I'll say goodbye soon

      Солнышко будто из последних сил, отчаянно пытается светить уже под конец октября. Несмотря на то, какой мокрый асфальт и сколько в нём глубоких луж, оно все сушит и сушит, вопреки холодному ветру, что даже пришлось натянуть на себя свою уже забытую черную джинсовку. С одной стороны, Тайлера немного злит такая большая задержка холода, потому что жару он терпеть не может. Но и с зимой он дружить не собирался, ему бы золотую середину. Снова в этих огромных куртках, натаскав на себя одежду потеплее, придется ходить по сугробам. Хотя, может, на территории консерватория сугробы хорошо убирают. Только вот сейчас он вышел на улицу, чтобы поехать с Фионом в город: как обычно, Фион - по магазинам и друзьям, Тайлер - в компьютерный клуб. И думая о зиме, что-то подсказывает Тайлеру, что он будет все реже из-за нее ездить в город, предпочитая остаться все-таки в сухой и теплой комнате.       Да он и в этом месяце не посещал клуб так же часто, как раньше. И как только его слегка отпустило от всех жутких проблем, он решил все-таки выбраться в город. Хотя, "отпустило" - мягко сказано. У Тайлера ощущение, что у него и раньше, когда все было хорошо, не было столько сил и настолько крепкого сна. Как бы это ни было приятно, в этом есть что-то подозрительное. Но, конечно же, Тайлеру абсолютно плевать, ведь он привык жить только сегодняшним днем.       Фион уже давно стоял и ждал Тайлера на улице. Присмотревшись к нему, делается заключение, что и осеннее время не очень подходит к его образу. Его живот и ноги больше не открыты, но он все еще выглядит слишком белоснежно-ярким и плюшевым для осенней меланхолии. И, кажется, он нашел с кем побеседовать, пока Тайлер лениво собирался.       По началу, пока Тайлер начинал подходить, рыжеватые волосы парня, что стоял к нему спиной ему что-то напоминали. Но когда оба собеседника услышали шаги Тайлера и обернулись, его озарило. Это тот тип, который якобы в банде "уебков", но при этом совсем редко с ними появляется. Широкие плечи, слегка впалые глаза с синяками, в принципе какой-то уставший вид, но при этом удовлетворенная улыбка, между губ который торчит уже погасшая сигарета. Ему совсем похуй на то, что на территории нельзя курить? В смысле, Тайлер тоже курит, но он хотя бы прячется от лишних взглядов.       Заметив Тайлера, Фион торопится попрощаться со своим приятелем, добегая до Джозефа раньше, чем он бы дошел до рыжеволосого и далеко некультурно ворвался бы в их беседу. Тайлер спрашивает одними только глазами. Какого хуя Фион общается с парнем, компанию которого осуждает и постоянно ворчит о том, какие они все мерзкие?       — Э... Так ты готов? Пошли на остановку?       — Нет уж, подожди, — Тайлер сразу останавливает Фиона за плечи, снова пытаясь заглянуть ему в глаза. — Ничего не хочешь сказать?       — О... — Фион торопливо и растерянно бегал глазами по Тайлеру, а потом вдруг собрался, по-своему глупо улыбаясь. — Ты подкрасил корни, Тай? Я думал, ты еще подстрижешься, а то волосы уже на лоб лезут, хахах...       — Так, — Тайлер скрещивает руки на груди, смотря на Фиона так, будто они на допросе. — Неужели у Фиона есть от меня секреты?       — Э... Ну... — Фион заломил свои пальцы, снова растерявшись, а потом вдруг жмурясь, будто выкладывает самый страшный секрет за свою жизнь. — Чед неплохой парень, очень даже неплохой, Тай! Он сам ко мне постоянно подходит и несмотря на его внешность мы говорим на такие милые темы!       Тайлер усмехнулся, довольный от того, что добился своего. Он уже развернулся в сторону их маршрута, утягивая Фиона за локоть.       — Да, наверное, он и вправду неплох. Пошли уже...       Фион спешит за Тайлером, выравниваясь с ним и все-таки расслабляясь, по привычки оглядываясь в разные стороны. У Фиона много друзей, он со многими ладит, и нет ничего удивительного, что у него все-таки удалось поладить даже с такими. Тайлера лишь раздражает то, как Фион чуть ли не на каждом шагу здоровается с кем-то. Он, наверное, уже знаменитость даже не в своём родном городе. Тайлеру помнится, что дома Фион знал практически всех, о ком бы Тайлер его не спрашивал.       — Эй, я же хотел тебе кое-что предложить.       — Слушаю.       Как только они вышли за территорию университета в губах Тайлера появилась сигарета.       — Я подумал, что в последнее время мы так мало с тобой общаемся... А дома мы почти постоянно ночевали друг у друга, вот я и решил... Хочешь, я останусь на следующих выходных здесь и мы устроим ночевку? Ну, как было раньше...       Тайлер кивнул, подавая Фиону знак о том, что услышал его и сейчас об этом думает. Они встают около одинокой остановки, которая выглядит сюрреалистично на фоне рыжего поля. Такая человеческая постройка, утонувшая в природной среде.       Честно говоря, Тайлер действительно иногда чувствовал вину перед Фионом. Он ему все еще дорог и все такое, а в последнее время особо не было сил на то, чтобы проводить с ним время. Поэтому логично, что его друг начал тосковать и искать варианты обращение внимания Тайлера на себя. Да и... Тайлер чувствовал себя немного другим на этот раз. Наверное, он начинает больше ценить дни, когда все спокойно и когда рядом с ним стоит Фион.       — Да, оставайся, — он все-таки кивнул. — Придешь в мою комнату, сдвинем кровати, все такое.       — Супер! Тогда куплю сегодня всяких вредностей заранее на выходные. Захватить какие-нибудь, не знаю... Коктейли?       — Алкогольные? — Тайлер вскинул брови, опираясь о столбик остановки. — Не, не хочу.       Трезвое состояние, кажется, для Тайлера, итак, сейчас редкость, ведь он то и дело видит всякое дерьмо.

