Сказки кончились.

      Вечер еще не наступил, но фонари в сквере уже зажглись.       В этом городке в четыре часа дня уже почти не было людей, но под одним из фонарей уже долгое время тенью на асфальте отображался мужской силуэт. Город был невелик, все друг друга знали. Любому проходящему мимо было ясно — фигура принадлежала неместному человеку. Высокий; на голове черная шляпа с полями, а на ветру слегка развевался кожаный тренчкот с плотными подплечниками, — образ несвойственный для жителей. Местные одевались проще, почти по-деревенски.       Время незаметно тянулось; мужчина иногда затягивал толстую сигарету, а после брезгливо отряхивал руки от невидимого пепла.       Вдруг по дорожке из разбитой плитки застучали каблучки-рюмочки. Миниатюрную бледную ножку, словно сотканную из серебряных нитей, на которой проступали синеватые венки, попросту уродовали истёртые мюли, ранее цветные, но теперь серые настолько, что почти сливались с лужами; у щиколотки нелепо болтались растянутые застёжки туфель. Смена оканчивалась поздно — Мэри работала медсестрой на северной окраине города, домой ей предстояло ехать на юг.       Девушка слегка сбавила шаг, увидев под фонарем силуэт незнакомого мужчины. Она судорожно начала искать телефон в своей потрепанной когда-то бежевой сумке. Нашла. Мэри знала, что незнакомцы могут оказаться очень опасными. Она знала, что на нее не рискнут напасть, если она будет общаться с кем-то по телефону, ведь тогда её собеседник может стать свидетелем: маньякам такое вряд ли нужно. Проблема была лишь одна. Звонить Мэри было некому. Мама её умерла еще когда девушке было 20 лет, а отца она никогда и не видела. Бабушек и дедушек у нее не было, как и братьев, и сестер. Были друзья, однако не настолько близкие, чтобы беспокоить их попусту.       Девушка дрожащей от вечерней прохлады и волнения рукой поднесла трубку к уху и сделала вид, что говорит по телефону с мамой. Она часто представляла, как разговаривает с ней, — боль от потери еще не утихла.       Мэри стремительно засеменила на неустойчивых туфлях в направлении своего дома, стараясь не смотреть на мужчину в плаще. Девушка была уверена, что если она просто пройдет мимо, то незнакомец не обратит на неё никакого внимания. А если и обратит... она же говорит с мамой, так что нападать мужчина бы не стал. Но удача была не на её стороне.       — Девушка, — раздался за спиной басистый голос, — кажется, я Вас напугал.       Ноги Мэри подкосились. На неё падала огромная черная тень. Мужчина стоял сзади. Голос пропал. Девушка не могла пошевелиться; тело оцепенело от страха. Всё внутри неё кричало о том, что надо бежать, бежать подальше от него.       — Похоже, это так. Вы даже имитировали телефонный разговор, — не ожидая ответа сам продолжил незнакомец, обошел девушку и встал прям перед ней.       Мэри неуверенно подняла глаза, но ничего кроме черной шляпы и улыбки-оскала ей увидеть не удалось.       «Как он узнал?»       — У меня очень тонкий слух. Ваш телефон выключен, никто на том конце с Вами не говорит, — мужчина улыбнулся, из приоткрытого рта пахло дешевым табаком. — На вашем лице написано, о чем Вы думаете.       — М-мне надо бежать, — выдавила из себя девушка. — Я сильно тороплюсь.       — Конечно, простите, — мужчина сделал шаг назад. — Я здесь совсем недавно. Приехал по делу. Слышал, что в маленьких городках обычно насторожено относятся к чужим, но не думал, что настолько буду не по нраву.       Внутри девушки что-то перевернулось. Их городок славился дружелюбностью. Она и её мама нередко предоставляли ночлег приезжим. Но в последнее время участились пропажи людей, в целом, по стране и люди в небольших городках стали с подозрением относиться к чужакам. Но это вовсе не значило, что люди стали менее гостеприимными. Тех людей, которых жители городка знали, местные всегда были готовы пустить на ночь или накормить вкусным ужином. Поэтому слова мужчины искренне возмутили Мэри; искра ярости в ней вспыхнула, успокоила дрожь и заставила сжать кулаки.       