алая нить

Тэхëн, к счастью Чонгук, остаётся и после того, как за несколько дней, проведённых в библиотеке, рассказывает Сокджину всё, что ему положено знать о драконах. Её помощь больше не требуется — и она сама, и Сокджин говорят, что полученных знаний достаточно. А вот с Чонгук Тэхëн проводит времени намного меньше. Недостаточно, чтобы ответить на все её вопросы, которых с каждым разговором становится всё больше. Чонгук проникается драконами так, что уделяет Тэхëн много больше положенного времени. Слишком много. Слишком — потому что на пятый день, когда Чонгук близко к полуночи возвращается в покои, её ждёт не готовая кровать, а Сокджин, перебирающий в руках свитки с её записями. Привычка, что рождается, когда Чонгук понимает, что не справляется со всей информацией, которой с ней делится Тэхëн. Написать сразу по возвращении не занимает много времени, а после можно дополнять и перечитывать. — Ты увлекаешься, — без упрëка говорит Сокджин, стоящий спиной, и Чонгук, хмыкнув, проходит. — Не стоит быть столь опрометчивой, — продолжает он спокойно. — Она поклялась мне в верности, — напоминает Чонгук. — На крови. — Слуги на крови не клялись. — Тебя волнуют они, а не моё увлечение Тэхëн? — решает уточнить, удивлëнная, что Сокджин говорит о слугах. В иной ситуации он привёл бы другие причины, по которым Чонгук не стоит увлекаться, и слухи в них были бы далеко в конце. Сокджин неожиданно кивает. — Что поменялось? — Она поклялась тебе на крови, — он пожимает плечами. — Я всё ещё не понимаю твои извращения, но ты уже совершеннолетняя принцесса и у меня нет причин препятствовать. Тебя ни одно моё слово не остановит. — Суджон ждëт ребёнка? — внезапная догадка приходит в голову, и Чонгук вытягивается, внимательно следя за реакцией Сокджина. В прошлый раз, когда Суджон забеременела их первенцем, он стал значительно чувствительнее, что, на удивление, заметила лишь Чонгук. И сейчас напоминает того себя. И реагирует вспыхнувшими глазами, отводит взгляд, теряется на мгновение, прежде чем сосредоточиться и вернуть прежнее спокойствие. Суджон ждëт ребёнка. — Я серьёзно, Чонгук, — тихо говорит он. — Не забывай, что ты принцесса. — Трудно забыть в замке, полном лордов, леди и слуг, называющих тебя «ваше высочество». Я поняла. Не отрицаю, что моё увлечение Тэхëн и драконами может сыграть против королевской семьи, если я продолжу быть неосмотрительной. — О драконе… — начинает Сокджин и замолкает, пугая своим молчанием. — Она навредила кому-то? — осторожно предполагает Чонгук, не желая слышать ответ. Если окажется, что слова Тэхëн не были правдивы, решение Чонгук придётся принимать намного быстрее, чем она рассчитывает сейчас. Сейчас она хочет узнать о драконах всё, что Тэхëн может ей предложить, и согласиться или отказаться на основе знаний и представления о супружеской жизни с драконом. В случае, когда присутствие дракона вредит людям, основываться она будет на то, что узнала за пять дней. — Её не видели уже три дня. Ни мои тени, ни тени короля. Она исчезла. Чонгук поднимает бровь. Из того, что рассказала Тэхëн о связях драконов, её невыносимо тянет к Чонгук. Просто так она бы не исчезла. Только в случае, если бы с ней что-то случилось. Или если бы кто-то, приближённый к Чонгук, рассказал ей, что её навязчивость лишь отталкивает. Чонгук наклоняет голову. Может ли такое быть возможным? Тэхëн знает о драконах настолько много, что Чонгук не удивится, если узнает, что она связана с ними не только информацией, но и службой. О Тэхён неизвестно ничего. Чонгук знает её имя, возраст, место, где располагается её дом, и на этом всё, потому что от других вопросов Тэхён легко уклоняется. — Что твои тени выяснили о Тэхëн? — Её не существует, — нахмурившись, делится Сокджин. — Она не клялась не лгать тебе. Чонгук откидывается на спинку кресла с громким вздохом. Этого она и ожидала. И Тэхëн — действительно — не клялась ей, и Чонгук точно не стоит этого требовать. И в этом проблема, потому что Чонгук может доверить Тэхëн свою жизнь и любую информацию о себе, но не верить её словам. Как было бы проще, говори Тэхëн правду по собственной инициативе. — Что предлагаешь делать? — устало спрашивает. — Не любить. Влюбляйся, сколько душе угодно, но не начинай любить. — Разрешаешь мне настолько увлечься? — Не разрешаю. — Как скажете, ваше высочество, — Чонгук хмыкает. — Буду выбирать такие места, что недоступны вашим теням, — с лëгкой улыбкой обещает она и не сдерживает смех, когда слышит громкий вздох