Сделать всё

Когда твои друзья избиты… Голос Реборна повторяет одно и то же, словно заевшая пластинка, и Тсуна зажмуривается. Еле живы… Много лет назад был тот ужасный день: они провалили испытание аркобалено, испытание Реборна. Но сегодняшний день не идёт ни в какое сравнение с тем. Ты вообще понимаешь, что значит носить кольцо Вонголы? — Операция Икс. — Принято, босс! Руки расставлены в стороны, Тсуна парит в воздухе над врагами. Времени совсем мало — Ямамото замедлил их своим пламенем Дождя, но он вот-вот потеряет сознание, и другого шанса у них не будет. Рана на голове Такеши всё ещё кровоточит, он бледен, еле держит глаза открытыми. Мукуро не пришёл на помощь, и Хроме лежит в стороне без чувств, её живот вновь впал, на лице дорожки слёз, ей больно. Рёхею сильно досталось ещё в прошлой схватке, он до сих пор не пришёл в себя, что неудивительно: все знают хранителей Вонголы, и враги не стали щадить человека с кольцом Солнца. Иллюзия оказалась слишком сильной, ни Ямамото, ни Хибари не смогли её раскусить, и последний лежит посреди дороги после падения с жуткой высоты. Тсуна смотрит на группу бойцов, пытающихся преодолеть пламя Дождя. Ламбо позади них, он едва стоит на ногах, но, зная, что собирается сделать Десятый босс Вонголы, отходит в сторону, чтобы не попасть под раздачу. Гокудера поднимает голову, морщась от боли и яркого света оранжевого пламени. Его откинуло в сторону, он врезался спиной в скалу и потерял сознание, а очнулся только сейчас. Он поднимает глаза на Тсуну, и его губы трогает лёгкая улыбка. — Джудайме. Босс уничтожит всех противников Вонголы одним ударом, они одержат победу. Так ведь всегда случается: они рвутся в бой, а после даже не думают сдаваться. Каждый раз сражаются так, словно на кону судьбы всех миров, как во время боя с Бьякураном. И Джудайме, невероятный, решительный Джудайме вновь докажет всему миру, что Вонгола сильнее всех. Пламя Дождя постепенно затухает, у Ямамото заканчиваются силы. «Джудайме успеет», — повторяет про себя Гокудера, опуская голову, кажущуюся непомерно тяжёлой. И он видит: на земле, почти ровно под Тсуной, стоит один человек. Десятому его не видно, да и он не отводит взгляд от остальных противников, считая, что все они у него перед глазами. — Джудайме! — Гокудера пытается кричать, но из горла вырывается лишь жалкий хрип. Человек зажигает кольцо и достаёт коробочку. Оружие врагов далеко не слабое, раз смогло победить всех шестерых хранителей, и у этого человека пламя Грозы — опасное, искрящееся. Не такое сильное, как в начале боя, но и Тсуна потратил много сил: выстоять против такого удара в сложившейся ситуации практически невозможно. Всё тело словно пронзает огромными иглами, перед глазами плывёт, но он поднимается на ослабевшие после длительного боя ноги. Он когда-то обещал, что сделает всё, и он не может сдаться сейчас, когда боссу так нужна его помощь. «Держитесь, Джудайме», — шепчет Гокудера, зажигая пламя Урагана. У него немного вариантов — кольца Солнца и Грозы во время боя раскололись, рассыпались угольно-чёрной крошкой. Но они ему не нужны, хватит и одного. Коробочка Грозы с треском раскрывается, и человек направляет её вверх, к боссу Вонголы. Тсуна опускает голову на звук, успев подумать, что это конец, но видит светловолосую макушку хранителя Урагана. Гокудера поднялся в воздух, открыв свои коробочки, и отгородил босса щитом. Пламя Урагана и пламя Дождя в одном оружии — противник не ожидал такого, и его пламя рассеялось светло-зелёными искрами. — Давайте, Джудайме. Гокудера поднимает голову и пересекается с Тсуной взглядом. Его уверенность и его решимость подталкивают босса к краю, и спустя секунду всё вокруг озаряется ярким пламенем Неба.

