I'll say goodbye soon

      — ...И... Я ничего не помню.       Касаясь подушечками пальцев до собственных век, есть ощущение, что они как губки впитали воду, только вот она не выжимается. Тайлеру грустно и плохо, настолько сильно, что даже хорошо. Он не помнит, как именно он рыдал, лишь ощущал, что когда-то недавно это делал. Эмоции опущены слезами, по телу приятная слабость, а самое лучшее...       — Я могу достать тебе еще печенья, солнце.       Кружка, поставленная рядом с Тайлером сразу окружается его пальцами, потому что он обожает вот так греть свои руки, обожает свою любимую кружку, хотя Джош пытался дарить Тайлеру другие. Сколько бы Джош не подсунул, Тайлер все равно будет привязан к белой, усыпанной трещинами кружке. А ведь даже не помнит с каких пор и по каким причинам она стала ему так дорога...       — Нет, только чай.       Солнце... Это прозвище начало все чаще проскакивать. Это было интересно. В смысле, может Джош даже не замечал, но иногда впускал в их отношения что-то новое, вкладывался, как и Тайлер. Только Тайлер будто все пытался подмечать и каждое своё действие пытался осознавать. Вот и сейчас, кроме этого, "солнце" он замечал, как Джош по привычке, расстилая кровать, делает все удобства на стороне Тайлера, подразумевая не спрашивая, что он будет здесь спать. Потом он так же привычно складывает вещи Тайлера на стуле, хотя к своим даже не относился так бережно. А потом Тайлер пытался предсказать, и у него это вышло. Как только Джошу стало нечего делать и его руки стали пустыми, он занялся Тайлером. Просто касания.       А самое главное, что Тайлер заметил - он сейчас даже не морщится на сладкие прозвища со стороны Джоша, наоборот, доволен, как кит, что его так называют и ласкают. И почему он решил сравнить своё довольство с китом?       — Я надеюсь, что это не повторится, — Джош вздыхал, пересаживая обмякшего Тайлера со стула на более мягкую кровать. — Я все время боюсь за тебя, но если ты в таком состоянии... В общем, много чего может быть.       — Но с этим ничего не поделать, — Тайлер пожал плечами. Неизвестно, ступенька это его взросления или привыкания к ситуации, но Тайлер стал слишком спокойно относится ко всему. Даже к своей смерти. Он просто продолжал жить и чем-то наслаждаться, когда повезет. Вряд ли это он такой мудрый и осознанно принял это решение. Скорее всего, нервная система просто так защищала саму себя, прекратив впрыскивать в Тайлера столько стресса, когда он итак постоянен. — Если на это никак не повлиять и мне никак не помочь... Беспокойство в пустую.       — Мы еще не знаем, можно ли тебе помочь... — Джош вздохнул, сгибаясь. Тайлера пугала такая поза Джоша. В этой позе он был похож на того самого Джоша из прошлого, перебинтованного на груди. На того самого монстра, что рыдал на чужой кровати в той же позе, когда все было плохо. Поэтому у него просто срабатывал рефлекс попытки это все остановить. Он прижимался к Джошу, забывая про чай. — Меня раздражает то, что Алек может это знать и молчит. Клянусь, если я узнаю, что у него была такая информация, а будет уже слишком поздно...       — Джош, — Тайлер притирался щекой к чужому плечу, переплетая свои пальцы с чужими. Он чувствовал, как мышцы Джоша напрягались от злости. Он не винит его редкие приступы гнева. Он ведь был в теле Джоша в его воспоминаниях, чувствовал, понимал, откуда может быть столько негатива... — Мы не можем ничего сделать.       И хотя в такой ситуации можно было бы пообещать, что все будет хорошо, что в будущем обязательно все получится, но... В этом Тайлер врать не хотел. Он говорил правду вместо поддержки. И он считал, что этим делает только лучше. Вместе того, чтобы обнадеживать, он ставит Джоша перед фактом, чтобы он быстрее принял ситуацию. Чтобы быстрее смирился и просто наслаждался остатками вместе с Тайлером.       Сроки и вправду уже поджимали. Они все еще старались решить загадки, найти выходы, но не так шустро, как было вначале. Теперь же хотелось... Побыть подольше друг с другом. И с некоторыми другими. Пока есть время. Тем более, Тайлеру становилось всё хуже, приступы все чаще, и отходил он от них все дольше, что отнимало его работоспособность. С учебой все так же плохо.       — Да, наверное... — Джош вздохнул, все-таки оставаясь недовольный такой поддержкой, но повернув взгляд к Тайлеру, все сразу упало вниз. Джош сразу же помягчал, обнимая Тайлера в ответ, ведь... Он обещал дарить только самое лучшее, а сейчас это было особенно нужно. Такой слабый. Вес так особо и не прибавился, ни сон, ни еда его не кормили. Будто его постоянно кто-то сосал, не давая сделать вдоха.       В комнате тихо, от теплого света лампы становилось будто теплее, а одело, что кутало Тайлера, не отпуская, шуршало, пока он привычно тянулся к Джошу, опираясь на колени. Никто не против таких повседневных привычек, хотя только недавно о них мечтали, как о чуде. Никто не против стать одной большой привычкой друг друга под мокрым, собачьим поцелуем. Никто не против уединиться, пока есть время. Даже не страшно. Тайлер вообще не знает, чего может бояться после всего происходящего с ним.       — Волосы уже мягкие, — мычаще, между делом, прошептал Джош, и вправду касаясь чужой макушки. Тайлеру не нравилась его... Новая прическа, но бриться снова он не собирался.       Причмокнув, Тайлер закатил глаза.       — Сейчас это так важно?       Потому что Тайлер абсолютно сейчас плевать на свои волосы. Тайлер был больше увлечен изучением чужих зубов, неба, но... Чаще всего слегка шершавого языка. Блять, да, так сильно детально такие моменты Тайлер не смог бы представить.       Он тихо, аккуратно, наклонялся назад под напором Джоша, поэтому его руки с чужих плеч соскользнули назад, став опорой для медленно падающего Тайлера, потому что... Он хотел остаться на коленях у Джоша. Он не собирался падать. Подождите... А когда он вообще успел залезть к нему на колени?       — Мне всегда теперь важно абсолютно все, что в тебе есть...       