Лучший друг омеги – это МЧС

      «Всё. Альфы кончились», — именно к такому заключению пришёл Алексей Дмитриевич Золотов в свои двадцать шесть лет. Многие сказали бы, что слишком он поторопился — ещё даже не пожил толком, а на всех альф сразу ярлык «не годен» повесил. Однако Алексей Дмитриевич был категоричен в своём убеждении и слушать мнения других не собирался. Иногда, правда, у омеги проскальзывала мысль, что на раздаче экземпляров сильного пола высшие силы его просто не заметили и пропустили. Отвлеклись там, мало ли что бывает, или не увидели из-за мешающего слишком высокого кассового аппарата. Эту мыслишку он непременно откидывал, как несущественную, потому что, раз те же высшие силы наградили его при рождении многими талантами, то в списке получателей он значился и, по идее, на учёте должен стоять. Был ещё один вариант: альфа Алёше положен ближе к старости. Лет этак в тридцать-сорок омеге свалится на голову и на задницу, кто бы сомневался, какой-нибудь старый пердун, потрёпанный временем и многочисленными болячками, решивший вспомнить молодость, обеспечить свою старость теплом-уютом и взять себе омежку помоложе, осчастливив его своим вниманием, денежным состоянием и субботним утренним перегаром. М-да, красота, нечего сказать! Алексея Дмитриевича такой расклад не устраивал от слова совсем. В общем и целом, полагаться на высшие силы было нельзя (пока они всё проверят, найдут ошибки, скомпонуют списки обделённых, постоят в очереди за подписью начальника — эдак сто лет пройдёт, и омега сам в древнего ящера превратится), поэтому Алексей, как человек вполне самостоятельный, решил действовать своими силами.       В детском саду построить дальнейшие отношения с понравившимся альфой не получилось: после того, как малыши решили в будущем стать парой, родители альфы испугались чего-то и спешно его увезли. Лёшин папочка, правда, говорил потом, что они переехали из-за работы отца, но омежка не верил, считая несостоявшихся свекровей «похитителями его будущего семейного счастья» — трухачами, короче.       В школе ситуация ухудшилась. Было некогда. В начальном звене достойных кандидатов не нашлось, а в среднем — те, что были, стали представлять собой половозрелых павианов, меряющихся: у кого «жезл» длиннее, а башка дырявее. К тому же Алёше, у которого то музыкалка, то рисование, то вокал, сверху ко всему ещё отличная учёба в школе, смотреть на это безобразие абсолютно не хотелось. Он ждал, когда к старшим классам их альфы поумнеют и утихомирятся, тогда можно что-то делать с ними дальше. Увы, все планы по перевоспитанию потерпели крах. У альф начался период «трахай всё, что движется, а, что не движется, заставь двигаться». Омеги в их классе были от этого в восторге, и с удовольствием использовали противоположный пол для своих нужд: то на кинопремьеру нужно сходить, а билет дороговат; то нос утереть Валентину за третьей партой, видишь, как распоясался; то сумочку надо под новые туфельки и так далее. Лёша встал в ступор, не понимая, почему в шестнадцать-семнадцать лет его одноклассники думают явно другим местом, а не головой: альфы — причиндалами, а омеги — задницей. Для него это было непостижимо. Как отличник и любимец учителей и родителей он оторвался от всего остального населения класса и эти игрища наблюдал со стороны. Альфы, как и омеги, в его сторону смотрели только в одном случае: «дай списать».       В одиннадцатом классе из-за туч выглянуло солнышко в виде новенького. Максим был «высоким, голубоглазым, довольно интересным»* альфой, но через месяц оказался любителем коротких спортивных шортиков и укромного места под лестницей, куда, аки паук, тянул первую попавшуюся в его сети жертву. Алёша был вновь разочарован. Семнадцать лет пролетело, а любовь до него так и не дошла. В улитки, что ли, записалась?       