Château Noir

Ноябрь, 1965

— Мистер Лестрейндж, задержитесь пожалуйста на пару слов. — Удачи тебе — тихо фыркнула Беллатрикс. Рудольфус лишь наградил её насмешливым взглядом. Для неё это было бы просто ужасно, если бы её попросили задержаться в пятницу, после последнего урока. А вот он точно знает, что профессор МакГонагалл просто хочет с ним поговорить без лишних ушей. — Присмотришь за Рабастаном — попросил он. — Будешь должен — мило улыбнулась Блэк. — Хорошо, с тебя желание.       Как будто в первый раз.       Когда все ученики покинули класс, МакГонагалл кивнула ему на стул, стоящий перед её столом и достала из ящика печенье. Через пару секунд невидимый эльф уже расставил на столе чайник с чаем и чашки. Рудольфус вздохнул — значит разговор будет долгий.       Первый раз, когда ему предложили печенье после урока, он испугался. Тогда, в его двенадцать лет, ему все чужие казались врагами. Тогда он ненароком разнёс часть кабинета магическим выплеском. Это год спустя, он понял что зла ему МакГонагалл не желает. Просто она добрая — это проще принять, чем понять. — Родольфус, что случилось? — голос профессора помог ему вынырнуть из воспоминаний — Все эти годы, ты был одним из лучших учеников на курсе. Уж не знаю, вопрос только твоих стараний или ты с кем-то занимался, но факт остаётся фактом. Но в этом году я тебя не узнаю — задания домашние не выполняешь, контрольные в лучшем случае — на «слабо». Да, не спорю, колдуешь ты по прежнему восхитительно, но как ты планируешь учиться дальше? СОВ ты сдашь, а вот ЖАБА требует более серьёзного отношения. А у Вас, юноша, оно сейчас опустилось… — Я не буду брать Трансфигурацию дальше — тихо ответил Лестрейндж, глядя в глаза собеседнице. МакГонагалл непонимающе нахмурилась — такой реакции она точно не ожидала. Нет, очаровательной улыбки и «нежных» заверений, что всё будет сделано и сдано как только, так сразу, тоже. Всё же Родольфус Лестрейндж очень необычный слизеринец. Но чтобы так… — Почему? — спросила она. И глядя на то, как юноша отвёл взгляд, добавила: — Я могу чем-то помочь? Рудольфус перевёл взгляд за окно — была гроза и небо заволокли чернильные тучи. Сказать или нет? В любом случае, она узнает — не от него, так от коллег. Так он хоть немного сгладит свой резкий отказ от её предмета. Как профессору, ей это точно было неприятно.       Глубоко вздохнув, он тихо начал свой рассказ: — Простите, Профессор, за резкие слова. Я не хотел Вас обидеть и задеть. И конечно, это не значит, что я стал пренебрежительно относиться к Вашему предмету. Просто… да, Вы правы, кое-что случилось. Я стал терять зрение — буквально. Если говорить предельно честно — я теряю возможность читать. Буквы мелькают перед глазами и сконцентрироваться на написанном не представляется возможным. Формулы я уже практически не воспринимаю. С письмом тоже проблемы — я не могу перечитать написанное мною, результат Вы видите… — под конец Рудольфус всё же поднял взгляд на профессора. Самое приятное, что несмотря на проблему, одно он не потерял — умение читать эмоции в глазах окружающих. Впрочем, профессор МакГонагалл, как истинная гриффиндорка, не прятала их. Да, она была шокирована этой новостью. Но недоверия не выказала — ему профессора верили безоговорочно. И он платил им тем же — не врал. Они с Беллс являлись самыми предельно честными слизеринцами. Возможно, что и Рабастана будет отличать это же качество.       Наконец, профессор отмерла: — Мерлин помоги — прошептала МакГонагалл. Вот это то, чего она никак не ожидала. Бедный мальчик… за что ему такое? — Что в Мунго говорят? — спросила она — Когда это вообще случилось? Лестрейндж пожал плечами: — Точно не знаю — заметил я это летом, но возможно что первые признаки появились и раньше. Помню, что в конце прошлого года уже голова болела сильно при чтении. Но думал что просто усталость в конце года. А в Мунго… сказали, что это не сколько проблема со зрением, сколько с головой — невесело усмехнулся он — и здесь они бессильны. — Другие профессора знают? — Профессор Слагхорн конечно знает. И ещё профессор Флитвик недавно узнал. — И что сказал Филиус? — оживилась МакГонагалл. К его мнению всегда хотелось прислушаться. — Ну… — смутился Лестрейндж. Всё таки это несколько неудобно пересказывать слова профессора, без его прямого на то согласия. Да и пересказывать совсем. К счастью, МакГонагалл его поняла. — Но тем не менее, в начале этого года ты всё же пару раз задания приносил — заметила она с лёгким укором. — Попросил Рабастана помочь — при упоминании имени брата, взгляд Рудольфуса потеплел — но у него своих уроков хватает, да и сложно ему пока понять то, что я диктую. А у меня проверить возможности нет. Минерва едва уловимо хмыкнула: — Раз уж ты сам затронул эту тему… трансфигурация у твоего брата, откровенно говоря, хромает. И я бы ещё поняла, если бы это ограничивалось только письменными работами. Но будь так добр, подтяни его хотя бы с практикой. Думаю, тогда и с теорией станет получше. Да и мисс Блэк тоже. — Хорошо, Профессор — весело фыркнул Рудольфус, опуская чашку на блюдце — но с Беллс то что не так? — Кроме систематических опозданий, кое-как выполненных домашних заданий и так же накорябанных