Сокджина. От общения в личных покоях Чонгук всё же отказывается и предлагает Тэхëн прогулки по королевскому саду и вечера в библиотеке. Слуг там не так много. Тэхëн легко соглашается, и тогда восприятие их разговоров значительно меняется. Тэхëн в окружении цветов, скрытых тонким слоем снега, с меховой накидкой, подаренной Чонгук, с покрасневшими от прохлады щеками смотрится слишком прекрасно. Они ступают рядом, Чонгук слушает всё, что Тэхëн говорит, и смотрит на её ладонь в перчатке рядом со своей, разрываясь между желанием взять и осознанием последствий этой слабости. Чонгук не спрашивает у неё, откуда она. Понимает, что Тэхëн уйдёт от ответа так же, как делает всегда, когда Чонгук заходит излишне далеко. — Дракон не появляется со дня нашего разговора, — единственное, что говорит Чонгук. — Связано ли это с вами? — не надеясь на ответ. — Связано, — удивляет искренностью Тэхëн. — Она послала вас ко мне? — Я не знаю, принцесса, — новым откровением, которое теперь понять трудно. Чонгук недоумëнно поворачивает голову, чтобы встретиться с ней взглядами. — С вами всё идёт не так, как должно быть. Не так, как сходятся драконы. — Сколько вы рассказываете ей обо мне? — Если я до сих пор перед вами стою, значит, я не передаю информацию ни единому дракону или человеку. Я вам поклялась, принцесса. И я верна клятве и не ищу возможности обойти её. — А сколько она знает обо мне? — может быть, Тэхëн сочтёт вопрос глупым после её ответа, но Чонгук спрашивает, чувствуя, что она в верном направлении. Тэхëн наклоняет голову с незнакомой улыбкой, которую Чонгук до этого в общении с ней не встречала. Значит, Чонгук права. Пусть и не знает, как связать Тэхëн с драконом так, чтобы Тэхён назвала логическую цепочку правильной, но она уже ближе к ответу, чем была, когда думала, что Тэхëн нашла способ обойти клятву. — Она бы сказала, что знает слишком мало. Вы бы сочли, что её знаний достаточно. — Она может стать моей супругой, — выдыхает Чонгук. — Я бы предпочла, чтобы перед этим она узнала меня лучше, чем знают друг друга незнакомцы. Но я считаю несправедливым, что вы не рассказываете о ней ничего. — Ничего? — Вы рассказываете о драконах. Не о ней. Не думаю, что она существовала тысячелетия назад. Точнее, надеюсь, что она не существовала. Боюсь, я бы не смогла согласиться на брак с настолько… — Чонгук мнëтся. — Взрослой, — всё же находит подходящее слово, — женщиной. — Она немногим старше вас, принцесса, — засмеявшись, успокаивает Тэхëн. Чонгук с облегчением опускает плечи и возмущëнно вздыхает, стоит смеху Тэхëн стать громче. — Сколько ей? — Двадцать пять, — всё ещё не сдерживая смеха, Тэхëн раскрывает новую часть личности той, кто волнует Чонгук. Чонгук удивлённо поднимает бровь, не обращая внимания на смех рядом, что только набирает обороты, ведь Тэхён не успокаивается. Она и не думала, что Тэхëн назовёт цифру меньше сорока. Но вслух не озвучивает — Тэхён и того, что она услышала, хватит, чтобы оскорбить своим смехом принцессу. — Вы видели её? Вблизи? — Видела. — Она красива? — Безумно, принцесса, — выдыхает Тэхён так восторженно, что Чонгук, ни разу не видевшая дракона, сразу верит. — Для дракона она не так огромна, скорее, подросток, так как драконы растут половину жизни, но значительно больше нас. Чешуя цветом тёмного золота и меди, а в глазах переливается чистый огонь. Она бы понравилась вам. — Мне понравится любой дракон, раз я их не встречала. — Вы не романтичны, принцесса, — осуждающе бормочет Тэхён, и Чонгук тихо смеётся. — Я влюбляюсь не в дракона, Тэхён, — объясняет она спокойно, пока внутри замирает, наблюдая реакцию Тэхён. Она всё понимает. Её взгляд вспыхивает, прежде чем она отводит глаза, улыбка гаснет и меняется сожалением, и Чонгук поджимает губы. Тэхён не говорит ничего о возможных чувствах. Трудно понять, что она думает, потому что Чонгук видит, что и Тэхён влюбляется в ответ, но при этом она продолжает знакомить с миром драконов. С расчётом на то, что Чонгук выберет не её, Тэхён, а дракона. — Почему я, принцесса, а не дракон? Они огромны, величественны, могущественны. С ней вы сможете увидеть весь мир. Она даст вам всё, что вы пожелаете. — Что ж, пока я желаю узнать её лучше, чем есть сейчас, и она не справляется и с этим, — Чонгук легко пожимает плечами, не размышляя над ответом долго. — Я не влюблюсь в идею, что моей супругой станет могущественное создание. Я не гонюсь за властью. Есть причины, по которым я и сейчас готова ответить согласием на брак, но вы