Лишь ты один

Се Лянь быстрым шагом идёт по мощёной известняком дороге, в одной руке сжимая небольшой чёрный чемодан, другой же прижимает к себе соломенную шляпу — всё, что осталось от некогда беззаботной жизни нежного, но всё ещё свободолюбивого омеги. Нет, он больше не может так жить. Это невыносимо. Очередной скандал с Цзюнь У, где Сяньлэ как всегда неправ, неправ во всём — в том что заметил следы засосов на шее мужа, в том что на его всегда глаженой рубашке появились мятости, в том что упрекнул распутника в весьма ощутимом запахе другого омеги, в том что плохой домохозяин, в том что вообще родился. Последние три года юноша не слышал к себе добрых слов, а когда его называли по имени, а не просто омегой, то был праздник души, означающий что альфа в хорошем настроении. Идти босым по ещё горячим от пекучего солнца камням не было так больно, как ежедневные побои и принуждения. До вокзала оставалось немного — скорее не вокзала, а некой стоянки, где старые и местами неухоженные автобусы увозили таких же забытых богами людей. Проезд не дорогой, потому и обслуживание подходящее, но сейчас Се Ляню не до комфорта. Он ступает на борт автобуса, и старенький на вид шофёр по заезженной привычке просит билет и документы. — Простите пожалуйста, однако документов у меня нет. Они сгорели в моём доме. Естественно это не правда — юноша сам спалил их, чтобы никто не смог его найти. Цзюнь У влиятельный человек, даже в таком небольшом городке, и найти омегу не составит проблем. Даже не смотря на то, что тот выбрал самую дальнюю станцию отправки от города, это не значит что альфа на его след не выйдет. — Ох уж эти беглецы. Проходи, я никому не скажу. Старик не первый день живёт и знает, как выглядят разбитые омеги и их души, потому без лишних вопросов позволил пройти в салон. Се Ляню стоило бы поблагодарить, но тот лишь кивнул — не было времени на формальности. Сев в дальний угол салона, юноша достал любимую книгу, заботливо подаренную ему Му Цином. Кстати о нём. Се Лянь волнуется, нет, он в ужасе. — Вам нужно бежать, ваше высочество. Вы — принц. Вы не можете позволять и далее так обращаться. — Я не могу уйти. Как же ты? Он если узнает что ты помог мне сбежать, живым тебя не оставит. — Ваше высочество, я купил вам билет, вы должны уехать. Прошу, вы достойны лучшей жизни. Я найду как сбежать. — Фэн Синь. Он должен помочь тебе, обязательно обратись к не-… — Ваше высочество! Подумайте о себе. Сколько ещё вы выдержите? Ещё один-два аборта и вы… — Я не волнуюсь об этом. — Стоило бы. Пожалуйста, завтра же уезжайте. Я буду в порядке. Найдите людей, которые вам помогут. — Я… Я не могу уехать один… Принц не мог отказать ему. Иначе все труды и старания слуги будут напрасны. Прознай об этом глава дворца и ни Му Цин, ни Се Лянь не избегут ужасной участи. Сейчас последний только и мог что вспоминать о лучшем друге, как о спасителе. Он обязательно вернётся за ним. Обязан. Однако, смотря в окно он видит, как мимо проносятся деревья, хоть и стали появляться реже и реже. После и вовсе пропали. Как и запах Се Ляня. Он и не помнит, когда в последний раз ощущал на себе нежный аромат лотосовых озёр и рисового поля. Такой провинциальный аромат редкий среди королевских семей. Как вообще получилось что Его высочество вышел замуж за этого тирана? Его семья потеряла всякое влияние в стране, король скончался, передав владение своему крестному сыну, так как родной был слишком мал. Королева вскоре так же почила, отдав сына замуж за одного из приближенных ей герцогов. И этот герцог при ней был так нежен и ласков, словно омег считал чем-то божественным и великим. Но стоило женщине отойти в мир иной, как Цзюнь У закрыл омегу в своём дворце, а что происходило в его стенах знают только слуги да поварихи. Так прошло четыре года. Четыре грёбаных года. Альфа был жесток, поистине жесток, его фантазии всегда находили место на теле омеги, принимая вид шрамов, переломов и ссадин. Он делал что хотел. Избивал, когда приходил домой пьяным, насиловал, не спрашивая