Охота на Лешего

Нестерпимый холод заставлял проснуться и открыть глаза. Получалось с трудом. В ушах до сих пор стоял звук удара как от столкновения, так и от приземления на крышу. Во рту — привкус крови. Родион пытался осмотреться вокруг, но подушка безопасности, сработавшая очень кстати, застилала весь обзор. Злобно отпихнув её в сторону, первое, что он увидел — Риту. С разбитой бровью, без сознания, неестественно повисшую на ремне. Меглину стало всё равно — есть у него травмы или нет. Если машина вспыхнет из-за короткого замыкания, то у них определённо не будет шансов выбраться живыми. Прислушавшись к ощущениям и определив, что похожей на перелом боли у него нет, мужчина принялся выползать через боковое отверстие, где когда-то было стекло. Ремень стал мешать. Меглин опрометчиво рано отстегнул его и неудачно приземлился боком на салонное зеркало. В порыве злости он хотел выбросить подальше источник боли, но потом его осенило, что там мог остаться видеорегистратор. Карабкаясь на локтях, выбраться удалось не сразу — тело от многочисленных ушибов стало неповоротливым. Снаружи пахло бензином и жжёной резиной. Служебный джип всё ещё освещал перед собой небольшой клочок земли, покрытой прошлогодней травой. С огромным трудом Меглин поднялся на ноги и критично осмотрел обстановку. Удар пришёлся на сторону бензобака. Чудо, что топливо не расплескалось и не вспыхнуло. Спереди вытекла охлаждающая жидкость, создавая небольшую красную лужицу возле капота. Увидев машину в кювете, на обочине стали останавливаться, чтобы помочь. Судя по всему, без сознания они не так долго, как показалось. Оксаны нигде не было… — Сука, — выругался Меглин, потирая ладонью лицо. Скула была разбита, плечо адски ныло при малейшем движении. — Забрал её, забрал. Обойдя машину, Родион сел на колени перед водительской дверью, с трудом представляя, как вытащить Риту, которая до сих пор не приходила в себя. Из-за удара кузов деформировался и его повело так, что дверная рама сместилась вперёд, относительно водительского сидения, поэтому вытащить бессознательного человека через окно не представлялось возможным. Тогда Меглин вернулся туда, откуда выбрался сам. Убрал осколки стекла рукавом с крыши, чтобы расчистить путь, и пролез обратно в салон. Увидел свою кепку на заднем сидении и вытащил её, заодно проверил задний видеорегистратор. От него осталось только крепление и провод питания. Тоже самое было с передним. — И камеры забрал, — резюмировал Родион, подбираясь ближе к Маргарите. — Всё забрал. Он похлопал по щекам, но сознание к девушке не вернулось. Постарался свернуть подушку и подставил руку, чтобы отстегнуть ремень и бережно принять Риту, не давая ей свалиться на крышу. После он убрал ремень, дабы не мешался и осторожно вытащил капитана из машины. Она почувствовала, что её куда-то тянут по мёрзлой, влажной траве и пришла в себя, выдав подобие мычания в знак протеста. — А ты думала, что я тебя там оставлю? — Родион оттащил её от машины на относительно безопасное расстояние и сел на землю, прижимая Риту к себе. Та не смогла удержать голову и положила её на грудь Меглина. — Скоро твои приедут, найдут нас. Надо потерпеть. Рита чувствовала себя очень плохо. Попыталась открыть глаза — всё поплыло и мгновенно подступила тошнота. Если это просто сотрясение, то, можно сказать, ей крупно повезёт. Она слышала, как вниз спускались люди и предлагали помощь. Родион к тому моменту снял с себя пальто, чтобы укрыть девушку, оставаясь в одной рубашке. Форменная куртка Риты осталась в машине — в поездки на дальние расстояния она снимала верхнюю одежду и ехала только в свитере, потому что так гораздо удобнее. Теперь её куртку было сложно найти. Меглин кричал кому-то, чтобы вызвали скорую и ФЭС. Власова вся тряслась не то от холода, не то от постепенного осознания случившегося, ведь они могли погибнуть. Оксана была не пристёгнута. Отрывками