карамельный

Сириус взглянул на часы. Без пяти полночь. Ещё целых пять минут ему лучше не появляться в спальне. Он знает себя — просто не выдержит и поздравит Ремуса с днем рождения как только войдёт в комнату. В руках у него была плитка шоколада. «Молочный шоколад с карамелью — самый вкусный», — так однажды сказал Лунатик, и теперь Сириус покупает только такой. Хотя он вроде и понимал, что если что-то «самое…», то много — нельзя и стоит воздерживаться от этого — оставить на какой-то особый момент. Но ведь с Ремусом он был вместе каждый день! Абсолютно каждый! Получалось, что лучшее не надоедает, даже если иметь с этим дело на ежедневной основе? Хотя Рем ведь человек, в отличие от шоколада… Сириус тряхнул головой и нахмурился. Вот к каким мыслям приводит его молчание и бездействие. Ну а что ему ещё было делать? Если он чем-нибудь займется, то проворонит нужное время. А в ноль-ноль он должен быть в их спальне, говорящим всякие приятные слова его будущему мужу. (Когда-то они обязательно будут состоять в браке!) Девятое марта стремительно уходило в небытие, а Сириус считал секунды до десятого. Лучшего дня в году, однозначно. Как же Сириус любил радовать Ремуса! Тот так мило смущался, когда получал подарки, что хотелось дарить их целый день. Каждый день! Ну Сириус и так старался что-нибудь ему давать, что-нибудь вроде цветов или кофе в постель, но это не совсем то. Сириусу очень нравилось дарить Лунатику что-нибудь действительно стоящее. А когда Бродяга говорил Рему комплименты, Ремус забавно расплывался в улыбке, какой-то будто даже смущённой, будто не верил, что действительно такой, как про него говорит Сириус. Но это ладно, Ремус всегда красиво улыбался, а вот причина этой улыбки, причина! День рождения! Даже звучит особенно! «Пять, четыре, — считал секунды про себя он, глядя на часы, — три…» Не дождавшись «одного», он отправился к Ремусу. Их спальня была маленькой по размеру — площади хватало только на кровать и пару тумбочек. Но Сириуса это вообще не волновало, он любил свой дом. Он любил в нем жить. Больше всего в этой комнатке ему нравились стены, на которых были наклеены десятки их совместных фотографий, среди которых и коллажи, составленные ими с Ремусом вместе. Сириус поймал взглядом плакат с Queen, рядом с которым была фотография всех Мародёров, и улыбнулся. Он прошёл внутрь. Римус лежал на боку, перебирая между пальцами складки одеяла и, видимо, ожидая, пока придёт Сириус, чтобы заснуть вместе. Редко такое бывало, чтобы они спали раздельно (да что уж там — никогда), их традицией стало целовать носы друг друга перед тем как прикрыть глаза, чтобы уснуть. Сириус снова улыбнулся, но уже тому факту, что Рем не спал, потому что только сейчас осознал, что не подумал об этом раньше — вдруг именно сегодня он бы уснул от усталости, например? Но, в любом случае, поздравить можно было бы и с утра. Тем более у него уже запланирован завтрак в постель. А, между прочим, Сириус очень не любил вставать пораньше, чтобы приготовить еду, это дело Лунатика. В голове у Сириуса пронеслась мысль о том, на что он действительно готов ради этого парня. Встать с кровати! С утра пораньше! Ужас! Это точно настоящая любовь! Сириус, уже не глядя на часы, совершенно забыв про них, подошёл к кровати, наклонился и хотел сначала громко запеть поздравительную песню «С днём рождения, дорогой Римус!», но передумал и вместо этого просто протянул ему свой маленький презент. Рем посмотрел на него. — С днём рождения, милый. — Сказал Бродяга. Римус вылез из-под одеяла, садясь. Его пижамные штаны сползли с талии, немного оголяя бёдра. Сириус попытался не смотреть на это. Рем принял шоколад и сказал следующие слова, которые заставили Сириуса прыснуть. — Спасибо. И тебя. Сириус потянулся к нему за объятиями, усмехаясь. Ремус тоже засмеялся. Он, кажется, понял, что сказал что-то не так: он ойкнул и поднёс руку к лицу, закрывая его ею. — Я имел в виду… — улыбнулся он. А Сириус, смотря на его округлившиеся щеки, вновь восхитился их красотой. Ямочек на щеках у Лунатика не было, но и без них он был очень привлекательным для Сириуса. — Карамельный! — заметил Ремус, когда они перестали обниматься. Он разглядывал упаковку шоколада. — Ага, специально для карамельных глаз, — подмигнул Сириус. Рем смотрел на него, не отводя взгляд. Такой любящий. Сириус почувствовал как тает. — Спасибо, — сказал ещё раз Ремус. — Хочешь попробовать? Сириус хотел попробовать этот шоколад. Но только с губ Ремуса. Поэтому он без спроса отнял плитку и начал вскрывать упаковку. Тот просто наблюдал на ним. Наконец, Сириус отломил одну дольку и передал её Ремусу. Ремус странно на него посмотрел. Сириус пожал плечами. «Догадывайся сам, дорогой!» Значит ли это, что Рем понял его задумку или нет, Сириус не понял, но тот медленно поднёс кусочек ко рту, раскусывая его на две части. Тягучая карамель осталась на его губах, но Ремус ничего с этим не сделал. Сириус представил, как сладко будет ощущаться этот поцелуй, и резко повалил Ремуса на спину, впиваясь в его губы своими. И целовал их. Целовал… Они, как и всегда, были мягкими, но из-за шоколада на них сейчас не чувствовались трещинки. Прекрасный бальзам для губ, надо бы взять на заметку, — целоваться со сладостями. Ремус немного притормозил процесс, кладя в рот подтаявший остаток кусочка шоколада. Карамельного как его глаза. Сладкого как их поцелуй. Любимого как они друг для друга.