someone new

❊-❊-❊-❊

Обычно, кухня — не лучшее место для того, что в ней сейчас происходит. В кухне должны есть. В конце концов, готовить. Но вместо всего этого Дэвидсоны занимаются чем-то совершенно другими, наводя беспорядок кучей тёмных волос, что падают с головы Джорджа, и пока не собираются с этим заканчивать. Где-то на столе из телефона Софи, играет видео, которое должно быть руководством для всего, что сейчас происходит. Кажется, никто уже не обращает на него внимание. Джорджа точно не заботит чужой телефон. Сейчас он думает только о своём. Когда же он ответит? — Мам, ты там мне ничего лишнего не отрезаешь? Немного напрягает, мы как-то тут долго… — бурчит парень, крутя в руках телефон и держа голову наклонённой в право, после изнеможённо вздыхая. — У меня уже всё затекло. Надо было не отменять запись… — Тише, ишь чего! Пятидесятку за элементарную мужскую прическу я ещё не отдавала. Сейчас уже, я почти всё, — бурчит британка, кажется, бросая ножницы, а после хватаясь за машинку для стрижки. Ухо парня чужими манипуляциями тут же поджимается вниз, когда машинка включается и старшая продолжает подправлять то, что уже сделала на голове сына. — Я тебя раньше стригла? Стригла, и всё нормально было. К тому же я предлагала тебе найти что-то подешевле, но через неделю. Ты отказался. — Потому что игра уже завтра. Вот и отказался. — Ты в ней даже не участвуешь, а готовишься будто главный игрок, — цокает женщина, замолкая прямо в тот момент, когда телефон парня наконец вибрирует, заставляя его владельца быстро повернуть экран к себе, с улыбкой открывая центр уведомлений, а после и сам мессенджер. — Какая разница… Просто, ну смысл тянуть? Dreamwastaken Прости, кормил Патчес :) Так вот Почему ты думаешь, что я волнуюсь? Georgenotfound Не веди себя так, будто не болтал про этот матч всю неделю. Говорят, ты и с тренировки последний выходил Dreamwastaken Ну и кто это говорит? Папарацци? Georgenotfound Что-то типа того С его губ срывается усмешка, однако он тут же прячет её. Чего это он. Джордж пропускает довольно громкий вздох, будто пытаясь замаскировать поведение, после бросая быстрый взгляд в сторону мамы и чуть прислушиваясь к её действиям, перед тем как склонить экран в противоположную от неё сторону и продолжить печатать: Georgenotfound Глаза везде найдутся Dreamwastaken Просто уже скажи, что Карл разболтал зачем врать :) Georgenotfound Я не вру. Просто не вдаюсь в подробности Dreamwastaken Бред это всё. Я не волнуюсь А ты кстати? Georgenotfound Почему бы волноваться мне? Ответ не поступает сразу. Dreamwastaken Потому что у нас завтра свидание. — Вас там будут хоть фотографировать? Что ты планируешь надеть? Хотя ты, наверное, всё уже обдумал сто раз, — вдруг говорит Софи, смеясь на фоне шума машинки. Джордж вздрагивает и быстро выходит из приложения, не сумев даже напечатать другу ответ. Кажется, его щёки вспыхивают. Вспыхивают также быстро, как и потухают. — С чего бы мне об этом настолько париться… — цокает парень, поджимая губы и стараясь не поднимать лицо. — Наблюдаешь что-то за мной, выдумываешь. — Ой, ну да-да. Конечно, моё любимое занятие вообще-то. Ну а, если это неправда и мне кажется, то расскажи лучше, как там твоя школа? Справляешься? — Всё нормально. Ничего не меняется, — быстро и кратко отвечает парень. В ответ слышится смешок и его голову наклоняют в другую сторону. Ничего. Совершенно ничего нового… Georgenotfound Ну и что если и так? Dreamwastaken Тогда и для меня есть повод… Поэтому и не хочу, чтобы мы проиграли. Думаю, это знатно испортит впечатление Georgenotfound Вы не проиграете. Эти лузеры ещё получат. Как там их школа называется… Не помню, да и без разницы «Старшая школа лузеров» Вот так вот Dreamwastaken Хахаха, боже… Я надеюсь, ты прав, но это мы ещё узнаем. Как там твои волосы? Ещё не лысый? Georgenotfound Вроде нет Может и лысый, честно, не знаю Dreamwastaken Буду надеется на лучшее Скинешь фото? На его губах снова улыбка. Прятать её не получается. Он плохой лжец. Ужасный-ужасный лжец. Всегда так вообще было? Всегда ли ему было так же тяжело врать о чём-то? Ему сложно сравнивать. Сложно вспоминать какие-то прошлые моменты, однако, кажется, что так и правда было до этого. Он и правда не очень с этим справлялся. — Видимо, мне стоит перестать ждать каких-то интересных новостей от тебя. Они даже если и есть, ты явно не хочешь делиться. — слегка огорчённо звучит Софи сверху… — Новости от меня специфичны, не всё могу рассказать. Хотя… Я могу рассказывать о том, как мы играли с кодами вчера ночью с Дримом и… Эм, остальными, но это ведь не то… — С Дримом, говоришь? Почему я не удивлена, — она чуть хихикает, вызывая небольшое напряжение. — Вы друзья не разлей вода. Что бы ты делал без него, если бы мы не переехали? — Не знаю. Жил бы так же, но… Чуть скучнее? — Ну, возможно и так… — На самом деле, без разницы. Но разница правда была. И Джорджу было не наплевать, как бы он ни хотел создать такой вид. Они друзья. Такие крепкие друзья, что они всю неделю шли в школу вместе туда и обратно. Такие «друзья», что вдруг почему-то больно часто начали переглядываться. Так часто, как никогда раньше. Так долго, как ни делали бы никакие «просто друзья». Им везёт, что их никто ещё не поймал на этом. Невероятно странно, что особо никто и не обратил внимание на их глупое поведение. А оно было ужасно глупое. Джордж и сам понимал это. Понимал, что резко отходить друг от друга, когда кто-то виднеется на горизонте, что вдруг оправдываться и придумывать ужасно непонятные отговорки о чём они шепчутся, почему краснеют или почему так много смеются — выглядит хотя бы подозрительно. Но друзьям не было дела. Будто они привыкли. Неужели они всегда так делали? Всегда вели себя подобным образом? Как какие-то глупые дети? Британец кратко шмыгает, поднимая экран чуть ближе к себе, так, что когда он открывает фронтальную камеру, то на экране ничего лишнего, кроме самого парня, не появляется. Он чуть правит направление телефона, приближает на себя, чтобы в кадре окончательно осталось его лицо, всё в волосах, ну и саму шевелюру. Парочка фото тут же улетает к другу в сообщения и британец снова опускает телефон, вздыхая. Наверное, так и есть. В этом плане они правда дети, иначе как ещё это описать? Стоит только вспомнить, какое волнение всегда возникало у британца в груди, стоит Дриму быть… Дримом. Будто их поймают сейчас над проказничеством и отругают. И не важно, что «проказничество» в этом плане означало то, когда Джордж просто хватался за чужую руку в столовой; то, когда уже Тэйкен всё больно близко пытался сесть или встать к Джорджу. Дрим всё словно тянется, и британец не может ни тянуться в ответ, сохраняя в себе интригу, будто они вот-вот попадутся на этом. Возможно, им стоит перестать… ❊-❊-❊-❊ — Осталось семь минут. Советую заканчивать, — звучит голос преподавательницы в начале класса. Джордж инстинктивно поворачивается на женщину. Кратко выглядывает время на стене и возвращается к листку, подчёркивая свой вариант ответа в последнем