – Со злобой интересуется. – Потому что, даже несмотря на важность этого места, это нужно оставить в прошлом. Гена куда-то пропал, У Мела с Анжелкой всё наладилось, а сейчас он вообще в коме. Ты можешь скоро сесть, если с наркотой не закончишь. Я просто хочу покончить с этим. Вань, я хочу, чтобы у нас с тобой все было хорошо. – Вываливает все прямо Хенк и смотрит на друга, ждет реакции. Ведь он впервые поделился подобными откровениями. У Кисы злое лицо сменяется на какое-то иное. Он уходит на кухню, резким движением сметает со стола вещи. – Сука! – Вырывается у него. Осознал, что никакого права не имел упрекать Хенкалину в чём-либо. Ведь из них двоих Хенк сильнее. Гораздо. Столько терпит, не убегает от реальности. Принимает ее и находит по-своему правильное решение. Берет мамин коньяк и возвращается к другу, который с удивлённым лицом встречает его. Без слов Ваня садится рядом, открывает бутылку и прям с горла пьет, Хенкин следом. Дальше, уже никто из них не следил за количеством выпитого. Оба в хлам. Зато уже не так больно, уже не так страшно перед будущим. И не важно, что это лишь временно. Главное, что сейчас все ахуенно. Они переместились на кухню, Боря сидит на подоконнике, а Ваня стоит рядом. Курят. Такой до жути противный, но родной дым сигарет заполняет кухню. – Так, что ты там говорил про то, чтобы у нас с тобой все было хорошо? – Вспоминает о словах, сказанных ранее. Ждет реакции. Знает же, что тот имел в виду, но после всех событий хочется услышать из его уст. – Кис.. – Неуверенно начинает, боится. – Я тебя люблю. Очень. Ваня даже удивился его словам. Смутился. Что-то незнакомое для него, но вроде даже и приятное. От таких слов Кисе захотелось расплакаться, не верится, что кто-то может его любить. А может и алкоголь так влияет. Он не понимает уже ничего. Становится напротив Хенка, смотрит ему в глаза, а тот и сам понятия не имеет что происходит. Киса кладёт свою голову ему на плечо, не сдерживается и начинает плакать, совсем тихо. Тишину в комнате нарушают его всхлипы. Он так давно мечтал поплакаться ему в плечо. Ебать, он слабак, но это уже не важно. Кажется, он нашел того человека, который примет его любым. – Борь, че, реально любишь меня? – Сквозь слёзы. До последнего не верит. А Хенкин ухмыляется, запускает свои пальцы в его растрепанные волосы и гладит. Аккуратно. – Да, Кис. Ебать, как тебя люблю. – Без стеснения выдаёт. А второй рукой приобнимает темноволосого. – Я, кажись, тоже. – Еле выдает Ваня, тяжело ему признаться. Но Хенкин и так это знал, поэтому лишь довольно смотрит на парня.

***

Проходит месяц. Егор наконец-то очнулся, поэтому Хенк и Киса сразу же приехали к нему в больницу. Те, кстати теперь вместе. Кислов стал реже ходить на вечеринки, ведь старается поменяться ради своего любимого человека. И с наркотиками тоже почти завязал. Все идет не так уж и плохо. Они зашли к другу в палату, тот усталым взглядом встретил их. Про отношения они не стали пока говорить, но про остальные события рассказали в мельчайших подробностях, в том числе и про поджёг клуба. Егор пару секунд молчал, затем улыбнулся. – Может это и к лучшему.