***

      Ужасно приятно вернуться в свою стезю с новыми силами. Как мертвец, поднявший свое тело. Как мудрец, проснувшийся, чтобы дать еще один совет. Как ослабший вождь предстать перед своим народом. Но да, это слишком великое описание для Тайлера Джозефа, который к середине недели просто снова занялся своими проделками. Он не плохой, он своеобразный. Но как же чертовски приятно знать, что фраза "гребаный Джозеф" снова звучит на устах. Например, в момент, когда он распихивает всех в разные стороны, пока несется по коридору этажа общежития. А несется он как можно быстрее, потому что спереди него так же несется Чайлд.       Приятно, даже пальцы слегка покалывает. Ну, возможно, их покалывает от приплывшего гнева, за счёт которого Тайлер и живёт.       Он столкнулся с Чайлдом на выходе из общежития, и тогда они даже не перекинулись словами. Тайлер просто рванул, чтобы схватить его, ведь в планах было побить этого уебка, а потом задать вопросы, которые приготовлены для него еще давно. А Чайлд, в свою очередь, как только столкнулся с Тайлером взглядом, сразу просек, что ему бы начать удирать со всех ног, ведь фору никто ему не даст.       Немного удивляет, что в итоге Чайлд так и остаётся впереди несмотря на то, что Тайлер бежит изо всех сил. Они пробежали уже четвёртый этаж, и пиздец... Этот уебок даже остановился перед новым лестничным проходом, только чтобы повернуться и с широкой улыбкой показать Тайлеру два средних пальца. В голове Тайлера раздается уже третий щелчок его гнева.       Даже попав на этаж учителей Тайлер не собирается вести себя тише. Чайлд пропал еще на лестничной площадке между четвертым и пятом, но сейчас, ожидая увидеть его снова бегущего, но только уже в тупик, Тайлер не замечает и малейшего движения.       Он остановился, как растерянный хищник, кидая взгляд по сторонам и тяжело дыша. Куда он мог деться? Что, блять, за фокусы?       — Ку-ку, Джозеф!       Шея захрустела от того, как Тайлер резко задрал голову вверх, замечая Чайлда, сидящего на потолке, будто тот просто решил отдохнуть.       — Блять, слезай!       — А ты что, не можешь залезть? — парень наклонил голову в бок, хотя его эмоции читать вверх головой довольно сложно, они даже как-то искажаются.       — Я-то могу, да вот только у меня мозгов побольше не оставлять следы на белом потолке! Слезай, уебок, нам ведь обоим влетит!       — Да мне плевать, — Чайлд даже показательно падал на потолке спиной, изображая, будто он лежит на самых мягких одеялах и, откровенно, кайфует. Хотя со стороны Тайлера это выглядело так, будто его просто приклеили к потолку. — Не стесняйся, если и вправду не умеешь.       — Ты что меня, блять, на слабо берешь?       Тайлер фыркнул, щуря глаза на Чайлде, который, кажется, чувствует себя в абсолютной безопасности. Принесите ему еще, пожалуйста, стакан холодного сока и парочку подушек.       Кроссовки Тайлера остались на ковре. На самом деле, он и вправду не совсем тренировался в магии, больше предпочёл музыку. Но, кажется, его силу питает его гнев, потому что ему получается с первого раз начать свой путь по стене, оказавшись в итоге на потолке недалеко от своей жертвы. Блять, кровь в голову пошла...       И он буквально наскакивает на Чайлда, от чего он вскрикивает от неожиданности. Это все странно, но сейчас на потолке Тайлер и вправду чувствует себя, как на полу, пока, хватая Чайлда за грудки, дубасит его голову о твердую поверхность, а он все пытается выкрутиться. Даже уже забывается, что они немного в неправильном положение.       — Таблетка, Чайлд! Что за таблетку ты втюхал мне в тот раз, гаденыш?       Тайлеру нравилось, что Чайлд наконец не улыбается. Либо ему действительно больно, либо хотя бы некомфортно.       — Да о чем ты говоришь, Джозеф?! Я ничего тебе не втюхивал, конченный!       Ого, сам Чайлд, который постоянно ведёт себя как псих, называет Тайлера конченным. Просто кино бесплатно.       — Не строй из себя идиота! Если ты мне ничего не втюхивал, то почему от меня бегаешь?       — Да потому что ты всегда на меня наскакиваешь, мудак! Мне уже кажется, что ты в меня влюбился, как первоклашка.       Тайлер вдруг выпрямился, пожимая плечами. Справедливо. И вправду наскакивает. А хотя нет. Про первоклашку было лишнее.       Тайлер еще раз, со всей силы, оторвал чужую голову от потолка и прижал обратно посильнее, даже немного рыча.       — Говори уже, хуже будет!       — Эй! — и Чайлд и Тайлер обернулись на голос появившейся высокой фигуры недалеко от них. По приказу рук мужчины оба парня резко потеряли свои силы, удерживающие их на потолке, свалившись на пол с отчаянным хрустом и хрипом. Тайлеру повезло меньше всего, он свалился прямо лицом вниз и к носу сразу же подошла горячая боль. Он ни раз ломал нос, но... Торопливо протирая ноздри обеими руками, крови не было.       — Вы че тут устроили? — мистер Келвин, преподаватель по физкультуре, подошел к двумя парням, пытающихся встать, ближе, как-то по-своему недовольно качая головой. — Совсем что ли? Вы на учительском этаже!       — Этот уебок хочет меня убить! — сразу же озвучил свое обвинение Чайлд, все-таки поднявшийся на ноги.       — Ты еще повякай, — в ответ рыкнул Тайлер, пытаясь обуть своих кроссовки обратно как можно быстрее.       Мистер Келвин усмехнулся, наблюдая за этой сценкой из детского сада. Он подошел, приобнимая обоих парней с обоих своих сторон за плечи, начиная вести вперёд.       — Вы чего, девчонку не поделили?       — В случае Джозефа правильнее сказать мальчишку...       — Ах ты ублюдок! — Тайлер, кажется, снова попытался наскочить на Чайлда, от чего тот даже дернулся, но их учитель по физкультуре блокировал любое нападение, хватая Тайлера под шкирку.       — Знаете, ребята, все можно решить мирным путём. Например, зарубившись в морту, — мистер Келвин делает привлекательную паузу в своём предложение, заворачивая с двумя парнями к своей комнате. — Ну, если у вас есть двадцатка. Мне на сиги не хватает.       — Да на двадцатку можно три пачки купить!       Тайлер все-таки и сам покупает сигареты...       — Ладно-ладно. Десять и по рукам.

