Любовная беда

Бумажка прилетает прямо в кудрявую голову, краем глаза он замечает как Нигель и Саки дают друг другу пять. Спустя пару мгновений очередная бумажка бьёт в спину и терпению приходит конец, он поднимает руку, привлекая внимание учителя и ни капли, не смущаясь, говорит. - Извините, а Нигель и Саки кидаются бумагой. И пусть одноклассники будут обзывать ябедой, зато трусом, каким его все считают, он не будет. Задиры запомнили выступление, а значит либо на перерыве, либо после школы Теркеля не ждёт ничего хорошего. И мальчик прав, его окружают как раз перед последним уроком, а толпа зевак следит за ними в ожидании представления. - Чого ти Теркелю такий борзий став? - в своей обычной манере Нигель пытается дотянуться до его волос, за полгода он значительно прибавил в росте, что привлекало женское внимание. Мальчик, перехватывая чужую руку, пытается отвести от себя, зная, что его волос с недавнего времени может касаться только Джейсон и в редких случаях родители. Где-то недалеко Джоанн, с интересом следит за происходящим и даже снимает на свой новенький, с прошлого сезона точно, телефон. - Ты же видишь, он просто рисуется! Девчонки же любят смелых, - поддерживает своего друга Саки, со всех сторон раздаются смешки. Теркель всегда знал, что люди двуличные существа и в данный момент убеждается в этом всё больше, когда вместо своих дел они стоят здесь и смотрят шоу. Он сам не идеален, но признаёт же! - Конечно, не всем нам быть клоунами! - голос звучит ровно. Когда до задир доходит, о чем речь им не смешно, сейчас точно должна начаться драка, но все трое медлят. - Что зассали ребят? Это работает как спусковой крючок. Нигель первым приходит в себя, он всё ещё немного не дотягивает до роста Теркеля, но бьёт сильно в подбородок, мальчик, не обращая на боль внимания, уходит от второго удара в живот и именно в этот момент вспоминает про Саки, который хватает его, под подмышки давая простор для ударов друга. Манёвр удаётся и Теркель сгибается в три погибели, после не происходит ничего интересного и ученики расходятся. - Скільки ми це будемо продовжувати Теркель? - со смехом спрашивает Нигель и поднимается с колен. Нога Саки стоит на спине мальчика между лопаток, пока его друг ведёт монолог. - Або тобі подобається отримувати синці, ну ми можемо повторювати це щодня, як і з "товстою Доріс". Они гадко смеются и уходят на последний урок, оставляя Теркеля валяться на земле. Ну и ладно, он сам виноват во всём, нужно держать язык за зубами и не упрямиться. Вскоре из множества звуков отчётливо слышно шарканье, мальчик может двигать только глазами, поэтому следит за тем, как Джоанн подходит и старается поднять его. - Не думай, что я помогаю из жалости, просто не хочу слышать упрёки Джейсона, - она старается не касаться загрязнений на его одежде, морщится, отряхивая белоснежные ручки, направляясь к выходу из школы. - Если не хочешь, чтобы тебя поджидали где-нибудь за поворотом, иди рядом. Мальчик кивает, и они идут, молча, не замечая поблизости никаких задир. Теркель немного хромает, но разве это волнует Джоанн, что периодически смотрит в телефон, будто опаздывает куда-то. - Тебе нужно идти? - спрашивает, и девушка смотрит пару минут в его сторону, после качает головой. - У меня маникюр на три часа, хочу быстрей отвести тебя домой. - Понятно, - их разговор не клеится. На улице прохладно, Джоанн дрожит от холода и это заставляет вспомнить о прошлых каникулах, когда они гуляли втроём, а потом Джейсон дал ему куртку. Воспоминания настолько приятные, что кровь приливает к лицу и в голове рождается вопрос. - Кстати, а ты не в курсе, где сегодня Джейсон? - А ты не помнишь? - она удивлена, но не долго, хмурится, и не смотря в его сторону отвечает - Уже год как его сестры нет с ним, а ведь она была... Обычно говорят самым дорогим человеком, но это ложь. Все знают, Джейсон предпочитал делать вид, что её не существует... -Точно, - кивает Теркель и нервничает. Скорее всего, друг не хочет видеть того, кто виноват в её смерти. - И что, ты не пойдешь его успокаивать? - А зачем? - вопросом на вопрос отвечает Джоанн, смотрит что-то в своём телефоне и печатает. - Надо дать ему свободу, а то зазнаваться начнёт или опять разругаемся. Думаю примирение выйдет хорошим, но рисковать я не стану. Когда они уже возле дома Теркеля девушка обращается к нему. - Слушай, у меня есть маленькая просьба. Мы с Джейсоном хотим перейти на новый этап отношений, не мог бы ты узнать о его предпочтениях. Ты же знаешь, парни любят обсуждать это. Мальчик не понимал. Они, никогда не разговаривали о девчонках, по правде говоря, кроме Дорис ему не признавались в любви, а Джейсону вряд ли понравится обсуждать сестру, да и сейчас Теркель не до конца в своих чувствах разобрался, вдруг просто подростковый интерес. Как при переходном возрасте. - Хорошо, я попробую, но не обещаю. Джоанн сияет от счастья, кидается на шею, не обращая на всё ещё грязную одежду мальчика внимание, и целует в щеку, это смущает, но не более. - Спасибо, спасибо, спасибо! Ты хороший друг Теркель. И убегает на свой маникюр. *** - Нет! Они ужинают, но отец семейства не желает идти на уступки жены, и доесть, этот чертов пудинг, а иначе из-за стола не вылезешь. - Леон, а ну быстро съел эту херню, мы тут до вечера сидеть не собираемся! - на