вспоминалось, как её подбросило вперёд. — Где Амелина? — с трудом произнесла Рита сквозь стучащие на холоде зубы. — Хотел бы я сам знать, — раздражённо бросил Родион. Такого хода от маньяка он не ожидал, но и провоцировать его не надо было. Он лишился своего помощника и решил действовать наверняка, забрав ту, ради которой он всё и начал. Капитан держалась изо всех сил, чтобы не заплакать, ибо ей так хотелось выплеснуть все эмоции. Ей холодно, страшно и очень мерзко от того, что она чувствовала себя виноватой. Если бы они только действовали иначе… Не поехали бы ночью по трассе, не остановились бы на опасном участке дороги. Рита приоткрыла глаза. Перевёрнутая машина наводила на неё ужас. Будет тяжело снова вернуться к вождению, сначала нужно побороть страх снова попасть в ДТП, который медленно, но весьма уверенно закреплялся внутри. Пока его вытесняло беспокойство за собственное состояние и судьбу Оксаны. Вдалеке виднелись спасительные синие мигалки. К тому времени пострадавших снабдили пледами мимо проезжающие люди, не сумевшие пройти мимо чужой беды. Кто-то обесточил машину, чтобы замыкание не произошло, кто-то нашёл телефон Власовой, который, судя по всему, выбросило из машины. Телефон Меглина был при нём, но правый угол экрана треснул, оставляя напоминание об аварии в виде паутинки из маленьких трещин. До приезда скорой Родион успел отправить СМС жене о том, что с ним всё нормально и он едет в больницу. А дальше предстояла обратная дорога в столицу, которая отчего-то казалась очень опасной после жёсткого столкновения. Ближайшей машиной скорой помощи к месту аварии как нельзя удачно оказался Реанимобиль. Бригада быстро осмотрела пострадавших. Меглин отделался ушибами и кровоподтёками. Подвывих плеча фельдшер смог вправить на месте по очень настоятельной просьбе самого Родиона. Риту же погрузили на носилки и заявили, что ей нужна срочная томография, чтобы исключить кровоизлияние. Правда, уже по пути в больницу ей становилось лучше, слабость уступало место страху за коллегу, которую она не смогла защитить, хотя думала, что поступает правильно и что уж если она под «присмотром», то с ней точно ничего не случится. Видя её терзания, Меглин коротко сжал её руку и ободряюще произнёс: — Да найдём мы твою красавицу. И друга её найдём. В этот раз — твоя взяла — сама с ним закончишь. Маргарита готова была поклясться, что именно в этот момент воспылала такой злостью, что будь маньяк где-то в радиусе досягаемости, она лично бы задушила его собственными руками. И её даже не волновало, что она ехала с вероятным сотрясением мозга в машине скорой, которая всё дальше и дальше увозила их от места ДТП. Меньше чем через час Реанимобиль доставил их в Москву. Рогозина узнала о случившемся и распорядилась, чтобы обследование пострадавших провели как можно быстрее. Врач СМП, передавая их в приёмном отделении, как-то невзначай бросил, что все участники ДТП очень легко отделались, учитывая высоту падения в несколько метров и силу удара. — Легко? — переспросила Рита у Родиона. — Он сказал «легко»? — Она лежала на каталке и ждала, когда врач заполнит все бумаги. С травмами Меглина можно было справиться и в приёмном, поэтому дежурная медсестра уже обрабатывала рану на лице. — Оксана черти где и непонятно в каком состоянии, а он говорит, что легко? Власова была зла на весь мир, в том числе и на себя. Считала, что именно она упустила маньяка. Снова. Вновь не справилась. Не предвидела всего, не предусмотрела, что Леший мог отследить машины ФЭС. Не исключалась и вероятность слежки за машиной Меглина, но на ней уехали Данилов и Стеклова. Может, стоило отправить Оксану с ними? Может, её бы не похитили? Рита со злостью ударила по бортику каталки, выражая свои эмоции. Упустила. — Побереги силы, — произнёс Меглин с привычной усмешкой, щурясь от действий медсестры. — Они тебе ещё понадобятся. — Ближайшие несколько дней точно нет, — в