Тайлер усмехнулся, когда его губы освободились, потому что чужие занялись другим. Горячие, мокрые следы по шеи, и было забавно то, как до ужаса приторная фраза звучала так голодно. Тайлер... Особо не планировал перейти с Джошем... На что-то большее. Будто было не до этого. Либо... Тайлер слишком ушёл в любовь, совсем забыв о том, как мастурбировал в кофте Джоша. Однако, блять, сейчас все хорошенько вспоминалось. Потому что он не мог не сравнивать то, как было горячо сейчас с тем, как было горячо у Тайлера в интимных отношениях со своей рукой. То есть, с Джошем в десять раз горячее. Смотреть на него так жадно, усмехаясь, желая просто нащупать тонкими пальцами, сжать, и быть лучшим в жизни Джошуа Дана. Потому что сейчас он более, чем уверенный в себе. Несмотря на то, как его убивает и сжигает вид сверху на то, как чужие пальцы задирают кофту, давая носу коснуться уже обнажённой груди Тайлера, от чего тот выдыхает. Тайлер бы сказал, что у него фетиш на крепкие руки с венками, на мужчин с кудряшками, на строгих учителей, на умных добряков, на улыбающихся хитрецов с пирсингом, но это было бы неправдой. Потому что у него один большой фетиш на одного Джошуа Дана. Он даже не гей. Его ориентация направлена только на одного существа.       И Тайлер уже откидывал голову, потому что понимал, что ему не кажется. Джошу тоже хочется всего этого, Джошу тоже хорошо, а Тайлер подрагивает от причмокивания на сосках, хотя только недавно был ослабшим и тихим. Сейчас он готов быть самой развратной...       — Джош?       Тайлер выпрямился сразу же, как почувствовал горячее, скатывающееся по груди. Это была не горячая слюна, а для спермы, кажется, было ещё слишком рано. Это были жгучие слезы, и о том, что происходило до этого даже думать было теперь глупо, потому что... Его любимый учитель по танцам плачет в его голую грудь, вздрагивая плечами и крепко сжимая талию. Впервые Тайлер сталкивается с этим так близко и открыто. Он видел намеки на слезы Джоша, он плакал в теле Джоша в его воспоминаниях, но он впервые был с эти лицом к лицу, и... Растерялся. Потому что не понимал причину слез. О нет... У него настолько страшная грудь?       Боже, Тайлер, заткнись...       — Почему ты...?       Тайлер пытался оторвать голову Джоша от своей груди, край кофты вернулся на своё место, но в итоге Джош снова прижался, и теперь его слезы впитывала ткань. А Тайлер чувствовал себя глупцом, пока беспомощно замирал. Проблема в том, что он не то, чтобы впервые видит слезы Джоша. В его жизни в принципе впервые происходит такое. Он не знает, как правильно утешать людей. Особенно не зная причины. Особенно когда это происходит во время общего возбуждения.       Поэтому он мог лишь неловко уложить руку поверх чужих волос, поглаживая и вздыхая, на самом деле, чувствуя себя ужасным парнем из-за своей неопытности. Но, эй, ему действительно не на ком было учиться быть хорошим парнем...       — Извини, боже... — Джош, кажется, через пару минут уже пожелал оторваться, но, видимо, поняв, что все равно будет выглядеть расплаканным пока что отказался от этой идеи, все еще втираясь в мокрое пятно на чужой груди. — Блять, это так глупо...       — Есть такое... — Тайлер облегченно выдохнул, когда Джош заговорил. Значит, он не обижается. — То есть... С моей стороны тоже...       Джош поежился, прижимая Тайлера к себе только сильнее, как ночную игрушку, помогающую ему уснуть. Ну, в каком-то смысле это было правдой.       — Сложно целовать и постоянно бояться, что это последний раз, — Джош в конце концов опрокинул Тайлера на спину, укладываясь на его груди теперь щекой. — Тайлер, я ведь всегда был один. В то время, как все с чёрной меткой имели рядом со мной меня, имея рядом с собой их я все равно был один. Еще никто не пытался как-либо помочь мне...       Тайлера не могли не колоть такие слова, просто он не знал, как правильно реагировать. В чужой холодной постели, под чужим весом, с охладевшими, впитавшимися в кофту слезами на животе, с этой близостью, Тайлер... Терял всю связь с тем, как он представлял свои отношения. А точнее сказать, он их не представлял. Но, наверное, уж точно не думал бы о том, что будет умирать, а кто-то над ним будет постоянно наклоняться, не сдерживаясь, выпуская свои эмоции. Тайлер не бесчувственный мудак, на самом то деле. Он и сам не представляет, как больно будет оставить Джош одного. Как подло будет умереть после того, как смог влюбить в себя. Почти что бросить, но в сто раз хуже.       — Я... — Тайлер сжал пальцами чужие кудряшки от неуверенности. Такие слова всем тяжело говорить, Тайлер уверен, что не он один с ними еле справляется. — Ладно, Джош, я сделаю все, чтобы остаться с тобой, — он взглатывает, в итоге закрывая глаза. Как же он ненавидит это неприятное щипание в носу и колкость в глазах. — Чтобы с тобой кто-то был.       — И чтобы кто-то продолжал помогать мне сортировать мои документы?       — Боже, Джош, нет, если я выживу, то займусь делами намного полезнее...       — Эй, это важно.       Они оба нервно, неловко и психованно захихикали, но это было нужно. По крайней мере, это было нужно неумелому в поддержке Тайлеру и Джошу, который понимал чужую неопытность и пытался сгладить углы. Ему было достаточно того, что Тайлер просто рядом. ***       — Стой! Тайлер, подожди!       Может, стоит выключить свет для того, чтобы было легче? Чтобы не видеть всего этого? Как избавляться от боли? Раньше он умел плакать, но сейчас...       Раньше Тайлер думал, что солнце, как лампочку, можно просто выключить, или типа того. Что если вдруг захочется ночи, то кто-то может на это повлиять. Тайлер был бы рад занимать место почетного управляющего солнцем, ведь это бы значило, что он и сам солнце, как мама его называет. Но поступив в школу, Тайлер Джозеф узнаёт, что живёт на шаре, который крутится вокруг самого большого шара с остальными средними и маленькими шарами.       Однако... Еще никто не доказал, что у Солнца нет снизу ниточку, за которую, потянув, его можно было бы выключить.       Он не хотел казаться плаксой. Просто некоторым людям так больно, что даже со всеми приятными, благими обстоятельствами грустно. Он не хотел бы быть тем, над кем смеются, просто ему сложно смеяться вместе с кем-то. На самом деле, он бы был рад быть даже просто дураком, который не понимает подтекстов и тонких шуток. Он был бы рад понимать только самые простые эмоции, как ребенок, и не задумываться о чем-либо другом.       Он был бы счастлив, если бы мог этого всего не чувствовать. Он был бы счастлив, если бы за это все его не съедало чувство вины.       — Тайлер...       