нервах мать выкурила уже пятую сигарету, осыпая пепел на стол, Фиона почти свалилась от запаха, но Шейла упорно задвигала стул девочки. - Нет. Тут Теркелю приходит в голову одна идея, он привлекает внимание матери, та не отрывает взгляд от мужа, опасаясь его побега. - Если папа отказывается, есть пудинг, то я могу. - Фиона тоже хочет добавки пудинга, - кричит сестра, подскакивает на месте, сваливаясь со стула, не поддерживающей ее матери. - Нет. Отцу этот вариант тоже не подходит, оба смотрят на детей в своей родительской манере, Шейла сдаётся первой. - Ладно, на это раз сделаю исключение, пудинг может подождать до вечера или на крайний случай до утра. На этом ужин можно завершить, но Фиона не довольна, что ей запретили, есть пудинг, бежит наверх точно в слезах и спотыкается на ступеньках, как обычно падая. Что за непоседа. - Теркель, тебя к телефону! - не успевшего уйти в свою комнату мальчика позвали, и он спустился, забирая у матери трубку, в которой посторонний шум заглушал тихий голос. - Джейсон? - брови мальчика поползли вверх, он занервничал, лишь изредка слыша, как друг дышал. - Ты знаешь, где я. Он сбросил трубку, что заставило волноваться ещё больше. Голос Джейсона не выражал эмоций, и голову начали грызть ужасные мысли, пока мальчик шёл на кладбище. Он был здесь в прошлый раз, поэтому найти Джейсона не составило труда, тот сидел на холодной земле, в одной толстовке, а был уже не март месяц. Подойдя, Теркель снял с себя куртку и кинул на его плечи, тот не обратил внимания, прожигая взглядом надгробие сестры. Когда мальчик присел рядом, Джейсон не отводя глаз, спросил: - Тебе когда-нибудь приходилось думать о смерти, - голос был таким тихим, казалось, будто перед этим друг кричал. Теркель не знал, что ему ответить и решил схитрить. - Нет, но... - его сбили с мысли, слова застряли комом в горле, когда Джей посмотрел на него с нескрываемой на глубине глаз болью и презрением. - Не смей даже думать об этом, - Джейсон развернулся корпусом, поддаваясь вперёд, обнял Теркеля за плечи. Тот смутился этому порыву, чувствуя жар, приливающий к лицу. Это действие вызвано желанием лишь разделить тепло друг друга, без какого-либо подтекста, но такие правильные ощущения призывают сердце бунтовать. Слова были лишними, ветер ласкал волосы, в которые тут же зарылась холодная рука, близкий контакт успокаивает и клонит в сон. - Она не была лучшей сестрой, - хрипло, после молчания сказал Джейсон. Видимо он всё же кричал. - Признаться и не любил её никто, как была мерзкой свиньей, так и осталась после смерти. - И ты можешь спокойно об этом говорить? - он постарался занять нейтральную позицию, но нотки, то ли злости, то ли радости, что ему не придётся взывать к совести снова, проскальзывали в голосе. Джейсон постарался сохранить самообладание, но выходило плохо, он сжал волосы друга в кулаке и если бы это был кто-то другой, Теркель мог оттолкнуть. Если Джей узнает о его жажде боли, это лицо исказит гримаса отвращения или предвкушение, жаждущее кровопролитие. Уже в который раз, отрицая инстинкт самосохранения Теркель было поддался к губам Джейсона, но тот резко поднялся и мальчик очнулся как ото сна. Им нельзя быть так близко, а то тормоза срывает. - Эти чувства, - Джейсон смотрел на друга, будто о нем шла речь, догадался, и теперь кровопролитие могло состояться, но это желание Теркеля. - Мы с ней не были близки, но я не такой, как Нигель и Саки. Если эти двое извращённые в своей манере, то я, желаю обезопасить тех, кто мне важен. Он замолчал, никто больше не хотел прерывать тишину, на этом кладбище их души были не до конца обнажены и последний рывок остаётся за Теркелем. - Прости, - мальчик не хотел смотреть в глаза другу, не желал видеть в них ненависть, но признать свою ошибку было важнее всего, даже если это крест на их дружбе. - Тебе не за что извиняться и прошлого раза хватило, - Джейсон подал ему руку и Теркель принял её как знак примирения, возможность забыть происходящее здесь. Это было важно для обоих. В последний раз, оглянувшись на кладбище, Джейсон оставил прошлое и сомнения, наверное, сейчас не удачный момент, что бы говорить о просьбе Джоан, поэтому Теркель молчит. Лишь у дома Джейсон находит слова. - Почему у тебя на затылке засохшая кровь? – замолкая, он ждёт ответа, но Теркель не может вспомнить, видимо, когда его приложили головой об асфальт или Саки ударил ногой по голове. - Не знаю, - даёт он честный ответ, что не удовлетворяет Джейсона, но требовать от друга не хотелось, знал какой тот тревожный и признаться честно, это было довольно мило, хоть и неправильно. - Когда ты позволишь мне разобраться с ними? - а ведь и, правда, Джейсон давно хотел задать трепку задирам, но Теркель постоянно отговаривал его. - Не нужно, - сейчас он начал понимать, что это было желание защитить, то, что важно, но всё же друг не знал, это не мешает и даже больше, самому не хочется признавать, нравится. В особенности, когда после Джейсон злится, сжимая кулаки. - Как знаешь. Они попрощались, не забыв о привычном жесте и Теркель войдя в дом, прислонился к двери. Сегодня был сложный день, который мог закончиться бессмысленным разговором о чувствах, если бы тогда он успел поцеловать Джейсона. В надежде, что этого никогда не произойдёт мальчик ушёл в комнату.