и слова, а после прокуривал спальни и коридоры до ядовитой вони. Его когда-то любимый Се Лянем запах муската со временем принял токсичные нотки, отдающие горьким, приторным привкусом на языке. В моменты горячих ночей этот запах особенно едкий, душащий, от него теряешь рассудок и падаешь на колени, моля прекратить пытку. Самая ненавистная пряность Се Ляня. Около четырёх часов в дороге, и парень наконец видит гору. Место, где он постарается найти новый дом, работу — да и вообще, начать новую, свободную жизнь. Наверное, это не может казаться полноценной мечтой для кого-то, но для омеги, которому только двадцать три, эта мечта казалась родной и тёплой, самой сокровенной и дорогой сердцу. Его двоюродный братец, полоумный родственник, никогда бы и не думал о таком. Хах, где же он сейчас? Выходя из автобуса, Се Лянь всё же поблагодарил водителя, и ступил на пыльную дорожку. Огромная тропа, ведущая в горную деревню. Именно в таком месте хотел жить некогда наследный принц. Поправив белую футболку, он надел конусообразную соломенную шляпу и, крепче сжав ручку чемодана, направился в сторону виднеющихся домиков. Откуда знать Его высочеству, что в его бывшем доме именно сейчас его бывший муж ломает картины, разбивает о стены вазы, громко матерясь и срывая злость на мебели и слуге-омеге. Откуда знать, что и без того всегда раздражённый Цзюнь У сейчас вышибает двери его старой комнаты, надеясь найти мужа. Откуда знать, что в его адрес летят самые мерзкие слова. «—Ты пожалеешь, мразь. Я найду тебя и посажу на кратчайший поводок в подвале. Ты не сбежишь от меня, никогда.» Сейчас Его высочество, босой, идёт по широкой тропе, изъезженной машинами и велосипедами. Впереди виднеются первые здания — какое-то придорожное кафе и несколько жилых домов. Изголодавшись, Се Лянь зашёл в трактир. Его тут же встретил приветливый на вид омега-официант, приятно пахнущий летним морским бризом. У него были длинные каштановые волосы, отливающие цветом шоколада, пухлые розовые губы, и большие любопытные ореховые глаза. — Добро пожаловать, рад приветствовать вас в нашем кафе. Вот ваше меню. — Спасибо. И Се Лянь сел у окна, внимательно изучая врученную карту. Заказав несколько маньтоу с соевым соусом и стакан сока, принц обратился к официанту. — Извините, вы не знаете где тут можно остановиться пожить? — О… Возможно вы сможете снять комнату у кого-то из местных или-… — Нет, вы не так поняли, мне нужно постоянное место жительства. Омега явно был озадачен, и крикнул куда-то в кухню звонкое «— Хэ Сюань! Иди сюда.». Тут же из подсобки вышел стройный альфа с черными как опал глазами и смолянисто-черными волосами. — Постоянное место жительства? У нас давно не было приезжих, даже не знаю, есть ли свободные дома… Но можно поговорить с градоначальником, он что-то придумает. Не выкинуть же на улицу благородного омегу. — Верно, хозяин точно знает куда его поселить. — Хозяин? — Се Ляню показалось странным что неизвестный омега называет главного их города хозяином. Сразу кажется, будто это какой-то злой пан времён российской империи. Однако, опережая мысли принца, шатен объяснился. — Так сложилось, в нашем поселении градоначальника привыкли звать хозяином, он ведь за нами словно за цыплятами приглядывает. — О вот как. — Как тебя зовут, дружище? Я Ши Цинсюань, а это мой муж, Хэ Сюань. — Я Се… Просто Се. — принц подумал, что узнай они его настоящее имя, возможно, догадаются о его королевской принадлежности, а такового Его высочество не хотел. — Хорошо, братец Се. Мы закроем трактир и проведём тебя к градоначальнику. — Цинсюань, нелогично закрывать всё заведение. Я сам отведу его, а ты принимай посетителей. Их и так не много. На том и решили. Следуя за альфой, что казался почти мертвым из-за бледной кожи, Се Лянь то и дело засматривался на красивые крыши домов, углы которых украшали разные резные фигуры, стремящиеся в небо. На порогах играли дети или отдыхали старики, кое-где омеги вывешивали бельё, гнали непослушных малышей на обед, альфы чинили