***

      Кнопки геймпада чуть ли не окончательно остаются вжатыми внутрь. Тайлер сжимается всем телом, пока уже третий раунд не дает ни единого шанса сделать хотя бы удар своему противнику. И все эти три раунда они озлобленно молчат, а Чайлд уже даже прекратил попытки сделать хоть что-то.       — Так и не скажешь ничего?       — А что мне, извиниться за то, что я не делал? Я клянусь, я не впихивал тебе никакие таблетки. Я так-то мирный. Пис и все такое.       — Хочешь сказать, что я какой-нибудь псих, чтобы мне мерещился ты с таблетками?       — Походу, — Чайлд пожимает плечами, уже даже как-то скучающе наблюдая за своим очередным поражением. — Не, слушай, ты живешь в мире, где кто угодно может выставить себя за кого угодно.       — И кому, интересно, понадобилось мне в твоем облике что-то подсовывать?       — А нахуя мне самому тебе что-то подсовывать? — Чайлд уже обреченно размахивает руками, указывая на то, что очевидная правда на его стороне.       — А мне откуда блять знать?       — Остынь, Джозеф. Тебя мама разве не учила не брать таблетки у незнакомцев?       — А тебя мама в детстве случайно не роняла?       — Роняла... — даже как-то озадаченно буркнул Чайлд, позже вдруг посмеиваясь и пихая Тайлера плечом. — Я реально ничего тебе не подсовывал.       — Да все, заткнись уже...       И Чайлд и вправду заткнулся, а Тайлеру больше нечего было сказать. Его бесило, что любые зацепки и вопросы остаются без ответов. Отдать должное: он не очень-то и старался разузнать эти ответы. Но когда все-таки решил попробовать, все оказалось бесполезно.       — Таблетки от шизы?       Чайлд говорит это, когда Тайлер в перерыве глотает таблетку из своей баночки. Он даже как-то озадаченно посмотрел в горлышко, хмурясь. Было бы очень похоже на него перестать их пить, пока все идет гладко, однако... Он уже и сам не замечал, как продолжает глотать одну за другой, будто как по расписанию. И даже не оставлял ни разу этот бутылек в комнате, постоянно сувал в свой карман, даже когда менял одежду. Будто вся подсознательная сущность Тайлера не сможет уже жить без этих таблеток. Они здесь только ради его спокойствия, ведь даже от представления, что эти таблетку останутся далеко от него, начинается тряска в руках, как у какого-нибудь торча.

***

      Нет ничего плохого в том, чтобы быть похожим на солнечного зайчика в последние дни, когда светит солнце. Тайлер чёрный солнечный зайчик. Точнее, его тень. Из неоткуда взявшая бодрость и торопливость, приправленная навязчивыми мыслями и нервной улыбкой. Волосы в разные стороны, которые постоянно приглаживаются рукой, но все равно медленно и плавно начинают торчать. Тайлер все еще не желает придерживаться правилу: не засыпать с мокрой головой.       Он, будто бы хозяин, трясущийся рукой, открывает дверь в комнату мистера Дана. У него был припасен убедительный текст, сбивающая с ног речь, прозаичные восклицания, только вот... Он это все забыл. И теперь чешет затылок, забыв вообще, что он здесь делает и старательно пытается вспомнить, не замечая ничего вокруг себя. Шипение сквозь губы и пару раз грохнуться лбом об стенку. В нём так много энергии, что он просто не успевает её обрабатывать, чувствует себя ребёнком с гиперактивностью. Так, он только что строил карточный домик из карт таро, которые украл у Шипа, потом он баловался, меняя в холодильниках пароли, (сегодня все точно долго не смогут поесть на его этаже) а потом он... Потом он пошел сюда. Стоп, он что, прогулял последние две пары? Он же в туалет просто отходил...       — Добрый день, Тайлер.       Тайлер подпрыгивает на месте, округленными глазами смотря на Шугара, что стоял на подоконнике. Стоп, птица разговаривает? А... Да, точно. Фамильяр Джоша.       — Да-да, привет... То есть здравствуйте... Наверное.       Шугар по птичье усмехается, наблюдая, как последние оставшиеся летние птицы клюются в окно. Джошу пора перестать их подкармливать. Если они не улетят на зиму, то умрут в этих холодах. Поэтому крупный фамильяр шугает их от окна, вздыхая.       — Знаешь, секрет в том, что я не полностью принадлежу Джошу. Я фамильяр всего рода Данов. Они настолько ответственные, что им не всегда нужна помощь заботливой птицы. И когда-то, когда наш мистер Дан даже еще не родился, я решил заняться музыкой. А теперь... Мы теперь вместе здесь. Я иногда... Могу побыть человеком. Ну и иногда... Преподавать музыку, — Шугар слегка обернулся на Тайлера, усмехаясь его затупленности и тому, как он тупит взгляд в пол, кажется, все еще пытаясь что-то вспомнить. — Только не рассказывай никому. Все равно не поймешь, что перед тобой стою я, когда я в облике человека.       — Ага, да... — Тайлер вдруг снова оживился, будто механизм внутри него снова заработал. — Фамильяр моего учителя по танцам на самом деле любит музыку и умеет превращаться в человека, скорее всего, преподает здесь и сам, и об этом никому не рассказывать. Понял. А... Где Джош?       Тайлер снова чесал затылок, шипя, ведь его мозг совсем ничего не успевает обработать, а вся энергия в итоге уходит в это интенсивное почесывание. Но сейчас, обработав то, что он только что сказал, его брови подпрыгнули вверх. Неужели он начал обращаться к мистеру Дану на "ты"? А, нет... Он же совсем другому хотел удивиться... Чему?       — Ты - фамильяр-человек-преподаватель?! — глаза Тайлера округлились, даже рука перестала копаться в собственных волосах. Об этом вообще известно педсовету? Это типа норма?       Шугар искренне засмеялся, снова шугая птиц от окна и качая головой. С чего бы это он вдруг решил поделиться таким секретом с Тайлером?       — Джошуа отошел взять что-то из машины. Зачем он тебе?       — Зачем... Зачем же мне Джош, — Тайлер цокал, старательно пытаясь вспомнить, даже засматриваясь на потолок, будто там написан ответ. Значит, он строил домики, потом баловался, потом... Точно! — Вспомнил! Э... Шугар.. В общем, отвернись, пожалуйста. Не спрашивай зачем!       