-- с ларька спиндил, на...

      костяшки рук стали красными от сильного удара о жесткую, твёрдую щёку, вероятно, с жировой прослойкой, а может, и не одной. сам парень лежал на снегу и орал, как резаная свинья от такого-то унижения перед его бандой. Антона же это забавило, ведь Бабурин и в самом деле казался самой настоящей свинюшкой, с противным пятаком вместо носа-картошки и маленьким, крученным хвостиком на заднице. сзади стояли и смеялись словно две гиены из «Короля Льва», а то, может, и похуже, двое из банды. Петров имени не знал, но прекрасно понимал, что, похоже, Сёмка-то теперь пешкой там явно не является, ведь по их мнению могло быть примерно то, что хиляк уделал такого здоровенного, жирного парня, с его бронёй-жиром то. сначала было противно бить, ведь заяц представлял, что если ударит по щеке — то все прыщи мигом выдавятся ему на руку. от этой картины в голове хотелось хорошо проблеваться. — сука приезжая!       вновь завопил прыщавый, наскакивая на Антона и роняя его на землю. создавалось впечатление, что это грёбаный морж, который вот-вот, и вонзит свои милые зубки, выглядывающие из его ротика, прямиком в шею, в сонную артерию. но, нет, произошло нечто другое. толстая рука хватилась за лицо мальчишки, перекрывая доступ к кислороду. дышать стало неимоверно тяжело, в голове встала картина, как сзади стоят другие хулиганы из их небольшой компашки-трио и злобно хмурятся, тихо хихикают. в ушах застучало, парень вот-вот, чувствовал, уже будет без сознания, а потом и задохнётся… и, как говорил один из них, самый пафосный, труп по весне найдут… но уже скоро Семён хватился за очки и стащил их с лица, злобно хрюкая. Петров резко вдохнул воздух и принялся глотать его небольшими порциями, благодаря Господа Бога за помощь. — смотрите, у него такая рожа! он так на девку похож!       всё хохотал Сёмка, не прекращая насиживать прямо на Антоне, а наоборот, только расслабляясь, так как Бабурин явно не ожидал ничего плохого. руки были зажаты между ног прыщавого, потому Антон даже предположить не мог, чтобы ударить Семёна. его противные, гнилые, жёлтые зубы были так близко, что он чувствовал кариозную вонь из его рта. до чего же было мерзко. но продлилось это не долго… уже через пару секунд во взгляд попало то, что один из хулиганов, тот, что был немного поменьше другого, зашептал их «авторитету» что-то на ухо. ну, это было видно по размытым силуэтам… краем глаза он увидел взгляд бурята из компашки, такой нежный, а затем — злобный, уже на Сёмку. — ты окуляры-то отдай! не по-пацански ведь поступаешь, на!       послышалось? нет, Антон однозначно слышал это… его спасение! в ту же секунду резко почувствовалась лёгкость в ногах и руках, стало немного прохладнее. только сейчас он понял, куртка была расстёгнута, но это было совсем не главное… даже без очков он видел — Семёна стали пинать, а он сжался комочком и только беспомощно шмыгал носом, видимо, рыдал. под шумок Петров встал и отряхнулся, а затем услышал со спины режущий уши крик, и, повернувшись, увидел только убегающих двух парней, видимо, Бабурин убегал, а за ним кто-то гнался. повернув голову, заяц видел одного из их компании, и он повернулся и стал глядеть так тяжело, и так долго, словно пережил что-то не то. но, это уже не его дело, потому Тоша стал жалко отступать, оглядываясь в поиске своих вещей. — чего ты? боишься, что ли, — парень подошёл ближе и положил руку на плечо Петрова, скалясь в улыбке — меня, кстати, Ромка зовут. Пятифан. там за твоими очками Бяшка побежал, может, ещё успеет нагнать. жирный, а бегает получше спортсменов, сука.       парень сплюнул на снег, оглядывая Антона «оценивающим» взглядом с ног до головы. раз уж он сказал своё имя, то… может, видит в нём потенциал? ну, это были уже надежды Тохи, что бы самоутвердиться в себе. после того, что он задал трёпку Бабурину, может, его станут уважать в классе, да и вообще, по школе? это уже были фантазии, хотел бы он видеть лица тех лицемеров в школе, которые хохотали над ним от противных и глупых шуток Сёмки, если бы они видели, что было здесь. жаль, только, этого не случится.. — так, ладно, давай собирай вещи, щас овечка прибежит уже.       для него не было понятно, почему парня называли «овечкой», но противиться он не решился, и стал собирать вещи с земли. учебники, тетради, всё намокло… что же матери-то сказать? она и без Антона в последнее время устаёт, так и ещё больше в последнее время проблем насоздавать не хотелось… хотя, по идее, она с Олькой поедет завтра в город на закупку продуктов, поэтому ещё успеется. просушит, пока дома не будет, все равно выходной, по идее. суббота, как никак. завидев то, что Петров расстроился, Рома поднял остальные тетрадки и учебники и подал новому приятелю, глядя сочувственно. не он ли относительно недавно достал нож-бабочку и угрожал убить? — ладно тебе, не расстраивайся, всё нормально же. перед предками волнуешься? я тебе помогу. мы тебя проводим. — д-да нет, не стоит, — быстро сказал Антон, глядя на гопника — я сам справлюсь.       закатив глаза, Пятифан сунул остальные предметы для обучения в рюкзак Тоши и помог надеть его, а затем, повернулся в другую сторону, откуда доносились шаги по хрустящему снегу. слышалось тяжёлое дыхание, а без очков он только и увидел другого парня из компашки — бурятёнка, который плёлся с тоской в глазах. Рома повернулся к новому их другу и кивнул, призывая послушать сейчас, чем оправдается «овечка», как он его и назвал. ну, это Петров рассудил у себя в голове, так как, наверное, если бы назвал так мальчишку на самом деле, то скорее всего бы Рома бы уже не был таким доброжелательным, как и сам бурят. — в общем, на, я не смог… эта свинья стала пихаться, а потом… убежала, на! я прям не смог поймать, честно-честно! утащил окуляры, на, и всё! — ну, чё ж поделать… завтра в школе вернёт, значит. он ещё за многое поплатится, за вас двоих, — как-то угрожающе пролепетал Роман.       Бяша многозначительно глянул на Тошу, смотрящего прямиком в глаза бурята, а затем отвернулся. его щёки запылали огнём. может, от холоднящего ветра, а может, и от чего-то совсем другого, необъятного для них обоих, совсем неосознанного и по-детски милого и доброго. возможно. Петров помялся, затем увидел, как Ромка кидает взгляд на приятеля, а затем они оба берут зайца под руки и ведут вон с их недавнего «поля боя» по лесной тропе. бурят же буквально обнимает его за руку, отчего даже сквозь куртку он чувствует это странное тепло, разливающееся по телу. может, это что-то большее, нежели холод?