сказали, что у драконов не существует браков по расчёту. Если выбирать по любви… Ответ очевиден. Вы мне отказываете, а не я вам. — Я не смогу отказать вам. — Боитесь попасть в темницу за отказ принцессе? Тэхён рядом хмыкает. Чонгук знает ответ. Конечно, она не боится: ей нечего бояться, потому что за отказ никто в здравом уме не будет лишать свободы, а Тэхён легко, как сама говорит, сможет выбраться из заточения. Как — не рассказывает. — Вы не сможете отправить меня в темницу, я ведь вам жизнь спасла. — Бросьте, я бы и сама одолела тех наёмников. — Как скажете, принцесса, — покорно отзывается Тэхён. Таким тоном, что Чонгук останавливается и поворачивается к ней всем телом, стараясь показать, насколько сильно возмущена её неверием. Тэхён в ответ улыбается. — Когда мне будет позволено выйти в лес, мы обе возьмём наши мечи и сразимся, а вы признаете, что были не правы, — с лёгкой обидой Чонгук бросает вызов. Тэхён со смешком кивает. — И если выиграю я, вы научите меня целоваться. — Даже так? — Да. — Хорошо, принцесса. — Тэхён сгибается в поклоне, и Чонгук вдруг понимает, что соглашается она со всей серьёзностью. — Если вы выиграете, я научу вас целоваться. Смелость, заставившая Чонгук озвучить условия, сгорает в смущении слишком быстро и намного раньше, чем Чонгук успевает попрощаться и скрыться от глаз Тэхён среди деревьев королевского сада. Тэхён видит её смущение — и, к облегчению Чонгук, не стремится над ним смеяться, а мягко прощается сама и возвращается по тропинке в замок. Чонгук, оставшаяся одна, останавливается в тени ели и прикрывает глаза. Почему её так влечёт к Тэхён? Кажется, после совершеннолетия её сердце сочло, что теперь оно свободно во влечении к женщинам, потому что раньше никогда и ни к кому из всех, кого Сокджин мог бы перечислить, она не чувствовала такого. Всё развивается так быстро, так легко и так приятно, словно Тэхён — та, кого судьба определила Чонгук в супруги. Чонгук вздыхает, глядя, как снежинка, падающая с потревоженной ветки, опускается ей на грудь. Судьба определила ей в супруги огромного и величественного дракона с чешуёй цвета тёмного золота и меди, и она, наверное, не может ошибаться. Может быть, есть влечение сильнее влечения к Тэхён, пусть Чонгук и слабо представляет, как при всей могущественности дракона её может привлекать существо, способное и раздавить её, и сжечь заживо. Хорошо, что до тех пор, пока в тронном зале нет никаких драконов, Чонгук свободна в выборе увлечений. Не уходит так много времени, чтобы разобраться с тем, кто нанял наёмников для похищения принцессы — одна оплошность позволяет проследить связь. Чонгук им даже не интересуется и только узнаёт от Сокджина подробности после казни, признавая мотивы довольно глупыми и пустыми для человека, рисковавшего жизнью. Её волнует другое. — Я бы хотела выйти в лес, — делится она с королём, выслушав краткую историю. Король, задумавшись, кивает, и Чонгук не сдерживает яркой улыбки. Улыбка не гаснет, даже когда озвучивают, что Чонгук будут сопровождать шесть гвардейцев. Они её не волнуют — не так, как волнует та, к кому она спешит заглянуть и поделиться радостным известием. — Вы так хотите этого, принцесса? — мягко спрашивает Тэхён. — Вы не хотите? — уточняет Чонгук, но находит это лишним: Тэхён выглядит такой же заинтересованной со дня их первого — и единственного — поцелуя. И, что ж, спустя почти четыре недели Чонгук может сказать, что ждала достаточно. — Вы уверены в своей победе. Чонгук кивает без раздумий, потому что Тэхён права. Она уверена. Не будь она уверенной, Тэхён было бы слишком легко одержать победу. Даже если Чонгук в итоге проиграет, она должна крепко держать меч во время поединка — это первое, чему её научил Сокджин. И то, что подмечает Тэхëн, когда Чонгук предупреждает гвардейцев, выходит с Тэхëн на поляну и долго не медлит, сразу приглашая в бой. Тэхëн усмехается и первой делает выпад, на который Чонгук отвечает собственным. Ничего сложного. Приёмы, которые Чонгук освоила лет в десять. И Тэхëн при этом не пытается быть неожиданной, а телом и взглядом предупреждает, и Чонгук чувствует, что и она делает всё, что делают остальные. — Тэхëн, — остановившись, зовëт Чонгук. Тэхëн даже выглядит спокойной и расслабленной. — Мне нужна тренировка, а не победа, — нахмурившись. — Вы не говорили про тренировку, вы говорили про победу, — говорит Тэхëн, и с её словами приходится согласиться. — Неужели вы думаете, что я не хочу вашей победы? — безмятежно бросает