приёмном отделении появился Круглов. Он кивком поздоровался с медперсоналом и критически осмотрел пострадавших. — Смотря что покажет томография. — Я в порядке, — раздражённо бросила Власова. Даже если у неё сотрясение, она не сможет просто лежать в больнице. Возьмёт расписку и уйдёт при первом же улучшении. Урода, протаранившего их и похитившего Амелину, надо найти. — Я вижу, — Николай Петрович нахмурился, глядя на ссадину девушки над бровью, которая была уже обработана и приведена в божеский вид. — Хорошо, что зашивать не пришлось. Меньше всего Рите думалось о себе. Вскоре её увезли на обследование. Круглов настоял на том, чтобы Родиону сделали рентген, хотя тот отказывался, несмотря на всё ещё присутствующую боль в плече. Выслушав рассказ бывшего следователя о том, как произошла авария, Николай Петрович поблагодарил Меглина: — Если бы не ты, страшно предположить, что могло случиться. — Всё ещё впереди, — задумчиво сказал Родион, забирая свою свежую карту пациента. Он оставил Круглова с мыслями о том, что если Рита и оказалась в относительной безопасности, то только потому, в машине был кто-то «лишний». Тот, кого маньяк побоялся и не ожидал его увидеть. Николай Петрович это понимал. Он забрал только Оксану. Неизвестно, что могло случиться, если бы Власова и Амелина отправились на поиски вдвоём. Во время процедуры Родиону вспомнилось, что Оксана садилась в машину последняя. Буквально перед самым стартом она прыгнула на задние сиденья и машина рывком сорвалась с места в сторону ворот. То есть, кто-то обратил внимание, что она садилась, но этот же кто-то не увидел, как в гараже Меглин сел на переднее. Ночью из-за ближнего освещения автомобиля также сложно увидеть спереди сидящего пассажира. Значит, кто-то наблюдал с улицы, и этого кого-то стоило немедленно найти. Притом, находился он по левую сторону, раз смог разглядеть водителя. Сообщник передал информацию некорректно. Не сообщил, что в машине будет Меглин, просто потому что не знал. Тем не менее, план Лешего осуществился — выследить и забрать девушку он всё же смог. Родион прислонился к стене и стал размышлять, пока ждал результатов рентгена в коридоре. У Лешего есть блондинка, которая выполняет все его поручения. Эту блондинку надо разыскать, во что бы то ни стало. Она — его уши и глаза, пока он у себя в логове. Отличная сообщница, могла бы и заманивать потенциальных жертв. Но почему-то она этого не делала. Стоп. Родиона поразила догадка и он поднялся, принялся ходить по коридору. Они так и не нашли, где маньяк выбирает себе ту самую только потому, что находит их не он. Выбирает из предложенных, но не находит. Это сообщница. Очень общительная, уверенная в себе особа. Она сама ему подыскивает девушек, он лишь выбирает более подходящих. Это всё она. — Вот же сучка, — ругался Меглин. — Хитрая. Поэтому нужен был Морозов. Она светит своё красивое лицо слишком много раз. Морозов как промежуточное звено. Сама она предлагать фотосессию не могла — слишком явный след. Сообщница находит, Леший выбирает, Морозов завлекает и старается добыть информацию о расследовании всеми возможными способами и затем Леший вновь вступает в дело, но уже в качестве похитителя, а затем и насильника, убийцы, потрошителя. Ловко. На первый взгляд даже и не скажешь, что всё может быть именно так. Родиону страсть как хотелось закурить. Он снова сел. Вот как её искать? Амелина должна её знать. Может косвенно, не обязательно с ней знакома. Она тоже с ней как-то связана. И поэтому он забрал Оксану раньше времени. Дело за малым — Оксана догадалась бы совсем скоро. У неё почти не было время подумать о сообщнице после задержания Андрея, Леший всё рассчитал. — Всё, да не всё, — сказал Меглин и уставился в потолок. Ну не мог он всё рассчитать. Не мог он быть слишком чист, как Ты Меня Не Поймаешь. Даже у сильных психопатов есть слабые места. — С кем это ты тут разговариваешь? — спросила