Это душераздирающие всхлипы. Это буквально вой, и их обоих трясет. Да, Тайлер зарекался о том, что хотел бы не помнить весь ужас, который он видит. Но он не имел в виду ситуации, в которых он чуть ли не прыгает с крыши, и не помнит почему, не понимает зачем. Чувствует лишь боль, слезы и руки человека, что его так старательно пытался отодвинуть подальше от края.       Как же воображаемому Тайлеру повезло с воображаемым Джошем. Как же сложно поверить в подобную сказку, но так хочется...       В какой-то момент жизни Тайлера серьёзность становится стыдливым чувством, а ущербность его лучшим другом. И он просто не знает куда бежать, чтобы всерьез высказать свои чувства и не быть засмеянным. Он просто не знает, как перестать быть ущербным хотя бы для самого себя.       — Прости... Правда, прости...       Он хныкает, пока под курткой бегает рысцой холодный ветер. Если бы он упал сейчас то, возможно, его бы забрал снег. Навсегда, слегка окрашиваясь в красный.       Почему беспамятный Тайлер решился на суицид, когда так боялся умереть?       Может, живущий Тайлер и Тайлер из мозга, отключенный от принципов, совсем разные люди? Каждый шаг Тайлера решает его мозг, и если он пошел на такой шаг то, вероятно, что мозг Тайлера решил, что так надо.       Эм, но... Насколько мозг высшее существо, чтобы решать за Тайлера?       Не верится. Не верится, что Джош оказался здесь именно в этот момент. Буквально поймал, и даже как-то не хочется задаваться вопросами, как он смог найти бродящего, безутешного, беспамятного Тайлера именно здесь, именно в эту секунду. В самом деле, сейчас хотелось радоваться лишь тому, что это кто-то остановил, что кто-то вовлек Тайлера в его сознание, и, блять, ему большего не нужно было. Только, наверное, привычное какао в потрескавшейся кружке.       Как бы сопливо это ни было, ему уже настолько на все похуй, что он готов быть самым спокойным и комфортным человеком, если бы это означало, что он продолжит жить и наконец искать свою цель.       Каким бы грубым, крутым, эпичным и смелым не был главный герой, серьёзно, он ведь тоже человек.       — Тише...       А Джошуа Дан всегда тянулся именно к людям, оголенным и вскрытым нутром. С Тайлером Джозефом пришлось самому вскрывать это нутро, но он бы соврал, если бы сказал, что не был счастлив даже сейчас, на этой скользкой и мерзлой крышей. Да, напуган, но счастлив, что у него есть сообщник, которого он спасает. Что у него есть надежда, что этот парень будет с ним гораздо дольше данного ему срока.       — Ласточка...       — Что?       Джош нахмурился, отстраняя от себя Тайлера, чтобы заглянуть в его глаза. Они были такие пустые и стеклянные, но стоило ему поднять взгляд вверх, как они будто загорелись. Джоша кололо, потому что он не мог понять, от чего ему так хорошо, ведь он бы хотел поймать это что-то, постоянно Талйеру показывать, чтобы тому было легче.       — Ласточка, — Тайлер поднял палец вверх, и Джош все-таки поднял свой взгляд, оборачиваясь. И вправду, белая ласточка среди серого, будто в саже, неба. Она летела так низко...       Да, ловить себе ласточку и держать её ради Тайлера жестоко... И откуда вообще в такой холод здесь ласточки? Точнее, одна...       — Это Рэй, — будто читая мысли Джоша подсказал Тайлер.       Но единственное что мог Джош это испуганно глянуть на Тайлера, будто он сошел с ума. Это пугало. Такой заинтересованный и радостный взгляд на птицу пугал. Но он не рискнул что-то сказать.       Так Рэй действительно иногда приходит к Тайлеру? И Джош действительно может сейчас смотреть на него, лишь в виде птицы?       — Я скучаю... — почти беззвучно, еле двигая губами шепнул Джош, прижимая к себе Тайлера, пока начинал жирными комками падать снег. ***       Вибрация, такая, что сложно представить её источник. Даже, наверное, гудение... Если поверить в бредни экстрасенсов о том, что аура может как-то ощущаться от предметов и людей, то она ощущалась бы именно так. Вибрированием будто из воздуха, будто внизу, прямо под ногами, землетрясение, происходит что-то.       Шагая по первому этажу общежития босиком, Тайлер замер, встряхивая головой. В последнее время было ощущение, будто он в какой-то коме. Все чаще он забывал даже о таких типичных вещах, чтобы взять портфель на пары. А сейчас он уже не мог понять, кажется ли ему это странное ощущение от пола или нет. Его грудь будто тянуло вниз, будто его сердце как-то связалось с чем-то под полом и его тянуло туда. И в итоге...       Тайлер прижимается ухом к полу, совсем не беспокоясь о том, что это кто-то увидит. Все, что его беспокоило в последнее время - так это то, как плохо и странно он себя чувствует. Ему было плевать на то, что о нем могут подумать, если вообще можно сказать о том, что Тайлер как-либо замечал людей и верил в их существование. Для него существовал только Джош, и он уже забывал о других, забывал о том, что ему кто-то важен, забывал о том, что ему было бы жаль уйти, не отдав достаточно себя остальным людям. Кажется, Джош ему пытался об этом напоминать, пытался уговорить его съездить к родителям или погулять с Фионом. А Тайлер лишь бурчал и снова засыпал, проводя большую часть своего времени в этом сне. Тайлер не хотел оставаться с кем-то кроме Джоша. Тайлер боялся снова что-то натворить и забыть. Тайлер боялся, что его не поймут.       В итоге сжатое, ещё более тощее тело, на котором даже через легкую футболку отчетливо зенило очертание позвоночника, чуть ли не на четвереньках поползло далее, вперёд. Тайлер действительно чувствовал себя просто телом в такие моменты, и он догадался встать на свои две только когда выходил на улицу. Как животное, неразумное, он шёл к какой-то цели, понятия не имея к какой, ему нужно было туда... Куда?       Снег колит оголенные ноги, но Тайлер не против, ведь его бледная кожа хотя бы выглядит живее, пока так краснеет и румянится от холода. Казалось, его уже мало что может оживить, и именно поэтому он до крови грызет ногти, царапается лишь для того, чтобы видеть, что в нём действительно все еще циркулирует кровь, клетки делятся, жидкость для глаз вырабатывается. В этом виноват Джош. Джош кормит Тайлера, Джош греет Тайлера, Джош хватает Тайлера за шкирку на крыше. Но он не виноват, что не спасает Тайлера сейчас, бегущего босиком по снегу в футболке и спальных штанах. Он такое ебаное чёрное пятно в этом белом, а иногда казалось, что даже его вены иногда чернеют.       