машины, велосипеды и домашнюю утварь. Тишь и благодать, то чего Его высочество никогда не видел и не ощущал. Ему нравилось это чувство. Дойдя до дома, что казался самым большим, пара остановилась. — Это дом градоначальника. Если он тут, то ответит и выйдет. Если нет, переночуешь на втором этаже нашего трактира. А мне нужно идти. — Спасибо за помощь. Хэ Сюань оказался немногословным, что никак не укладывалось в голове: как он ужился с тем болтливым и чересчур энергичным юношей. Откинув нелепые и ненужные сейчас вопросы, он направился к порогу дома, оставил чемодан у крыльца и постучал в лакированную дверь. Сердце отчего-то быстро забилось от страха. Послышался щелчок и дверь открылась, а на пороге стоял юноша, на вид совсем юный. Иссиня-черные волосы спадали на плечи, струясь до пояса. Красный свитер никак не подходил теплой, весенней погоде, а вот черные шорты непонятно, но лаконично, контрастировали с общим видом. Кажется, когда юноша увидел принца, он словно окаменел, лицо, от природы бледное, стало ещё пепельней, словно бы он увидел призрака. Отчего-то принцу черты лица казались знакомыми. — Добрый день. Это вы градоначальник? — Верно. А вы?.. — Се. Я только приехал и нуждаюсь в доме, не подскажите ли свободный? Учтивый тон юного омеги привёл градоначальника в чувства. — Ой-о, сожалею, но сейчас все существующие дома заняты жильцами. Однако, мой дом разделён на две половины, и вторая свободна. Лишь немного захламлена деревянными панелями и досками, но это я могу быстро убрать. — Нет, что вы, негоже занимать чужой дом, это как-то… Не правильно. — Да бросьте, я не против если моим соседом будет столь очаровательный омега. Меня, к слову, не нужно постоянно звать градоначальником, я Хуа Чэн. Добро пожаловать в городок Юйцзюнь. — Я безмерно вам благодарен, правда, Хуа Чэн. — Что-то мне не нравится как моё имя звучит из ваших уст. Зовите меня Сань Ланом. Я градоначальник в третьем поколении, пусть это будет так. — Хорошо, Сань Лан. — Можешь пройти пока что в дом, я заварю чай, а после возьмусь за уборку. Се Лянь вошёл в хуачэнов дом, и застыл, словно статуя. Вокруг было множество картин, изображающих тех или иных демонов, где-то стены украшали чьи-то портреты, и лица их отчего-то напоминали его собственное, хоть и не в доскональности. — Я поклонник истории древнего Китая. — принялся оправдываться альфа. — Необычно и изысканно. Но без излишней роскоши и шика. — Твоя… Ваша половина немного иначе выглядит. — Мы можем на «ты» перейти. Я не буду против. — Как тебе удобно, Се. Можно ли звать тебя гэгэ? Омега немного оторопел. — Ты разве не старше? Мне двадцать три. — Мне только будет двадцать три. Так что, ты старше, гэгэ. — Не намного. Отчего-то приятное прозвище казалось милым, да и сам альфа казался обходительным и осторожным. Прямо как Цзюнь У в первые месяцы замужества. Так, нет. Нельзя сравнивать всех альф, не все они такие. Выкинув мысли о бывшем муже из головы, наследный принц прошел за хозяином дома. Кухня была выполнена в традиционном китайском стиле, что радовало глаза и навевало воспоминания о родительском дворце. — Откуда ты? — Из столицы. Точнее, последние годы жил в пригороде. — Ничего себе. Редко к нам приезжают столичные. А почему уехал? — Просто надоело жить там. — Его высочество не вдавался в подробности, но и Хуа Чэн не спрашивал. Словно понимал. Словно чувствовал. — А где твои… — боясь затронуть больную тему, аккуратно спросил Сань Лан. — Почили. — Мои соболезнования. Сделав омеге ромашковый чай с мёдом, юноша учтиво подал к столу печенье и конфеты, хотя, удивительно, как оказалось сам он сладкое не любит. — Гэгэ, скажи. Тебе не показалось моё лицо знакомым? — Возможно самую малость. Но я точно не могу припомнить, где я видел тебя. — Может просто совпадение. Не бери в голову. Как Сань Лан и сказал, принц не думал об этом. Внезапно по радио начали звучать новости. Волосы Его высочества стали дыбом от следующих слов: — Сегодня в полицию поступило заявление о том, что муж герцога Цзюня, Се