Есеня с некой настороженностью. Едва она появилась в дверном проёме отделения травматологии, как услышала беседу Родиона, судя по всему, с самим собой, и это её взволновало. Ему нельзя травмировать голову после такой сложной операции на мозге, категорически нельзя, а тут эта авария… Меглин изложил теорию о сообщнице своей жене. По взгляду было видно, что она пришла к похожему выводу, пока ехала сюда. Есеня поджала губы и непроизвольно опустилась в кресло ожидания, когда увидела врача из кабинета рентгенографии. Тот сухо поздоровался, сказал, что всё нормально и отдал на руки снимок с описанием, после чего скрылся за дверью. Стеклова вытащила карандаш из волос, позволяя волосам распуститься и опустила голову на плечо Родиона. — Я так переживала, — произнесла она полушёпотом, который казался громким в больничной тишине. — Да вот он я, живой, — голос Меглина стал непривычно добрым, вкрадчивым. Совсем не тот тон, к которому Есеня успела привыкнуть за всё время их затянувшейся рабочей коммандировки, а именно тот, которым он обращался к ней наедине. После непродолжительной паузы, спросил: — Жалеешь, что мы приехали? Есене не хватило её железного самообладания, чтобы сдержаться. Перед кем угодно, но только не перед ним. Сил хватило лишь на кивок и пришлось зажмуриться, чтобы слёзы не выдали страх снова его потерять. — Я очень скучаю по Вере, — дрожащим голосом сказала она. Стеклова не могла себе признаться в том, что больше не хотела такой жизни, где нужно постоянно быть начеку. Она устала ещё тогда, когда едва смогли победить Ты Меня Не Поймаешь, а теперь она точно поняла, что усталость от жизни в постоянном напряжении никуда не денется, и она так жить не хочет. Судьба дала им шанс всё исправить и начать жить заново. Возможно, дело о Лешем станет жирной точкой в их карьере, к которой они никогда не вернутся, наконец-то выбрав себя. Родион поднялся с места и сел на корточки перед Есеней. Видел, как ей тяжело. Он был не готов променять всё то, что у него было на прежнюю жизнь. — Скажи мне, — по щеке девушки всё же прокатилась одна слеза. — Ты поехал только потому, чтобы передать дело всей твоей жизни Оксане? Вместо ответа он сжал её ледяные руки и заглянул в глаза. Его тревожила вина за то, что он уехал и бросил «наших». Кто-то должен был за ними присмотреть. Порой жалостливая и сердобольная Оксана прекрасно подходила на эту роль. Она смогла бы их контролировать, когда их голос внутри начинал просить совершить страшное. — Я тебе обещаю, что Леший — последнее дело. Потом уедем. Навсегда. Поэтому он так старательно возился с Оксаной. Он так надеялся, что ей удастся понять то, что тех, кто сдерживает своего зверя внутри, бросать нельзя. Им нужна помощь. Им нужен кто-то, кто в случае чего подскажет, как быть. Система делает из обычных людей кровожадных убийц и насильников, но людям, которые нашли в себе силы таковыми не стать, нужен лидер. Наставник. Тот, на кого будут равняться. Тот, вспоминая кого, будут держаться. И в меру бояться. Добрый, полный любви взгляд Меглина передался Есене. Она сжала его руки в ответ. — Тогда поймаем этого ублюдка, — сказала она. — Не будем терять время. Тем более, что Амелина в опасности, так что нам правда надо поторопиться. В отделении появился Стёпа, который всё это время безуспешно искал Риту. Заметив знакомые лица, он двинулся к ним. Супруги поднялись со своих мест. — Ромео с тобой приехал? — прошептал Родион. Есеня ограничилась кивком, так как приблизившийся Данилов мог всё услышать. — На томографии, — ответил Родион подоспевшему оперативнику, опережая его вопрос. — Можешь тут подождать. А мы поехали. — Куда? — не понимая, спросил Стёпа. Вот же только в аварию попал, уже куда-то собрался. — Он ещё спрашивает, — хмыкнул Меглин, перевёл взгляд на жену и вернул обратно на собеседника. — Лешего кто будет искать? Он с собой Оксану прихватил, если ты не забыл. — Я могу