Вовсе нет, — звонко отрезала она, — Наши люди очень милы и приветливы. Будь в нашем мире меньше зла и корысти — никто бы не посмел закрыть пред самым носом дверь. Но каждый раз, когда слышишь по новостям о новых жертвах, пулях и ранениях, задумываешься: «А стоит ли верить этому человеку?»       — Конечно, я знаю, — голос приобрел сладкий, нежный оттенок. — Позвольте, вот моя визитка. Я частный детектив. Не могу раскрыть все детали дела, над которым сейчас работаю, но скажу лишь, что в этом деле мне необходима Ваша помощь. Помочь следствию — Ваш гражданский долг.       Мэри ощутимо приободрилась.       «Точно, — подумала Мэри, вспоминая образы из киноиндустрии, — а он похож на детектива». Как медсестре ей никогда не приходилось сталкиваться с детективами в реальности — обычно, если привозили пациента с жутким ранением, то заключение делал специалист старше и опытнее, а потому быстро поверила в его слова. Она часто бывала наивна, да и любопытство играло с ней злую шутку.       — А если... если я Вам предоставлю информацию, Вы расскажите мне немного о своём расследовании? — поинтересовалась Мэри.       — Даже не знаю, — мужчина, почувствовав, что у него получилось заинтересовать её, развернулся и, подойдя к ближайшей лавочке, сел. — Можем посидеть пообщаться. В зависимости от предоставленной Вами информации, я решу.       Мэри обрадовалась. Теперь ей будет, что рассказать подружкам. Она встретила детектива, — подумать только! — да ещё и узнает, что за дело он расследует. В скучном городке такие истории были на вес золота.       Девушка присела рядом.       — А что Вы хотите узнать?       — Может для начала немного о Вас? — он улыбнулся. — Кто вы? Чем занимаетесь? Не видели ли что-нибудь необычное недавно?       Мэри с охотой начала рассказ: в начале о себе, затем о случаях в больнице, потом о местных слухах. Тревога внутри неё незаметно нарастала вновь, но Мэри списывала это на трепет перед приключениями. В её скучной жизни может появится что-то интересное. Да и мужчина вроде симпатичный, а его голос обволакивал бархатом уши. Вдруг бы она ему так помогла своими рассказали, что он возьми да и влюбись в неё?       Мужчина пристально наблюдал за ней. Внимательный человек заметил бы, что незнакомца не интересует её монолог. Он то смотрел на её губы, то на грудь, его мысли явно были не о «расследовании». Но Мэри была словно слепа.       — ...говорят, что у него дома целый чулан забит картами... — продолжала трепаться она, сложив на коленях руки.       —Это о-очень интересно, — перебил её мужчина, — но уже совсем стемнело, так что, думаю, пора бы нам отправляться по домам. Не волнуйтесь, я могу проводить Вас, если Вы меня больше не страшитесь.       Мери почувствовала, как бабочки в её животе с новой силой захлопали своими крылышками, да так сильно, что её даже затошнило, словно были то вовсе не бабочки, а жужжащие стрекозы с острыми крыльями. Стрекозы, предвещающие опасность.       «Этот мужчина такой грозный, детектив, солидный такой и он проводит меня, — меня! — до дома. Сегодня, наверное лучший день в моей жизни» — подумала Мэри и с радостью согласилась на предложение незнакомца. Мужчина дал ей локоть, и девушка его подхватила.       — А как Вас зовут, мистер детектив? — мило спросила Мэри, вспомнив, что тот ей так и не представился.       — К сожалению, я не имею права раскрывать своё имя. Вы можете звать меня Офф — Оффендермен. — он продолжал загадочно улыбаться, слегка обнажая былые зубы.       — Офф... — восторженно вторила Мэри.       Мужчина достал из внутреннего кармана плаща пачку сигарет.       — Будете? — «детектив» указал на пачку.       — Нет, спасибо, не курю.       — Что ж, это правильно, — Офф, достал одну сигарету и затянулся, — Вы очаровательная девушка. Красивая, не курящая, по нашему общению я понял, что Вы ещё и образованы.       Она почувствовала как у неё теплеют щёки от смущения. Мэри уже думала о том, чтобы пригласить Оффендера на чай, да и если бы он захотел остаться на ночь — она бы не отказала.       Заметив, что девушка уже полностью окутана его чарами, Офф приступил к финальному акту своей игры.       Засунув руку под плащ, он вытащил прекрасную голубую розу и протянул её девушке: Эта роза не сравнится с красотой Ваших глаз, но все же, я бы хотел подарить её Вам. Подарок на наше знакомство.       