Секрет

Йозуа избегает Леона с невообразимой частотой, но на этот раз темноволосый знает, в чём причина. Горецка на интуитивном уровне чувствует, что Киммих на него ужасно злится, хотя Йозуа это тщательно скрывает и даже намёков не подаёт, так как он понимает, что вся эта неприятная ситуация отрицательно скажется на всей команде. Светловолосый не просто злится, он разочарован. Этот поцелуй был ошибкой. Йозуа уверен, что Горецка не хотел ничего плохого, но в то же время, он отнёсся несерьёзно к признанию Киммиха. Возможно, он подумал, что поцелуй — это отличная возможность убедиться в ориентации светловолосого. Они всё ещё находятся в расположении сборной Германии, и если Горецка хочет, чтобы это время продлилось как можно дольше, то Киммих хочет, чтобы их поскорее отпустили и дали отдохнуть. Для Йозуа отдых сейчас значил очень многое, он был морально истощен. С каждым днём становилось всё сложнее и сложнее избегать Леона, Гнабри уже даже начал что-то подозревать. Но Киммих от него отмахивался и заявлял, что ему всего лишь кажется. И всё бы и дальше прошло также гладко для Йозуа, если бы ему не пришлось пойти на вечеринку в честь Йоахима Лёва. Он не мог пропустить это событие, хотя почему-то был уверен, что там, когда все будут веселиться и пребывать в не совсем трезвом состоянии, Леон точно прижмёт его к стене. Киммих сам не знал от чего бежал, ему просто не хотелось говорить с тем, кто высмеял его. — Йо, как думаешь лучше эта, — Серж показывает красную лёгкую рубашку с короткими рукавами, — или вот эта? — в другой руке парня футболка с какими-то дурацким принтом. Киммих тычет в рубашку, Гнабри, хмыкнув, откидывает её в сторону и натягивает на себя футболку: — Ты же знал, что у тебя ужасный вкус? — Зачем ты тогда меня попросил выбрать? — закатывает глаза Йозуа. — Ты выбрал наихудший вариант из лучших. Кстати, почему ты ещё не переоделся? — Я одет уже, — обиженно бурчит светловолосый. — Что? — недоумевает Серж и тянется рукой к футболке друга, брезгливо её оттягивая, — ты пойдешь на вечеринку в этой футболке? Ты же в ней атлетикой заниматься ходишь... У тебя что другого ничего нет? — Красивая серая кофта, что тебя не устраивает? — Пойдём, я подберу тебе что-нибудь. — У меня нет настроения на твои идиотские эксперименты... — Если мы не пойдём в мою комнату, то я расскажу Траппу, кто на прошлой неделе сломал его кофемашину! — Ты не посмеешь, — медленно сквозь зубы произносит Йозуа, надвигаясь на Гнабри. — Я так полагаю, мы достигли согласия, — подмигивает Серж и еле успевает увернуться от летящей в него вешалки с красной рубашкой. Они заваливаются в комнату Гнабри, который садит Киммиха на кресло и начинается рыться в своём бездонном шкафу. И спустя три минуты он выуживает от туда почти прозрачную из лёгкого переливающегося материала тигровую рубашку с короткими рукавами. — Что это за... — глаза Йозуа лезут на лоб, он ни за что такое не наденет. Но стоит другу многозначительно улыбнуться и жестом показать, что он всё расскажет, то Киммих тут же выхватывает рубашку и натягивает на себя с ужасно кислым лицом. — Господи, ты шикарен! — восклицает Гнабри, пока Киммих борется с желанием разорвать эту вульгарную рубашку, ещё и с глубоким вырезом до самой груди, в клочья. — Для завершения образа не хватает кое-чего... — Серж достаёт откуда-то массивную золотую цепь, и Киммих, скрипя зубами, позволяет её на себя надеть. — Ты же знаешь, что я тебя ненавижу? — И я тебя люблю, Йо. *** Горецка в плохо освещённом помещении, сквозь переливающиеся красные огни, в толпе сокомандников пытается отыскать Киммиха. Светловолосого до сих пор нет, как и его лучшего друга. Леон весь извелся за эти дни, он устал бегать за Киммихом. Парень, недолго думая, выпивает