примере. Парень тут же бросает карандаш на стол и берёт листок с заданиями в обе руки, перелистывая первую страницу из двух скреплённых и кратко проходя взглядом по заданиям, примерам и ответам, которые он выбрал. Его взгляд быстро падает на черновой листок, где он ещё раз всё проверяет и, удостоверившись, что оба листка подписаны, поднимает руку. — Всё проверил? — тут же негромко говорит учительница, подходя к парню и заодно поглядывая на чужие столы. — И подписал? — Да, — так же тихо отвечает Джордж, протягивая ей листки, что она быстро забирает, после отвлекаясь и пристально смотря куда-то позади него. — Клэйтон, Панз, я ваши листки тоже могу забрать? — неожиданно громко говорит женщина, чуть спуская свои очки и морща лоб. Джордж тут же поворачивается назад, выглядывая друзей на задних партах. Те, в свою очередь, под строгим взглядом, поникают, тихо хихикая в последний раз и опуская взгляды на свои работы. Они болтали? Может списывали? Может всё сразу? Учительница раздраженно качает головой и вздыхает, как уже через несколько секунд Дрим вновь поднимает макушку и свой листок, взглядывая на неё. Британец, как и учительница, удивляется и невольно улыбается, поглядывая на него. Он даже и не знает почему у него такая реакция. — Да ладно, и ты закончил? Прямо всё? — Конечно, — гордо отвечает парень, прикрывая глаза, а после быстро бросая взгляд на своего наблюдателя. На Дэвидсона. Замечая это, Джордж в мгновение морщится, опуская взгляд, но не сдерживаясь и тут же возвращая его обратно, пока преподаватель подходит к младшему, забирая его листок и переключаясь на контроль за другими учениками. Ловя момент, но всё ещё сохраняя тишину, британец поглядывает, как Дрим начинает дёргать в его сторону бровями и будто пытаясь что-то бесшумно произнести. Кажется, он старается просто сказать «привет» или что-то близкое к этому, потому Джордж повторяет, позволяя другу прочитать по его губам такое же приветствие, на которое он реагирует ужасно нелепым воздушным поцелуем и подмигиванием. С губ британца срывается неконтролируемый смешок, потому он лишь сильнее морщится, улыбаясь, а после закатывая глаза. Он идиот. Как же это глупо… Главное, чтобы никто этого не заметил. Поднимая взгляд в последний раз, Джордж замечает на чужих губах широкую улыбку. Такую, что кратко показываются клыки, такую, на которой хочется задержать взгляд, но, из-за глупого желания улыбаться в ответ и других нарастающих мыслей, он заставляет себя отвернуться. В очередной раз бесшумно смеясь и почти полностью прикусывая нижнюю губу, парень разворачивается к своему столу, боковым зрением замечая знакомое лицо, держащее на нём свой взгляд. Он это игнорирует. У него есть причины это игнорировать, но только зависнув на пустой точке в столе, под тем же боком вдруг чувствуется какое-то уже ну ужасно очевидное и совсем бесстыдное наблюдение. Такое, что оно буквально чувствуется и напрягает. Не сдерживаясь, парень поднимает взгляд и поворачивается в ту сторону, смотря на никого иного как Карла. Тот, кажется, уже и не думал про тест, не думал про учителя и вообще про хоть что-то, ведь глядел не отрывая взгляда на британца. Так ещё открыто, выпучив глаза и сморщив губы. Он выглядывал на британца, и, когда тот его заметил, начал лишь активней проявлять себя, моргая, открывая рот и что-то беззвучно выговаривая, указывая большим пальцем куда-то на задние парты. Джордж медленно поглядывает куда он пытается указать, и замечает лишь поднятую макушку Дрима. В недоумении он поворачивается обратно, молча выговаривая то, что он совсем не понимает Джейкобса. Тот в ответ почему-то усмехается и качает головой. Не сработало. — Так никаких переглядок и подсказок! Ну ка… Если вы закончили, то можете выйти и идти на следующий урок, — вдруг ворчит учительница, привлекая на себя взгляды, пока она достаёт свой телефон и кому-то быстро набирает. — Только чтобы тихо и мне не влетело за вас. А остальные работайте дальше! Или сработало? И лучше предполагаемого? Кажется, Джордж с Дримом подрываются в один момент. С ненужной громкостью они сваливают всё, что было на столе в рюкзак, так же громко вставая, закидывая сумки на плечи и, кратко попрощавшись с учителем, выбегая из класса. Джордж быстро вздыхает полной грудью, открывая тяжелые двери класса и на пару метров проходя по пустому коридору, перед тем, как повернуться, чтобы увидеть друга. Дрим, конечно, идёт следом. Он никуда не делся, само собой. Дэвидсон бросает парню краткую улыбку, после дожидаясь, чтобы он встал к нему под боком. В разуме парня быстро проматывается воспоминания о расписании и том, куда ему идти. Помимо этого он ещё вспоминает, что им идти на один и тот же урок вместе, что не может не радовать. — Джордж? — бурчит Тэйкен, наконец подходя и вдруг запуская руку к чужой ладони, буквально пролазая между чужими пальцами, позже покрепче их переплетая со своими, что вызывают у британца чуть испуганные, но после тёплые чувства. — Ага? — ответно мычит британец, чуть смущаясь неожиданным держанием за руки и кратко осматриваясь. Но никого нет. Это хорошо. — Было сильно заметно, что мы списывали? — спокойно продолжает он, будто и не замечая реакцию парня. — Вы списывали? — дёргает бровью старший, после пропуская смешок и поглядывая на пол. — Да не особо, но мне казалось, ты вчера готовился. — Так и есть, а Панз нет. Вот пришлось помогать, да самому перепроверять всё. — Как благородно, — британец хихикает. — Ничего другого я и не ожидал. — Вот такой я! — Только не зазнавайся, — он поднимает на парня взгляд, морщась в улыбке. — Я не могу зазнаваться. В конце концов, то самое благородство в крови тут у тебя. — Ага, в моей «голубой крови», — он качает головой. Они шагают дальше. Тихо топают по пустому коридору, когда Дрим вдруг засматривается на британца. Довольно очевидно, чтобы тот заметил, но не слишком очевидно, чтобы привлечь внимание. Дрим делает так часто. Джордж, кажется, тоже, потому это что-то в чём парень уже не возражает. Всё же, что плохого в том, чтобы чуть засмотреться иногда на Дрима и позволить тому делать то же самое. Однако минута тянется, они проходят приличное расстояние, даже замечая некоторых учеников, а Тэйкен прекращать не очень-то и хочет. — Всё нормально? — наконец бурчит британец, кратко поворачиваясь на друга и ловя на его губах лёгкую ухмылку. — Весь день кто-то на меня да пялиться, теперь и ты! — шутит парень, хмыкая. — Я даже не успел ничего сказать по твоим волосам, да и грех на тебя не заглядеться вообще, — шмыгает младший, быстро моргая. — Ты выглядишь прямо как когда ты только приехал. Когда с бумажками в школу бегал. Довольно непривычно. — Мне самому с собой непривычно. Хорошо, что мама не подрезала меня под горшок или хуже чего ещё, но, наверное, я чуть скучаю по тому, как выглядел с длинными волосами. Даже, если это было неудобно, — он тут же хватается за чёлку, поправляя её а после дёргая плечами. Мимо проходят несколько детей и парни немного замолкают. — Мне нравится так и так. Волосы не делают тебя менее