Университет стал ещё большим разочарованием. Алексей пошёл на филфак. А надо было слушать а-деда и идти в нефтегазовый! Омега, конечно, подозревал, что там (на филфаке, значится) с альфами проблемно, но не до такой же степени! Мало того, что их на весь факультет раз два и обчёлся, так они ещё и представляли собой только две картины: либо «с фигурой — трындец, с мозгами — капец», либо «собраны со всех о-папочкиных кухонь» — так сказать, смотреть сильно не на что. Шариться по другим факультетам не хотелось, а университетские вечеринки были слишком скучными. Тогда наш герой решил использовать «поваренную книгу» всей современной молодёжи. Войдя в святая святых и назвав заветный пароль («окей, гугл»), Алёша принялся анализировать обширный материал, представленный на популярных омежих пабликах. Результаты мониторинга его не впечатлили. Везде говорилось, что омега сам должен проявлять инициативу: сам ищи, сам знакомься, сам заинтересуй, сам свидания предлагай — короче говоря, всё сам. Алёше, который считал, что первый шаг всегда должен делать альфа, это крайне не понравилось. Из всего списка адекватным советом было записаться в спортзал — и для здоровья полезно, и на альф можно бессовестно пялиться. Недолго думая, на следующий же день Лёша, прихватив треники и бутылку воды, отправился в ближайшую от дома тренажёрку.       Омега, который в одной из статей расписывал прелести спортзалов и занимающихся в них горячих мачомэнов, сам явно не был свидетелем сей картины либо ходил в какую-то вип-качалку, нашпигованную именно такими образцами. Из всех присутствовавших в зале только троих можно было идентифицировать как пышущих тестостероном бруталов: тренера — альфу лет сорока плюс, активного альфу-пенсионера в растянутых спортивках, энергично размахивающего гантелями, и какого-то подростка, пытающегося поднять слишком тяжёлую для него штангу. Все остальные… были омегами, причём всех возрастов и весовых категорий. Если бы где-нибудь проводился конкурс «Самый самцовый омега», то здесь уже набралось бы несколько готовых претендентов на это звание. Слишком уж сильно некоторые были накачены: у кого — бицепсы-трицепсы, у кого — попа, у кого — губы, а у кого-то — всё вместе. Алёша, у которого спортивное прошлое представляло собой танцы в начальной школе, даже растерялся поначалу, поэтому, раскошелившись, взял дополнительную программу с тренером. Спустя полгода усиленных тренировок Лёшина тонкая фигура обзавелась собственной мини-бразильской попкой и обрисовавшимися, где надо, мышцами. Но изначально намеченная цель так и не была достигнута: объект мечтаний на горизонте так и не засветился.       Тогда омега задумался о своей внешности. Может в ней всё дело? Вдруг он потенциально непривлекательный для альф? К данной проблеме наш герой опять подошёл с полной серьёзностью: был проведён контент-анализ материала из интернета, составлен подробный отчёт о результатах исследования, выявлены несоответствия с выбранным идеальным образцом, составлен план по устранению данных нарушений и всё в том же духе. Говоря простым языком, под среднестатистического омежку Лёшик подходил почти по всем параметрам, за исключением роста и расположения ушей. Да, ростом он не вышел (оба родителя им тоже не отличались), не дотягивал даже до средней планки. А ушки — наследственность отца — были хоть маленькими и аккуратными, но чуток лопоухими, что с детства добавляло комплексов в копилку иногда вылезающей неуверенности в себе. Во всём остальном глобальных проблем не обнаружилось: овальное лицо с тёмно-карими глазами и в меру пухлыми губами, чуть вьющаяся брюнетистая шевелюра, стройное тело без жировых складок, уже не плоская попа (этот пункт даже был помечен плюсиком), ровные ноги — в общем, стандартная комплекция омеги за двадцать.       