modèle

модельная рутина юнги состояла из нескольких аспектов, один из которых чётко выделял его из толпы моделей, работающих только с одним фотографом и имеющих своих выбранных фаворитов. в любой момент дня юнги не брезговал открывать приложение по поиску фотографов для будущей фотосессии и начать выбирать из самых новых и сочных объявлений. работа с незнакомыми людьми и ноунеймами делала из него модель разных жанров и кадров — банальные ванфазы граничили почти, что с ню и если юнги скажет, что ему это не нравилось в его профессии, то он нагло соврёт. работа с только что пришедшими в кадровое дело — с теми, у которых горят глаза и потеют руки, розовеют щёки, когда юнги оголяет бёдра или наоборот с теми, кто настолько безразличен к предмету съёмки, что это заставляет юнги встать так, чтобы хоть толика заинтересованности мелькнула в чужом томном взгляде, приносила одно ему известное удовольствие. юнги любил как искры, так и потухшие угли. и те и те были мотивацией сделать интереснее, чувственнее и глубже. иногда, в особенно удачные дни — юнги приравнивал процесс съёмки к неплохому сексу, ведь оба делают всё возможное, чтобы доставить друг другу максимальное удовольствие от процесса. в юнги рвалось внутри каждый раз, когда он встречал того самого фотографа с теми самыми ракурсами и просьбами о позах. у него буквально высыхала слюна при нужном кадре и вовремя прозвучавшем щелчке камеры — настолько он погружался в общее дело. ведь секс — это не про половой акт. секс — это процесс доставления друг другу удовольствия любыми способами. каждый в современном мире в праве считать сексом любой процесс, характерный как для сексуальных действий, так и для рутинных ритуалов. юнги, отчасти лишь из-за своей безмерной любви к еде, считал готовку и всё, что беспрекословно с ней связано — высшей разновидностью секса. правильно написанный рецепт, грамотная граммовка ингредиентов, количество специй для определённого блюда и всё ради того, чтобы потом действительно насладиться тем, что попадает в твой рот и проходит длинный путь, прежде чем наконец покинуть твой организм. для юнги — вкусное блюдо, красиво поданное и засервированное по правилам этикета куда приятнее любого оргазма. как внешне, так и внутренне. но процесс полового акта с людьми ему тоже нравился. хотя ему он мог и не прельщать, но приближающаяся течка диктовала свои условия его желаний. и ехать на очередную съёмку было бы необдуманно, ибо в сие природной лотерее сорвать куш и всё-таки по собственному желанию переспать с неизвестным ранее человеком, гораздо проще, чем кажется. но в одну из суббот, стоящую по его личным ощущениям крайне близко к течке, а если уточнять, то ровно за несколько суток до её вторжения, он опять рылся на сайтах в поисках свежих объявлений и действительно смог отыскать парочку, но в итоге остановился на одном единственном — студия находилась в пяти километрах от его дома, но это не остановило его. пареньку на вид лет двадцать-двадцать пять и это тоже привлекает юнги, ведь старая модельная мудрость — чем моложе фотограф, тем быстрее его пальцы, а значит больше снимков получится. юнги нужно от силы двадцать и едет он туда на час, не более, заранее позвонив одному из менеджеров той студии, который поперхнулся эссо, узнав, кто именно приедет. хёнбин был наготове в районе десяти утра, в то время, как юнги собирался сходить в душ и поменять трусы — предтечное состояние по мнению многих ограничивало омегу в передвижениях и работе, но юнги наперекор всем обстоятельствам, собирался на самим собой организованную фотосессию, в явном лёгком раздражении. снимков хотелось интересных, ярких, дерзких и вызывающих, но готов ли к этому фотограф? готов ли фотограф потерпеть еле заметно сведённые брови и сжатые челюсти? у юнги нет настроения, расслабиться от съёмки — усаживаясь в заказанное такси, по накатывающим ощущениям он желает съесть камеру, запив поднесённой ему водой. — настроение сносное, — тихо переговариясь с телохранителем, заключает мин. — сколько блокаторов вы выпили? — мягко подмечает тот, без затруднений вдыхая терпкий запах стали. — или у вас настроение забрать к себе того мальчика? — ты ужасного мнения обо мне, — юнги приоткрывает окно в машине — у него промокла спина от пота. — я хочу добавить красок в