***

Тсуна не раз вспоминал тот день, даже не так: он не переставал думать о нём ни на секунду. Вспышки пламени, крики друзей, смех командира вражеского отряда. Испуганные глаза Ламбо, когда того схватили, и опустевший взгляд Хроме, когда её иллюзия оказалась поглощена. Развевающийся на ветру плащ Хибари, что спал с его плеч во время падения, и непривычно бледное лицо Рёхея, у которого на руках остались страшные ожоги. Треск металла разбившегося вдребезги меча Ямамото, и тело Гокудеры, неподвижно лежащее на земле. Реборн вернулся из Италии на следующий день. Он не врезал ему по голове, даже не назвал бесполезным Тсуной — молча сел на край рабочего стола Десятого и снял свою неизменную шляпу с дурацкой оранжевой полоской. Он посмотрел на своего бывшего ученика с немым вопросом во взгляде, и Тсуна только покачал головой. На кладбище тихо. Сегодня оно закрыто для посещения, только Вонгола может пройти. Чёрные костюмы, печальные глаза, белые лилии. Ему бы не понравилось. Тсуна бросает короткий взгляд на Бьянки и понимает, что впервые видит её такой подавленной. Ей предстоят дорога домой, нелёгкий разговор с родственниками и ещё один поход на кладбище. Сначала сам Тсуна хотел поехать в Италию, устроить похороны там, но Бьянки сказала, что лучше оставить его здесь, в Японии, ведь здесь он нашёл свою семью. Чёрная надгробная плита с серебряными буквами, белые цветы лишь подчеркнут её мрачность. Первым подходит Реборн, кладёт одинокий цветок и на пару секунд задерживает взгляд на выгравированных буквах. «Гокудера Хаято. Правая рука Десятого босса Вонголы». За ним к могиле подходят Хару и Киоко. Они едва не плачут, но им хватает сил продержаться до конца молчаливой церемонии. За ними — Фуута, Базиль, Джанини, Ирие, Спаннер, Дино, Шамал… И-Пин и Ламбо подходят вместе. Хранитель Урагана и хранитель Грозы как братья, так же когда-то сказал Реборн? И пусть поначалу это казалось абсурдом, но за прошедшие годы они не раз видели, насколько крепки их узы. Когда подходит очередь остальных хранителей, никто не решается сделать шаг первым. Хибари стоит в стороне, он не станет подходить ближе, по крайней мере, пока все не уйдут. Он же терпеть не может однажды проигравших. Тсуна сжимает кулаки и поднимает голову к затянутому серыми облаками небу. Гокудера не проиграл. Он выиграл, они выиграли. Они же всегда так или иначе выигрывают. Они Вонгола, по-другому и быть может. Рёхей выдыхает сквозь плотно сжатые зубы и делает шаг вперёд. Лилия ложится поверх предыдущих, и хранитель Солнца замирает, сводя брови к переносице. Он стоит на кладбище, перед ним могильная плита, а он всё не может поверить. Хроме осторожно кладёт бледную ладонь на его плечо, и Рёхей поднимается, отступает в сторону. У Хроме сухие глаза, слёзы уже давно закончились, оставив в голове оглушающую пустоту. После неё у могилы на одно колено встаёт Ямамото. Он бы написал на надгробии куда больше слов. Гокудера не был просто правой рукой, он был самым верным хранителем, владел сразу пятью видами пламени, проводил дни и ночи тренируясь или роясь в библиотеке. Он был его лучшим другом, а на камне только его имя и должность. Ямамото злится непонятно на что, но злость быстро сходит на нет — он хранитель дождя, спокойный, умиротворяющий. На смену приходит неизмеримая печаль, и он поднимается, оставляя свой цветок рядом с остальными. Тсуна делает шаг вперёд, но его останавливает рука Реборна. Бьянки стоит у самой могильной плиты, положив на неё свою ладонь. Белая лилия летит вниз и приземляется на остальные. Бьянки пришла в очках, хотя в них уже нет никакой нужды. Но в голове всё крутится навязчивая мысль, вдруг он сейчас смотрит на них сверху, смотрит и наверняка ворчит, что у Ямамото косо завязан галстук, что девушки слишком много ноют… Бьянки не хочет, чтобы её младшему брату вновь стало плохо от одного только её вида, да и тёмные очки отлично скрывают заплаканные глаза. Наступает время Тсуны, но тот не двигается с места. Как только он положит последний цветок, всё будет окончено, не так ли? Он не может принять то, что произошло, сердце разрывается на куски каждый раз, когда он вспоминает, как опустился на землю и улыбнулся Гокудере, а тот не ответил. Реборн касается ноги Тсуны, и босс Вонголы опускает голову. Рука лучшего киллера в мире указывает за его спину, и все оборачиваются. На крыше храма ровным рядом стоят аркобалено. Они не плачут, не держат в руках цветы, но в их взглядах сожаление и печаль. Сразу за ними светятся духи первого поколения Вонголы. Джи смотрит в сторону, скрестив руки на груди, и Примо понимающе касается его плеча. Он поднимает руку, зажигая пламя посмертной воли, и цветок в руках Тсуны окрашивается в красный — цвет Урагана. Едва слышный, неровный вздох, и Десятый босс Вонголы подходит к могиле. В голове перемешиваются воспоминания начиная с самой первой их встречи, когда Гокудера толкнул его, и никчёмный Тсуна свалился со стула. Робкая, непрошеная улыбка появляется на его лице. Они через многое прошли рука об руку, и Тсуна думал, что так будет всегда. Красная лилия не ложится к остальным цветам, она занимает своё место на надгробном камне, и Тсуне кажется, что он слышит тихое и такое знакомое «Не волнуйтесь, Джудайме».