Единственное, что требовало отработки, — это макияж. В этом тёмном лесу Алёша потерялся сразу, как только включил первый ролик в поисковике. Тонны косметики разных брендов, особенности их применения и, самое главное, цены совсем шокировали и запутали паренька. В результате, купив себе базовый набор штукатурки, он попытался что-то изображать первую неделю, но в итоге всё свелось к замазыванию тональником периодически выскакивающих прыщей и нанесению гигиенки на потрескавшиеся губы. Вопрос одежды опять заставил задуматься: звездой подиума омега не являлся, но и на совсем запущенный случай не походил (всё-таки папуля был всегда начеку и что попало носить не давал). Живя отдельно от родителей, Лёша их назидания старался не забывать, но и красиво вязать шарфики на горло, увы, не научился. В общем, в строке данного пункта была выведена неровная четвёрка.       Следующим номером кордебалета (ой, пардон, пунктом плана) шли вредные привычки, коих наш герой в себе, конечно же, не нашёл. Ну, а какие вредные привычки, если человек не курит, не пьёт (шампусик по праздникам не в счёт!), матом не ругает (на людях, понятное дело), ванную принимает регулярно, депиляцию делает тоже постоянно, одежду стирает ещё чаще — в общем, не омега, а мечта. И почему ещё за ним толпы поклонников не бегают? Загадка…       На описании своего характера наш герой опять застопорился. И немудрено, ведь критически оценить себя со стороны не каждый может. В плюсах оказалась прямолинейность, дисциплина и отзывчивость, в минусы пошли вспыльчивость, скептицизм и частая смена настроений. Доброта, дружелюбность и тому подобные утешиловки, которые частенько употребляют юные омеги при описании себя любимых, были стоически не упомянуты, ибо Лёша, хоть и старался быть хорошим мальчиком, любовь к ближнему проявлял редко и по настроению. К тому же обманывать себя самого не было смысла.       В итоге, так и не разобравшись, где же в нём затаился отпугиватель альф, Лёшик погоревал о загубленной молодости, плюнул на спортзал и засел опять за учёбу. На выпускном он был обладателем красного диплома с отличием, знаний трёх языков и девственных губ, так и не познавших прикосновений представителя противоположного пола. В тот момент Алексей Дмитриевич, стоя на сцене актового зала, при полном параде: в новом специально купленном бежевом костюме с букетом роз и красной папкой, разбухшей от кучи грамот, в руках — царственным взглядом обводил собравшуюся публику и вдохновлённо вещал о любимой Alma Mater, о светочах современной лингвистики и, конечно, о поддержке драгоценных родителей, которые в тот момент с нескрываемой гордостью смотрели на сына.       Наверное, тогда Алексей Дмитриевич задался вопросом: зачем ему вообще альфа? Зачем он периодически оценивающе поглядывает на них? Зачем продумывает дальнейшую семейную жизнь с воображаемым избранником? Ведь в школьные годы да и в институтские он не так часто испытывал чувство сожаления, что не встречался с каким-нибудь сверстником и не обжимался с ним под первым кустом. Да, ощущалась кислотой на языке зависть и царапающая тоска на душе, когда он смотрел на счастливые лица дружков омег, рассказывавших об очередной вселенской любви. Лёша тут же старался задушить в себе малейшие признаки этих чувств, чтобы не утонуть в них, как в затягивающей трясине. Но ведь дожил же он как-то до своих лет, ни разу не влюбившись, и ничего: продолжает идти дальше с гордо поднятой головой. Все эти чувства, приходяще-уходящие, только расстраивали и сулили одни проблемы: «ой, он меня не любит», «ох, предложение не делает», «ах, это что ещё за Петечка из секретариата», «эх, он меня совсем не ценит» и так далее. Словом, Алёша так и не разобрался в ценности такого элемента, как альфа, и отсутствие его в своей жизни начал воспринимать спокойно. Плотно заколотив тщательно отшлифованными досками узкий проход к своему сердцу и запихнув в оставшиеся тонкие щели вату, дабы не сквозило даже при мощном феромонном урагане, омега постарался максимально обезопасить себя от нежелательных любовных переживаний, навсегда перекрыв им путь в свою душу. Теперь центральный внутренний двигатель постоянно работал исправно, выстукивая ровный пульс и не замечая ничего вокруг.       