залпом какой-то коктейль, а потом от нервов тянется и ко второму, но рука повисает в воздухе, как и челюсть. В клуб заходит улыбающийся от уха до уха Гнабри, а за ним плетётся хмурый Киммих, который выглядит просто сногсшибательно сексуально. Леон закашливается и обводит хищным взглядом парня от головы до пят. Воздух между ними тяжелеет, когда они встречаются глазами, и Йозуа кажется, что напряжение разбивается вдребезги и впивается в его тело, когда Горецка сокращает между ними расстояние и тащит его куда-то прочь. Они оказываются в небольшой тусклой комнате, и Леон запирает дверь на замок, а светловолосый лишь сглатывает. Комната обставлена скудно, у стены стоит широкий кожаный белый диван, а рядом низкий круглый столик. — Что... Что ты делаешь? — приходит в себя Киммих. Он не знает, почему так послушно шел за Леоном, почему не вырвался из его хватки и не ушел обратно в зал. — Не даю тебе сбежать, трусишка. Нам нужно поговорить, — поджимает губы Горецка и его дыхание прерывается, когда он снова проходится взглядом по парню. Киммих выглядел чертовски соблазнительно, также думал и сам Йозуа, но только не о себе, а о Горецке. Чёрная рубашка красиво облегала мышцы Леона, а кремовые брюки сексуально подчеркивали его накаченные бедра. Его кудрявые шоколадные пряди лежали в лёгком беспорядке, и Киммиху все хотелось прикоснуться к этим мягким волосам, что он машинально и сделал, приблизившись к Горецке опасно близко. — Зачем ты это сделал? — лёгким движением руки Йозуа приглаживает чужие волосы, и когда собирается убрать руку и отойти на безопасное расстояние, Горецка не позволяет ему это сделать. — Старые привычки? — шепчет в самые губы Леон, имея в виду, что раньше Киммих всегда любил зарываться в его волосы своими изящными пальцами. — Ты не услышал моего вопроса? — холодно произносит Йозуа и впивается глазами в глаза. Леон знает, что парень нервничает, ведь он и сам пытается успокоиться. Становится душно и такое ничтожное расстояние между ними сбивает всё самообладание. Горецка подается вперёд и снова целует Киммиха, который дрожит в его руках. А затем его оглушает пощёчина. Киммих бьёт совсем не жалея и смотрит с разочарованием, а на глазах выступают слёзы. — Я тебя поцеловал, потому что ты сводишь меня с ума. — Что ты... — слабым голосом протестует Киммих. — Ты мне нравишься. Ты мне чертовски сильно нравишься! — с горечью произносит Леон, и садится на диван. Он опускает голову и касается горящей щеки. — Мы можем сделать вид, что ничего не было. Видимо, я не дотягиваю до уровня твоих бывших партнеров. В прошлый раз мне показалось, что ты ответишь на мой поцелуй и я тебе хоть немного симпатичен. Я даже в самых своих безумных фантазиях не мог вообразить, что тебя могут привлекать мужчины. И знаешь, я настолько глупо верил, что у нас может что-то получится... Думал, что у меня, наконец-то, появился шанс. Но тогда ты сбежал, оставив меня наедине с самыми страшными мыслями. И ты знаешь, я не знаю, почему я снова попытался тебя поце... Киммих садится на чужие колени, уверенно сминая онемевшие сладкие губы Леона, который растерянно обнимает его и притягивает к себе, как самое драгоценное сокровище. Они отдаются друг другу в этом страстном поцелуе до последней капли, ни один не хочет уступать в пылкости и нежности. — Ты самый красивый. Я не видел ни кого красивее тебя, — расплывается в улыбке Йозуа, осыпая лёгкими поцелуями лицо Леона. — Никогда не смей говорить, что ты не дотягиваешь... Ты на особом уровне. — Если я скажу, что ты мне не нравишься... — Что? — недоуменно произносит Киммих. — Я только что осознал, что влюблён. — Глупый! Они снова растворяются друг в друге, забывая обо всём, что происходит за дверями этой маленькой комнатки отдыха.