красивым, — всё же подытоживает парень, хлопая старшего по рюкзаку на спине и заставляя того похихикать, ощущая приятное и чуть покалывающие чувство в груди. Тэйкен со своим комплиментами точно его убьёт. — Главное ты волосы не стриги, вот этого лично я не прощу, — поднимает взгляд британец, вызывая у друга смех и снова привлекая его взгляд к себе. — Тебе идёт так. Очень… На это американец решает не отвечать, замолкает, а потом вдруг вздыхает, когда резко наклоняется, надавливает на Джорджа с ненужной для этого силой, быстро прикасаясь к его губам и чуть не прижимая его к шкафчикам. Он останавливается так, растягивая поцелуй на несколько страшно долгих секунд, перед тем как встать обратно, оставляя британца в мгновенных мурашках. К губам старшего быстро подлетает его собственная ладонь, а взгляд проносится по длинному и нагнетающе пустому помещению, после возвращаясь на Дрима, перед тем, как тот снова подходит вперёд, сильнее и настойчивее, по итогу утыкая парня к тем самым шкафчикам и снова оставляя поцелуй, но теперь на чужом носу. Как хорошо, что те дети быстро убежали. С губ Джорджа срывается беспомощный выдох. Он не знает смущён он или удивлён, но похоже, что всё сразу? Дело в том, что сложно сказать, что прошлую неделю они «активно познавали мир романтики» или другой иной бред, когда в фильмах подростки от рта друг друга отлипнуть не могут. Нет, так не было, потому было довольно непривычно. В общем счёте они точно поцеловались в понедельник и, хоть и позволяли липнуть к друг другу всё оставшееся время, особо-то и не целовались. Ничего за гранью. Это было бы слишком «взрывным» шагом для Джорджа, хотя, конечно, так или иначе он получал что-то такое от Дрима. Да, именно от Дрима. Дэвидсон любил отмахиваться, что не дотягивается, но, кажется, ему подобную теплоту парня просто ну очень нравится принимать. Именно принимать. Удобно уселся, так сказать, хотя это довольно эгоистично. Но, конечно, главное сейчас просто чтобы никто не увидел. Сейчас не нужны ни чьи-то разговоры, ни взгляды. Да и если друзья узнают, то явно не обрадуются, что такой новостью с ними не поделились. — Никто нас не увидит, никого нет, — словно читая мысли, бурчит Тэйкен, после складывая руки на плечах друга и приобнимая. Дэвидсон недовольно жмурится, но вслух не возмущается. — Я знаю, — дёргает плечами Джордж, после чуть склоняя голову в бок и опирая её так на чужой руке. — Просто неожиданно, обычно ты спрашиваешь. — Прости, просто очень вдруг захотелось, — он тихо хихикает. — Можешь ли ты подумать над тем… Чтобы не прятаться? Это был, конечно, смешной недельный опыт, но разве ты хочешь париться так всегда? — поджимает губы парень. Встречаться… Публично? Он ведёт к этому? — Можешь подумать над этим сегодня? Всё же мы дружим… Типа полгода, нет смысла чего-то опасаться. Какие-либо мысли у тебя не были. — Ты… А вот ты выиграй сегодня, тогда я правда подумаю, — пытается чуть разбавить обстановку Джордж, поднимая взгляд к чужим глазам и кратко улыбаясь. — Да ладно, — его брови тут же поднимаются и младший качает головой. — Ну, а если проиграем? — Боюсь нам придётся порвать. Что уж поделать. — Порвать? — он напущено хватается за сердце. — Может ли Ваше Величество тогда дать мне прощальный поцелуй? Вдруг он будет последним? — Хм-м… Ладно, но только из жалости и за все ваши прошлые заслуги, — уголки губ парня поднимаются лишь выше. Кажется, уже и щёки побаливать начинают, когда Джордж все же прикрывает глаза, поднимая голову и тут же прикасаясь к чужим губам, совсем недолго задерживаясь у них, складывая руки за спиной и позже уклоняясь обратно, взглядывая на Дрима на секунду, а после вновь примыкая, возвращая сладкое ощущение и ураган в груди, что прерывается резким и громким звоном. Таким резким и пугающим для британца, что его сердце будто останавливается на секунду, заставляя замереть, а после вздрогнуть и буквально с трудом отстраниться от Тэйкена. Тот явно этого не хотел, потому оно и было трудно. Наконец-то сердце будто оживает, тут же набирая огромные обороты скорости. Джордж чувствует как к лицу приливает кровь, он буквально чувствует противную дрожь от испуга и жар лица, однако, поднимая взгляд на Дрима, то замечает у него лишь его краткую усмешку. Тейкен совсем уж беззаботно мотает головой, после поправляя кучерявые волосы и аккуратно закидывая руку на плечо британца, вытаскивая его из ступора и качая от толпы людей выходящих из кабинетов. — Пошли, статуя, у нас История… ❊-❊-❊-❊ Джордж кратко шмыгает, заходя в холодный кабинет. Его взгляд сразу падает на учителя. Стоящего возле стола и разговаривающего со знакомой фигурой в рубашке. Парень кратко поправляет лямку сумки и поворачивается на друга под боком, что смотрит в ту же сторону с небольшим, почти нечитаемым, пренебрежением. Уголки его губ кратко дёргаются, как он отворачивается. — Мне всё казалось он должен в офисе сидеть и не вылазить, а в итоге он всё мелькает перед глазами и мелькает. Даже корёжит, — тут же бурчит Тэйкен, наклоняясь к чужому уху, но не поворачивая головы. Мимо проходит парочка одноклассников, обгоняя парней. — Думаю всё это типа… Его работа, — логично возражает британец, дёргая бровью. — Не важно, — с его губ срывается вздох, на который Джордж не может ни качнуть головой, после возвращая краткий взгляд на преподавателя. Ученики не торопясь складывали рюкзаки и наконец усаживались за места. Дрим и Джордж как обычно усаживаются на задние парты, наблюдая за учителями. В руке Дрима появляется ручка, которую он неспокойно крутит. — Думаешь о чём они болтают? — вновь наклоняется в сторону к британцу Дрим, складывая руки на груди и чуть поправляя кофту. — О том как завалить тебя, очевидно, — хихикает Джордж, после ощущая небольшой толчок в плечо и смеясь чуть громче. — Да ладно, а какого ответа ты ещё ожидал? Учитель ещё недолго продолжает обмениваться с Сутом краткими фразами, на что-то соглашается, кивая, вдруг поворачиваясь на класс. — Тебя завалить надо. И я не про оценки, — смеётся американец, после вдруг подмигивая и скрывая свой смех рукой. — Что? Ты… Ты придурок. — Да ладно! Насколько хлопков вдруг привлекают их внимание. Внимание всех. — Так ладно-ладно. Хватит болтать. У Мистера Сута есть кое-что сказать, а после мы начнём урок, — громко говорит учитель, усаживаясь за свой компьютер, пока перед его столом стоит Уилбур, спокойно кивая и оглядывая класс. Не очень торопясь, парочку учеников всё ещё пытаются завершить болтовню, однако Уилбур показывает очень большое терпение. Привычное для Джорджа, но не узнаваемое для Дрима. — Даже интересно, что он сейчас сказанёт, — опять шепчет парень. — Что-то школьное? — предполагает Джордж, замолкая, когда вдруг взгляд Уилла оказывается на нём. — Джордж, Клэй, я могу начать? — наконец говорит Сут, заставляя парней, и вообще весь класс, поднять на него взгляд, замолкнуть, глянуть на одноклассников и повернуться обратно. Специально же выделил. Джордж бросает быстрый взгляд на друга под боком, но улавливает от него лишь краткий кивок. — Ладно, давайте