Тайлер в припрыжку оказался около шкафа. Оказывается, Джош ему совсем ни капли и не нужен был - ему нужен был его шкаф. И он его раскрывает, совсем не стыдясь вторгаться в личные вещи снова. Навязчивая, почти маниакальная идея снова атаковала его голову. Ему срочно, буквально до смерти нужна еще одна толстовка своего учителя по танцам. Зачем? Э... Ну... Надо!       Но Шугару и не нужно было отворачиваться, потому что, пролетев мимо спины Тайлера, он, кажется, отправился по своим фамильярно-человечески-преподавательским делам. Так даже лучше, потому что Тайлер почувствовал полное разрешение на то, чтобы откидывать "не те" вещи в сторону, погружая пол в чужую одежду, постоянно бормоча, что он не может найти то, что ему действительно необходимо. Он все ждет того самого "бинго", той самой кофты, которую захочется забрать с первого взгляда.       Бинго!       — Тайлер-Тайлер...       Тайлер снова подпрыгивает на месте, прижимая к груди темно-коричневую толстовку. Почти черную, но такую, будто в неё помешали немного закатного оттенка. Изображение на ней было похоже, как будто на эмблему, или типа печать... Такая потертая. Но внутри кофта просто супер мягкая и теплая. Тайлер надеялся, что мех ненатуральный. И даже когда его застукали за воровством он так и щупает эту кофту чувствительными подушечками пальцев.       Перешагивая свои собственные вещи, Джош подкрался ближе к Тайлеру. Он будто играл роль копа, потому что чем ближе он подходил, тем сильнее Тайлер вжимался в открытый шкаф, оказавшись в тупике и в ловушке. Но он инстинктивно вжимается в кофту так сильно, чтобы её было невозможно выхватить.       — И чем это ты занимаешься? — Джошуа усмехается на выражение лица Тайлера, а Тайлер смотрит куда угодно, только не в его глаза. Мм, а после конца учебного дня у Джоша слегка полезли кудряшки из укладки. Да и водолазка... У него неплохая. Но её бы Тайлер не украл, без обид.       — Навожу в твоем ужасно бардаке порядок. Решил вот начать со шкафа, как раз собирался все складывать. Ну, более аккуратно, чем оно было.       Ого, он все еще обращается к Джошу на "ты".       — О, и хочешь сказать, что ты совсем нисколько не занимаешься воровством снова? С каких пор ты это такой добрый?       Как только длинные пальцы Джошуа потянулись к собственной кофте в чужих руках, Тайлер отвернулся, собираясь защищать её теперь своей спиной.       — Я не отдам.       Решил поставить перед фактом.       Джошуа силой развернул Тайлера обратно к себе лицом, пытаясь теперь старательнее заглянуть в чужие глаза, подозрительно щурясь. Мысль о том, что он заглядывает в глаза Тайлера не потому, что так хочет, а потому что пытается проверить его зрачки немного колит в животе.       — Останешься на чай? Ну и, может быть, вернешь хотя бы одну из моих кофт, Тайлер?       Тайлер мнется, старательно думая об этом предложение.       — Так ты хочешь просто попить со мной чай или снова задавать каверзные вопросы?       — Мм... — Джош изображает задумчивость, а потом кивает головой. — Если вернешь мне одну кофту, то никаких каверзных вопросов за чаем со мной.       Теперь Тайлер изображает задумчивость. Только вот он изображает не ради шутки, а потому что думать последние несколько дней у него не очень получается.       — Ладно. Я верну кислотную кофту, ты ее немного поносишь, и я ее снова украду.       — Тебе обязательно нужны ношенные вещи? — Джошуа хмурится, на этот раз не наигранно.       — Никаких каверзных вопросов за чаем, мистер Дан, — Тайлер чеканит, теперь пытаясь выйти из чужой хватки, приходясь по всей одежде, от чего Джош даже слегка зашипел, но ничего не сказал. Тайлер сваливается на кровать, кажется, собираясь переодеться прямо здесь.       — Но я еще не налил чай, значит пока еще можно.       Теперь он, все выброшенные вещи комком запихав обратно в шкаф, проходит к чайнику, чтобы включить.       — Ничего не знаю, — скинув свою кофту, Тайлер торопливо натягивает свеже-украденную, даже блаженно выдыхая. Действительно теплая и мягкая. Кожа такая чувствительная сегодня... — Я считаю, что чаепитие начинается с момента, как включается чайник.       Качнув головой, Джошуа все-таки достает кружки и травы, выбирая из нескольких вариантов два. Себе и Тайлеру.       — Эта толстовка еще с моей школы. Это эмблема баскетбольной команды, за которую я болел.       — Ого, — Тайлер натянул ткань толстовки, чтобы получше разглядеть рисунок. — Да она древняя.       — Тайлер... Мне не тридцать лет.       — Да? А на первый взгляд тебе так сто пятьдесят точно дашь.       — Оторвать бы тебе язык, Джозеф.       От кружек идет пар. На вкус чай как тот, что Тайлер пил в этой комнате в прошлый раз. Ну, он не так часто пьет чай, чтобы отбить и забыть этот запах и вкус. И почему Джош так старательно пытается напоить Тайлера успокаивающим чаем? Хотя Тайлер и вправду сегодня достаточно дерганный. После нескольких глотков чая спокойствие приходит к нему только в голове. Все беспокойство же спускается на ноги Тайлера, которыми он теперь дергает, будто ему пора куда-то бежать. Есть такое желание на самом деле, только вот неизвестно куда.       — Вижу, ты светишься даже ярче, чем раньше... Неужели и вправду ничего такого не происходит?       Взгляд учителя по танцам все еще подозрительный, от чего Тайлер закатывает глаза. Ну что плохого в том, что ему сейчас так легко и хорошо, возможно, впервые за жизнь? Возможно, что-то странное в этом и есть, точнее, очень много странного, но Тайлеру абсолютно плевать, пока он так сильно обращает внимание на мягкость кофты, на вкус чая и на то, как последние осенние солнечные зайчики уползают по полу вниз.       — У меня все заебись, — с этими словами Тайлер даже прикрывает глаза. Из гиперактивности он резко перепрыгнул в удобную и комфортную сонливость, не обращая внимания на свои торопящиеся куда-то ноги. Да, сегодня он в ударе, несколько раз обращаясь к своему учителя на "ты" и не боясь "сквернословить" при нём. Хотя, может, он просто уже не чувствует обжигание собственных губ чужой магией, пока лицо покрывается ватой.       Самое сладкое для Тайлера — это незнание. Умереть в незнание тоже неплохой вариант.