помочь, вот только… — Стёпа не успел договрить. — Останься здесь, — перебила его Есеня. — Здесь ты нужнее. Ваш Майский выехал на место аварии, как я поняла. Там ещё кого-то вызвали из ваших. А мы машину Лешего поедем искать. Что-то мне подсказывает, он её сбросил по дороге и сел в другую. — Стеклова хотела сказать ещё про сообщницу, но вовремя осеклась. Данилову надо было обдумать всё случившееся за последние двое утомительных, словно непрерывных суток и он решил не отказываться от такого заманчивого предложения, как перевести дух. Если бы у него с Есеней были более дружеские отношения, то он бы осмелился спросить, что она имела в виду под: «Здесь ты нужнее.» Она что-то знает? Рита просила или по нему видно, ради кого он подгонял Есеню ехать быстрее? Когда супруги покинули больницу, Стёпе оставалось только ждать, но, благо, недолго. Спустя непродолжительное время раздумий над произошедшей аварией, похищением и новыми обстоятельствами, Данилов увидел, как из прибывшего лифта вышла медсестра и направилась в противоположную часть крыла. Девушка с чемоданчиком для снятия ЭКГ тут же была перехвачена вопросами о том, где найти пациентку, поступившую ночью. Медсестра объяснила, что как раз направляется к ней в палату и что как только сделает кардиограмму, то они могут увидеться. Что Рита чувствует себя относительно нормально, смогла отделаться сотрясением мозга. Стёпа почувствовал, как с его души свалился огромный камень. Всё ещё находясь в неопределенности, Данилов не успел поблагодарить Меглина. Не окажись он рядом, кто бы из проезжающих осмелился вытащить водителя служебной машины? Леший мог подгадать так, что проезжих могло вообще не быть. Маньяк мог протаранить автомобиль и на ходу, но уже с куда более плачевными последствиями. Когда медсестра вышла, Стёпа уверенно постучался в дверь палаты. — С каких пор нужно разрешение? — послышалось за дверью. Судя по уверенному тону, не всё так плохо, но ощущение сложилось, будто она обращалась к кому-то определённому, что логично, ведь она никак не могла знать о приезде Данилова. Он зашёл в палату молча, даже в какой-то степени несмело, неспеша, и Рита лишь за несколько секунд поняла, что стучал не Меглин. Она приоткрыла глаза и, когда увидела перед собой напарника, удивилась и слегка смутилась. — А, прости. Я не знала, что это ты. Ты как тут оказался? — Мы с Есеней в дороге были, когда узнали, что с вами случилось, — издалека начал Стёпа. — Сразу узнали у Рогозиной, куда вас повезут и развернулись. Рита болезненно зажмурилась. Она лежала на постели прямо под люминесцентной лампой и свет от неё сильно раздражал глаза. Стёпа недолго думая выключил свет, чтобы его напарница не мучалась. Поговорить и в темноте можно. Он сел на край её кровати. — Это какой-то кошмар, — резюмировала Власова, даже не зная, что ещё сказать. — Фильм ужасов, который не хочет заканчиваться. — Мы их найдём, — заверил Стёпа, глядя на женщину, которая всё ещё не открывала глаз — видимо, голова кружилась. Однако это позволяло разглядеть её в темноте. Ссадина над бровью, скрытая пластырем в тон лица, распущенные волосы, черная майка от формы — даже сейчас она выглядела сильной и готовой бороться дальше. — Наставники уже выехали на поиски. — Они что-то знают, — сказала Рита и наконец посмотрела на Стёпу, у которого на лице было написано, что «конечно, это ж Меглин». — Знают гораздо больше, чем мы все. И дело не в Родионе. Это знала и Оксана, в связи с чем её и похитили. Если не знала, то наверняка догадывалась. Данилов мог бы сказать ей о том, что не мешало бы хоть сейчас немного отдохнуть, но была очень большая вероятность оказаться за дверью не то, что палаты, а вообще — территории стационара. Всё, чем он мог помочь ей — рассуждать. Она чувствовала огромную вину и сейчас, лёжа на больничной койке и ожидая капельницы, кроме как теориями ничем помочь не могла. Отвратительное чувство