фразу и улыбается на последовавшую реакцию. Она действительно знает, что говорить. — Вы единственная, кто не будет бояться навредить принцессе. — Я та, кто больше всего боится навредить вам, принцесса, — тихо отзывается Тэхëн так, чтобы услышала только Чонгук. В чëм необходимости, на самом деле, нет, ведь гвардейцы стоят в отдалении с приказом не вмешиваться в поединок. — И я поняла вас! — уже заметно громче, из-за чего Чонгук вздрагивает. — За сколько синяков на теле принцессы мне отрубят голову? — Десять, — первое, что приходит в голову. Всё равно Тэхëн знает, что Чонгук шутит. — Что ж, значит, у меня есть девять ударов, прежде чем мне придётся сдаться. — Всё верно. — Начинайте считать, принцесса, — смешком выдыхает Тэхëн и атакует тут же. И вот так — намного тяжелее. Чонгук узнаёт, каким бывает поединок, если соперница не отступает перед титулом. Она сбивается со счëта на трëх не самых болезненных ударах и увлекается наблюдением за Тэхён. Стоит признать, она великолепна в бою. Сильна, быстра, легко читает Чонгук и уворачивается от ударов или отвечает на них. И красива. Чонгук едва ли замечает, как Тэхён выбивает меч из её руки, ведь Тэхëн тогда останавливается с победной улыбкой и дышит намного чаще. Её короткие волосы растрëпаны, а поза выражает уверенность и довольство. Чонгук качает головой, справившись с дыханием, сбившимся и от поединка, и от такой Тэхëн, и трëт ноющее запястье. — И как вам? — рвано интересуется, готовая к неутешительному ответу. Но Тэхëн удивляет — поначалу пожимает плечами, а потом приглядывается к Чонгук и не говорит, что Чонгук была плоха. Оценивает. Значит, есть надежда. — Вы хорошо натренированы и обучены технике, принцесса, — после довольно долгих, по мнению Чонгук, раздумий выносит наконец вердикт, и Чонгук расцветает. Тэхëн не может сдержать свою улыбку, глядя на неё так нежно и мягко. — Ваша проблема в том, что вы не чувствуете меч, не учитываете его размеры и положение и промахиваетесь или неудачно защищаетесь. И вы влюблены. — Это проблема? — Конечно. Вы забываете, что со мной надо сражаться. — Вы ведь тоже. — Забываю? — Влюблена. — Не спорю, принцесса, — игриво бормочет Тэхëн и неожиданно совершает выпад, от которого Чонгук едва успевает увернуться. Разум подсказывает, что движение Тэхëн не смогло бы достать Чонгук, даже если бы она осталась на месте, но Чонгук, следуя за лëгким испугом, быстро поднимает меч и с немалым усилием парирует. — Полагаю, этот меч длиннее вашего. — И тяжелее, верно, — соглашается с ней Чонгук, не выдавая радости, что Тэхëн позволяет ей отдохнуть после стремительных и беспрерывных атак. Чонгук за весь день, когда её тренирует Тэхëн, позволяя прерваться только на небольшой обед в компании гвардейцев, понимает главное: она бы не хотела иметь Тэхëн во врагах. Ей повезло, что Тэхëн выбрала влюбиться, а не возненавидеть. Когда наступает время возвращаться в замок, Чонгук отчётливо понимает, что не хочет уходить от Тэхëн. — Однажды я одержу победу, и вам придётся исполнить своё обещание, — тихо говорит Чонгук у покоев Тэхëн вместо благодарности за прошедший день, и Тэхëн искренне улыбается в ответ. — Я научу вас, принцесса, — обещает и, осознав, приглушëнно смеётся. — Побеждать меня, конечно же. — И не только. — Может быть. Но и у меня есть условие, — шокирует смелостью. Чонгук заинтересованно наклоняет голову. Кажется, ей впервые ставят условие, а не выполняют беспрекословно любой её приказ, не граничащий с моралью. После того, как Чонгук узнаёт о близком знакомстве Тэхëн с драконами, Чонгук считает её смелость воспитанием свободолюбивых драконов. Трудно, правда, представить, как драконы могли бы воспитывать человеческого ребёнка, но Чонгук просто принимает это как должное. Вместе с тем, что она и дракон могут быть супружеской парой. И даже хорошей. По крайней мере, так говорит Тэхëн. Спросить Чонгук, верит ли она ей именно в этом, она точно не сможет ответить согласием. Противоречивость Тэхëн в том, что она позволяет Чонгук влюбляться в неё и отвечает такой же влюблëнностью, но при этом знакомит с миром драконов с определённой целью, означающей, что Чонгук построит семью с другой женщиной. И Чонгук не может понять, почему Тэхëн делает это. Ей не хватает знаний. Не хватает времени, чтобы задать все вопросы. И не хватает вопросов, чтобы увидеть всю картину. Условие Тэхëн заключается в том, что Чонгук попробует открыть своё сердце дракону и почувствовать себя частью их мира. У неё есть возможность