я не буду тянуть и задерживать вас, да и себя самого столько всего надо сделать перед матчем. Я лишь хотел предупредить, что с завтрашнего дня у вас начинается факультатив. Факультатив со мной. В течение двух месяцев начнётся подача заявки в Колледжи и университеты. Кто-то наверняка уже это сделал прошлой осенью, как предполагают некоторые специальные заведения, но не важно. Факультатив нужен лишь для того, чтобы обеспечить вам поступление или помочь выбрать специальность. — А если я не собираюсь куда-то поступать сразу после школы? — поднимает руку Дрим, тут же произнося вопрос. — Посещение всё ещё обязательно. Там будет много чего. Многое, что вам точно пригодится, — тут же отвечает Уилбур, поправляя ворот рубашки и после складывая руки на груди. — Думаю, если у вас есть какие-то вопросы и вам правда интересно — вы можете найти меня в офисе после уроков. Сейчас, мне кажется, это не имеет смысла, — он вздыхает а потом вдруг охает, снова поднимая взгляд на парней на задних партах. — Джордж, у меня есть парочку предложений в Великобритании, я думаю, тебе такое особенно будет интересно. Кхм, что же, на этом всё. Я хотел и подольше с вами поболтать, но сейчас мне кажется, что так я и остальные классы обойти не успею. Учёба в Англии? Чтобы… Вернуться обратно? Что за выделение. — Спасибо, — тут же бурчит учитель, не взглядывая на коллегу. — Информация полезная, всем советую ходить. До свидания, Мистер Сут. — До свидания, ребята, увидимся ещё на игре, — кратко договаривает парень, поправляя пуговицы и бросив последний взгляд, быстро вышагнул в коридор. — Так, если честно, сегодня я не готов с вами полноценно работать, поэтому смотрим видеоурок. Только тихо и до первого замечания. Потом буду спрашивать по материалу, — устало говорит учитель на весь класс, включая прожектор. — Ну вот, ещё одна подготовка и домой приходить будем к часам пяти, — вздыхает британец, откидываясь на спинку стула. — Не знаю смогу ли я на них вообще ходить, у меня тренировок выше крыши, — поддерживает недовольство Дрим. — Хотя тебе он будто какое-то уникальное предложение подготовил, сходить стоит. — Мне не интересны предложения в Англии… Я не хочу возвращаться, больше не хочу, — он складывает руки на груди, когда в классе выключается свет. Из колонок начинает говорить женский голос, а на стене включается видео не молодой спикерши на фоне карты мира. — Даже если стажировки… Это такая морока, туда столько лететь. Да и вы же все здесь. — И что? Может там будет что-то хорошее? — Не важно, — он морщится скидывая руки и взбалтывая кистями. — Ладно… Дело твоё. Не мне возмущаться, что ты уезжать от меня не хочешь, — он хихикает. — Это не из-за тебя. — Ты только что сказал, что из-за меня. — Я говорил про всех, — он качает головой. — И про меня. С губ срывается усмешка и резкий, намеренно громкий цок, после которого следует резкое молчание и пристальный взгляд учителя из начала класса. Упс. — Ну может и про тебя, — шепчет британец, вдруг желая как-нибудь увести тему от себя. — Слушай, а… А тебе не надоедает это всё тыканье твоим именем? — Не знаю, не сказал бы, — хмычет парень, вдруг наклоняясь и что-то быстро записывая в тетрадь. — Просто мне немного странно от этого всего. Разве тебе не приятней, когда тебе обращаться так, как ты сам захотел и попросил? — Одно дело попросить, другое дело воспримут ли эту просьбу. Я люблю, чтобы меня звали Дрим вне дома, потому что это имя прилипло ко мне, так называешь меня ты, тренер, друзья. Но моё настоящее имя никуда не делось и я ничего против него не имею. На самом деле, если ты меня будешь звать по имени, мне даже приятно будет. — Ты хочешь, чтобы я звал тебя Клэем? — Я хочу чтобы ты мне звал так как тебе угодно, Джордж. — Хорошо, Клэй, — он намерено произносит его имя четко, после хихикая. — Тогда, Клэй, ходи со мной на этот глупый факультатив, не кидай меня. Я знаю ты почему-то ненавидишь Сута или типа того, но всё же. — Я не ненавижу его просто так. — Разве? — Боже, Джордж, за кого ты меня держишь? — с губ Дрима срывается тихая усмешка. — Ничего плохо, просто так намного удобнее… Легче думать, что он тебе просто всегда не нравился. А ты всегда не нравился ему. В этом нет ничего такого, не нужно придумывать отговорки, чтобы кого-то не любить. Да и желания рыться в чужом грязном белье — нет. — Даже в моем? — Что? — он морщится, взглядывая на друга, а после говоря тише: — Нет, ты ужасен… Тем более в твоём. Фу. — Ладно, но ты ведь понимаешь, что всё это — не твоя забота? — Конечно, я… Каждый раз себе это в зеркало говорю, а потом всё равно во что-то лезу. — В этом я могу тебе только посочувствовать, однако хочется подметить, что ты вроде справляешься с тем, чтобы, наоборот, никуда не лезть. Ну это по моим наблюдениям, — улыбается Дрим, вдруг чуть придвигая стул в сторону старшего и слегка опираясь на него плечом. — Да-да… ❊-❊-❊-❊ — Я зашёл с главного входа, нас не пускают через другие, куда мне дальше? — бурчит британец в телефон, прижимая его всё ближе к уху и выходя из больших дверей на стадион. Вокруг довольно много людей и все они не торопясь шагают к трибунам. Джордж не видит куда можно отойти, потому просто следует за всеми. — Наша команда сидит в начале первого ряда. Там сейчас Бэд и Квакити, — наконец отвечает на том конце Карл. На фоне его голоса слышна болтовня и какой-то смех. Британец поднимает взгляд, пытаясь взглянуть над толпой, когда они проходят между двумя трибунами, что возвышались устрашающей конструкцией и уже заполнялись взрослыми и детьми, что больно опасно висели сверху на перилах, поглядывая на людей снизу. Парень кратко шмыгает, опуская взгляд. — Все пока в раздевалке, но мы скоро выйдем. Займи пока там одно из наших мест. — У меня лучший вид? — Конечно, игрокам всегда дают эти места. Ты сойдёшь за одного из нас! — За помощника, чтобы воду носить, — вдруг звучит другой голос, очень громко и внезапно. — Ник, я надеру тебе зад, — в ответ прикрикивает Джордж, после чего звонок вдруг обрывается. Британец смеётся, пряча телефон обратно в карман и двигаясь дальше, когда толпа наконец вышагивает перед трибунами, позволяя разглядеть пустое поле, что, благодаря прожекторам, было идеально освещено, несмотря на солнце, что уже явно хотело скрыться за горизонтом. Проходя прямо мимо ступеней и народа, что тут же расплетается на две трибуны, шагая на верхние места, Джордж замечает, что на первом ряду и правда почти никого нет. Лишь несколько мужчин и женщин, видимо родители, сидели и что-то взволнованно обсуждали, держа флажки и дудки. Парень внимательно выглядывает их после идя дальше и наконец замечает несколько знакомых парней, один из которых был в специальном костюме, а другой, намного выше, покачивался на месте, поправляя очки и будто не зная куда их убрать. — Эй, идиоты! — тут же кричит Джордж, поднося руки ко рту, чтобы быть громче. Парни тут же поворачиваются на него и смеются, отчего Джордж решает ускориться и почти добежать до них. — Джордж! — в ответ кричит Бэд, выходя на встречу и почти