беспомощности, которое она так не любила. — Я тебя очень прошу, — Рита доверчиво взяла его за руку, — найди её. Я не намерена здесь долго лежать и сразу подключусь к расследованию, но боюсь, без тебя мне не справиться. Ты мне поможешь? — Стёпа ответил лишь кивком и сжал её руку, будучи приятно удивлённым её действию. — Пожалуйста, не спускай глаз с Меглина. Он явно что-то знает. А нам не скажут, потому что я… Рита сделала глубокий вдох. Теперь к ней доверия нет. Она доложила Рогозиной о встрече с Морозовым и сломала всю их систему поиска. Может, какими-то действиями и удастся восстановить доверие, но это будет не скоро, а время с момента похищения Оксаны пошло на минуты и от осознания этого так больно. — Что я наделала?.. — прошептала она, ощущая, как глаза наполняются слезами. — Морозов не расколется и мы не найдём настоящего убийцу. И Меглину задачу усложнили — без Оксаны предполагаемую лабораторию очень долго искать… Душа разрывалась на куски, боль была невыносимой. Она не сможет простить себе, если с Амелиной что-то случится. Возникла именно та плачевная ситуация, когда похититель точно не выйдет на связь. Та ситуация, когда он точно не попросит выкупа или каких-либо других требований. Леший надёжно подготовился и всегда знал, как действовать в случае форс-мажора. ФЭС же тыкались как слепые котята, периодически не доверяя друг другу и сомневаясь в планах своих товарищей. Помимо случившегося Риту поражало то, что именно напарнику выпадает честь увидеть её такой… Или же она сама позволяет это? Ему хочется довериться, открыться. Она так устала от груза, тянущего сердце. Он ни разу не осудил её за всё время их дружбы, никогда не сомневался в ней и его добрый взгляд о многом говорил. Стёпа старался не показывать жалость, ведь она этого так не любила, но он мог дать ей поддержку в трудные минуты и теплоту, в которой она очень нуждалась. Стёпа провёл большим пальцем по её холодной ладони и этот жест казался таким сокровенным или даже интимным, особенно в сочетании с его взглядом. Рита не привыкла к такому. Или отвыкла — точно не могла определить. Казалось, ничего подобного она не испытывала. То было ощущение, что мужчина готов ради неё на всё, прямо здесь и сейчас, готов быть рядом с ней не смотря ни на что, в трудную минуту просто держать её руку и никогда не бросать на ветер своих слов. От полного осознания, что между ними происходит, Рита отпустила его ладонь. Стало неловко, но пусть лучше так. Не хотелось, чтобы он потом обжёгся. И ей не хотелось обжигаться вновь. — Сейчас мне принесут капельницу, — немного сдавленно сказала женщина в попытке отправдаться. Усмешка Стёпы явно говорила о том, что он всё понял. Ну и как он может так чувствовать её? — Прости, — произнёс он, поднимаясь с постели. — Я поеду. Оксану мы найдём, постарайся сильно не переживать. Тем более, это Лешему надо бояться, что он схватил её, а никак не наоборот. — Ты прав, — Рита устало улыбнулась. Ощущалось, что он не сердится. Только отчего же было так неудобно? — Береги себя. Эта фраза заставила Стёпу вновь обратить на неё свой взгляд, потому что в неё было вложено нечто большее, чем простое предложение из двух слов и даже не просьба. Сильная, холодная и неприступная капитан Власова действительно переживала за него. Не накаливая атмосферу ещё большей неловкостью, Степан покинул палату, оставляя напарницу со своими беспокойными мыслями наедине. Спускаясь по лестнице, Стёпа уже строил свой план. Нужно показать Меглину, что он с ним заодно и тогда возможно он включит его в свой круг «посвящённых». Только у Данилова не было возможности что-либо ему предложить. Родион действительно знал больше, что было очевидно, а у Стёпы не было абсолютно никакой информации, которая могла быть полезна. Он вышел на пустое крыльцо и понял, что, отпустив Стеклову, он остался без транспорта. Оставалось только вызывать такси до работы. Воспользовавшись