***

      Так все и продолжается. В начала дня Тайлера в крепкую хватку берёт активность, энергия и маниакальные мысли, такие как: поменять вещи двух комнат друг с другом, когда они открыты и никого там нет, внезапно начать учить магию иллюзий, чтобы можно было пускать на кухню поддельных крыс, и доставать Шипа с вопросами о чем угодно. А уже к концу дня, даже еще когда не стемнело, Тайлер ужасно ленивый, сонливый и ничего не замечающий. Кажется, он совсем не успевает побыть "нормальным" между двух этих состояний. Он либо не может думать не о чем кроме шалостей и хозяина украденной кофты, либо не может думать не о чем, кроме как постели, баночки энергетика и перерывающегося на туалет сна.       Вот он снова валяется, со своей кровати смотря в окно. Странно, к его окну часто прилетают белые птицы, даже иногда клюются в стекло. Такие же, какие прилетают к окну Джошуа. Чего они хотят? Тайлер их ни разу не кормил. Может быть, Шип...       Но Тайлер их не шугает, просто смотрит своим вялым взглядом с полузакрытыми, тяжелыми веками. Иногда он ковырял родинки на животе и соски на груди, иногда смотрел не в окно, а в потолок, иногда думал не только о Джоше и вальсе, но еще и о Фионе. Он еще никогда так много не думал об окружающих его людей. И вот, казалось, что еще немного мыслей об этих чертовых уроках танцев, как рука Тайлера потянутся под резинку штанов, и он снова заснет, так и не закончив своё дело... Еще чуть-чуть, и глаза будут блаженно закрываться, а любые мысли о том, что что-то не так просто вымирали под весом заставших картинок с карими глазами кудрявого мужчины.       Кровать рядом с Тайлером прогибается, и даже пока его инстинкты самосохранения начинают швыряться, крича Тайлеру о том, чтобы он открыл глаза, он и ухом не повел. Путь руки, который шёл до паха, вдруг изменил маршрут, и теперь он как-то бессильно тянулся к тому, кто решил присесть рядом с ним. Удивительно, даже дверь не скрипнула с приходом этого таинственного гостя.       Подушечки пальцев нисколько не боязливо укладываются на чью-то гладкую кожу, и Тайлер может думать только о том, какая эта кожа ледяная. Будто его незнакомец вошёл сюда после гуляния по сугробам в одной только футболке.       Голова начинает пульсировать, хотя уснувшее сознание Тайлера так и не прыскает в него нисколько страха. Организм пытается спасти Тайлера, как может, и он все-таки открывает глаза, щурясь, ведь уже отвык от света в комнате.       Рэй сидел на краю кровати, будто это его собственная комната, будто он здесь хозяин. Согнувшись, его лицо обреченно утонуло в его белых руках, а волосы такие растрепанные и спутавшиеся, будто его сильно потрепало время. Тайлер взглатывает и обреченно понимает, что во рту абсолютно сухо и сглатывать совсем нечего.       Страха так и нет, Тайлер смотрит на Рэя, будто они старые знакомые, а он совсем живой, просто проходил мимо комнаты Тайлера. Джозеф очень старался побеспокоиться за то, что у него нет желания убежать, нет желания перестать видеть этого парня, нет желания найти место, где его не тронет этот ужас - но даже этого беспокойства Тайлер не может вытащить из себя. Будто в нем ничего, кроме маниакальности не осталось. Наверное, он бы сейчас абсолютно так же реагировал, даже если бы его убивали.       — Ты хотел поговорить, — Тайлер снова закрывает глаза, понимая, что пока он такой мнимый и слабый, с ним можно сделать что угодно, что только придет в голову мертвому студенту. Но его это совсем не волнует. Пусть делает. — Сейчас я выслушаю.       На лице от чего-то разлеглась улыбка. Было ощущение, что Тайлер лежит сейчас на плоту, среди огромного океана, и его лишь иногда покачивают волны.       Глаза Рэя вылезают из копны собственных пальцев, чтобы поглядеть на Тайлера. Кажется, его глаза ужасно мокрые и красные, но Тайлер этого не видит. Тайлер не видит буквально ничего.       — Ты полнейший идиот, Тайлер. Просто пустышка.       Тайлер поперхнулся. Может, это именно то, что может вывести его из похуизма - он не ожидал таких слов от мертвеца, что так сильно напоминает ангела.       — Чего? — он хмурится, разлепляя свои веки и протирая глаза.       Руки Рэя вцепляются в плечи Тайлера. Кажется, Тайлер только сегодня понял, что значит по-настоящему "мертвая хватка". Леденящая, продавливающая кости, протыкающая кожу.       — Ты самый большой придурок, которого я когда-либо видел, Джозеф. Ты ничтожно жалок.       — Эй, полегче... — кажется, Тайлер так и не понимает ситуацию, в которую попал. В чисто голубых глаза читается настоящий что не на есть гнев. Но даже гнев в глазах Рэя будто невинный, утягивающий. Будто этот гнев вызван высокой обидой. Такой высокой, что обычным людям не понять. Призрачная, мстительная обида.       — Ты дурак, Тайлер! Маленький, мерзкий слизняк! — кажется, Рэя начинает трясти. Да так, что сам Тайлер затрясся, и его наконец пробило что-то, кроме похуизма. Его пробил настоящий шок, и он даже открыл рот, не зная, что сказать. — Все, абсолютно все до тебя боролись. Боролись за свою жизнь, цеплялись за нее, как бешеные, даже когда оставались на волоске. Они все умирали, не желая умирать, думая, как будут скучать по людям, думая, как люди будут страдать по ним, — каждое слово Рэя отбивалось в голове тяжелым звоном. Тайлер почти ничего не понимает, но маленькая частичка оставшегося сознания уже забивается в угол. — А ты... Ты буквально с первого дня, как это все началось опустил руки. Ты готов умирать уже сейчас, хотя вокруг тебя так много любящих тебя людей. У тебя так много опоры и поддержки, а ты ее просто даже не уважаешь. За свою жизнь боролись даже те, у кого совсем никого и ничего не было, а у тебя есть все, а ты совершенно, ни капли этого не ценишь. Ты слабак, Джозеф! Просто чертов паразит!       