Мэри хотела уж было взять цветок, но что-то её остановило.       «А где он все это время прятал розу? Он всегда носит с собой цветы? Зачем детективу цветы?» — пронеслось у неё в голове.       Оффендермен заметив это быстро перешел в наступление.       — Неужели я всё еще Вам неприятен? — Офф поднес руку с цветком к своей груди и слегка сгорбился. — Как жаль, а я уже думал взять Вас в помощницы, как внештатного сотрудника. Но, видимо, Вам это неинтересно.       Мери протянула руку: Я готова, конечно.       Оффендермен вновь протянул розу девушке, та уже не колеблясь схватила цветок. В свете луны синяя роза была поистине невероятна, каждый лепесток будто бы отсвечивал отдельным оттенком.       Девушка коротко вскрикнула. Шипы были настолько острыми, что она укололась, маленькая капелька крови потекла по пальцу, а после упала возле её туфель на асфальтовую плитку. Мэри замедленно подняла глаза на мужчину и ужаснулась. Его улыбка растянулась до ушей, и из-под бледных губ стали видны острые зубы. Нечеловеческие, словно акульи клыки. Она осознала, насколько глупо было верить этому... существу. Но было уже поздно. В её глазах начало темнеть, голова резко стала леденеть изнутри, и Мэри провалилась во тьму.       Когда Мэри начала приходить в сознание, по началу она и вовсе не понимала, что происходит с ней.       — Уже очухалась. Хорошо, — разразился знакомый мужской бас.       Мэри в ужасе распахнула глаза, резко дернула руками, намереваясь подняться, и поняла, что её движения скованы. Ничем не закрытое тело щекотал прохладный воздух.       — Не пытайся, от меня не получится съебаться так просто.       Мэри перевела взгляд на своё тело и чуть не потеряла сознание вновь. Вокруг её запястий и щиколоток вились огромные... черви. Белые, склизкие и обжигающе горячие они туго оплетали её тело, обласкивая влагой каждый кусочек кожи. От накатывающего омерзения запершило до тошноты горло и схватило желудок болезненным спазмом.       — Я уже вконец заебался ждать Вашего возвращения в реальный, невероятно очаровательно-гнилой, мир, мисс Мэри.       На глаза надвинулась непроглядная пелена вязких слёз, губы мелко задрожали, искажаясь кривой линией.       — Уже ревёшь в три ручья, — воздух разрезал скрипящий смех хтони, прячущейся в тени. — А это ведь только начало.       Из темноты показалась внушительная челюсть с кривыми зубами, изогнувшиеся в оскале. Из пасти капала слюна приторно-сладкого наслаждения и предвкушения. Мэри рефлекторно начала дергаться, вырываться; панический страх захватил весь её разум, заполонил каждую частичку мозга настолько, что она не могла более ни о чем думать, только: «ПОМОГИТЕПОМОГИТЕПОМОГИТЕ». Как рыба, выброшенная на песчаный брег, она открыла рот в безмолвном крике — один из червей обвил её тонкую шею, перекрывая воздух и останавливая крик, ослабляя давку на несколько минут — о, нет, ему ещё нужно время наиграться, умирать рано, дорогая.       По её бедру обжигающим касанием медленно, маринуя жертву в омерзении и страхе, поднялось щупальце до самой обнажённой вагины, огладило между складками, унижающе царапнув уретру и клитор. Мэри вся сжалась; по горлу снова накатывала истерика. Слёзы непрекращающимся градом лились за уши, волосы намокали.        — Закрой рот, блядина. Твоё дело — раздвигать ноги, а не ныть.       По её лицу прилетел смачный удар, разбивая ей губу и часть щеки. Во рту собралась кровь, в этот раз с наиболее блевотным вкусом за всю её жизнь, ознаменовывающая не только физическую боль.       — Да уж, давненько я не ловил кайф. Охотиться становится всё труднее. Скоро придётся перебираться в другую страну. Пока что приходится перебиваться такими тварями, как ты.       Чудовище резко запихало один из щупальцев в её рот, разрывая уголки губ и входя в глотку. Мэри непроизвольно от боли сжала челюсть, тут же прощаясь с ровным рядом своих зубов и теряя сознание. Он вновь ударил её с левой стороны по щеке — не хватало ещё церемониться с ней.       — Без зубов будешь лучше выполнять свою функцию, — облизнулся монстр, — Ты даже не представляешь, насколько же меня бесят такие как ты. Такие доверчивые, глупые. С Вами таааак скучно.       