силой утягивая парня в крепкие объятия, после поправляя длинные волосы и заправляя их в ворот пушистой кофты. Объятия заканчиваются быстро и тут уже сам Джордж поворачивается на другого друга — Кью — и уже самостоятельно утягивая его в объятия, после похлопывая его по плечу. — Погоди, ты подстригся? Зачем! — Бэд, надо просто школу не пропускать, — морщится Кью, хихикая и складывая рук по бокам. — Да-да, — усмехается британец, поправляя чёлку и качая макушкой. — Вы же знаете, что Люси было плохо, я не мог её оставить, — бурчит парень, складывая руки на груди и поджимая нижнюю губу. — Твоя Крыска была бы в порядке. Она бессмертная, так же, как и другие ей подобные грызуны. — Не обзывай её, напрашиваешься на плохие слова! — «Плохие слова»? — срывается на смех Джордж, пока парень решаются присесть на холодные пластиковые сиденья. Настолько холодные, что британец прижимает колени друг к другу. — Бэд, если ты красноречиво и громко назовёшь нас «глупенькими» или «невоспитанными дурачками», то это нас не обидит и не сделает эти слова «плохими». — Но это же правда обидные слова. — Но мы на них точно не обидимся, — мотает головой Кью, после вдруг поворачиваясь куда-то в сторону брошенных на траве сумок у столба. Джордж кратко поглядывает туда, а после ловит этот же взгляд на себе. — Джордж, глянь сколько время. — Без проблем, — кивает парень, тут же засовывая руку в карман, быстро доставая телефон и взглядывая на время. — Оу, игра начинается через десять минут. — Об этом я и подумал, сейчас парни выйдут, — шмыгает Кью, после почёсывая щеку рядом с длинным шрамом. — Кстати, а почему ты не с ними? — Такова участь запасных. Хотя, если конкретно, то только моя. Сижу тут, контролирую всё и особенно места, — он дёргает головой, по итогу задирая подбородок и выпрямляясь. — Ага, другие запасные так-то с командой, — дополняет Бэд, после чего быстро и будто в стеснение поникая, когда на него взглядывает Кью. — И тебе не обидно? — решает не замалчивать вопрос британец, смотря как Квакити кратко качает головой, после залазя в карман и вдруг доставая черные очки. Те быстро оказываются у него на носу. Не то чтобы сейчас было больно тепло или светло… — А ведь, кстати, тебе и шапку придётся снять, если надо будет выйти на поле. — Да не хочу я на самом деле выходить, — бурчит наконец мексиканец, складывая руки на груди. Где-то сверху вдруг слышится громкий, но не очень разборчивый голос. Кажется, объявляется начало, и кажется это делает Уилбур. Наверное, обычно этим занимается Шлатт, но не то чтобы парней это очень волновало. Настолько не волновало, что они лишь секунду смотрят на громкоговорители, выслушивая краткое приветствие, и снова поворачиваются друг на друга. — Я думаю это просто будет плохой исход. — Думаешь не готов? — хмыкает Бэд, явно сбавляя обороты и пока не желая шутить. Джордж чуть морщится, задумываясь об этом. Кью вернулся к тренировкам уже…. Как три месяца. Перерыв был не такой уж огромный. Ему почему-то не кажется, что Кью прямо уж не готов. — Ну как сказать. Эх. Просто я явно отстал в опыте, в плане… В матчах. Да, короче, вот мне надо сейчас посмотреть просто как оно всё, вспомнить и все дела. А потом я как заиграю, всем все места порву, — он усмехается, дёргая плечами, а после отвлекаясь. На поле и трибуны, где, казалось, вот уже все только присели и успокаивались, начали появляться новые кучки взрослых и семей. Их было совсем немного и они быстро распределились по пустым местам на задних рядах. Так, несколько будто ужасно знакомых, но при этом неузнаваемых, взрослых начало садиться позади парней, а на месте перед первым рядом, недалеко от сумок, вещей и инвентаря, вдруг кто-то начал раскладывать стол и стулья. — Да ладно, — кратко добавляет Джордж, подпинывая друга, а после позволяя ему бросить свою руку британцу на плечо. Кажется, через секунду парень так тоже приобнимает и Бэда, вызывая у того смех. Несколько умелых людей в форме уже быстро заканчивают неизвестный стол, ставя за него три стула, за которые быстро усаживаются тепло и в какой-то степени важно одетые мужчины. Они достают какие-то папки, ручки и начинают разговаривать между собой. — Ух чёрт, там уже и мои родители пришли, — вдруг охает под боком Кью, освобождая одну руку и припуская очки. Его взгляд падает куда-то на ступени на другой стороне, где и сам Джордж тут же замечает знакомую парочку взрослых. Всё-таки они довольно часто зависали у него дома, чтобы британец запомнил родителей парня. — Ой ребята, так это вы, — вдруг слышится позади чей-то женский голос. Трое парней, ранее сидящих в пол оборота, поворачиваются ещё сильнее, прямо к себе за спину, где чуть левее оказывается взрослая женщина, со светлыми волосами и веснушками на всё лицо. — Квакити, Бэд, Джордж? А почему вы не с остальными? Сидите, мёрзнете. Я даже и не поняла, что это вы! — Здравствуйте, — быстро отвечает Кью и Джордж, выговаривая приветствие в один момент и с одной и той же интонацией. — Ой, здравствуйте! — тут же улыбается Бэд, полностью разворачиваясь на женщину. — А вы одни что ли? — Да, вот так. Ну ладно, я же не могла ни прийти совсем. Кажется, раньше Джорджу довольно удачно получилось как-то не пересекаться с родителями Дрима. Он никогда не делал это намеренно, ему не было причины избегать их: они казались довольно добрыми и интересными людьми. Однако, Джордж не бывал у Дрима так часто, чтобы намерено или хотя бы случайно их встретить. Для начала, они довольно занятые люди и судя по рассказам Тэйкена — если они не работают, то находят способ, чтобы хорошо отдохнуть и бессмысленное пребывание в доме — не тот вариант, что они часто рассматривают. Ну и, в конце концов, Дрим специально приглашал любых друзей, когда никого нет дома. И не то, чтобы Дэвидсон по итогу ну прямо ни разу не видел родителей блондина. Видел, кратко здоровался. Месяца два назад. Может три. — А мы тут так, места греем, контролируем всё нашим зорким взором, — улыбается Квакити, обратно поправляя очки. Вот уж. Убрал он руку и прохладней стало. — Ну правое дело, конечно, не буду вас от него отвлекать, — она кратко усмехается, закидывая на голову капюшон и чуть отодвигаясь к спинке. А всё-таки она красивая. Такая… Элегантная. И очень похожа на Дрима. Глаза только, кажется, другого цвета. Голос в громкоговорители возвращается. Как вовремя. Снова Уилбур что-то пытается донести через не очень новую аппаратуру. Кажется, он говорит кого-то встречать, громче обычного проговаривает какое-то название, после чего многие зрители начинают подниматься и встречать аплодисментами большую группу парней, что тут же появляются перед трибунами. Они, со шлемами в руках и специальной форме, очень сдержанно принимают хлопки в свою честь. Кратко машут, кажется улыбаются и быстро выстраивается к какому-то человеку в спортивном костюме. Они довольно далеко, и Джордж не может их полностью разглядеть. Впрочем это, вроде, обычные, но серьёзные парни. Никак по-другому британец их охарактеризовать не может. Из громкоговорителя продолжает идти поток