Разменяв вторую четверть века, Лёша в альфах стал видеть лишь недостатки, полностью игнорируя хорошие стороны. Хотя где ж тут взяться чему-то положительному, когда представители этого племени даже места в маршрутке лишний раз не уступят, не говоря уже о другой помощи. Современное общество, правда, само их разбаловало, постоянно внушая мысль о равенстве полов, омежей независимости и тому подобной дребедени. Вот они быстро и позабыли всё, что им веками вбивали мудрые предки: будь опорой и надёжей слабому полу. Теперь только бороды отращивают и надуваются как индюки, того и глядишь, лопнут от собственного самомнения. На них пахать надо, а они йогурты посвежее в магазинах высматривают. Куда этот мир катится? Скоро вообще окончательно на шеи омегам сядут, так ещё и ножки свесят и погонять последних будут.       Именно такие мысли ворочались в Алёшиной голове, пока тот стоял в нескончаемой очереди за несчастной половиной батона и наблюдал за каким-то амбалом у кассы, задерживающим всю эту «свистопляску». Здоровяк (по виду альфа) всё никак не мог определиться, какой же хлеб ему взять: простой кирпичик серого или навороченный импортный с семечками не пойми чего. Продавец, сначала пытавшийся рекламировать заморский вариант, описывая его вкусовые преимущества и слишком завышенную цену, на пятой минуте бросил эту затею и готов был продать что угодно, лишь бы покупатель отвязался со своими вопросами и не заставлял других граждан слишком нервничать. Наконец альфа отвалил, расплатившись за импортный чудо-хлеб и ещё несколько пакетиков с разным печеньем. В последний момент Алёша увидел, что этот субъект прихватил ещё и три последние булочки с вишней, сиротливо лежавшие на витрине. Эти ароматные вкусняшки были нежно любимы омежкой ещё с детства, когда по пути из садика папа частенько покупал их к чаю. Мягкое сдобное тесто таяло во рту, а начинка была настолько сочной, что маленький Лёшик даже пакет облизывал, если ненароком повидло выливалось. Увидев любимое лакомство, омега решил взять парочку, но теперь его планы наглым образом были порушены каким-то проходимцем, забравшим сразу все булки. Нет, чтобы только одну взять, так все три заграбастал, урод! Уже на выходе из магазина, омежка печальным взглядом проводил исчезающие в пакете булочки и, не сдержавшись, буркнул: «Козёл». Услышал ли данную реплику тот, кому она предназначалась, или нет, парня мало волновало. Он быстро ретировался из хлебного, зажимая подмышкой дипломат и с блаженством нюхая отрезанную сторону купленного изделия.       Следовало ещё зайти за остальным провиантом, а то приедет папочка в гости ненароком, как он это умеет делать, обнаружит, что в холодильнике пустынно и только несчастная единственная морковка уже месяц валяется, и всё, товарищи, адьёс Лёшиной холостяцкой жизни. В ту же минуту папочка вместе с отцом быстро соберут его вещички, увезут обратно за тридевять земель от стольного града, где он обитал целых девять лет, в родные пенаты, и перспективный переводчик Алексей Дмитриевич будет сидеть на попе ровно в местном архиве и книжки туды-сюды перекладывать. Перспектива такой жизни молодого человека совсем не радовала, поэтому и старался всеми силами