Пальцы уже не двигаются, когда Тайлер ныряет в дыру заброшенного корпуса общежития. Здесь все голое, на стенах улыбки нарисованы спичками. Он тяжело дышит и яро чешет свое запястье, пытаясь вспомнить хоть что-то. Даже не цель своего прибытия сюда и причину того, что он сейчас шагает по стекляшкам выбитого окна. Просто хоть что-то, что оставит его в реальности...       Кажется, он должен был быть в клубе с Джошем, кажется, Джош должен был ему что-то объяснить, но Тайлеру так плохо, и он уже так долго откладывает эту миссию... Ему так плохо, что он готов уже простить все, даже убийство, даже если именно Джош его убивает. Ему лишь бы быть просто собакой, прижавшейся к чужому боку, к теплу, кушающую сосиску с чужих рук. Тайлер сейчас так низко, что его устроит любой уровень пищевой цепочки, даже если он будет просто букашкой, счастливой лишь от большого зеленого листика яблони, счастливый лишь от своих нескольких дней жизни.       Ветер завывает в этом омерзительном месте для смерти. Есть золотистые поля, есть журчащие озера, есть горячий песок на море, есть места для жизни. Это место для смерти. Именно сюда Тайлер пришёл бы умирать. Неужели именно сейчас происходит это?       Проходя чуть глубже, в комнату без окон, где было лишь слегка теплее, с прилипшими стекляшками к ногам, Тайлер утыкается лбом в стенку. Здесь болит голова, здесь вибрация такая, что казалось, что стены трясутся, руки ломало, его внутренний каркас изгибался, будто здесь его магнитит так, что все его тело, превратившись в лепешку, должно намертво прижаться к полу.       Немного поразмяв оконемелые пальцы, Тайлер, закусив губу, слышит треск сзади себя. Он не думал, что обычная веревка может трещать, как старая доска, либо вселенная так яро желала обратить внимание Тайлера на это. Усиливая звуки, все в этом мире тянет Тайлера именно к этой веревке, веревке, которая ведёт вниз, к этому гулу, будто под ногами большая фабрика.       Тайлер не знает, что там, не знает, к чему он идет. Это будто животный инстинкт, будто он просто должен найти источник этого гула и прижаться к нему, и тогда будет очень тепло, хорошо, легко, и больше ничего не будет его мучать. Это как смерть, но только намного лучше.       Руки слишком слабые, чтобы хорошо удержаться за эту веревку. И вместо того, чтобы заскользить по ней вниз, Тайлер лишь нелепо на ней повиснув, пару раз дернулся, а после упал, сразу же шипя и хватаясь за свой затылок. Он не чувствовал боли, зато чувствовал, как внутри все подпрыгнуло, будто вылетело со своих мест. На секунду стало страшно, что его мозг просто отвалился и сейчас куда-нибудь укатится. Как же без него жить?       Однако, встав с пола, Тайлер забывает об этом падение. Будто стоит ему отойти от какого-либо места, как вся память Тайлера, связанная с ним, отмирает, чтобы появилась новая, будущая. И эта будущая сейчас стоит огромных масштабов коридор, будто он сделан древними людьми, что были гораздо выше нынешних. Либо коридор в каком-нибудь замке, либо его заготовка... При этом всем он напоминал канонизацию, а из его глубокой тьмы это чертово гудение завывало с новой силой. Так, будто сила этого звука может сбить с ног, как сильный ветер в бурю. Но сердце Тайлера отзывалось на этот звук своей собственной вибрацией. Чем ближе он был к источнику, тем важнее и дороже он казался, тем сильнее хотелось до него добраться, даже если по пути нужно будет ходить по гвоздям.       Однако уставший шаг Тайлера не мог выглядеть торопливо. Тайлер скорее шел так, будто просто вечно падает вперед от своего тела, будто и не желает идти, просто шлепается и бесконечно падает, в последний момент подхватывая своё тело. Заходя глубже в коридор, Тайлер все шепчет про себя фразу, просто чтобы её не забыть. Просто чтобы не исчезнуть здесь навсегда, чтобы знать, какие у него есть причины выбраться отсюда, какие у него есть причины вернуться наверх, а не остаться с этим зовом чего-то страшного.       Он повторял чужое имя, молился, чтобы владелец этого имени забрал его отсюда, чтобы он нашел Тайлера, чтобы снова спас, чтобы снова налил горячий чай и отсосал, в этой вечной глубокой печали, с пятном на простыне, что слишком быстро остыло, стало холодным, а сквозняк из окна обдувал такие же мокрые местами ляшки.       Он шептал... Но в конце концов забыл и имя. И весь свой оставшийся путь он обращался к спасителю, чей внешности даже не помнит. Он даже не помнит своё имя, на которое должен был откликнуться, когда его начнут искать.       Забыть понятие секунд, минут и часов, возможно, даже шло на руку. Потому что тело не может рассчитать, как долго оно шло просто прямо. Возможно, теперь эта цифра звучит не так страшно, потому что её нет. Хотя и вовсе вероятно, что тело шло так мало, что это невозможно измерить, потому что такой мелкой точки измерения просто нет.       Куда оно пришло? Вряд ли это было конечной точкой. Тело прислоняло руку к двери, но понимало, что за ней не его финиш. Что то, что издавало такое глубокое гудение не здесь, оно ещё дальше, нужно будет идти ещё, но... Другого пути и не было. И если тело откроет эту дверь и встретится с тупиком, то будет биться головой об стенку, пока он не рухнет.       — Спаси меня...       Причина того, что в голове тела все это время крутились лишь мысли о горячем рте уже неизвестного ему человека не особо выявлена. Оно просто помнит это ощущение, казалось, вот-вот поймет эти мысли и такую привязанность к ним, наверное, то, что бы оно хотело вспомнить перед смертью, но все бесполезно. Ему просто хотелось быть эскимо, которое так легко растает в теплой комнате языка и десен. Эта дыра как вход в чужое нутро. Телу просто хотелось спрятаться.       Дверь доступна, податлива, как дешевая, пробитая шлюха, жалкая, старая и скрипучая. Открывается так легко, что, казалось, хватило одного касания для толчка и удара ручкой об стенку внутри тесной комнаты. Взгляд тела ни за что не цепляется, оно чувствует себя героем игры от первого лица, взгляд которого всегда направлен строго вперёд, туда, куда повёрнута голова, а зрачки совсем не бегают. Но здесь телу некомфортно, будто во всей комнаты утыканы глаза. Но это не так. Тело сейчас и является глазами, потому что втыкает в мониторы, выстроенные стенкой. В них видно все, что захотелось бы увидеть, даже кабинки туалетов, даже вид с высокого дерева в дворике, даже жалкая, грязная, облезлая парковка с коричневым снегом. На этот раз следят не за телом, тело следит за всеми. Немного обойдя, он оказался на этом месте, хотя совсем недавно наверняка был в одном из этих экранчиков.       