небольшой передышкой в ожидании жёлтого автомобиля, Степан решил позвонить в лабораторию и узнать, чем бы он мог помочь. — Данилов, ты чё не спишь? — строго спросил Белозёров, которую ночь трудящийся в суточные смены, перебиваясь несколькими часами сна либо дома, если успевал доехать, либо прямо в конторе. — Уснёшь тут, — ответил Стёпа, спустившись в скрыльца больницы, и направился к выходу с территории. — Новости есть? — Майский выехал на место аварии, осмотрит там всё. Как закончит, машину на эвакуаторе в контору отправит. Потом сразу сигнал проверит — говорят, брошенный внедорожник нашли в тридцати километрах оттуда. По описанию Меглина похож на тот, что их протаранил. — Скинь координаты, — Данилов сразу ухватился за возможность поиска. — Я еду туда. Не знал, стоит ли называть такое стечение обстоятельств удачей, но вдруг в той машине будет хоть что-то, что сможет упростить поиски. Через несколько секунд координаты брошенного автомобиля были отправлены на его телефон. Стёпа поблагодарил коллегу и сбросил вызов. Теперь у него был хороший шанс сработаться с Родионом. Данилов набрал номер Есени. — Стеклова, слушаю, — дежурно отозвалась она. — Патруль внедорожник нашёл на трассе, — Стёпа сразу перешёл к делу. — Думаю, наш. Едем? Сначала ему показалось, будто Есеня замешкалась, но потом уверенно ответила: — Едем. Ты ещё в больнице? Едва они успели договориться о встрече, как телефон Данилова просигнализировал о низком заряде батареи, что было вообще ни разу не вовремя. Нервы были и без того на пределе, однако уже через некоторое время они снова ехали по пустым ночным дорогам из города в сторону находки патрулей и навигатор телефона вёл их к нужной точке на карте. В салоне присутствовало напряжённое молчание и Стёпа не раз ловил себя на том, что чувствовал пробирающийся по спине холодок от тревожных мыслей. Можно было бы воспользоваться тем, что он не за рулём и хоть немного поспать, только сон не шёл. Стоило едва сомкнуть глаза, как неспокойное сознание подбрасывало картинки минувших событий: жертв в своих белых платьицах, лицо Берестова на ориентировке, рассылаемой по всем постам и отделам, усмехающегося Меглина, а также Риту на больничной койке. С таким нервным перенапряжением даже задремать не представлялось возможным. В области сгущался туман. Он стелился по низинам и плавно выбирался с полей на трассу. К тому времени патруль, нашедший подозрительный автомобиль, уже был предупрежден, кто приедет забирать внедорожник. Джип уверенно пробирался сквозь туманную завесу, плавно сбавляя скорость — до пункта их назначения оставалось совсем немного. Нарушив тишину, от навигатора раздалось чуть радостное: «Вы приехали», но никакой машины в поле зрения не было видно. Есеня решила проехать чуть дальше, невольно напрягаясь. Не видно ни мигалок машины ДПС, что должна охранять внедорожник до прибытия экспертов, ни хоть каких-то опознавательных знаков, чтобы понять, где они вообще находятся. Однако за изгибом дороги туман слегка рассеялся и искомые объекты было видно невооружённым глазом даже в полутьме. Внедорожник стоял на небольшой парковке для дальнобойщиков, куда уместилось бы разве что не более двух большегрузов. На приличном расстоянии от него стояла патрульная машина и слабо освещала небольшой клочок асфальтированного покрытия. — Далеко стоят что-то, — наконец нарушил молчание Меглин. — Не к добру. Стёпа метнул в него хмурый взгляд. Какое может быть добро в той ситуации, в которой Оксану похитили прямо из-под носа и убийца скрылся? Ясно же, что машина пустая. Если только маньяк не оставил там какое-то послание… От осознания сего факта в горле встал ком. Нужно проверить машину и как можно скорее. Едва джип поравнялся с патрульными, вышедшими на встречу подъезжающим, как Стёпа уже распахнул дверь и направился к грязному внедорожнику с ударным бампером. Родион и Есеня же решили не спешить и сначала