Шупальце медленными, отвратительно-болезненными вкручивающими движениями вторгалось внутрь неё, пока резко не толкнулось, ударяя по шейке матки; Мэри зажмурила глаза и всхлипнула. Офф расслабленно закурил сигару, словно был лишь зрителем в театре. Сигара царапалась острыми зубами, но его это совершенно не смущало.       — Как теперь ты трясёшься. Прям глаз радуется, — огромным чёрным языком Оффендермен облизнул лицо Мэри от подбородка к виску. Докуренная сигара с давлением коснулась её коленки, и девушка заверещала, дёргая ногой, как в агонии. После она могла лишь сдавленно мычать, надеясь на то, что вскоре это кончится.       — Чудно, молодец. Тишина — золото, — сказало чудовище, приблизившись к лицу девушки. Девушка сдержала рвотный рефлекс от ударившего в нос омерзительного сигарного дыма.       — Что думаешь насчет парочки дополнительных дырок в теле? — мышцы тела Мэри напряглись. — Ох, нет, я не про пули. Просто, как видишь, тентаклей у меня в разы больше, чем способностей твоего пока еще не разъёбанного тела.       Слизь стекала из пасти монстра, выдавая возбуждение от этих мыслей. Он с силой проткнул острыми зубами её грудную клетку, кости хрустнули. Боль пронеслась по телу и утихла. И когда монстр отвел подобие головы в сторону, грудь девушки была целой и невредимой. Если бы не ужас, который полностью обуял Мэри, она бы смогла это заметить.       — Было бы славно порвать тебя, а потом склеить и все по новой, — тентакль во влагалище пришёл в движение, резко вбиваясь едва ли не до самого желудка. Мэри могла только мычать; слёзы текли по щекам, затекали в уши. Страх звенел в теле, каждое движение ненавистного щупальца проходило по неё как сломанный смычок по расстроенной скрипке.       Оффу этого было мало. Не жалея, другое щупальце врезалось в анус, резко входя, разрывая нежные ткани. Тентакли двигались асинхронно, соприкасаясь внутри её тела. Мэри парализовано смотрела в небо, потускневшими глазами. Боль ощущалась, как через толщу воды: каждая клеточка тела вопила, сопротивлялась; Мэри же просто тонула в приторном запахе крови и сигар. Она напоминала собой живой труп.       — О нет, цыпа. О смерти ты будешь вскоре молить, — огромными, словно лапы, руками монстр вцепился в волосы Мэри, скорее всего вызвав пару прядей, однако от боли исходившей от низа её тела, она этого не почувствовала. — Не могу держаться больше.       Над животом Мэри нависло два щупальца. Резкий удар. Боль.       — Да, уже лучше. Внутри тебя так тепло, куколка, — Мери слышала как её кишки хлюпают, чувствовала как льётся кровь по животу, стекает по бокам. Уже не ощущала боли, её сознание начинало медленно угасать.       — Ох, кажется, я перестарался, — голос вновь стал мягким, бархатным. — Надо тебя немного починить.       Мэри, находясь на грани обморока, почувствовала, как из неё вырывают щупальца, как нечто затекает ей в раны и как её собственная плоть начинает моментально затягиваться. Когда девушка немного пришла в себя, она увидела перед своим лицом тот оскал. Но страшно ей уже не было. Она приняла свой конец, она смирилась, сломалась.       — Что ж, повторим еще пару раз, — прорычало чудовище.

...

      Мэри проснулась у себя дома с гулко бьющимся по барабанным перепонкам сердцем. Боль отзывалась в теле при каждом движении. На столе лежала полу увядшая роза. Но Мэри не помнила, откуда она у неё. Кое-как встав с кровати, она дошла до стола, рядом с розой лежала обожжённая кусками записка, где красивым подчерком была оставлена надпись: «Ты была вежлива, поэтому жива».       Странно . Она точно не писала такого, да и подчерк не её.       Кто-то из пациентов? Может какой-то псих? А откуда роза? Девушка совсем не помнила вчерашний вечер, не помнила, как добралась домой. Мэри списала всё на усталость и большое количество смен на неделе.       Позже Мэри поговорила с местным шерифом отдала записку, но на следующий же день оказалось, что записка бесследно исчезла.       Вскоре она забудет о странностях. И вечером будет так же спешить домой по освещенной фонарями алее. А в соседнем городке будет стоять силуэт мужчины в плаще и шляпе.