When the World Ends

Вы никогда не забудете тот день, когда вашему миру придет конец. Когда ты стоишь там один, окруженный хаосом, судорожно ища любимых, в то время как другие пробивают себе дорогу мимо тебя, пытаясь найти своих. Бескрайние просторы Вселенной, миллионы слов в тысячах томов литературы, надежды и мечты четырех молодых волшебников превращаются в ничто. Пока тысячи волшебников бегут прочь от взрыва, мои ноги проталкивают меня сквозь толпу к гигантскому кратеру, где я в последний раз видел Сириуса. Пожалуйста, будь там. Толчок от взбешенной ведьмы, выкрикивающей имя волшебника, которого я не узнаю. В воздухе пахнет серой и смертью. Нет. Пожалуйста, нет. Авроры, аппарирующие вместе с преступниками в боевом снаряжении. Вдалеке плачет маленький ребенок. Три метра. Еще три метра до места взрыва. Фрэнк Лонгботтом преграждает мне путь, когда я подхожу к магическому барьеру, отделяющему меня от места, где стоял Сириус. "Тебе придется отойти, Римус". "Римус! Римус? Римус!" Кто-то выкрикивает мое имя, но я просто смотрю на зону взрыва. Звуки и запахи сливаются и угрожают задушить меня. "Алиса, я думаю, он в ступоре", - слышу я ответ Фрэнка. "Прошло всего несколько недель после смерти Джеймса и Лили", - отвечает она. "Римус?" Успокаивающий голос. Теплая рука на моем плече. Меньше. Женская. Слева от меня. А, Алиса. Да, Алиса - друг. Лунатик любит Алису. "Что ты помнишь, Римус?" ""Шоппинг. Мы просто хотели ненадолго выбраться из дома. Убежать от мрачных воспоминаний, понимаешь? Кроме того, у нас почти закончился порошок, и... и... ну, было что-то еще, но я не могу вспомнить. Что-то, что было нужно Сириусу... Сириус! Алиса, где Сириус?" Я кручусь вокруг в поисках его длинных волос, пригибаясь, чтобы заметить Бродягу на случай, если он... да, он мог трансформироваться. В облике Бродяги он, возможно, смог бы обогнать взрыв. Где ты, Бродяга? "Мне жаль, Римус". Голос Фрэнка. "Что ты имеешь в виду? Он только что был там". Я указываю на зону взрыва, где что-то маленькое сверкает от солнечных лучей. Сузив фокус, я замечаю это. Кольцо Питера. "Что это там?" Я указываю на сверкающий металл, и Фрэнк поворачивается, чтобы посмотреть на него. "Я не совсем уверен. Подожди здесь", - говорит он, проходя через магический барьер вместе с Аластором Грюмом, который продолжает оглядываться по сторонам. Наверное, пытается найти волшебника, который это сделал. "Это было не маггловское взрывное устройство, не так ли?" Я знал о маггловском терроризме большую часть своей жизни, но это не было тем же чувством, которое я привык ассоциировать с этими смертями. "Я чувствую остаточную магию. Небольшой отпечаток чёрной магии". шепчу я. "Я всегда восхищаюсь твоими способностями, Римус". Алиса отвечает, наши глаза прикованы к Фрэнку и Аластору, склонившимся над маленьким кольцом на полу. "До сих пор не понимаю, почему ты не поступил в Аврорский департамент после Хогвартса". "Отец хотел, чтобы я продолжил обучение в магловском мире. Университет показался мне лучшим вариантом". "Не похоже, что ты в этом уверен", - отвечает она, выпрямляясь, когда Фрэнк и Аластор возвращаются. "Когда ты в последний раз видел Питера Петтигрю, Римус?" ворчит Аластор. Я пытаюсь вспомнить, когда я в последний раз видел своего лучшего друга. Неделя? Две? Как я мог не помнить, когда в последний раз видел того, с кем провел все свое детство? Неужели мы так быстро отдаляемся друг от друга после окончания школы? "Римус!" Аластор щелкает пальцами перед моим лицом. "Ты нужен мне здесь, Римус. Когда ты в последний раз видел Питера Петтигрю?" "А что? Это ведь его кольцо ты нашел, не так ли?" "Отвечай