каких-то сладких речей в стиле Уилла. Джордж прислушивается и тут же морщится от больно ярких приветствий команды из другой школы и всех напущенных пожеланий, что будто в одном мгновении стоит от того, чтобы звучать ужасно напыщенно. Впрочем, Уилбур замечательно балансирует на этой грани, объявляя другую команду. Их команду. — Оп-оп, — тут же оживляется Кью, дёргая парней за локти и тут принуждая подняться. — Встаём, мальчики, наших встречать хорошо надо. И будто бы слушая Квакити, не только трое парней поднимаются, так и больше людей с трибун поднимаются, активно хлопая быстро появляющемуся ряду из одиннадцати парней. В начале их идёт Мистер Эйч, и лишь позади появляются сами игроки, и вот их-то Джордж знает наизусть. Голос называет парней по номерам. Пятнадцать номеров. Пятнадцать игроков, все стоящие не по порядку. Парни сразу примечать более знакомых и «близких» им игроков. хотя те, в общем-то, может и специально привлекают такое внимание. Ведь, ну а как можно не заметить ужасно быструю руку Карла, что чуть не подпрыгивает, махая сначала им, а позже кому-то по родительски громкому в ряду зрителей? Да и Ник, со своим новым шлемом в руке и с кепкой на голове? Кажется, его низкую макушку он уже просто натренирован узнавать. — Боже, Сап выглядит таким маленьким на фоне своей и чужой команды, — хихикает тихо Бэд. Замыкали же цепочку не менее знакомые лица. Настолько знакомые, что кое-кто вдруг нарушает своё одинокое спокойствие на втором ряду, вдруг громко выкрикивая имя «Клэй» и начиная почти неестественно громко аплодировать. Дэвидсону даже подумалось что он в этом как-то уступал. Меньше пол минуты и команда встаёт чуть поодаль от них, не смотря на болельщиков. Несколько секунд раздумий и вдруг Квакити срывается с места. Он вдруг, ничего ни говоря, скидывает очки и, поднимая с травы шлем, замыкает линию с остальными. Из громкоговорителя доносится какой-то приказ и обе команды поворачиваются к зрителям, когда вдруг место голоса на всё поле начинает играть гимн. Порой Джордж совсем забывает про подобные традиции. Наверное, ему стоило здесь чаще ходить на школьные мероприятия. Хотя, он и раньше не часто на таких появлялся, так что и в родной стране бы удивился если бы кто-то вдруг начал напевать в честь здоровья Королевы. Тем не менее, традиция есть традиция. Все стоят смирно, тихо. Вот он пик патриотизма и хороший шанс поглядеть на игроков. Те, впрочем, от других не отличаются. Стоят. Глядят в никуда, а некоторые кажется напевают слова себе под нос. Как интересно… Однако нет же. Не все так мрачно. Джордж довольно открыто позволяет себе высматривать игроков, и так же он замечает довольно открытый и совсем не скромный взгляд на него с той же стороны. Дрим. Странно, кажется британец не слишком уж часто видел его в форме, да? Довольно странное упущение. Его волосы убраны? Джорджу же не показалось? Он в заколках? На губах британца появляется небольшая усмешка. Будет довольно странно если в такой вполне серьёзный и ужасно тихий момент, он вдруг начнёт, как дурак, улыбаться или хуже того смеяться, потому ухмылка с его губ пропадает так же быстро, как и появилась. Дрим же, вдруг качает головой. Уж кто-кто, а он явно всё заметил. Сколько там должен играть гимн, полминуты? Когда же он закончится? Взгляд Джорджа снова скользит по друзьям и другим знакомым игрокам. На него в ответ кратко поглядывают Карл и Панз, но после быстро отворачиваются. Взгляд снова на глазах Дрима. Дрим снова смотрит в ответ. Боковым зрением британец примечает, что перед командой вдруг появляется какой-то человек с камерой. Тот быстро присаживается и будто сделав фото, не проверяя, убегает в другую сторону. Они сделали фото и на нём Тэйкен точно смотрит куда-то не туда. Пока он это конечно не узнал, но в будущем можно посмеяться… — Ну вот, теперь места снова остыли, — бурчит Бэд, сразу как гимн заканчивается. Он довольно громко вздыхает, присаживаясь обратно и закидывая ногу на ногу. — Я сейчас вернусь, — дёргает плечами британец, тут же шагая вперёд к команде. Та, пользуясь последними минутами перед началом, встают вокруг тренера о чем-то консультируясь и что-то довольно громко и активно обсуждая. Джордж подбирается поближе, вставая за спины и чуть прислушиваясь. Будто бы он что-то понимал. — Джордж? — вдруг слышится шёпот под боком, и парень поворачивается на Ника. Тот морщится в улыбке и тут же бросает руку другу на плечо, притягивая чуть ближе и, заставив наклониться, приобнял. — Сыграешь вместо меня? — Конечно, — цокает парень, когда ему вдруг вручают новый шлем. Парень смеётся, в шутку отталкивая друга, когда ребята расходятся, отходя от тренера и выходя на поле, расходясь на довольно большое расстояния друг от друга. Ник пропадает на поле так же быстро. Кажется, начало приближается. И вроде бы уходят все. Должны уйти все, однако парень тут же замечает, что рядом с тренером один единственный игрок с большим номером «один», что что-то говорит тренеру, перед тем, как они в один момент разворачиваются, намереваясь куда-то идти, но натыкаясь на британца. — Джордж, — слегка волнующе улыбается Тэйкен. — Хей, вы как? — Ребята, заканчивайте поскорее. Надо разыгрывать мяч. — Оу, я не буду задерживать, — тут же поднимает руки Дэвидсон. — Да-да, обнимешь на удачу и пойдёшь, — хихикает Дрим, натягивая на голову шлем, а после вдруг поправляя шорты, перед тем как расставить руки. — Хм, мне кажется ты и так справишься. — А мне кажется — нет, — не слушает младший, быстро притягивая парня, и лишь на пару раз секунд задерживаясь перед тем как снова отпустить. Слегка неловко, но ничего такого. — Неужели конца дождаться нельзя? — Неа. Ладно, не сбегай главное. Дождись конца, — он вдруг хлопает старшего по плечу и чуть щипает, перед тем, как отойти. На его месте быстро и как-то внезапно появляется Кью, что крепкой хваткой и явно торопясь, уводит парня обратно. ❊-❊-❊-❊ Первый тайм. Мяч разыгрывается и достаётся чужой команде. Ну конечно. Сами по себе эти первые сорок минут не были чем-то… Больно удивительными для британца. Вокруг его явно сидели люди больше увлекавшиеся этим процессом и явно наблюдавшие за чем-то подобным не в первый раз, но Джордж же… Помнится он с трудом смотрел один матч с Дримом по телевизору. Было сложно понять, особенно сложно было услышать комментатора на фоне Тэйкена, что на месте тогда не мог усидеть, чуть ли не бегая с Ником по всей комнате. Да, британец не был фанатом, однако, конечно, это совсем не то. Всё же в реальной жизни сейчас всё по-другому. Ракурс наблюдения за игрой не тот, да и всё, кажется, что мяч прилетит в его сторону, но вообще смотреть как играют друзья — априори интересней. Как бы это не было по-детски, но если в обычной телевизионной программе какие-то мужчины дерутся за матч на огромном поле — это немного не то. Когда то же самое делают близкие друзья — вот это уровень забавы, который заслуживает внимания британца. И конечно, на самом деле парни особо друг друга не калечат. У них есть хоть какая-то защита, да и они же не бездумно