отказать, но Чонгук с поджатыми губами кивает и соглашается дать дракону шанс. А на следующее утро после положительного ответа в тронном зале её ждëт один из королевских теней со шкатулкой в руках небольшого размера. И на крышке из чистого золота выгравирован дракон. — Что внутри? — требовательно спрашивает Чонгук у тени и переводит взгляд на короля. — Кулон, — задумчиво отвечает Сокджин. — Проверен на яды. Полностью чист. — Открой, — приказывает и не сдерживает выдоха, когда тень поднимает крышку и взору Чонгук предстаёт аккуратный кулон из золота, потемневшего с течением времени. Маленький, круглый, совершенно без узоров. — Почему вы думаете, что он связан со мной? — Надпись с другой стороны та же, что и на портрете похищенной принцессы. С осторожностью Чонгук берёт в руки кулон и переворачивает, вглядываясь в незнакомые буквы. Древний язык драконов. И Сокджин прав — надпись та же, Чонгук легко может это подтвердить, потому что за несколько месяцев изучения всего, что у них есть, успела хорошо её запомнить. Но, к сожалению, не перевести. — Угроза? — с замиранием сердца предполагает Чонгук. — Ухаживание, — доносится от дверей. — Ваше величество, вы звали. Чонгук, вздрогнув, переводит взгляд на Тэхëн, что кланяется королю и после его кивка приближается к ним. — Вы позволите, ваше высочество? — обращается она к Чонгук, о чëм сама Чонгук догадывается не сразу, привыкшая к её «принцесса». И когда она передаёт в руки Тэхëн кулон, замечает взгляды Сокджина и короля и на несколько секунд прикрывает глаза. — Вы смогли перевести эту фразу? — У неё несколько возможных переводов. Можешь идти, — король отпускает тень. — Я стану твоими крыльями, — без промедления говорит Тэхëн, стоит дверям тяжело закрыться. — Часть брачной клятвы драконов. — Принцесса перед похищением приказала написать на портрете часть брачной клятвы? — Чонгук хватается за ещё одно доказательство добровольности связи принцессы и дракона и, опустив взгляд на кулон в ладонях Тэхëн, неожиданно улыбается. — Это предложение о браке? — Думаю, всё же ухаживание, ваше высочество. — По какой причине? — вмешивается в их разговор Сокджин. Чонгук вдруг вспоминает, что они с Тэхëн не вдвоём в покоях, а в тронном зале с королём и Сокджином. — Будь это предложением, — шепчет Чонгук, — дракон бы пришёл лично. — Собираешься принять его? — задумчиво спрашивает король. Чонгук принимает из рук Тэхëн кулон и поднимает на неё взгляд, ища ответ в глазах и позе. Она обещала дать дракону шанс, но не думала, что встанет перед выбором так быстро. И Тэхëн, кажется, не против. Король и Сокджин, как понимает Чонгук, когда быстро поворачивает к ним голову, тоже не будут препятствовать. Чонгук со вздохом возвращает кулон в шкатулку. — Приму, но надену не сейчас, — принимает решение, не готовая к настоящему выбору, и устало желает хорошего дня и прощается, чтобы вернуться в покои. От предложения Тэхëн выехать в лес отказывается — её мыслями завладевает кулон, что покоится в шкатулке, оставленной на подоконнике. Ухаживание. Чонгук и не думала, что они могут к этому прийти. Едва ли кто-то ожидает от дракона настолько человеческих жестов, а дракон, вот, дарит кулон в золотой шкатулке. Почему-то Чонгук кажется, что дело не в стоимости и материальной ценности — у дракона точно есть возможность преподнести принцессе намного больше золота. Как делают все, кто рассчитывает на брак с принцессой. Кулон слишком маленький, лëгкий и старый, не является артефактом и содержит лишь одну маленькую надпись. Чонгук не представляет, в чëм заключается ухаживание дракона. В обещании стать крыльями? Часть брачной клятвы едва ли впечатляет Чонгук. Если Тэхëн говорит, что драконы умны, значит, первое ухаживание должно значить намного больше, чем представляет Чонгук. Она бы хотела этого. Простой кулон — как бы Чонгук ни рассматривала его, усевшись на подоконнике и подставляя под солнечные лучи, в нём нет ничего. Но мысль, что Она бы не стала дарить обычный кулон, вынуждает продолжать рассматривать и искать хоть один намëк, пока солнце не скрывается за горизонтом и к ней не заглядывает служанка, передавая, что король и наследный принц ждут Чонгук к ужину. — Ты согласишься на брак с драконом? — прямо спрашивает король. Чонгук вскидывает голову и хмурится, не зная, как ответить на его вопрос. — Вы бы согласились благословить меня, отец? — грубо уходит от ответа, но король не акцентирует на этом внимание и наклоняет голову, показывая, что раздумывает над её