контрольных? — брови МакГонагалл против её воли сложились в домик — Она же староста, пример для других! — Скорее, мы уж пример, как вести себя не надо — не удержался Лестрейндж. МакГонагалл покачала головой, но комментировать никак не стала — всё же это было просто невероятно странно назначать старостой пятого курса Беллатрикс, которая детей терпеть не могла, и Лестрейнджа, которому бы не помешал собственный медиум. И помощь высококлассифицированого целителя. Но да ладно — Горацию виднее. — Родольфус, давай поступим так — предложила она — решаешь эти две проблемы, в качестве зачёта по домашним работам. Сам подумай как — будешь с братом заниматься дополнительно после уроков или на выходных и как убедишь мисс Блэк относиться чуть серьёзней к учёбе. Скажу сразу, если она вместо своих пары строк, будет сдавать мне полтора фута вашей совместной работы, я против совсем не буду. Ты слизеринец, верю что договоришься. — А как быть с контрольными? — спросил Лестрейндж. — Будешь сдавать устно — вздохнула Минерва — а если к СОВ лучше не станет, принесёшь заключение из Мунго — скорее всего освободят от письменной части. Но учти, что на теории могут оценить строже. — Мне Профессор Слагхорн говорил — склонил голову на бок Рудольфус — хотя, признаюсь честно, я пока с трудом представляю устный экзамен по Истории Магии. — Ох, Лестрейндж, как бы тебе Граф Блэк не приходился тебе дядей, я бы ещё поняла твои переживания — Минерва незаметно поморщилась. Просто удивительно, как ещё Вальбурга и Орион не расстарались, ради любимого племянника.       Но к её удивлению, Лестрейндж сам покачал головой: — Я верю, что дядя мне может помочь, однако мне бы не хотелось понапрасну его тревожить. «Несчастный ребёнок — пронеслось в голове у Минервы — хоть к кому-то он не боиться обраться за помощью?» — В любом случае, в истории нашей школы были случаи, когда Магии учились слепые дети. Даже буквально пару лет назад. Так что это не будет чем-то из ряда вон. И поэтому прошу, подумай — может всё же возмёшь трансфигурацию на ЖАБА — под конец в её голосе послышалась робкая надежда. — Уровень ЖАБА подразумевает изучение основ анимагии и метаморфизмов по-большей части — грустно покачал головой Рудольфус — а это уже совсем мимо меня. Минерва поджала губы. Безумец Ренальвё. Не даром говорят, что в их Роду фамилия отражает сущность. Чудовище, способное поднять палочку на сыновей. И раз Рудольфус уже не может спокойно изучать эти два раздела, значит совсём всё плохо. — Сколько твоих воспоминаний нужно, чтобы его упекли в Азкабан до конца его дней? — немного резко спросила она. И ответом ей тут же послужил острый, холодный взгляд серо-синих глаз. — Почему Вы решили, что дело в отце? — спросил юноша, неожиданно мягким, тихим голосом — может, на мне какое-то Родовое проклятие? Есть же Метаморфы от Природы, почему не может быть обратного? О да, Лестрейндж же слизеринец. А они за Род стоят как никто. Хоть его там пытать Круциатусом будут. Хотя, судя по тому, в каком неадеквате он приезжает обычно с каникул, так оно и есть. — Мерлин с тобой — вздохнула МакГонагалл — а что ты при таком раскладе возьмёшь? — Руны — тут же ответил Лестрейндж, осторожно разливая остатки чая из заварника по их чашкам — Профессор Скаль разрешил мне вплотную изучать только Скандинавские, с тем чтобы потом защитить по ним исследование и не сдавать экзамен по общим. Скандинавские достаточно легко читать из-за клиновидной формы. Ещё Артефакторику и Алхимию — точнее, я очень хочу их взять, но не знаю, если разрешат. И Чары — профессор Флитвик сказал, что для него не проблема заниматься со мной дополнительно, если возникнет необходимость… — Минимально на ЖАБА надо шесть предметов — покачала головой МакГонагалл. — Скорее всего уход за магическими существами и защиту от Тёмный Искусств — пожал плечами юноша. — Моргана, Родольфус, не смеши — фыркнула МакГонагалл — ещё со второго курса, было понятно, что не одно животное не может вынести твоё присутствие. Что же касается защиты… а оно тебе надо? — Профессор — в шутку возмутился Лестрейндж — я конечно понимаю, что в моём Роду каждый маг — тёмный, но это не повод! И если быть предельно честным, то и мы изучаем защиту. Да и профессор Фроде читает слишком увлекательный курс, с слишком большим количеством практики, и не слишком заботиться о наличии письменной части у студентов, чтобы не брать его предмет. В ответ МакГонагалл лишь покачала головой, не пряча ехидную улыбку.

***

      Выйдя через час после из кабинета МакГонагалл, Рудольфус на несколько секунд замер. Потом, всё же приняв решение, отправился в сторону одной из редкопосещаемой всеми башни.       Убедившись, что в округе никого нет, он достал из пачки сигарету и с наслаждением закурил.       В одном отец был абсолютно прав. Он, Рудольфус, чудовищно безалаберный. Даже Рабастан и то лучше — хотя, уже начинает чувствоваться пагубное влияние старшего брата.       Год назад он не обратил внимание на проклятие, брошенное отцом ему в голову во Время дуэли. Не обратил потому что было и без того много ран, а оно тогда никак не подействовало. Точнее, ему так показалось.       А год спустя он не может прочесть и пары строк.