***

— Тебе нужен новый хранитель Урагана, — говорит Реборн, и Тсуну бросает в дрожь. — Нет. — Кольца Вонголы имеют силу, только когда семь хранителей носят их, — поучительным тоном продолжает аркобалено, и Савада ставит локти на стол, прямо поверх бумаг, утыкается лбом в ладони. — Его нужно заменить. «Никто его не заменит», — думает Тсуна, но вслух не говорит. Реборн и так знает все его мысли. Воспоминания о той битве всё не покидают голову босса Вонголы. Где была его хвалёная гиперинтуиция? Почему он не заметил отделившегося от остальных противника? Он всегда знает, кому доверять, а кому нет, предчувствует атаку до того, как она происходит, но почему тогда он даже не подумал о том, что есть кто-то ещё? Ответы на бесконечные вопросы просты и понятны, но Тсуна отказывается ставить точки. После стольких битв, после путешествий во времени они знали друг друга слишком хорошо. На что способен каждый, насколько хватает сил, какие козыри остаются в рукаве до последнего — Тсуна рассчитывал на каждого, зная силу их решительности, и он был уверен, что его защитят. Пусть сердце бьётся через раз, пусть всё вокруг заливает кровь, они встанут, достанут оружие и не позволят помешать боссу нанести решающий удар. Для Тсуны тогда не было опасности, его гиперинтуиция сказала, что его точно защитят. Десятый босс Вонголы достаёт из ящика рабочего стола папку, в которой хранятся бумаги с бесконечными рядами чисел. Делами правой руки босса теперь занимается Ямамото, но по нему видно, насколько тяжело ему даётся эта работа. Да и в итоге получается не так хорошо, как у Гокудеры, расчёты не сходятся, переговоры то и дело проваливаются, и Тсуна берёт часть обязанностей на себя, хоть и понимает, что далеко не хорош в этом. Им не хватает сил, коробочки и кольца не горят так ярко, а на миссиях им не достаёт человека, сражающегося на средней дистанции. Есть только Хроме, но её специализация — иллюзии, и далеко не всегда это именно то, что нужно. Реборн достаёт из шляпы красную коробочку Вонголы, и Тсуна смотрит на неё так, будто видит в первый и последний раз в жизни. Интересно, как там Ури? Тсуна забирает коробочку и зажигает своё кольцо Неба, собираясь выпустить котёнка на свободу. Коробочка открывается не сразу, но Ури всё-таки появляется. В его ушках едва горит оранжевое пламя, и он недовольно чешет их, словно оно ему неприятно. Тсуна протягивает руку к котёнку, собираясь погладить его по пушистой шёрстке, Ури всегда любил такие ласки и только от своего хозяина их никогда не принимал, но сейчас он огрызается и шипит на босса, показав острые клыки, от которых так часто страдал хранитель Урагана. Ури спрыгивает со стола и подходит к креслу, в котором обычно сидел Гокудера. Он раскладывал по журнальному столику бесконечные бумаги, отчёты, книги, надевал очки, грыз кончик карандаша или ручки, вцеплялся пальцами в волосы, растрёпывая хвостик, в попытке найти ответ или вычислить ошибку. Он злился, рычал на самого себя, а потом искренне извинялся за это. А после всегда, всегда находил решение даже для самой сложной проблемы и со счастливой улыбкой показывал его боссу. Запрыгнув на кресло, Ури топчется на месте, выискивая самое удобное положение и, наконец, устраивается, положив мордочку на лапы и прижав к телу длинный хвост. Тихо шипит и закрывает яркие глаза, опустив ушки. — Я тоже скучаю, — вздыхает Тсуна и смотрит на часы. Скоро обед, надо будет найти рыбку для несчастного животного.