кидаются друг на друга, но это не важно. Если в такой степени вообще рассуждать, то, кажется, что не игроки покалечатся, а скорее шустрый судья, бегающий за мячом быстрее любого игрока. Дайте этому парню мяч и пусть он играет сам, а-то Джорджу всё думается, что его случайно снесут… Тем не менее, первый тайм проходит довольно тихо. В переносном смысле. Кажется, никто вокруг британца не молчал, да и он позволял себе прикрикнуть. Пару раз покричать название команды или имя любого члена команды, что хватал мяч. Впрочем, чего лукавить, он кричал имена и просто так. Только видел как кто-то из друзей прибегает недалеко, катится по траве, падает, просто оказывает подачу — и Джорджу уже не думая выкрикивает имя. Возможно, он даже перестарался, ведь на минуте двадцатой уже притащил несколько бутылок, из тех, что подразумевались исключительно для команды. Ничего же не случится. Как итог, к слову, счёт первого тайма шёл в сторону команды друзей. Кажется, при объявлении очков Джордж с Квакити так громко начали радоваться, что парочка судей за столом начали поворачиваться назад. Был объявлен перерыв десять минут. — Чёрт, да они обязаны теперь чисто отыграть. Если им выпадет дополнительный тайм на десять минут, то эти идиоты взбесятся. Да по ним и сейчас видно, что у них нервишки на исходе, — ворчит под боком Кью. С его губ срывается несколько непристойных слов, которые тут же хотел осудить Бэд, однако кто-то позади его прерывает. — Какие-то они вообще больно большие. Они точно ваши одногодки? — вдруг звучит над ними мама Дрима. Мать твою, они совсем забыли, что она здесь. — Оу, эм… Да я могу поспорить, но вроде они той же весовой группы. Хотя, конечно, у них больше игроков, что выглядят массивней из-за роста. Но наши хорошо играют, так что тут скорее дело практики и тактики. — Ну сила же всё равно влияет, — задумывается британец, делая глоток воды из бутылки, но быстро пряча её. Всё-таки холоднючую воду так много пить не стоит. — А тут рост и мощь равно силе. У них в любом случае есть в этом преимущество. — Да, — соглашается Кью, пряча руки в карманы. — Но мы не в первый раз с ними играем. Они что в прошлых годах были придурками с… Бомбой в заднем месте, что сейчас. Вот их главный нападающий просто как та чёрная взрывная птичка из игры. Выглядит безэмоционально, но он если слетает с катушек то тут всё взрывной волной как бабахнет и получат все! Не знаю, выросли ли эти парни, может поумнели, но пока не похоже. — Ой, так это тот парень, который чуть в драку не ввязался в прошлом году? — вдруг охает Бэд, качая головой и почёсывая подбородок. — Чего? — хмурится британец, быстро дёргая головой в сторону другой команды. — Ах, точно, Джордж, ты же приезжий… — вдруг говорит мама Тэйкена. — Это было, к счастью, не у нас. В другой школе. Видимо парниша перенервничал. Надеюсь нас это обойдёт, вам скоро ещё на альбом фоткаться, а как это делать с разбитыми носами? — Ну я в конце прошлого учебного года на ежегодном фото нормально вышел, — смеётся Кью, вызывая у старшей небольшое стеснения за собственные слова. — Да всё нормально. — Конечно ты хорошо вышел. По мне так ты — красавчик! — тут же говорит Бэд, хихикая. — Не подлизывайся, — тут же отвечает мексиканец, закатывая глаза. — Эй, я же как лучше хотел! Парни срываются на небольшой смех. — Ладно, дети, я пойду к мальчикам. Посмотрим, что они там с судьёй не поделили, если никак подойти не могут! Тайм второй. По времени перерыва, команде лишь на пару минут получилось прийти и попить воды. Как оказалось, другая команда очень хотела оспорить итоговые очки, ну а другие же наоборот не хотели терять выигрышную позицию. Её, впрочем, отстоять удалось. Удалось и без происшествий выйти на поле. В итоге разыгрывал мяч Дрим. Ему удалось довольно далеко пнуть мяч, ну а дальше всё пошло-поехало. Кажется. Даже в этот раз они катались по траве чаще положенного, ну а судья, вечно кружившийся рядом, всё время свистел и останавливал их. У чужой команды было несколько хороших пяти очковых бросков, несколько штрафных и в общей сумме они довольно уверенно балансировали, получая хорошие очки, но подобное им не помогало. Разница была слишком велика и они это понимали. Примерно за несколько минут до конца тайма, мяч попадает Карлу. Он принимает его словно необдуманно, он почти игнорирует чужие слова и просьбу передать, вдруг ускоряясь, пока друзья по бокам пытаются снести нападающих другой команды, и… — Тайм завершён, начинается подсчёт очков, — вдруг проносится из громкоговорителей, на фоне свиста тренеров и судей. Нетерпеливых игроков сгоняют на поле, чтобы не повторилось того же, что и в перерыв. Конечно, волнение за них замечательно оказывали зрители, вставшие с мест и никак не успокаивающие гул. Джордж не мог их осуждать. Он отлично среди них сливался. — Ну что там, — несдержанно процеживает британец, смотря на кучку взрослых вокруг стола впереди них. Они что-то пишут и кратко обсуждают. — Неужели они числа так долго складывают… — Тут вполне всё очевидно, сейчас закончат, — успокаивает Кью, хлопая парня по плечу. — Ну а вообще они просто должны убедиться и согласовать свои же результаты. Любые очки могут уменьшить или завысить на таких обсуждениях. — Кхм-кхм, мы готовы объявить результаты. По единогласному решению и без изменения каких-либо изначальных очков: двадцать восемь к сорока одному. Мы объявляем победу команды общественно-государственной школы «Мэнбург» под руководством Мистера Эйч-Бомба. Поздравляем всех участников. Да, чёрт подери! — Наконец-то, — победно машет кулаком Кью, дёргаясь и тут же вставая с места. Взгляд британца в одну секунду смотрит на друзей под боком. Он совсем немного задумывается и засматривается на их радость, когда такое же приятное и будоражащие чувство заполняет его грудь. Он бросает взгляд позади себя и недолго оглядывает толпу. Та начинает шуметь ещё больше, после чего он закрывает уши, смотря вперёд, где обе команды поспешно удалялись с поля, приближаясь к краю, где стояли тренера. Парочку парней в знакомой форме стянули шлемы и прыгнули друг на друга, чуть не сбивая всех вокруг них. Сложно не узнать их. И парень даже не замечает. Как отходит от мест с друзьями к «победителям», как уже полностью игнорирует громкие слова тренера, наблюдателей, судей. Он просто в спешке шагает на это огромное поле, где победившие вдруг обнимаются, после пожимая руки проигравшим. Но где Дрим? Британец быстро оглядывается в поиске парня. В потоке радости ему хотелось найти конкретно его, поздравить, посмеяться. И, кажется, не только он начинает искать его, вся команда вдруг начинает немного оборачиваться, а после застывать, смотря в одну и ту же сторону. Взгляд Джорджа так же быстро направляется туда же, видя Дрима чуть поодаль. Парень снимает с себя шлем и говорит с игроком павшей команды. Этот игрок, кажется, довольно агрессивно что-то пытается донести до парня, но британец и слова не может распознать из-за общего шума, музыки и бесконечных разговоров вокруг него. К Дриму и неизвестному парню начинают