поговорить с сотрудниками ДПС. — Ну, что там? — спросил Меглин и кивнул в сторону оставленного на парковке автомобилю. — Вам лучше самим посмотреть, — ответил один из патрульных. До Стёпы те слова долетели лишь в последний момент. К тому времени он уже натянул перчатку на руку, чтобы не оставить своих следов и не скрыть следы преступника, включил фонарик и распахнул дверь. Данилов никогда не отличался особой впечатлительностью, но когда в нос ударил стойкий запас крови, то ощутил, как к горлу подкатывает тошнота. Не то от увиденного количества крови, которой было слишком много, чтобы думать, что человек после такой кровопотери мог выжить; не то от осознания, что вся эта кровь может принадлежать Оксане, той весёлой когда-то девушке и отъявленному профессионалу; не то от зловещего вида послания, которое оставил им Леший в виде брызг крови на стеклах и луж, образовавшихся на ковриках; от кровавых смазанных отпечатков ладоней по всему салону, будто здесь наживую резали человека, а он отчаянно пытался выбраться; но Стёпу тут же вырвало, как только он смог осознать, что при таком раскладе Оксаны скорее всего уже нет в живых. Стало ещё хуже. Сердце словно зажало мощными тисками, а в лёгких кончился воздух без возможности сделать вдох. Есеня приблизилась к машине и заглянула в салон, осторожно подсвечивая на особо кровавые участки. Меглин не остался в стороне и, обходя ещё не пришедшего в себя Данилова, распахнул дверь шире, чтобы обеспечить себе обзор. — Вот же сволочь! — воскликнул Родион и пнул по колесу. — Мразь! За нос нас водит. — Думаешь, не её? — слово «кровь» Стёпа произнести не мог, иначе бы вызвал себе ещё один приступ рвоты. — Она ему нужна, — говорил Меглин и вглядывался в туманный лес впереди. — Не мог он с ней так, не мог. Есеня не понимала, зачем конкретно они приехали. За машиной — ясно, только как быть теперь? Данилову хреново и никакие улики он собрать не сможет, поэтому был один выход. — Надо эвакуатор вызвать, — сказала Есеня, наконец захлопнув дверь в окровавленный салон. — Долго, — Родион не сдержался и закурил. — Сам поведу, езжайте за мной. Стёпа думал, что ему послышалось, но когда взглянул на бывшего следователя, то понял, что тот действительно сказал эти слова и собирался ехать в машине полной крови. Не слишком церемонясь, Меглин вернулся к своему джипу, вытащил оттуда служебный чемоданчик, в котором были зип-пакеты. Вытащил сразу несколько штук разного размера, натянул их на руль, педали, рычаги переключения, а самые большие постелил на сиденье и натянул на подголовник. Не веря своим глазам, что человек действительно собрался гнать машину в течение довольно длительного времени в ФЭС, Стёпа отошёл от внедорожника, и когда Меглин сел за руль, предварительно выбросив бычок от сигареты, то наконец выпал из оцепенения и направился к патрульным. Те уже сели в машину и собрались уезжать, но увидев Данилова, опустили стекло. — Своим передайте, чтобы не останавливал никто, — произнёс он неродным от шока голосом. — Чтоб мы времени не теряли на разборки. Полицейские, пребывавшие от Меглина в не меньшей степени удивления, закивали и передали указания по рации. Стёпа поплёлся на чуть ватных ногах к машине Есени и остановился, будто не решаясь сесть. Меглин к тому времени завёл машину. Степан не обратил внимания были ли там ключи или может Родион справился без них, вскрыв панель у руля, но его хладнокровие поражало до сих пор. Может быть, и он смог бы так же, будь он уверен, что кровь там чья-то чужая, но пока ему было не по себе даже ехать позади и смотреть на машину, в которой, возможно, истязали бедную девушку просто за то, что она была объектом чьей-то больной любви. Есеня говорила что-то относительно подбадривающее, только Стёпе было ни разу не легче. Особенно от того, что если бы они изначально прислушались к Оксане и действовали хитро и тихо, то всё могло бы быть по другому.