***

— Иди вперёд, Тсуна! — кричит Ямамото, выпуская ласточку дождя. — Положись на нас, Савада! — кивает Рёхей, разбивая своим кулаком оружие из вражеской коробочки. — Да, рассчитываю на вас. Тсуна и Ламбо бегут дальше, в глубь замка. Среди древних гобеленов и выцветших стен легко заблудиться, но Десятый Вонгола быстро понимает, что они попали в иллюзию. Они встают спинами друг к другу и смотрят в оба: Ламбо уже давно не ребёнок, из некогда тупой коровы вырос надёжный союзник и отличный боевой товарищ, и Тсуна доверяет ему не меньше остальных, хоть между ними и разница почти десять лет. Они не используют коробочки Вонголы, от них нет толка, пока место хранителя Урагана свободно, поэтому вместо них достают обычные коробочки и открывают их пламенем обычных колец. Здание рушится, но Тсуна знает, что это лишь игра разума, и потому не двигается с места, только хватает не отличающего иллюзию от реальности Ламбо за руку. Они бегут дальше, к лестнице, оттуда — на крышу, там Джанини засёк сигнал кольца Ада. Удар приходится со спины, и Тсуна не может ничего сделать. Он летит на землю, не успев зажечь пламя Неба, чтобы удержаться в воздухе. Падать с такой высоты больно, но ему не привыкать. Пыль поднимается в воздух, он кашляет, а рукой нащупывает пилюли посмертной воли. Он садится, открывая коробочку, и машинально говорит: «Да, я в порядке», — хотя не было задано привычное «Вы в порядке, Джудайме?» Тсуна глотает пилюли и смотрит на небо. Они не проиграют, и он не позволит случившемуся повториться ни с кем из семьи. Тсуна ставит на это свою жизнь.