Лянь, по последним данным сбежал. Как известно, наследного принца видели последний раз в пригороде Сяньлэ. С собой у Его высочества имеется соломенная шляпа, всех, кто имеет отношение к пропаже омеги, благочестивый герцог просит посодействовать в поиске. Нет. Так быстро? Как же Му Цин? Он жив? Нет. Невозможно. Почему уже. Его высочество с трудом поставил полную чая чашку на стол, готовясь бежать — кто такой Се Лянь с соломенной шляпой ясно и глупому. Альфа осторожно приблизился к гостю, однако у последнего, на удивление, потрясающая реакция — принц отскочил в другой угол кухни, и, схватив кухонный нож, крикнул чёткое «— Не подходи». Руки тряслись от страха. От обмораживающего ужаса. Тело холодело. Нет, оно было ледяным, и в то же время принц ощущал как бешено потеет. — Спокойно, гэгэ. — с поднятыми руками Хуа Чэн медленно приближался. — Отойди! Я умею орудовать оружием. — Я ничего не собираюсь делать. Просто сейчас мы сядем и всё обсудим, окей? — Я не вернусь туда! Никогда! Не к нему! Я перережу себе шею, если сделаешь ещё шаг. — и действительно, наследный принц сменил направление лезвия на своё горло. В глазах альфы отразился ужас. — Стой! Я отхожу… Смотри, я дальше. Успокойся, прошу, гэгэ. Хоть он и сказал что отходит назад, на деле он шел в бок, очень медленно сокращая расстояние. Тело принца дрожало от всепоглощающего страха. Ещё вдох и он грохнется, но нельзя, пока нож в руках ему нельзя падать — не младшего травмирует, так себя. Потому, подойдя достаточно близко чтобы дотянуться, альфа резко схватил нож, что моментально впился в его пальцы, и откинул в сторону, на приличное расстояние. Теперь Се Лянь рухнул прямо в руки градоначальника. Ноги ватные, совсем не слушают. Зато руками он отчаянно отбивался, и, надо отметить, для омеги он весьма силён. Хуа Чэн не давал ему вырваться, держа крепко, хоть кровоточащая рука и жутко болела. — Отпусти! — Гэгэ! Хватит! — Я не вернусь туда… Пусти. — Гэгэ. — Отпусти, пошёл вон. — сейчас Се Лянь совершенно не соображал, что пытается прогнать хозяина этого дома, но второй и не поправлял. — Ваше высочество наследный принц! Угомонитесь и услышьте. Только теперь Се Лянь замолчал и перестал дёргаться. Воспользовавшись секундным спокойствием, Сань Лан взял принца на руки и унёс на диван, крепко сжимая. Аккуратно усадив того себе на колени, он наконец выдохнул. Надо же, такой активный. — А теперь… — Я не хочу туда! — срываясь на истерику, плакал юноша. — Я им тебя не отдам. Можно было бы сказать не сдам, но, почему-то так было правильнее. И Его высочество верит. Отчего-то детская наивность льнула к Хуа Чэну, доверяясь ему по полной. — Расскажешь? — Всё началось четыре года назад. Отец умер, а меня выдали за него. Это было то, что мне сейчас больно вспоминать. После смерти матери он запер меня во дворце, не дозволяя выходить за его пределы. Почти.. почти каждый день он приходил опьянённый, а.. если поругался с друзьями или трактирщиком, то мог запросто вымещать гнев на мне. Было.. было много случаев изнасилования. Некоторые заканчивались зачатием, но он… — тут омега сильно сжал руками грудную клетку юноши. — он не позволял оставлять детей. Словно не он кончал. Врачи позже сказали что из-за частого стресса у меня пропадает запах. А ещё сказали что ещё один аборт и я… Я больше не смогу иметь детей. Младший слушал не перебивая. Левая рука кровоточила, однако он сжал кулаки до белеющих костяшек. Невозможно терпеть такое обращение. Невозможно позволять себе такое обращение с омегой. — Теперь ты тут. Не бойся и не вспоминай о нём. Я проведу тебя в спальню, для уборки уже поздно. Сходи в душ и ложись отдохни. — альфа не просит — приказывает, но как-то нежно и без грубости, не позволяя даже повысить тон на и так настрадавшегося принца. — Ваше высочество, прошу, оставайтесь в моём доме столько, сколько захочется. — Прошу, не зови меня титулом. Я его уже не стою. — Для меня вы были и будете наследным принцем. — Ты вновь обращаешься на вы… — Гэгэ, ты правда меня не помнишь?