съёмку, всего-то. — если что, я рядом в любом случае, — также тихо отвечает бин, напоминая. у юнги же назревает план, как сделать эту субботу чуточку веселее предыдущих. он же ни какое-то животное, готовое кинуться на первого встречного для удовлетворения своих потребностей, отнюдь — ему не позволяет статус. альфы якобы ниже, но они всё ещё не окончательно ударившиеся оборотни и могут не ручаться на полнолуние. омега не будет повторять ошибки своих предшественников и насиловать не согласившегося румяного мальчика с отбеленной кожей прямо в студии, где минуту назад позировал. инстинкты — инстинктами, но человек должен уметь совладать с животным началом. «нет» — это не прикрытое убеждениями и стеснениями «да». «нет» — это «нет». водитель везёт их тихие пятнадцать минут, сопровождаемые неуклюжим жужжанием вентилятора в машине. юнги успевает войти в то состояние, с которым хочет, чтобы получились фото — агрессивное и немного дерзкое, но не отталкивающее. от него пахнет природным запахом, нарастающим с каждым днём приближения важного периода его жизни, в его взгляде читается игривость, а во рту пересыхает от жары. юнги так любит летние фотосеты. в студии до краха душно, полы скользкие от испарившейся влаги и стены будто бы плывут навстречу друг другу. юнги оставляет уличную кепку на столе около камеры, пока хёнбин осматривает помещение и останавливается около дверей по взгляду готовый в любую секунду кинутся на всех, кто даже теоретически может причинить юнги вред. в это время его подопечный снимает верхнюю часть одежды, не выдерживая от удушающей жажды и солнцепёка. откинув вымокшую в поте ткань в сторону, он решает лечь на пол, потому что там банально немного прохладнее. когда юнги начинает дышать чуть глубже образовавшуюся тишину прерывает хлопок дверей, находящихся в противоположном угле зала, из которых выныривает парень, в одной футболке и чёрных штанах на три четверти ноги, свободно сидящих на нём — юнги поднимается с пола, начиная осматривать вошедшую персону с бутылкой воды в руках и косметичкой подмышкой. лицо юнги не знакомо — это не тот человек с сайта — у него даже другие черты и большие округлые глаза с ровным носом. пухлые губы так интересно перекатываются, когда он то поджимает, то разжимает их. — вы фотограф? — невзначай интересуется юнги, медленно подходя к парню. тот поднимает на него удивлённые глаза, в которые юнги засматривается, после чего отвечает: — нет, я гримёр и ваш почти что слуга на этот час. тэ задерживается, надеюсь вы не против подождать ещё минуты три. мы можем продлить съёмку на эти три минуты, если вам необходимо полное время, господин мин. — наслышан обо мне? — не знать вас уже считается неуважением. вы — одна из самых известных моделей кореи и вы не будете против услышать моё мнение? до встречи с вами я не думал, что вы настолько привлекательны, — невзначай бросает гримёр, открывая сумочку с косметикой. — если не ошибаюсь, то вы предпочитаете мицелярную пудру? — на улице под тридцать градусов, я думаю, мы сможем обойтись без неё — подведи мне брови на концах и губы накрась вон тем тинтом и думаю, этого будет достаточно, — он тыкает пальцев в выпавший тюбик с помадой от диор и усаживается на пол, скрестив ноги. — как тебя зовут хоть? — пак чимин, будем знакомы, — будучи джентльменом, гримёр протягивает ему свою ладонь, ожидая, что юнги пожмёт её. юнги на секунду стопорится, но жмёт протянутую ладонь и немного откидывает голову назад, чтобы парню было удобнее его красить. — вас так смутил мой жест? — пак открывает коробочку с краской для бровей и берёт тонкую кисточку, перед этим осмотрев её. — это же банальное уважение к омегам, разве нет? — в этой стране остались альфы, осведомлённые о понятиях этикета? я польщён, — честно признаётся юнги, стараясь не двигать бровями в момент мимики. чимин поджимает губы, создавая красивый перекат и осторожно рисует на лице модели нужную форму брови. — как вообще относишься к тому, что теперь мы у власти? — я изначально был за то, чтобы омеги занимали подобные должности, ведь у вас есть желание всё усовершенствовать и сделать жизнь лучше, держать всё в норме, а у тех альф, которые долгое время занимали управляющие должности где-то на подкорке видимо, написано — поверните голову вот так, да, что им необходимо воевать