словами. — О драконах известно слишком мало, — вмешивается Сокджин, — чтобы позволить одному из них приблизиться к тебе настолько. — Ты сказал, Тэхëн рассказала достаточно. — Чтобы защитить столицу и тебя. — Нет нужды защищать столицу и меня от дракона, — отзывается Чонгук и тут же замолкает, осознав, что произнесла и что делает сейчас. Она встаёт на сторону дракона. Может быть, Тэхëн всё же медленно влияет на отношение Чонгук не только к миру драконов, но и на супружество с одной из них. И Чонгук понятия не имеет, как она делает это, потому что в последние дни они больше говорят друг о друге и почти не обсуждают драконов. — Вы не ответили на вопрос, отец, — она возвращается к началу разговора вместо того, чтобы продолжить дискуссию с Сокджином. — Ты тоже, Чонгук, — спокойно напоминает король. — Я думаю, что могла бы согласиться, — медленно проговаривает и кивает, почувствовав, что ответ соответствует её внутреннему состоянию. — Я не боюсь дракона. Тэхëн рассказала мне достаточно, чтобы меня не пугала перспектива сблизиться с ним. — Он прислал тебе всего один подарок. — И я не говорю, что готова согласиться сейчас. — В чëм причина твоей безоговорочной веры любым словам Тэхëн? — проницательно интересуется король, и Чонгук наклоняет голову, смотря сквозь позолоченную тарелку. У неё нет ответа. Она и сама задаётся этим вопросом. — Дело в твоём увлечении ей? — слова вынуждают напрячься и сжать платье в кулаки. Король впервые упоминает об этом. За столько лет, что, Чонгук уверена, он знает, он ни разу не заводил эту тему и позволял Чонгук очаровываться и увлекаться женщинами. Если это опасно, обсуждение начинает Сокджин. О рисках предупреждает он же. И именно он однажды говорит фразу, позволившую Чонгук расслабиться, о том, что она, как принцесса, намного свободнее любых других женщин до тех пор, пока об этом знает лишь круг лиц, которым можно доверять. Тени, поклявшиеся на крови служить лишь королевской семье и её интересам, никогда не станут причиной слухов. А со слухами легко справиться — не реагировать и не думать, о чëм шепчутся лорды, леди и простолюдины за ужином. Людям всё же нужен повод обсудить королевскую семью. Совсем не важно, правдивы ли слухи. — Моё увлечение ей не влияет, — чуть дрожащим голосом бормочет Чонгук, проявляя слабость, и тут же выпрямляется, смело встречая взгляд короля. — Мы никогда не говорили об этом. — До тех пор, пока ты не замужем и осторожна в своих действиях, нет необходимости контролировать, кого ты приглашаешь в постель. Даже если это женщины. Я вмешаюсь, если увлечение начнёт влиять на твой разум и ты потеряешь осторожность. Или обретëшь смелость, способную навредить чести семьи. — Сейчас не тот случай. — Надеюсь, Чонгук. — Я верю ей, потому что она единственная, кто может рассказать мне о драконах. У нас нет возможности проверить её слова, мы не вольны выбирать, кому верить, а кому — нет. Моя вера не безоговорочна и не зависит от того, хочу ли я пригласить Тэхëн в свою постель, я обдумываю её слова и нахожу их логичными. Может быть, она лжëт. Если так, она ответит за ложь, а я поплачусь жизнью. — Когда придёт время, — с мягкостью в голосе говорит король, и Чонгук слабо улыбается, радостная, что смогла расположить его, — я могу благословить тебя на брак с драконом. — Спасибо, отец. — Это не обещание, Чонгук. — Мне достаточно и этого, — улыбка становится ярче. Чонгук замечает, что и Сокджин улыбается, прежде чем все они замолкают и возвращаются к ужину. Тепло и благодарность наполняют её сердце, несмотря на то, что она до сих пор не знает, куда ведёт её выбранный путь и что ждëт в конце. Но именно тогда, после разговора с королëм, Чонгук начинает понимать, почему Тэхëн подталкивает её к дракону, а не спешит воспользоваться увлечением принцессы. Как бы то ни было, с Тэхëн всё рано или поздно закончится. У двух женщин нет возможности заключить брак и построить семью или просто провести вместе жизнь. Им обеим предстоит замужество. А вот дракон может дать Чонгук намного больше. Помолвку, свадьбу, семью, которую не придётся прятать, потому что драконы, как говорит Тэхëн, на первое место ставят связь и не волнуются о том, какого пола возлюбленные. У дракона есть возможность осуществить мечту Чонгук, пока с Тэхëн она при всём желании не сможет построить продолжительные отношения. Когда Чонгук возвращается в покои, шкатулка всё так же покоится на подоконнике и остаётся там до утра. А проснувшаяся и позавтракавшая Чонгук берёт кулон, когда