Тайлер опешил, даже уже не замечая боль в своих плечах. Рэй отчаянно его тряс, пытаясь докричаться до совести Тайлера, но какая тут совесть, когда внутри головы просто вата? Совесть Тайлера однажды закрылась в тесной комнате, а теперь вся заросла пылью и мусором.       — Эй, блять... Подожди, — Тайлер в ответ вцепился в чужие ледяные запястья, все-таки отрывая их от себя и мотая головой. — Я думал, что ты ходишь тут за мной с какой-нибудь дохуя полезной секретной информацией, а ты пришёл, чтобы просто завалить меня хуями?       Кажется, Тайлер довел Рэя до невозможного своими словами. Такое лицо удивления он еще никогда не видел, такую эмоцию неприязни он даже никогда не касался.       — Ты... Ты просто невозможен, — Рэй вцепляется в свои волосы, а его глаза снова наполняются соленой водой. Он то хмурится, то психованно фыркает, то снова борется с какой-то своей эмоцией на лице. — Как только тебя земля носит... Тебя же все просто обожают, просто лелеют, а ты этого даже не замечаешь. У меня никогда такого не было и никогда бы не было... У тебя любящая семья, а ты даже не уважаешь выбор своей матери, у тебя есть отличный друг, а ты почти никогда его не слушаешь... Мать твою, да даже твой сосед делает все, чтобы тебе было комфортно, вокруг тебя крутится вся планета, а ты... А ты просто ничтожен.       Тайлер взглатывает. Он наблюдает, как Рэй сгибается и как его плечи вздрагивают в немом всхлипе. Кулаки сжимаются, губы немеют, а нос снова непривычно щиплет. Ощущение слез для Тайлера чужое, но сейчас он как будто готов стать с этим ощущением целой семьёй, потому что настолько сильное желание слез от организма игнорировать уже просто невозможно.       Было ясно, что рано или поздно кто-нибудь да выговорит эту правду в лицо Тайлеру. Тайлер буквально всегда чувствовал дыхание этой правды в затылок, когда слышал, как плачет мама, когда видел, как Фион морщится на одной из издевательских шуток, когда случайно услышал разговор Шипа по телефону, где он рассказывал о том, как ему удалось обустроиться в комнате. Тайлер мог ожидать эту колющую правду даже от мистера Дана, но слышит её от преследующего его призрака. Потому что Тайлер прекрасно знал обо всем этом, но опять-таки игнорировал это. Он игнорировал правду о том, что он слабак. Ровно так же игнорировал, как и игнорировал ненависть и злобу к самому себе. Как и игнорировал, возможно, желание быть совсем другим.       — Может, поэтому я и считаю, что должен умереть, — Тайлер пожимает плечами, наконец признавая свои мысли о собственной смерти перед самим собой, наконец пуская эту слабость показать своё лицо, когда он все-таки роняет слезы, когда вжимается в угол кровати, обнимая свои колени. — Потому что считаю себя... Недостойным.       Рэй уже не смотрит на Тайлера. Наверное, чтобы не чувствовать еще большее отвращение. Наверное, чтобы не чувствовать еще большее желание убить Тайлера собственноручно.       — Ты можешь хотеть умереть сколько угодно, Тайлер, но пока у тебя действительно осталось мало времени, сделай хоть что-то для своих людей, прежде чем уйти. Когда я умирал, я понимал, что о моей смерти некому беспокоиться, и я жалел, что не нашел никого, с кем мне было бы тоскливо прощаться, — Рэй делает паузу на то, чтобы проглотить ком. — По мне по-настоящему переживал только мистер Дан, потому что пытался мне помочь. Будь хотя бы последний раз в своей жизни сильным, ради тех, кто действительно готов тебе помочь.       Тайлер мог лишь отрицательно качать головой, как ребенок, пытаясь отделаться от этого разговора, не желая больше ничего слышать. Его кутало это осознание. Осознания, что он действительно болеет и что он действительно умирает. Все это время эти мысли о том, что придется прощаться с людьми, придется жалеть о том, что не успел ничего за всю свою жизнь, что не смог стать лучшим для своих людей, - они сидели глубоко в нём, успешно замаскированные среди других мыслей, заточенные и не открытые. Но сейчас Рэй буквально сдирал доски с этого ящика, выпуская всю эту правду на Тайлера, как голодных псов на мясо. Тайлер прятал эти мысли, потому что не хотел страдать, не хотел проводить свои дни за мыслями о своей смерти. Не хотел думать о том, что он упускает. Раньше он думал об этом слишком много, так много, что просто надоело биться об эти мысли головой. Но сейчас... Сейчас он абсолютно бессилен. И он абсолютно не умеет брать силы из других людей, чувствуя себя лишним почти везде.       Он больше не слышит слов Рэя, не чувствует пригибания кровати от его веса рядом с собой. Просто не мог остановиться всхлипывать в украденную у учителя кофту. Он не остановится, пока все слезы не закончатся. С условием о том, как долго он их копил, возможно, это все надолго.       Это чувство дерьмовее, чем чувство страха перед паранормальным.