со всеми с кем можно воевать, а жизнь граждан их не волнует вообще. благодаря вам, у моей сестры есть крутое медицинское обслуживание. да и как я вообще могу жаловаться на то, что более осознанные люди взяли власть? мне кажется мы не должны в это вмешиваться, ведь мы и так долго были там, — заканчивает чимин, дорисовывая вторую бровь. — приятно слышать, — юнги совсем немного улыбается, понимая, что перед ним сидит то самое «исключение». исключение ещё очень подкачено, привлекательно и умеет разговаривать тихим голосом. тэхён — человек с объективом от камеры в руках залетает в студию в тот момент, когда юнги размазывает тинт на губах, здесь же отпивая около половины из чиминовой бутылки. чимин помогает тэ правильно выстроить свет, пока юнги подбирает образ к первым нескольким кадрам и останавливается на шёлковой ажурной рубашке и коротких шортах, красиво облегающих его бёдра. когда юнги советуется с тэ по поводу позинга, чимин краем глаза смотрит на чужое напряжённое лицо. юнгиевы щёки, медленно и плавно перетекающие в заметные скулы и острый, но достаточно мягкий подбородок, янтарная, но в тоже время хрупкая кожа красиво блестит при выстроенных софитах и тень, падающая на шею, очерчивает линию челюсти. юнги действительно гораздо привлекательнее, чем на всех тех фотографиях, постерах и видео из аэропортов. в глазах юнги действительно больше, чем мир и больше, чем эмоции. в глазах юнги правда больше, чем даже вся вселенная. вселенная бесконечно растёт, но в глазах юнги она не имеет даже малейшего намёка на ограниченность. в глазах юнги безграничная любовь к собственной работе. чимин всегда хотел посмотреть на то, как мин юнги проводит фотосессии и то, что он выглядит спокойным — это заслуга очень крепких нервов, потому что сердце бьётся пугливой птицей в груди, не позволяя дышать глубоко. по всей студии распространяется запах стали и железных гвоздей и чимин плохо помнит тот момент, когда волнение из груди медленно перекатывается вниз к самому паху и очень осторожно, чтобы это было незаметно, чимин проверяет кончиком пальцев состояние собственного члена. он шумно выдыхает. его член упирается в свободные штаны, являясь ничем иным, как — стояком. чимин боялся увидеть его вживую, не желая, чтобы образ почти что идола ожил. но этот идол сейчас позирует, нагло оголяя плечо и чимину кажется, что он задыхается. юнги в какой-то момент переводит глаза со стен и объектива на чимина и смотрит пронзительно, зазывающе и агрессивно привлекательно. пак чувствует, что возбуждён не только его половой орган, но и он сам, причём чуть сильнее, чем там внизу. его щёки почти полыхают — он видит в чужих глазах полное понимание своих желаний, отчего его немного переклинивает. на чимина смотрит его идол. и смотрит так, что жезла внутри топятся. на него смотрит он. в общем-то он — идол ещё многих, точно таких же, как сам чимин, но почему-то чимин, редко умеющий читать по глазам, вдруг вычитывает из чужих глаз всё про весь мир. про себя и омег, про либералов и больницы, про моделей и ужасы индустрии, про количество ненависти в мире и об экономическом кризисе. юнги не смотрит — юнги рассказывает, пока пак чимин не в силах отвести внимания в сторону. юнги правда из этого измерения? он никакой ни волшебник, ни маг или ведьма из детских сказок? юнги одним своим присутствием завораживает и это пугает. возбуждает и дразнит. чимин не ощущает, как проходит час. юнги не ощущает, как съёмки заканчиваются. тэхён убирает камеру и говорит чимину, что ужасно спешит, из-за чего просит закрыть студию за него. альфа понимающе кивает ему, выпроваживая из комнаты, стараясь прикрыть собственный стояк оголённой рукой. звук подошв кроссовок, разбавляющий тишину, напрягает чимина, потому что стоило юнги отойти чуть в сторону, как его глаза отошли от аффекта съёмки и приобрели вид почти что соколиных, прожигающих и настроенных серьёзно. либо же чимин надумал себе больше, чем есть на самом деле. тем не менее, стоит ему только щёлкнуть дверной ручкой в студии, закрыв дверь с внутренней стороны, как позади раздаётся тихий голос и он явно принадлежит не телохранителю модели: — я видел, — юнги появляется около его плеча слишком неожиданно, чтобы чимин успел среагировать и легко ведёт носом около чужого загривка. чимин не движется и