показать папкам, что он цветёт и пахнет как майская роза, и вообще у него не жизнь, а малина. Отец посмеивался и регулярно переводил (несмотря на все заверения в денежной состоятельности сына) определённые суммы, а папа два-три раза в год наведывался с проверкой, сообщая об этом как бы невзначай и прямо перед самым приездом. Причём осуществлял свои планы именно тогда, когда у Алёши случалась какая-то жопа, будто чувствовал, что время трындеца пришло и надо срочно ехать вызволять свою дитятку из напасти. Омежка даже один раз, посмотрев фильм про суперагентов, подумал, что его квартира и все вещи сплошь нашпигованы жучками-камерами, а папа как опытный сыщик следит за всеми его перемещениями в режиме онлайн. Однако, вспомнив своего нежно любимого родителя, использовавшего свой телефон только ради звонков и «одноклассников», вскоре отмахнулся от этой дикой мысли, потому как его папочка был абсолютно не похож на чокнутого сталкера.       Вернувшись домой, нагруженный аки собравшийся в дальние странствия ослик Алексей заметил во дворе пожарную машину и небольшую толпу зевак, в основном состоящую из молодых омежек с колясками и пенсионеров из соседних подъездов. Подивившись увиденному, парень заторопился подняться к себе. Противный жучок сомнения, а выключил ли он утром утюг, закрался в его мысли и заставил ускоренно биться сердце. Запыхавшись, как взмыленная лошадь, омега взобрался было на свой четвёртый этаж и с замиранием сердца встал как вкопанный прямо посреди лестницы. Перед его глазами открывалась пренеприятнейшая картина, заставившая сердце бумкать под горлом: у двери в его квартиру толклись трое МЧСников, один из которых нервно с кем-то разговаривал по телефону. Бравые спасатели, шумно переговариваясь, так увлечённо что-то рассматривали на двери в его квартиру, что даже не услышали громкого топота ног и шуршания многочисленных баулов. Лёша, аккуратно пристроил у стены свои пакеты, помня остатками сознания, что в одном из них яйца, удивлённо воззрился на работников брандспойта и топора. Пытаясь заглушить отчаянное бумканье в ушах и восстановить учащённое после спринтерского восхождения на Олимп (пардон, всего лишь на четвертый этаж) дыхание, омега как можно отчётливее (да-да, мышь и то громче бы пискнула) проговорил:       — А что тут происходит?       Работнички, услышав данный вопрос, вздрогнули и, обернувшись, все как один замерли пуганными сусликами. Алёшу от такой мысли подмывало нервно хихикнуть, но осознание, что данные мордовороты толкутся возле его обители, отрезвило, и он благоразумно сдержался.       — Вы Золотов Алексей Дмитриевич? — очнулся близстоящий спасатель, спешно убирая трубку от уха и нажимая «отбой».       — Да, это я, — пролепетал в ответ Алёша, вперившись испуганными глазами в спросившего. Сердце стремительно сместилось с позиции горла в пятки и на несколько секунд решило остановить свой не до конца прошедший ту-дум, чтобы вновь начать усиленно бу́хать уже в голове, заглушая голос говорившего.       — Старший спасатель Пеньков, — представился очнувшийся и тут же замялся, видимо не зная, как объяснить произошедшее, — тут такое дело… В общем, нам позвонили, что у вас пожар, мы примчались, а ничего нет. Короче, адресом ошиблись и вот…       Спасатель обернулся к своим товарищам, жестом показал им расступиться, и только теперь омега заметил, что дверь в его квартиру чуть приоткрыта, а боковая панель с замком как-то неестественно вогнута. Омега на трясущихся ногах подошёл ближе, разглядывая случившуюся катастрофу. Выглядело всё не так уж смертельно: дверь осталась почти целой, лишь замок заменить надо и чуть искривление поправить. Только вот дверная коробка и часть стенного косяка в том месте, где защёлкивался замок, были частично покорёжены, а частично вырваны с мясом. Алёша с ужасом взирал на сие безобразие, мысленно рисуя картины жестоких издевательств над ни в чём не повинной металлоконструкцией.       