подходить несколько парней из обеих команд. Ник подбегает быстрее всего, хватая Тэйкена за плечо и отворачивая, на что агрессивный парень делает то же самое. Чужих резких движений младший уже не терпит и отсекает чужую попытку. К этому моменту и Джордж уже не может стоять в стороне. Нет смысла это игнорировать, да он не может, потому торопится к ним, вдруг замечая, как незнакомый парень опускает руку, перед тем как быстро поднять её и замахнуться. Что происходит? Резкий удар. Тихий, почти бесшумный и неаккуратный, который бросает большинство в шок. К счастью все осознают, что произошло довольно быстро, потому даже Дрим не успевает оказаться на траве, как Ник его придерживает, а другие ребята его отгораживают от неуравновешенного. Так же, как и его собственная команда, тут же хватается, оттягивает и что-то кричит ему в сторону. Джордж оказывается рядом довольно быстро. Буквально в то же момент подходя и поднимая Дрима с Ником, когда в стороне быстро появляются взрослые и мама Тэйкена. — Клэй, эй, ты как? — тут же бурчит Джордж. У него получается говорить не специально тихо. Дрим вдруг мычит и заваливается старшему на плечо вдруг на секунду отворачивая голову и сплёвывая кровь. Джордж охает, полностью выглядывая разбитый нос парня и кровь, которую было бы неплохо остановить: — Это было… Ожидаемо. — Уведи его, Джордж, давайте, мать твою, лучше посидит в раздевалке пусть, — полностью перекладывает друга на британца Ник, после хлопая по плечу. — Мы уладим. — Боже мой, — тут же появляется рядом мама Тэйкена, после вдруг доставая перчатку и вручая её сыну. — Идите, спортсмены. А вот этим заткни фонтан из носа. Я скажу тренеру принести аптечку. — Спасибо, мам, — усмехается Дрим. Джордж хватается за парня посильнее, прижимает ближе и схватившись за бок притягивает на себя, уводя с поля. Сложно сказать, что Дрим больно травмирован, но кажется всё равно не в том состоянии, чтобы делать хоть что-то. ❊-❊-❊-❊ — Прости меня за всё это, — вдруг бурчит Тэйкен где-то на скамейке, только тренер пропадает за дверьми раздевалки. — О чём ты вообще? — продолжает ковыряться в коробке Джордж, после вытаскивая побольше ваты и больших пластырей и наконец поворачиваясь на парня, что продолжал удерживать кровь из носа, смотря вниз. — Не притворяйся, сегодня всё пошло просто ужасно. Я так вдруг заволновался, что всё прошло ужасно. Всё это и чёртова драка, просто какой-то отстой. Прости, пожалуйста. — Ты идиот, за что ты извиняешься? Дрим, не смеши меня, что было не так? Да… Да ничего ещё не случилось, а ты уже, совсем на тебя не похоже, — вздыхает парень, подходя и нависая над младшим. Он кратко прикасается к чужому лбу и надавливает на него, откидывая его голову назад и ненамеренно заставляя его поднять взгляд. — Знаю. Я и сам это вижу, но просто какое-то волнующее чувство в груди весь день. Всю неделю, — он сжимает ткань формы и напрягает лоб. Джордж не может смотреть на него, но и не в состоянии оторвать взгляд, открывая пластырь и аккуратно приклеивая его на ссадины на носу. — И сердце не успокаивается, вообще думать не могу. Я думал это плохое предчувствие, что мы опять проиграем, но был неправ. — Ты не плохо сыграл для человека, который так сильно волнуется. Я обычно чего только не творю, когда волнуюсь, — пытается утешить Джордж, усмехаясь и приглаживая пластырь на царапинах. — Например? — В основном убегаю, — он снова смеётся, чуть замедляясь и засматриваясь парню в глаза. А те будто на мокром месте и британец и не может не поднять пальцы вверх, прикасаясь к чужим глазам, считывая в них некую вымотанность, а после кратко вытирая потную кожу рядом, тут же охая от собственной смелости и убирая руки обратно. — Я… — вдруг запинается на словах Дрим. — Я, эм, я был бы не против убежать, если бы не был главным игроком. Но наверное ты бы мне не позволил, да и я себе тоже. — Ты сильный человек. Сильнее меня. Ты бы не убежал в любом случае. Так же, как и не убежал от того сумасшедшего парня, — бурчит британец, кратко стирая остатки крови под чужим носом и забирая у парня уже испачканную вату. Дрим опускает руки и чуть отодвигает ноги, позволяя Джорджу чуть ближе привстать к парню. Старая вата быстро оказывается в ближайшей мусорке. — А чем ты не силён? Не то чтобы ты прямо слабачок и ничего в жизни не видал. Тоже этого звания заслуживаешь, — он хихикает. — «Звание» … Ага, конечно, — качает головой парень, наклоняясь в сторону и вытаскивая новый кусочек ваты. — Когда же у тебя кровь идти перестанет… Наклони посильнее, а лучше вообще ляг. — Да ладно, сейчас уже пройдёт, — кратко улыбается парень. Джордж цокает откидывая очередной грязный комочек, доставая новый и убирая остальные тёмные следы, опускаясь чуть ниже и протирая чужие губы и подбородок. Дрим по непривычному напрягается и замирает. Кажется, он уже складывает руки на коленях, сжимая их в кулачки. — А у нас… Эм, всё ещё в силе? Чтобы, ну поехать в кино и поесть? — Момента насчёт кино я не помню, — улыбается британец, поднимая вглядываясь на парня. — Ты уже проголодался? — Не знаю, не то чтобы, но… Просто хотел убедиться, — взгляд парня мечется, перед тем как вдруг остановится где-то в стороне. Его кадык вдруг быстро дёргается. — Конечно, насчёт этого… — он отодвигается, доставая большой кусочек мягкой ваты и снова останавливая кровь, «затыкая рану», но не решаясь отойти от парня. — Что насчёт того чтобы поесть… Суши? Что ты думаешь? — Оу, эм, я никогда не ел суши, хотя нет… Правильней сказать, что когда я в последний раз, а то было давно, мои суши были просто отстойные. Но я только «за». — Какой противоречивый ответ, и ведь всё равно, — он качает головой. — Думаю, если бы ты мне предложил поесть песка — я бы тоже согласился. Просто, ну а… Разве я могу отказать тебе? — Я даже не буду уточнять что это значит, — склоняет голову Джордж, улыбаясь а после вздыхая. — Дрим? Хей, ты как? — парни поворачиваются на несколько голосов, что оказываются группкой знакомых и ужасно взволнованных лиц. Джордж сразу замечает Сапнапа, Эйча и маму Дрима, быстро шагающих к ним. Джордж тут же отходит, шмыгая и опуская взгляд. — Да, да я в порядке. Теперь уже лучше. — Мда уж, вечно в какие-то ситуации тебя тянет, — смеётся Ник, вдруг кидая парню его сумку и вставая к Джорджу. — Поедем сейчас в неотложку? — спрашивает женщина, присаживаясь рядом с сыном и кратко выглядывая покалеченное лицо. — Залатают как надо. — Да, надо бы, — качает головой Эйч, поглядывая на учеников, а после вздыхая. — Нет, не надо. Мне нормально, боже, чего тут латать, — отмахивается Тэйкен, открывая свою сумку и вытягивая оттуда свежие вещи и подрываясь с места. — Всё нормально, я пойду переоденусь. А потом у меня дела есть. — Ну как всегда, — вздыхает старшая, потирая переносицу, перед тем как подняться. — Ладно, буду ждать дома. Пошлите, Мистер Эйч. Мне с тем воином есть о чём поговорить. — А что случилось хоть? — напрягается Джордж, хмыкая. — Сейчас, этот модник одёжку поменяет и сам скажет, — качает головой Ник. — Пошли на улицу, Джордж.

❊-❊-❊-❊