направляется в покои Тэхëн. Надеть не решается, но хочет узнать больше, чем ей уже известно, уверенная, что Тэхëн сумеет удовлетворить интерес. — Доброе утро, принцесса, — счастливо приветствует Тэхëн, играющая с лучами солнца лезвием кинжала. — Рада, что у вас хорошее настроение, — влюблëнно откликается Чонгук, чувствуя, как тепло растекается по всему телу от вида расслабленной, только проснувшейся Тэхëн, не спешащей приводить внешний вид в порядок. — Выспались? — Если честно, принцесса, — Тэхëн лениво растягивает слова, — мне очень не хватало вашего поцелуя перед сном. Чонгук не реагирует, даже когда понимает, что фраза заставляет её щëки и уши вспыхнуть. — Сегодня у вас настроение флиртовать со мной, я поняла, — со всем спокойствием, какое находит в душе. — Я живу с этим настроением со дня вашего рождения. — Не льстите, мы не были знакомы восемнадцать лет назад. — Уже восемнадцать лет назад я знала, что именно вы придадите моей жизни смысл, — сразу находит нужные слова Тэхëн, но Чонгук замечает её мимолëтное замешательство и хмыкает, приближаясь к кровати. — Не верите? Очень зря. — Не стоит делать другого человека смыслом жизни, Тэхëн. — Как же быть, если вы уже смысл моей жизни? — Прошу вас, — закатив глаза, молит Чонгук, — остановите этот флирт, пока я не смутилась окончательно и не предпочла от вас сбежать. Вы по утрам такая… открытая. — Конечно, я ведь провела без вас целую ночь, — Тэхëн не внемлит мольбам и продолжает, и у Чонгук не остаётся иного выбора, кроме как смиренно сесть и позволить ей насладиться реакцией на её слова. Только взгляд Тэхëн медленно опускается к открытой шее, и в нëм на мгновение вспыхивает грусть. Тэхëн быстро её прячет, однако больше не продолжает, а Чонгук видит, как её настроение меняется. Она искала кулон? Она хочет, чтобы Чонгук его носила? Чонгук осторожно раскрывает ладони, надеясь, что верно поняла мысли Тэхëн, и протягивает руку с кулоном к ней. Тэхëн послушно его берёт, не скрывая непонимания. — Вы не носите его, — тихо начинает Тэхëн. — Вы не надевали? — Нет, — Чонгук качает головой. — Я не верю, что оно простое. Она бы не стала дарить обычное украшение, каких у принцессы найдётся не один десяток, с отличием в виде одной надписи. Не говорю, что знаю её… Если она хочет впечатлить принцессу, обещания стать крыльями недостаточно. — Вам стоит надеть, — с мягкой улыбкой говорит Тэхëн, словно не слышала ни единого слова Чонгук. — Почему? — Вы правы, принцессу не впечатлить простым кулоном, — нежно соглашается и возвращает кулон Чонгук. — Вы не заметили, что надпись свежая? Чонгук, качнув головой, опускает взгляд к ладонями и проводит пальцем по буквам. Металл отдаëт теплом, и Чонгук хмурится, думая, Тэхëн ли его согрела или же он откликается на её прикосновения. — Драконам подвластна магия крови, — поясняет Тэхëн так приглушëнно, что Чонгук едва её слышит и встряхивает головой, понимая, что дело не в Тэхëн. — Люди не придают ей так много значения, как драконы, хотя она, несомненно, влияет и на вас. Про драконов говорят, они никогда не клянутся на крови, и это правда. Ни один дракон не поклянëтся на крови, если не будет уверен, что никогда не нарушит клятву. Потому что, пока у людей есть возможность обойти её, дракон пожалеет, как только подумает о нарушении. — Это жестоко. — Это — причина, почему драконы заключают брак один раз и по истинной связи и почему у драконов не существует браков по расчёту. Никаких измен и предательств. Во время брачной клятвы драконы обмениваются кровью, и это значит, что всё, в чëм дракон поклянëтся, будет с ним до конца жизни. — Как бы это ни было красиво, это всё ещё жестоко, — упрямо бормочет Чонгук. Тэхён наклоняет голову и тянется к Чонгук, чтобы сжать её руки с кулоном в кулак и обхватить его. Чонгук прикрывает глаза, и перед глазами расцветают всполохи огня, вызванные магией кулона. Удивительно, как легко Тэхён её пробудила: вчера Чонгук не чувствовала ничего, а сейчас, сидя перед Тэхён, ощущает, как огонь обхватывает её ладони. Но боли не причиняет. — Магия крови? — озвучивает догадку. — Она принесла мне клятву? — Не совсем. Она поделилась с вами… Частичкой души, может быть. Наденьте, принцесса, и вы поймёте. Я не могу объяснить словами, как вы почувствуете её, но именно так она живёт со дня вашего совершеннолетия. — Я смогу снять потом? — В любое время, когда захотите. — Хорошо, — соглашается Чонгук, и тогда, когда она принимает решение надеть, тепло от кулона расходится по