***

В совещательном зале приятная, знакомая атмосфера. Никаких атак на базу не предвидится, раны, полученные в предыдущих битвах, зажили, и они собрались здесь случайно, без какой-либо цели. Все улыбаются, смеются, и у Тсуны легко на душе. Нечасто им выпадают спокойные деньки: то другая мафиозная семья затевает войну, то Реборн решает нагрянуть с неожиданной тренировкой, то Вария опять разводит шум непонятно по какому поводу. Всё самое худшее осталось позади: кольца Вонголы уничтожены, из-за них и так было пролито слишком много крови, и это не считая попыток захватить кольцо Урагана, чтобы занять освободившееся место правой руки босса. Базука десятилетия потерялась много лет назад, когда они ещё были подростками, и больше никаких перемещений во времени не было. Аркобалено разбежались по разным частям света, только иногда кто-то приходил на базу проведать самую влиятельную мафиозную семью, и лишь однажды появились духи первого поколения Вонголы, как раз перед уничтожением драгоценных колец. Тсуна смеётся над очередным негласным соревнованием Джанини, Ирие и Спаннера, громкий голос Рёхея разрывает наушники, а Ямамото только вторит семпаю, закинув ноги на стол. Ламбо и И-Пин куда-то убежали, но за них не стоит переживать — эти двое не пропадут, особенно когда они вместе. Кусакабе ушёл несколькими минутами ранее, сказав, что ему нужно передать информацию Хибари, но что за информация, Тсуна так и не понял. У бывшего дисциплинарного комитета свои заботы, да и не рискует он лишний раз лезть на территорию хранителя Облака, себе дороже. Тсуна поворачивается к дверному проходу, почувствовав, что кто-то идёт, и замирает с приоткрытым ртом. Розовый дым рассеивается в воздухе, и шум в комнате в мгновение ока умолкает. Все взгляды уставлены на проход, руки тянутся к коробочкам, а Ямамото уже успел обнажить свой меч. — Стойте, — произносит Тсуна до того, как успевает понять, почему он это говорит. — Что такое, босс? — спрашивает насторожившаяся Хроме. — Мне просто кажется, что опасности нет. Хранители переглядываются и кивают, всецело доверяя гиперинтуиции Десятого. Тсуна поднимается со стула и осторожно выглядывает в коридор. Он вспоминает — базука Ламбо была утеряна как раз примерно десять лет назад, и, возможно, это последнее перемещение, сделанное с помощью неё. — Дж-джудайме?! Звонкий голос — словно таз ледяной воды, и все замирают, не в силах поверить в услышанное. — Джудайме! Гокудера несётся навстречу Тсуне и останавливается прямо перед ним, смотря на босса с неприкрытым восхищением. Ему семнадцать, он в дурацкой футболке и накинутой поверх неё рубашке, на поясе джинсов висят бомбы, а на пальце блестит кольцо Вонголы. Его серебристые волосы отрасли, и Тсуна знает, что совсем скоро он их обрежет так, что несколько месяцев не сможет толком делать хвост. — Гокудера-кун, — выдыхает Десятый босс Вонголы, и остальные хранители выглядывают в коридор. — Джудайме, вы… вы такой взрослый! — Гокудера проводит рукой по волосам, убирая чёлку назад. — Эта тупая корова… Сколько раз я ему говорил, не играть с базукой десятилетия! — Гокудера, — улыбается Ямамото и подходит к парню. — Ты такой маленький. — Он проводит рукой прямую линию от макушки старого друга до своего плеча, и хранитель Урагана закипает от злости. — Заткнись, ты, бейсбольная башка! — О, осьминожья башка, а ты как здесь оказался? — удивляется Рёхей, и Гокудера посылает ему угрожающий взгляд. — Ну тише, тише, — смеётся Ямамото, и от этой картины у Тсуны сердце наполняется теплом. Они ведут себя совсем как в старые добрые времена, только капля грусти в глазах друзей не даёт боссу покоя. — Чего уставился, торфяная башка? — огрызается Гокудера. — Давно не видел, что ли? — Несколько… — начинает говорить Рёхей, но Ирие отталкивает его в сторону. Они не могут рассказать ему всего, не могут открыть тайну. — Привет, Гокудера-кун. — Ты что здесь делаешь? — фыркает хранитель Урагана, и Шоичи улыбается. У них всего пять минут, нельзя омрачать их. Они думали, что больше никогда не увидят Гокудеру, но им выпал последний шанс, которым они собираются воспользоваться сполна. — Ну, Шоичи-кун же тоже в нашей семье. — Тсуна неловко чешет затылок, и Гокудера внимает каждому