О заботе, болезни и безрассудстве

Норман крепко обхватил пальцами запястья Эммы, которая активно сопротивлялась и бормотала себе что-то под нос, и прижал их к кровати. Она в этот момент резко подалась вперёд, из-за чего они ударились лбами. По телу прошлась волна неприятной боли, и он поморщился, негромко простонав. Однако запястья не отпустил, напротив, лишь сильнее вцепился в них. Он понимал, что если сейчас ослабит хватку, то Эмма вырвется и встанет с постели, а этого допустить никак нельзя. Нет-нет-нет, он не мог позволить ей встать сейчас, когда у неё была такая высокая температура. Она и так во время болезни становилась неуправляемой и часто творила не самые разумные вещи, а сейчас её тем более нельзя никуда отпускать. Подстёгиваемый этой мыслью, Норман наконец решился и, плотно зажмурившись, лёг на неё, тем самым придавив её к кровати. Она на это сначала вздрогнула, замерла на пару секунд, не понимая, что только что произошло, а потом задёргалась и недовольно заворчала. — Норман, пусти меня! — возмущённо прокричала она, тщетно пытаясь выбраться из-под него. — Я должна пойти к Кэрол! Я ей нужна, как ты не понимаешь! — Эмма, я всё прекрасно понимаю, но сейчас тебе нужно отдохнуть. Кэрол явно не будет рада, если ты придёшь к ней в таком состоянии, — мягко сказал он, ласково погладив её запястья большими пальцами. Его сердце в этот момент бешено колотилось в груди от такой неприличной близости, но он старался не обращать на это внимание. Нет, сейчас ему нужно думать о другом. Эмма хотела что-то ему возразить, однако так и не нашла, что сказать, поэтому лишь продолжила активно вырываться. Норман покачал головой и, тяжело вздохнув, сильнее вдавил её запястья в кровать. Он не хотел делать ей больно, но понимал, что иначе она просто сбежит. Какое-то время она ещё отчаянно сопротивлялась, пыталась вывернуться из-под него. Получалось у неё, откровенно говоря, плохо, однако, несмотря на это, она всё равно не оставляла попыток освободиться. Она извивалась, словно гусеница, дёргалась в тщетной попытке сбить с себя Нормана. Сам же он наблюдал за ней всё это время, едва сдерживая улыбку. Растрёпанная, ворчавшая и раскрасневшаяся, Эмма выглядела особенно мило и забавно. Ненадолго он даже позабыл о том, что она больна, и просто любовался ею. А потом она окончательно выбилась из сил и обмякла на кровати, тяжело дыша. Тогда он наконец вернулся в реальность и, отпустив её запястья, слез с неё. Она уже не порывалась подняться, напротив, лишь с облегчением выдохнула, почувствовав долгожданную свободу. Он присел рядом с ней на стул, укрыл её тёплым одеялом и погладил по голове. Она фыркнула, наигранно-обиженно надула щёки, но всё же прижалась к его руке. Он наконец Не выдержал и расплылся в умилённой улыбке. — Знаешь, ты даже милее, когда вот так спокойно лежишь на кровати под одеялом, — сказал он и тихо хихикнул. Эмма на его слова смутилась и заворчала. — Всё равно я от тебя сбегу и попаду к Кэрол… — лишь пробормотала она, а потом не сдержалась и зевнула. Видимо, лекарство, которое она выпила несколько минут назад, наконец начало действовать. Что ж, это даже к лучшему: ей нужно хорошенько выспаться. — Обязательно попадёшь, солнышко моё. Но сначала тебе нужно поспать, — мягко сказал Норман и заботливо подоткнул ей одеяло, после чего привстал со стула и ласково чмокнул её в лоб. Она ещё что-то бормотала, но он уже не мог разобрать, что именно. Впрочем, он и не вслушивался особо, просто ласково гладил её и иногда проверял, не спала ли температура. А потом она наконец-то уснула, и по комнате разнеслось её умиротворённое сопение. Когда он услышал его, то с облегчением выдохнул и наконец расслабленно опустил плечи. Он был счастлив, что она уснула, ведь сон ей сейчас особенно требовался. В последнее время она часто засиживалась допоздна за учебниками, заучивала материал, делала множество заметок у себя в тетрадях. У них на носу была защита диплома, и потому она тщательно к ней готовилась. Правда, она совсем не следила за своим здоровьем, и в конце концов это привело к тому, что она сейчас болела. Ситуацию усугубляло ещё и то, что сегодня ей сообщили, что Кэрол, её младшая сестра, попала в больницу с переломом ноги. Когда Эмма об этом узнала, то сразу же заявила, что пойдёт к ней. Она твёрдо стояла на своём и не принимала никаких возражений. Собственно, именно поэтому Норману и пришлось так постараться, чтобы её уложить. Но сейчас, к счастью, она спокойно дремала, так что он мог расслабиться. Он ещё долго сидел возле неё. Просто слушал её мерное сопение, медленно перебирая пальцами непослушные рыжие кудряшки. Ему нравилось это. Нравилось сидеть рядом с ней, смотреть на её спокойное личико, запускать руки в её шелковистые волосы. Нравилось, в конце концов, просто находиться с ней в одной комнате. Рядом с ней он расслаблялся, забывал обо всех невзгодах и проблемах. Он настолько сильно разомлел в её присутствии, что в какой-то момент даже не заметил, как и сам начал потихоньку засыпать. В себя он пришёл лишь после того, как почувствовал, что Эмма тянет его к себе за рукав рубашки. Слегка улыбнувшись, он перебрался к ней на кровать и, устроившись поудобнее, мягко обнял её за талию. Она тут же прильнула к нему, положила голову ему на плечо. Он закрыл глаза, зарылся носом в её макушку. Аромат ромашек, исходивший от неё, лишь больше убаюкивал, и потому совсем скоро его накрыла сладкая дремота. В тот момент он совсем не думал о том, что сам мог заразиться и заболеть. Он просто лежал рядом с любимой Эммой, прижимал её к себе и вдыхал запах её волос. О возможности заболеть он задумался только на следующий день, когда неожиданно громко чихнул, стоя у плиты.