***

      утро. Антон распахивает глаза и резко осаживается на кровати. внизу слышится стук. может, мать уже приехала, а он так долго проспал? возможно. в своей пижамке в виде белой футболки и зелёных шорт чуть выше колена, Петров нацепляет очки и спешит вниз, весь непричёсанный и заспанный. но стук якобы отрезвил, потому мальчишка быстро пришёл в себя, и, подойдя ко входной двери, берёт с тумбы ключ и открывает её, даже не спрашивая кто там спросонья. а там стоит он — Бяша, переминается с ноги на ногу. вчера они проводили Тоху, потому бурят знал, где он живёт, но не понятно, зачем же и почему пришёл? — Бяша? привет, ты чего-то хотел? — спрашивает Антон, видя этот взгляд, совсем странно, по-детски влюблённый — проходи. — да, да, на… извини что рано, обед только…       мальчик, поёжившись, вошёл в дом и огляделся. типичный русский домишко, такой у многих обычно и бывает, крест над входом — тоже нередкая привилегия, да и второй этаж тоже. типичные постройки, особенно в деревнях такие часто стоят и удивляться даже нечему… улыбнувшись, бурят неловко кашляет в кулак и в грудь Антону несильно, и даже без боли, тыкают кулаком, а в нем — небольшой пакет с чем-то. вопросительный взгляд падает на Бяшу, который отвернулся и потряс пакетом, призывая посмотреть. Петров выглядывает, что же это, и видит его любимые жвачки, надпись — «Turbo». мягко улыбаясь, переводит взгляд на бурята. — откуда? — с ларька спиздил, на… — почёсывая затылок, отвечает парень — бери, пока не передумал уже, на!