его слову. — Всё-таки присоединился, — бурчит он, вызывая у остальных смех. — Эй, я что, что-то смешное сказал?! — Ты совсем не меняешься, — качает головой Ямамото и кладёт ладонь старому другу на плечо. Гокудера тут же отшатывается, и хранитель Дождя мягко улыбается. Точно не меняется. — Где эта тупая корова? Я убью его прямо здесь! — Подожди, подожди, Гокудера-кун, — останавливает его Шоичи. — Так ты попал под действие десятилетней базуки? — Тупая корова опять носился с ней по всей комнате, чуть пополам её не согнул, — ответил хранитель Урагана. — Я думал, она вообще не сработает. Не хватало только опять в будущем застрять. — Ну, тут не так уж и плохо, — пожимает плечами Ямамото. — Г-гокудера?! В конце коридора стоит Ламбо, его рога опять перекошены, и он смотрит на хранителя Урагана широко распахнутыми глазами. — Тупая корова! — рычит Гокудера и зажигает кольцо Вонголы, но Тсуна делает шаг вперёд и берёт его за руку. — Постой, Хаято. Гокудера замирает, на его лице неверие смешивается с необъяснимой радостью. Он медленно поворачивается к боссу, и на его лице появляется неуверенная улыбка — такая редкая и потому такая ценная. — Джудайме, вы… вы только что назвали меня по имени? Тсуна робко кивает, совершенно забыв о том, что тогда, когда им было по семнадцать, они ещё не позволяли себе подобное. — Мы настолько близки? — неверяще спрашивает Гокудера, и Десятый улыбается ему. — Ну конечно. — И я всё ещё ваша правая рука, да? — Гокудера сжимает ладонь босса, и Тсуна прикладывает последние силы, чтобы не показать Хаято свою грусть. — Да. — И я всегда буду вашей правой рукой, правда? — радуется хранитель Урагана, не замечая, как меняются лица остальных. — Всегда, Гокудера-кун. Ямамото не сдерживается и ударяет стену кулаком, но Хаято не обращает на это внимания. Он слишком счастлив, чтобы думать о чём-либо ещё, кроме слов Десятого. — Не волнуйтесь, Джудайме, я сделаю всё! И даже больше! Я буду самым сильным и никогда не подведу вас! — Ты сделаешь, — кивает Тсуна и чувствует, что его глаза наполняются слезами. Гокудера вмиг переменяется в лице, смотрит настороженно, даже слегка испуганно. — Я что-то не так сказал? — говорит он и, отпустив руку Десятого, наклоняется, чтобы извиниться. — Простите, простите, Джудайме! — Нет, Хаято, не извиняйся. — Тсуна поднимает его плечи и только потом понимает, что вновь назвал его по имени. Но он не успевает пожалеть об этом — Гокудера расплывается в счастливой, мечтательной улыбке. — Ты правда сделаешь всё, — вздыхает босс Вонголы, не отпуская плечи хранителя Урагана. — Сделаешь даже больше. — Да! — кричит Гокудера, поворачиваясь вокруг своей оси. — Джудайме, я… Хибари стоит в конце коридора, одаривая хранителя Урагана внимательным взглядом, а рядом с ним — Джанини, наверняка отследивший сигнал кольца Вонголы, и Бьянки. Гокудера останавливается на середине оборота, так и не закончив предложение, и сгибается пополам — сестра не надела очки. Лицо Хаято бледнеет, он падает на колени и исчезает в розовой дымке. Тсуна стоит, уставившись бессмысленным взглядом в то место, где парой мгновений ранее стоял Гокудера — такой активный, жизнерадостный, такой, каким был всегда. Живой Гокудера-кун, правая рука Десятого босса Вонголы, хранитель Урагана. Рука Тсуны тянется к пустому месту, и он чуть не падает — Ямамото успевает подхватить его поперёк живота.

***

— Джудайме! — хрипит Гокудера, вновь оказавшись в комнате босса. Хранители Неба, Урагана и Дождя часто собираются здесь после уроков, и теперь это стало приятной традицией. — Гокудера-кун, ты в порядке? — спрашивает Тсуна. — Ты исчез, но никто не появился, мы испугались… — Тупая корова всё-таки сломал базуку, — вздыхает хранитель Урагана. Он лежит, схватившись за живот, но всё равно улыбается, что лишь добавляет Тсуне беспокойства. — Джудайме, никогда не сомневайтесь — я всегда буду вашей правой рукой! Я сделаю всё! — Не перенапрягайся, Гокудера-кун, — взволнованно говорит Савада, а Ямамото только улыбается. — Но что ты… — Это вы, Джудайме! — Гокудера пытается сесть, но живот прихватывает с новой силой, и друзья склоняются над ним. — Вы сказали, что я сделаю всё и даже больше, и я обещаю, Джудайме, я никогда не сдамся!