на вопрос, Римус, или нам придется вернуть тебя в Министерство для допроса". Моя голова вскидывается от угрозы. Сузив глаза, я практически прорычал слова. "Несколько недель назад". "До или после смерти Джеймса и Лили?". Мои глаза слезятся, когда он упоминает их имена. "Какое это имеет значение?" Я начинаю злиться, а Лунатик когтями впивается в мои внутренности. Беспокойный. Не хватает успокаивающего прикосновения Сириуса. "Мы все по-разному оплакивали их смерть". К нам подходит рядовой аврор и отводит Грюма в сторону, чтобы прошептать что-то на ухо волшебнику, но Люпин слышит собачий свист за три округа, поэтому, когда я слышу имя Сириуса, мои глаза расширяются. "Нет", - шепчу я. "Что?" спрашивает Алиса. "Римус", - Аластор снова поворачивается ко мне, и я снова качаю головой. "Это неправда, Грюм. Сириус никогда бы не причинил вреда ни одной душе, тем более своему лучшему другу!" "Возможно, нам стоит перенести этот разговор подальше от улицы", - предлагает Фрэнк, направляя нас к палатке на месте преступления, на которую авроры наложили маскировочные чары. Я топаю к палатке, мой гнев медленно поднимается до опасной точки кипения. Такая близость к концу разрушает мои чувства, и моя магия колеблется слишком быстро. Я не могу "превратиться", но это чертовски близко. Магглы и волшебники сейчас не в безопасности рядом со мной. Но я не могу позволить им обвинить Сириуса в этом преступлении. Он не делал этого. "Он бы этого не сделал, Аластор! Ты же знаешь его!" Я мгновенно подхожу к Грюму. "Мы знаем только то, что он решил дать нам увидеть". "Кто? Что происходит?" спрашивает Алиса. Фрэнк берет ее за руку и усаживает за один из столов в огромном офисе внутри палатки. "Мы нашли палец Питера Петтигрю вместе с кольцом, которое заметил Римус. Последнее произнесенное заклинание было мощным проклятием с палочки, зарегистрированной на Сириуса Блэка". "НЕТ!" реву я, пиная стол и отправляя его в полет к остальным. "Он бы не сделал этого! Его палочка должна была быть у кого-то другого. Он не стал бы убивать своего лучшего друга!" "Когда ты в последний раз видел Сириуса?" спрашивает Аластор. Фрэнк и Алиса смотрят друг на друга, а потом на меня. Они, конечно, знают о нас с Сириусом. "Сегодня утром, когда мы вместе вышли из дома, чтобы сделать покупки". Я опускаюсь на стул, как Сириус делает дома, когда мы слышим шум на улице. Один из авроров вбегает в палатку, а мы слышим, как снаружи накладывают несколько заклятий. "Мы задержали Сириуса Блэка, сэр!" объявляет он, прежде чем выбежать обратно на улицу. Я оказываюсь снаружи прежде, чем успеваю осознать, что произошло. Сириус стоит в магических цепях в центре площади. Его палочка заключена в амулет, конфискованный незнакомым мне аврором. Его палочка. Палочка, которой убили Питера. Палочка Сириуса. Наши глаза встречаются, и в его взгляде появляется непонятное мне чувство покоя. Кажется, он испытывает какое-то облегчение. Облегчение от того, что он увидел меня? После убийства Питера? Я не понимаю. Он бы не сделал этого! "Сириус!" Я зову его, когда его уводят, а он не поворачивает головы. Не смотрит на меня. Просто опускает голову и следует за аврорами. "Почему?" шепчу я, но ответа нет. Остальное - сплошная суматоха. Сириуса забирают прямо в Азкабан без суда и следствия. Меня не пустили на процесс, каким бы несправедливым он ни был, и когда на горизонте взошла полная луна, в день, когда Сириуса посадили в тюрьму, Лунатик завывал и ревел всю ночь. Так мне рассказывал Дамблдор. Я мало что помню после того, как мой мир стал серым. После того, как моему миру, моему будущему, каким я его знал, пришел конец.