И больше всего его интересовал именно пустой экран. Сначала тело только видит белый шум, а потом он ласково, но подло, подливается ручейком в уши, все собой заполняя там, внутри, оббиваясь об мозг, обволакивая его собой полностью. В этом белом шуме тело слышит настойчивый, безумно громкий рой цикад, потом кваканье жирных жаб, потом лай и вой бешеных, чёрных собак на цепях, с пеной у рта. Веки сначала тяжелеют, а потом и вовсе теряют вес. Тело ощущает, что теряет все внутри себя, будто все органы, друг за другом, аккуратно вытаскивают. Это даёт почувствовать себя легким, просто обложкой чего-то, натянутой на что-то ещё. А когда из тела начинают пропадать и кости, ноги сами по себе сгибаются, зрачки так и не двигаются, а исчезающий мозг настойчиво пытается думать лишь обо одном:       Отверстие на чем-то лице, напоминающее собой шрам.       — Спаси меня...       Было ли у тела такое же отверстие, чтобы это произнести?       Все было очевидно.

Я скоро скажу "пока".

***       — Еще раз... Как там его звать?       — Эээ... Тайлер.       Цикады превращаются в жуткий звон в ушах, Тайлер морщится и уже в первые секунды сознания осознает, что цикады было намного лучше головной боли из-за мигрени. Нос колит и жжет от ватки, прижатой к ноздрям, и он начинает рыпаться, как сонный ребенок, которого пробудили так рано, а он совсем не желал вставать.       — Очухался.       Сначала так много склоняющихся к нему лиц не пугает, потому что Тайлер их почти не видит, это были просто мыльные силуэты. Однако, когда картинка стала четче, и когда он разглядел несколько пар глаз совершенно без зрачков и радужки, он попытался вскочить, потому что снова не помнил, как оказался где-то... Здесь...? Где здесь-то блять?       — Да убери ты эту ебаную ватку, он щас задохнется!       Кто-то странный, кто придерживал ватку к носу Тайлера получил подзатыльник, молча все-таки прекращая и отползая на корточках от дивана, на котором Тайлер, собственно, и очнулся. Компания людей, которая слегка разошлась от Тайлера, убедившись, что он хотя бы в сознании, дали посмотреть на место, где он оказался.       И догадок насчет этого места было ноль. Огромный простор, высокий потолок, много не занятого места, будто какая-то богатая гостиная, но при этом из атрибутов гостиной тут были только диваны, в остальном... Музыкальные инструменты и несколько дверей по стенам. Свет такой... Золотой, рыжеватый, под ногами красный ковер. Тайлер будто попал в замок, который пытались оформить в современность. Но где это, блять? Как он переместился из общежития в... Вообще хуй знает куда?       Пока Тайлер метался взглядом, как зверек, которого из улицы притащили в дом с закрытыми глазами, кто-то посмеялся, и все-таки снова сосредоточившись на людях, окружающих его, один из них показался ему знакомым.       Точно. Они виделись один раз. В день, когда Дрейк увел Тайлера в ту квартирку и накачал наркотой. Тот самый парень с белыми глазами, который играл на басу в уголке дивана. Честное слово, он казался Тайлеру таким молчаливым и тихим, а сейчас его взгляд был даже каким-то насмехающимся, пока он складывал руки на груди.       — Что смешного?       Наверное, Тайлер делает ошибку, пока наезжает на неизвестных в неизвестном месте, но вместо плохого конца для себя, он чувствует лишь то, как на него кто-то наскочил, сбивая и прижимая к спинке дивана. Блять, да что еще удивительного произойдет в жизни Тайлера Джозефа? Прилетят пришельцы, пока он будет в каком-то забвении, а очнется уже на их корабле? О, это уже сейчас и может происходить, забавно.       — Я так рада, что ты в порядке!       Окей, девушку с розовыми волосами, что так старательно сжималась в объятиях Тайлер знал. Та, кто играет с ним в музыкальном кружке, и все пытались впихнуть эту, как её... Акулеле...? Укулеле. Да, точно.       Точнее, раньше играла. Тайлер совсем и забыл о том, что был членом клуба, пока происходило... Различное дерьмо. И вспомнил только когда увидел её, понимая, как они вообще давно не виделись, даже на учебе... Блять, а как вообще часто Тайлер ходит на учёбу? Он и не помнит, был ли на ней сегодня...       — О, мне будет еще лучше, если я все-таки узнаю какого черта тут происходит...       — Да, конечно, — Твен вскочила, слегка пихая того самого "басиста", чтобы он перестал так смотреть на Тайлера, а потом наклоняясь к тому парню на корточках, что так и сидел с ваткой между пальцами, глазея на Тайлера. Точнее... Сложно было определить, куда он смотрит, пока на бельме совсем ничего нет. Вообще, он был очень похож на насмехающегося басиста, но при этом напоминал так же лань, что просто залипла на свете фар. Такой пустой взгляд и слегка тупое выражение лица... Будто взрослый, который не вырос головой. И за все это время он не издал ни звука...       После шепота Твен парень подорвался, уходя прочь, видимо, исполнять какую-то просьбу девушки, скрываясь за одной из двери. Боже, он выглядел так, будто не справится с чем-то один, тот тип людей, с которым хотелось ходить хвостом, чтобы он не убил себя случайно.       — СемТи нашел тебя в коридоре без сознания, — Твен кивнула на басиста. Отлично, теперь его можно перестать называть басистом...       — Подожди, в каком коридоре? — Тайлер нахмурился, как-то избегая встречи взглядом с этим... СемТи.       — Ты спрашиваешь у нас в каком коридоре мы нашли тебя без сознания? — но СемТи сам вызывает Тайлера на контакт, слегка прокашливаясь, оттягивая горлышко своей водолазки. — Я имею в виду... Ты не знаешь где приблизительно упал в обморок?       Твен закатила глаза, взглядом намекая Тайлеру, чтобы он не обращал внимание.       — Мы сейчас в студии... В смысле, мы все здесь живем, как группа, но при этом мы еще и студенты... Блин, это сложно объяснить, чтобы... Не выделяться.       — Но это правда. У нас больше привилегий, потому что мы крутые студенты, музыканты, — СемТи пожал плечами, в конце концов все-таки расслабляясь и плюхаясь в кресло. — И мы получили это место для развития. Нас продюсирует директор консерватории. Ему удобно, что мы под боком и отдельно от других.       — Так мы...?       Тайлер нахмурился. То есть они все-таки в консерватории? Либо недалеко. Но Тайлер ни разу не видел этого места, да даже намека на него.       — Мы под общежитием. Это типа... Нулевой этаж.       Тайлер округлил глаза, и с этими округленными глазами ему пришлось принимать кружку чая от тихого парня-лани.       То есть все это время в консерватории существовал слух о нулевом этаже ужасов и убийств, но при этом Тайлер ни разу не услышал о том, что в реально существующем нулевом этаже просто живет группа студентов?       — Почему ты не говорила мне об этом?       — Ну... Ты не спрашивал...       Нет, это не высшее музыкальное образование, это ебаный дурдом.       Но... Если Тайлер сейчас на нулевом этаже... То что за место описывал Алек?       — И... Куда ведёт коридор, в котором меня нашли?       — Оу... Он...       — Никуда не ведёт, — СемТи уже был увлечен телефоном, закинув ноги на журнальный столик напротив. Нет, действительно, как он что-то видит...? — Может, раньше куда-то вели, но из ненадобности все застроили.       Пока Тайлеру казалось, что уже совсем немного осталось либо до его смерти, либо до разгадки, обязательно появлялось что-то новое, что двигало его на шаг вперед, но одновременно с этим на два шага назад. Это полезная информация, но она только больше путала все мысли в голове Тайлера... ***       — Ты уверен, что хочешь продолжить?       Джош стоял с маской для Тайлера. Он снова был в своем этом строгом костюме, пах дорогим парфюмом, с уложенными волосами и лаковыми туфлями. На его руках даже были перчатки, он выглядел как дворецкий, но если в прошлый раз, в этом клубе, этот образ держался только на грубом, остром взгляде, грубых касаниях, раздражении и хмурости на лице, будто он всех презирает и готов сделать что-то ужасное, если в его сторону что-то пойдет не так, то сейчас... Тайлер видел только взволнованные глаза Джоша, бесконечную нежность в голосе, а все касания были аккуратными и нежными. Тайлер чувствовал себя будто на психотерапии, прожить травматический момент с более удачной обстановкой и концом. Перестать бояться этого мужчину из клуба в своих снах с лицом Джоша. Хотя и сейчас не совсем хотелось здесь быть, будто есть какой-то подвох...       Ну или это из-за очередного раза, когда на Тайлере этот костюм из боди и маски, что Джош так и не решался надеть на Тайлера, будто после этого не будет пути назад. Они так же натянули на голову Тайлера длинный чёрный парик, чтобы если что вдруг его не узнали здесь.       — Я нормально себя чувствую. Так что не упускай момент, пока я не схожу с ума.       Тайлер усмехнулся, все-таки подставляя своё лицо ближе к Джошу. Естественно, на самом деле, это все было не смешно. Джоша волновало то, что Тайлеру становится все хуже и все дошло до того, что он настоял на больничном для Тайлера, а уходя на свои пары как преподаватель, не мог успокоиться, не зная, все ли в порядке с Тайлером в эту же минуту. И все дошло до бесконечных, слишком частых сообщений от Джоша Тайлеру, и, если вдруг Тайлер не отвечал в течение пяти минут, его учитель по танцам уже несся в комнату, одновременно с этим пытаясь понять местонахождения Тайлера по своим чувствам. После рассказа Тайлера о его путешествии в заброшенном здание общежития Джош сам не свой, ведь это произошло почти сразу же после попытки Тайлера... Сбросится. Это все навалилось резко, Джошу не дали времени привыкнуть к новым трудностям. И он, честно говоря, надеялся, что Тайлер в таком состоянии забудет об обещании Джоша показать всю свою работу в этом клубе, ведь это уже было не так важно по сравнению с тем, как Тайлер начинал стремительно уходить. Джош не говорит это вслух, но он действительно не верит в то, что Тайлер сможет выжить. Поэтому он молча с ним прощался, аккуратно, не сообщая об этом вслух, чтобы не расстроить борющегося с этой болезнью Тайлера. Джош планировал его проводить... Так, чтобы Тайлер даже не заметил, что умирает. Чтобы думал, что просто засыпает, не видел панику, наверное.       Чёрная, слегка бархатная маска все-таки укладывается на нос Тайлера, и Джош только больше стискивает свои брови. Ему совсем не нравится эта идея. Вместо того, чтобы заботиться о Тайлере и одновременно с этим ещё в десять раз больше и глубже искать спасение для него, он привёл его в полчище опасности.       — Пожалуйста, не отходи от меня ни на шаг.       — Не отходить ни на шаг, понял. ***       — А это кто?       Тайлер осекался, потому что даже издалека видеть Дрейка ему было неприятно. Настоящая ситуация - полный дискомфорт. Тайлер в дурацком прикиде, похож на шлюху, среди других шлюх, где могут быть его друзья, да и в принципе большинство наверняка здесь не по воли своего сознания, а вот еще и парень, который качал его наркотиками в любом удобном моменте, пытался изнасиловать, и теперь стоял в такую вразвалочку, наверняка пьяный, но одетый, будто на свою собственную дерзкую свадьбу. Сложно поверить, что еще в начале года Тайлер действительно считал Дрейка своим близким другом, с которым он общался в курилке за сигаретой, просил открыть окно ночью, соглашался на кое-какие прогулки. Знал ли Дрейк заранее, что Тайлер получит черную метку? Либо же правда хотел с ним дружить и не сделал бы ему ничего плохого, не было бы этого чёрного пятна?       — Мой гость. Какая разница?       Джош даже не смотрел на Дрейка. Он действительно профессиональный актёр, потому что прямо на глазах менялся и натурально играл своё безразличие и отсутствие каких-либо волнений.       За столиком неподалеку сидело около семи других парней в чёрном из шайки Дрейка. Какую они вообще роль играет во всем? Знают ли они о метках? Или просто приходят угоститься телами, которыми владеет Дрейк?       И снова так много вопросов от которых съедало голову. Если и раньше было сложно справляться со стольким количеством пустой информации, то сейчас, когда иногда даже ноги подкашивало от слабости, Тайлеру уже не хотелось ничего, как просто дышать столько, сколько ему осталось дышать.       — Ты снова откажешься от участия сегодня? — Дрейк слегка усмехнулся, кивая Джошу, затягиваясь электронным паром. Такие вещи Дрейк были совсем не к лицу, он выглядел как тот, кто назвал бы такие приблуды "пидорскими". — И твой "сладкий" тоже?       Тайлер еле сдержался от того, чтобы скривиться.       — Если раньше отказывался, то и сейчас откажусь, Дрейк, я блять думаю, что это очевидно, — Джош поправил перчатку, чуть подергав ее снизу. — Тем более меня больше интересует секс с одним человеком, не ходившим по рукам. Это сорт, дорогой.       А вот свои вскинутые брови Тайлер не смог остановить. Какого черта в сексуальной жизни Тайлера Джозефа существует только софт-Джош, а не этот горячий мужчина, который буквально умеет трахать взглядом?       — Ладно, остынь. Но, — Дрейк слегка наклонился за плечо Джоша, чтобы разглядеть на первый взгляд незнакомую ему фигуру. — Думаю, зайка сама за себя может решить к кому пойти, м?       И подмигивание со стороны Дрейка закрывает диалог, он уходит обратно за столик, пока Джош озирается вокруг, а потом все-таки даёт Тайлеру свой мягкий взгляд и слабую улыбку, будто чтобы напомнить о том, что он всего лишь играет такого грубияна и настоящий Джош все еще с Тайлером.       — О чем он?       — Скоро увидим. ***       Гримерка для... Моделей? Выглядела даже спокойной и приятной, когда здесь совершенно никого не было. По сути, здесь была полнейшая тьма, но многочисленные лампочки на каждом зеркале по-своему освещало большую комнату. Где-то даже висели фотографии, где-то валялись чьи-то вещи, тут было много косметики. Вообще, пока Тайлер разглядывал содержимое одного из столов он чувствовал себя обезьяной, которая пытается понять, как управлять вилкой. Эта вся косметика... Выглядит так одинаково, единственное, что Тайлер понимает в этом, так это существование тонального крема, но... Что из всего этого им является? Кажется, даже высокий широкоплечий мужчина по имени Джош понимает в этом гораздо больше, чем Тайлер, который, вообще то, дружит с Фионом. Но, честно говоря, Фион часто ловил Тайлера и уговаривал ему ровно выщипать брови чуть ли не каждую неделю. Блять, Тайлер ведь каждый раз чихает...       Закусив губу, Тайлер немного сжался с этой тишине. Время от времени что-то наталкивало его на воспоминания о Фионе и семье, и его жутко колола вина, что пока он будто бы так близок к своему уходу он совсем не проводит время ни с кем из них. Родителям иногда забывает позвонить, даже с Фионом он редко общался, хотя они в одном общежитие. Что он вообще об этом всем думает...? Ищет ли он Тайлера вообще или так просто отпустил их дружбу?       — Тай?       Тайлер дернулся, когда Джош хватал его за плечо. Он даже не понял, что уже несколько минут разглядывает баллончик с дезодорантом в своей руке, пока был далеко от реальности в своих мыслях. Точнее, он даже не разглядывал ничего, просто втыкал.       — Пошли.       Джош потянул его к какой-то красной, плотной, будто для сцены, шторе, пока сам Тайлер как дурак с этим баллончиком поплелся следом, так и не уронив ни слова. Плохело, но он держал своё лицо для Джоша, чтобы все-таки покончить сегодня со всем этим.       — Будь тихим, нас не должны увидеть, — Джош аккуратно сгибается, чтобы более незаметно выглядывать в совсем мелкий проем, который он создал, слегка отодвинув ткань в сторону, давая место и для глаз Тайлера.       В такой же темной комнате, но освещённой не лампочками, а свечами, Тайлер еле разглядывал силуэты людей и едва ли смог бы их посчитать. Какое-то время они все, в разных местах, большинство на полу, сидели совершенно тихо, будто статуи, пока изо рта самого высокого силуэта в середине не пошел дым.       — Это Дрейк? — Тайлер еле двигал губами, пока говорил шепотом, а Джош кивнул.       — И это секта, Тайлер.       Стоило Джошу произнести эти слова, как люди, собранные в этой большой, но душной комнате, запели. Все, кроме Дрейка.       Это были не стремные и едва ли знакомые старые, языческие или христианские песни, это не было похоже ни на молитву, ни на песню с историей, это... Не сказать, что что-то современное, скорее, что-то среднее, приятный высокий вокал, и все под этот вокал двигались, так приятно, одинаково, будто у всех один разум. Но то, как эта песня приятно ложилась на уши не меняло то, что это было страшно. Все эти люди под контролем, а Тайлер бешено бегал глазами, боясь увидеть здесь Фиона.       — Здесь многие получили свои метки только когда их втянули сюда, — когда за пением шепот было не так слышно Джош решил рассказать все, пока они глазели на странный ритуал, смысл которого Тайлеру сейчас вряд ли понятен, но и в деталях об этом говорить не хотелось. — То есть... Они попали сюда сознательно, без меток. Фиона здесь нет, и... Скорее, его метка несет другую цель, нежели попасть сюда. Здесь не так много секретов, их используют для секса, зарабатывают за их счет. Единственное, что все еще неизвестно - кто накладывает метки. Дрейк не говорит, но... Я сомневаюсь, что он и сам знает.       Тайлер хмурился, смотря на все это. На самом деле, пока ему становилось хуже он и вправду почти полностью прощал Джоша. По большей части, ему уже было все равно, мудак он или добрая сова, ведь для него было главным - провести последние дни с лучшим мужчиной в его жизни. Но сейчас он все еще не мог поверить в то, что здесь происходит. Это просто как-то... Не сходится.       — Но если ты итак все уже знаешь об этом месте... Почему продолжаешь сюда приходить, работать?       Джош напряженно вздохнул, его расслабленные плечи тут же поднялись, Тайлер чувствовал это спиной.       — Пытаюсь скрытно помогать попавшим сюда. Потихоньку, но по одному получается. Я не могу просто смотреть на это, Тайлер, делаю хотя бы мелочь...       — Мать Тереза... — Тайлер слегка фыркнул, будто ревнует, но по большей части это был защитный механизм от всего этого пиздеца, который он видит в очередной раз.       Он какое-то время щурится, и, кажется, Джош уже хотел его отвести отсюда за плечо, но Тайлер только дернул этим самым плечом, округляя глаза, но сдерживая свой восклик. Среди всех этих тонких, идеальных силуэтов в этих дурацких костюмах сидит Шип.       — Тайлер, пошли, пока нас не заметили...       Тайлер закусил губу, снова дергая плечом, а потом смотря на баллончик дезодоранта в своей руке.       — Да к черту...       Он вскакивает сквозь эту штору внутрь, даже таким резким появлением не сбивая ритм этой песни. Тайлер какое-то время шустро осматривает все вокруг, но будто выглядит спокойным, будто зашел посмотреть, присоединится. Кажется, Дрейк уже хотел спросить у него что-то, но ему этого просто не было дано, потому что Тайлер подошел ближе, направляя распылитель баллончик на свечку.       — Тебе лучше сейчас съебать и увести отсюда всех своих "подружек".       — Какого черта...       — Ты меня уже затрахал, Дрейк.       Как только Тайлера надавил на кнопку, так больше не собирался её отпускать. Пламя сразу же выстроилось по распылению газа, что, как Тайлер и хотел, первее всего напугало всех здесь сидящих.       — Бегите, блять!       Тайлер даже взмахнул рукой для большего устрашения, потому что ему просто нужно, чтобы из этой комнаты все исчезли.       Но Дрейк лишь встал на ноги, наблюдая за тем, что происходит. Он так и остался стоять, глазеть на Тайлера, пока все остальные действительно покидали комнату. Тогда-то Тайлер и направил путь для огня на все, что было похоже на легко воспламеняющееся. Первым под руку попался бархатный диван. Огонь просто зацепился за ткань, моментально в ней пророс и чувствовал себя там чертовски комфортно. То, как Дрейк что-то кричит и хватается за голову для глаз Тайлера было чистым удовольствием. Блять, да он же в дерьмо, он ничего не сможет сделать.       Хотя, нет, единственное, что он может: это схватить Тайлера и попытаться его остановить, пока пламя и без него торопливо распространялось. Слишком много здесь тканевых вещей.       Тайлер зашипел, пытаясь выкрутиться, ведь, блять, вообще-то, они теперь оба под угрозой, пока Дрейк не возьмет в руки свои мозги и не поймет, что разборки лучше оставить где-то... Где нет огня.       И Тайлер блять понятия не имел, где все это время до этого торчал Джош, охуевал от ситуации или пытался выстоять целую волну из тонких мальчишек и девчонок, но в любом случае, главное, что он появился, даже если поздно, хотя... ЕБАТЬ, ТАЙЛЕР НЕ ТАКОЙ ПОМОЩИ ЖДАЛ.       Дрейк сваливается на пол в момент, как огонь подбирался даже к ковру. Тайлер шокировано смотрел на тело в своих ногах, а потом переводил взгляд на Джоша, чье лицо он увидел только после падения Дрейка. Блять, вазу жалко... Она просто разлетелась. Ну, как и Дрейк.       — Давай, давай, Тайлер, блять, не стой!       Джош мертвой хваткой схватил его руку, кажется, он был НЕМНОГО зол на Тайлера за все это дерьмо, но Тайлер заорал, выхватывая свою руку теперь из хватки Джоша. Да какого хуя его сегодня все хватают?       — БЛЯТЬ, ТАЙЛЕР, ЧТО ПРОИСХОДИТ?       Может, в голове Джоша выглядело так, будто Тайлер снова совершает суицид, но он лишь вскинул руками, саркастически слишком эмоционально указывая всем своим телом на лежащего на полу Дрейка. Да ну, это же слишком очевидно!       — ОН СГОРИТ ЗДЕСЬ ЗАЖИВО, ДЖОШУА. ИСПОЛЬЗУЙ СВОЮ ЕБАНУЮ МОЩЬ ЧТОБЫ НЕ СТАТЬ УБИЙЦЕЙ!       Джош в момент растерялся, будто ему ужасно мерзко спасать из огня своего врага, но Тайлер был прав, убивать нельзя, поэтому... Он символично плюнул в сторону, дергаясь и наклоняясь к Дрейку.       — Мать Тереза...       В клубе уже была полная паника, когда они с Джошем, буквально из огня, в ебаных костюмах вышли из гримерки. Джош передал Дрейка, который еле-еле очухивался, его дружкам, пока Тайлер просто нервно смотрел вокруг. Долго находится здесь было просто нельзя, но нужно было убедиться, что все выходят на улицу и кто-нибудь вызвал чертовых пожарников. Единственное, что его вывело из ступора и подтолкнуло тоже пойти к выходу это Джош, который, собственно, и толкал своими руками. ***       — Я за это могу сесть, да?       Тайлер жался на холоде, на крыше пятиэтажного здания, что стоял недалеко от клуба, от которого шёл дым. Они просто стояли и смотрели, деля одну сигарету между друг другом. На самом деле, до этих слов Тайлера они молчали, наверное, потому что не могли обработать все происходящее в головах. Почему Тайлер вообще пошел на это?       — В гримерках нет камер.       — Как и датчиков пожарной безопасности, видимо...       Действительно, сигнализация сработала только когда огонь распространялся уже на весь клуб. Однако, в любом случае, Тайлеру все равно, если все живы. Он... Практически смог уничтожить место, где делали плохие вещи. Неизвестно, остановило ли это все происходящее полностью, но... Наверное, такое происшествие сильно ударило на планы Дрейка. По крайней мере, даже если Тайлеру грозит срок, он вряд ли до него доживет.       — Почему?       Наверное, Джош пытался как мог не показывать все свои эмоции и сваливать на Тайлера, но даже на его минимуме слов чувствовалось, как много в нём напряжения и злости за такой неожиданный... План. Но Тайлер действительно не чувствует себя виноватым. Он надеялся, что Джош в очередной раз его поймет.       — Потому что я не хотел, чтобы это продолжилось. И там был Шип. И Шип сейчас единственный, кто проводит время с Фионом так много, как это делал я раньше...       Джош кивнул, резко, будто планировал кивнуть при любом ответе. Действительно готов был понять любой ответ, а только потом его обдумать серьезнее.       Когда сигарета закончилась, Джош прижал Тайлера за плечо к себе, позволяя ему улечься к себе на плечо. Это не фильм. Здесь все не так эффектно, даже такая сцена на крыше. Здесь все больно, Тайлер не хотел бы быть здесь.       — Я пытался спасти их по одному, а ты вывел их оттуда за один раз, — он слегка усмехнулся. Конечно, слегка утрирует счастливый конец для этой истории, чтобы Тайлер чувствовал себя лучше. — Надеюсь, что после такого шока они захотят начать бороться с этим... Если бы у меня было больше времени и сил, я бы постарался спасти каждого из них лично.       — Да, я бы тоже... — Тайлер аккуратно кивнул, прижимаясь к Джошу поплотнее. — Больше времени...       Тишина снова повисла, пока Тайлер так и жался от холода, а потом встрепенулся, протягивая болезненный стон.       — Бляяять, там же остались мои вещи... — он вздохнул, пытаясь прямо сейчас отпустить эту потерю, они ведь все равно на машине и в тепле доедут до консерватории даже в таком прикиде Тайлера. Но после принятия он только громче застонал, подергивая свои отросшие волосы. — И телефон тоже...