Окружившие невинно пострадавшего мужики, изображавшие истуканов всё это время, увидев, что тонкая душевная натура омеги не может справится с накатившим отчаянием, и Ниагарский водопад из слёз вот-вот должен пролиться над почившим замком, наперебой начали успокаивать потерпевшую сторону, утверждая, что «всё это пустяки» и «главное — квартира не сгорела». Лёшик, опомнившись, кинулся внутрь своего жилища проверять треклятый утюг, а то вдруг молодцы в форме приехали по назначению и кого-то спасать всё же придётся. «Гроза всех склерозников» преспокойно стоял в зале на гладилке, свесив свой «хвост» с аккуратной вилкой на конце, и даже не думал о противозаконной деятельности. Омега облегчённо выдохнул, опустившись на местами потрёпанный диван.       Примчавшиеся вслед бравые молодцы нашли сбежавшую жертву лжепожара в единственной комнатушке. «Жертва» сидела, скрючившись, и, закрыв лицо руками, похоже, впала в предистеричное состояние. Один из спасателей метнулся на кухню и через пару секунд принёс стакан воды.       — Гражданин Золотов, вот, попейте — полегчает, — мужчина подошёл ближе к омеге и протянул питьё.       Лёша отнял руки от лица и попытался успокоиться. Несколько глотков живительной влаги не столько заглушили зарождающуюся панику, сколько помогли проглотить ком рыданий, вот-вот готовый выплеснуться. Стоило бы погасить нахлынувшие эмоции и спокойно разобраться в произошедшем. Омега раз-другой повздыхал, попил ещё водички и начал подробно расспрашивать МЧСников о том, как всё было.       Из рассказа спасателей следовало, что какой-то мужик, живущий в соседнем дворе, буха́л в одиночестве в своей квартире и заснул на кровати с недокуренной сигаретой в руке. Та, в свою очередь, видать, вывалилась из ослабевших пальцев и подожгла простыню. Мужик чудом почувствовал запах гари, проснулся и, всполошившись, но до конца не протрезвев, позвонил в МЧС и назвал неправильный адрес. Спустя время он опомнился и начал перезванивать, уточняя своё местожительства. Но было уже поздно. Оперативно выехавший наряд уже взламывал дверь чужой квартиры. Мужика, конечно, спасли — соседи сбежались на крики, и другая опергруппа успела вовремя, но роковая ошибка была совершена. Кто теперь Лёше будет чинить дверь и что делать с этим всем дальше было непонятно. Горе-спасатели уже вызвали командира группы, взявшего сегодня отгул, и полицию. Оставалось только ждать.       Лёша устало откинулся на спинку дивана. День сегодня был полностью испорчен, хотя с утра ничего не предвещало беды. Он бы никогда не подумал, что может стать героем такой неприятной истории. И ведь неспроста он считал всех альф козлами! Вот, стопроцентно алкаш, навлёкший на него столько бед, был альфой, как пить дать. Омега сегодня уже дважды (хотя нет, трижды!) успел увериться в правильности своего утверждения. Один желанные булки спёр, второй вообще мудак — чтоб он упился до зелёных чёртиков и не давал больше ложных наводок, а третьи тоже хороши — вломились поперед батьки в пекло, хоть бы проверили для начала, ироды! А соседи… Противный дед-омега, живущий напротив, хоть бы вышел на шум — посмотреть, что происходит. Ага, щ-а-аз! Как бы не так. Разборки никто не устраивал, матом не ругался (служители спасательного отряда не в счёт), шлюх не привёл — скукота смертная, даже посплетничать не о чем. И потом кто-то ещё рассказывает про любовь к ближнему?       Алёша в какой раз обречённо вздохнул. Надо было что-то делать. Не сидеть же сложа ручки и ждать не пойми что, как тот старикан у моря погоды! Следует всё обдумать и действовать, чем омега и занялся.