всему телу и мягко окутывает тяжëлым одеялом. — Я нравлюсь ему. — Конечно, нравитесь. — Если вы скажете, что кулон живой, я никогда в жизни его не надену. — Не будьте так грубы с вашей будущей женой, принцесса, — с укором сразу же бормочет Тэхëн. Чонгук выдыхает смешок. — Вы так хотите, чтобы она стала моей женой? — А вы нет? — хороший вопрос. Два месяца назад у Чонгук был однозначный ответ, основанный именно на её желаниях, но сейчас она возвращает взгляд на кулон и не говорит ничего. Она не знает, хочет ли. Да, она, определённо, согласна, но не может сказать, сходится ли брак с драконом с её желаниями. — Всё стало сложнее, — находится со словами. Тэхëн кивает и подталкивает руки, и Чонгук решается и быстро, насколько это возможно, застëгивает цепочку на шее, замирая в ожидании. Ничего не происходит. Кулон всё ещё согревает всё тело, но Тэхëн точно обещала не это. — Ничего не происходит, — непонимающе шепчет Чонгук Тэхëн, смотрящей не на неё, а на собственные колени. Тэхëн поднимает голову. И тогда Чонгук чувствует. Отголосок чужого чувства, которое не удаётся определить, потому что связь слишком слабая, но Чонгук хватается за него и прислушивается. Она бы назвала его восторгом. Может быть. В чëм она уверена — чувство положительное и совершенно не её. По крайней мере, до тех пор, пока она не осознаёт, что кулон позволяет ей чувствовать дракона, потому что именно тогда чужой восторг смешивается с восторгом Чонгук. — Вам нравится? — интересуется Тэхëн, и Чонгук быстро кивает в ответ, поглощëнная поиском той границы, разделяющей их с драконом чувства. — Надеюсь, это поможет вам узнать её. — Связь и должна быть слабой? — Вы можете добавить крови, но она не станет заметно сильнее. Да, так и должно быть. В ином случае её чувства влияли бы на ваши, вы бы запутались в попытках разделить их. Вы всё же не дракон. — Значит, она чувствует меня сильнее? — Сильнее и иначе. Словно… Это невозможно объяснить, принцесса, — сокрушëнно бормочет Тэхëн и опускает голову, прижимая ладони к вискам. — Драконы хорошо различают их чувства и чувства их избранников. Они не смешиваются. Могут влиять, когда, к примеру, избранник счастлив и дракон испытывает радость и облегчение, что он в безопасности. В остальном дракон словно видит живую картину с избранником. — Передайте ей спасибо. Искреннее. — Передать? — Тэхëн поднимает бровь, и Чонгук спешит прогнать картину из головы, не желая концентрироваться на том, как красива и сексуальна Тэхëн. — Я не знаю, как вы общаетесь, но да, передайте. — Хорошо. — Она кивает. — Передам. — Как вы общаетесь? — смело спрашивает Чонгук, готовая к тому, что Тэхëн не ответит. — Мы не общаемся, — пожав плечами, спокойно отвечает она. Чонгук наклоняет голову. Если они не общаются, почему Тэхëн согласилась передать благодарность, а не сразу сказала об этом? — Она знает всё, что знаю я. Я знаю всё, что знает она, — та фраза, что вызывает смешанные чувства. — В тот же миг, как мы узнаëм. Нам нет нужды общаться. Чонгук шокированно откидывается назад и запрокидывает голову, смотря в потолок. Тэхëн хочет сказать, что дракон знает, что Чонгук влюблена в Тэхëн и Тэхëн отвечает взаимностью, но при этом дракон не делает ничего, чтобы этого избежать? И Тэхëн — тоже не делает. Не останавливает их. Да, она тянет, но при этом даёт понять, что не против. — Вот почему вы сказали, что я могу вас возненавидеть… — Одна из причин. — То есть… Всë, что я вам говорила… — Да. Всё, что вы говорили, делали и выражали телом. Чонгук прикрывает глаза. Всё, что она говорила, делала и выражала телом — всё это известно дракону так же, как известно Тэхëн, и при этом Тэхëн ни словом, ни действием не давала понять об этом. Каждую минуту общения у Чонгук было две собеседницы, а она не знала и не могла знать. И второй собеседницей была та, о ком сама Чонгук знает очень мало. — Вы действительно умеете выбирать причины для ненависти, — тихо говорит Чонгук. — Почему вы не стали скрывать? — Принцесса, я ничего не хочу от вас скрывать. — Пока я не задам верный вопрос, я ничего не узнаю? — понимает Чонгук и, не смотря на реакцию Тэхëн, об ответе уже догадывается. Не самое приятное чувство. Чонгук поднимается на ноги и кланяется Тэхëн, прощаясь, прежде чем выйти и направиться в королевский сад. По крайней мере, нет необходимости объяснять Тэхëн, что она чувствует, раз Тэхëн связана с драконом и, вероятно, может узнать и про Чонгук. Ей нужно время, чтобы прийти к определённому мнению об этой ситуации.