дышит глубоко, чтобы не сорваться с места и не поцеловать юнги прямо так, стоя в душной студии. харасмент, как никак. — что, видел? — чимин не знает, отчего пот появляется на спине — от жары или от юнги, всего лишь ведущего носом около волос и феромонной артерии. кончик касается кожи около ворота футболки и воздух, вышедший из ноздрей опаляет это место. — стояк у тебя в штанах. ты не подумай, — юнги крайне осторожно поворачивает его к себе лицом, держа за руку. — что я сейчас домогаюсь до тебя. я готов предложить тебе одно действительно выгодное предложение, а ты можешь отказаться от него в любую секунду, — он слишком доверчиво смотрит в глаза. у чимина срывает заслонки. — мы…можем сейчас заняться сексом, верно? — чимин гладит его оголённое плечо. — заметь, это предложил не я, — юнги откидывает волосы назад, чтобы скинуть капающий пот с прядей. — если считаешь, что секс со мной стоит денег, то я могу заплатить тебе. понимаешь, — он стреляет в него глазами, выбрасывая новую порцию феромонов. — ты так восхитительно смотрел на меня всю фотосессию, а у меня предтечка, давай мы поможем друг другу? просто быстрый минет, без лишних обязательств и привилегий. я — просто юнги, ты — просто чимин. никаких статусов, — он говорит быстро, через слова переходя на шёпот и чимин находит сексуальным этот хриплый переход от шёпота до крайне тихого голоса. — от тебя всего лишь одно слово, помнишь? да или нет. нет — я уеду и мы больше никогда не увидимся. да — мы сделаем друг другу приятно и я просто уеду домой, хорошо? чимин уже готов дать ответ, но ловит на себе взгляд чужого телохранителя и ему становится страшно — тому хватает пары секунд, чтобы преодолеть расстояние между стенами комнаты и буквально припечатать чимина к стене. юнги будто бы приходит в себя, возвращая себе способность говорить громче и внятнее, чем тихо и возбуждающе шептать — он, неожидавший чужого проявление своих рабочих обязательств, почти что взвизгивает. — бин, убери руки! ты же придушишь! — мин старается убрать руки телохранителя с чужой шеи, в которую планировал подышать своим горячим дыханием. — я сам согласен на это, бин! хёнбин-ши, убери руки! — он кричит и только после этого, мужчина отстраняется от гримёра, начавшего задыхаться. — поезжай домой или подожди меня на улице, бин, — быстро лепечет юнги, подталкивая его к выходу. — я сам разберусь. когда лишний человек пропадает из студии, то юнги чувствует резкую необходимость припечатать чимина к этой стене не рукой вокруг шее, а губами. он же хотел веселее — сам и организует себе программу.

***

чимин подносит ему бутылку с водой и понимает, что это последний шанс в его жизни не сделать хуже. юнги с хёнбином, простоявшим всё это время, подобно цепной собаке, выходит на улицу, где его уже должно ждать такси. солнце поднялось в самый зенит, отчего им пришлось прятаться в тени здания студии, ожидая, пока явно не спешащий водитель прибудет на место, отмеченное точкой в убере. машина приезжает через минуты две — хёнбин садится первым, занимая место рядом с водителем, а юнги тянется рукой к ручке на двери машины, но не успевает сесть в неё. — господин мин! — чимин весь красный от жары — юнги не хочет придумывать других причин (читать: он еле оттёр сперму с губ) — выбегает из дверей здания, окрикивая его. юнги удивлённо застывает, напрягая хёнбина. — мне неловко об этом просить и я знаю, что вы откажите мне, но вы можете дать мне свой номер? я понимаю, что у вас их несколько, вы же модель, но пожалуйста — тот с помощью которого можно связаться напрямую с вами, — юнги чувствует неожиданное волнение в своей груди и видит, как щёки чимина краснеют ещё сильнее. мин не думает и нескольких секунд, доставая из своей сумки ручку и бесцеремонно берёт чиминово предплечье. синие цифры на чужом запястье приводят пака в лёгкую тахикардию. — не смой их до того, как напишешь мне, — юнги коротко ему улыбается и пропадет, садясь в машину такси, оставляя чимина с самой яркой улыбкой в его жизни. — вы уверены, юнги? — хёнбин удивлён не меньше самого юнги, но замечая искреннюю радость на лице модели, осторожно интересуется: — вам понравились его услуги? мне написать менеджеру? — успокойся. я сам разберусь со своей личной жизнью. признаться, минет у чимина гораздо приятнее, чем он мог подумать.