FLASHBACK

Лето. В государстве Сяньлэ на удивление жарко, что сопровождалось высокой влажностью. Королевская семья решила навестить берега огромного озера, что простиралось на многие километры. На золотистом пляже то и дело мелькали дети, разноцветные зонты прикрывали загорающих на солнце, а в воде так и плескались любители плавать. Се Лянь, которому кстати скоро восемь лет, с восторгом наблюдал за всеми, кого видел. И в его сторону было много взглядов — не часто встретишь юного принца вот так гуляющего по песку. Выпросив разрешение у царственных родителей, наследный принц убежал на пирс, прихватив с собой надувной круг. Людей было очень много, однако не так чтоб заблудиться. Дойдя до середины пирса, мальчик разбежался и прыгнул в воду. Он умел плавать, но на глубине, где носочки не касаются дна, ему было страшно. Внезапно послышались женские крики. — Помогите! Мой сын тонет! Спасите моего мальчика… Пожалуйста, помогите! Бедная женщина видимо не заметила, когда сынишка подошёл к краю пирса, где шумная толпа пиналась и кричала, и упал. Люди протянули тонущему мальчику какую-то палку, но куда там, он не мог даже секунду удержаться на плаву. Тогда крохотный принц не знал, что движет им, однако он изо всех сил поплыл к месту происшествия, благодаря кругу это вышло довольно быстро. Но… Мальчик уже ушел под воду. Се Лянь, не думая и секунды, нырнул под воду, отчего все вокруг в панике закричали " — Наследный принц под водой! Зовите спасателей! Его высочество ушёл под воду». Принц плыл вниз, не боясь глубины. Ему было страшно от другого — чёрные глаза внизу, затягивающие в пучину, медленно закрывались, а изо рта мальчика вылетели несколько пузырьков воздуха. Схватив того за ногу, принц, словно зная что делать, коснулся маленькими губами губ тонущего, вдыхая в него свои последние капли кислорода, и, сам захлёбываясь, поплыл вверх. Несколько секунд не было видно ни одного из детей, и тут, под счастливые возгласы взрослых показалась макушка Его высочества, что из последних сил ухватился за маленький, детский круг, цепляя туда и спасённого… Альфу. Король, прибежавший на пирс, прыгнул к мальчикам, подхватывая на могучие плечи. — Ну и принц! Вот и наследник! — Невероятный омега! Если бы не он, мальчишка бы утонул. — Эх вы, зеваки, помогли бы хоть одному. Отключившийся принц не слышал, как маленький альфа тихо сказал " — Спасибо, ваше высочество. Я Хуа Чэн.»

END FLASHBACK

— Тогда. На пляже. Тонущий мальчик… Это был ты! — Ты совсем меня забыл, гэгэ. Я вот каждый день помнил, как чуть не умер, и как меня спас наследный принц. — Это было очень давно. Я тогда был совсем ребёнком. Стоило позвать кого-то из старших. — К тому моменту я бы вовсе испустил дух. — Невероятно… Это ты. Словно бы они знакомы всю жизнь, внезапно Се Лянь почувствовал какую-то более близкую связь между ними. Всё ещё вздрагивая от всхлипов, что пришли после истерики, Его высочество постепенно засыпал, хоть и старался держаться. Сань Лан не говорил ничего, чтобы не дать принцу проснуться. Он лишь переложил уже уснувшего на диван, выключил назойливые новости и, укрыв старшего одеялом, сел на корточки напротив, любуясь нежными чертами лица. — Я переломаю ему руки, если сунется в мои владения, и, уж тем более, если тронет тебя. — шёпотом произнес Хуа Чэн, прибавляя к этой пламенной речи поцелуй в макушку. И ушёл к себе, выключив в доме свет. Пока Его высочество спит, весь мир подождёт. Ничто не важно.