***

      Опухшие глаза — это наверняка самое мерзкое в ощущениях человеческого организма. Он чувствует себя пустее пустого себя, когда курит на лестничной площадке, в открытое окно. На улице уже темно и достаточно прохладно, но кофта мистера Дана хорошо справляется с защитой от холода.       Истерика закончилась совсем недавно, но её отголоски еще возвращаются в Тайлера в виде глухих всхлипов. Вообще, он шёл сюда не для того, чтобы покурить. Для того, чтобы подняться на пятый этаж и заскочить к своему учителю танцев. Какое-то время он шёл на силах этой идеи, рассказать ему все-таки в подробностях, принять помощь и почувствовать себя, возможно, защищённым, возможно не таким одиноким воином на поле боя. Но как бы сильно недавние слова умершего студента не вгрызались в голову, это все еще слишком сложно. Тайлеру нужно еще немного времени, даже когда времени у него практически нет. Его голова борется с отчаянным детским криком, что быть слабым не стыдно, и с взрослым и строгим утверждением, что чтобы не быть слабым, нужно найти на что опереться.       Бычок слетел с окна вниз, Тайлер оперся подбородком на свои сложенные на раме окна руки, встречая лицом ветер, который обдувал мокрое от иногда поступающих тихих слез лицо. Он роется в своей голове, как старый крот. В конце концов, за осознанием своих слабостей и ничтожностей, пришлось вытащить осознание о том, что он, кажется, влюблен. Ведь только влюбленные думают об одном и том же человеке так часто, да?       Тайлер поморщился, когда почувствовал на носу колющий холод. Одинокая снежинка упала на кожу и сразу же там растворилась. В груди что-то сжалось, когда Тайлер заметил, как за одной снежинкой начала падать целая куча. Первый снег...       — Тайлер...       На этот раз Тайлер не вздрогнул. Наверное, какой-то своей частью он ждал кого-нибудь, кто его здесь найдет и приютит. Он поворачивается к Фиону, который стоял в пижаме. И что он здесь делает в такой час?       — Я тебя везде искал, мы же... Договаривались на ночевку. Я сегодня не поехал домой, буду с тобой и все такое... — Фион неловко улыбнулся, но было слишком легко увидеть через эту улыбку невинную, острую боль.       Тайлер раскрыл рот. Блять, он совсем забыл об этом договоре. Да что уж там: он забыл о том, какой сегодня день недели. Разве сегодня выходной?       Он попытался незаметно, торопливо вытереть лицо от слез, тоже пытаясь натягивать улыбку.       — Извини, Фион, просто... Просто некоторые трудности.       — А... — Фион опустил руки, и, о боже, как многое это говорит о том, что он сейчас чувствует. Неужели Тайлер совсем не замечал этого раньше? — Извини, я не знал... Я ведь никогда ничего не знаю...       И последние слова звучали так, будто даже пытались как-то задеть Тайлера. Смотреть на то, как Фион разворачивается, чтобы уйти, было ужасно мучительно. Тайлер снова ловил ртом воздух, пытаясь не пускать новые порции слез, но даже при этом его голос получается ужасно жалким, уставшим и мокрым.       — Фион... Фион, подожди... — Тайлер торопливо закрывает окно, но не делает ни шага навстречу своему другу. — Мне... Мне нужна твоя помощь.       Ну вот. Тайлер сказал это.       И пока у него нет сил сделать три шага к Фиону, эти три шага делает сам Фион, потому что он посчитал, что им с Тайлером сейчас необходимо обняться.

***

      Теперь Фион знал все. Конечно, избегая ненужных мелочей, но он знал от начала до конца. Говорить Тайлеру было сложно, потому что это темы, которые показывают его эмоции. Он постоянно дергал шнурок на кофте, пока говорил, кусал губы и делал большие паузы, когда не знал, как сказать удобнее. Но сейчас история закончилась на моменте, который случился с Тайлером всего пару часов назад. И если он до этого думал, что говорить об этом всем - самое сложное, то сейчас он ставит все деньги на то, что самое сложное в этой ситуации — это видеть, как Фион с шокированными глазами молчит, потому что не знает, что сказать. Он бы хорошо поддержал Тайлера в проблемах с семьёй, с отношениями, с принятием себя и другими стандартами. Но что говорить человеку о проблеме, с которой он не сталкивался, более того, боялся её проявления даже не на себе?       — Можешь ничего не говорить, так даже лучше. Просто теперь ты знаешь, и... Наверное, меня больше не грызет совесть.       В комнате теплым оттенком светила лампа. Они сдвинули кровать Шипа к кровати Тайлера, чтобы так было удобнее спать вместе. Но вот чипсы и сладости, разложенные Фионом на кровати, сейчас были не очень кстати. Когда Тайлер рассказал про то, как из его горла вышло черное нечто, Фион, наверное, окончательно потерял аппетит.       — Извини, просто... В это сложно поверить.       — Да... Я тоже долго не верил, — Тайлер нервно пожал плечами, переплетая свои пальцы в замок. — Но я не жду, чтобы ты чего-то сказал. Нормально. Живу.       Кстати, Тайлер так и не смог коснуться темы смерти в своём рассказе. Он не мог заранее делать Фиону больно, тем более... Может, Тайлер все-таки станет первым, кто выжил с чёрной меткой? Ага, смешно. С таким же успехом он может попробовать стать чемпионом по плаванию. Хотя, даже это можно сделать, было бы у него больше времени жизни.       — Но ты просил помощи... — Фион потупил взгляд, хмурясь на то, как туго из него идут мысли. — Слушай, я хоть и не знаю, что сказать, но я действительно могу помочь... Действиями. Ты один против всего этого, поэтому... Я думаю, было бы неплохо, если бы я был рядом в такие моменты этих... Приступов. То есть, ты мог бы ко мне приходить, может, так будет легче.       Тайлера колола вина от осознания, как постоянно Фион аккуратно пытается предложить Тайлеру какую-либо близость с ним. Буквально подбирает каждое слово.       — Я... Постараюсь, — Тайлер кивнул, выдавливая из себя улыбку. Он пытался дать Фиону как можно больше хорошего от себя сегодня, потому что сегодня Тайлеру не мерзко таким быть, сегодня Тайлеру легче говорить о таком и действовать так. Неизвестно, как будет завтра.       — Только вот, меня мучает вопрос... Когда это закончится? В смысле, как от этого лечиться? Я даже не очень понимаю, что это, откуда это, с какой целью и все такое...       Тайлер кивнул, прекрасно понимая чувства Фиона, потому что у Тайлера такие же и сейчас он это признает.       — Фион, я тоже не знаю ответа на эти вопросы. Я не знаю когда конец, что это, почему и откуда. Наверное, все-таки стоит поговорить об этом с мистером Даном. Ну... Когда я буду готов.       Странно, но факт смерти, близость к Тайлеру которая неизвестна, не слишком заставляет его задвигаться быстрее. Возможно, Тайлер все еще не осознаёт того факта, что уже завтра его может не быть, или даже через пару минут. Либо Тайлер... Действительно готов умирать. У него просто не было никаких планов и целей на жизнь. Он просто жил для того, чтобы жить. И умрет, наверное, так же.       — Обязательно, Тайлер! Если он владеет какой-то информацией, а уж тем более готов тебе помочь, то это нужно сделать... Да даже завтра, — Фион как-то оживился, будто напитался мотивацией, будто готов взять всю проблему Тайлера в свои руки и с ним её переживать. Он... Действительно всегда был готов постоять за Тайлера? За какие заслуги? Почему? — Ты можешь быть не готов вечно, Тайлер! Но вдруг тебе станет хуже? С этим же нельзя жить. Я завтра проконтролирую, чтобы ты сходил к мистеру Дану.       Тайлер усмехнулся, устало качая головой. Неужели он и вправду настолько тупой, раз уж не видел, НАСКОЛЬКО сильно Фион на все готов?       — Полегче, мамуль, — Тайлер щелкнул Фиона в лоб, вдруг поднимаясь с кровати. — Пошли лучше в твою комнату, подберем что-нибудь для этой честно украденной кофты.       Фион прямо-таки засиял. Он что в детстве любил игры в переодевания, что в последние годы умолял Тайлера померить свою одежду. И он подскочил, теперь уходя вперёд и утягивая за собой Тайлера, чтобы заняться тем, о чем он всегда мечтал заняться с Тайлером.       Смотря на это, Тайлер мысленно бьет себя за то, что не дарил Фиону такие приятные вещи так давно. Это все оказалось таким простым... Нда, ангел с неба спустился и открыл глаза Тайлеру Джозефу. Он уверен, что Рэй изо всех сил сдерживался, чтобы просто уже не обматерить его.       И теперь, в комнате Фиона, с распахнутым шкафом и раскиданными вещами, Тайлер не думал о том, как ему некомфортно мерить непривычные себе вещи. То есть, ему в принципе не было некомфортно, даже когда они смеялись над тем, что розовый топ, все-таки, Тайлеру совсем не к лицу.       — Вот, смотри, они похожи на те, что ты хотел, — Фион показывал джинсовые шорты. Белые. — И хорошо подходят к цвету этой кофты.       — Во-первых, я не хотел те шорты, а во-вторых... — Тайлер взял вещицу в свои руки, поджимая губы. — Как бы сильно они не подходили к кофте, их за этой же кофтой не будет видно.       — Ну, знаешь, внимание к деталям. Ты же не стоишь целый день. Ты двигаешься, соответственно, кофта задирается. Особенно на уроке танцев... Придешь к своему учителю в его кофте, а под ней он будет постоянно пытаться рассмотреть эти шорты.       Тайлер нахмурился от таких слишком сладких и подростковых мечтаний. Да ладно, не будет взрослый мужчина заглядываться на тощую задницу Тайлера в шортах. Наверное...       Да нет, он не такой человек. Тем более, Тайлер делает это только для Фиона, походит так один день и вернет.       — Ты звучишь так, как будто подозреваешь, что я в него влюблен.       А Тайлер не любит, когда его секреты разгадывают. Да ладно, он только час назад смог принять это перед самим собой, слишком рано принимать это перед остальными. Даже перед лучшим другом.       — Ни в коем случае, — Фион загадочно хихикает, играя бровями. — Ну так... Мы сделали выбор?       Да, они сделали выбор и отправились обратно в комнату Тайлера. Там их ждал ноутбук с сериалами, над которыми Фион то смеялся, то плакал, постоянно тыкая пальцем в экран и рассказывая самые бесполезные факты в жизни Тайлера о каких-то актерах. Может, некоторые моменты ему все-таки показались забавными. Совсем малая часть.       Свет выключился ближе к трем, а Фион устроился под подмышкой Тайлера, все меньше комментируя происходящее на экране, в итоге и вовсе замалкивая, засыпая.       Да... Тайлеру будет сложнее уснуть. Сложно заканчивать день, где еще не закончены многие мысли. Но они и не закончатся сегодня, может, даже не закончатся завтра. Поэтому Тайлер и не любит слишком беспокоиться о себе и о своих проблемах. Потому что он любит незнание. Потому что ему нравится спать, не подозревая, в какой глубокой он жопе. Не зная, что завтра ему предстоит бороться с этой жопой дальше.       А пока мысли не дают уснуть, Тайлер в одиночку досматривает первый сезон. Та еще мозготрепка...